Те на секунду замолкли, а затем наперебой принялись уверять Катерину, что счастье не в деньгах.
— У нас все расчеты в различной межмировой валюте, — разводил руками Оладьев, — кто раковинами расплатится, кто редкой лечебной слизью. Все сдаем в таможенный фонд, а там уже решают, куда и за сколько сбыть ценности, каков курс обмена, а он от чего только не зависит: политика, мода... Нам, простым таможенникам, полагается твердый оклад, он немного выше, чем на обычных земных таможенных пунктах. И питание бесплатно, хоть три раза в день, хоть десять.
— Десять мы не потянем, — кратко высказалась Катя.
— Вот и я так думаю, — радостно подхватил Тарас Петрович.
— А этих… пассажиров… кормить нужно?
— Не требуется, но приветствуется. На этот случай в меню дома имеются особые позиции. Но это, опять же, если транзитеру придется задержаться в Избе на ночь или несколько дней и… если он вообще ест. Катя, не волнуйтесь. Все транзитеры проходят проверку, подписывают необходимые документы. Бывают, конечно, всякие, вроде этого вашего с тканью, но стараемся пресекать.
— Они страшные? — с любопытством спросила Маша.
— Они всякие, — уклончиво повторил Оладьев. — Миров много. Некоторые люди как люди, на самом деле, нелюди. Другие вообще… бесплотны. А что далеко ходить? Виктор Алексеевич наш не с Земли, он оборотень.
Лосев кивнул, мигнул и… продемонстрировал всем глаза с узким вертикальным зрачком.
— Кру-у-уто, — восхищенно протянула Машка. — А фоткаться с транзитерами можно?
— Видишь ли, Машенька, — проговорила Ядвига, — если твоя старшая сестра согласится стать Хранительницей, вам троим придется пообещать никому не рассказывать о том, в каком месте вы живете и что тут происходит.
— Ну… понятно, надо так надо. Но есть проблема. Она-то, конечно, пообещает, — серьезно заметила Маша, кивнув на спящую Настю, — а потом соберет всю свою старшую группу в садике и устроит… театр. Она не хуже Кати сказочница. Уже всем в красках сообщила, что у нас за домом жаба заколдованная живет. Одна сказка – это ничего, а если каждый день?
— Я постараюсь решить этот вопрос, — Ядвига задумалась. — В Избе никогда не было таких маленьких детей, обычная магическая клятва неразглашения такой крошке, конечно, не подойдет.
— Ну вот и славно! — гаркнул Оладьев. — Так значит, мы договорились? Катя, вы согласны?
— Дайте мне подумать, — попросила Катерина. — И если в этом деле есть какие-то опасные моменты, сообщите сразу.
— Я пришлю Ивана, — пообещала Ядвига. — Он знает нюансы службы Яги от и до, вырос ведь в Избе практически. Все вам объяснит, все покажет, обо всех сложностях предупредит. Возможно, поможет с первыми пассажирами.
— Лишь бы не перестарался… с предупреждениями и демонстрацией нюансов, — еле слышно пробормотал Оладьев.
… После ухода гостей Катя отнесла Настю в ее комнату. Уложила мелкую в кроватку и присела рядом в кресле-фасолине, бесформенном мешке с сыпучим наполнителем. В дверь заглянула Машка.
— Семейный совет?
— Давай, — согласилась Катя, — все равно спать не хочется.
Маша устроилась на втором мешке – провалилась в него и удовлетворенно застонала, раскинув руки:
— Хорошо-то как! Катюх, если ты еще думаешь, заканчивай. Соглашайся. Ты считаешь, после всего этого, — средняя сестра обвела жестом комнату младшей, с ее лесенками, шкафчиками, столиками и настоящими качелями в углу, — Настюха согласится на очередную дыру без горячей воды и магии?
Катерина вздохнула и пожала плечами.
— Присядь, — хмуро сказал Тарас Петрович. — Где был? Бабушка говорит, дома не ночевал.
— Я взрослый человек, — лениво проговорил Иван, плюхаясь на неудобный офисный стул. — Где хочу, там и ночую.
— Ну-ну, — протянул Оладьев. — Ты давай заканчивай дуться. Бери под крыло новенькую. Не дай бог упустим Хранительницу, еще несколько лет на печи пролежим. У операторов других пунктов праздник – все радуются, что с новой Избой нагрузка на спад пойдет, не подведи коллег.
