Однако так мучилась едва ли не одна она. Родители — понятно, Велон тоже старался помочь. Вэйзар — слава Тьме! — молчал, к нему же присоединились близнецы. Велия с напряжением следила за притихшей Лисари и невозмутимо-наглой Шильэт. Особенно пугала последняя: для этой дикарки не существует никаких правил и норм. Она даже одеться нормально не могла! Конечно, Шильэт была в этом бунтарстве не одинока, но только у нее это переходило все границы. Мода в Темной Империи менялась с не меньшей скоростью, чем у людей, однако общие образы и стили оставались неизменны. Особенно у мужчин. Если женщины еще варьировали отдельные элементы платьев, играли с цветом и оборками, то у их кавалеров выбор был весьма невелик. Традиционно мужчины в Темной Империи носили рубашки и длинные, по середину бедра, камзолы или кожаные куртки — последние использовались лишь для путешествий и среди разведчиков. На ноги всегда надевались сапоги и длинные брюки — варьировался лишь материал. Никаких коротких рукавов и других серьезных изменений предусмотрено не было, лишь манжеты рубашек и воротники камзолов иногда украшались короткими вставками. В цветах был больший простор, но все же среди темных эльфов приветствовались лишь темные оттенки — никаких светлых или ярких тканей. Но это все — у дроу. Те же орки носили одежды из шкур, а тролли и вовсе ограничивались набедренными повязками. Оборотни, считающиеся вторым сортом в Империи, отчаянно следовали моде темных эльфов, но никогда не могли заслужить одобрительных взглядом меладских эстетов.
В семье Темного Императора к одежде было разное отношение. Папа, несмотря на кажущуюся простоту и небрежность, всегда выглядел безукоризненно. Не вычурно, но строго в соответствии с правилами. Камзол безо всяких украшений, такая же черная простая рубашка — единственной вольностью во внешнем виде, которую позволял себе папа, была прическа. Традиционно мужчины-дроу заплетали волосы в косы разной степени сложности, простой хвост считался проявлением небрежности, тем более не приветствовалось отсутствие какой-либо прически. Папа всегда носил волосы распущенными, они укрывали его спину белоснежным плащом. Но в одежде он всегда соблюдал сдержанный строгий стиль — впрочем, отец выглядел бы представительно даже в рубище, однако речь не об этом. Велон во всем походил на папу, а вот остальные братья… К стилю близнецов претензий не было, а их любовь к одинаковым (чтобы нельзя было их различить) сложным косам давно стала предметов шуточек в семье, но цвет! Ярко-желтый, ярко-зеленый, ярко-голубой, ярко-оранжевый — можно было продолжать до бесконечности. Одно было точно известно: в гардеробе близнецов не было ни одной темной рубашки. Велия, конечно, не понимала любовь отца и Велона к черному цвету, переходящая все границы, но и младшие братья выглядели не лучше — намного хуже! Ряженые птицы! На их фоне Вэйзар, небрежный вид которого поверг бы в шок любого эстета, смотрелся неплохо. Подумаешь, рубашка навыпуск, на штанах пятна крови, а из хвоста торчат петухи, словно он своими волосами пол подметал — он же всего лишь принц! Видимо, оценив вольность мужей, их жены решили пойти дальше. Вот почему мама — само воплощение красоты и элегантности? Ни одной лишней черты или промаха! Мамины наряды были отдельным произведением искусства, и это не говоря уже о ее умении их носить. Сразу видно знатную леди. Неудивительно, что рядом с Императрицей и принцессой Лисари и Шильэт выглядели, мягко говоря, несуразно. У супруги близнецов был тот же порок, что и у них самих — вычурность. Вот только если мужчины смотрелись терпимо, то девица выглядела вульгарно. Яркие наряды и сумасшедшее декольте, переступающее все границы. Более откровенно и вызывающе одеться было трудно, хотя многим мужчинам нравилось — немудрено! Мама говорила, что Лисари идет такой стиль, но Велия склонялась к тому, что это обычное лицемерие с целью спрятать постыдную правду. Не похоже на маму, однако в последнее время она стала склона обелять своих невесток. Правда, про Шильэт даже Императрица ничего не говорила. А вот Велию так и подмывало! Эта ликанша даже не потрудилась одеться в платье. Если Лисари никогда не изменила бы своему декольте едва ли не до живота, то Шильэт скорее бы отправилась служить в храм Света, чем сменила свои черные брюки и алую рубашку на что-нибудь приличное. Куда там! Она даже порядок столовых приборов до сих пор не выучила. Ничего сложного в том, чтобы запомнить три вилки, пару ножей и несколько ложек, однако принципиальная ликанша оставалась невежа, всем демонстрируя свое пренебрежительное отношение к этикету, императорскому замку и семье. И с этой грубой неотесанной девицей, распускающей руки и ругающейся так, что стражники Роуна спьяну не скажут, Велия вынуждена была сидеть бок о бок вот уже три года. Хорошо еще, что принцесса не все время жила в замке, иначе ежедневная пытка свела бы ее с ума. А так это была лишь неприятная обязанность — терпеть жену брата, — и Велия продолжала вести себя безукоризненна, только взглядом позволяя себе выразить истинное отношение.
