И дело не в попытках сохранить высокий моральный облик или неготовности к приятному приключению, такие мелочи не могли смутить Еву. Приключение обещало быть очень приятным, а адмирала хотелось поцеловать по-настоящему и позволить его рукам не только благопристойно придерживать её талию в танце. Слишком хотелось. Необъяснимая тяга к нему смущала и беспокоила, потому что прежде ничего подобного не случалось, и Калинина подумала, что лучше держаться от чрезмерно привлекательного мужчины подальше. Кто знает, какими силами и талантами он обладает и чем это может грозить!
В игру Ева вернулась с триумфом, и на пару минут та остановилась, пока женщины удовлетворяли любопытство. Вдаваться в подробности она не стала, но намеренно сделала акцент на холодности адмирала и его пронзительном взгляде, под которым едва не отступила. Прониклись остальные или нет, она сказать не могла, но вскоре участницы потеряли к Дрянину интерес и переключились на других присутствующих.
Вот только саму Еву мысли об этом мужчине не отпускали, и хотя она умела себя контролировать и не искала его взглядом, но продолжала ощущать беспокойство и зуд любопытства. Желание встретиться вновь и познакомиться ближе никуда не пропало.
Игра продолжалась, простая и необременительная. После разговора с адмиралом впечатлить Еву мог разве что поцелуй со Смотрителем, но его побаивались даже те, кто работал здесь долго, и в заданиях его писали очень редко, а подобного тем более не требовали. На втором из последующих фантов, который требовал поймать первого попавшегося мужчину и отправить его к столам с закусками за пирожными для всех, Ева окончательно поняла, что игра ей наскучила, и смирилась, что выкинуть из головы случайного знакомого не выйдет. И сдалась своему любопытству.
— Оля, неужели даже ты не знаешь, почему в этот раз почётным гостем прислали именно адмирала Дрянина? Мне кажется, ты вообще всё обо всех знаешь, — не выдержала и заговорила она, когда игра в очередной раз прервалась: одна из участниц отправилась выполнять своё задание.
— Я же говорила, нет, — легкомысленно отмахнулась та. — Я хорошо ориентируюсь в ГГОУ, потому что это без малого мой дом, а посторонние — на то и посторонние. Но вообще от кого-то я буквально только что слышала, что он из контрразведки.
— Господи, а контрразведка тут при чём?! — опешила Ева. — Каким краем она относится к нашему университету?
— Да тем же, что все остальные, талантливых выпускников расхватывают как горячие пирожки, — в сказанном прозвучала заслуженная гордость человека, приложившего к этому руку. — Ещё есть вариант, что он приехал разбираться с пропажами, но вряд ли, это и правда не дело контрразведки.
— Какими пропажами? — ещё больше удивилась Калинина.
— А ты не слышала, что ли? — удивилась Ольга. — У нас здесь постоянно исчезают студенты, и постоянно кто-то пытается навести порядок.
— Постоянно?.. — опешила Ева. — То есть здесь считается нормальным, что они пропадают?! Нет, о таком меня ещё не предупреждали.
— Я всё время забываю, что ты училась не здесь, — усмехнулась собеседница. — Университет — опасное место, а запреты — очень неэффективная штука. Старую заколоченную церковь видела? В ней постоянно какая-то чертовщина. В ней, а есть ещё Котёл, есть подземелья, Смотритель наконец… Попытки влезть во всё это плохо заканчиваются, и не всегда можно предъявить тело. Родители жалуются в соответствующие инстанции, а те вынуждены реагировать.
— Сумасшедший дом, — пробормотала Ева, которой при найме ни о чём подобном не говорили, да и после никто не упоминал. — И почему их ищет контрразведка?!
— Мало ли. — Ольга неопределённо повела округлыми плечами. — Остальные пробовали — не вышло… Ну что ты так на меня смотришь? Я и сама не верю, просто передала один из слухов. Да и какая разница, откуда он, если так хорош? Не понимаю, как ты можешь стоять тут с нами, когда он обратил на тебя внимание!
— Я же говорила…
— Ладно, сделаю вид, что поверила, — смилостивилась Томилина. — Хотя я прекрасно видела, как вы друг на друга смотрели.
— А почему нельзя навести здесь порядок? — Ева предпочла сменить тему, оставив в покое Дрянина. — Снести церковь, замуровать подземелья, осушить Котёл или хотя бы засыпать его…
— С Котлом всякое пытались сделать, не помогло, а всё остальное… можно подумать, это кого-то остановит. Только закрывать Университет, но кто же нас закроет!