— Не могу, Тарас Петрович. Я в отпуске. Отдыхаю. Оздоравливаюсь, так сказать, и морально, и физически.
— Да брось, — директор махнул рукой. — По-дружески, ну? На добровольной основе. Обучишь, растолкуешь, то-сё. Вы с Катей почти ровесники, ей с тобой легче будет. Да и девчонок малых ты просто очаровал, как выяснилось. Весь вечер о тебе только спрашивали.
— Пусть Лосев обучает, — Иван упрямо выставил вперед челюсть, стараясь не показать, что ему приятно. — Он на рабочем месте, а я в от-пус-ке.
— Лосев Избу не знает, а она – его.
— Зато меня она знает. Шрам показать? — Иван пошел ва-банк. — Приложила у двери как с добрым утром, пользуясь тем, что я вне штата. Поэтому, извините, нет. Я не при исполнении и рисковать телом молодецким не собираюсь. У меня на себя еще планы есть.
— Я понял, — Тарас Петрович мрачно фыркнул. — Манипулятор ты, Ваня. Ядвига мне втык сделает. Впрочем, это ее идея была – тебя на роль наставника назначить. Пока с Катей поработаешь, потом можешь и в команду возвращаться. Но не раньше, слышишь? Вынь да положь мне новую Бабу Ягу, раз уж доступ выклянчил!
Оладьев встал и вынул из сейфа особую магическую печать. Когда он обернулся, Иван уже держал в вытянутой руке свое удостоверение. Тарас Петрович приложил печать, зеленая корочка на мгновенье вспыхнула неоновым-желтым. Вместе с ней просиял и Леонтьев.
— Доступ разблокирован, — мягко произнес с потолка женский голос магического голосового помощника. — Статус: действующий сотрудник. Иван, с возвращением. Мы скучали.
— Спасибо, Марфуша! — воскликнул Иван и рванул из кабинета, пока Оладьев не передумал.
Тот успел-таки обронить вслед:
— Ну ты помнишь там – поосторожнее.
… — Привет.
Катя резко обернулась и выключила воздуходувку, которой очищала от листьев дорожки. Лицо Катерины менее строгим не стало, а вот глаза смягчились. Хороший знак.
— Привет, — сказала Катя. Улыбнулась глазами и ямочками на щеках. — Тебя бабушка прислала? Ты же тоже этот… маг, да? Уговаривать будешь?
— Да, я маг, — кивнул Иван. — Уговаривать не буду. Решай сама. Я просто расскажу и покажу.
— Ой, — встрепенулась девушка, — что ж мы через забор? Я, наверное, пригласить тебя должна? Про…
— Стой! — велел Иван. — Вот как раз сейчас проверим, должна или нет.
Он шагнул на крыльцо, потянул за ручку. Удостоверение в кармане рубашки ощутимо нагрелось.
— Да по работе я, по работе, — буркнул Леонтьев. — Пропускай.
Дверь подалась со скрипом, туго, Иван аж крякнул.
— Что-то с пружиной не так? — всполошилась Катя.
— Все так, — процедил Иван. — Просто кое-то тут любит поиздеваться.
Внутри он побродил по комнатам, присвистнул. Катя кивнула, встретившись с ним взглядом:
— Искушение огромное. Но как вспомню, что эта штука… живая…
— Искусственный интеллект, самообучающийся, только магический. Времени самообучиться у Избы было много, столетий эдак десять. Вот и имеем… что имеем. Ты учти, у Избы нрав дурной, это она сейчас такая добренькая, а поймет, что ты ее официальный оператор, начнет выпендриваться. И кот наш Шах – тот еще тролль.
— Я думала, он у Ядвиги живет.
— Живет, но приписан к Избе. У него здесь свои обязанности. Сама увидишь. Помни только: Шах умеет казаться милой киской, просто лапочкой, а начнет права качать – мало не покажется.
Катерина дернула плечом:
— Ну это мы еще посмотрим, кто тут с правами. Знаешь, я в последнее время что-то злая стала. Надоело, что перед всеми прогибаться надо. Устала быть всем приятной и милой.