Сейчас же она впервые радовалась, что Шильэт сидит по правую руку от нее. Гостей рассадили в дальней части стола: обоих Вал'Акэш и Съерелла мама определила рядом с близнецами, туда же отправилась часть младших Бурошкуров, а вот Нелья, ее муж Марет, Вилеша и ее муж Олан сидели справа от Велии. Получалось, что принцесса фактически разделяла двух кровных врагов. Велия не сомневалась, что мама специально так устроила. Сиди Нелья напротив, на месте Вал'Акэш, она бы постоянно видела перед собой Шильэт и Вэйзара, а так ее от убийц родичей отделяла Вилеша, Олан и Велия. Согласно нормам этикета, конечно, правильнее было бы посадить леди Лар'Шера ближе, чем Бурошкуров, но мама, прикрывшись родственными связями (Вилеша ведь сестра Императора), постаралась отдалить Нелью от Шильэт насколько это возможно. Оставалось надеяться, что все это не сломается из-за пары неосторожных слов. Поэтому для Велии обед был еще более напряженный, чем для большей части семейства, ибо она постоянно боялась, что сидящая слева Шильэт что-нибудь выкинет. Или Лисари. Но эльфийка была необычайно тиха, да и ликанша, хоть и продолжала демонстрировать всем свои дурные манеры, в разговор не лезла.
Беседа за столом текла легко и непринужденно — так могло показаться. На самом деле мама, папа и Велия с Велоном прикладывали немало усилий, чтобы все выглядело прилично. И, несмотря на полные ненависти взгляды Нельи, холодность Вилеши и отстраненность Раудгарда Вал'Акэш, официальный обед не превратился из светского мероприятия в свару. Пока папа беседовал с Велоном и Оланом Бурошкуром, а мама развлекала Съерелла и племянников, Велия заняла самого лорда Вал'Акэш. В любой, даже самый обыденный разговор, этот дроу привносил свою особенную манеру: никогда не опускался до сплетен или незначительных мелочей, но умел интересно рассказать даже про те вещи, которые были известны собеседнику. Его мерный спокойный голос и сдержанность как нельзя лучше характеризовали лорда севера и одного из самых знатных лиц Империи. И хоть было видно, что он в первую очередь воин, однако речь его звучала приятно, а его отношение к императорской семье, каким бы оно ни было, никак не проявлялась. Вот уж кто точно не закатит скандал посреди обеда!
Младший лорд Вал'Акэш периодически бросал на Велию взгляды, но, к счастью, она была так занята, что не обращала на это внимание — последнее, что ей было нужно, это какой-то полукровка. В отличие от других мужчин, присутствующих за столом, его внимание ей даже не льстило, хотя и было объяснимо: сегодня Велия изменила своим привычкам и вместо кожаного костюма разведчика одела роскошное вечернее платья. Вот почему она может, а Шильэт — нет?! На таком важно обеде, где присутствуют первые лица Империи — в брюках! Велия усиленно старалась не смотреть в сторону ликанши и под конец обеда даже позволила себе увлечься рассказами Вал'Акэш о севере. Жизнь там была опасная, однако более насыщенная, чем в спокойной, но пресной Меладе.
