Он дал ей знак, что пора, когда разбойники приблизились к "спящим", чтобы связать их, и тогда всех присутствующих сбило с ног воздушной волной. От шума падающих тел и ломающихся костей — тонкого слоя опавших листьев было мало для мягкого приземления — храпящий Барст наконец-то проснулся. Ни он, ни Ворон не медлили, мгновенно вскочив на ноги и достав оружие. В деревне Барсту дали неплохой топор взамен сломанной алебарды, а у Ворона теперь помимо меча имелась пара метательных ножей, которые нашли свою цель в горле у поднимающихся бандитов. Ларон только и успел прикрыть собой Агнет, когда два наемника уже перебили половину ночных разбойников. С лесными головорезами Ворон нежничать не собирался — это не перепуганные селяне. Он вообще презирал подобный сброд, который наживался на чужом труде. Сам наемник пусть и выполнял не самые благородные поручения, но хотя бы честно зарабатывал за их исполнение золото. А такие разбойнички только и знали, что толпой нападать на безоружных и слабых. Ворон бы не удивился, если бы узнал, что банда грабит и села людей — таким тварям уже все равно кого. Вот и Ворон был к ним безжалостен, окрасив желтые листья в алый. Что могли они, восемь лесных бандитов, которые еще год назад пахали поле, противопоставить двум профессиональным наемникам, которые всю жизнь свою сражались и убивали? Ничего. И совсем скоро над лесом вновь воцарилась тишина.
— Ну и как так? — повернулся Ворон к Ларону. Тот выглядел смущенным и виноватым. Прямо девица. Или светлый эльф.
— Я действительно его не услышал. Не знаю, как так.
— Арбалетчика? — уточнил Ворон.
— Да.
Наемник прошелся между телами и присел возле любителя тыкать арбалетом в лицо. Обычный человек, только кожа чуть отдает зеленым да зрачки формой похожи на ромб.
— Ничего удивительного, что ты его не услышал. Знакомая дриада…
— Та зелененькая, с которой ты развлекался в Фелин’Сене? — встрял, хохоча, Барст.
— …рассказывала мне, — продолжил Ворон, не обратив внимания на выпад приятеля, — что они могут подчинять себе природу настолько, что та скрывает их следы. Думаю, паренек попросил лес прикрыть его. А что, удобно.
— Но он ведь человек.
— На три четверти, думаю. На полукровку дриады он не тянет, только на квартерона, — хмыкнул Ворон. — Толку от вас на дежурстве?
Ларон смущенно промолчал, Агнет вздернула подбородок.
— Я, напоминаю, раскидала разбойников!
— Неоценимая помощь.
Тут в их перепалку встрял опомнившийся Ларон.
— Благодарю вас обоих, вы спасли нам жизнь.
— Кхм.
— И тебя, Агнет. Вы спасли мне жизнь.
— Не стоит благодарностей, — отвесил насмешливый поклон Ворон, которого повеселил этот высокопарный тон.
Когда наемник выпрямился, он заметил выражение ужаса на лице Ларона, а потом за спиной раздался довольно мелодичный для мужчины голос:
— Ты ответишь за смерть моего брата.
Меж лопаток уперлось что-то твердое. Раздался щелчок арбалета.
Агнет смотрела прямо в красные глаза Ворона. Тот выглядел невозмутимо, словно каждый день его пытались убить. Один из подошедших разбойников — тот, который и решил припугнуть наемника арбалетным выстрелом — рассмеялся:
— Не боишься.
Другой мужчина, тот, который держал на прицеле Ворона, зло прикрикнул:
— Нечего с ним развлекаться! Он должен заплатить за смерть наших братьев!
— Заплачу, не переживай, — скучающим тоном заверил его наемник. — Но я бы на вашем месте предпочел девушку.
— Иди ты, — не удержалась от грубости Агнет. Она так и не поднялась с земли и чувствовала, что сейчас отморозит себе всю задницу. — Вот и стоило ли на Ларона пенять? Сам-то великолепно все услышал!