На этом разговор прервался, потому что получательница фанта вернулась с победой и пришла пора тянуть новый.
Котлом называли зловещего вида небольшое озеро почти идеально круглой формы, которое располагалось на территории старой крепости, в углу у двух стен. Чёрное и непрозрачное, оно казалось бездонным и очень впечатлило Калинину в первый визит в университет. Она с искренним облегчением увидела над ним защитный купол, но сейчас мера казалась недостаточной.
С другой стороны, и Ольга тоже права. Легко говорить — «засыпать Котёл», а возможно ли это вообще?
Никто точно не знал, потому что живых свидетелей не осталось, но считалось, что именно с того места, где сейчас располагалось это странное тёмное озеро, после неведомого опыта оккультиста, оставшегося безымянным, в конце позапрошлого века пришла Великая Волна — или три Волны, учёные не имели общего мнения, что и как считать. Волна, навсегда изменившая человечество. Многие умерли, другие обрели невиданные доселе способности, третьи — утратили человеческий облик, явившись миру буквально порождениями старых сказок…
В привычную действительность заглянула Та Сторона — чуждый мир, споры о природе и сути которого не утихали до сих пор. Заглянула — и осталась, отделённая тонкой гранью, через которую нередко просачивалось всякое.
Озеро, крепость, вообще всё это место исследовали, исследований было много, но Ева не нашла одной основной версии, каждый исследователь тянул одеяло на себя, и в большинстве учебников истории об этом писали расплывчато: «Волна родилась на территории старого кремля на берегу реки Орлицы», и даже слово Котёл было народным, неофициальным.
Но одно обстоятельство установили абсолютно точно: близость к Котлу благотворно влияла на потенциал и развитие определённой категории молодых чародеев — так очень скоро начали называть новоодарённых, следуя за теми же старыми сказками. Так родился этот университет, за без малого сотню лет своей истории успевший обрести репутацию лучшего места для обучения потусторонников, и гибель нескольких студентов в год не уменьшала конкурса, который приходилось преодолеть для поступления.
Ева, как и многие другие, интересовалась и Котлом, и его историей, и его присутствие стало одним из аргументов в пользу выбора ГГОУ. Но информацию о пропаже студентов умудрилась пропустить. Наверное, не там искала: она копалась в прошлом, а надо было заглянуть в настоящее.
Из болота совсем не праздничных мыслях о странностях места, в которое угодила, Калинину выдернула одна из девушек, стоявшая напротив: негромко окликнула по имени и, сделав «страшные глаза», кивнула куда-то в сторону. Ева растерянно обернулась — и уткнулась носом в золотое шитьё на отложном воротнике синего кителя.
— Это всего лишь я, не стоит так пугаться, — улыбнулся адмирал, придержав женщину за талию, когда та инстинктивно отшатнулась. Вроде бы дал опору и предотвратил падение, но одновременно лишил возможности незаметно отодвинуться. — Хорошего вечера, сударыни. — Он вежливо склонил голову, приветствуя женщин, а ладонь в это время продолжала жечь кожу сквозь мягкий шёлк, удерживая Еву на месте и словно отгораживая от остальных. — Говорят, рядом с крепостью есть замечательный парк. Составите компанию? Мне кажется, в зале стало душно.
Она честно подумала о том, чтобы отказаться, и пару секунд колебалась. Здравый смысл настаивал на выполнении принятого решения держаться от этого мужчины подальше, особенно если он действительно имеет отношение к контрразведке или любой другой подобной структуре. Но приятная тяжесть мужской руки и волнующая близость сильного тела туманили мысли, а ощущение его силы, ауры и опасности горячило кровь.
Мысленно ругая собственное любопытство и азарт, подстегнувшие спровоцировать мужчину на тот злополучный танец, Ева проговорила:
— С удовольствием, господин адмирал. Надеюсь, вы знаете, где находится этот парк?
— Найдём, — уголками губ улыбнулся он, выпустил её талию и предложил локоть.
Зал покидали молча, сопровождаемые горящими от любопытства взглядами участниц игры в фанты.
— И куда нам дальше? — спросила Ева, когда они вышли на старую брусчатку под ночным небом.
