На первый взгляд красивая, ассоциирующаяся с морскими просторами и романтикой, а по факту — жадная крикливая сорная птица, не брезгующая ни падалью, ни мусором.
После её отбытия в жизни наметился довольно однообразный ровный ритм. После всех треволнений я искренне ему радовалась: никуда не нужно спешить, всё стабильно и понятно. Грат честно выплатил мне обещанный аванс, и я обзавелась собственной одеждой и иными необходимыми для жизни мелочами, благодаря чему наконец-то почувствовала себя нормальной драконицей. Аванс я начала отрабатывать честно и с энтузиазмом, целыми днями возясь с зеркалами, а вечерами мы с Рассветой не менее честно пытались найти мне жильё. Безуспешно, причём даже не из-за моего подспудного желания быть поближе к угрюмому орху, а просто потому, что мне действительно ничего не нравилось. Нет, домики были очаровательные, но — не те. Не было среди них ни одного, какой бы я хотела назвать домом.
В сложившейся ситуации меня не устраивало только одно. Прояснение биографии Кая никак не сказалось на наших взаимоотношениях: он продолжал меня избегать. Даже если не принимать во внимание мою внезапную влюблённость, приятного в таком отношении было мало. Можно подумать, я сделала ему какую-нибудь гадость, и он смертельно обиделся! Гордость не позволяла намеренно искать с ним встреч, но такое положение вещей раздражало, причём чем дальше, тем сильнее.
Перемены наметились через две недели. Во время ужина меня в кухне отловила приплясывающая от нетерпения Рася. Настороженно озираясь, уволокла в дальний угол и страшным шёпотом гордо сообщила, что выяснила судьбу Орны. Оказалось, та боялась открытой воды, совершенно не умела плавать и утонула при довольно подозрительных обстоятельствах: с одинаковой вероятностью это могло быть и самоубийство, и несчастный случай, и даже убийство. В итоге её действительно похоронили в земле, и упрямая медведица даже сумела выяснить точное место. На случай, если нам захочется точно установить, там ли происходило действие последнего из показанных зеркалом фрагментов истории.
Решить, хочется нам или нет, мы не успели: на пороге появился хмурый и раздражённый Кай.
- Вот вы где, - удовлетворённо кивнул он, окинув нашу шушукающуюся парочку взглядом. - Эжения, пойдём, надо поговорить.
Мы переглянулись, подруга ободряюще подмигнула, и я двинулась за плетущим. В молчании мы поднялись на второй этаж и прошествовали в небольшую комнату, в которой мне сразу стало очень неуютно. Не потому, что здесь было как-то особенно мрачно и страшно, просто я не люблю посещать целителей, а это явно был рабочий кабинет. Яркое освещение, светлые стены, низкая твёрдая кушетка, несколько шкафов, письменный стол, ширма в углу и умывальник.
- Что случилось? - первой не выдержала я.
- Это я у тебя хотел спросить, - мужчина вскинул брови. - Что случилось, и зачем тебе всё это надо.
- Что именно? - настороженно уточнила я. У меня было только одно предположение, что плетущий недоволен интересом к собственной жизни. Но откуда он мог узнать? Мы же не ходили по городу с обещанием награды за информацию об альфе! Давр что ли проговорился? Или тот, кого Рася расспрашивала относительно Орны? Интересно, кто это был?
- Зачем ты лезешь в мою жизнь? - в лоб спросил он. - Я, кажется, не давал для этого никакого повода, - зло процедил мужчина. Он стоял рядом, на расстоянии вытянутой руки, подавляя своим раздражением, и мне было здорово не по себе. Не то чтобы я ожидала удара или какой-нибудь иной агрессии с его стороны, - не тот человек, - но такое положение всё равно напрягало. Иногда очень неудобно обладать маленьким ростом, а я Каю дышала в подмышку.
- Ну, во-первых, мне любопытно, - осторожно начала я, и по глазам собеседника поняла: ответ неверный. Не сначала надо было начинать, а с самого важного.
