Конечно, стоило учитывать, что указывает на этого почтенного гражданина аферистка, которая теоретически может отводить подозрение от себя. Но в этом Шешель ей верил. Да, мошенница, возможно воровка, но — не убийца. Даже если бы она могла пырнуть ножом мужа, то только в пылу борьбы, один раз, и вряд ли сумела бы потом так долго и тщательно разыгрывать недоумение. Нет, в своём отношении к убийствам она была совершенно честна, за это Стеван готов был поручиться.
И даже если отбросить его личное мнение, на причастность Кокетки ничто не указывало, кроме наличия у неё возможности. Самое главное, у неё не было мотива: в завещании её наверняка нет, не успел бы и не стал Ралевич вносить в него новобрачную. В итоге от смерти липового мужа аферистка не только не получила выгоды, но заработала массу проблем.
Когда мысли опять опасно закружились вокруг этой женщины, Шешель дал себе морального пинка и позвонил Алекасу Брику, коллеге, который в его отсутствие вёл дело с артефактом и отлавливал причастных здесь, пока сам Стеван там играл в догонялки с кланами и полицией. Алекас с радостью согласился поболтать и пришёл через пару минут.
Обмен мнениями и информацией растянулся на два часа, и тянулся бы ещё дольше, но тут позвонил фиолетовый консультант. Маг сообщил, что они в третьей допросной планируют снимать чары с задержанной, и требуется разрешение от следователя: всё же сложное воздействие, вмешательство в магическое поле подозреваемой, нехорошо без санкции.
Следователь не просто дал разрешение, но пожелал присутствовать. А Алекас увязался за ним, как только услышал, в чём дело.
— С ума сойти! Ну просто мечты сбываются, — весело присвистнул он, шагая вместе со Стеваном к нужной комнате. — Шешель всё же поймал свою Кокетку!
— Погоди, ещё пока не до конца. Вот когда выявлю хотя бы пяток эпизодов, докажу и по совокупности передам в суд — тогда и будешь поздравлять. А пока это просто девица с левым паспортом и поддельной внешностью.
— Зануда, — весело припечатал Алекас.
— Боги, это опять ты! — вместо приветствия страдальчески протянул Горан Стевич, специалист по фиолетовой магии из Зоринки, когда следователи вошли в допросную. Но руку Шешелю пожал без явного неудовольствия.
— А что, во всём университете не нашлось больше фиолетовых спецов? Или ты самый свободный? — поддел Стеван в ответ.
— Кафедра решила, что, раз я вашу братию прикормил, мне и разбираться дальше, — проворчал маг и вдруг без перехода сообщил: — Слушай, отдай эту девицу мне!
— На опыты? — насмешливо ухмыльнулся следователь.
— Ну и это тоже, но вообще я бы с ней поработал. Самородок же, талантливейший!
— В каком смысле? — не сразу понял господин Сыщик. — Она сама, что ли, эту маскировку создала?
— Я в этом абсолютно уверен. Причём подход совершенно неклассический, там фиолетовой магии мало, в основном красная. На твоё счастье, в ней я тоже понимаю. Ей просто негде было этому научиться, это совершенно точно авторская работа, да и никаких посторонних отпечатков магии нет, — заверил Стевич.
Шешель окинул взглядом женщину, в чью сторону неосознанно избегал смотреть с первого шага в допросную. В синем тюремном платье, больше похожем на халат, с тщательно убранными в косу волосами, она выглядела холодной и отстранённой. На следователей, остановившихся в сторонке, у стены, чтобы не мешаться, мошенница не смотрела, безучастно разглядывая какие-то аппараты, стоящие на столе, очевидно притащенные магами.
— Вот сам лови себе самородки и делай с ними что хочешь, — отмахнулся Шешель от учёного. — Работайте. Это надолго?
— Нет, пара минут, — обрадованно заверил штатный консультант.