— А это правильный подход, — одобрил Иван.
— Слушай, я тут в интернете посмотрела, — Катя замялась, — может, это выдумки, конечно, сказки. Но как-то это все слишком крипово… ну Баба-Яга, костяная нога, и ступа ее – саркофаг с костями… и черепа всякие…
— Маги бывают разные, — объяснил Иван, — есть темные, есть светлые. Тут зависит, кто откуда энергию черпает. Моя бабушка, к примеру, темная, но ей вполне хватает человеческих эмоций: обожания, признания толпы, у нее каждый спектакль – выброс энергетики, черпай да горя не знай. Ну, на характере сказывается, конечно. А я светлый, мне… другое нужно.
— А я?
— А пока просто человек с потенциальными магическими способностями. В древности все эти места перехода требовали огромной энергии. Что-то черпалось хранительницами из жизни, но большая часть – с темной стороны, посмертной. Сейчас в этом отпала надобность. Редко кто из операторов прибегает к темной магии. Межмировым магическим сообществом это не приветствуется.
— Но прибегают? — нахмурилась Катя.
— Случается, — признался Иван. — Не волнуйся, тут Морок-гора под боком, дивное место, заповедное. У вас с Избой, считай, вечные батарейки в комплекте.
— Ладно, — Катя наклонила голову, — с проживанием, питанием и котом все понятно…
Иван усмехнулся про себя. А она вообще с Шахом разговаривала? Раз так спокойно о нем говорит, скорее всего, нет.
— … а там что?! — Катя показывала в угол, где за аркой возник новый коридор.
В нем Изба разместила дополнительное помещение под хранение документации и диспетчерскую, о которой собственно Катерина и спрашивала.
Половину святая святых, кабинета оператора пересадочного пункта, занимал стол с мощным коммуникационным устройством, замаскированным под обыкновенный компьютер – Иван видел такие в прошлом году, на презентации у таможни Тридевятого. Лукоморское отделение подобными новинками обзавелось впервые.
— Ого, — с уважением сказал он. — Передовые технологии в каждую избу. Это, Катя, твой пульт мониторинга, очень удобно. Сейчас только интерфейс настроим маленько.
Иван похрустел руками и шеей и уселся за стол с видом виртуоза-пианиста. Пробежался пальцами по клавиатуре, вывел на рабочий стол самые необходимые значки.
— Смотри, сюда заранее будут приходить сведения о транзитерах и туристах: сколько, кто, из какого мира, условия проживания, вкусовые предпочтения, особенности физиологии. У тебя будет время подготовиться. Просто заходи каждое утро и проверяй. Можно настроить напоминалки на телефон, но Шах надежнее. Это как раз одна из его обязанностей.
— А что он делает? — удивилась Катя. — Мяукает?
— Ага, — Иван кашлянул, спрятав улыбку, — что-то в этом роде. Сама потом увидишь и… услышишь. Раньше, между прочим, вместо пульта был ворон из Лукоморья, говорящий. Предупреждал за пару часов всего. Конечно, случались всякие… накладки. А некоторые особо бессовестные личности сваливались как снег на голову.
— Это потому Баба Яга всегда угрожала главного героя запечь и слопать? — задумчиво спросила Катя. — Из-за того, что он не предупреждал о визите?
Иван кивнул:
— Потому. Если помнишь сказки, главные герои в них не особо заморачивались насчет этикета. Сама скоро поймешь.
— Ну да, — протянула Катерина, — спишь себе на печи, смену отработав, а тут тебе «А поворотись-ка ты, изба…»
— Точно! — Иван хохотнул.
Девчонка нравилась ему все больше. Катя тоже засмеялась. Тогда Иван решил прояснить важный, не дававший ему покоя вопрос:
— Тут такое дело. Чисто между нами. Кать, ну короче, моя бабуля к тебе ни с какими предложениями… э-э-э… личного характера не подъезжала?
— Ты о чем?
— Ну-у-у… например, у вас товар, у нас купец.
Катерина недоуменно похлопала глазами.
— Не подъезжала, — выдохнул Иван. — Понимаешь, она меня женить хочет. Пилит и пилит. Мол, нужны внуки прямо завтра. А ты у нас невеста с приданым, — он обвел жестом комнату, — и перспективами.