- Любопытно?! - прошипел он. Одно быстрое движение, и он навис сверху, ладонью обхватив мой затылок и тем самым не давая мне возможности отвернуться. Я обеими руками рефлекторно ухватилась за его локоть, а мужчина, полыхая злобой, продолжил. - Оставь. Меня. В покое! Курица чешуйчатая! Какого дохлого стервятника?! Найди себе другой объект для развлечений!
Возникло огромное желание огрызнуться и сказать какую-нибудь гадость в ответ. Вот что он ругается? Я же не со зла, и очень осторожно, и в душу к нему не лезла. Но вместо безобразного скандала я решила проявить терпение, рассудительность и вообще войти в положение оппонента.
- Я сказала, «во-первых», - мягко возразила я, воспользовавшись паузой в его монологе. - А, во-вторых...
Очень удачно Кай оказался так близко, да ещё наклонился, а то я бы точно не допрыгнула. А сейчас, пользуясь возможностью и эффектом неожиданности, обхватила обеими ладонями его голову, притягивая ещё ближе, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала. Увлечённо, без всякого стеснения, лаская и исследуя языком тонкие слегка обветренные губы, а потом и рот.
Мне кажется, в первый момент он не вырвался и не убежал с испуганным воплем исключительно от удивления. Да я и сама от себя не ожидала такой решительности, это был чистой воды экспромт.
Удачный экспромт, потому что, очнувшись, мужчина явно посчитал, что сбегать сейчас уже поздно. Вместо этого он жадно, и, кажется, с искренним удовольствием ответил, а ладонь переместилась с затылка на поясницу. Через пару мгновений он, прижав меня к себе и оторвав от пола, приподнял, поставил на кушетку, и целоваться стало значительно удобнее.
Мы увлеклись, совершенно потеряв счёт времени. Поцелуй пьянил, кружилась голова, колени ослабли, а сердце быстро-быстро колотилось где-то в горле. Мои пальцы путались в его волосах, потом ладони скользнули на плечи и по спине вниз, вдоль позвоночника, насколько хватало рук. Казалось, что я вот-вот взлечу безо всяких крыльев, просто от удовольствия и восторга. И от облегчения, что я правильно истолковала поведение мужчины, и избегает он меня совсем даже не из неприязни или обиды.
На землю меня вернули быстро и весьма неприятно: пальцы правой руки ужалило такой сильной болью, будто мне их все разом отрубили. Боль прокатилась до плеча, расплескавшись волной холодных мурашек по спине. Я охнула, отдёргивая руку и отшатываясь. Кая, впрочем, предусмотрительно не отпустила, продолжая держаться за его плечо. А то надумает себе всяких гадостей, как только что про моё любопытство...
К счастью, все пальцы остались на месте, только кончики покраснели как при ожоге, да и все остальные сопутствующие ощущения были похожи: тянущая пульсирующая боль, жжение, обострённая чувствительность.
- Что случилось? - к счастью, дёргаться, впадать в панику и, хуже того, извиняться мужчина не стал. Вместо этого он осторожно перехватил мою ладонь, разглядывая, что меня заинтересовало.
- Я обожглась. Кажется, - растерянно проговорила я. А потом меня озарила догадка. - Да ладно, не может быть, - пробормотала, поднимая взгляд на мужчину.
- В общем, да, сомнительно, - кривовато усмехнулся он, не выпуская ладонь.
- Да нет, я не об этом... Оно же меня укусило!
- Кто?
- Не может быть, - я затрясла головой, озираясь по сторонам. - Пойдём, нужно проверить! Это, конечно, бред, но... оно меня укусило!
- Да кто оно-то? И что проверить? - попытался добиться ответа Кай, но я, крепко уцепив за запястье, уже тащила его в сторону своей комнаты. Для подтверждения или опровержения моей догадки мне нужно было немногое, а именно — большое зеркало, способное вместить мужчину целиком. В кабинете такого не было, а вот зеркальная дверца шкафа в комнате вполне подходила.
- Раздевайся! - решительно заявила я, вталкивая мужчину в комнату.
- Совсем? - с ехидной кривой ухмылкой уточнил он, разглядывая меня не то с иронией, не то с подозрением.
