В доме Мирата обошлось без последних. Рабы под четким руководством Алии быстро устранили все последствия, но самим людям и нелюдям требовалось время, чтобы пережить произошедшее. Особенно страдали некоторые чувствительные личности.
На дом опустилась странная тишина. Она действовала Алии на нервы. Мират уехал сразу после окончания бури, у него были более важные дела, чем заниматься хозяйством. И вроде бы Алия должна была радоваться, однако напряженный взгляд Айсы, следящего за ней из окна дома, портил настроение. Если бы не этот эльф, она могла бы встретиться с Тереном. Даже ей иногда хотелось отдохнуть, сделать какую-нибудь глупость! Четко продуманную, конечно, но глупость. Айса мешал ей, раздражал, он занимал все ее время, силы и внимание. Даже контроль за чувствами Мирата (ассасин не должен был потерять интерес к ней) отошел на второй план!
Приняв решение, Алия свернула к лестнице и никем не замеченная направилась к комнате брата Мирата. Несмотря на доверие, которым пользовался Айса, он имел в своем распоряжении очень скромные покои — всего две комнатки, едва ли богаче, чем у Алии, рабыни.
Мужчина сильно удивился, увидев на пороге наложницу брата. Алия провокационно ему улыбнулась и опустилась в плетеное кресло.
— Зачем ты пришла? — хрипло спросил Айса, опираясь рукой о стол. Темный взгляд эльфа перебегал с одного предмета на другой, но так и не обратился к незваной гости. Он слишком явно игнорировал ее.
— Потому что ты этого захотел, разве нет? — насмешливо бросила Алия, покачивая изящной ножкой в легкой шелковой туфельке.
— К господам следует обращаться на "вы", — напомнил Айса, но эффект от его грозного упрека был подпорчен взглядом одержимого, в котором смешалось слишком многое.
Алия усмехнулась и одним плавным движением поднялась и подошла к нему. Мужчина рефлекторно сделал шаг назад, но позади была стена. Спасаться же бегством он не мог, мешала гордость. Хотя, от такой хищницы стоило бежать сломя голову.
— Ты так стараешься укротить меня, показать себя господином, — произнесла Алия своим мелодичным голосом. Взгляд ее самых обычных светло-карих глаз сейчас притягивал к себе Айсу. Он не мог разорвать взгляд, не мог уже выбраться из этой ловушки. Она словно знала все тайны его души.
— Ты… — Он сглотнул. — Ты переходишь все границы…
Она положила ладонь ему на грудь, чувствуя под плотной тканью туники, как горит его тело.
— Разве? — "удивилась" Алия, а потом рассмеялась. Это был торжествующий смех палача. — Но ведь ты этого хочешь! Твоя одержимость безопасностью Мирата небезынтересна. Если с мужчинами еще можно понять — ты оберегаешь брата от завистников и предателей, — то что не так с нами, женщинами? Ты ведь одержим нами, тебя возмущает сам факт нашего существования. Но ты не отказываешься от женской ласки. Тебе интересуют лишь рабыни брата…
Она чуть прикрыла глаза, скрывая свой взор и добавляя таинственности. Айса замер, слушая ее, словно завороженный. В какой-то мере так и было — он попал под власть ее чар, и ей только оставалось дергать за ниточки.
— Ты представляешь, как он берет нас, как Мират входит в нас, как мы стонем под ним. Он — воплощением всего, что ты хотел иметь, но лишь его женщин ты желаешь настолько, что готов их уничтожать при первом отзвуке этого чувства. Я видела, какими глазами ты смотрел на меня, когда я ночью вышла из покоев Мирата. Ты подслушивал, ловил мои стоны. Ночью ты представляешь меня. Но я недоступна. Ты попробовал угрожать, но я не испугалась. Ты ждал, что я предложу себя тебе, но я и тут осталась непреклонна. Ты постарался сделать мою жизнь невыносимой, но все равно ничего не добился. А потом появилась Клеса, ненужный подарок от брата. Она была моей противоположностью, ты даже возбудиться не мог, глядя на нее. Теперь тебе нужна была только одна женщина — я.