Тут уж захохотала Катя. Залилась смехом, даже слезы на глазах выступили. Иван сам заулыбался, больше от облегчения, чем от веселья.
— Я?! Замуж?! Я туда не собираюсь! Не-не! Ни сейчас, ни потом. Я даже встречаться ни с кем не хочу.
— Ну… — озадачился Иван, — когда-нибудь, может…
— Пару раз пыталась, хватит. Мне сестер нужно выучить, вырастить. Машке, конечно, почти шестнадцать, но она еще ребенок совсем, про Настю я вообще молчу. Сестры и есть мое приданое. Ну кто захочет жену с таким обозом? Я раньше даже сходить сама никуда не могла. Представь, сижу в кинотеатре с парнем, а у меня перед глазами вместо мелодрамы – другие драмы, воображаемые, одна другой круче. А вдруг Настя опять в шкаф за посудой для кукольного чаепития полезла и стакан разбила, руку порезала и ревет, а Машка в соседней комнате в наушниках? А может, Настюша отыскала мою заначку с конфетами и объелась? А если Машка снова привела на тусу в квартиру весь класс? В общем, вариантов хоть отбавляй. Все мои парни, видя такое дело, быстро отваливались. А я только рада была.
— Но ведь девчонки не всегда будут маленькими.
— Не всегда. Я на долгосрок и не зарекаюсь. Просто с каждым годом, с каждым новым разочарованием, будет все сложнее найти человека по сердцу, а я не представляю, как можно жить в браке без любви, уважения и понимания.
— Понятно, — смущенно пробормотал Иван. Что ж, девчонка настроена решительно. С этой стороны ему ничто не грозит. И ей тоже. Только вот на душе после такого откровения как-то… грустно. — А хочешь, я тебе Лукоморье покажу?
… У двери в Лукоморье Иван на всякий случай вынул из кармана удостоверение. Мало ли. Однако Дом милостиво позволил ему открыть портал. Ваня осторожно потянул дверь на себя, с наслаждением вдохнул сочный, наполненный запахами травы и листвы воздух и повернулся к Катерине:
— Закрой глаза. Возьми меня за руку.
Катя боязливо шагнула за ним через порог. На лице девчонки застыли тревога и предвкушение.
— Просто иди за мной. Готова? Можно смотреть.
Катерина раскрыла глаза, и они засветилось изумлением и восторгом.
— О боже, — тихо произнесла она и сделала несколько шагов в густой траве.
Она смотрела на вековые ели и дубы-великаны, огненно-красных птиц, порхающих в лучах солнца и роняющих на землю сгустки иллюзорного пламени, на цветы с головками большими, как шары для боулинга, а Иван смотрел на Катю. Ему нравилось следить за тем, как на ее лице сменяются эмоции. Он-то привык, а вот девчонка очарована.
Он жестом предложил Катерине обернуться. Она удивленно охнула.
В Лукоморье Изба ничем другим не притворялась: ни современным домом со всеми удобствами, ни развалюхой, отпугивающей нежелательных съемщиков, ни трухлявым жильем Бабки Ёжки из детских книжек. Тут она была теремом с широким крыльцом, резными наличниками и традиционным кружевным петухом на карнизе. И дуб был на месте, и цепь, в лучах яркого солнца отливающая золотом, и в ветвях что-то… шевелилось.
— Осторожно, — сказал Ваня, поднимая из-под ног Кати отставшую от стаи лесовушку. — Не наступи.
— Кто это? — от удивления глаза девушки стали круглыми.
Она рассматривала существо, размером с ладонь, кривенькое, словно сделанное из палочек, с ручками веточками и головой, будто из щепки. Существо возмущенно пищало, царапая ладонь Ивана лапками.
— Лесовушка. Их тут много. Живут в норах под деревьями, сейчас носятся по всему лесу, поздние запасы делают. Они довольно разумные, но вредные. Этот молодой совсем, летом вывелся. С людьми еще незнаком – под ноги полез, любопытный. Изображает грозного зверя.
В подтверждение этих слов лесовушка «зарычал» и вцепился в палец Ивана мелкими зубами. Ваня засмеялся, стряхнул детеныша в траву, и тот вприпрыжку поскакал к ближайшему дереву.