- Зачем — совсем? - не поняла я. - Рубашку снимай! А ты что подумал? Тьфу! Мужики! Все вы вечно об одном думаете! - возмущённо фыркнула я, неудержимо краснея. - Ну, подумаешь... в спальню притащила... - пробормотала себе под нос, ощущая, что пунцовые у меня уже и щёки, и шея, и уши. - Так! Что ты меня отвлекаешь?! Снимай рубашку, сейчас же, - поспешно беря себя в руки, я шагнула к нему и принялась вытаскивать заправленные полы рубашки из брюк.
- Зачем? - мрачно уточнил он, пытаясь одной рукой перехватить обе моих ладони. Получалось плохо, чем я активно пользовалась.
- Затем, что мне срочно надо взглянуть на твою спину.
- Зачем?
- За шкафом! - не сдержавшись, рыкнула я, цитируя любимую отцовскую присказку. - Говорят же, надо!
- Ёжик, или ты сейчас говоришь, что случилось, или я просто разворачиваюсь и ухожу.
- И поведёшь себя как упрямый идиот, - я возмущённо фыркнула. - Если я права, то я знаю, что с тобой случилось, и, главное, знаю, как это вылечить!
Он недобро сощурился, а я поспешно отдёрнула руки и просительно затараторила, сложив ладони в молитвенном жесте.
- Кай, миленький, ну, можно я хотя бы посмотрю? Не хочешь совсем снимать, просто задери, мне нужна только твоя спина. Я не издеваюсь и не шучу, правда! Это, конечно, глупая идея, и этого не может быть, но настолько похоже, что не проверить я просто не могу!
- Что за идея? - устало вздохнул он, сдаваясь, и за шкирку потянул рубашку вверх, стаскивая её через голову.
- Сейчас, погоди, всё выясним, - пробормотала я, обеими руками обхватывая мужчину за талию и ставя спиной к зеркалу так, чтобы мне было видно его целиком. - Стой, не двигайся некоторое время, не поворачивайся и молчи; я скажу, когда будет можно шевелиться.
Целиком стаскивать рубашку плетущий не стал, оставив руки в рукавах и пытаясь прикрыть плечо. До меня только теперь дошло, что он упирался не из своей природной вредности, а просто не хотел показывать изувеченную руку. Зрелище в самом деле было малоприятным: рука выглядела ссохшейся от плечевого сустава, кожа вокруг которого и на лопатке имела сероватый оттенок, была покрыта следами от старых заживших язв, а местами наблюдались следы воспаления.
Но сейчас меня интересовало не это. Если я права, - а я уже была почти уверена, что права, - недолго ему осталось мучиться. Настраиваясь на работу, я пыталась успокоить дыхание и очистить сознание.
Магия зеркал разная. Превращать их во всевозможные устройства сложно, но это больше похоже на технику. Нужно договориться с зеркалом, а потом начинаются строгие вычисления, правила, аксиомы и готовые алгоритмы. Это тоже интересно, но это всё-таки не магия. Высшее воплощение зеркальной магии — уйти через отражение, переместиться в другое место. Мне же сейчас нужно было совершить действие, лежащее на границе между первым и вторым: посмотреть на мужчину из зазеркалья.
На самом деле, это только звучит внушительно и даже немного страшно, по факту же с этого начинается обучение каждого мастера зеркал. Только так можно научиться их чувствовать, увидеть мир в других цветах и понять свой дар. Почти никакого риска: если потеряешь сознание, или случится ещё какая-нибудь неожиданность, зеркало само выплюнет посетителя обратно. Они тоже с неохотой и опаской идут на такой контакт.
Сосредоточившись, я прислонилась всем телом к соседней дверке, чтобы уж точно никак не отразиться в зеркале, прижала кончики всё ещё зудящих пальцев к краю прохладного стекла и, закрыв глаза, погрузилась в зазеркальный мир.
Оно бросилось в глаза сразу. Отсюда, из зазеркалья, оно выглядело как непроглядно-чёрное пятно с угрожающе острыми краями, похожими на трещины на стекле.