Впрочем, Хранитель Северных Границ был не единственным, кто интересовал Велию, ведь сегодня она впервые в жизни увидела тетю и кузенов — кроме Цериана, конечно. Исподволь она разглядывала Вилешу, ловя ее отражение в гранях бокала. Леди Бурошкур была очень похожа на отца: не особо красивая, но полная внутренней силы и ярости. Велия даже посочувствовала главе рода оборотней-медведей, Олану: с такой женой очень сложно что-то значить. Принцесса видела, как отец подавляет всех вокруг себя — пожалуй, только такие же невыносимые язвительные братцы и спокойная, как полноводная река, мама могли вытерпеть его. Но у Темной Императрицы внутри был стальной стержень, и все всегда знали, что именно ее воля в семье главная — папа мог ее передавить лишь тогда, когда мама ему это позволяла. На счастье Императора, его супруга за власть с ним не боролась и очень редко выступала против чего-либо. Но когда такое случалось, последнее слово было за мамой. Папа властвовал над огромной и могущественной Темной Империей, мама же властвовала над их семьей. Такой она была, супруга Императора. А вот Олан, муж Вилеши, не выглядел тем, кто мог дать достойный отпор. Он был мягким, добрым и совершенно неконфликтным мужчиной — на этом фоне все его боевые заслуги и опыт меркли, потому что Велия понимала: тетка крутит им как хочет. Ей вообще не понравилась эта темная эльфийка. У нее был неприятный взгляд и замашки королевы. Велии, привыкшей к братской любви и маминой терпимости, казалось, что тетя явно готова побороться за власть — если не как таковую в принципе, то среди женщин точно. Мегера, ей не место в замке — так решила Велия и готова была поспорить, что мама придерживается той же самой точки зрения, ведь за весь обед она ни разу не обратилась к леди Бурошкур. Холодность Императрицы к сестре мужа была так же заметна, как отчужденность Императора по отношению к лорду Раудгарду Вал'Акэш — ни один эльф из двух этих пар не разговаривал с оппонентом. Пожалуй, явственнее них неприязнь выражала только Нелья Лар'Шера — та глядела с ненавистью на всех присутствующих, даже к северянам отнеслась с подозрением. Леди в принципе не хотела ехать, но когда тебя приглашает сам Темный Император, отказать нельзя.
Наконец за столом завязалась общая беседа. Велия успела поймать задумчивый взгляд матери, а потом все ее внимание заняла Вилеша, внезапно из спящей пантеры превратившейся в послушную овечку, которая сейчас что-то блеяла отцу. Тот — тоже удивительно — отвечал вполне мирно. Не так, как должен был брат, столетиями игнорирующий сестру. Вал'Акэш тоже успел перемолвиться парой слов с Вилешой — вполне невинных и являющихся скорее данью вежливости, чем чем-нибудь необычным. А вот Темного Императора Хранитель Северных Границ упорно продолжил не замечать. Возникающие неловкости вновь сглаживала мама и, конечно, Велия. Велон продолжил развлекать Бурошкуров, и только сестра видела, сколько презрения скрывают холодные голубые глаза.
И все же, зачем приехал Вал'Акэш? Размышляя над этим вопросом, Велия невольно скользнула взглядом по сидящему напротив полукровке. Все четыре ветви эльфов обладали одной очень важной особенностью, позволяющей им на протяжении тысячелетий сохранять свою численность и не утонуть в толпе смертных — у них не было обычных полукровок. Их дети, от кого бы они не были рождены, наследовали больше именно эльфийского. Зачастую такие полукровки даже выглядели как чистокровные. Им давалось все от бессмертного родителя: внешность, способности, долголетие. И даже последующее смешение рода проходило с трудом, и чтобы кровь людей или орков хотя бы уравнялась с эльфийской часть нужно было несколько поколений. Так что Риэл (так ведь, кажется, его зовут?), являясь сыном чистокровной дроу, мало чем должен был бы отличаться от тех же темных принцев или своего деда, однако в его лице и фигуре Велия видела множество орочьих черт, которые сложно было не заметить. Да, волосы у него оказались такими же белоснежными, как у темных эльфов, кожа черная, а глаза — полностью багровые, без какого-либо намека на радужку и зрачок, но этим все ограничивалось. Фигура у полукровки была массивная, плечи — шире даже чем у самых сильных воинов дроу, крупные руки рядом с изящными ладонями Съерелла казались чересчур громоздкими, словно лапы тролля. В лице тоже прослеживалась орочья кровь: черты были грубее, чем у темных эльфов (которые сами не славились изящной красотой как их светлые родичи), нижняя челюсть чуть массивнее, хоть и не такая большая, как у чистокровных орков — можно было бы не заметить этот недостаток, но от своего смертного отца полукровке достались выпирающие из нее клыки. В целом это была какая-то карикатура на дроу: с одной стороны, портрет обладал всеми признаками темных эльфов, а с другой — был обезображен орочьими штрихами. Получалось еще хуже. Если к оркам, троллям и другим низшим расам Велия относилась терпимо — это были неплохие воины и преданные слуги, — то такой явный полукровка был плевком в лицо всем уважающим себя темным эльфам. Не бессмертный, но и не смертный. Велия даже не старалась вовлечь его в разговор, но знала, что сейчас в ее взгляде хорошо скрыто то самое презрение, которое Велон прятал от бастардов тетки. Те тоже были тем еще бельмом на глазу: золотоволосые изящные оборотни — четыре сына — рядом со своим "отцом", Оланом Бурошкуром — могучем темноволосом медведем.
«Такой важный обед, первые лица Империи, а взглянуть некуда: то бастарды, то полукровки, то безродные девицы», — с досадой подумала Велия, чувствуя, как натирает корсет. Определенно, платья не стоили тех жертв, которые приходилось приносить во имя красоты. Однако у принцессы была не только гора привилегий, но и немалое число обязанностей. Для нее долг никогда не был пустым звуком.
Наконец обед стал подходить к концу, принеся лишь разочарование и страдания большинству присутствующих. Велия успела еще поймать пару странно-жалостливых взглядов, которыми обменялись братья Бурошкуры с Церианом, а потом ей выпала участь… то есть досталась честь проводить лордов Вал'Акэш и лорда Вал'Дерос до покоев. К счастью, полукровка держался где-то позади и не мозолил глаза, поэтому Велия выкинула из головы неприятные мысли и всю дорогу до комнат гостей обсуждала с Хранителем Северных Границ безопасность этих самых границ.
— Риэл? Пойдем с нами. — Вэйзару никогда не хватала чувства такта, но, к счастью, лорд Вал'Акэш не стал бить принца, лишь возразил:
— Мы направ…
— Успокойся, сестренка справится и доведет твоего деда и убийцу до покоев, не заплутает, — панибратски хлопнул по плечу гостя Вэйзар. Близнецы за его спиной беззвучно хохотали. Шильэт оставалось лишь покачать головой. Впрочем, она сама подала эту идею: полукровка не вызывал в ней чувство опасности, а заскучавшим в столице принцам будет с кем повеселиться. Особенно после такого пресного и пустого обеда.
Риэл бросил взгляд на удаляющегося лорда Раудгарда, его прислужника и Велию. Если первые двое заметили отсутствие спутника, но не придали значения, продолжая беседу, то последняя навряд ли заметила хоть что-нибудь дальше своего носа.
В семье Темного Императора к одежде было разное отношение. Папа, несмотря на кажущуюся простоту и небрежность, всегда выглядел безукоризненно. Не вычурно, но строго в соответствии с правилами. Камзол безо всяких украшений, такая же черная простая рубашка — единственной вольностью во внешнем виде, которую позволял себе папа, была прическа. Традиционно мужчины-дроу заплетали волосы в косы разной степени сложности, простой хвост считался проявлением небрежности, тем более не приветствовалось отсутствие какой-либо прически. Папа всегда носил волосы распущенными, они укрывали его спину белоснежным плащом. Но в одежде он всегда соблюдал сдержанный строгий стиль — впрочем, отец выглядел бы представительно даже в рубище, однако речь не об этом. Велон во всем походил на папу, а вот остальные братья… К стилю близнецов претензий не было, а их любовь к одинаковым (чтобы нельзя было их различить) сложным косам давно стала предметов шуточек в семье, но цвет! Ярко-желтый, ярко-зеленый, ярко-голубой, ярко-оранжевый — можно было продолжать до бесконечности. Одно было точно известно: в гардеробе близнецов не было ни одной темной рубашки. Велия, конечно, не понимала любовь отца и Велона к черному цвету, переходящая все границы, но и младшие братья выглядели не лучше — намного хуже! Ряженые птицы! На их фоне Вэйзар, небрежный вид которого поверг бы в шок любого эстета, смотрелся неплохо. Подумаешь, рубашка навыпуск, на штанах пятна крови, а из хвоста торчат петухи, словно он своими волосами пол подметал — он же всего лишь принц! Видимо, оценив вольность мужей, их жены решили пойти дальше. Вот почему мама — само воплощение красоты и элегантности? Ни одной лишней черты или промаха! Мамины наряды были отдельным произведением искусства, и это не говоря уже о ее умении их носить. Сразу видно знатную леди. Неудивительно, что рядом с Императрицей и принцессой Лисари и Шильэт выглядели, мягко говоря, несуразно. У супруги близнецов был тот же порок, что и у них самих — вычурность. Вот только если мужчины смотрелись терпимо, то девица выглядела вульгарно. Яркие наряды и сумасшедшее декольте, переступающее все границы. Более откровенно и вызывающе одеться было трудно, хотя многим мужчинам нравилось — немудрено! Мама говорила, что Лисари идет такой стиль, но Велия склонялась к тому, что это обычное лицемерие с целью спрятать постыдную правду. Не похоже на маму, однако в последнее время она стала склона обелять своих невесток. Правда, про Шильэт даже Императрица ничего не говорила. А вот Велию так и подмывало! Эта ликанша даже не потрудилась одеться в платье. Если Лисари никогда не изменила бы своему декольте едва ли не до живота, то Шильэт скорее бы отправилась служить в храм Света, чем сменила свои черные брюки и алую рубашку на что-нибудь приличное. Куда там! Она даже порядок столовых приборов до сих пор не выучила. Ничего сложного в том, чтобы запомнить три вилки, пару ножей и несколько ложек, однако принципиальная ликанша оставалась невежа, всем демонстрируя свое пренебрежительное отношение к этикету, императорскому замку и семье. И с этой грубой неотесанной девицей, распускающей руки и ругающейся так, что стражники Роуна спьяну не скажут, Велия вынуждена была сидеть бок о бок вот уже три года. Хорошо еще, что принцесса не все время жила в замке, иначе ежедневная пытка свела бы ее с ума. А так это была лишь неприятная обязанность — терпеть жену брата, — и Велия продолжала вести себя безукоризненна, только взглядом позволяя себе выразить истинное отношение.
Сейчас же она впервые радовалась, что Шильэт сидит по правую руку от нее. Гостей рассадили в дальней части стола: обоих Вал'Акэш и Съерелла мама определила рядом с близнецами, туда же отправилась часть младших Бурошкуров, а вот Нелья, ее муж Марет, Вилеша и ее муж Олан сидели справа от Велии. Получалось, что принцесса фактически разделяла двух кровных врагов. Велия не сомневалась, что мама специально так устроила. Сиди Нелья напротив, на месте Вал'Акэш, она бы постоянно видела перед собой Шильэт и Вэйзара, а так ее от убийц родичей отделяла Вилеша, Олан и Велия. Согласно нормам этикета, конечно, правильнее было бы посадить леди Лар'Шера ближе, чем Бурошкуров, но мама, прикрывшись родственными связями (Вилеша ведь сестра Императора), постаралась отдалить Нелью от Шильэт насколько это возможно. Оставалось надеяться, что все это не сломается из-за пары неосторожных слов. Поэтому для Велии обед был еще более напряженный, чем для большей части семейства, ибо она постоянно боялась, что сидящая слева Шильэт что-нибудь выкинет. Или Лисари. Но эльфийка была необычайно тиха, да и ликанша, хоть и продолжала демонстрировать всем свои дурные манеры, в разговор не лезла.
Беседа за столом текла легко и непринужденно — так могло показаться. На самом деле мама, папа и Велия с Велоном прикладывали немало усилий, чтобы все выглядело прилично. И, несмотря на полные ненависти взгляды Нельи, холодность Вилеши и отстраненность Раудгарда Вал'Акэш, официальный обед не превратился из светского мероприятия в свару. Пока папа беседовал с Велоном и Оланом Бурошкуром, а мама развлекала Съерелла и племянников, Велия заняла самого лорда Вал'Акэш. В любой, даже самый обыденный разговор, этот дроу привносил свою особенную манеру: никогда не опускался до сплетен или незначительных мелочей, но умел интересно рассказать даже про те вещи, которые были известны собеседнику. Его мерный спокойный голос и сдержанность как нельзя лучше характеризовали лорда севера и одного из самых знатных лиц Империи. И хоть было видно, что он в первую очередь воин, однако речь его звучала приятно, а его отношение к императорской семье, каким бы оно ни было, никак не проявлялась. Вот уж кто точно не закатит скандал посреди обеда!
Младший лорд Вал'Акэш периодически бросал на Велию взгляды, но, к счастью, она была так занята, что не обращала на это внимание — последнее, что ей было нужно, это какой-то полукровка. В отличие от других мужчин, присутствующих за столом, его внимание ей даже не льстило, хотя и было объяснимо: сегодня Велия изменила своим привычкам и вместо кожаного костюма разведчика одела роскошное вечернее платья. Вот почему она может, а Шильэт — нет?! На таком важно обеде, где присутствуют первые лица Империи — в брюках! Велия усиленно старалась не смотреть в сторону ликанши и под конец обеда даже позволила себе увлечься рассказами Вал'Акэш о севере. Жизнь там была опасная, однако более насыщенная, чем в спокойной, но пресной Меладе.
Впрочем, Хранитель Северных Границ был не единственным, кто интересовал Велию, ведь сегодня она впервые в жизни увидела тетю и кузенов — кроме Цериана, конечно. Исподволь она разглядывала Вилешу, ловя ее отражение в гранях бокала. Леди Бурошкур была очень похожа на отца: не особо красивая, но полная внутренней силы и ярости. Велия даже посочувствовала главе рода оборотней-медведей, Олану: с такой женой очень сложно что-то значить. Принцесса видела, как отец подавляет всех вокруг себя — пожалуй, только такие же невыносимые язвительные братцы и спокойная, как полноводная река, мама могли вытерпеть его. Но у Темной Императрицы внутри был стальной стержень, и все всегда знали, что именно ее воля в семье главная — папа мог ее передавить лишь тогда, когда мама ему это позволяла. На счастье Императора, его супруга за власть с ним не боролась и очень редко выступала против чего-либо. Но когда такое случалось, последнее слово было за мамой. Папа властвовал над огромной и могущественной Темной Империей, мама же властвовала над их семьей. Такой она была, супруга Императора. А вот Олан, муж Вилеши, не выглядел тем, кто мог дать достойный отпор. Он был мягким, добрым и совершенно неконфликтным мужчиной — на этом фоне все его боевые заслуги и опыт меркли, потому что Велия понимала: тетка крутит им как хочет. Ей вообще не понравилась эта темная эльфийка. У нее был неприятный взгляд и замашки королевы. Велии, привыкшей к братской любви и маминой терпимости, казалось, что тетя явно готова побороться за власть — если не как таковую в принципе, то среди женщин точно. Мегера, ей не место в замке — так решила Велия и готова была поспорить, что мама придерживается той же самой точки зрения, ведь за весь обед она ни разу не обратилась к леди Бурошкур. Холодность Императрицы к сестре мужа была так же заметна, как отчужденность Императора по отношению к лорду Раудгарду Вал'Акэш — ни один эльф из двух этих пар не разговаривал с оппонентом. Пожалуй, явственнее них неприязнь выражала только Нелья Лар'Шера — та глядела с ненавистью на всех присутствующих, даже к северянам отнеслась с подозрением. Леди в принципе не хотела ехать, но когда тебя приглашает сам Темный Император, отказать нельзя.
Наконец за столом завязалась общая беседа. Велия успела поймать задумчивый взгляд матери, а потом все ее внимание заняла Вилеша, внезапно из спящей пантеры превратившейся в послушную овечку, которая сейчас что-то блеяла отцу. Тот — тоже удивительно — отвечал вполне мирно. Не так, как должен был брат, столетиями игнорирующий сестру. Вал'Акэш тоже успел перемолвиться парой слов с Вилешой — вполне невинных и являющихся скорее данью вежливости, чем чем-нибудь необычным. А вот Темного Императора Хранитель Северных Границ упорно продолжил не замечать. Возникающие неловкости вновь сглаживала мама и, конечно, Велия. Велон продолжил развлекать Бурошкуров, и только сестра видела, сколько презрения скрывают холодные голубые глаза.