— Как тебе Лукоморье? — поинтересовался Иван. — Нравится?
— У нас все расчеты в различной межмировой валюте, — разводил руками Оладьев, — кто раковинами расплатится, кто редкой лечебной слизью. Все сдаем в таможенный фонд, а там уже решают, куда и за сколько сбыть ценности, каков курс обмена, а он от чего только не зависит: политика, мода... Нам, простым таможенникам, полагается твердый оклад, он немного выше, чем на обычных земных таможенных пунктах. И питание бесплатно, хоть три раза в день, хоть десять.
— Десять мы не потянем, — кратко высказалась Катя.
— Вот и я так думаю, — радостно подхватил Тарас Петрович.
— А этих… пассажиров… кормить нужно?
— Не требуется, но приветствуется. На этот случай в меню дома имеются особые позиции. Но это, опять же, если транзитеру придется задержаться в Избе на ночь или несколько дней и… если он вообще ест. Катя, не волнуйтесь. Все транзитеры проходят проверку, подписывают необходимые документы. Бывают, конечно, всякие, вроде этого вашего с тканью, но стараемся пресекать.
— Они страшные? — с любопытством спросила Маша.
— Они всякие, — уклончиво повторил Оладьев. — Миров много. Некоторые люди как люди, на самом деле, нелюди. Другие вообще… бесплотны. А что далеко ходить? Виктор Алексеевич наш не с Земли, он оборотень.
Лосев кивнул, мигнул и… продемонстрировал всем глаза с узким вертикальным зрачком.
— Кру-у-уто, — восхищенно протянула Машка. — А фоткаться с транзитерами можно?
— Видишь ли, Машенька, — проговорила Ядвига, — если твоя старшая сестра согласится стать Хранительницей, вам троим придется пообещать никому не рассказывать о том, в каком месте вы живете и что тут происходит.
— Ну… понятно, надо так надо. Но есть проблема. Она-то, конечно, пообещает, — серьезно заметила Маша, кивнув на спящую Настю, — а потом соберет всю свою старшую группу в садике и устроит… театр. Она не хуже Кати сказочница. Уже всем в красках сообщила, что у нас за домом жаба заколдованная живет. Одна сказка – это ничего, а если каждый день?
— Я постараюсь решить этот вопрос, — Ядвига задумалась. — В Избе никогда не было таких маленьких детей, обычная магическая клятва неразглашения такой крошке, конечно, не подойдет.
— Ну вот и славно! — гаркнул Оладьев. — Так значит, мы договорились? Катя, вы согласны?
— Дайте мне подумать, — попросила Катерина. — И если в этом деле есть какие-то опасные моменты, сообщите сразу.
— Я пришлю Ивана, — пообещала Ядвига. — Он знает нюансы службы Яги от и до, вырос ведь в Избе практически. Все вам объяснит, все покажет, обо всех сложностях предупредит. Возможно, поможет с первыми пассажирами.
— Лишь бы не перестарался… с предупреждениями и демонстрацией нюансов, — еле слышно пробормотал Оладьев.
… После ухода гостей Катя отнесла Настю в ее комнату. Уложила мелкую в кроватку и присела рядом в кресле-фасолине, бесформенном мешке с сыпучим наполнителем. В дверь заглянула Машка.
— Семейный совет?
— Давай, — согласилась Катя, — все равно спать не хочется.
Маша устроилась на втором мешке – провалилась в него и удовлетворенно застонала, раскинув руки:
— Хорошо-то как! Катюх, если ты еще думаешь, заканчивай. Соглашайся. Ты считаешь, после всего этого, — средняя сестра обвела жестом комнату младшей, с ее лесенками, шкафчиками, столиками и настоящими качелями в углу, — Настюха согласится на очередную дыру без горячей воды и магии?
Катерина вздохнула и пожала плечами.
***
— Присядь, — хмуро сказал Тарас Петрович. — Где был? Бабушка говорит, дома не ночевал.
— Я взрослый человек, — лениво проговорил Иван, плюхаясь на неудобный офисный стул. — Где хочу, там и ночую.
— Ну-ну, — протянул Оладьев. — Ты давай заканчивай дуться. Бери под крыло новенькую. Не дай бог упустим Хранительницу, еще несколько лет на печи пролежим. У операторов других пунктов праздник – все радуются, что с новой Избой нагрузка на спад пойдет, не подведи коллег.