Как и всегда, когда он слышал от нее очередную гадость, Ворон снисходительно скривился.
— Я не допускаю подобные ошибки постоянно…
— Эй, ты, хватит болтать! — грубо оборвал Ворона стрелок с кровью дриады. — Ты, между прочим, у меня на прицеле!
— О да, я чувствую, — глумливо произнес наемник, словно ему в спину не арбалет упирался, а женские груди. — Не переживай за меня, ты ведь в меня целишься, а значит, я нахожусь в самом защищенном месте.
Барст расхохотался, при этом не выпуская из рук топора. Несмотря на внешне расслабленный вид, он продолжал быть напряженным, словно вот-вот ринется в атаку. Агнет и сама подумывала о помощи Ворону, хоть тот и был первостепенным наглецом и бесил ее.
— Я не могу их раскидать, как предыдущих, — сообщила она Ворону, никого не стесняясь.
— Что, закончился магический запал? — съязвил мужчина, насмешливо щурясь. Скотина и наглец — но какой красавчик! Неудивительно, что даже ведьма на него повелась! К счастью, Агнет испытывала к нему лишь одно страстное желание — придушить!
— Нет, я всего лишь хочу посмотреть, как тебя нашпигуют болтами.
— Не раньше, чем с тобой повеселится вся эта банда, — парировал Ворон.
— Мы не банда! — возмутился кто-то из разбойников. Сколько их было всего, Агнет не знала, но насчитала не меньше десяти арбалетов, направленных в их сторону, и еще три лука.
— Мы — Лесное братство!
Ворон подавился смешком, и Агнет его понимала — ей тоже хотелось расхохотаться в голос.
— Лесное братство? — переспросил наемник. — О, и как вам ваши подружки, белки? А зайцы, ничего? Поддерживают ваш боевой дух? Ну а кабан у вас, наверное, за главного — у него ведь настолько больше ума, чем у вас…
Такое оскорбление разбойники стерпеть не могли: держащий Ворона на прицеле арбалетчик отбросил свое оружие и хорошенько наподдал оборотню. Тот неожиданно рухнул и больше не пошевелился. Даже удивительно, как его быстро вырубили, а ведь казался крепким, неубиваемым гаденышем.
— Подох! — удивился Барст.
— Наконец-то! — обрадовалась Агнет и поднялась. Разбойники мгновенно напряглись, а все арбалеты и луки уставились на девушку.
— Агнет, — предостерегающе произнес Ларон. Он единственный искренне за нее переживал.
Агнет одобряюще ему улыбнулась и, уперев руки в бока, с высокомерием обратилась к двум дюжинам грязных, немытых и совершенно аморальных мужчин:
— Ну и кто первый?
— Можно я? — встрял Барст. В маленьких черных глазах орка блестел азарт и насмешка.
Агнет демонстративно вздохнула:
— Ну раз мой любимый Ворон мертв, то так и быть — ты его заменишь.
— Так, хватит! — одернул их один из пришедших в себя разбойников. — Ты, ведьма, сейчас пойдешь с нами, а вы, двое…
— Я не ведьма, — выразительно прошипела Агнет, сжимая ладони в кулаки. Было очень сложно злиться и не коситься в сторону начавшего шевелиться прямо у ее ног Ворона. Хорошо, что эти "лесные братцы" ничего не замечают. Но было бы неплохо, если бы Ворон шевелился быстрее и что-нибудь придумал. На растерявшегося Ларона надежды мало, на Барста — тоже. Орк, конечно, не дурак, но Агнет уже поняла, что в их с Вороном паре главный — оборотень. А Барст лишь на подхвате. Сама же Агнет хоть и имела пару-тройку тузов в рукаве, но…
Она сосредоточилась на заклинании, пока какой-то разбойник шел к ней, другие смеялись, Барст что-то говорил. Вот Ларон попытался заслонить собой Агнет, но ей было все равно. Секунда, две, три — лес взорвался.