И все же, зачем приехал Вал'Акэш? Размышляя над этим вопросом, Велия невольно скользнула взглядом по сидящему напротив полукровке. Все четыре ветви эльфов обладали одной очень важной особенностью, позволяющей им на протяжении тысячелетий сохранять свою численность и не утонуть в толпе смертных — у них не было обычных полукровок. Их дети, от кого бы они не были рождены, наследовали больше именно эльфийского. Зачастую такие полукровки даже выглядели как чистокровные. Им давалось все от бессмертного родителя: внешность, способности, долголетие. И даже последующее смешение рода проходило с трудом, и чтобы кровь людей или орков хотя бы уравнялась с эльфийской часть нужно было несколько поколений. Так что Риэл (так ведь, кажется, его зовут?), являясь сыном чистокровной дроу, мало чем должен был бы отличаться от тех же темных принцев или своего деда, однако в его лице и фигуре Велия видела множество орочьих черт, которые сложно было не заметить. Да, волосы у него оказались такими же белоснежными, как у темных эльфов, кожа черная, а глаза — полностью багровые, без какого-либо намека на радужку и зрачок, но этим все ограничивалось. Фигура у полукровки была массивная, плечи — шире даже чем у самых сильных воинов дроу, крупные руки рядом с изящными ладонями Съерелла казались чересчур громоздкими, словно лапы тролля. В лице тоже прослеживалась орочья кровь: черты были грубее, чем у темных эльфов (которые сами не славились изящной красотой как их светлые родичи), нижняя челюсть чуть массивнее, хоть и не такая большая, как у чистокровных орков — можно было бы не заметить этот недостаток, но от своего смертного отца полукровке достались выпирающие из нее клыки. В целом это была какая-то карикатура на дроу: с одной стороны, портрет обладал всеми признаками темных эльфов, а с другой — был обезображен орочьими штрихами. Получалось еще хуже. Если к оркам, троллям и другим низшим расам Велия относилась терпимо — это были неплохие воины и преданные слуги, — то такой явный полукровка был плевком в лицо всем уважающим себя темным эльфам. Не бессмертный, но и не смертный. Велия даже не старалась вовлечь его в разговор, но знала, что сейчас в ее взгляде хорошо скрыто то самое презрение, которое Велон прятал от бастардов тетки. Те тоже были тем еще бельмом на глазу: золотоволосые изящные оборотни — четыре сына — рядом со своим "отцом", Оланом Бурошкуром — могучем темноволосом медведем.
«Такой важный обед, первые лица Империи, а взглянуть некуда: то бастарды, то полукровки, то безродные девицы», — с досадой подумала Велия, чувствуя, как натирает корсет. Определенно, платья не стоили тех жертв, которые приходилось приносить во имя красоты. Однако у принцессы была не только гора привилегий, но и немалое число обязанностей. Для нее долг никогда не был пустым звуком.
Наконец обед стал подходить к концу, принеся лишь разочарование и страдания большинству присутствующих. Велия успела еще поймать пару странно-жалостливых взглядов, которыми обменялись братья Бурошкуры с Церианом, а потом ей выпала участь… то есть досталась честь проводить лордов Вал'Акэш и лорда Вал'Дерос до покоев. К счастью, полукровка держался где-то позади и не мозолил глаза, поэтому Велия выкинула из головы неприятные мысли и всю дорогу до комнат гостей обсуждала с Хранителем Северных Границ безопасность этих самых границ.
***
— Риэл? Пойдем с нами. — Вэйзару никогда не хватала чувства такта, но, к счастью, лорд Вал'Акэш не стал бить принца, лишь возразил:
— Мы направ…
— Успокойся, сестренка справится и доведет твоего деда и убийцу до покоев, не заплутает, — панибратски хлопнул по плечу гостя Вэйзар. Близнецы за его спиной беззвучно хохотали. Шильэт оставалось лишь покачать головой. Впрочем, она сама подала эту идею: полукровка не вызывал в ней чувство опасности, а заскучавшим в столице принцам будет с кем повеселиться. Особенно после такого пресного и пустого обеда.
Риэл бросил взгляд на удаляющегося лорда Раудгарда, его прислужника и Велию. Если первые двое заметили отсутствие спутника, но не придали значения, продолжая беседу, то последняя навряд ли заметила хоть что-нибудь дальше своего носа.