Стеван, прислонившись спиной к стене у входа и сунув руки в карманы брюк, рассеянно разглядывал троицу суетящихся магов, которые перебрасывались непонятными посторонним сложными терминами и жаргонными словечками, хмурую женщину с кожаными браслетами на руках, подключёнными к одному из приборов, и пытался понять, зачем он вообще сюда притащился и чего именно ждёт от этой процедуры. Что он хочет увидеть?
Да, наверное, хотел удостовериться, что это именно Чарген Янич и она соответствует фотографии из паспорта. Вот только стоило ли для этого присутствовать, если он и так не сомневался?
Немного покопавшись в себе, Шешель нашёл-таки единственный честный ответ. Просто ему хотелось видеть, как с неё сползёт маска. Не увидеть её без маски, а наблюдать этот почти интимный процесс, когда перед ним наконец предстанет она, а не какое-то выдуманное лицо. И, увы, совсем не для дела и даже не ради утоления почти маниакального желания найти и посадить наконец эту неуловимую особу. Просто — для себя. Посмотреть и, может быть, наконец испытать к ней то отвращение и презрение, которые испытывал к абстрактной Кокетке, но которые за последние несколько дней подозрительно сдулись и поблекли.
Проще говоря, он надеялся, что, если вдруг она окажется страшненькой кривоногой ромалкой с жёлтыми зубами, это как-то поможет вытряхнуть её из головы.
Увы, ему не повезло. Когда черты лица поплыли и волосы на голове женщины как будто зашевелились — это выглядело, конечно, неприятно. Но процесс закончился, и результат…
Шешель вынужден был признать, что лучше бы она оставалась Цветаной. Или знакомой мышкой Биляной. Потому что первая примелькалась, да и не особенно нравились ему такие вот воздушные создания, вторую легко можно было выкинуть из головы из-за её обыкновенности, а вот истинное лицо Кокетки оказалось куда более ярким, броским. Густые чёрные волосы прежней длины, кажется более прямые, чем у маски. Правильный овал лица, изящные брови вразлёт, капризные, красиво очерченные губы. И глубокие, бархатные чёрные глаза, которые смотрели словно бы с насмешкой и снисходительным презрением, как будто она могла читать мысли Стевана и сейчас внутренне издевалась над ним.
Шешель стиснул зубы от злости. Правда, не на мошенницу; на себя самого, за вот эти дурацкие эмоции и ещё более дурацкие предположения.
Но не признать, что она хороша, всё равно не мог. А что хуже всего, пропал диссонанс между тем характером, который он читал в ней во время совместных приключений, и внешностью: истинное лицо подходило этой женщине куда больше, чем любая из фальшивок. Хуже — потому что было бы гораздо проще, окажись всё это маской. Но нет, похоже, в Норке он познакомился с настоящей Кокеткой.
— Значит, Чарген Янич, — через несколько секунд проговорил Стеван, всё же задушив собственное недовольство. — Всё ещё ничего не хотите сказать? Имейте в виду, сотрудничество со следствием учитывается.
— Мне нечего вам сказать, господин Сыщик, — проговорила она с усмешкой в уголках губ, и Шешель опять едва сдержался от ругательства.
Потому что голос у неё тоже изменился. И тоже — в лучшую сторону. Стал глубже, ниже, богаче. И остро захотелось услышать, как она — вот такая, настоящая, — стонет этим голосом его имя.
— Конвой!
Следователь рявкнул так, что не дёрнулся один только Алекас, он вообще отличался крепкими нервами.
Стражник возник на пороге через мгновение.
— Слушаю!
— Увести.
Очнувшиеся маги, растерянно поглядывая на окаменевшее от злости лицо следователя, принялись торопливо отстёгивать от пациентки свои приборы.
— Стей? — окликнул его коллега, когда аферистку увели. — Пойдём?
Тот только коротко кивнул и толкнул дверь.
— Шешель, ты чего такой злой, как шершень? — криво скаламбурил Брик. — Работать не хочешь? Думал, как лицо подозреваемая явит — так расколется? Лентяй!
— Угу, — невнятно буркнул тот.
Не признаваться же коллеге, что злится он исключительно на себя и исключительно за то, что подозреваемую эту он не посадить хочет, а… просто хочет.
