Надя сообщила, что преступник приговорен к смертной казни, без всякого снисхождения.
«Нас приглашают присутствовать при казни. В эту субботу, в девять вечера. Всех валькирий», - написала она.
У Инги не было никакого желания наблюдать чужую смерть собственными глазами. Даже смерть такого существа.
«А отказаться нельзя?»
«Инка, это обязательно. Впрочем, если ты не хочешь присутствовать лично, госпожа С. запустит онлайн-трансляцию экзекуции прямо у тебя в мозгу. Тебя погрузят в транс на это время».
«Господи, этого только не хватает!»
Инга перекрестилась. Госпожа С. вполне была на такое способна...
«Я приду», - написала она.
Надя помедлила.
«Никаких средневековых изуверств не будет, если ты боишься. Мы же все цивилизованные, правда? При мне никого в «Асгарде» еще не казнили. Но теперь наша госпожа желает, чтобы мы убедились, как высоко она ценит жизнь и душу каждого из своих подданных. И каждой из своих женщин».
В пятницу Инга снова вышла на работу в фирме. Константин написал ей накануне вечером сразу после Нади; и зашел навестить свою подругу через час после того, Инга села за компьютер. Визуализация была временно отменена.
Константин приблизился к Инге со спины и, наклонившись, поцеловал в щеку.
- Добрый вечер.
По ее телу пробежала дрожь. Знал ли он сам, как сильно Инга теперь на него реагировала?..
Натянуто улыбнувшись, девушка повернулась на стуле.
- Привет. Как будто ничего и не случилось, да?
- У нас такое редко случается. Но уже все позади.
«Ничего еще не позади», - подумала Инга.
На лице Константина промелькнуло выражение вины.
- Я знаю, что вы с Надеждой и остальными женщинами приглашены на казнь. Я бы очень хотел быть рядом и поддержать тебя, но как раз в это время я буду занят. Латаем бреши, которые остались после мистера Локстона, - закончил он прохладно.
- Я понимаю, - Инга кивнула.
Константин улыбнулся.
- Кстати, с Рождеством тебя.
Инга рассмеялась.
- Я вообще-то православная.
Потом она поежилась. Можно ли теперь так сказать?..
Константин обещал, что будет на связи; и покинул кабинет. Рабочий день закончился буднично, даже слишком.
В субботу Вадим неожиданно вызвался проводить сестру. Узнав, в чем дело, он выразил желание посмотреть на казнь. Инга согласилась.
Надя, увидев Вадима рядом с сестрой, только коротко кивнула. Они втроем спустились в приемную, после чего направились в Надин офис. Как обычно.
- Всех заберут со своих рабочих мест, - пояснила Надя. - Просто сядем и подождем.
Они сняли верхнюю одежду и уселись рядком на диване. Вадим заметно нервничал; Инга тронула брата за локоть, и тот бледно улыбнулся. Можно было представить, какие воспоминания им овладели.
- Время! - сказала Надя.
Черная стрелка часов дрогнула и перескочила на цифру девять. Трое людей встали: они невольно схватились за руки.
А потом...
Стены комнаты исчезли, и они оказались под ночным небом: на площади, полной народу. Было свежо, но гораздо теплее, чем должно быть в декабре. Площадь освещалась факелами, без всякого электричества. Посредине был установлен высокий деревянный помост, к которому вели такие же деревянные мостки, - весь путь к лобному месту ярко озаряли факелы...
- Черт побери, - громко прошептал Вадим рядом с сестрой. - Это же... средневековье! Совсем как в той деревне, куда меня закинуло!
- Это коллективная иллюзия, очень сильная, - сердито пояснила Надя. - Она может быть какой угодно! И тихо вы, оба!
Инга огляделась. Она увидела рядом нескольких женщин из тех, с кем познакомилась на той неделе; а также множество незнакомых людей. Или Несбывшихся? Все были одеты современно и выглядели культурно; и это ее немного успокоило.
А потом все огни на площади одновременно ослепительно вспыхнули; Инга зажмурилась. По толпе пробежал громкий ропот.
- Ведут! Ведут!
