Рев рога заставил меня подпрыгнуть на стуле. На лестнице я столкнулась со встревоженной эррой Тофаной.
— Госпожа Илэль, где девочки?
— Разве они не с Абигэль?
— Я… они… — на ступеньках выше появилась бледная гувернантка. — Девочки давно пошли спать… но в спальне их нет. Я… не знаю… я ничего не слышала, — на лице молодой женщины проступила паника. — Это ши… их опять забрали ши! А меня... меня они заколдовали!
— Ши? В доме? Не болтайте ерунды, милочка! — рявкнула Тофана.
— Это тот… это пикси, которого она держит в своей комнате! — Абигэль с отчаянным видом ткнула в меня пальцем. — Это его магия!
— Давайте разберемся в этом позже!
— Тьма! — выругалась я.
Нет времени разбираться с эррой Абигэль, хотя факт пренебрежения обязанностями налицо. Я уже бежала на звук голосов. Навстречу от ворот шли эр Капаида, эр Вильго, Гвельс и эл Габай . И…уф!... они вели Аретту. Девочка выглядела совершенно спокойной, слегка пристыженной.
— Все в порядке, эрра, — сообщил эл Габай. — Юная госпожа Орима тоже нашлась. Сиды расшалились, зачем-то порвали Паутину у реки, но дальше зайти не сумели. Будь благословен эр Капаида, Паутина у нас нынче крепкая.
— Это они просто не то место выбрали, — покачал головой жрец, — почему-то совсем близко к поместью. Если б чуть подальше, прорвали бы.
— Зачем? — нахмурилась я.
— А кто их знает, — весело откликнулся Габай. — Скучно в Холмах, вот и балу?ются.
— Аретта, юная леди, а вы что скажете? — строго спросила я. — Почему ты ушла? Куда?
— Да! Куда? Как ты могла? — набросилась на девочку подоспевшая Абигэль.
Тройка тебе по физкультуре, кто ж так бегает? Дыхалка совсем никакая.
— Я гуляла, — простодушно ответил ребенок. — Хотела показать Аине ночные фиалки, — Аретта продемонстрировала всем свою реанимированную куклу с крошечным веночком из ночных цветов на голове. — Все в порядке. Со мной была Орима.
Краем глаза я видела, как гувернантка поджала губы. К нам подошла Орима. Взгляд девушки метался, она куталась в просторную вышитую накидку, лицо было припухшим, словно она не просто плакала – рыдала. И совсем недавно – глаза еще оставались красными.
— А ты…? — обратилась я к ней.
— Я пошла искать Ари, — сказала старшая из сестер.
— Нет, ты первая вышла, — возразила младшая.
— Не спорь! Я увидела тебя из окна и пошла тебя искать!
— У девочек стоит какая-то защита в спальне? — поинтересовалась я у гувернантки.
— Конечно! Но я ничего не слышала! — воскликнула Абигэль.
— Вас не было в комнате, — серьезно сообщила Аретта. — Я вас позвала. И зашла. Внутри никого не было.
— Она была в замке, — жестко проговорила Орима, глядя в глаза Абигэль. — Снова искала Зеркальную комнату!
Даже у эла Габая лицо вытянулось. Кажется, Орима обвинила гувернантку в чем-то серьезном.
— Ты лжешь! — взвизгнула Абигэль, явно теряя над собой контроль. — И Аретта лжет!!! Они отвели мне глаза, чтобы творить свои порочные делишки! Они полукровки! Приблуды! Лесные ведьмы! ОБЕ!!!
А это уже перебор.
— Эрра Абигэль, — с удовольствием, что уж греха таить, произнесла я. — Вы временно отстраняетесь от своих обязанностей… до приезда эра Алана. — Или не временно, а навсегда. Мой муж определит… степень наказания. За… все это… что произошло.
— Как вы смеете? — прошипела Абигэль. — Вы здесь никто! Просто ЕГО каприз! Поиграетесь с ним и бросите! Опять! Вас ведь дела поинтереснее ждут, не так ли?
— Но пока я здесь! — тихо произнесла я. — И я ЕГО жена. И планирую ею оставаться и дальше, что бы вы там не думали и что бы ни говорили за моей спиной. За это, кстати, вам еще один… выговор. За распространение сплетен.