Он резко выдохнул, глаза его, привычно узкие, как у всех пустынных эльфов, расширились. Он пожирал ее взглядом, его чувство обжигали Алию, она ощущала их кожей.
Она продолжила, но голос ее изменился, он стал жестче:
— Ты — сын матери-шлюхи, которая изменила своему господину с каким-то стражником. Дитя порока, никчемный и ненужный, почти раб для своей семьи. И ты презираешь всех тех женщин, которые изменяют своему господину, а ты уверен, что все наложницы отдаются другим. Поэтому ты с такой ненавистью смотришь на нас, так пристально следишь за нами. Но я оказалась не такой, ведь правда? Ты не верил, следил. А я не давала тебе даже повода, мотива, следа. И ты уже не мог ненавидеть меня — ты желал меня. Желал, чтобы я предала своего господина, как это сделала твоя мать. Тебе уже плевать на брата…
— Заткнись! — выкрикнул он, хватая ее за горло.
Алия осталась совершенно спокойна, когда сильные мужские пальцы сдавили ее шею. Она лишь улыбалась той самой демонической улыбкой, которая сводила мужчин с ума.
— Так… сделай это… — прошептала она с трудом.
Айса замер, а потом притянул ее к себе. Его поцелуи были жадными. Он хотел лишь брать, но вместе с тем в каждом его жесте, в каждом движении чувствовалась какая-то робость, словно он до конца не верил, что это происходит. Он целовал ее страстно, приникая к ее нежным устам, как усталый путник пустыни к желанной воде. Его руки скользили по ее телу, то лаская, то сжимая до боли.
Резко разорвав поцелуй, он развернул ее, прижимая грудью к стене, и бесстыдно задрал короткую шелковую юбку. Он входил в нее рывками, наслаждаясь каждым мигом запретного чувства, а она внутренне торжествовала — теперь он был в ее власти. Упав в собственных глазах, предав свои убеждения и родного брата, он становился ее марионеткой. И к слову, хоть у него был меньше, чем у Мирата, доставлял он куда больше удовольствия. Но Терен все равно лучше.
В тот самый миг, когда Айса излился в нее, содрогаясь в конвульсиях долгожданного оргазма, а Алия торжествовала, смакуя удовольствие от своей власти над очередным мужчиной, занавески на входе колыхнулась, и в комнату вошел Мират.
Главной особенностью Эльтарела было не его богатство, прекрасный храм-дворец в центре или огромные размеры. Главным чудом города было большое озеро, в которое впадала Асдель — великая река, берущая начало в предгорьях Северного Хребта. Она пересекала центральные земли, где жили люди, тонкой лентой прорезала пески, растворяясь в водах озера Эльтарела. Для жителей пустыни его безмятежная зеркальная гладь казалась чудом.
Сколько Терен путешествовал по пескам, пересекая пустыню с севера на юг и с востока на запад, он никогда не видел ничего прекраснее озера Эльтарела. Каждый раз покидая родной город, он вспоминал водную гладь и мечтал вернуться, чтобы вновь увидеть ее. Такие мысли бродили в голове воина, но если руку он приучил к тяжести меча, то душу свою изменить не мог. В нем говорила кровь эльфов.
Квагр посмотрел на темнеющий впереди горизонт и приказал ускориться. Если они поторопятся, то успеют добраться до ближайшего села. Все лучше, чем ночевать в пустыни.
Терен отчаянно старался не думать о той страшной ночи…
…Их выволокли во двор, протащили едва ли не по земле и впихнули в большое помещение, которое использовалось как склад и место наказания провинившихся рабов. Алия успела краем глаза заметить, как в проеме появился Терен в сопровождении еще двух воинов. Саму женщину держал один человек, Айсу — двое. За спиной прислонившегося к столу Мирата стояли еще двое. Всего семь воинов, не считая квагра, ассасина и одного идиота.
Мират смотрел тяжело и зло. Встретившись с ним взглядом Алия поняла, что сейчас ее ждет медленная и мучительная смерть. Пустынные эльфы не умели прощать. Она была его вещью, принадлежала ему, она не могла изменить ему. Нарушив основной закон выживания наложниц, Алия подписала себе смертный приговор.
Страх, дикий страх охватил ее. Никогда она не была столь беспомощна перед лицом опасности. Алия на мгновение закрыла глаза, пытаясь побороть дрожь. Ее страх и мольба не разжалобят Мирата, скорее, еще больше уронить ее в его глазах. Но как спастись?!
Страх сменился паникой. Выход не находился, она не сможет, она умрет!
Невероятным усилием воли Алия взяла под контроль чувства. Если у нее и есть шанс на спасение, так это при условии, что она сохранит внешнее достоинство. Победить более сильного противника можно лишь удивив его. Если она расплачется и кинется в ноги, то пойдет по ожидаемому Миратом пути. Она не сделает это, не начнет играть по его правилам.
Алия не думала — это было какое-то дикое, звериное желание жить, которое диктовало ей, как поступать. Она действовала больше на инстинктах.
Все эти мысли пролетели в ее голове за один миг, и вот уже Алия открыла глаза, вскользь заметив, как побледнел Терен. К счастью, Мират стоял к нему боком и не видел реакции квагра.
Встретившись взглядом с господином, она увидела, как удивление мелькнуло в его темных глазах. Он не почувствовал в ней желанного страха, которым смог бы насладиться. Мират хотел растоптать, уничтожить женщину, которая унизила его. Он не любил ее, но и равнодушие давно покинуло его. Ее предательство всколыхнуло в его душе сильные чувства, которые теперь бурей метались внутри, пытаясь найти выход. И вот его оскорбленная гордость, жаждущая мести, не получила желаемого.
— С кого начнем? — холодно спросил он, разыгрывая из себя кота, развлекающегося с пойманной мышкой.
— С меня, — произнесла Алия.
— Спасаешь любовника?
— Не желая слушать скулеж, — дерзко ответила она и похлопала держащего ее воина по руке: — Отпусти меня, милый.
Она буквально почувствовала, как мужчина метнул растерянный взгляд на Мирата. Ассасин чуть заметно повел бровью, и воин отпустил Алию. Молодая женщина шагнула, сокращая расстояние между ней и Миратом. Остановившись в паре дюймов от него, но не касаясь, она произнесла своим тягучим, как темный мед, голосом, в котором нельзя было найти соблазнительные нотки, но который все равно почему-то завораживал мужчин:
— Не хочу уходить так скучно. Предлагаю пари для развлечения несчастной публики, собранной здесь.
В глазах Мирата мелькнул интерес, но тут же скрылся под волной гнева. Без замаха ассасин отвесил Алии пощечину. Та дернула головой, но не двинулась с места. Удар был не так страшен, а боль? Боль она привыкла терпеть.
Облизав окровавленную губу, Алия вновь посмотрела на Мирата и как ни в чем не бывало спросила:
— Так что?
Он промолчал, но промолчал разрешая.
— Вы дадите мне пять минут, мой господин, — произнесла она размерено, словно предлагала взять ее прямо здесь и сейчас. — Если за это время вы хоть раз меня возжелаете, вы простите меня и не станете наказывать.
Она сложила руки в просительном жесте, но лукавая улыбка и блеск глаз показал ему, что она хитрит. Ни тени покорности, она шла по лезвию ножа.
В глазах Мирата плескался лишь гнев, лицо закаменело. Предложенное Алией пари вызвала в нем лишь злую усмешку.
— Пробуй, — разрешил он, облокачиваясь бедрами о стоящий позади стол с оружием. Взгляд его резал не хуже стали. Алия поняла: он уже принял решение и не изменит его. Но отступать она не умела и не могла. Либо рискнет, либо погибнет покорной овечкой.
Она приблизилась к Мирату, почти коснулась его сжатых в узкую полоску губ и… отступила назад, ловко вынув из ножен на его поясе два кинжала. Те самые, что он когда-то ночью выбирал по эскизам.
Темная бровь на смуглом лице изогнулась в вопросе, но Мират не позволил себе большего. Удивление на миг притупило гнев. Оно не могло победить, но давало шанс.
Она отступила, сжимая рукояти кинжалов. Настала пора последнего козыря. Его она придерживала для чего-то (или кого-то) особенного, но подойдет и собственная жизнь.
Прикрыв глаза, она приготовилась и начала двигаться. Плавные движения танца сменялись резкими, короткие изящные клинки словно стали продолжением ее рук, ее тела. Это было одновременно завораживающе и пугающе — прекрасная женщина и опасная сталь. Обычный танец наложницы привлекал мужчин, вызывал в них желание, а этот — бросал в омут страсти. Сильный мужчина не останется равнодушным, наблюдая за двумя самыми прекрасными вещами в его жизни. Красота и сталь сплелись в одно. За каждым движением следили несколько пар глаз, взгляды обжигали фигуру наложницы, воздух загустел, и в нем отчетливо чувствовался вкус неудержимой, яростной похоти.
Мират продержался почти четыре минуты. Танец Алии прервался внезапно — сильные мужские руки схватили ее за запястья, клинки выпали. Уже через секунду ее повалили на ближайший стол, сметя с него все лишнее. Мират брал ее жестко, не щадя. Его член врывался в ее лоно, к счастью, "подготовленное" Айсой. В тишине были слышны лишь шлепки и тяжелое дыхание. Взгляды продолжали обжигать Алию…
…К ночи они успели добраться до небольшого поселения. На следующий день отряд прибыл в Шарэт. Приближался полдень, когда из-за очередного бархана показались шпили древнего города. Алия с трудом сдержала вздох облегчения — за те несколько недель, что они путешествовали по пустыни, она отсидела себе все, что только можно. Даже ее мужчины не смогли подготовить ее к такой боли. Алия выросла рядом с Эльтарелом, юность провела в городе и никогда никуда не выезжала. Она даже сидеть на лошади не умела! Зато теперь научилась и не желала продолжать мучения. Лучше любой из мужчин, даже самый грубый, чем это несносное животное. Весь день трястись под палящим солнцем, отсиживая все пониже груди. Даже ночью ее не отпускала боль, пронзая спину и бедра тысячью острых игл. А ведь приходилось еще исправно исполнять свои обязанности — ублажать Нараша, приятеля Мирата, которому и было поручено привезти Алию в Шарэт.
После ее глупого прокола, едва не стоившего жизни, Мират "простил" Алию. Он не стал ее наказывать, но к себе больше не приближал.
— Раз ты такая хорошая сучка, — со злой нежностью произнес он, — так послужи мне в этом деле.
Он отправил в Шарэт с некоторым поручением своего коллегу и друга, Нараша. Алии было приказано сопровождать его, всячески угождать и слушаться. Она подозревала, что Мират, не будучи дураком, решил выгодно продать или обменять ее. Что ж, логично. Ей оставалось лишь благодарить Забытых Богов, что Мират на свой манер оказался весьма честным мужчиной. Другой на его месте не стал бы ее слушать, а после секса попросту бы убил. К слову, Айса наказали — по приказу Мирата его тут же оскопили. Теперь младший брат присматривал за его гаремом, служа еще более исправно. С этой точки зрения положение Алии было лучше. Тем более, что Нараш был неплохим любовником. Не мучай ее боль, она бы даже перестала злиться на ситуацию и собственную глупость, которая к этому привела.
Приближение к столице обрадовало всех. Даже испытанные в боях и путешествиях воины желали, наконец, скрыться от палящего солнца под тенью высоких башен Шарэта. А ведь в пустыне главной опасностью был даже не огненный шар на небе. Змеи, скорпионы, ядовитые жуки и осы, проклятые сущности, стражи храмов, другая магическая нечисть, разбойники, наемники, песчаные бури — все это подстерегало путешественников буквально за каждым барханом. Выжить в пустынном краю было сложно, жить — почти невозможно.
«Интересно, кому же захотел отдать меня Мират?» — размышляла Алия, любуясь прекрасным городом, который постепенно поднимался из песков.
На дом опустилась странная тишина. Она действовала Алии на нервы. Мират уехал сразу после окончания бури, у него были более важные дела, чем заниматься хозяйством. И вроде бы Алия должна была радоваться, однако напряженный взгляд Айсы, следящего за ней из окна дома, портил настроение. Если бы не этот эльф, она могла бы встретиться с Тереном. Даже ей иногда хотелось отдохнуть, сделать какую-нибудь глупость! Четко продуманную, конечно, но глупость. Айса мешал ей, раздражал, он занимал все ее время, силы и внимание. Даже контроль за чувствами Мирата (ассасин не должен был потерять интерес к ней) отошел на второй план!
Приняв решение, Алия свернула к лестнице и никем не замеченная направилась к комнате брата Мирата. Несмотря на доверие, которым пользовался Айса, он имел в своем распоряжении очень скромные покои — всего две комнатки, едва ли богаче, чем у Алии, рабыни.
Мужчина сильно удивился, увидев на пороге наложницу брата. Алия провокационно ему улыбнулась и опустилась в плетеное кресло.
— Зачем ты пришла? — хрипло спросил Айса, опираясь рукой о стол. Темный взгляд эльфа перебегал с одного предмета на другой, но так и не обратился к незваной гости. Он слишком явно игнорировал ее.
— Потому что ты этого захотел, разве нет? — насмешливо бросила Алия, покачивая изящной ножкой в легкой шелковой туфельке.
— К господам следует обращаться на "вы", — напомнил Айса, но эффект от его грозного упрека был подпорчен взглядом одержимого, в котором смешалось слишком многое.
Алия усмехнулась и одним плавным движением поднялась и подошла к нему. Мужчина рефлекторно сделал шаг назад, но позади была стена. Спасаться же бегством он не мог, мешала гордость. Хотя, от такой хищницы стоило бежать сломя голову.
— Ты так стараешься укротить меня, показать себя господином, — произнесла Алия своим мелодичным голосом. Взгляд ее самых обычных светло-карих глаз сейчас притягивал к себе Айсу. Он не мог разорвать взгляд, не мог уже выбраться из этой ловушки. Она словно знала все тайны его души.
— Ты… — Он сглотнул. — Ты переходишь все границы…
Она положила ладонь ему на грудь, чувствуя под плотной тканью туники, как горит его тело.
— Разве? — "удивилась" Алия, а потом рассмеялась. Это был торжествующий смех палача. — Но ведь ты этого хочешь! Твоя одержимость безопасностью Мирата небезынтересна. Если с мужчинами еще можно понять — ты оберегаешь брата от завистников и предателей, — то что не так с нами, женщинами? Ты ведь одержим нами, тебя возмущает сам факт нашего существования. Но ты не отказываешься от женской ласки. Тебе интересуют лишь рабыни брата…
Она чуть прикрыла глаза, скрывая свой взор и добавляя таинственности. Айса замер, слушая ее, словно завороженный. В какой-то мере так и было — он попал под власть ее чар, и ей только оставалось дергать за ниточки.
— Ты представляешь, как он берет нас, как Мират входит в нас, как мы стонем под ним. Он — воплощением всего, что ты хотел иметь, но лишь его женщин ты желаешь настолько, что готов их уничтожать при первом отзвуке этого чувства. Я видела, какими глазами ты смотрел на меня, когда я ночью вышла из покоев Мирата. Ты подслушивал, ловил мои стоны. Ночью ты представляешь меня. Но я недоступна. Ты попробовал угрожать, но я не испугалась. Ты ждал, что я предложу себя тебе, но я и тут осталась непреклонна. Ты постарался сделать мою жизнь невыносимой, но все равно ничего не добился. А потом появилась Клеса, ненужный подарок от брата. Она была моей противоположностью, ты даже возбудиться не мог, глядя на нее. Теперь тебе нужна была только одна женщина — я.
Он резко выдохнул, глаза его, привычно узкие, как у всех пустынных эльфов, расширились. Он пожирал ее взглядом, его чувство обжигали Алию, она ощущала их кожей.
Она продолжила, но голос ее изменился, он стал жестче:
— Ты — сын матери-шлюхи, которая изменила своему господину с каким-то стражником. Дитя порока, никчемный и ненужный, почти раб для своей семьи. И ты презираешь всех тех женщин, которые изменяют своему господину, а ты уверен, что все наложницы отдаются другим. Поэтому ты с такой ненавистью смотришь на нас, так пристально следишь за нами. Но я оказалась не такой, ведь правда? Ты не верил, следил. А я не давала тебе даже повода, мотива, следа. И ты уже не мог ненавидеть меня — ты желал меня. Желал, чтобы я предала своего господина, как это сделала твоя мать. Тебе уже плевать на брата…
— Заткнись! — выкрикнул он, хватая ее за горло.
Алия осталась совершенно спокойна, когда сильные мужские пальцы сдавили ее шею. Она лишь улыбалась той самой демонической улыбкой, которая сводила мужчин с ума.
— Так… сделай это… — прошептала она с трудом.
Айса замер, а потом притянул ее к себе. Его поцелуи были жадными. Он хотел лишь брать, но вместе с тем в каждом его жесте, в каждом движении чувствовалась какая-то робость, словно он до конца не верил, что это происходит. Он целовал ее страстно, приникая к ее нежным устам, как усталый путник пустыни к желанной воде. Его руки скользили по ее телу, то лаская, то сжимая до боли.
Резко разорвав поцелуй, он развернул ее, прижимая грудью к стене, и бесстыдно задрал короткую шелковую юбку. Он входил в нее рывками, наслаждаясь каждым мигом запретного чувства, а она внутренне торжествовала — теперь он был в ее власти. Упав в собственных глазах, предав свои убеждения и родного брата, он становился ее марионеткой. И к слову, хоть у него был меньше, чем у Мирата, доставлял он куда больше удовольствия. Но Терен все равно лучше.
В тот самый миг, когда Айса излился в нее, содрогаясь в конвульсиях долгожданного оргазма, а Алия торжествовала, смакуя удовольствие от своей власти над очередным мужчиной, занавески на входе колыхнулась, и в комнату вошел Мират.
Глава 8. Искусство танца, или Шарэт
Главной особенностью Эльтарела было не его богатство, прекрасный храм-дворец в центре или огромные размеры. Главным чудом города было большое озеро, в которое впадала Асдель — великая река, берущая начало в предгорьях Северного Хребта. Она пересекала центральные земли, где жили люди, тонкой лентой прорезала пески, растворяясь в водах озера Эльтарела. Для жителей пустыни его безмятежная зеркальная гладь казалась чудом.
Сколько Терен путешествовал по пескам, пересекая пустыню с севера на юг и с востока на запад, он никогда не видел ничего прекраснее озера Эльтарела. Каждый раз покидая родной город, он вспоминал водную гладь и мечтал вернуться, чтобы вновь увидеть ее. Такие мысли бродили в голове воина, но если руку он приучил к тяжести меча, то душу свою изменить не мог. В нем говорила кровь эльфов.
Квагр посмотрел на темнеющий впереди горизонт и приказал ускориться. Если они поторопятся, то успеют добраться до ближайшего села. Все лучше, чем ночевать в пустыни.
Терен отчаянно старался не думать о той страшной ночи…
…Их выволокли во двор, протащили едва ли не по земле и впихнули в большое помещение, которое использовалось как склад и место наказания провинившихся рабов. Алия успела краем глаза заметить, как в проеме появился Терен в сопровождении еще двух воинов. Саму женщину держал один человек, Айсу — двое. За спиной прислонившегося к столу Мирата стояли еще двое. Всего семь воинов, не считая квагра, ассасина и одного идиота.
Мират смотрел тяжело и зло. Встретившись с ним взглядом Алия поняла, что сейчас ее ждет медленная и мучительная смерть. Пустынные эльфы не умели прощать. Она была его вещью, принадлежала ему, она не могла изменить ему. Нарушив основной закон выживания наложниц, Алия подписала себе смертный приговор.
Страх, дикий страх охватил ее. Никогда она не была столь беспомощна перед лицом опасности. Алия на мгновение закрыла глаза, пытаясь побороть дрожь. Ее страх и мольба не разжалобят Мирата, скорее, еще больше уронить ее в его глазах. Но как спастись?!
Страх сменился паникой. Выход не находился, она не сможет, она умрет!
Невероятным усилием воли Алия взяла под контроль чувства. Если у нее и есть шанс на спасение, так это при условии, что она сохранит внешнее достоинство. Победить более сильного противника можно лишь удивив его. Если она расплачется и кинется в ноги, то пойдет по ожидаемому Миратом пути. Она не сделает это, не начнет играть по его правилам.
Алия не думала — это было какое-то дикое, звериное желание жить, которое диктовало ей, как поступать. Она действовала больше на инстинктах.
Все эти мысли пролетели в ее голове за один миг, и вот уже Алия открыла глаза, вскользь заметив, как побледнел Терен. К счастью, Мират стоял к нему боком и не видел реакции квагра.
Встретившись взглядом с господином, она увидела, как удивление мелькнуло в его темных глазах. Он не почувствовал в ней желанного страха, которым смог бы насладиться. Мират хотел растоптать, уничтожить женщину, которая унизила его. Он не любил ее, но и равнодушие давно покинуло его. Ее предательство всколыхнуло в его душе сильные чувства, которые теперь бурей метались внутри, пытаясь найти выход. И вот его оскорбленная гордость, жаждущая мести, не получила желаемого.
— С кого начнем? — холодно спросил он, разыгрывая из себя кота, развлекающегося с пойманной мышкой.
— С меня, — произнесла Алия.
— Спасаешь любовника?
— Не желая слушать скулеж, — дерзко ответила она и похлопала держащего ее воина по руке: — Отпусти меня, милый.
Она буквально почувствовала, как мужчина метнул растерянный взгляд на Мирата. Ассасин чуть заметно повел бровью, и воин отпустил Алию. Молодая женщина шагнула, сокращая расстояние между ней и Миратом. Остановившись в паре дюймов от него, но не касаясь, она произнесла своим тягучим, как темный мед, голосом, в котором нельзя было найти соблазнительные нотки, но который все равно почему-то завораживал мужчин:
— Не хочу уходить так скучно. Предлагаю пари для развлечения несчастной публики, собранной здесь.
В глазах Мирата мелькнул интерес, но тут же скрылся под волной гнева. Без замаха ассасин отвесил Алии пощечину. Та дернула головой, но не двинулась с места. Удар был не так страшен, а боль? Боль она привыкла терпеть.
Облизав окровавленную губу, Алия вновь посмотрела на Мирата и как ни в чем не бывало спросила:
— Так что?
Он промолчал, но промолчал разрешая.
— Вы дадите мне пять минут, мой господин, — произнесла она размерено, словно предлагала взять ее прямо здесь и сейчас. — Если за это время вы хоть раз меня возжелаете, вы простите меня и не станете наказывать.
Она сложила руки в просительном жесте, но лукавая улыбка и блеск глаз показал ему, что она хитрит. Ни тени покорности, она шла по лезвию ножа.
В глазах Мирата плескался лишь гнев, лицо закаменело. Предложенное Алией пари вызвала в нем лишь злую усмешку.
— Пробуй, — разрешил он, облокачиваясь бедрами о стоящий позади стол с оружием. Взгляд его резал не хуже стали. Алия поняла: он уже принял решение и не изменит его. Но отступать она не умела и не могла. Либо рискнет, либо погибнет покорной овечкой.
Она приблизилась к Мирату, почти коснулась его сжатых в узкую полоску губ и… отступила назад, ловко вынув из ножен на его поясе два кинжала. Те самые, что он когда-то ночью выбирал по эскизам.
Темная бровь на смуглом лице изогнулась в вопросе, но Мират не позволил себе большего. Удивление на миг притупило гнев. Оно не могло победить, но давало шанс.
Она отступила, сжимая рукояти кинжалов. Настала пора последнего козыря. Его она придерживала для чего-то (или кого-то) особенного, но подойдет и собственная жизнь.
Прикрыв глаза, она приготовилась и начала двигаться. Плавные движения танца сменялись резкими, короткие изящные клинки словно стали продолжением ее рук, ее тела. Это было одновременно завораживающе и пугающе — прекрасная женщина и опасная сталь. Обычный танец наложницы привлекал мужчин, вызывал в них желание, а этот — бросал в омут страсти. Сильный мужчина не останется равнодушным, наблюдая за двумя самыми прекрасными вещами в его жизни. Красота и сталь сплелись в одно. За каждым движением следили несколько пар глаз, взгляды обжигали фигуру наложницы, воздух загустел, и в нем отчетливо чувствовался вкус неудержимой, яростной похоти.
Мират продержался почти четыре минуты. Танец Алии прервался внезапно — сильные мужские руки схватили ее за запястья, клинки выпали. Уже через секунду ее повалили на ближайший стол, сметя с него все лишнее. Мират брал ее жестко, не щадя. Его член врывался в ее лоно, к счастью, "подготовленное" Айсой. В тишине были слышны лишь шлепки и тяжелое дыхание. Взгляды продолжали обжигать Алию…
…К ночи они успели добраться до небольшого поселения. На следующий день отряд прибыл в Шарэт. Приближался полдень, когда из-за очередного бархана показались шпили древнего города. Алия с трудом сдержала вздох облегчения — за те несколько недель, что они путешествовали по пустыни, она отсидела себе все, что только можно. Даже ее мужчины не смогли подготовить ее к такой боли. Алия выросла рядом с Эльтарелом, юность провела в городе и никогда никуда не выезжала. Она даже сидеть на лошади не умела! Зато теперь научилась и не желала продолжать мучения. Лучше любой из мужчин, даже самый грубый, чем это несносное животное. Весь день трястись под палящим солнцем, отсиживая все пониже груди. Даже ночью ее не отпускала боль, пронзая спину и бедра тысячью острых игл. А ведь приходилось еще исправно исполнять свои обязанности — ублажать Нараша, приятеля Мирата, которому и было поручено привезти Алию в Шарэт.
После ее глупого прокола, едва не стоившего жизни, Мират "простил" Алию. Он не стал ее наказывать, но к себе больше не приближал.
— Раз ты такая хорошая сучка, — со злой нежностью произнес он, — так послужи мне в этом деле.
Он отправил в Шарэт с некоторым поручением своего коллегу и друга, Нараша. Алии было приказано сопровождать его, всячески угождать и слушаться. Она подозревала, что Мират, не будучи дураком, решил выгодно продать или обменять ее. Что ж, логично. Ей оставалось лишь благодарить Забытых Богов, что Мират на свой манер оказался весьма честным мужчиной. Другой на его месте не стал бы ее слушать, а после секса попросту бы убил. К слову, Айса наказали — по приказу Мирата его тут же оскопили. Теперь младший брат присматривал за его гаремом, служа еще более исправно. С этой точки зрения положение Алии было лучше. Тем более, что Нараш был неплохим любовником. Не мучай ее боль, она бы даже перестала злиться на ситуацию и собственную глупость, которая к этому привела.
Приближение к столице обрадовало всех. Даже испытанные в боях и путешествиях воины желали, наконец, скрыться от палящего солнца под тенью высоких башен Шарэта. А ведь в пустыне главной опасностью был даже не огненный шар на небе. Змеи, скорпионы, ядовитые жуки и осы, проклятые сущности, стражи храмов, другая магическая нечисть, разбойники, наемники, песчаные бури — все это подстерегало путешественников буквально за каждым барханом. Выжить в пустынном краю было сложно, жить — почти невозможно.
«Интересно, кому же захотел отдать меня Мират?» — размышляла Алия, любуясь прекрасным городом, который постепенно поднимался из песков.