Открыв глаза, Инга увидела осужденного. Это был шатен среднего роста, заурядной наружности. Одет он был в черные джинсы, синюю рубашку и джинсовый же жилет. Слишком легко для такой погоды, хотя тут было градусов десять; но, казалось, Уорд Локстон вовсе не чувствовал холода. Руки его были спереди скованы наручниками, ноги отягощали анклеты; а позади шагали двое охранников - куда более внушительного облика.
Осужденный вышел на помост и поднял голову, оглядывая толпу; его губы искривились в усмешке. Потом он плюнул себе под ноги и не удостоил зрителей ни словом.
А потом все узрели ее.
Госпожа Стормдален появилась в обычном черном брючном костюме; светлые волосы были стянуты в высокий хвост. Она прошагала по мосткам и остановилась на огороженной площадке напротив преступника. С улыбкой кивнула охране.
- Можете быть свободны.
Вадим схватил сестру за руку.
- Какой это язык?..
- Речь дублируется на всех языках, у вас в голове, - быстрым шепотом ответила Надя. - Тихо!..
- Этот Несбывшийся совершил тягчайшее преступление, известное вам всем, - обратилась хозяйка к собравшимся. - Он нарушил один из фундаментальных законов «Асгарда» - и остальных миров этой вселенной.
Госпожа Стормдален сделала паузу.
- Он потребил человека. Взял больше, чем жизнь человека, - он взял бесценную душу одной из моих валькирий: то, на что не имел никакого права! Сегодня ему воздастся той же мерой.
- Да будь ты проклята, сука! - хрипло перебил ее несостоявшийся саксонский рыцарь. - Ты забралась слишком высоко для бабы, и скоро узнаешь, что почем! Языческое отродье!
Он изо всех сил напряг скованные руки, но стальные наручники не поддались.
- Тебе придется еще хуже, чем мне!..
- Вы слышали? - хладнокровно откликнулась госпожа Стормдален. - Все слышали, как Уорд Локстон только что назвал свою вторую мать?
Она стремительно приблизилась к британцу и схватила его за подбородок, вглядываясь в глаза. Потом с отвращением оттолкнула от себя.
- «Асгард» дал ему жизнь, дал ему все. Но этот Несбывшийся, который назвал меня языческим отродьем, возмечтал сам стать богом и свергнуть меня. Что ж, мне не привыкать к неблагодарности! Хотя нет ничего горше предательства детей!
Она распрямилась, и все люди на площади ахнули. Хозяйка «Асгарда» словно бы еще выросла, и ее одеяние изменилось: теперь на ней были длинные струящиеся белые одежды. Инга знала, что в древней Скандинавии, как и у многих других северных народов, белый цвет символизировал смерть и ад. Это было одеяние палача.
Светлые волосы госпожи Стормдален оказались убраны в сложную прическу из множества кос, глаза подведены черным. Она смотрелась одновременно величественной богиней и жрицей.
- Приведем приговор в исполнение!
И в следующий миг у зрителей опять вырвался пораженный возглас. Посреди помоста возник каменный стол, вроде алтаря; и осужденный Несбывшийся теперь лежал на нем, лицом к небу. Уорда Локстона крестообразно растянуло за руки и за ноги: он оказался прикован к камню своими наручниками и анклетами.
Хозяйка Хель-Фрейя склонилась над мужчиной. Схватив его за волосы, она повернула его голову и заставила посмотреть себе в глаза.
- Верни то, что взял. Верни мне мое.
Она прижалась к губам распятого поцелуем: тело прикованного Уорда Локстона содрогнулось в конвульсиях. Потом госпожа Стормдален выпрямилась, и тело преступника обвисло. Он был, без сомнения, мертв.
Через несколько мгновений труп на алтаре почернел и рассыпался прахом. Хозяйка «Асгарда» раскинула руки, в голубых глазах сверкнул торжествующий блеск.
- Ибо прах еси. И в прах возвратишься*, - произнесла она.
Госпожа Стормдален отвернулась от останков, и облик ее стал прежним, цивилизованным: тот же черный костюм и повседневная прическа, зловещий раскрас на лице тоже исчез. Легкой походкой триумфатора она покинула место казни.