- Сейчас-сейчас, дрянь такая... разожралось, окрепло! - прошипела я себе под нос, сплетая из нитей эмоций и сиюминутных впечатлений ловчую сеть. Тут главное правильно подобрать нужные чувства, но с этим у меня проблем не было: сочувствие, нежность, вкус поцелуя, тепло объятий, побольше смеха, немного смущения — простой рецепт. Пара минут, и изящная хрустальная статуэтка, схематично изображающая мужскую фигуру, избавилась от изъяна, а я вывалилась из зеркала, брезгливо держа руки перед собой и морща нос от едкого запаха испачкавшей их красновато-бурой массы, больше всего похожей на запёкшуюся и протухшую кровь. Пахло соответственно.
- Присядь, а то сейчас на некоторое время может стать плохо. А я пойду быстренько вымою руки, - через плечо бросила я, убегая в ванну. Да, стоило бы объясниться, и вообще помочь мужчине, но... не такими же руками!
Четыре раза вымыв их с мылом, я смирилась с мыслью, что запах этот будет ещё некоторое время мне мерещиться, и осторожно выглянула в комнату. Мужчина всё-таки послушался моего совета, потому что лежал он не на полу, а поперёк кровати, на которую, видимо, и присел. В волнении закусив губу, я подошла ближе. Знала, что поможет, но всё равно было боязно; а ну как за столько лет возникли какие-нибудь необратимые изменения?
Не возникли.
- Кай, - тихонько позвала я, присаживаясь рядом с ним на край кровати, и легонько потрясла за плечо. Он вздрогнул, очнувшись, несколько секунд неподвижно таращился в потолок; я не торопила. Насколько я понимала, у него сейчас из-за восстановления нормального кровообращения должна была здорово кружиться голова. Опираясь о кровать, он с трудом сел, хмурясь и жмурясь. Я участливо придержала его за плечо, помогая не завалиться обратно. - Как ты?
- В голове каша, - проворчал он, растирая лицо, а потом вдруг замер. Медленно-медленно отвёл ладони, несколько секунд их разглядывал, после чего перевёл совершенно дикий и почти испуганный взгляд на меня. - Как ты это сделала? - севшим голосом пробормотал он.
- Ну, там было не очень сложно, - смутилась я, отводя глаза. - Кто же знал, что вы совершенно не умеете работать с проклятьями? У нас такое любой ученик на счёт раз снимет, а по свежему следу вообще любой нормальный дракон сам может; наше пламя их хорошо сжигает, пока не въелось. Если бы я знала, что это проклятье, я бы сразу могла снять. Оно, конечно, сильное, злое, да и за годы отъелось, но всё равно несложно.
- Откуда мне было знать, что для тебя снять посмертное проклятье — раз плюнуть? - неестественно спокойным голосом без выражения проговорил мужчина. - Ты же не говорила, что ты это умеешь.
- Да я как-то не сообразила, - ещё больше смутилась я. - У нас это практически каждый ребёнок знает, это же никакая не специализация, а так, ерунда. А ты что, знал, что это проклятье?
- Знал, - пробормотал он. Несколько секунд повисела тишина, которую я не рискнула нарушить, и даже опасалась поднять взгляд на собеседника, а потом Кай, кажется, окончательно пришёл в себя. Ну, или не пришёл, а просто более-менее осознал произошедшее.
Расхохотавшись как безумный, он подхватил меня в охапку, закружил по комнате, прижимая к себе так, что я еле удержалась от сдавленного писка о пощаде. Потом поставил на пол, но через мгновение передумал, опять подхватил и вместе со мной с размаху плюхнулся на край кровати, как будто у него подкосились ноги. Игнорируя робкие попытки сопротивления, - а, вероятно, просто их не замечая, - устроил меня у себя на коленях, продолжая держать так крепко, как будто меня кто-то пытался отнять.
- Солнышко моё рыжее, - прошептал он, прижавшись губами к моему виску. - Чудо крылатое! Я теперь за Дылду жизнь готов отдать, что он мне тебя принёс!
- Ох уж мне эти мужчины, - проворчала я, пытаясь сохранить хоть какое-то самообладание и не начать подпрыгивать от восторга.