Звёзд почти не было видно, их заглушали яркие огни фонарей и тусклое радужное мерцание защитного купола в стороне, закрывавшего Котёл. Снаружи оказалось достаточно людно, не одному Дрянину торжественный зал показался душным. Да и Ева на контрасте осознала, что свежего воздуха там, внутри, здорово не хватало.
— Я точно знаю, куда идти ненужно: в той стороне стена и парка быть не может. Попробуем поискать в другом направлении, — невозмутимо проговорил Серафим. Шёл он уверенно, но без спешки. — В крайнем случае пройдёмся здесь. Вам холодно? — спросил участливо, заметив, как зябко поёжилась спутница.
— Пока нет, — заверила она. — Контраст. Вы правы, внутри действительно стало душно. Но я польщена, что именно меня вы пригласили составить компанию. Чем обязана такой чести?
— Дышать свежим воздухом приятнее в обществе красивой женщины, чем одному или тем более в компании малознакомых мужчин, — усмехнулся он.
— Даже если женщина малознакомая?
— Особенно если женщина малознакомая! Можно заодно узнать о ней много нового. Например… Что вы преподаёте?
— Буду вести практику для телесников, кафедра Уничтожения и изгнания, — немного расслабилась Ева, потому что разговор свернул в естественное и понятное русло, в котором не предвиделось скользких вопросов и опасных поворотов.
— Неожиданный выбор специализации, — заметил Серафим. — У вас есть опыт?
— Пять лет в патруле, — не задумываясь ответила она. — Увлекательно, но выматывает, захотелось взять перерыв на более спокойную работу. Да и от здешних старших коллег я надеюсь почерпнуть что-то новое.
— Стремление к познанию — очень достойное качество. Приятно, когда красоте сопутствуют ум и любознательность, — задумчиво проговорил адмирал.
— А вы? — вернула вопрос Ева. — Кто вы такой? Мундир морской, чин адмирала, но это мало о чём говорит, а других знаков различия я не вижу или просто не знаю…
— В последнее время я обычная береговая крыса, уж простите за грубоватый жаргон, — улыбнулся он. — Не думаю, что вам будет интересно выслушивать рассказы скучного снабженца.
Ева смерила его задумчивым взглядом и ничего на это не ответила, хотя не поверила ни слову.
— А что привело вас сюда?
— Надежда добыть пару хороших плетельщиков для одного из новых кораблей, — спокойно ответил он. — Выпускников мы упустили, а в военных учебных заведениях они расписаны с поступления, а иногда и раньше. Хочется поговорить со старшим курсом, мне уже сказали, что там есть несколько толковых будущих чародеев.
За этой неспешной беседой они миновали основную территорию университета, огороженную стенами, и вышли на небольшую безымянную площадь, от которой начиналась главная и единственная дорога, связывающая ГГОУ с внешним миром. Серафим повёл свою спутницу направо, в просвет между старыми неохватными липами подъездной аллеи, по неширокой мощёной дорожке: парк начинался именно здесь. Фонарей стало меньше, они едва разбавляли ароматный сумрак августовской ночи.
Меньше стало и гуляющих, до парка добрались единицы. А когда Серафим уверенно — слишком уверенно для человека, который ни разу здесь не бывал, — свернул на совсем узкую тропинку, пару окутала живая ночная тишина, наполненная шелестом листвы и запахом влажной от росы травы.
— Вы заставляете меня нервничать, — задумчиво заметила Ева, выплетая себе сумеречное зрение — простенькие универсальные чары, которые легко давались любому одарённому. Свет фонарей, видимых сквозь строй деревьев, сразу стал казаться ярче и обзавёлся тёплыми оранжевыми каёмками. — Зачем вы ведёте меня в самую тёмную и зловещую часть парка?
— Не самую, не преувеличивайте, — улыбнулся адмирал. — Просто я предпочитаю тишину и отсутствие посторонних глаз.
— Это… интересная привычка. Но я ещё больше заинтригована, чем обязана столь внимательному и пристальному интересу. Неужели только собственной внешности?
— Не только. Вам же зачем-то нужно было моё внимание, ну вот. Я весь ваш, — со смешком ответил он.
— Мне? — растерялась она.
— Ева, не держите меня за идиота. — Голос прозвучал спокойно и иронично, ситуация явно не раздражала, а забавляла Дрянина. — Вы забросили удочку и весьма ловко подсекли, а теперь делаете вид, что ничего такого не было и мне показалось?