А затем в глазах у Инги все смешалось, и она обнаружила себя и своих спутников в Надином кабинете.
Какое-то время все трое молчали, слишком потрясенные. Потом Инга произнесла:
- Что это было?..
- Диссоциация. Высшая мера для таких Несбывшихся, - сурово ответила Надя. - Локстон... потребил чужую душу, и госпожа Стормдален разорвала его душу на части обратно. Его жизненная энергия возвращена «Асгарду» назад.
«Госпожа Стормдален отличная хозяйка. У нее ничего не пропадает», - вспомнила Инга Надины слова, сказанные в совсем других обстоятельствах...
- То есть этот Локстон... еще хуже, чем умер? С ним произошло то же, что и с его жертвой?
- Может быть. А может, произошла полная аннигиляция личности. Это решать уже не нашей хозяйке.
Надя показала вверх.
- Мы здесь нечасто поминаем Бога. Однако Бог позволяет всему этому происходить.
- Да уж, - тихо отозвался Вадим. Потом трое людей оделись и отправились домой. Всю обратную дорогу брат с сестрой молчали.
Поздно вечером Константин написал Инге ободряющие слова. Он сказал, что со сверхурочной работой успешно справился, и предлагал встретиться в следующий вторник. Инга ответила согласием.
* Ветхий Завет (Бытие 3:19).
Во вторник Инга оделась особенно тщательно. Опять джинсы, да - но она подобрала красивое белье и нарядную блузку-рубашку с перламутровыми пуговичками.
Инга старалась не думать, зачем так наряжается. Надя тоже отметила ее внешний вид; но ничего не сказала.
- Сегодня у нас опять визуализация. Полчаса, не больше.
Визуализация проводилась на сей раз не с помощью книги - а с помощью старых открыток с видами Петербурга. И эксперимент вполне удался. Инга полчаса бродила по Эрмитажу, и даже трогала экспонаты - со сладким запретным чувством. Потом Надя разбудила ее, и она села за компьютер, переходя к спокойной рутинной работе.
Инга штудировала материалы по обучению и воспитанию «затерянных душ» - спасенных умерших детей подросткового возраста, на которых специализировалась Надя. Ингу теперь немало радовало, что такие, как Ваня Сбоев, не являлись Несбывшимися и чисто физически не могли в конечном счете превратиться в вампиров. Хотя такие спасенные оставались запертыми в «Асгарде» на всю свою вторую жизнь и редко выходили наверх.
Константин неслышно подошел сзади и поцеловал ее.
- Просыпайся, принцесса.
Она встала ему навстречу. Константин отступил и окинул свою даму взглядом.
- Изумительно выглядишь.
Она поняла, что он думает о том же.
- Мы опять... поедем кататься?
- Опять поедем.
Они направились по коридору в квартиру Константина. Зайдя в спальню, остановились перед картиной с лошадьми. Несбывшийся приобнял свою спутницу за плечи.
- Готова?
Инга вздохнула и обхватила его за талию. И они шагнули внутрь своего мира.
Лошади приветствовали хозяина радостным ржанием. Константин приласкал их и угостил сахаром, но потом сказал:
- Лучше мы оставим это на потом. Если будет желание.
Взявшись за руки, Несбывшийся и его подруга направились вдоль дороги. Немного погодя Инга увидела одинокий домик - дачный дощатый домик с двускатной крышей. Он стоял посреди сада, огороженного забором, полускрытый кустами шиповника и жимолости.
- Не смотри, что он так выглядит. Внутри есть все удобства: и электричество, и ванная, - сказал Константин.
Они через калитку вошли в сад и, поднявшись на крыльцо, через сени попали в большую жилую комнату - спальню и гостиную. Сначала Инга увидела закопченную русскую печь, грубо сколоченный стол и пару стульев; а потом кровать. Двуспальную и, судя по всему, свежезастеленную...
Инга посмотрела на своего спутника. Карие глаза Константина еще больше потемнели.
- Сейчас? Только если ты хочешь.
