В то утро счастливы были все.
И Ольга, глаза которой, впервые за долгое время, наполнились слезами счастья и радости...
И Дмитрий, сердце которого так громко билось в груди, что даже я слышала его стук...
И Саша, которому, наконец, удалось помочь другу детства встретиться с его возлюбленной...
И даже я, ведь, впервые за долгое время, я удивлением узнала, что любовь действительно существует, а от вынужденной разлуки любовь и вовсе не исчезает, а, скорее наоборот, крепнет...
Становится гораздо сильнее, чем прежде.
Влюбленные никак не могли оторваться друг от друга.
Рыдая от счастья, они гладили друг друга по щекам, жадно целовались и...
Говорили.
Говорили обо всем на свете, словно с момента их последней разлуки прошли годы, а не месяцы.
Но, все же, вскоре Дмитрию пришлось удалиться.
Нежно коснувшись губами тыльной стороны ладони девушки, мужчина вскоре откланялся и поспешил прочь.
Ольга же была вынуждена вернуться во дворец, ведь императорская чета в любой момент могла заметить отсутствие девушки и отправить кого-нибудь из фрейлин на ее поиски.
И, вернувшись во дворец, Великая Княжна уже не была так грустна, как прежде.
Ее светлые глаза искрились от счастья, сердце бешено стучало, а в груди разливалось давно забытое ощущение теплоты и эйфории.
И, уличив удачный момент, девушка сразу же поспешила ко мне.
- Я так тебе благодарна, Элиза, - вновь повторила Ольга, сжимая мои пальцы в своих руках, - Проси у меня, чего душе угодно. Ты даже и представить не может, какой драгоценный подарок ты мне преподнесла!
Выпустив мои пальцы из своих ладоней, девушка положила ладони себе на грудь, а затем мечтательно вздохнула.
- Oh, mon Dieu!?О, мой Бог! (фран.) Мне кажется, словно я сплю. Будто бы я вмиг очутилась в чудесной сказке, которая никогда не станет реальностью...
На этих словах Ольга вмиг помрачнела.
Отпустив руки, она смахнула с щеки выступившую слезинку, а затем чуть слышно вздохнула.
- А ведь все могло бы быть иначе, - чуть слышно пробормотала Великая Княжна, бросая короткий взгляд в сторону празднично украшенной залы, - Ведь еще четыре года назад мы с Митей были счастливы... Он просил у папа моей руки... У нас должна была состояться помолвка.... Но, увы, все испортил случай.
Ольга Николаевна вновь тяжело вздохнула, после чего сложила руки на груди и устремила свой взгляд в сторону незнакомого мне темноволосого мужчины лет двадцати пяти, который о чем-то беседовал со своей спутницей, высокой темноволосой девушкой с большими карими глазами.
Выражаясь языком XXI века, незнакомец был слишком смазлив и женоподобен, и я даже поймала себя на мысли о том, что он вполне мог бы победить на каком-нибудь из современных Евровидений или же сняться в каком-либо голливудском блокбастере, нацеленном на воспитание европейской толерантности и шизофрении.
Издав едва слышимый смешок, я виновато посмотрела в сторону Ольги, которая продолжала прожигать взглядом того самого незнакомца.
- Феликс Юсупов, - сквозь зубы процедила Великая Княжна, - Лицемер, подлец и мужеложник...
Поймав на себе испепеляющий взгляд дочери императора, Феликс Феликсович повернулся в нашу сторону и, изобразив крайне неудачный поклон, вновь продолжил беседу со своей спутницей.
В тот момент меня ни сколько не удивило, кем оказался тот самый незнакомец, ведь о Феликсе Юсупове я давно была наслышана еще со школьных лет.
Убийца Григория Распутина, идейный вдохновитель того самого убийства и, по-совместительству, отъявленный сказочник, которому позавидовал бы сам Ганс Христиан Андерсон.
Ведь, если верить учебнику истории, именно Феликс Юсупов сочинил на допросе ту самую мистическую версию о непобедимом богатыре Григории Распутине, которого даже яд и пули отказывались отправлять на тот свет.