Да, я кое-что услышала о себе на ярмарке, нечто нелицеприятное. Например, что я не могу есть еду, посвященную богине Лакшаме, покровительнице хороших жен. Просто беру и все выбрасываю. А кто так поступает? Правильно, одержимые антибожественными силами. И вообще, поговаривают, я проклята и заморочила эру Алану голову. А в комнате у меня живет ши, с помощью его любовных чар я контролирую своего мужа. Та элла, что все это на меня вылила, торговка тканью, просто не знала, что я и есть жена Воина Реки. Она приняла меня за новую гувернантку, а я не стала ее переубеждать, поскольку была поглощена сложным выбором материала для будущих костюмов. Элла посетовала, что прежняя гувернантка была она постоянной клиенткой (со льготами – например, доставкой приглянувшихся товаров на дом) и страсть сколько интересного рассказывала. И вот надо же, делась куда-то, перестала заказы заказывать немеренные.
Поединок взглядами длился полминуты. Гувернантка гордо задрала подбородок, переведя внимание на Ориму.
— Я все ему расскажу! — заявила Абигэль. — Я расскажу эру Алану. Неблагодарная, порочная девка! Ты еще пожалеешь!
— Рассказывайте? — равнодушно отозвалась девушка. — Мне уже все равно.
— Оставайтесь в своей комнате и никуда не выходите до приезда хозяина, — велела я гувернантке. — Гвельс, сплети сигнальную Паутину на двери эрры Абигэль.
Ни Гвельс, ни Капаида, и никто другой не стал перечить моему приказу. Напротив. Гувернантка опять начала протестовать, но сдулась под взглядами присутствующих. Слово не воробей, все слышали обвинения Оримы. И все вроде все поняли. Кроме меня. И эра Капаиды.
Зато Гвельс уже был в курсе, что было не удивительно, учитывая его дружбу с местной молодежью.
— Что такое Зеркальная Комната? — спросила я, когда мы шли к дому.
— Это местная легенда, — Гвельс боязливо поднял взгляд на темные окна приближающегося Аркадуна и поежился. — Говорят, сиды, когда заключали с прежними хозяевами договор торговли, преподнесли в качестве подарка несколько особых зеркал. Появляются они то в одной части замка, то в другой. Если посмотреться в одно из них, оно исполнит любое желание. Но Зеркал целых три, и они разные. Второе покажет твою смерть, а третье – привлечет ши по твою душу. Сиды всегда дарят подарки со скрытым смыслом. Я бы с удовольствием в первое поглазел, но остальные – увольте.
— Я вот тоже, — призналась я. — И что никак их не различить?
— Вроде нет. Появляются и тянут к себе, тянут… Говорят, в замке много всего… такого. И еще болтают, что построен он на месте Туманной Рощи, где альвы предков своих почитают. Мол, прежние хозяева рощу снесли и возвели Аркадун. Потому вроде и нет тут мира с альвами. И не будет. А Туманная Роща время от времени… проступает в нижней галерее… Отчаянная она, эта эрра Абигэль. И чего ей не хватало?
Известно чего, подумала я. Безответная любовь – страшная штука.
Каждый день в замке ожидали приезда эра Алана, и каждый день приезд откладывался. Пикси приносили мне потрепанных в играх вестников, и, раскрыв их, я слышала одно и то же:
— Госпожа моя, обстоятельства заставляют меня задержаться…
И лишь через неделю из вестника в мою голову было транслировано нечто внятное:
— Моя фэрра, ваш родственник Мириет Гефеесткий в качестве гостя прибудет вместе со мной в Аркадун через пять дней. Велите приготовить ему комнату.
Пикси перехватили также вестника из комнаты эры Абигэль. В нем она жаловалась эру Алану на произвол и на невыносимые условия заточения, хотя единственным ограничением для нее были прогулки. Ей даже работать не приходилось. А у нас таяли запасы меда – пикси оказались очень полезными, но прожорливыми. Скрепя сердце я отдала почти все деньги от продажи украшений на Храм и прокорм неугомонных феечек.