- Сейчас... посреди дня? Когда здесь заходит солнце?
- Когда солнце сядет, может стать не так уютно, - заметил Константин. - Но я могу сделать сумерки.
Он подошел к оконцу, занавешенному кружевным тюлем, и оперся ладонями на подоконник. Яркий свет, который лился снаружи, постепенно стал приглушенным, розоватым; в комнату вползли тени.
- Так хорошо?
- Очень хорошо.
Любовники повернулись друг к другу и, обнявшись, стали целоваться. Инга почувствовала, как Константин расстегивает пуговички ее блузки - ловко и осторожно. Распахнув блузку, он стал целовать шею девушки, спустился к плечу. Нежно очертил пальцами татуировку. Потом Несбывшийся подхватил Ингу на руки и отнес на кровать.
В душе ее оставался страх перед этим мужчиной, но этот страх еще больше добавлял остроты ощущениям. Константин усадил свою избранницу на край ложа и стал перед кроватью между ее ног. Глядя на нее жарким взглядом, он освободил девушку от блузки и принялся медленно расстегивать ремень ее джинсов...
Прелюдия была долгой и умелой. Инга знала, что с Артемом как с любовником ей повезло, - очень многие российские мужчины даже в их просвещенный век не заморачивались такими вещами, полностью игнорируя потребности партнерши. С Артемом у них было в интимном плане все хорошо: пока для Инги не превратились в главную проблему противозачаточные таблетки.
Но Константин оказался в постели еще лучше. Он словно бы наслаждался всем, что творил с ее телом, не меньше самой Инги. Он довел ее до оргазма, прежде чем взять свое. Он брал ее потом так, как ей и представлялось, - медленно и властно; но прислушивался к каждому ее стону, каждому ответному движению. Покинув ее тело, Несбывшийся почувствовал, что любовница близка ко второй вершине... и тогда снова притянул ее в объятия.
Инга даже воспротивилась и попыталась оттолкнуть мужчину, она была уже утомлена страстью до предела. Но Константин зажал ей ладонью рот, а второй рукой довершил начатое.
Потом она лежала совершенно без сил, в сладостном изнеможении. Константин устроил ее голову у себя на груди и перебирал распущенные темные волосы. Инга задремала.
Открыв глаза, она встретилась взглядом со своим любовником. Она не знала, спал ли тот хоть сколько-нибудь. Потом в испуге приподнялась.
- Который час?..
- Наверху ты отсутствовала не больше пятнадцати минут. Все хорошо.
Инга блаженно улыбнулась и опять прилегла рядом.
- Там, кажется, стемнело? Ты... не можешь опять сделать день? - пробормотала она сонно.
- Увы, нет. Забавная штука: я способен произвольно сделать в своем мире ночь, но заставить солнце опять взойти я не могу. Ночь по ощущениям продлится столько, сколько и должна. Как видишь, мой космос не до конца мне подвластен.
«А может, и другие вещи здесь», - подумала Инга. Сон окончательно покинул ее, и она села, разыскивая взглядом одежду.
- Все-таки мне пора назад! Я же не могу остаться на целую ночь!
Они торопливо оделись. Инга наскоро разгладила простыни, хотя в этом вроде бы не было необходимости. Потом Константин предложил выпить вина перед дорогой.
- Оно же не даст никакого эффекта, кроме ощущений? Слушай, я до сих пор не понимаю - что тут у тебя настоящее, а что нет?..
- Степень реальности тоже различается. То, что произошло между нами, - самое что ни на есть реальное.
Константин опять искусительно улыбнулся, и Инга, смутившись, опустила глаза.
Она взяла бокал с красным вином. Откуда-то на столе, покрытом клетчатой скатеркой, появилась ваза с фруктами, дорогой нарезанный сыр в упаковке. Инга сделала пару глотков, взяла ломтик сыра. Щеки от вина разгорелись по-настоящему.
Константин хрустел яблоком, не сводя с нее глаз. Инга набралась храбрости снова.
- А почему ты... так стараешься?
Она кивнула на постель.
