Юля уже не сомневалась, что ее логическая цепочка верна; и что все это опасно. Но жгучее любопытство пересилило страх.
Она быстро преодолела коридор и остановилась на углу - там, за углом, и висели картины. И именно там находилась странная бабка. Она старательно обтирала мокрой тряпкой четвертое по счету полотно...
Юле в первый миг захотелось бежать со всех ног. Но она пересилила себя и осталась на месте, загораживая проход. Все равно уборщица наверняка уже догадалась, что Юля за ней следит.
Слух у этой старой ведьмы, похоже, был острый; а чутье еще острей. Она сразу поняла, что не одна, но так же хладнокровно, как вчера, закончила обтирать половой тряпкой холсты. Это и правда были никакие не фотографии - а абстрактные картины, всякие разноцветные спиральки-круги и треугольники на синем фоне. Юля никогда не понимала такого искусства. И тем паче - недоумевала, зачем на подобное выбрасывать кучу денег. Наверняка эта мазня стоила бешеных бабок, куда дороже фотокартин.
Уборщица закончила свое дело и все так же неспешно направилась назад, в Юлину сторону. Завороженная фантастическим поведением старухи, Юля не сразу осознала угрозу. А потом ее охватил тошнотный ужас: похоже, она стала свидетельницей чего-то запретного. Свидетельницей, от которой постараются избавиться!..
Бабка остановилась напротив. Опустив ведро и прислонив к стене швабру, она укоризненно покачала головой, глядя Юле в лицо. Та не в силах была двинуться с места, сказать хоть слово... Однако старая ведьма по-прежнему не пыталась причинить ей вред и не угрожала. Она только сказала:
- Это твой выбор. Но имей в виду: возврата не будет.
После чего подхватила ведро и швабру и ушла.
Юля несколько мгновений стояла, привалившись к стене: ее трясло, голова шла кругом. Потом она выпрямилась и попыталась собраться с мыслями.
Смысл этого зловещего предупреждения был, пожалуй, ясен - но только в общем: очевидно, более конкретно бабка выражаться не могла. Она сказала Юле: не суйся не в свое дело, иначе увязнешь с головой. Но при этом упоминала «свободный выбор». Значит, Юля такая не первая? И находились люди, - а может, именно молодые девушки и женщины, - которые добровольно связывались с этой чертовой компанией, чем бы те ни занимались?..
Стоп. Она, кажется, хватила уже слишком далеко.
Юля быстро спустилась на свой этаж и, вернувшись в кабинет, села на рабочее место. Начальница отдела, тридцатилетняя Анна Николаевна, бросила на нее выразительный взгляд, поджав губы; однако ничего не сказала.
Повезло же ей попасть в чисто женский коллектив - здесь все примечают, а уж злопыхательства куда больше, чем в мужской среде. Лучше бы к сисадминам попыталась устроиться. Хотя там давно уже все забито, и даже на свободное место вряд ли бы взяли, сексисты...
Юля опять открыла Excel с платежками.
Когда начался обеденный перерыв, все сотрудницы, кроме нее, отправились гулять - как обычно. Семейные еще успевали пробежаться по магазинам «для дома». Юля тоже ходила гулять в обед - иногда с кем-то из коллег, но чаще одна. И погода стояла отличная, а солнца северным людям хронически не хватало. Но сегодня у нее были другие планы.
Первым делом она без помех прошлась по зданию и сняла на телефон обе серии картин. Каждую целиком - а потом все работы по отдельности, крупным планом. А затем вернулась в офис и достала мобильник, решив все-таки позвонить подруге Кате.
Та была полноценным фрилансером - дизайнером и вольным художником. Катя может взглянуть на эти картины взглядом профессионала... а говорить ли ей обо всем остальном, Юля еще подумает. И вообще, давно не виделись, а общаться виртуально у Катьки нет времени и сил.
Катя сразу ответила на звонок и была рада ее слышать. Сначала она поинтересовалась, как дела у подруги; но Юля ответила в двух словах, это был не телефонный разговор. Потом Катька долго рассказывала о себе - о своих творческих взлетах и неудачах; жаловалась на капризных клиентов, но не всерьез. Для нее творчество было неиссякаемым источником вдохновения по жизни, Юля даже порой завидовала.