После её отбытия в жизни наметился довольно однообразный ровный ритм. После всех треволнений я искренне ему радовалась: никуда не нужно спешить, всё стабильно и понятно. Грат честно выплатил мне обещанный аванс, и я обзавелась собственной одеждой и иными необходимыми для жизни мелочами, благодаря чему наконец-то почувствовала себя нормальной драконицей. Аванс я начала отрабатывать честно и с энтузиазмом, целыми днями возясь с зеркалами, а вечерами мы с Рассветой не менее честно пытались найти мне жильё. Безуспешно, причём даже не из-за моего подспудного желания быть поближе к угрюмому орху, а просто потому, что мне действительно ничего не нравилось. Нет, домики были очаровательные, но — не те. Не было среди них ни одного, какой бы я хотела назвать домом.
В сложившейся ситуации меня не устраивало только одно. Прояснение биографии Кая никак не сказалось на наших взаимоотношениях: он продолжал меня избегать. Даже если не принимать во внимание мою внезапную влюблённость, приятного в таком отношении было мало. Можно подумать, я сделала ему какую-нибудь гадость, и он смертельно обиделся! Гордость не позволяла намеренно искать с ним встреч, но такое положение вещей раздражало, причём чем дальше, тем сильнее.
Перемены наметились через две недели. Во время ужина меня в кухне отловила приплясывающая от нетерпения Рася. Настороженно озираясь, уволокла в дальний угол и страшным шёпотом гордо сообщила, что выяснила судьбу Орны. Оказалось, та боялась открытой воды, совершенно не умела плавать и утонула при довольно подозрительных обстоятельствах: с одинаковой вероятностью это могло быть и самоубийство, и несчастный случай, и даже убийство. В итоге её действительно похоронили в земле, и упрямая медведица даже сумела выяснить точное место. На случай, если нам захочется точно установить, там ли происходило действие последнего из показанных зеркалом фрагментов истории.
Решить, хочется нам или нет, мы не успели: на пороге появился хмурый и раздражённый Кай.
- Вот вы где, - удовлетворённо кивнул он, окинув нашу шушукающуюся парочку взглядом. - Эжения, пойдём, надо поговорить.
Мы переглянулись, подруга ободряюще подмигнула, и я двинулась за плетущим. В молчании мы поднялись на второй этаж и прошествовали в небольшую комнату, в которой мне сразу стало очень неуютно. Не потому, что здесь было как-то особенно мрачно и страшно, просто я не люблю посещать целителей, а это явно был рабочий кабинет. Яркое освещение, светлые стены, низкая твёрдая кушетка, несколько шкафов, письменный стол, ширма в углу и умывальник.
- Что случилось? - первой не выдержала я.
- Это я у тебя хотел спросить, - мужчина вскинул брови. - Что случилось, и зачем тебе всё это надо.
- Что именно? - настороженно уточнила я. У меня было только одно предположение, что плетущий недоволен интересом к собственной жизни. Но откуда он мог узнать? Мы же не ходили по городу с обещанием награды за информацию об альфе! Давр что ли проговорился? Или тот, кого Рася расспрашивала относительно Орны? Интересно, кто это был?
- Зачем ты лезешь в мою жизнь? - в лоб спросил он. - Я, кажется, не давал для этого никакого повода, - зло процедил мужчина. Он стоял рядом, на расстоянии вытянутой руки, подавляя своим раздражением, и мне было здорово не по себе. Не то чтобы я ожидала удара или какой-нибудь иной агрессии с его стороны, - не тот человек, - но такое положение всё равно напрягало. Иногда очень неудобно обладать маленьким ростом, а я Каю дышала в подмышку.
- Ну, во-первых, мне любопытно, - осторожно начала я, и по глазам собеседника поняла: ответ неверный. Не сначала надо было начинать, а с самого важного.
- Любопытно?! - прошипел он. Одно быстрое движение, и он навис сверху, ладонью обхватив мой затылок и тем самым не давая мне возможности отвернуться. Я обеими руками рефлекторно ухватилась за его локоть, а мужчина, полыхая злобой, продолжил. - Оставь. Меня. В покое! Курица чешуйчатая! Какого дохлого стервятника?! Найди себе другой объект для развлечений!