Ладно, не просто, очень хочет. Так, что думать головой получается довольно паршиво.
25.12 книга появится в продаже =)
https://feisovet.ru/магазин/Шешель-и-шельма-Дарья-Кузнецова
И даже если отбросить его личное мнение, на причастность Кокетки ничто не указывало, кроме наличия у неё возможности. Самое главное, у неё не было мотива: в завещании её наверняка нет, не успел бы и не стал Ралевич вносить в него новобрачную. В итоге от смерти липового мужа аферистка не только не получила выгоды, но заработала массу проблем.
Когда мысли опять опасно закружились вокруг этой женщины, Шешель дал себе морального пинка и позвонил Алекасу Брику, коллеге, который в его отсутствие вёл дело с артефактом и отлавливал причастных здесь, пока сам Стеван там играл в догонялки с кланами и полицией. Алекас с радостью согласился поболтать и пришёл через пару минут.
Обмен мнениями и информацией растянулся на два часа, и тянулся бы ещё дольше, но тут позвонил фиолетовый консультант. Маг сообщил, что они в третьей допросной планируют снимать чары с задержанной, и требуется разрешение от следователя: всё же сложное воздействие, вмешательство в магическое поле подозреваемой, нехорошо без санкции.
Следователь не просто дал разрешение, но пожелал присутствовать. А Алекас увязался за ним, как только услышал, в чём дело.
— С ума сойти! Ну просто мечты сбываются, — весело присвистнул он, шагая вместе со Стеваном к нужной комнате. — Шешель всё же поймал свою Кокетку!
— Погоди, ещё пока не до конца. Вот когда выявлю хотя бы пяток эпизодов, докажу и по совокупности передам в суд — тогда и будешь поздравлять. А пока это просто девица с левым паспортом и поддельной внешностью.
— Зануда, — весело припечатал Алекас.
— Боги, это опять ты! — вместо приветствия страдальчески протянул Горан Стевич, специалист по фиолетовой магии из Зоринки, когда следователи вошли в допросную. Но руку Шешелю пожал без явного неудовольствия.
— А что, во всём университете не нашлось больше фиолетовых спецов? Или ты самый свободный? — поддел Стеван в ответ.
— Кафедра решила, что, раз я вашу братию прикормил, мне и разбираться дальше, — проворчал маг и вдруг без перехода сообщил: — Слушай, отдай эту девицу мне!
— На опыты? — насмешливо ухмыльнулся следователь.
— Ну и это тоже, но вообще я бы с ней поработал. Самородок же, талантливейший!
— В каком смысле? — не сразу понял господин Сыщик. — Она сама, что ли, эту маскировку создала?
— Я в этом абсолютно уверен. Причём подход совершенно неклассический, там фиолетовой магии мало, в основном красная. На твоё счастье, в ней я тоже понимаю. Ей просто негде было этому научиться, это совершенно точно авторская работа, да и никаких посторонних отпечатков магии нет, — заверил Стевич.
Шешель окинул взглядом женщину, в чью сторону неосознанно избегал смотреть с первого шага в допросную. В синем тюремном платье, больше похожем на халат, с тщательно убранными в косу волосами, она выглядела холодной и отстранённой. На следователей, остановившихся в сторонке, у стены, чтобы не мешаться, мошенница не смотрела, безучастно разглядывая какие-то аппараты, стоящие на столе, очевидно притащенные магами.
— Вот сам лови себе самородки и делай с ними что хочешь, — отмахнулся Шешель от учёного. — Работайте. Это надолго?
— Нет, пара минут, — обрадованно заверил штатный консультант.
Стеван, прислонившись спиной к стене у входа и сунув руки в карманы брюк, рассеянно разглядывал троицу суетящихся магов, которые перебрасывались непонятными посторонним сложными терминами и жаргонными словечками, хмурую женщину с кожаными браслетами на руках, подключёнными к одному из приборов, и пытался понять, зачем он вообще сюда притащился и чего именно ждёт от этой процедуры. Что он хочет увидеть?