— Не могу, Тарас Петрович. Я в отпуске. Отдыхаю. Оздоравливаюсь, так сказать, и морально, и физически.
— Да брось, — директор махнул рукой. — По-дружески, ну? На добровольной основе. Обучишь, растолкуешь, то-сё. Вы с Катей почти ровесники, ей с тобой легче будет. Да и девчонок малых ты просто очаровал, как выяснилось. Весь вечер о тебе только спрашивали.
— Пусть Лосев обучает, — Иван упрямо выставил вперед челюсть, стараясь не показать, что ему приятно. — Он на рабочем месте, а я в от-пус-ке.
— Лосев Избу не знает, а она – его.
— Зато меня она знает. Шрам показать? — Иван пошел ва-банк. — Приложила у двери как с добрым утром, пользуясь тем, что я вне штата. Поэтому, извините, нет. Я не при исполнении и рисковать телом молодецким не собираюсь. У меня на себя еще планы есть.
— Я понял, — Тарас Петрович мрачно фыркнул. — Манипулятор ты, Ваня. Ядвига мне втык сделает. Впрочем, это ее идея была – тебя на роль наставника назначить. Пока с Катей поработаешь, потом можешь и в команду возвращаться. Но не раньше, слышишь? Вынь да положь мне новую Бабу Ягу, раз уж доступ выклянчил!
Оладьев встал и вынул из сейфа особую магическую печать. Когда он обернулся, Иван уже держал в вытянутой руке свое удостоверение. Тарас Петрович приложил печать, зеленая корочка на мгновенье вспыхнула неоновым-желтым. Вместе с ней просиял и Леонтьев.
— Доступ разблокирован, — мягко произнес с потолка женский голос магического голосового помощника. — Статус: действующий сотрудник. Иван, с возвращением. Мы скучали.
— Спасибо, Марфуша! — воскликнул Иван и рванул из кабинета, пока Оладьев не передумал.
Тот успел-таки обронить вслед:
— Ну ты помнишь там – поосторожнее.
… — Привет.
Катя резко обернулась и выключила воздуходувку, которой очищала от листьев дорожки. Лицо Катерины менее строгим не стало, а вот глаза смягчились. Хороший знак.
— Привет, — сказала Катя. Улыбнулась глазами и ямочками на щеках. — Тебя бабушка прислала? Ты же тоже этот… маг, да? Уговаривать будешь?
— Да, я маг, — кивнул Иван. — Уговаривать не буду. Решай сама. Я просто расскажу и покажу.
— Ой, — встрепенулась девушка, — что ж мы через забор? Я, наверное, пригласить тебя должна? Про…
— Стой! — велел Иван. — Вот как раз сейчас проверим, должна или нет.
Он шагнул на крыльцо, потянул за ручку. Удостоверение в кармане рубашки ощутимо нагрелось.
— Да по работе я, по работе, — буркнул Леонтьев. — Пропускай.
Дверь подалась со скрипом, туго, Иван аж крякнул.
— Что-то с пружиной не так? — всполошилась Катя.
— Все так, — процедил Иван. — Просто кое-то тут любит поиздеваться.
Внутри он побродил по комнатам, присвистнул. Катя кивнула, встретившись с ним взглядом:
— Искушение огромное. Но как вспомню, что эта штука… живая…
— Искусственный интеллект, самообучающийся, только магический. Времени самообучиться у Избы было много, столетий эдак десять. Вот и имеем… что имеем. Ты учти, у Избы нрав дурной, это она сейчас такая добренькая, а поймет, что ты ее официальный оператор, начнет выпендриваться. И кот наш Шах – тот еще тролль.
— Я думала, он у Ядвиги живет.
— Живет, но приписан к Избе. У него здесь свои обязанности. Сама увидишь. Помни только: Шах умеет казаться милой киской, просто лапочкой, а начнет права качать – мало не покажется.
Катерина дернула плечом:
— Ну это мы еще посмотрим, кто тут с правами. Знаешь, я в последнее время что-то злая стала. Надоело, что перед всеми прогибаться надо. Устала быть всем приятной и милой.
— А это правильный подход, — одобрил Иван.