— Вы не верите, что женщина может просто захотеть потанцевать с привлекательным мужчиной? — задумчиво проговорила она.
— Почему же, и такое бывает. Но я ни за что не поверю, что красивая женщина в таком платье может не сознавать собственной привлекательности и не уметь ею пользоваться.
— А что не так с платьем? — Ева искоса глянула на спутника.
— Прекрасное платье, — преувеличенно серьёзно заверил он. — Безупречно подобранное платье, которое очень вам идёт. Но богатый жизненный опыт подсказывает мне, что нижнего белья под ним нет.
— Ну почему же, немного есть. — Ева с деланым смущением опустила взгляд, а адмирал рассмеялся.
— И она будет утверждать, что всё получилось случайно!
Смех у него оказался приятный. Хрипловатый, искренний, заразительный, и он тоже задевал тугие струны внутри, которые с каждой минутой этого разговора натягивались сильнее.
— Скажем так, непроизвольно, — с виноватой улыбкой призналась она. — Вы красивый и загадочный мужчина, который оставался равнодушным к моим весьма привлекательным коллегам, и мне стало любопытно попытать счастья. Вы же неожиданно поддержали флирт, и я немного увлеклась. Как видите, никакой особенной интриги, просто стечение обстоятельств. К слову, в чём причина такой благосклонности?
— В отличие от тех ваших коллег, с которыми я успел познакомиться, вы в моём вкусе, — спокойно ответил Серафим и пояснил с убийственной откровенностью: — Люблю рыжих. Кроме того, у вас прекрасная фигура, природная грация и очень соблазнительные губы, так что этим своим недопоцелуем вы окончательно лишили меня покоя на вечер, — подытожил он со смешком. — И теперь хотелось бы узнать, что вы планируете делать дальше.
— Кхм, — только и смогла с ходу ответить Ева, сражённая прямолинейностью собеседника, к которой оказалась не готова. Но короткой смущённой паузы хватило, чтобы собраться. — Кажется, у нас сложилась ситуация, когда рыбак отправился за маленьким окунем, но выудил сердитого крокодила, и есть серьёзное сомнение, кто на кого теперь охотится. — Серафим снова рассмеялся, оценив наглядную аналогию, а она подытожила: — Поэтому вынуждена с прискорбием сообщить, что никакого плана у меня нет. Могу только извиниться и пообещать больше так не делать.
— Оставим на самый крайний случай, а пока… для начала я бы хотел исправить одну несправедливость и, если угодно, получить долг.
В игру Ева вернулась с триумфом, и на пару минут та остановилась, пока женщины удовлетворяли любопытство. Вдаваться в подробности она не стала, но намеренно сделала акцент на холодности адмирала и его пронзительном взгляде, под которым едва не отступила. Прониклись остальные или нет, она сказать не могла, но вскоре участницы потеряли к Дрянину интерес и переключились на других присутствующих.
Вот только саму Еву мысли об этом мужчине не отпускали, и хотя она умела себя контролировать и не искала его взглядом, но продолжала ощущать беспокойство и зуд любопытства. Желание встретиться вновь и познакомиться ближе никуда не пропало.
Игра продолжалась, простая и необременительная. После разговора с адмиралом впечатлить Еву мог разве что поцелуй со Смотрителем, но его побаивались даже те, кто работал здесь долго, и в заданиях его писали очень редко, а подобного тем более не требовали. На втором из последующих фантов, который требовал поймать первого попавшегося мужчину и отправить его к столам с закусками за пирожными для всех, Ева окончательно поняла, что игра ей наскучила, и смирилась, что выкинуть из головы случайного знакомого не выйдет. И сдалась своему любопытству.
— Оля, неужели даже ты не знаешь, почему в этот раз почётным гостем прислали именно адмирала Дрянина? Мне кажется, ты вообще всё обо всех знаешь, — не выдержала и заговорила она, когда игра в очередной раз прервалась: одна из участниц отправилась выполнять своё задание.
— Я же говорила, нет, — легкомысленно отмахнулась та. — Я хорошо ориентируюсь в ГГОУ, потому что это без малого мой дом, а посторонние — на то и посторонние. Но вообще от кого-то я буквально только что слышала, что он из контрразведки.
— Господи, а контрразведка тут при чём?! — опешила Ева. — Каким краем она относится к нашему университету?