Да, наверное, хотел удостовериться, что это именно Чарген Янич и она соответствует фотографии из паспорта. Вот только стоило ли для этого присутствовать, если он и так не сомневался?
Немного покопавшись в себе, Шешель нашёл-таки единственный честный ответ. Просто ему хотелось видеть, как с неё сползёт маска. Не увидеть её без маски, а наблюдать этот почти интимный процесс, когда перед ним наконец предстанет она, а не какое-то выдуманное лицо. И, увы, совсем не для дела и даже не ради утоления почти маниакального желания найти и посадить наконец эту неуловимую особу. Просто — для себя. Посмотреть и, может быть, наконец испытать к ней то отвращение и презрение, которые испытывал к абстрактной Кокетке, но которые за последние несколько дней подозрительно сдулись и поблекли.
Проще говоря, он надеялся, что, если вдруг она окажется страшненькой кривоногой ромалкой с жёлтыми зубами, это как-то поможет вытряхнуть её из головы.
Увы, ему не повезло. Когда черты лица поплыли и волосы на голове женщины как будто зашевелились — это выглядело, конечно, неприятно. Но процесс закончился, и результат…
Шешель вынужден был признать, что лучше бы она оставалась Цветаной. Или знакомой мышкой Биляной. Потому что первая примелькалась, да и не особенно нравились ему такие вот воздушные создания, вторую легко можно было выкинуть из головы из-за её обыкновенности, а вот истинное лицо Кокетки оказалось куда более ярким, броским. Густые чёрные волосы прежней длины, кажется более прямые, чем у маски. Правильный овал лица, изящные брови вразлёт, капризные, красиво очерченные губы. И глубокие, бархатные чёрные глаза, которые смотрели словно бы с насмешкой и снисходительным презрением, как будто она могла читать мысли Стевана и сейчас внутренне издевалась над ним.
Шешель стиснул зубы от злости. Правда, не на мошенницу; на себя самого, за вот эти дурацкие эмоции и ещё более дурацкие предположения.
Но не признать, что она хороша, всё равно не мог. А что хуже всего, пропал диссонанс между тем характером, который он читал в ней во время совместных приключений, и внешностью: истинное лицо подходило этой женщине куда больше, чем любая из фальшивок. Хуже — потому что было бы гораздо проще, окажись всё это маской. Но нет, похоже, в Норке он познакомился с настоящей Кокеткой.
— Значит, Чарген Янич, — через несколько секунд проговорил Стеван, всё же задушив собственное недовольство. — Всё ещё ничего не хотите сказать? Имейте в виду, сотрудничество со следствием учитывается.
— Мне нечего вам сказать, господин Сыщик, — проговорила она с усмешкой в уголках губ, и Шешель опять едва сдержался от ругательства.
Потому что голос у неё тоже изменился. И тоже — в лучшую сторону. Стал глубже, ниже, богаче. И остро захотелось услышать, как она — вот такая, настоящая, — стонет этим голосом его имя.
— Конвой!
Следователь рявкнул так, что не дёрнулся один только Алекас, он вообще отличался крепкими нервами.
Стражник возник на пороге через мгновение.
— Слушаю!
— Увести.
Очнувшиеся маги, растерянно поглядывая на окаменевшее от злости лицо следователя, принялись торопливо отстёгивать от пациентки свои приборы.
— Стей? — окликнул его коллега, когда аферистку увели. — Пойдём?
Тот только коротко кивнул и толкнул дверь.
— Шешель, ты чего такой злой, как шершень? — криво скаламбурил Брик. — Работать не хочешь? Думал, как лицо подозреваемая явит — так расколется? Лентяй!
— Угу, — невнятно буркнул тот.
Не признаваться же коллеге, что злится он исключительно на себя и исключительно за то, что подозреваемую эту он не посадить хочет, а… просто хочет.
Ладно, не просто, очень хочет. Так, что думать головой получается довольно паршиво.
25.12 книга появится в продаже =)
https://feisovet.ru/магазин/Шешель-и-шельма-Дарья-Кузнецова