— Слушай, я тут в интернете посмотрела, — Катя замялась, — может, это выдумки, конечно, сказки. Но как-то это все слишком крипово… ну Баба-Яга, костяная нога, и ступа ее – саркофаг с костями… и черепа всякие…
— Маги бывают разные, — объяснил Иван, — есть темные, есть светлые. Тут зависит, кто откуда энергию черпает. Моя бабушка, к примеру, темная, но ей вполне хватает человеческих эмоций: обожания, признания толпы, у нее каждый спектакль – выброс энергетики, черпай да горя не знай. Ну, на характере сказывается, конечно. А я светлый, мне… другое нужно.
— А я?
— А пока просто человек с потенциальными магическими способностями. В древности все эти места перехода требовали огромной энергии. Что-то черпалось хранительницами из жизни, но большая часть – с темной стороны, посмертной. Сейчас в этом отпала надобность. Редко кто из операторов прибегает к темной магии. Межмировым магическим сообществом это не приветствуется.
— Но прибегают? — нахмурилась Катя.
— Случается, — признался Иван. — Не волнуйся, тут Морок-гора под боком, дивное место, заповедное. У вас с Избой, считай, вечные батарейки в комплекте.
— Ладно, — Катя наклонила голову, — с проживанием, питанием и котом все понятно…
Иван усмехнулся про себя. А она вообще с Шахом разговаривала? Раз так спокойно о нем говорит, скорее всего, нет.
— … а там что?! — Катя показывала в угол, где за аркой возник новый коридор.
В нем Изба разместила дополнительное помещение под хранение документации и диспетчерскую, о которой собственно Катерина и спрашивала.
Половину святая святых, кабинета оператора пересадочного пункта, занимал стол с мощным коммуникационным устройством, замаскированным под обыкновенный компьютер – Иван видел такие в прошлом году, на презентации у таможни Тридевятого. Лукоморское отделение подобными новинками обзавелось впервые.
— Ого, — с уважением сказал он. — Передовые технологии в каждую избу. Это, Катя, твой пульт мониторинга, очень удобно. Сейчас только интерфейс настроим маленько.
Иван похрустел руками и шеей и уселся за стол с видом виртуоза-пианиста. Пробежался пальцами по клавиатуре, вывел на рабочий стол самые необходимые значки.
— Смотри, сюда заранее будут приходить сведения о транзитерах и туристах: сколько, кто, из какого мира, условия проживания, вкусовые предпочтения, особенности физиологии. У тебя будет время подготовиться. Просто заходи каждое утро и проверяй. Можно настроить напоминалки на телефон, но Шах надежнее. Это как раз одна из его обязанностей.
— А что он делает? — удивилась Катя. — Мяукает?
— Ага, — Иван кашлянул, спрятав улыбку, — что-то в этом роде. Сама потом увидишь и… услышишь. Раньше, между прочим, вместо пульта был ворон из Лукоморья, говорящий. Предупреждал за пару часов всего. Конечно, случались всякие… накладки. А некоторые особо бессовестные личности сваливались как снег на голову.
— Это потому Баба Яга всегда угрожала главного героя запечь и слопать? — задумчиво спросила Катя. — Из-за того, что он не предупреждал о визите?
Иван кивнул:
— Потому. Если помнишь сказки, главные герои в них не особо заморачивались насчет этикета. Сама скоро поймешь.
— Ну да, — протянула Катерина, — спишь себе на печи, смену отработав, а тут тебе «А поворотись-ка ты, изба…»
— Точно! — Иван хохотнул.
Девчонка нравилась ему все больше. Катя тоже засмеялась. Тогда Иван решил прояснить важный, не дававший ему покоя вопрос:
— Тут такое дело. Чисто между нами. Кать, ну короче, моя бабуля к тебе ни с какими предложениями… э-э-э… личного характера не подъезжала?
— Ты о чем?
— Ну-у-у… например, у вас товар, у нас купец.
Катерина недоуменно похлопала глазами.
— Не подъезжала, — выдохнул Иван. — Понимаешь, она меня женить хочет. Пилит и пилит. Мол, нужны внуки прямо завтра. А ты у нас невеста с приданым, — он обвел жестом комнату, — и перспективами.