Неожиданно Катя, оборвав сама себя, спросила:
- А ты чего вдруг звонишь посреди дня? И о себе молчишь? Случилось что?
Юля кашлянула.
- Ну, вообще-то да... Случилось. Но лучше, если я расскажу при встрече.
Катька некоторое время молчала, заинтригованная и встревоженная.
- Давай тогда встретимся в субботу. В кафешке посидим - или приходи ко мне.
- Лучше к тебе, - Юля улыбнулась. - Спасибо! Я тебе позвоню в пятницу, пока.
- Счастливо. Увидимся.
Когда в четыре часа девчонки устроили негласный перерыв на чай, Юля опять проверила телефон. И обнаружила смс-ку от Валеры.
«Зайчик, как поживаешь? В пятницу свободна?»
Юля скрипнула зубами. Валера, как всегда, нагрянул неожиданно: он неделями вообще не объявлялся, а потом преподносил себя как подарок. Конечно, он был не худшим вариантом из возможных. Но Юля, честно говоря, до сих пор побаивалась Валеру Смирнова, который был парнем совсем не ее круга; и уж сейчас его приглашение было точно некстати...
Но вот так прямо его отшивать тоже не годилось. Мало ли.
«В пятницу вечером я свободна, но выходные заняты, - решившись, написала она. - И учти, мы поздно заканчиваем».
«Я помню. Зайду за тобой в пт после работы. Не боись, сильно не задержу».
«Ладно», - ответила Юля.
На другой день, в четверг, уборщица явилась другая - женщина лет сорока, тоже крепкая и подвижная.
Она мыла у них в кабинете в то же самое время - около десяти; и на ней была желтая униформа той же компании. Между прочим, далеко не каждая такая компания могла себе позволить одевать своих сотрудников, особенно в провинции. И принадлежности для уборки у женщины были новые и качественные.
Юля улучила минуту и спросила:
- Как называется ваша организация?
- «Чистякофф», - не поднимая головы в желтой кепке и энергично орудуя шваброй, ответила техслужащая.
Конечно, название было пошлое и банальное, в современном духе. Юле оно ничего не сказало.
Она дождалась, пока уборщица покинет помещение, и поднялась из-за стола: и тут же перехватила красноречивый взгляд начальницы отдела. Странности Юли Бурениной были уже замечены - и определенно не лучшим образом сказались на репутации. Однако Юля не стала садиться на место и вышла следом за техслужащей.
Та в туалете меняла воду. Юля дожидалась ее, стоя у картин и сжимая кулаки. Наполнив ведро, женщина вышла в коридор и принялась мыть пол, без всяких выкрутасов. Тогда Юля вернулась в кабинет.
- Юлия Антоновна, - у начальницы Анны Николаевны, похоже, лопнуло терпение. - В рабочее время полагается работать, а не заниматься посторонними делами!
Юля покраснела до ушей. На нее с жадным вниманием уставился весь отдел.
- Извините, - кротко сказала она. - Мне стало нехорошо, но все уже прошло.
Начальница хотела еще что-то сказать, но после такого ответа продолжать стало неловко. Она покачала головой и вернулась к своим папкам.
Юля поняла, что это ей еще припомнят; но постаралась не волноваться чрезмерно. Она чувствовала, что у нее в ближайшее время хватит других поводов для волнений...
Пятнадцатое число выпало на пятницу. И разносить платежные ведомости по отделам было как раз ее обязанностью - она собрала все положенные подписи, управившись до обеда. Все итоги были подведены вовремя, и к концу дня начальница стала смотреть на Юлю более благосклонно. Впрочем, они слишком устали, чтобы заниматься выяснением отношений.
Уборщица была та же самая - женщина помоложе, и сегодня Юля получила законную возможность за ней подсматривать. Но никаких больше чудес она не заметила. И даже начала думать, что ей вообще все это приснилось. Так, пожалуй, было бы и к лучшему!
Только собираясь домой, Юля вспомнила, что сегодня после работы обещала встретиться с Валерой. К этому она не была морально готова; и вообще никак специально не готовилась, марафет не наводила. А вдруг он сам уже забыл или передумал?..