Комья земли поднялись в воздух, резко, словно невидимые великаны подкинули их. Опавшие листья, шишки, переспелые ягоды, сухие ветки — все это разлетелось в стороны, порождая хаос. Не медля ни минуты, Агнет бросилась бежать, крикнув Ларону:
— За мной!
Кто-то кричал, кто-то ругался и звал товарищей, везде мелькали комья земли, листьев и грязи. Не разбирая дороги, девушка буквально неслась по обезумевшему лесу, думаю лишь о том, чтобы не запутаться в подоле платья. И чтобы никто из ее спутников не пострадал. Она еще успела заметить, когда выбегала с поляны, как Ворон резво отбивает удар бросившегося за девушкой разбойника — видимо, опять притворялся. Одно слово — наемник.
А дальше все смешалось, и Агнет запомнила лишь бег, лихорадку погони и страх за мужчин — ее случайные спутники не заслужили смерти…
Нет ничего хуже, чем союзник-идиот, потому что даже самый умный и хитрый враг не сможет так помешать. В который раз за последние дни Ворон убедился в этой простой истине. Вот почему Агнет не могла помочь нормально? Раскидать всех воздушной волной она еще раз не могла, а устроить бедлам в лесу — легко! И как в таком хаосе всех спасать? Еще в начале Ворон успел перебить пару разбойников и с Барстом выбраться с поляны, но оказалось, что Агнет взбаламутила не только маленький кусочек чащи, а весь лес. В такой мешанине летящей земли и кружащих листьев, среди которых то и дело мелькали чьи-то тела, ориентироваться было невозможно. Только благодаря звериному чутью и ловкости Ворон смог вырваться из этого.
Когда наконец можно было остановиться и спокойно оглядеться, оборотень понял, что потерял всех. Барст, видимо, отстал, а Агнет и Ларон побежали в другую сторону. Ну и слава Забытым Богам, хотя червячок беспокойства все равно не оставлял Ворона. А потом наемничья натура взяла верх, он махнул рукой на тех, с кем и так собирался расстаться, и направился прочь. Неизвестно, как далеко и в какие стороны разбежались разбойники — Ворону вовсе не улыбалось вновь повстречаться с этими "весельчаками". Поэтому он быстрым шагом направился подальше от места потасовки. Сейчас пройдет с пару часов, остановится, соберется, перекусит — перед дальней дорогой это необходимо — и полетит.
Естественно, по традиции последних дней, как только Ворон решил, что все хорошо, все стало плохо. За ближайшим деревом стояли двое — мужчина и женщина. Об их присутствии оборотень узнал только, когда непосредственно врезался в чью-то спину. Парочка словно была невидимой — ни чутье, ни инстинкты не предупредили Ворона. Более того, эти двое и выглядели странно, хотя чем именно они не понравились оборотню, кроме их незаметности, он сказать не мог. Однако беглого взгляда хватило, чтобы с уверенностью сказать — что-то в них есть нехорошее. А ведь казались обычными: оба люди, мужчина — среднего роста, средней комплекции, средней внешности, только глаза какие-то неестественно яркие, зеленые, а женщина — темноволосая, не молодая и не старая, но, в отличие от лесной ведьмы, она не выглядела живой, скорее, какой-то искусственной, словно натянула на лицо маску. Да и вообще, странное дело, посреди пустынного леса, в котором любит промышлять большая банда разбойников, встретить парочку людей. Причем ни припасов, ни оружие, ни даже плащей при них не имелось. А меж тем в Ленате уже осень, и до ближайшего человеческого жилья неблизко. Странно, очень странно.