- Ты, кажется, не настолько уж в меня влюблен?..
«Нас приглашают присутствовать при казни. В эту субботу, в девять вечера. Всех валькирий», - написала она.
У Инги не было никакого желания наблюдать чужую смерть собственными глазами. Даже смерть такого существа.
«А отказаться нельзя?»
«Инка, это обязательно. Впрочем, если ты не хочешь присутствовать лично, госпожа С. запустит онлайн-трансляцию экзекуции прямо у тебя в мозгу. Тебя погрузят в транс на это время».
«Господи, этого только не хватает!»
Инга перекрестилась. Госпожа С. вполне была на такое способна...
«Я приду», - написала она.
Надя помедлила.
«Никаких средневековых изуверств не будет, если ты боишься. Мы же все цивилизованные, правда? При мне никого в «Асгарде» еще не казнили. Но теперь наша госпожа желает, чтобы мы убедились, как высоко она ценит жизнь и душу каждого из своих подданных. И каждой из своих женщин».
В пятницу Инга снова вышла на работу в фирме. Константин написал ей накануне вечером сразу после Нади; и зашел навестить свою подругу через час после того, Инга села за компьютер. Визуализация была временно отменена.
Константин приблизился к Инге со спины и, наклонившись, поцеловал в щеку.
- Добрый вечер.
По ее телу пробежала дрожь. Знал ли он сам, как сильно Инга теперь на него реагировала?..
Натянуто улыбнувшись, девушка повернулась на стуле.
- Привет. Как будто ничего и не случилось, да?
- У нас такое редко случается. Но уже все позади.
«Ничего еще не позади», - подумала Инга.
На лице Константина промелькнуло выражение вины.
- Я знаю, что вы с Надеждой и остальными женщинами приглашены на казнь. Я бы очень хотел быть рядом и поддержать тебя, но как раз в это время я буду занят. Латаем бреши, которые остались после мистера Локстона, - закончил он прохладно.
- Я понимаю, - Инга кивнула.
Константин улыбнулся.
- Кстати, с Рождеством тебя.
Инга рассмеялась.
- Я вообще-то православная.
Потом она поежилась. Можно ли теперь так сказать?..
Константин обещал, что будет на связи; и покинул кабинет. Рабочий день закончился буднично, даже слишком.
В субботу Вадим неожиданно вызвался проводить сестру. Узнав, в чем дело, он выразил желание посмотреть на казнь. Инга согласилась.
Надя, увидев Вадима рядом с сестрой, только коротко кивнула. Они втроем спустились в приемную, после чего направились в Надин офис. Как обычно.
- Всех заберут со своих рабочих мест, - пояснила Надя. - Просто сядем и подождем.
Они сняли верхнюю одежду и уселись рядком на диване. Вадим заметно нервничал; Инга тронула брата за локоть, и тот бледно улыбнулся. Можно было представить, какие воспоминания им овладели.
- Время! - сказала Надя.
Черная стрелка часов дрогнула и перескочила на цифру девять. Трое людей встали: они невольно схватились за руки.
А потом...
Стены комнаты исчезли, и они оказались под ночным небом: на площади, полной народу. Было свежо, но гораздо теплее, чем должно быть в декабре. Площадь освещалась факелами, без всякого электричества. Посредине был установлен высокий деревянный помост, к которому вели такие же деревянные мостки, - весь путь к лобному месту ярко озаряли факелы...
- Черт побери, - громко прошептал Вадим рядом с сестрой. - Это же... средневековье! Совсем как в той деревне, куда меня закинуло!
- Это коллективная иллюзия, очень сильная, - сердито пояснила Надя. - Она может быть какой угодно! И тихо вы, оба!
Инга огляделась. Она увидела рядом нескольких женщин из тех, с кем познакомилась на той неделе; а также множество незнакомых людей. Или Несбывшихся? Все были одеты современно и выглядели культурно; и это ее немного успокоило.
А потом все огни на площади одновременно ослепительно вспыхнули; Инга зажмурилась. По толпе пробежал громкий ропот.
- Ведут! Ведут!