Однако, когда Юля спустилась вниз, бойфренд уже ждал ее в вестибюле.
- Привет, - он улыбнулся и, шагнув к девушке, поцеловал ее в щеку; а потом вручил красную розу на длинном колючем стебле.
- Спасибо, - Юля зарделась.
Они хотели выйти вместе, но Юля приостановилась.
- Погоди, надо розочку поставить в вазу! А то как я ее домой понесу, неудобно будет и цветок погибнет.
Валера кивнул.
- Давай. Я подожду.
Юля, извинившись перед вахтером, снова взяла ключ на КПП и побежала наверх. В посудном шкафу в бухгалтерии была пустая ваза, которую она и приспособила под цветок. Конечно, за выходные роза все равно, наверное, завянет; но куда ее еще девать!
Запыхавшись, Юля вернулась к своему кавалеру.
- Я готова. Идем.
Только тут она по-настоящему на него взглянула. Валера был одет легко, не по погоде - в джинсовую куртку поверх футболки с принтом. Впрочем, он почти никогда не мерз. Он был невысок ростом - не выше Юли, но коренастый, сильный, с правильным лицом; русые волосы были стрижены бобриком и подбриты на затылке. Чувствовалось в нем даже что-то приблатненное, хотя, вполне возможно, Валера Смирнов просто понтовался. Чтобы больше уважали.
- Классно выглядишь, - сказал он.
- Спасибо.
Они покинули здание «Авангарда» и прошли рядом пару кварталов, не говоря ни слова. И у Юли внезапно возникло чувство, что у ее «как бы бойфренда» тоже что-то стряслось.
Взглянув на нее, он протянул руку.
- Дай ручку. Люблю с тобой за ручку ходить.
Юля послушалась. От этого жаркого, сильного пожатия у нее мурашки побежали по телу. Сейчас и правда почти все парочки гуляли, держась за руки, - это недавно распространилась такая мода.
Однако Валера не пытался перейти с Юлей грань, когда почувствовал определенный барьер. Юля с удивлением обнаружила, что девственность как заводит, так и отпугивает многих мужчин. Что это - боязнь ответственности, какой-то первобытный инстинкт?..
Она искоса взглянула на бойфренда.
«А с другой своей девицей он небось не деликатничает. Со мной гуляет за ручку, а с ней...» - пронеслась в голове злая мысль. Юля практически не сомневалась, что эта другая «для разрядки» у Валеры есть; хотя он никогда не проговаривался.
А потом он вдруг произнес:
- Ваську посадили.
Они приостановились на улице под фонарем. Руки их разжались: Юля оторопела.
- Какого Ваську?..
Валера коротко рассмеялся.
- Какого! Брата моего, младшего!
Юля сглотнула.
- За что? Расскажи!
Сумерки сгущались. Все происходящее начало казаться еще более невероятным, чем недавние выходки уборщицы.
- Пошли.
Валера опять крепко схватил девушку за руку и притянул ближе; словно бы и удерживая, и защищая.
- Васька грабанул художественный салон, с компанией. Придурок! - с чувством проговорил бойфренд. - Связался с гопниками после армии! Это ведь отягчающее обстоятельство - что с группой, так?
Юля кивнула.
- Никто не пострадал? - осторожно спросила она. Валера мотнул головой.
- Не. Они это ночью провернули, взломали дверь. Спалились с краденым, когда начали продавать картины, и всех замели.
Валера матюкнулся. Хотя вообще при Юле старался не выражаться.
- Теперь не знаю, сколько ему, уроду, дадут.
- Может, вообще условный срок. Василий же раньше не привлекался, - Юля попыталась улыбнуться. - И... судебного разбирательства еще не было, правильно?
Валера мотнул головой.
- Не было. Но вряд ли. Там ведь этот... антиквариат, деньжищ огромных стоит.
Они некоторое время шли молча; потом парень усмехнулся.
- А ты, в натуре, ничего. Не кисейная барышня. Думал, ты сразу от меня дунешь, как такое услышишь. А ты умеешь с народом общаться!
Юля поневоле почувствовала себя польщенной. Но не хотелось даже представлять, что сказали бы родители, услышав подробности этого романтического свидания. Отец и мать до сих пор не были знакомы с Валерой, знали его только с Юлиных слов.