— Да тем же, что все остальные, талантливых выпускников расхватывают как горячие пирожки, — в сказанном прозвучала заслуженная гордость человека, приложившего к этому руку. — Ещё есть вариант, что он приехал разбираться с пропажами, но вряд ли, это и правда не дело контрразведки.
— Какими пропажами? — ещё больше удивилась Калинина.
— А ты не слышала, что ли? — удивилась Ольга. — У нас здесь постоянно исчезают студенты, и постоянно кто-то пытается навести порядок.
— Постоянно?.. — опешила Ева. — То есть здесь считается нормальным, что они пропадают?! Нет, о таком меня ещё не предупреждали.
— Я всё время забываю, что ты училась не здесь, — усмехнулась собеседница. — Университет — опасное место, а запреты — очень неэффективная штука. Старую заколоченную церковь видела? В ней постоянно какая-то чертовщина. В ней, а есть ещё Котёл, есть подземелья, Смотритель наконец… Попытки влезть во всё это плохо заканчиваются, и не всегда можно предъявить тело. Родители жалуются в соответствующие инстанции, а те вынуждены реагировать.
— Сумасшедший дом, — пробормотала Ева, которой при найме ни о чём подобном не говорили, да и после никто не упоминал. — И почему их ищет контрразведка?!
— Мало ли. — Ольга неопределённо повела округлыми плечами. — Остальные пробовали — не вышло… Ну что ты так на меня смотришь? Я и сама не верю, просто передала один из слухов. Да и какая разница, откуда он, если так хорош? Не понимаю, как ты можешь стоять тут с нами, когда он обратил на тебя внимание!
— Я же говорила…
— Ладно, сделаю вид, что поверила, — смилостивилась Томилина. — Хотя я прекрасно видела, как вы друг на друга смотрели.
Прода от 17.05.2023, 19:47
— А почему нельзя навести здесь порядок? — Ева предпочла сменить тему, оставив в покое Дрянина. — Снести церковь, замуровать подземелья, осушить Котёл или хотя бы засыпать его…
— С Котлом всякое пытались сделать, не помогло, а всё остальное… можно подумать, это кого-то остановит. Только закрывать Университет, но кто же нас закроет!
На этом разговор прервался, потому что получательница фанта вернулась с победой и пришла пора тянуть новый.
Котлом называли зловещего вида небольшое озеро почти идеально круглой формы, которое располагалось на территории старой крепости, в углу у двух стен. Чёрное и непрозрачное, оно казалось бездонным и очень впечатлило Калинину в первый визит в университет. Она с искренним облегчением увидела над ним защитный купол, но сейчас мера казалась недостаточной.
С другой стороны, и Ольга тоже права. Легко говорить — «засыпать Котёл», а возможно ли это вообще?
Никто точно не знал, потому что живых свидетелей не осталось, но считалось, что именно с того места, где сейчас располагалось это странное тёмное озеро, после неведомого опыта оккультиста, оставшегося безымянным, в конце позапрошлого века пришла Великая Волна — или три Волны, учёные не имели общего мнения, что и как считать. Волна, навсегда изменившая человечество. Многие умерли, другие обрели невиданные доселе способности, третьи — утратили человеческий облик, явившись миру буквально порождениями старых сказок…
В привычную действительность заглянула Та Сторона — чуждый мир, споры о природе и сути которого не утихали до сих пор. Заглянула — и осталась, отделённая тонкой гранью, через которую нередко просачивалось всякое.
Озеро, крепость, вообще всё это место исследовали, исследований было много, но Ева не нашла одной основной версии, каждый исследователь тянул одеяло на себя, и в большинстве учебников истории об этом писали расплывчато: «Волна родилась на территории старого кремля на берегу реки Орлицы», и даже слово Котёл было народным, неофициальным.
Но одно обстоятельство установили абсолютно точно: близость к Котлу благотворно влияла на потенциал и развитие определённой категории молодых чародеев — так очень скоро начали называть новоодарённых, следуя за теми же старыми сказками. Так родился этот университет, за без малого сотню лет своей истории успевший обрести репутацию лучшего места для обучения потусторонников, и гибель нескольких студентов в год не уменьшала конкурса, который приходилось преодолеть для поступления.
Ева, как и многие другие, интересовалась и Котлом, и его историей, и его присутствие стало одним из аргументов в пользу выбора ГГОУ. Но информацию о пропаже студентов умудрилась пропустить. Наверное, не там искала: она копалась в прошлом, а надо было заглянуть в настоящее.