Я кроила и шила костюмы. Древесный клей неплохо держал листы рисовой бумаги в выкройках. Шить руками было трудно. Еще труднее было вышивать. Нет, иглы и нитки у меня были хорошие, и времени имелся вагон, просто последние деньки теплой осени напоминали о том, что впереди долгое ненастье. И плюнув на все, я сшила свой первый костюм в стиле «кэжуал» . Нарушение дресс-кода незамеченным не осталось. Меня провожали долгими взглядами, когда я шла мимо мастерских и через деревню. Язык довел меня до старых садов, хотя показывали дорогу селяне как-то неохотно: все-таки сады почти соседствовали с первым из брошенных Холмов и руинами древнего замку сидов. Однако услышав, что я ищу эллу Рокку, деревенские смягчались и тыкали в заросли одичавших садовых деревьев.
Пожилая элла дремала на солнышке, грызя оставшимися впереди зубами неказистое яблочко.
— Молоко будет, говоришь? — прищурилась старуха, выслушав мои идеи. — Жрец Паутину сплетет?
— Сплетет, — кивнула я. — Домик вам дам, есть пустые дома возле мастерских, учеников найду, только дело передайте.
Старуха пожевала губами:
— А если сбежишь? Мужу твоему не под силу и служить, и с хозяйством управляться. Вильго немощен, да и многое слишком на нем.
— Не сбегу, — пообещала я. — Мне здесь нравится. И людей наймем. Вот только…
Я рассказала про Туманную Рощу, погребенную под зданием Аркадуна.
— Верно, — сказала элла Рокка. — Давно это было, но Роща все там, внутри. Из-за нее в Аркадуне никто и не живет. Призраки, госпожа. И альвы злятся.
— А это исключительно здешних альвов Роща? — поинтересовалась я. — Или она везде одинаковая?
Различаются ли Туманные Рощи по территориальному признаку? Не спросят ли меня в замке: «Слышь, ты с какого района?»
— Везде, — авторитетно кивнула элла Рокка. — Раньше говорили «с другой грани место», а дверей в него много. Люди, что пришли сюда с первым заселением, сами со своими умершими сюда приходить говорили, неважно, где кто умер.
— И последний вопрос: та, кто убивается по наследнику в Холме, это наша Орима?
… Девушка стояла на крыше замка. Я нашла ее довольно легко – двери в необитаемый дом были раскрыты, а лестница поднималась на самый верх.
— Орима, — позвала я, — не стой так близко к краю.
Девушка оглянулась, блекло взглянула: потухший взгляд, бледное лицо, круги под глазами. До моего окрика она смотрела в сторону Холмов.
— Ух! Холодный ветер какой! Пойдем, — попросила я, подходя поближе. — Давай выпьем чаю и поговорим.
— О чем? — я скорее догадалась по движению потрескавшихся губ, чем услышала.
— О тебе. О твоей тайне.
— Она вам рассказала?
— Абигэль? Нет. Я сама сопоставила, проанализировала…
— Значит, не все сопоставили, — Орима невесело усмехнулась.
— Что, все так плохо? Молчишь? Зря. Твоя тайна – секрет Полишинеля.
— Секрет кого?
— Так говорят в моих родных местах. Это означает, что тайна не тайна. Ты ведь сбежать хотела в ту ночь. У тебя под накидкой был узелок. А Аретта тебя увидела и вышла. Так все было?
Орима опустила глаза, равнодушно сказала:
— Я поднялась сюда, видела Абигэль…посмотрела… спустилась, а она к реке идет, Аретта. Если перейти через реку, окажешься в Лесу. Лес – земля альвов, не сидов, альвы не отпустят, особенно меня… сейчас. Мне нужно было в то место, где земля сидов краешком Паутины касается. Не успела.
— Из-за Аретты?
— Из-за… судьбы моей проклятой, недоплетенной, — безжизненным голосом произнесла девушка. — Король запер его, не позволил выходить, пока трава не обновится пятьдесят раз. Через пятьдесят лет… — Орима всхлипнула, — через пятьдесят лет кем я буду? Отец жениха нашел, молодой, говорят, богатый.
— Я понимаю, — я потянулась, чтобы обнять девушку, — но пятьдесят лет ждать – это…
— Ничего вы не понимаете, — с отчаянием проговорила Орима. — Когда отец приезжает? Через пять дней?
— Четыре уже.
— Осталось мне жить четыре дня.