Возникло огромное желание огрызнуться и сказать какую-нибудь гадость в ответ. Вот что он ругается? Я же не со зла, и очень осторожно, и в душу к нему не лезла. Но вместо безобразного скандала я решила проявить терпение, рассудительность и вообще войти в положение оппонента.
- Я сказала, «во-первых», - мягко возразила я, воспользовавшись паузой в его монологе. - А, во-вторых...
Очень удачно Кай оказался так близко, да ещё наклонился, а то я бы точно не допрыгнула. А сейчас, пользуясь возможностью и эффектом неожиданности, обхватила обеими ладонями его голову, притягивая ещё ближе, и, приподнявшись на цыпочки, поцеловала. Увлечённо, без всякого стеснения, лаская и исследуя языком тонкие слегка обветренные губы, а потом и рот.
Мне кажется, в первый момент он не вырвался и не убежал с испуганным воплем исключительно от удивления. Да я и сама от себя не ожидала такой решительности, это был чистой воды экспромт.
Удачный экспромт, потому что, очнувшись, мужчина явно посчитал, что сбегать сейчас уже поздно. Вместо этого он жадно, и, кажется, с искренним удовольствием ответил, а ладонь переместилась с затылка на поясницу. Через пару мгновений он, прижав меня к себе и оторвав от пола, приподнял, поставил на кушетку, и целоваться стало значительно удобнее.
Мы увлеклись, совершенно потеряв счёт времени. Поцелуй пьянил, кружилась голова, колени ослабли, а сердце быстро-быстро колотилось где-то в горле. Мои пальцы путались в его волосах, потом ладони скользнули на плечи и по спине вниз, вдоль позвоночника, насколько хватало рук. Казалось, что я вот-вот взлечу безо всяких крыльев, просто от удовольствия и восторга. И от облегчения, что я правильно истолковала поведение мужчины, и избегает он меня совсем даже не из неприязни или обиды.
На землю меня вернули быстро и весьма неприятно: пальцы правой руки ужалило такой сильной болью, будто мне их все разом отрубили. Боль прокатилась до плеча, расплескавшись волной холодных мурашек по спине. Я охнула, отдёргивая руку и отшатываясь. Кая, впрочем, предусмотрительно не отпустила, продолжая держаться за его плечо. А то надумает себе всяких гадостей, как только что про моё любопытство...
К счастью, все пальцы остались на месте, только кончики покраснели как при ожоге, да и все остальные сопутствующие ощущения были похожи: тянущая пульсирующая боль, жжение, обострённая чувствительность.
- Что случилось? - к счастью, дёргаться, впадать в панику и, хуже того, извиняться мужчина не стал. Вместо этого он осторожно перехватил мою ладонь, разглядывая, что меня заинтересовало.
- Я обожглась. Кажется, - растерянно проговорила я. А потом меня озарила догадка. - Да ладно, не может быть, - пробормотала, поднимая взгляд на мужчину.
- В общем, да, сомнительно, - кривовато усмехнулся он, не выпуская ладонь.
- Да нет, я не об этом... Оно же меня укусило!
- Кто?
- Не может быть, - я затрясла головой, озираясь по сторонам. - Пойдём, нужно проверить! Это, конечно, бред, но... оно меня укусило!
- Да кто оно-то? И что проверить? - попытался добиться ответа Кай, но я, крепко уцепив за запястье, уже тащила его в сторону своей комнаты. Для подтверждения или опровержения моей догадки мне нужно было немногое, а именно — большое зеркало, способное вместить мужчину целиком. В кабинете такого не было, а вот зеркальная дверца шкафа в комнате вполне подходила.
- Раздевайся! - решительно заявила я, вталкивая мужчину в комнату.
- Совсем? - с ехидной кривой ухмылкой уточнил он, разглядывая меня не то с иронией, не то с подозрением.