Из болота совсем не праздничных мыслях о странностях места, в которое угодила, Калинину выдернула одна из девушек, стоявшая напротив: негромко окликнула по имени и, сделав «страшные глаза», кивнула куда-то в сторону. Ева растерянно обернулась — и уткнулась носом в золотое шитьё на отложном воротнике синего кителя.
— Это всего лишь я, не стоит так пугаться, — улыбнулся адмирал, придержав женщину за талию, когда та инстинктивно отшатнулась. Вроде бы дал опору и предотвратил падение, но одновременно лишил возможности незаметно отодвинуться. — Хорошего вечера, сударыни. — Он вежливо склонил голову, приветствуя женщин, а ладонь в это время продолжала жечь кожу сквозь мягкий шёлк, удерживая Еву на месте и словно отгораживая от остальных. — Говорят, рядом с крепостью есть замечательный парк. Составите компанию? Мне кажется, в зале стало душно.
Она честно подумала о том, чтобы отказаться, и пару секунд колебалась. Здравый смысл настаивал на выполнении принятого решения держаться от этого мужчины подальше, особенно если он действительно имеет отношение к контрразведке или любой другой подобной структуре. Но приятная тяжесть мужской руки и волнующая близость сильного тела туманили мысли, а ощущение его силы, ауры и опасности горячило кровь.
Мысленно ругая собственное любопытство и азарт, подстегнувшие спровоцировать мужчину на тот злополучный танец, Ева проговорила:
— С удовольствием, господин адмирал. Надеюсь, вы знаете, где находится этот парк?
— Найдём, — уголками губ улыбнулся он, выпустил её талию и предложил локоть.
Зал покидали молча, сопровождаемые горящими от любопытства взглядами участниц игры в фанты.
— И куда нам дальше? — спросила Ева, когда они вышли на старую брусчатку под ночным небом.
Звёзд почти не было видно, их заглушали яркие огни фонарей и тусклое радужное мерцание защитного купола в стороне, закрывавшего Котёл. Снаружи оказалось достаточно людно, не одному Дрянину торжественный зал показался душным. Да и Ева на контрасте осознала, что свежего воздуха там, внутри, здорово не хватало.
— Я точно знаю, куда идти ненужно: в той стороне стена и парка быть не может. Попробуем поискать в другом направлении, — невозмутимо проговорил Серафим. Шёл он уверенно, но без спешки. — В крайнем случае пройдёмся здесь. Вам холодно? — спросил участливо, заметив, как зябко поёжилась спутница.
— Пока нет, — заверила она. — Контраст. Вы правы, внутри действительно стало душно. Но я польщена, что именно меня вы пригласили составить компанию. Чем обязана такой чести?
— Дышать свежим воздухом приятнее в обществе красивой женщины, чем одному или тем более в компании малознакомых мужчин, — усмехнулся он.
— Даже если женщина малознакомая?
— Особенно если женщина малознакомая! Можно заодно узнать о ней много нового. Например… Что вы преподаёте?
— Буду вести практику для телесников, кафедра Уничтожения и изгнания, — немного расслабилась Ева, потому что разговор свернул в естественное и понятное русло, в котором не предвиделось скользких вопросов и опасных поворотов.
— Неожиданный выбор специализации, — заметил Серафим. — У вас есть опыт?
— Пять лет в патруле, — не задумываясь ответила она. — Увлекательно, но выматывает, захотелось взять перерыв на более спокойную работу. Да и от здешних старших коллег я надеюсь почерпнуть что-то новое.
— Стремление к познанию — очень достойное качество. Приятно, когда красоте сопутствуют ум и любознательность, — задумчиво проговорил адмирал.
— А вы? — вернула вопрос Ева. — Кто вы такой? Мундир морской, чин адмирала, но это мало о чём говорит, а других знаков различия я не вижу или просто не знаю…
— В последнее время я обычная береговая крыса, уж простите за грубоватый жаргон, — улыбнулся он. — Не думаю, что вам будет интересно выслушивать рассказы скучного снабженца.
Ева смерила его задумчивым взглядом и ничего на это не ответила, хотя не поверила ни слову.
— А что привело вас сюда?
— Надежда добыть пару хороших плетельщиков для одного из новых кораблей, — спокойно ответил он. — Выпускников мы упустили, а в военных учебных заведениях они расписаны с поступления, а иногда и раньше. Хочется поговорить со старшим курсом, мне уже сказали, что там есть несколько толковых будущих чародеев.