Не обращая внимания на все мои попытки утешить, приободрить и обнадежить – ну почему она думает, что эр Алан будет так сильно гневаться? если это настоящая любовь, то, может, … – девушка пошла прочь. Я последовала за ней, заспешила вниз по лестнице, стараясь не упасть… и услышала… шелест листвы. Я собиралась прийти в Аркадун в другой день, но судьба явно давала шанс. И Орима скажет, где меня искать… в случае чего.
Аркадун был выстроен довольно просто, без всех этих тупиков и лабиринтов, что сводили меня с ума в замке Коэд. Я рассчитала свое местоположение по круглому витражу в лестничном пролете и двинулась туда, где снаружи заметила широкие окна галереи. Вышла я… в пустой зал с ветхими гобеленами на стенах. Тусклый вечерний свет проникал сквозь окна без стекол. Было холодно. В галерею нанесло мусора: спаленные недавним летним солнцем листья, ветки, пыль.
— И к чему мне тогда дар Видящей, если я ни черта не вижу? — пробормотала я, чтобы заглушить стук сердца, отдающийся в голове.
Я увидела отблеск краем глаза, начала поворачиваться, дала себе команду остановиться, но остановиться уже не могла. Слева от меня стояло три зеркала, и взгляд мой упал в серебряную глубину среднего. Там отразилось красивое и немного диковатое женское лицо. Из дымки проступили остальные черты: острые рожки на голове, тяжелая каштановая коса. Девушка с турнирного поля, песчаная дриада.
О том, что дриада была именно песчаной, а не горной или водной, я вспомнила, когда в лицо мне ударил вихрь из песка. Песчинки немедленно забили ноздри, от острой рези в глазах помутнело сознание. Я схватила подол верхнего платья и прикрыла им лицо. Будь на мне плотная, почти несгибаемая вышитая накидка, фокус не удался бы. Благодаря воздухопроницаемой ткани я какое-то время могла дышать, согнувшись почти пополам, но давление ветра усиливалось. Откуда в замке взялся пустынный самум? Видимо, зеркало мне досталось именно то, которое «и призовет ши по твое душу». Но почему песчаная дриада? Мало ли тварей в Лесу?
Попытки выбраться из плотной массы песка ни к чему не привели, самум шел за мной, я только ударилась обо что-то, видимо, врезалась в колонну. Откуда-то послышался переливчатый женский смех. Он был мне знаком. Виотта? Я мысленно прощалась с жизнью, когда вокруг вдруг стало… влажно. Песок превращался в мокрые комья, они тяжелели и падали на пол, постепенно трансформируя самум в жижу. Я поскользнулась в этом месиве, упала на пол, тяжело дыша и кашляя. Мне открылась странная картина: в грязной луже неподалеку от меня боролись… двое нелюдей. Я с трудом угадала в них дриаду и Танни. Танни. Не веря глазам, я смотрела на альва, грозно рычащего и мутузящего песчаную деву. Та тоже огрызалась, пиналась и пыталась ударить Танни сгустками песка, которые тот превращал в грязные комья. Время от времени комья с шлепаньем ударялись о пол, разбрызгиваясь и создав вокруг дерущихся несколько текучих «барханов».
Дриада вдруг вывернулась из рук альва, неуловимым движением оказалась на ногах и бросилась ко мне. Струи песка из ее пальцев потянулись к моему горлу.
— Хватит! — заорала я. — Не сметь!
Дриаду смело. Она пролетела через зал и упала… у дерева. Галерею затянуло туманом, а сквозь него проступали тонкие стволы с уходящими под потолок кронами. Туманная Роща. Иллюзия помигала и рассеялась. А на сцене появился еще один персонаж – дюжий бородатый мужик, лежащий посреди зала на груде листвы и веток. Мужик пошевелился и застонал. Дриада, напротив, не подавала признаков жизни. Это я ее так?
Я пошарила по карманам, обильно нашитыми мной под верхним платьем (а что? удобно же!). Жезла со мной не было, я оставила его в комнате, все еще опасаясь непредсказуемости . Амулет тоже притворялся обычным украшением.
Танни барахтался в луже. Вид у него был странный, словно кто-то пытался превратить его в огромный ржаной вареник. Я бросилась к нему, с опаской поглядывая на бессознательную девушку на другом конце зала.
— Госпожа Илэль, где девочки?
— Разве они не с Абигэль?
— Я… они… — на ступеньках выше появилась бледная гувернантка. — Девочки давно пошли спать… но в спальне их нет. Я… не знаю… я ничего не слышала, — на лице молодой женщины проступила паника. — Это ши… их опять забрали ши! А меня... меня они заколдовали!
— Ши? В доме? Не болтайте ерунды, милочка! — рявкнула Тофана.
— Это тот… это пикси, которого она держит в своей комнате! — Абигэль с отчаянным видом ткнула в меня пальцем. — Это его магия!
— Давайте разберемся в этом позже!
— Тьма! — выругалась я.
Нет времени разбираться с эррой Абигэль, хотя факт пренебрежения обязанностями налицо. Я уже бежала на звук голосов. Навстречу от ворот шли эр Капаида, эр Вильго, Гвельс и эл Габай . И…уф!... они вели Аретту. Девочка выглядела совершенно спокойной, слегка пристыженной.
— Все в порядке, эрра, — сообщил эл Габай. — Юная госпожа Орима тоже нашлась. Сиды расшалились, зачем-то порвали Паутину у реки, но дальше зайти не сумели. Будь благословен эр Капаида, Паутина у нас нынче крепкая.
— Это они просто не то место выбрали, — покачал головой жрец, — почему-то совсем близко к поместью. Если б чуть подальше, прорвали бы.
— Зачем? — нахмурилась я.
— А кто их знает, — весело откликнулся Габай. — Скучно в Холмах, вот и балу?ются.
— Аретта, юная леди, а вы что скажете? — строго спросила я. — Почему ты ушла? Куда?
— Да! Куда? Как ты могла? — набросилась на девочку подоспевшая Абигэль.
Тройка тебе по физкультуре, кто ж так бегает? Дыхалка совсем никакая.
— Я гуляла, — простодушно ответил ребенок. — Хотела показать Аине ночные фиалки, — Аретта продемонстрировала всем свою реанимированную куклу с крошечным веночком из ночных цветов на голове. — Все в порядке. Со мной была Орима.
Краем глаза я видела, как гувернантка поджала губы. К нам подошла Орима. Взгляд девушки метался, она куталась в просторную вышитую накидку, лицо было припухшим, словно она не просто плакала – рыдала. И совсем недавно – глаза еще оставались красными.
— А ты…? — обратилась я к ней.
— Я пошла искать Ари, — сказала старшая из сестер.
— Нет, ты первая вышла, — возразила младшая.
— Не спорь! Я увидела тебя из окна и пошла тебя искать!
— У девочек стоит какая-то защита в спальне? — поинтересовалась я у гувернантки.
— Конечно! Но я ничего не слышала! — воскликнула Абигэль.
— Вас не было в комнате, — серьезно сообщила Аретта. — Я вас позвала. И зашла. Внутри никого не было.
— Она была в замке, — жестко проговорила Орима, глядя в глаза Абигэль. — Снова искала Зеркальную комнату!
Даже у эла Габая лицо вытянулось. Кажется, Орима обвинила гувернантку в чем-то серьезном.
— Ты лжешь! — взвизгнула Абигэль, явно теряя над собой контроль. — И Аретта лжет!!! Они отвели мне глаза, чтобы творить свои порочные делишки! Они полукровки! Приблуды! Лесные ведьмы! ОБЕ!!!
А это уже перебор.
— Эрра Абигэль, — с удовольствием, что уж греха таить, произнесла я. — Вы временно отстраняетесь от своих обязанностей… до приезда эра Алана. — Или не временно, а навсегда. Мой муж определит… степень наказания. За… все это… что произошло.
— Как вы смеете? — прошипела Абигэль. — Вы здесь никто! Просто ЕГО каприз! Поиграетесь с ним и бросите! Опять! Вас ведь дела поинтереснее ждут, не так ли?
— Но пока я здесь! — тихо произнесла я. — И я ЕГО жена. И планирую ею оставаться и дальше, что бы вы там не думали и что бы ни говорили за моей спиной. За это, кстати, вам еще один… выговор. За распространение сплетен.
Да, я кое-что услышала о себе на ярмарке, нечто нелицеприятное. Например, что я не могу есть еду, посвященную богине Лакшаме, покровительнице хороших жен. Просто беру и все выбрасываю. А кто так поступает? Правильно, одержимые антибожественными силами. И вообще, поговаривают, я проклята и заморочила эру Алану голову. А в комнате у меня живет ши, с помощью его любовных чар я контролирую своего мужа. Та элла, что все это на меня вылила, торговка тканью, просто не знала, что я и есть жена Воина Реки. Она приняла меня за новую гувернантку, а я не стала ее переубеждать, поскольку была поглощена сложным выбором материала для будущих костюмов. Элла посетовала, что прежняя гувернантка была она постоянной клиенткой (со льготами – например, доставкой приглянувшихся товаров на дом) и страсть сколько интересного рассказывала. И вот надо же, делась куда-то, перестала заказы заказывать немеренные.
Поединок взглядами длился полминуты. Гувернантка гордо задрала подбородок, переведя внимание на Ориму.
— Я все ему расскажу! — заявила Абигэль. — Я расскажу эру Алану. Неблагодарная, порочная девка! Ты еще пожалеешь!
— Рассказывайте? — равнодушно отозвалась девушка. — Мне уже все равно.
— Оставайтесь в своей комнате и никуда не выходите до приезда хозяина, — велела я гувернантке. — Гвельс, сплети сигнальную Паутину на двери эрры Абигэль.
Ни Гвельс, ни Капаида, и никто другой не стал перечить моему приказу. Напротив. Гувернантка опять начала протестовать, но сдулась под взглядами присутствующих. Слово не воробей, все слышали обвинения Оримы. И все вроде все поняли. Кроме меня. И эра Капаиды.
Зато Гвельс уже был в курсе, что было не удивительно, учитывая его дружбу с местной молодежью.
— Что такое Зеркальная Комната? — спросила я, когда мы шли к дому.
— Это местная легенда, — Гвельс боязливо поднял взгляд на темные окна приближающегося Аркадуна и поежился. — Говорят, сиды, когда заключали с прежними хозяевами договор торговли, преподнесли в качестве подарка несколько особых зеркал. Появляются они то в одной части замка, то в другой. Если посмотреться в одно из них, оно исполнит любое желание. Но Зеркал целых три, и они разные. Второе покажет твою смерть, а третье – привлечет ши по твою душу. Сиды всегда дарят подарки со скрытым смыслом. Я бы с удовольствием в первое поглазел, но остальные – увольте.
— Я вот тоже, — призналась я. — И что никак их не различить?
— Вроде нет. Появляются и тянут к себе, тянут… Говорят, в замке много всего… такого. И еще болтают, что построен он на месте Туманной Рощи, где альвы предков своих почитают. Мол, прежние хозяева рощу снесли и возвели Аркадун. Потому вроде и нет тут мира с альвами. И не будет. А Туманная Роща время от времени… проступает в нижней галерее… Отчаянная она, эта эрра Абигэль. И чего ей не хватало?
Известно чего, подумала я. Безответная любовь – страшная штука.
Глава 31
Каждый день в замке ожидали приезда эра Алана, и каждый день приезд откладывался. Пикси приносили мне потрепанных в играх вестников, и, раскрыв их, я слышала одно и то же:
— Госпожа моя, обстоятельства заставляют меня задержаться…
И лишь через неделю из вестника в мою голову было транслировано нечто внятное:
— Моя фэрра, ваш родственник Мириет Гефеесткий в качестве гостя прибудет вместе со мной в Аркадун через пять дней. Велите приготовить ему комнату.
Пикси перехватили также вестника из комнаты эры Абигэль. В нем она жаловалась эру Алану на произвол и на невыносимые условия заточения, хотя единственным ограничением для нее были прогулки. Ей даже работать не приходилось. А у нас таяли запасы меда – пикси оказались очень полезными, но прожорливыми. Скрепя сердце я отдала почти все деньги от продажи украшений на Храм и прокорм неугомонных феечек.
Я кроила и шила костюмы. Древесный клей неплохо держал листы рисовой бумаги в выкройках. Шить руками было трудно. Еще труднее было вышивать. Нет, иглы и нитки у меня были хорошие, и времени имелся вагон, просто последние деньки теплой осени напоминали о том, что впереди долгое ненастье. И плюнув на все, я сшила свой первый костюм в стиле «кэжуал» . Нарушение дресс-кода незамеченным не осталось. Меня провожали долгими взглядами, когда я шла мимо мастерских и через деревню. Язык довел меня до старых садов, хотя показывали дорогу селяне как-то неохотно: все-таки сады почти соседствовали с первым из брошенных Холмов и руинами древнего замку сидов. Однако услышав, что я ищу эллу Рокку, деревенские смягчались и тыкали в заросли одичавших садовых деревьев.
Пожилая элла дремала на солнышке, грызя оставшимися впереди зубами неказистое яблочко.
— Молоко будет, говоришь? — прищурилась старуха, выслушав мои идеи. — Жрец Паутину сплетет?
— Сплетет, — кивнула я. — Домик вам дам, есть пустые дома возле мастерских, учеников найду, только дело передайте.
Старуха пожевала губами:
— А если сбежишь? Мужу твоему не под силу и служить, и с хозяйством управляться. Вильго немощен, да и многое слишком на нем.
— Не сбегу, — пообещала я. — Мне здесь нравится. И людей наймем. Вот только…
Я рассказала про Туманную Рощу, погребенную под зданием Аркадуна.
— Верно, — сказала элла Рокка. — Давно это было, но Роща все там, внутри. Из-за нее в Аркадуне никто и не живет. Призраки, госпожа. И альвы злятся.
— А это исключительно здешних альвов Роща? — поинтересовалась я. — Или она везде одинаковая?
Различаются ли Туманные Рощи по территориальному признаку? Не спросят ли меня в замке: «Слышь, ты с какого района?»
— Везде, — авторитетно кивнула элла Рокка. — Раньше говорили «с другой грани место», а дверей в него много. Люди, что пришли сюда с первым заселением, сами со своими умершими сюда приходить говорили, неважно, где кто умер.
— И последний вопрос: та, кто убивается по наследнику в Холме, это наша Орима?
… Девушка стояла на крыше замка. Я нашла ее довольно легко – двери в необитаемый дом были раскрыты, а лестница поднималась на самый верх.
— Орима, — позвала я, — не стой так близко к краю.
Девушка оглянулась, блекло взглянула: потухший взгляд, бледное лицо, круги под глазами. До моего окрика она смотрела в сторону Холмов.
— Ух! Холодный ветер какой! Пойдем, — попросила я, подходя поближе. — Давай выпьем чаю и поговорим.
— О чем? — я скорее догадалась по движению потрескавшихся губ, чем услышала.
— О тебе. О твоей тайне.
— Она вам рассказала?
— Абигэль? Нет. Я сама сопоставила, проанализировала…
— Значит, не все сопоставили, — Орима невесело усмехнулась.
— Что, все так плохо? Молчишь? Зря. Твоя тайна – секрет Полишинеля.
— Секрет кого?
— Так говорят в моих родных местах. Это означает, что тайна не тайна. Ты ведь сбежать хотела в ту ночь. У тебя под накидкой был узелок. А Аретта тебя увидела и вышла. Так все было?
Орима опустила глаза, равнодушно сказала:
— Я поднялась сюда, видела Абигэль…посмотрела… спустилась, а она к реке идет, Аретта. Если перейти через реку, окажешься в Лесу. Лес – земля альвов, не сидов, альвы не отпустят, особенно меня… сейчас. Мне нужно было в то место, где земля сидов краешком Паутины касается. Не успела.
— Из-за Аретты?
— Из-за… судьбы моей проклятой, недоплетенной, — безжизненным голосом произнесла девушка. — Король запер его, не позволил выходить, пока трава не обновится пятьдесят раз. Через пятьдесят лет… — Орима всхлипнула, — через пятьдесят лет кем я буду? Отец жениха нашел, молодой, говорят, богатый.
— Я понимаю, — я потянулась, чтобы обнять девушку, — но пятьдесят лет ждать – это…
— Ничего вы не понимаете, — с отчаянием проговорила Орима. — Когда отец приезжает? Через пять дней?
— Четыре уже.
— Осталось мне жить четыре дня.
Не обращая внимания на все мои попытки утешить, приободрить и обнадежить – ну почему она думает, что эр Алан будет так сильно гневаться? если это настоящая любовь, то, может, … – девушка пошла прочь. Я последовала за ней, заспешила вниз по лестнице, стараясь не упасть… и услышала… шелест листвы. Я собиралась прийти в Аркадун в другой день, но судьба явно давала шанс. И Орима скажет, где меня искать… в случае чего.
Аркадун был выстроен довольно просто, без всех этих тупиков и лабиринтов, что сводили меня с ума в замке Коэд. Я рассчитала свое местоположение по круглому витражу в лестничном пролете и двинулась туда, где снаружи заметила широкие окна галереи. Вышла я… в пустой зал с ветхими гобеленами на стенах. Тусклый вечерний свет проникал сквозь окна без стекол. Было холодно. В галерею нанесло мусора: спаленные недавним летним солнцем листья, ветки, пыль.
— И к чему мне тогда дар Видящей, если я ни черта не вижу? — пробормотала я, чтобы заглушить стук сердца, отдающийся в голове.
Я увидела отблеск краем глаза, начала поворачиваться, дала себе команду остановиться, но остановиться уже не могла. Слева от меня стояло три зеркала, и взгляд мой упал в серебряную глубину среднего. Там отразилось красивое и немного диковатое женское лицо. Из дымки проступили остальные черты: острые рожки на голове, тяжелая каштановая коса. Девушка с турнирного поля, песчаная дриада.
О том, что дриада была именно песчаной, а не горной или водной, я вспомнила, когда в лицо мне ударил вихрь из песка. Песчинки немедленно забили ноздри, от острой рези в глазах помутнело сознание. Я схватила подол верхнего платья и прикрыла им лицо. Будь на мне плотная, почти несгибаемая вышитая накидка, фокус не удался бы. Благодаря воздухопроницаемой ткани я какое-то время могла дышать, согнувшись почти пополам, но давление ветра усиливалось. Откуда в замке взялся пустынный самум? Видимо, зеркало мне досталось именно то, которое «и призовет ши по твое душу». Но почему песчаная дриада? Мало ли тварей в Лесу?
Попытки выбраться из плотной массы песка ни к чему не привели, самум шел за мной, я только ударилась обо что-то, видимо, врезалась в колонну. Откуда-то послышался переливчатый женский смех. Он был мне знаком. Виотта? Я мысленно прощалась с жизнью, когда вокруг вдруг стало… влажно. Песок превращался в мокрые комья, они тяжелели и падали на пол, постепенно трансформируя самум в жижу. Я поскользнулась в этом месиве, упала на пол, тяжело дыша и кашляя. Мне открылась странная картина: в грязной луже неподалеку от меня боролись… двое нелюдей. Я с трудом угадала в них дриаду и Танни. Танни. Не веря глазам, я смотрела на альва, грозно рычащего и мутузящего песчаную деву. Та тоже огрызалась, пиналась и пыталась ударить Танни сгустками песка, которые тот превращал в грязные комья. Время от времени комья с шлепаньем ударялись о пол, разбрызгиваясь и создав вокруг дерущихся несколько текучих «барханов».
Дриада вдруг вывернулась из рук альва, неуловимым движением оказалась на ногах и бросилась ко мне. Струи песка из ее пальцев потянулись к моему горлу.
— Хватит! — заорала я. — Не сметь!
Глава 32
Дриаду смело. Она пролетела через зал и упала… у дерева. Галерею затянуло туманом, а сквозь него проступали тонкие стволы с уходящими под потолок кронами. Туманная Роща. Иллюзия помигала и рассеялась. А на сцене появился еще один персонаж – дюжий бородатый мужик, лежащий посреди зала на груде листвы и веток. Мужик пошевелился и застонал. Дриада, напротив, не подавала признаков жизни. Это я ее так?
Я пошарила по карманам, обильно нашитыми мной под верхним платьем (а что? удобно же!). Жезла со мной не было, я оставила его в комнате, все еще опасаясь непредсказуемости . Амулет тоже притворялся обычным украшением.
Танни барахтался в луже. Вид у него был странный, словно кто-то пытался превратить его в огромный ржаной вареник. Я бросилась к нему, с опаской поглядывая на бессознательную девушку на другом конце зала.