Заправив за ухо локон волос, я внимательно посмотрела на Ольгу, которая вскоре продолжила свою речь.
- Ах, если бы Митя в тот день не вступился за этого подлеца и не нагрубил Григорию Ефимовичу... Ах, если бы не его весьма безрассудный и дерзкий поступок... Тогда бы мы с Митей уж точно смогли бы обвенчаться, и матушка не настояла бы на расторжении нашей помолвки.
На этих словах девушка вновь тяжело вздохнула и, протерев лицо руками, опустила взгляд.
- Феликса также, как и Митю, при дворе не жалуют. Его пригласили лишь по причине того, что Ирина слезно просила папа об этом одолжении... И он не смог ей в этом отказать, впрочем, как и всегда.
Сжав губы, чтобы не выругаться, Ольга сцепила руки в замок, после чего вновь одарила меня грустным взглядом.
- А в чем провинился Феликс Феликсович? - осторожно поинтересовалась я, - Из-за чего они повздорили с царским любимцем?
В ту минуту я прожигала взглядом свою собеседницу и ждала ответа на свой вопрос.
Услышав мой вопрос, девушка вскинула бровь, а затем с удивлением во взгляде посмотрела на меня.
- Лизавета, неужели ты не слышала, о чем судачит весь двор? Этот господин - мужеложник и, по слухам, уже давно крутит амур с английским посланником. C'est la premiere fois que tu en entends parler??Неужели ты впервые слышишь об этом? (фран.)
От слов Ольги я чуть было не лишилась чувств, ведь поверить в подобное было довольно сложно.
Конечно, я и раньше читала в школьных учебниках об извращенной натуре господина Юсупова, но даже в страшном кошмаре и представить себе не могла, что он может оказаться голубой крови, причем "голубой" - во всех смыслах этого слова.
Нервно сглотнув, я неуверенно пожала плечами, после чего покосилась на свою собеседницу, которую весьма позабавила моя реакция на собственные слова.
- Боже правый! И что только Ирина нашла в этом господине! - фыркнула Великая Княжна, устремляя свой взор в сторону Феликса с супругой, которые уже несколько мгновений, как кружились в танце.
Сделав глубокий вдох, Ольга едва заметно улыбнулась, после чего вновь обратилась ко мне:
- Думаю, нам с тобой стоит вернуться к гостям. Кроме того, один из господ ждет не дождется, когда ты подаришь ему танец.
С этими словами Великая Княжна загадочно улыбнулась, устремила свой взор куда-то сторону.
Проследив за взглядом Ольги, я увидела стоящего неподалеку от нас Александра, который, не отрываясь, смотрел в мою сторону.
И от одного только взгляда на него уже мои коленки стали подгибаться, а сердце бешено застучало в груди.
Сделав глубокий вдох, я поправила прическу, после чего плавной походкой направилась к младшему брату императора.
И в тот момент из головы не выходила фраза, так неосторожно брошенная Ольгой Николаевной:
"Один из господ ждет не дождется, когда ты подаришь ему танец".
И от одной только мысли в груди порхали бабочки, а сердце бешено стучало в груди.
========== Глава 26 ==========
- Лизавета, ты даже и представить себе не можешь, какой ты добрый и светлый человечек! - сжимая в руках кружку с утренним кофе, воскликнула Лена, обращаясь ко мне.
Все это время на лице сестры читалось восхищение вперемешку с радостью, что весьма меня порадовало.
Еще в былой жизни, в XXI веке, я была некем.
Простым офисным планктоном, которым помыкали на работе, и незамужней домохозяйкой в одном флаконе.
Мной не то, чтобы не восхищались... Меня даже всерьез никто не воспринимал, а мою доброту и заботу зачастую воспринимали, как данность, и по этой причине частенько мной манипулировали, играя на чувстве вины и собственных психотравмах из детства.
Но сейчас...
В этом мире, который еще некоторое время назад был для меня таким чужим и непонятным, я, наконец, смогла почувствовать себя кому-то нужной...