За этой неспешной беседой они миновали основную территорию университета, огороженную стенами, и вышли на небольшую безымянную площадь, от которой начиналась главная и единственная дорога, связывающая ГГОУ с внешним миром. Серафим повёл свою спутницу направо, в просвет между старыми неохватными липами подъездной аллеи, по неширокой мощёной дорожке: парк начинался именно здесь. Фонарей стало меньше, они едва разбавляли ароматный сумрак августовской ночи.
Меньше стало и гуляющих, до парка добрались единицы. А когда Серафим уверенно — слишком уверенно для человека, который ни разу здесь не бывал, — свернул на совсем узкую тропинку, пару окутала живая ночная тишина, наполненная шелестом листвы и запахом влажной от росы травы.
Прода от 18.05.2023, 20:35
— Вы заставляете меня нервничать, — задумчиво заметила Ева, выплетая себе сумеречное зрение — простенькие универсальные чары, которые легко давались любому одарённому. Свет фонарей, видимых сквозь строй деревьев, сразу стал казаться ярче и обзавёлся тёплыми оранжевыми каёмками. — Зачем вы ведёте меня в самую тёмную и зловещую часть парка?
— Не самую, не преувеличивайте, — улыбнулся адмирал. — Просто я предпочитаю тишину и отсутствие посторонних глаз.
— Это… интересная привычка. Но я ещё больше заинтригована, чем обязана столь внимательному и пристальному интересу. Неужели только собственной внешности?
— Не только. Вам же зачем-то нужно было моё внимание, ну вот. Я весь ваш, — со смешком ответил он.
— Мне? — растерялась она.
— Ева, не держите меня за идиота. — Голос прозвучал спокойно и иронично, ситуация явно не раздражала, а забавляла Дрянина. — Вы забросили удочку и весьма ловко подсекли, а теперь делаете вид, что ничего такого не было и мне показалось?
— Вы не верите, что женщина может просто захотеть потанцевать с привлекательным мужчиной? — задумчиво проговорила она.
— Почему же, и такое бывает. Но я ни за что не поверю, что красивая женщина в таком платье может не сознавать собственной привлекательности и не уметь ею пользоваться.
— А что не так с платьем? — Ева искоса глянула на спутника.
— Прекрасное платье, — преувеличенно серьёзно заверил он. — Безупречно подобранное платье, которое очень вам идёт. Но богатый жизненный опыт подсказывает мне, что нижнего белья под ним нет.
— Ну почему же, немного есть. — Ева с деланым смущением опустила взгляд, а адмирал рассмеялся.
— И она будет утверждать, что всё получилось случайно!
Смех у него оказался приятный. Хрипловатый, искренний, заразительный, и он тоже задевал тугие струны внутри, которые с каждой минутой этого разговора натягивались сильнее.
— Скажем так, непроизвольно, — с виноватой улыбкой призналась она. — Вы красивый и загадочный мужчина, который оставался равнодушным к моим весьма привлекательным коллегам, и мне стало любопытно попытать счастья. Вы же неожиданно поддержали флирт, и я немного увлеклась. Как видите, никакой особенной интриги, просто стечение обстоятельств. К слову, в чём причина такой благосклонности?
— В отличие от тех ваших коллег, с которыми я успел познакомиться, вы в моём вкусе, — спокойно ответил Серафим и пояснил с убийственной откровенностью: — Люблю рыжих. Кроме того, у вас прекрасная фигура, природная грация и очень соблазнительные губы, так что этим своим недопоцелуем вы окончательно лишили меня покоя на вечер, — подытожил он со смешком. — И теперь хотелось бы узнать, что вы планируете делать дальше.
— Кхм, — только и смогла с ходу ответить Ева, сражённая прямолинейностью собеседника, к которой оказалась не готова. Но короткой смущённой паузы хватило, чтобы собраться. — Кажется, у нас сложилась ситуация, когда рыбак отправился за маленьким окунем, но выудил сердитого крокодила, и есть серьёзное сомнение, кто на кого теперь охотится. — Серафим снова рассмеялся, оценив наглядную аналогию, а она подытожила: — Поэтому вынуждена с прискорбием сообщить, что никакого плана у меня нет. Могу только извиниться и пообещать больше так не делать.
— Оставим на самый крайний случай, а пока… для начала я бы хотел исправить одну несправедливость и, если угодно, получить долг.