Больше они с бойфрендом не говорили; Валера ускорил шаг, и они быстро дошли до Юлиного дома. Там во дворе присели на скамейку.
- Слушай, а как насчет следующих выходных? Может, покатаешься со мной на байке? Я ведь тебя вроде не катал раньше, - Валера посмотрел на нее в упор, сузив серые глаза.
- Я подумаю, - сказала Юля, борясь со своим волнением.
Об этом и правда стоило подумать. И что-то такое вертелось в голове в связи с преступлением его брата. Художественный салон. Картины...
Юля резко встала.
- Ладно, мне пора. Спасибо, что проводил... и за откровенность.
Валера кивнул.
- Пока.
Он так и не встал с места, глядя ей вслед, пока Юля не скрылась в подъезде.
Катя жила одна. Она вышла встретить подругу, одетая в черные лосины и безразмерную белую футболку с надписью: «Все очень круто, но надо переделать».
Юля улыбнулась, прочитав надпись. Катя ответила такой же сияющей улыбкой и шутливо протянула ей руку дощечкой: тонкое запястье украшал замысловатый бисерный браслет, несомненно, собственного плетения. Они пожали друг другу руки и расцеловались.
Из комнаты раздалось тявканье, потом молнией вылетел черный той-терьер. Он принялся обнюхивать гостью, повизгивая от радости и виляя хвостиком-обрубком.
- Максик, фу! - прикрикнула хозяйка. - Не лезь под ноги!
- Да пусть его. Видишь, помнит.
Юля наклонилась и погладила собачку. Максик еще раз приветственно тявкнул, потом убежал назад в комнату. Катя дала подруге тапочки и пригласила в ванную.
Когда Юля вымыла руки и вышла, Кати еще не было - подзадержалась на кухне. Юля прошла в пустую комнату и остановилась, озираясь, - как и раньше, ощущая себя в каком-то тридевятом царстве.
Катя Астахова снимала однокомнатную квартирку, которую давно превратила в студию. Компьютерный стол справа был завален бумагами, черновиками и эскизами. На верстаке напротив лежали инструменты и теснилось множество фигурок из полимерной глины - ее собственные работы и чужие; в большом ящике на полу хранился запас этой самой полимерной глины, бисера, проволоки, капрона, гофрированной бумаги и всяких прочих материалов, о которых Юля даже не имела понятия. Готовые искусственные цветы, гордость художницы и один из ее основных источников дохода, помещались на столе у окна.
В дальнем углу, прикрытые тканью, стояли старые Катины картины - акварелью и маслом; впрочем, их Катя к своим удачам не относила и стыдливо отворачивала к стене. Творческого беспорядка в привычном понимании этого слова в комнате не было - но при первом взгляде на обстановку было ясно, чем живет и дышит хозяйка этой квартиры; и человеку, далекому от искусства, становилось здесь неуютно.
Тут вернулась Катя.
- Чайник поставила. И насыпала корму этому обормоту, чтобы не приставал, - сообщила она.
Юля улыбнулась. Потом вздохнула.
- Мои на собаку не соглашаются - говорят, дорого и возни много. А на кошек у мамы аллергия, - сказала она.
Катя кивнула с пониманием.
- А ты поуговаривай насчет собаки. Могу тебе сосватать такого же терьерчика. Гулять будешь сама, кормить совсем недорого, зато море позитива.
Она растрепала одной рукой прическу - Катя стриглась еще короче Юли, почти под мальчика; зато стильно, и она как-то по-особенному тонировала светлые волосы.
- Ну, так что ты мне хотела рассказать? Только при встрече?
Она быстро преодолела коридор и остановилась на углу - там, за углом, и висели картины. И именно там находилась странная бабка. Она старательно обтирала мокрой тряпкой четвертое по счету полотно...
Юле в первый миг захотелось бежать со всех ног. Но она пересилила себя и осталась на месте, загораживая проход. Все равно уборщица наверняка уже догадалась, что Юля за ней следит.