В этом некогда чуждом мне мире я впервые почувствовала, как мною кто-то гордится и восхищается...
И одно лишь осознание этого грело мне душу.
Поставив кружку на стол, Лена вновь улыбнулась, а затем ласково проговорила:
- Я уже очень давно не видела Великую Княжну настолько счастливой. После той "неожиданной" встречи во время праздника, Ольга Николаевна и Дмитрий Павлович, наконец, решились тайно обвенчаться в церкви, и я искренне уповаю на то, что влюбленные смогут быть вместе и что им никто не помешает...
Но внезапно Елена замолчала, после чего одарила грустным взглядом сидящую неподалеку от нас Машу.
Все это время наша старшая сестра переводила веселый взгляд с Лены на меня и, прикрыв рот ладонями, отчаянно старалась не рассмеяться.
Казалось, будто бы вся эта история забавляет ее, только, вот, ни я, ни Елена никак не могли понять, что в этом смешного.
Поймав на себе суровый взгляд Лены, Маша прикусила губу, после чего недоуменно пожала плечами.
- Право, сестра... Чем я провинилась на сей раз? - всплеснув руками, наигранно произнесла Мария, обращаясь к нашей младшей сестре.
Тяжело вздохнув, я отставила в сторону чашку с недопитым кофе, после чего покосилась в сторону задумчивой Елены.
Девушка все еще продолжала недоумевать от столь странной реакции нашей старшей сестры, но, все же, ругаться с ней не особо хотела.
Чуть приподняв бровь, Лена вновь смерила Машу задумчивым взглядом, а затем грустно покачала головой.
- Не вижу ничего забавного в данной ситуации, - холодно произнесла Елена, обращаясь к Марии, - Более того, весьма странно слышать подобное из твоих уст.
На этих словах девушка тяжело вздохнула и покачала головой.
Краем глаза я заметила, как от слов нашей младшей сестры Маша нервно заерзала в кресле.
Вне всяких сомнений, Лена намекала на историю с Виктором, но, все же, укорять собственную сестру в связи с революционером никак не решалась.
Вцепившись обеими руками в подлокотники кресла, Мария склонила голову вбок, после чего обратилась к Елене, едва скрывая собственное раздражение и иронию.
- Vraiment??Неужели? (фран.) И почему же?
Злобно покусывая нижнюю губу, Мария продолжала прожигать Елену злобным взглядом и ждать ответа на свой вопрос, хотя прекрасно понимала и осознавала, кого имела ввиду ее младшая сестра.
Поставив чашку на стол, Елена попыталась выдавить из себя улыбку и непринужденно произнесла:
- Кому, как не тебе, ma soeur?моя сестра (фран.), знать, что это такое, когда выбор твоего сердца не принимают родители. Хотя, в случае с тобой, я солидарна с ними... Corrige-moi si j'ai tort?Поправь меня, если я не права (фран.).
На этих словах Лена вновь тяжело вздохнула и опустила взгляд.
Краем глаза я заметила, как глаза Марии от услышанного полезли на лоб, а руки затряслись от волнения.
- Ca suffit?Довольно! (фран.)! - рявкнула девушка, вскакивая со своего места и со всей силы отталкивая кресло в сторону.
Ее зеленые глаза все еще горели огнем обиды и злости, и Мария едва держала себя в руках, чтобы не наброситься на нашу младшую сестру.
Вновь смерив девушку яростным взглядом, Маша хитро улыбнулась, а затем чуть слышно добавила, обращаясь к Елене:
- Уж кто бы говорил, моя дражайшая сестрица. Сестрица, которая за свои двадцать четыре года так и не успела побывать замужем. Единственная из моих сестер, которая еще ни разу никого так и не впустила в свое сердце и душу... Corrige-moi si j'ai tort, ma chere soeur?Поправь меня, если я ошибаюсь, моя дорогая сестра! (фран.)!
На этих словах Маша вновь с укором во взгляде посмотрела на Елену, а затем, все еще усмехаясь, добавила:
- Не тебе меня судить, моя дражайшая сестрица! Не тебе!