Все эти мысли пролетели в голове Ворона за секунду, а потом его попытались убить. Магией. На счастье наемника, он был быстрее, и заклинание пролетело мимо. В небо взмыл белый ворон, а вслед ему летели уже новые сгустки пламени. Вскользь он успел заметить, что они были какими-то странными — их цвет был алым, но слишком ярким. Пролетевший в дюйме от крыла Ворона шар казался неестественным на фоне обычного желто-зеленого леса. Эта деталь врезалась в память оборотня, а потом ему стало не до размышлений — уклоняясь от очередного снаряда, он врезался в дерево, раздался хруст. Боль пронзила правое крыло. Превозмогая ее, не видя почти нечего из-за пелены перед глазами, Ворон все же поднялся в небо и скрылся от безумной пары. Но долго лететь со сломанным крылом он не мог. И так, кое-как преодолев несколько миль, он рухнул вниз, так и не обернувшись. Ему удалось бы смягчить себе падение, но у самой земли его вдруг кто-то сбил. Кто-то большой. Человек. А потом еще и рухнул на него, придавливая своим весом. Пришлось превращаться обратно в человека и скидывать тушу, которая так-то оказалась не очень и тяжелой.
— Ворон?
— Агнет?
Ликаны, что бы ни думали дремучие крестьяне, к оборотням никакого отношения не имели. Это были две совершенно разные расы. Оборотни являлись смертными (хоть и долгоживущими) существами, имевшими два облика: человеческий и звериный. Однако последний на первый никак не влиял, за исключением общих для оборотней преимуществ: повышенной выносливости, силы, ловкости, нюха, слуха и ночного зрения. Но даже эти отличия были свойственны всем оборотням, независимо от их звериного облика. И олень, и волк, и ворон обладали одинаковыми способностями в человеческом состоянии. Были, конечно, слухи, что у лисы и волка все же лучше нюх, а медведь обладает большей силой — ученые из Академии Трех Солнц в Рестании занимались подобными изысканиями, но сами оборотни над этими вопросами не задумывались. Они точно знали одно — с ликанами их не связывало ничего. Многие оборотни, которые жили среди людей, за всю свою жизнь превращались от силы пару раз, предпочитая простое и незамысловатое существование обычных селян. Их звериная половина почти никак на них не влияла — если только не считать более сильного тела и инстинктов, которые изредка предупреждали об опасности. Но серьезного влияния на жизнь и поведение оборотней они не оказывали. Облик оставался всего лишь обликом.
Ликаны же, во-первых, являлись существами бессмертными и неуязвимыми. В волчьем обличье их шкуру не могло пробить практически никакое оружие и на них не действовала магия. Лишь несколько вещей в этом мире могли повредить ликанам: драконье пламя, когти сородичей, клинки из голубой и лосской стали, а также эльфийские силки. Но последние могли лишь обездвижить ликанов, а все остальные являлись достаточно редкими. В итоге ликаны стали одними из самых опасных существ в мире. Простые селяне и даже горожане ничего не могли им противопоставить. Спасение приходило лишь в образе паладинов. Воины Света благословляли свое оружие, и то разило ликанов не хуже когтей их сородичей. Именно поэтому Орден Света стал приобретать столь много сторонников.
Помимо же неуязвимости, ликаны обладали необычайно плодовитостью и дикостью. Их звериное обличье зачастую превращало их в бешеных животных. Мало кто из ликанов жил нормальной жизнью, большинство из них окончательно теряло разум, существуя лишь в обличье волков и сбиваясь в стаи. Особенно досаждали ликаны восточным землям. Даже в Фелин’Сене, неофициальной вотчине паладинов, от них не было спасения. Воины Света убивали их десятками, а те рождались сотнями. Особенно ликаны любили нападать на Рассветный Лес, убивать мужчин и насиловать женщин. Несмотря на малую численность, светлые эльфы давали самый достойный отпор. Леса Ленаты также кишели ликанами, хоть и не в таких ужасных количествах, как в Фелин’Сене и Арле. В западных людских королевствах — Логре и Ферании — они тоже встречались, но куда реже.