Открыв глаза, Инга увидела осужденного. Это был шатен среднего роста, заурядной наружности. Одет он был в черные джинсы, синюю рубашку и джинсовый же жилет. Слишком легко для такой погоды, хотя тут было градусов десять; но, казалось, Уорд Локстон вовсе не чувствовал холода. Руки его были спереди скованы наручниками, ноги отягощали анклеты; а позади шагали двое охранников - куда более внушительного облика.
Осужденный вышел на помост и поднял голову, оглядывая толпу; его губы искривились в усмешке. Потом он плюнул себе под ноги и не удостоил зрителей ни словом.
А потом все узрели ее.
Госпожа Стормдален появилась в обычном черном брючном костюме; светлые волосы были стянуты в высокий хвост. Она прошагала по мосткам и остановилась на огороженной площадке напротив преступника. С улыбкой кивнула охране.
- Можете быть свободны.
Вадим схватил сестру за руку.
- Какой это язык?..
- Речь дублируется на всех языках, у вас в голове, - быстрым шепотом ответила Надя. - Тихо!..
- Этот Несбывшийся совершил тягчайшее преступление, известное вам всем, - обратилась хозяйка к собравшимся. - Он нарушил один из фундаментальных законов «Асгарда» - и остальных миров этой вселенной.
Госпожа Стормдален сделала паузу.
- Он потребил человека. Взял больше, чем жизнь человека, - он взял бесценную душу одной из моих валькирий: то, на что не имел никакого права! Сегодня ему воздастся той же мерой.
- Да будь ты проклята, сука! - хрипло перебил ее несостоявшийся саксонский рыцарь. - Ты забралась слишком высоко для бабы, и скоро узнаешь, что почем! Языческое отродье!
Он изо всех сил напряг скованные руки, но стальные наручники не поддались.
- Тебе придется еще хуже, чем мне!..
- Вы слышали? - хладнокровно откликнулась госпожа Стормдален. - Все слышали, как Уорд Локстон только что назвал свою вторую мать?
Она стремительно приблизилась к британцу и схватила его за подбородок, вглядываясь в глаза. Потом с отвращением оттолкнула от себя.
- «Асгард» дал ему жизнь, дал ему все. Но этот Несбывшийся, который назвал меня языческим отродьем, возмечтал сам стать богом и свергнуть меня. Что ж, мне не привыкать к неблагодарности! Хотя нет ничего горше предательства детей!
Она распрямилась, и все люди на площади ахнули. Хозяйка «Асгарда» словно бы еще выросла, и ее одеяние изменилось: теперь на ней были длинные струящиеся белые одежды. Инга знала, что в древней Скандинавии, как и у многих других северных народов, белый цвет символизировал смерть и ад. Это было одеяние палача.
Светлые волосы госпожи Стормдален оказались убраны в сложную прическу из множества кос, глаза подведены черным. Она смотрелась одновременно величественной богиней и жрицей.
- Приведем приговор в исполнение!
И в следующий миг у зрителей опять вырвался пораженный возглас. Посреди помоста возник каменный стол, вроде алтаря; и осужденный Несбывшийся теперь лежал на нем, лицом к небу. Уорда Локстона крестообразно растянуло за руки и за ноги: он оказался прикован к камню своими наручниками и анклетами.
Хозяйка Хель-Фрейя склонилась над мужчиной. Схватив его за волосы, она повернула его голову и заставила посмотреть себе в глаза.
- Верни то, что взял. Верни мне мое.
Она прижалась к губам распятого поцелуем: тело прикованного Уорда Локстона содрогнулось в конвульсиях. Потом госпожа Стормдален выпрямилась, и тело преступника обвисло. Он был, без сомнения, мертв.
Через несколько мгновений труп на алтаре почернел и рассыпался прахом. Хозяйка «Асгарда» раскинула руки, в голубых глазах сверкнул торжествующий блеск.
- Ибо прах еси. И в прах возвратишься*, - произнесла она.
Госпожа Стормдален отвернулась от останков, и облик ее стал прежним, цивилизованным: тот же черный костюм и повседневная прическа, зловещий раскрас на лице тоже исчез. Легкой походкой триумфатора она покинула место казни.