- Зачем — совсем? - не поняла я. - Рубашку снимай! А ты что подумал? Тьфу! Мужики! Все вы вечно об одном думаете! - возмущённо фыркнула я, неудержимо краснея. - Ну, подумаешь... в спальню притащила... - пробормотала себе под нос, ощущая, что пунцовые у меня уже и щёки, и шея, и уши. - Так! Что ты меня отвлекаешь?! Снимай рубашку, сейчас же, - поспешно беря себя в руки, я шагнула к нему и принялась вытаскивать заправленные полы рубашки из брюк.
- Зачем? - мрачно уточнил он, пытаясь одной рукой перехватить обе моих ладони. Получалось плохо, чем я активно пользовалась.
- Затем, что мне срочно надо взглянуть на твою спину.
- Зачем?
- За шкафом! - не сдержавшись, рыкнула я, цитируя любимую отцовскую присказку. - Говорят же, надо!
- Ёжик, или ты сейчас говоришь, что случилось, или я просто разворачиваюсь и ухожу.
- И поведёшь себя как упрямый идиот, - я возмущённо фыркнула. - Если я права, то я знаю, что с тобой случилось, и, главное, знаю, как это вылечить!
Он недобро сощурился, а я поспешно отдёрнула руки и просительно затараторила, сложив ладони в молитвенном жесте.
- Кай, миленький, ну, можно я хотя бы посмотрю? Не хочешь совсем снимать, просто задери, мне нужна только твоя спина. Я не издеваюсь и не шучу, правда! Это, конечно, глупая идея, и этого не может быть, но настолько похоже, что не проверить я просто не могу!
- Что за идея? - устало вздохнул он, сдаваясь, и за шкирку потянул рубашку вверх, стаскивая её через голову.
- Сейчас, погоди, всё выясним, - пробормотала я, обеими руками обхватывая мужчину за талию и ставя спиной к зеркалу так, чтобы мне было видно его целиком. - Стой, не двигайся некоторое время, не поворачивайся и молчи; я скажу, когда будет можно шевелиться.
Целиком стаскивать рубашку плетущий не стал, оставив руки в рукавах и пытаясь прикрыть плечо. До меня только теперь дошло, что он упирался не из своей природной вредности, а просто не хотел показывать изувеченную руку. Зрелище в самом деле было малоприятным: рука выглядела ссохшейся от плечевого сустава, кожа вокруг которого и на лопатке имела сероватый оттенок, была покрыта следами от старых заживших язв, а местами наблюдались следы воспаления.
Но сейчас меня интересовало не это. Если я права, - а я уже была почти уверена, что права, - недолго ему осталось мучиться. Настраиваясь на работу, я пыталась успокоить дыхание и очистить сознание.
Магия зеркал разная. Превращать их во всевозможные устройства сложно, но это больше похоже на технику. Нужно договориться с зеркалом, а потом начинаются строгие вычисления, правила, аксиомы и готовые алгоритмы. Это тоже интересно, но это всё-таки не магия. Высшее воплощение зеркальной магии — уйти через отражение, переместиться в другое место. Мне же сейчас нужно было совершить действие, лежащее на границе между первым и вторым: посмотреть на мужчину из зазеркалья.
На самом деле, это только звучит внушительно и даже немного страшно, по факту же с этого начинается обучение каждого мастера зеркал. Только так можно научиться их чувствовать, увидеть мир в других цветах и понять свой дар. Почти никакого риска: если потеряешь сознание, или случится ещё какая-нибудь неожиданность, зеркало само выплюнет посетителя обратно. Они тоже с неохотой и опаской идут на такой контакт.
Сосредоточившись, я прислонилась всем телом к соседней дверке, чтобы уж точно никак не отразиться в зеркале, прижала кончики всё ещё зудящих пальцев к краю прохладного стекла и, закрыв глаза, погрузилась в зазеркальный мир.
Оно бросилось в глаза сразу. Отсюда, из зазеркалья, оно выглядело как непроглядно-чёрное пятно с угрожающе острыми краями, похожими на трещины на стекле.