Внешне ликаны напоминали обычных людей — в человеческом обличье, — лишь волчьи черты лица, а также серые волосы и глаза выдавали их. Но оборачиваясь, они превращались в чудовищ. Огромные человекоподобные волки, с жесткой серой шерстью, непропорционально длинными лапами, горбатой спиной с выступающими позвонками и вытянутой хищной мордой. Ликаны были быстрее, сильнее и выносливее практически всех других существ. Чудовища — так их называли. И боялись. Порождения Тьмы, главным врагом которых были не воины Света, а их собственное звериное безумство.
Ворон давно заметил, что в жизни существуют повторяющиеся элементы, которые приводят в действие механизм воспроизводства проблем.
— Ну и как так? — повернулся Ворон к Ларону. Тот выглядел смущенным и виноватым. Прямо девица. Или светлый эльф.
— Я действительно его не услышал. Не знаю, как так.
— Арбалетчика? — уточнил Ворон.
— Да.
Наемник прошелся между телами и присел возле любителя тыкать арбалетом в лицо. Обычный человек, только кожа чуть отдает зеленым да зрачки формой похожи на ромб.
— Ничего удивительного, что ты его не услышал. Знакомая дриада…
— Та зелененькая, с которой ты развлекался в Фелин’Сене? — встрял, хохоча, Барст.
— …рассказывала мне, — продолжил Ворон, не обратив внимания на выпад приятеля, — что они могут подчинять себе природу настолько, что та скрывает их следы. Думаю, паренек попросил лес прикрыть его. А что, удобно.
— Но он ведь человек.
— На три четверти, думаю. На полукровку дриады он не тянет, только на квартерона, — хмыкнул Ворон. — Толку от вас на дежурстве?
Ларон смущенно промолчал, Агнет вздернула подбородок.
— Я, напоминаю, раскидала разбойников!
— Неоценимая помощь.
Тут в их перепалку встрял опомнившийся Ларон.
— Благодарю вас обоих, вы спасли нам жизнь.
— Кхм.
— И тебя, Агнет. Вы спасли мне жизнь.
— Не стоит благодарностей, — отвесил насмешливый поклон Ворон, которого повеселил этот высокопарный тон.
Когда наемник выпрямился, он заметил выражение ужаса на лице Ларона, а потом за спиной раздался довольно мелодичный для мужчины голос:
— Ты ответишь за смерть моего брата.
Меж лопаток уперлось что-то твердое. Раздался щелчок арбалета.
***
Агнет смотрела прямо в красные глаза Ворона. Тот выглядел невозмутимо, словно каждый день его пытались убить. Один из подошедших разбойников — тот, который и решил припугнуть наемника арбалетным выстрелом — рассмеялся:
— Не боишься.
Другой мужчина, тот, который держал на прицеле Ворона, зло прикрикнул:
— Нечего с ним развлекаться! Он должен заплатить за смерть наших братьев!
— Заплачу, не переживай, — скучающим тоном заверил его наемник. — Но я бы на вашем месте предпочел девушку.
— Иди ты, — не удержалась от грубости Агнет. Она так и не поднялась с земли и чувствовала, что сейчас отморозит себе всю задницу. — Вот и стоило ли на Ларона пенять? Сам-то великолепно все услышал!
Как и всегда, когда он слышал от нее очередную гадость, Ворон снисходительно скривился.
— Я не допускаю подобные ошибки постоянно…
— Эй, ты, хватит болтать! — грубо оборвал Ворона стрелок с кровью дриады. — Ты, между прочим, у меня на прицеле!
— О да, я чувствую, — глумливо произнес наемник, словно ему в спину не арбалет упирался, а женские груди. — Не переживай за меня, ты ведь в меня целишься, а значит, я нахожусь в самом защищенном месте.
Барст расхохотался, при этом не выпуская из рук топора. Несмотря на внешне расслабленный вид, он продолжал быть напряженным, словно вот-вот ринется в атаку. Агнет и сама подумывала о помощи Ворону, хоть тот и был первостепенным наглецом и бесил ее.
— Я не могу их раскидать, как предыдущих, — сообщила она Ворону, никого не стесняясь.
— Что, закончился магический запал? — съязвил мужчина, насмешливо щурясь. Скотина и наглец — но какой красавчик! Неудивительно, что даже ведьма на него повелась! К счастью, Агнет испытывала к нему лишь одно страстное желание — придушить!
— Нет, я всего лишь хочу посмотреть, как тебя нашпигуют болтами.
— Не раньше, чем с тобой повеселится вся эта банда, — парировал Ворон.
— Мы не банда! — возмутился кто-то из разбойников. Сколько их было всего, Агнет не знала, но насчитала не меньше десяти арбалетов, направленных в их сторону, и еще три лука.
— Мы — Лесное братство!
Ворон подавился смешком, и Агнет его понимала — ей тоже хотелось расхохотаться в голос.
— Лесное братство? — переспросил наемник. — О, и как вам ваши подружки, белки? А зайцы, ничего? Поддерживают ваш боевой дух? Ну а кабан у вас, наверное, за главного — у него ведь настолько больше ума, чем у вас…
Такое оскорбление разбойники стерпеть не могли: держащий Ворона на прицеле арбалетчик отбросил свое оружие и хорошенько наподдал оборотню. Тот неожиданно рухнул и больше не пошевелился. Даже удивительно, как его быстро вырубили, а ведь казался крепким, неубиваемым гаденышем.
— Подох! — удивился Барст.
— Наконец-то! — обрадовалась Агнет и поднялась. Разбойники мгновенно напряглись, а все арбалеты и луки уставились на девушку.
— Агнет, — предостерегающе произнес Ларон. Он единственный искренне за нее переживал.
Агнет одобряюще ему улыбнулась и, уперев руки в бока, с высокомерием обратилась к двум дюжинам грязных, немытых и совершенно аморальных мужчин:
— Ну и кто первый?
— Можно я? — встрял Барст. В маленьких черных глазах орка блестел азарт и насмешка.
Агнет демонстративно вздохнула:
— Ну раз мой любимый Ворон мертв, то так и быть — ты его заменишь.
— Так, хватит! — одернул их один из пришедших в себя разбойников. — Ты, ведьма, сейчас пойдешь с нами, а вы, двое…
— Я не ведьма, — выразительно прошипела Агнет, сжимая ладони в кулаки. Было очень сложно злиться и не коситься в сторону начавшего шевелиться прямо у ее ног Ворона. Хорошо, что эти "лесные братцы" ничего не замечают. Но было бы неплохо, если бы Ворон шевелился быстрее и что-нибудь придумал. На растерявшегося Ларона надежды мало, на Барста — тоже. Орк, конечно, не дурак, но Агнет уже поняла, что в их с Вороном паре главный — оборотень. А Барст лишь на подхвате. Сама же Агнет хоть и имела пару-тройку тузов в рукаве, но…
Она сосредоточилась на заклинании, пока какой-то разбойник шел к ней, другие смеялись, Барст что-то говорил. Вот Ларон попытался заслонить собой Агнет, но ей было все равно. Секунда, две, три — лес взорвался.
Комья земли поднялись в воздух, резко, словно невидимые великаны подкинули их. Опавшие листья, шишки, переспелые ягоды, сухие ветки — все это разлетелось в стороны, порождая хаос. Не медля ни минуты, Агнет бросилась бежать, крикнув Ларону:
— За мной!
Кто-то кричал, кто-то ругался и звал товарищей, везде мелькали комья земли, листьев и грязи. Не разбирая дороги, девушка буквально неслась по обезумевшему лесу, думаю лишь о том, чтобы не запутаться в подоле платья. И чтобы никто из ее спутников не пострадал. Она еще успела заметить, когда выбегала с поляны, как Ворон резво отбивает удар бросившегося за девушкой разбойника — видимо, опять притворялся. Одно слово — наемник.
А дальше все смешалось, и Агнет запомнила лишь бег, лихорадку погони и страх за мужчин — ее случайные спутники не заслужили смерти…
***
Нет ничего хуже, чем союзник-идиот, потому что даже самый умный и хитрый враг не сможет так помешать. В который раз за последние дни Ворон убедился в этой простой истине. Вот почему Агнет не могла помочь нормально? Раскидать всех воздушной волной она еще раз не могла, а устроить бедлам в лесу — легко! И как в таком хаосе всех спасать? Еще в начале Ворон успел перебить пару разбойников и с Барстом выбраться с поляны, но оказалось, что Агнет взбаламутила не только маленький кусочек чащи, а весь лес. В такой мешанине летящей земли и кружащих листьев, среди которых то и дело мелькали чьи-то тела, ориентироваться было невозможно. Только благодаря звериному чутью и ловкости Ворон смог вырваться из этого.
Когда наконец можно было остановиться и спокойно оглядеться, оборотень понял, что потерял всех. Барст, видимо, отстал, а Агнет и Ларон побежали в другую сторону. Ну и слава Забытым Богам, хотя червячок беспокойства все равно не оставлял Ворона. А потом наемничья натура взяла верх, он махнул рукой на тех, с кем и так собирался расстаться, и направился прочь. Неизвестно, как далеко и в какие стороны разбежались разбойники — Ворону вовсе не улыбалось вновь повстречаться с этими "весельчаками". Поэтому он быстрым шагом направился подальше от места потасовки. Сейчас пройдет с пару часов, остановится, соберется, перекусит — перед дальней дорогой это необходимо — и полетит.
Естественно, по традиции последних дней, как только Ворон решил, что все хорошо, все стало плохо. За ближайшим деревом стояли двое — мужчина и женщина. Об их присутствии оборотень узнал только, когда непосредственно врезался в чью-то спину. Парочка словно была невидимой — ни чутье, ни инстинкты не предупредили Ворона. Более того, эти двое и выглядели странно, хотя чем именно они не понравились оборотню, кроме их незаметности, он сказать не мог. Однако беглого взгляда хватило, чтобы с уверенностью сказать — что-то в них есть нехорошее. А ведь казались обычными: оба люди, мужчина — среднего роста, средней комплекции, средней внешности, только глаза какие-то неестественно яркие, зеленые, а женщина — темноволосая, не молодая и не старая, но, в отличие от лесной ведьмы, она не выглядела живой, скорее, какой-то искусственной, словно натянула на лицо маску. Да и вообще, странное дело, посреди пустынного леса, в котором любит промышлять большая банда разбойников, встретить парочку людей. Причем ни припасов, ни оружие, ни даже плащей при них не имелось. А меж тем в Ленате уже осень, и до ближайшего человеческого жилья неблизко. Странно, очень странно.
Все эти мысли пролетели в голове Ворона за секунду, а потом его попытались убить. Магией. На счастье наемника, он был быстрее, и заклинание пролетело мимо. В небо взмыл белый ворон, а вслед ему летели уже новые сгустки пламени. Вскользь он успел заметить, что они были какими-то странными — их цвет был алым, но слишком ярким. Пролетевший в дюйме от крыла Ворона шар казался неестественным на фоне обычного желто-зеленого леса. Эта деталь врезалась в память оборотня, а потом ему стало не до размышлений — уклоняясь от очередного снаряда, он врезался в дерево, раздался хруст. Боль пронзила правое крыло. Превозмогая ее, не видя почти нечего из-за пелены перед глазами, Ворон все же поднялся в небо и скрылся от безумной пары. Но долго лететь со сломанным крылом он не мог. И так, кое-как преодолев несколько миль, он рухнул вниз, так и не обернувшись. Ему удалось бы смягчить себе падение, но у самой земли его вдруг кто-то сбил. Кто-то большой. Человек. А потом еще и рухнул на него, придавливая своим весом. Пришлось превращаться обратно в человека и скидывать тушу, которая так-то оказалась не очень и тяжелой.
— Ворон?
— Агнет?
Часть 2. В погоне за свободой
Глава 1. Нет женщины — нет проблем
Ликаны, что бы ни думали дремучие крестьяне, к оборотням никакого отношения не имели. Это были две совершенно разные расы. Оборотни являлись смертными (хоть и долгоживущими) существами, имевшими два облика: человеческий и звериный. Однако последний на первый никак не влиял, за исключением общих для оборотней преимуществ: повышенной выносливости, силы, ловкости, нюха, слуха и ночного зрения. Но даже эти отличия были свойственны всем оборотням, независимо от их звериного облика. И олень, и волк, и ворон обладали одинаковыми способностями в человеческом состоянии. Были, конечно, слухи, что у лисы и волка все же лучше нюх, а медведь обладает большей силой — ученые из Академии Трех Солнц в Рестании занимались подобными изысканиями, но сами оборотни над этими вопросами не задумывались. Они точно знали одно — с ликанами их не связывало ничего. Многие оборотни, которые жили среди людей, за всю свою жизнь превращались от силы пару раз, предпочитая простое и незамысловатое существование обычных селян. Их звериная половина почти никак на них не влияла — если только не считать более сильного тела и инстинктов, которые изредка предупреждали об опасности. Но серьезного влияния на жизнь и поведение оборотней они не оказывали. Облик оставался всего лишь обликом.
Ликаны же, во-первых, являлись существами бессмертными и неуязвимыми. В волчьем обличье их шкуру не могло пробить практически никакое оружие и на них не действовала магия. Лишь несколько вещей в этом мире могли повредить ликанам: драконье пламя, когти сородичей, клинки из голубой и лосской стали, а также эльфийские силки. Но последние могли лишь обездвижить ликанов, а все остальные являлись достаточно редкими. В итоге ликаны стали одними из самых опасных существ в мире. Простые селяне и даже горожане ничего не могли им противопоставить. Спасение приходило лишь в образе паладинов. Воины Света благословляли свое оружие, и то разило ликанов не хуже когтей их сородичей. Именно поэтому Орден Света стал приобретать столь много сторонников.
Помимо же неуязвимости, ликаны обладали необычайно плодовитостью и дикостью. Их звериное обличье зачастую превращало их в бешеных животных. Мало кто из ликанов жил нормальной жизнью, большинство из них окончательно теряло разум, существуя лишь в обличье волков и сбиваясь в стаи. Особенно досаждали ликаны восточным землям. Даже в Фелин’Сене, неофициальной вотчине паладинов, от них не было спасения. Воины Света убивали их десятками, а те рождались сотнями. Особенно ликаны любили нападать на Рассветный Лес, убивать мужчин и насиловать женщин. Несмотря на малую численность, светлые эльфы давали самый достойный отпор. Леса Ленаты также кишели ликанами, хоть и не в таких ужасных количествах, как в Фелин’Сене и Арле. В западных людских королевствах — Логре и Ферании — они тоже встречались, но куда реже.
Внешне ликаны напоминали обычных людей — в человеческом обличье, — лишь волчьи черты лица, а также серые волосы и глаза выдавали их. Но оборачиваясь, они превращались в чудовищ. Огромные человекоподобные волки, с жесткой серой шерстью, непропорционально длинными лапами, горбатой спиной с выступающими позвонками и вытянутой хищной мордой. Ликаны были быстрее, сильнее и выносливее практически всех других существ. Чудовища — так их называли. И боялись. Порождения Тьмы, главным врагом которых были не воины Света, а их собственное звериное безумство.
***
Ворон давно заметил, что в жизни существуют повторяющиеся элементы, которые приводят в действие механизм воспроизводства проблем.