Тут уж захохотала Катя. Залилась смехом, даже слезы на глазах выступили. Иван сам заулыбался, больше от облегчения, чем от веселья.
— Я?! Замуж?! Я туда не собираюсь! Не-не! Ни сейчас, ни потом. Я даже встречаться ни с кем не хочу.
— Ну… — озадачился Иван, — когда-нибудь, может…
— Пару раз пыталась, хватит. Мне сестер нужно выучить, вырастить. Машке, конечно, почти шестнадцать, но она еще ребенок совсем, про Настю я вообще молчу. Сестры и есть мое приданое. Ну кто захочет жену с таким обозом? Я раньше даже сходить сама никуда не могла. Представь, сижу в кинотеатре с парнем, а у меня перед глазами вместо мелодрамы – другие драмы, воображаемые, одна другой круче. А вдруг Настя опять в шкаф за посудой для кукольного чаепития полезла и стакан разбила, руку порезала и ревет, а Машка в соседней комнате в наушниках? А может, Настюша отыскала мою заначку с конфетами и объелась? А если Машка снова привела на тусу в квартиру весь класс? В общем, вариантов хоть отбавляй. Все мои парни, видя такое дело, быстро отваливались. А я только рада была.
— Но ведь девчонки не всегда будут маленькими.
— Не всегда. Я на долгосрок и не зарекаюсь. Просто с каждым годом, с каждым новым разочарованием, будет все сложнее найти человека по сердцу, а я не представляю, как можно жить в браке без любви, уважения и понимания.
— Понятно, — смущенно пробормотал Иван. Что ж, девчонка настроена решительно. С этой стороны ему ничто не грозит. И ей тоже. Только вот на душе после такого откровения как-то… грустно. — А хочешь, я тебе Лукоморье покажу?
… У двери в Лукоморье Иван на всякий случай вынул из кармана удостоверение. Мало ли. Однако Дом милостиво позволил ему открыть портал. Ваня осторожно потянул дверь на себя, с наслаждением вдохнул сочный, наполненный запахами травы и листвы воздух и повернулся к Катерине:
— Закрой глаза. Возьми меня за руку.
Катя боязливо шагнула за ним через порог. На лице девчонки застыли тревога и предвкушение.
— Просто иди за мной. Готова? Можно смотреть.
Катерина раскрыла глаза, и они засветилось изумлением и восторгом.
— О боже, — тихо произнесла она и сделала несколько шагов в густой траве.
Она смотрела на вековые ели и дубы-великаны, огненно-красных птиц, порхающих в лучах солнца и роняющих на землю сгустки иллюзорного пламени, на цветы с головками большими, как шары для боулинга, а Иван смотрел на Катю. Ему нравилось следить за тем, как на ее лице сменяются эмоции. Он-то привык, а вот девчонка очарована.
Он жестом предложил Катерине обернуться. Она удивленно охнула.
В Лукоморье Изба ничем другим не притворялась: ни современным домом со всеми удобствами, ни развалюхой, отпугивающей нежелательных съемщиков, ни трухлявым жильем Бабки Ёжки из детских книжек. Тут она была теремом с широким крыльцом, резными наличниками и традиционным кружевным петухом на карнизе. И дуб был на месте, и цепь, в лучах яркого солнца отливающая золотом, и в ветвях что-то… шевелилось.
— Осторожно, — сказал Ваня, поднимая из-под ног Кати отставшую от стаи лесовушку. — Не наступи.
— Кто это? — от удивления глаза девушки стали круглыми.
Она рассматривала существо, размером с ладонь, кривенькое, словно сделанное из палочек, с ручками веточками и головой, будто из щепки. Существо возмущенно пищало, царапая ладонь Ивана лапками.
— Лесовушка. Их тут много. Живут в норах под деревьями, сейчас носятся по всему лесу, поздние запасы делают. Они довольно разумные, но вредные. Этот молодой совсем, летом вывелся. С людьми еще незнаком – под ноги полез, любопытный. Изображает грозного зверя.
В подтверждение этих слов лесовушка «зарычал» и вцепился в палец Ивана мелкими зубами. Ваня засмеялся, стряхнул детеныша в траву, и тот вприпрыжку поскакал к ближайшему дереву.
— Как тебе Лукоморье? — поинтересовался Иван. — Нравится?