На этих словах Мария покинула гостиную, предварительно громко хлопнув дверью и перепугав горничную, которая в тот момент стояла позади двери и собиралась пройти в комнату.
Ахнув от неожиданности, горничная перекрестилась, и, пройдя в гостиную, смерила нас с Леной испуганным взглядом.
- Барышни, я могу быть вам чем-то полезна? Мария Алексеевна вас не расстроила?
На лице девушки продолжался читать испуг вперемешку с удивлением.
- Право, все хорошо, - выдохнула я, бросая взгляд в сторону Лены, которая все еще пыталась осмыслить слова, так неосторожно брошенные нашей сестрой.
Едва заметно улыбнувшись, я осторожно положила ладонь на плечо сестры, и девушка, словно прочитав мои мысли, ответила на мой безмолвный вопрос:
- Лизавета, все хорошо. Право, я не злюсь на Марию... Просто...
На этих словах девушка осеклась, словно не решаясь закончить свою мысль, а я не стала ее допытывать и устраивать допросы с пристрастием.
Вместо этого я предложила Лене немного развеяться и сходить на ярмарку, и девушка мгновенно согласилась на мое предложение.
Покинув особняк, мы решили не искать извозчика, а прогуляться до базара пешком.
Несмотря на позднюю осень, погода в тот день была довольно теплая, а на снег или дождь даже ни малейшего намека не было.
За всю дорогу от особняка до ярмарки Лена так и не проронила ни слова.
Вне всяких сомнений, так неосторожно брошенные слова Марии задели девушку за живое, и она ничего не могла поделать.
По словам Маши, Лена никогда не была замужем.
Только почему?
По какой причине эта девушка так и не смогла найти достойного кандидата на свою руку и сердце?
Почему довольно обеспеченный и благородный граф Курбатов не позаботился о браке своей младшей дочери?
По какой причине в свои годы, которые по меркам начала ХХ века уже приближались к зрелым, Елена все еще продолжала оставаться одинокой и незамужней?
Да и внешне девушка выглядела вполне себе симпатичной, могла поддержать в разговоре абсолютно любую тему, и даже лечила раненых в госпиталях...
Увы, но ответов на эти вопросы у меня еще не было, а устраивать сестре допросы с пристрастием я не хотела...
Но внезапно поток моих мыслей прервал голос сестры:
- Лизавета, я же вижу, ты хочешь меня о чем-то спросить!
Услышав свое имя из уст сестры, я испугано посмотрела на Лену, а мои ноги словно приросли к земле.
- Я?! С чего ты это взяла?!
От волнения мой голос едва ли не походил на писк, и заметившая это Елена мгновенно повеселела.
Чуть дотронувшись до моего плеча, девушка чуть слышно вздохнула, после чего, наконец-то, озвучила ту мысль, которая уже несколько минут крутилась в моей голове.
- Знаешь, Лизавета, а ведь Маша действительно права... Ведь за свои годы я еще не успела побывать замужем...
На этих словах шатенка вновь вздохнула и, смахнув выступившую слезинку, продолжила свою речь:
- Сама не знаю, почему так вышло... Сперва я училась, потом случилась эта внезапная война сначала с Японией, а потом и с Германией... Когда сражались с японцами, я впервые побывала в госпитали вместе с сестрами милосердия. В то время мне было не больше двенадцати-тринадцати лет, я была еще совсем юна... До сих пор помню, с каким трудом мне удалось уговорить Елизавету Федоровну взять меня с собой в один из госпиталей...
На этих словах Лена ласково улыбнулась и, положив руки на плечи, мечтательно вздохнула.
- Тот день стал для меня судьбоносным. В тот день я поняла, что помогать раненым - это мое призвание, и по-другому я, увы, не могу.
На миг опустив взгляд, девушка вновь улыбнулась, и я заметила на ее щеках легкий румянец.
- Мария была во многом права. Но, все же, в одном она ошиблась... Мое сердце отнюдь не свободно.
С этими словами Елена одарила меня задумчивым взглядом и, убедившись в том, что я ее внимательно слушаю, чуть слышно произнесла:
