Тая резко вскинула голову, в глазах ее промелькнула бездна эмоций. Она быстро встала, запутавшись в подоле. Хорошо, что рядом, как всегда, был Ворон.
— Ты невозможная, — вздохнул он, придерживая свое любимое тощее тельце. — Что с тобой делать?
— Прости, — пробормотала она, вцепляясь в отворот его старой куртки и глядя на него самым жалостливым взглядом, на какой была способна. — Я понимаю, что совершила ошибку. Мне очень жаль. Ворон, прости, я, правда, не знаю, как загладить вину. Я…
— Забудем, — отмахнулся Ворон, чувствуя себя немного неловко. Надо было как-то решать ситуацию, но полное раскаяние Таи лишило Ворона злости. Теперь он был почти спокоен. — Только больше так не делай.
— Не буду, — пообещала она. — Я помню клятву… — она замялась, и Ворон тут же насторожился.
— Что еще?
— Я хотела спросить. — Она подняла на него взгляд своих больших прекрасных глаз. — Может, потом ты согласишься все же… Ворон, ну правда, это же…
— Тебе так хочется ребенка? — скривился он. Она отчаянно закивала.
— Учитывая мои шансы, он для меня — желанная награда.
— Ладно, — согласился мужчина. — Но только после того, как поймаем демона. Сейчас слишком опасно.
— Моя жизнь всегда опасна, — негодующе фыркнула Тая. — Если бы я боялась и осторожничала, то никогда бы не прожила ее.
— Безусловно, но сейчас наш противник не кучка паладинов или магов, а парочка демонов. Ты и твои таланты могут понадобиться в любую секунду. Я сейчас не о риске, а о готовности. Ты уверена, что сможешь сражаться на том же уровне, если будешь носить ребенка? — задал очень здравый вопрос Ворон.
— Нет, — вынужденно призналась Тая. — Ты прав. Тогда, после демона?
— Да. Женюсь на тебе, ведьма, и пользуйся, — разрешил он. Не то что бы Ворон настолько желал стать отцом, скорее наоборот. Но его несильно пугала перспектива действительно им стать. Во-первых, разборки с демоном могут затянуться на много лет — и еще неизвестно, чем они закончатся. Может быть, ни Таи, ни самого Ворона уже не будет. А во-вторых, даже если они доживут до этого светлого мига, не факт, что Тая когда-нибудь понесет. Если уж за триста с лишнем лет не смогла... Так что для Ворона подобное разрешение было лишь формальностью, поводом, чтобы очертить границы, которые Тая беспардонно нарушала. Сама же Тая на его слова лишь усмехнулась, едва заметно улыбнулась и продолжила теребить тонкий плетеный поясок на платье. Несчастный за весь их разговор серьезно поистрепался.
— Хватит его теребить, — проворчал Ворон, перехватывая гибкие пальчики Таи. — Демоны Глубин! Они у тебя ледяные!
— Здесь холодно, — принялась оправдываться Тая.
— Почему ты не закрыла окно?!
— Потому что иначе я усну, а так холод не дает мне расслабиться.
Он окинул ее внимательным взглядом, особо подмечая темные мешки под глазами, сеть едва заметных морщинок, осунувшееся лицо. Не споря больше и не вступая в переговоры, Ворон закинул Таю к себе на плечо и понес в спальню.
— Ты что творишь! Поставь меня на пол!
Потом красноречия был прерван падением на мягкую постель. Ворон проворно принялся раздевать Таю, невзирая на ее слабое сопротивление.
— Отпусти меня!
— Сейчас ты будешь спать, — зловеще предрек Ворон, закутывая ее в одеяло.
— Я не хочу.
— Хочешь. И, к слову, возмущение тебе идет намного лучше, чем жалостливые взгляды.
— Это ты сейчас как мужчина оценил?
— Как здравомыслящий оборотень, — усмехнулся Ворон. — У тебя отвратительно вышел этот жалобный взгляд умирающего котенка.
Ответом ему стал злобный взгляд вполне живой гадюки.
— Спи, — он поцеловал ее в кончик носа и поднялся. — Пойду перенесу свои вещи обратно, мне надоело слушать нытье твоего управляющего. Если когда я вернусь, ты будешь работать, я тебя изнасилую, — "пригрозил" Ворон.
— Какое заманчивое предложение, — пробормотала Тая. Когда Ворон вернулся, она уже тихо и мирно спала.
«И почему я тебя люблю?» — с неизмеримым теплом и заботой подумал Ворон. Если бы он сейчас увидел себя со стороны, то очень удивился бы счастливой улыбке, тронувшей его губы.
— Ты невозможная, — вздохнул он, придерживая свое любимое тощее тельце. — Что с тобой делать?
— Прости, — пробормотала она, вцепляясь в отворот его старой куртки и глядя на него самым жалостливым взглядом, на какой была способна. — Я понимаю, что совершила ошибку. Мне очень жаль. Ворон, прости, я, правда, не знаю, как загладить вину. Я…
— Забудем, — отмахнулся Ворон, чувствуя себя немного неловко. Надо было как-то решать ситуацию, но полное раскаяние Таи лишило Ворона злости. Теперь он был почти спокоен. — Только больше так не делай.
— Не буду, — пообещала она. — Я помню клятву… — она замялась, и Ворон тут же насторожился.
— Что еще?
— Я хотела спросить. — Она подняла на него взгляд своих больших прекрасных глаз. — Может, потом ты согласишься все же… Ворон, ну правда, это же…
— Тебе так хочется ребенка? — скривился он. Она отчаянно закивала.
— Учитывая мои шансы, он для меня — желанная награда.
— Ладно, — согласился мужчина. — Но только после того, как поймаем демона. Сейчас слишком опасно.
— Моя жизнь всегда опасна, — негодующе фыркнула Тая. — Если бы я боялась и осторожничала, то никогда бы не прожила ее.
— Безусловно, но сейчас наш противник не кучка паладинов или магов, а парочка демонов. Ты и твои таланты могут понадобиться в любую секунду. Я сейчас не о риске, а о готовности. Ты уверена, что сможешь сражаться на том же уровне, если будешь носить ребенка? — задал очень здравый вопрос Ворон.
— Нет, — вынужденно призналась Тая. — Ты прав. Тогда, после демона?
— Да. Женюсь на тебе, ведьма, и пользуйся, — разрешил он. Не то что бы Ворон настолько желал стать отцом, скорее наоборот. Но его несильно пугала перспектива действительно им стать. Во-первых, разборки с демоном могут затянуться на много лет — и еще неизвестно, чем они закончатся. Может быть, ни Таи, ни самого Ворона уже не будет. А во-вторых, даже если они доживут до этого светлого мига, не факт, что Тая когда-нибудь понесет. Если уж за триста с лишнем лет не смогла... Так что для Ворона подобное разрешение было лишь формальностью, поводом, чтобы очертить границы, которые Тая беспардонно нарушала. Сама же Тая на его слова лишь усмехнулась, едва заметно улыбнулась и продолжила теребить тонкий плетеный поясок на платье. Несчастный за весь их разговор серьезно поистрепался.
— Хватит его теребить, — проворчал Ворон, перехватывая гибкие пальчики Таи. — Демоны Глубин! Они у тебя ледяные!
— Здесь холодно, — принялась оправдываться Тая.
— Почему ты не закрыла окно?!
— Потому что иначе я усну, а так холод не дает мне расслабиться.
Он окинул ее внимательным взглядом, особо подмечая темные мешки под глазами, сеть едва заметных морщинок, осунувшееся лицо. Не споря больше и не вступая в переговоры, Ворон закинул Таю к себе на плечо и понес в спальню.
— Ты что творишь! Поставь меня на пол!
Потом красноречия был прерван падением на мягкую постель. Ворон проворно принялся раздевать Таю, невзирая на ее слабое сопротивление.
— Отпусти меня!
— Сейчас ты будешь спать, — зловеще предрек Ворон, закутывая ее в одеяло.
— Я не хочу.
— Хочешь. И, к слову, возмущение тебе идет намного лучше, чем жалостливые взгляды.
— Это ты сейчас как мужчина оценил?
— Как здравомыслящий оборотень, — усмехнулся Ворон. — У тебя отвратительно вышел этот жалобный взгляд умирающего котенка.
Ответом ему стал злобный взгляд вполне живой гадюки.
— Спи, — он поцеловал ее в кончик носа и поднялся. — Пойду перенесу свои вещи обратно, мне надоело слушать нытье твоего управляющего. Если когда я вернусь, ты будешь работать, я тебя изнасилую, — "пригрозил" Ворон.
— Какое заманчивое предложение, — пробормотала Тая. Когда Ворон вернулся, она уже тихо и мирно спала.
«И почему я тебя люблю?» — с неизмеримым теплом и заботой подумал Ворон. Если бы он сейчас увидел себя со стороны, то очень удивился бы счастливой улыбке, тронувшей его губы.