- Сейчас-сейчас, дрянь такая... разожралось, окрепло! - прошипела я себе под нос, сплетая из нитей эмоций и сиюминутных впечатлений ловчую сеть. Тут главное правильно подобрать нужные чувства, но с этим у меня проблем не было: сочувствие, нежность, вкус поцелуя, тепло объятий, побольше смеха, немного смущения — простой рецепт. Пара минут, и изящная хрустальная статуэтка, схематично изображающая мужскую фигуру, избавилась от изъяна, а я вывалилась из зеркала, брезгливо держа руки перед собой и морща нос от едкого запаха испачкавшей их красновато-бурой массы, больше всего похожей на запёкшуюся и протухшую кровь. Пахло соответственно.
- Присядь, а то сейчас на некоторое время может стать плохо. А я пойду быстренько вымою руки, - через плечо бросила я, убегая в ванну. Да, стоило бы объясниться, и вообще помочь мужчине, но... не такими же руками!
Четыре раза вымыв их с мылом, я смирилась с мыслью, что запах этот будет ещё некоторое время мне мерещиться, и осторожно выглянула в комнату. Мужчина всё-таки послушался моего совета, потому что лежал он не на полу, а поперёк кровати, на которую, видимо, и присел. В волнении закусив губу, я подошла ближе. Знала, что поможет, но всё равно было боязно; а ну как за столько лет возникли какие-нибудь необратимые изменения?
Не возникли.
- Кай, - тихонько позвала я, присаживаясь рядом с ним на край кровати, и легонько потрясла за плечо. Он вздрогнул, очнувшись, несколько секунд неподвижно таращился в потолок; я не торопила. Насколько я понимала, у него сейчас из-за восстановления нормального кровообращения должна была здорово кружиться голова. Опираясь о кровать, он с трудом сел, хмурясь и жмурясь. Я участливо придержала его за плечо, помогая не завалиться обратно. - Как ты?
- В голове каша, - проворчал он, растирая лицо, а потом вдруг замер. Медленно-медленно отвёл ладони, несколько секунд их разглядывал, после чего перевёл совершенно дикий и почти испуганный взгляд на меня. - Как ты это сделала? - севшим голосом пробормотал он.
- Ну, там было не очень сложно, - смутилась я, отводя глаза. - Кто же знал, что вы совершенно не умеете работать с проклятьями? У нас такое любой ученик на счёт раз снимет, а по свежему следу вообще любой нормальный дракон сам может; наше пламя их хорошо сжигает, пока не въелось. Если бы я знала, что это проклятье, я бы сразу могла снять. Оно, конечно, сильное, злое, да и за годы отъелось, но всё равно несложно.
- Откуда мне было знать, что для тебя снять посмертное проклятье — раз плюнуть? - неестественно спокойным голосом без выражения проговорил мужчина. - Ты же не говорила, что ты это умеешь.
- Да я как-то не сообразила, - ещё больше смутилась я. - У нас это практически каждый ребёнок знает, это же никакая не специализация, а так, ерунда. А ты что, знал, что это проклятье?
- Знал, - пробормотал он. Несколько секунд повисела тишина, которую я не рискнула нарушить, и даже опасалась поднять взгляд на собеседника, а потом Кай, кажется, окончательно пришёл в себя. Ну, или не пришёл, а просто более-менее осознал произошедшее.
Расхохотавшись как безумный, он подхватил меня в охапку, закружил по комнате, прижимая к себе так, что я еле удержалась от сдавленного писка о пощаде. Потом поставил на пол, но через мгновение передумал, опять подхватил и вместе со мной с размаху плюхнулся на край кровати, как будто у него подкосились ноги. Игнорируя робкие попытки сопротивления, - а, вероятно, просто их не замечая, - устроил меня у себя на коленях, продолжая держать так крепко, как будто меня кто-то пытался отнять.
- Солнышко моё рыжее, - прошептал он, прижавшись губами к моему виску. - Чудо крылатое! Я теперь за Дылду жизнь готов отдать, что он мне тебя принёс!
- Ох уж мне эти мужчины, - проворчала я, пытаясь сохранить хоть какое-то самообладание и не начать подпрыгивать от восторга.