А затем в глазах у Инги все смешалось, и она обнаружила себя и своих спутников в Надином кабинете.
Какое-то время все трое молчали, слишком потрясенные. Потом Инга произнесла:
- Что это было?..
- Диссоциация. Высшая мера для таких Несбывшихся, - сурово ответила Надя. - Локстон... потребил чужую душу, и госпожа Стормдален разорвала его душу на части обратно. Его жизненная энергия возвращена «Асгарду» назад.
«Госпожа Стормдален отличная хозяйка. У нее ничего не пропадает», - вспомнила Инга Надины слова, сказанные в совсем других обстоятельствах...
- То есть этот Локстон... еще хуже, чем умер? С ним произошло то же, что и с его жертвой?
- Может быть. А может, произошла полная аннигиляция личности. Это решать уже не нашей хозяйке.
Надя показала вверх.
- Мы здесь нечасто поминаем Бога. Однако Бог позволяет всему этому происходить.
- Да уж, - тихо отозвался Вадим. Потом трое людей оделись и отправились домой. Всю обратную дорогу брат с сестрой молчали.
Поздно вечером Константин написал Инге ободряющие слова. Он сказал, что со сверхурочной работой успешно справился, и предлагал встретиться в следующий вторник. Инга ответила согласием.
* Ветхий Завет (Бытие 3:19).
Глава 16
Во вторник Инга оделась особенно тщательно. Опять джинсы, да - но она подобрала красивое белье и нарядную блузку-рубашку с перламутровыми пуговичками.
Инга старалась не думать, зачем так наряжается. Надя тоже отметила ее внешний вид; но ничего не сказала.
- Сегодня у нас опять визуализация. Полчаса, не больше.
Визуализация проводилась на сей раз не с помощью книги - а с помощью старых открыток с видами Петербурга. И эксперимент вполне удался. Инга полчаса бродила по Эрмитажу, и даже трогала экспонаты - со сладким запретным чувством. Потом Надя разбудила ее, и она села за компьютер, переходя к спокойной рутинной работе.
Инга штудировала материалы по обучению и воспитанию «затерянных душ» - спасенных умерших детей подросткового возраста, на которых специализировалась Надя. Ингу теперь немало радовало, что такие, как Ваня Сбоев, не являлись Несбывшимися и чисто физически не могли в конечном счете превратиться в вампиров. Хотя такие спасенные оставались запертыми в «Асгарде» на всю свою вторую жизнь и редко выходили наверх.
Константин неслышно подошел сзади и поцеловал ее.
- Просыпайся, принцесса.
Она встала ему навстречу. Константин отступил и окинул свою даму взглядом.
- Изумительно выглядишь.
Она поняла, что он думает о том же.
- Мы опять... поедем кататься?
- Опять поедем.
Они направились по коридору в квартиру Константина. Зайдя в спальню, остановились перед картиной с лошадьми. Несбывшийся приобнял свою спутницу за плечи.
- Готова?
Инга вздохнула и обхватила его за талию. И они шагнули внутрь своего мира.
Лошади приветствовали хозяина радостным ржанием. Константин приласкал их и угостил сахаром, но потом сказал:
- Лучше мы оставим это на потом. Если будет желание.
Взявшись за руки, Несбывшийся и его подруга направились вдоль дороги. Немного погодя Инга увидела одинокий домик - дачный дощатый домик с двускатной крышей. Он стоял посреди сада, огороженного забором, полускрытый кустами шиповника и жимолости.
- Не смотри, что он так выглядит. Внутри есть все удобства: и электричество, и ванная, - сказал Константин.
Они через калитку вошли в сад и, поднявшись на крыльцо, через сени попали в большую жилую комнату - спальню и гостиную. Сначала Инга увидела закопченную русскую печь, грубо сколоченный стол и пару стульев; а потом кровать. Двуспальную и, судя по всему, свежезастеленную...
Инга посмотрела на своего спутника. Карие глаза Константина еще больше потемнели.
- Сейчас? Только если ты хочешь.
- Сейчас... посреди дня? Когда здесь заходит солнце?
- Когда солнце сядет, может стать не так уютно, - заметил Константин. - Но я могу сделать сумерки.
Он подошел к оконцу, занавешенному кружевным тюлем, и оперся ладонями на подоконник. Яркий свет, который лился снаружи, постепенно стал приглушенным, розоватым; в комнату вползли тени.
- Так хорошо?
- Очень хорошо.
Любовники повернулись друг к другу и, обнявшись, стали целоваться. Инга почувствовала, как Константин расстегивает пуговички ее блузки - ловко и осторожно. Распахнув блузку, он стал целовать шею девушки, спустился к плечу. Нежно очертил пальцами татуировку. Потом Несбывшийся подхватил Ингу на руки и отнес на кровать.
В душе ее оставался страх перед этим мужчиной, но этот страх еще больше добавлял остроты ощущениям. Константин усадил свою избранницу на край ложа и стал перед кроватью между ее ног. Глядя на нее жарким взглядом, он освободил девушку от блузки и принялся медленно расстегивать ремень ее джинсов...
Прелюдия была долгой и умелой. Инга знала, что с Артемом как с любовником ей повезло, - очень многие российские мужчины даже в их просвещенный век не заморачивались такими вещами, полностью игнорируя потребности партнерши. С Артемом у них было в интимном плане все хорошо: пока для Инги не превратились в главную проблему противозачаточные таблетки.
Но Константин оказался в постели еще лучше. Он словно бы наслаждался всем, что творил с ее телом, не меньше самой Инги. Он довел ее до оргазма, прежде чем взять свое. Он брал ее потом так, как ей и представлялось, - медленно и властно; но прислушивался к каждому ее стону, каждому ответному движению. Покинув ее тело, Несбывшийся почувствовал, что любовница близка ко второй вершине... и тогда снова притянул ее в объятия.
Инга даже воспротивилась и попыталась оттолкнуть мужчину, она была уже утомлена страстью до предела. Но Константин зажал ей ладонью рот, а второй рукой довершил начатое.
Потом она лежала совершенно без сил, в сладостном изнеможении. Константин устроил ее голову у себя на груди и перебирал распущенные темные волосы. Инга задремала.
Открыв глаза, она встретилась взглядом со своим любовником. Она не знала, спал ли тот хоть сколько-нибудь. Потом в испуге приподнялась.
- Который час?..
- Наверху ты отсутствовала не больше пятнадцати минут. Все хорошо.
Инга блаженно улыбнулась и опять прилегла рядом.
- Там, кажется, стемнело? Ты... не можешь опять сделать день? - пробормотала она сонно.
- Увы, нет. Забавная штука: я способен произвольно сделать в своем мире ночь, но заставить солнце опять взойти я не могу. Ночь по ощущениям продлится столько, сколько и должна. Как видишь, мой космос не до конца мне подвластен.
«А может, и другие вещи здесь», - подумала Инга. Сон окончательно покинул ее, и она села, разыскивая взглядом одежду.
- Все-таки мне пора назад! Я же не могу остаться на целую ночь!
Они торопливо оделись. Инга наскоро разгладила простыни, хотя в этом вроде бы не было необходимости. Потом Константин предложил выпить вина перед дорогой.
- Оно же не даст никакого эффекта, кроме ощущений? Слушай, я до сих пор не понимаю - что тут у тебя настоящее, а что нет?..
- Степень реальности тоже различается. То, что произошло между нами, - самое что ни на есть реальное.
Константин опять искусительно улыбнулся, и Инга, смутившись, опустила глаза.
Она взяла бокал с красным вином. Откуда-то на столе, покрытом клетчатой скатеркой, появилась ваза с фруктами, дорогой нарезанный сыр в упаковке. Инга сделала пару глотков, взяла ломтик сыра. Щеки от вина разгорелись по-настоящему.
Константин хрустел яблоком, не сводя с нее глаз. Инга набралась храбрости снова.
- А почему ты... так стараешься?
Она кивнула на постель.
- Ты, кажется, не настолько уж в меня влюблен?..