Слух у этой старой ведьмы, похоже, был острый; а чутье еще острей. Она сразу поняла, что не одна, но так же хладнокровно, как вчера, закончила обтирать половой тряпкой холсты. Это и правда были никакие не фотографии - а абстрактные картины, всякие разноцветные спиральки-круги и треугольники на синем фоне. Юля никогда не понимала такого искусства. И тем паче - недоумевала, зачем на подобное выбрасывать кучу денег. Наверняка эта мазня стоила бешеных бабок, куда дороже фотокартин.
Уборщица закончила свое дело и все так же неспешно направилась назад, в Юлину сторону. Завороженная фантастическим поведением старухи, Юля не сразу осознала угрозу. А потом ее охватил тошнотный ужас: похоже, она стала свидетельницей чего-то запретного. Свидетельницей, от которой постараются избавиться!..
Бабка остановилась напротив. Опустив ведро и прислонив к стене швабру, она укоризненно покачала головой, глядя Юле в лицо. Та не в силах была двинуться с места, сказать хоть слово... Однако старая ведьма по-прежнему не пыталась причинить ей вред и не угрожала. Она только сказала:
- Это твой выбор. Но имей в виду: возврата не будет.
После чего подхватила ведро и швабру и ушла.
Юля несколько мгновений стояла, привалившись к стене: ее трясло, голова шла кругом. Потом она выпрямилась и попыталась собраться с мыслями.
Смысл этого зловещего предупреждения был, пожалуй, ясен - но только в общем: очевидно, более конкретно бабка выражаться не могла. Она сказала Юле: не суйся не в свое дело, иначе увязнешь с головой. Но при этом упоминала «свободный выбор». Значит, Юля такая не первая? И находились люди, - а может, именно молодые девушки и женщины, - которые добровольно связывались с этой чертовой компанией, чем бы те ни занимались?..
Стоп. Она, кажется, хватила уже слишком далеко.
Юля быстро спустилась на свой этаж и, вернувшись в кабинет, села на рабочее место. Начальница отдела, тридцатилетняя Анна Николаевна, бросила на нее выразительный взгляд, поджав губы; однако ничего не сказала.
Повезло же ей попасть в чисто женский коллектив - здесь все примечают, а уж злопыхательства куда больше, чем в мужской среде. Лучше бы к сисадминам попыталась устроиться. Хотя там давно уже все забито, и даже на свободное место вряд ли бы взяли, сексисты...
Юля опять открыла Excel с платежками.
Когда начался обеденный перерыв, все сотрудницы, кроме нее, отправились гулять - как обычно. Семейные еще успевали пробежаться по магазинам «для дома». Юля тоже ходила гулять в обед - иногда с кем-то из коллег, но чаще одна. И погода стояла отличная, а солнца северным людям хронически не хватало. Но сегодня у нее были другие планы.
Первым делом она без помех прошлась по зданию и сняла на телефон обе серии картин. Каждую целиком - а потом все работы по отдельности, крупным планом. А затем вернулась в офис и достала мобильник, решив все-таки позвонить подруге Кате.
Та была полноценным фрилансером - дизайнером и вольным художником. Катя может взглянуть на эти картины взглядом профессионала... а говорить ли ей обо всем остальном, Юля еще подумает. И вообще, давно не виделись, а общаться виртуально у Катьки нет времени и сил.
Катя сразу ответила на звонок и была рада ее слышать. Сначала она поинтересовалась, как дела у подруги; но Юля ответила в двух словах, это был не телефонный разговор. Потом Катька долго рассказывала о себе - о своих творческих взлетах и неудачах; жаловалась на капризных клиентов, но не всерьез. Для нее творчество было неиссякаемым источником вдохновения по жизни, Юля даже порой завидовала.
Неожиданно Катя, оборвав сама себя, спросила:
- А ты чего вдруг звонишь посреди дня? И о себе молчишь? Случилось что?
Юля кашлянула.
- Ну, вообще-то да... Случилось. Но лучше, если я расскажу при встрече.
Катька некоторое время молчала, заинтригованная и встревоженная.
- Давай тогда встретимся в субботу. В кафешке посидим - или приходи ко мне.
- Лучше к тебе, - Юля улыбнулась. - Спасибо! Я тебе позвоню в пятницу, пока.
- Счастливо. Увидимся.
Когда в четыре часа девчонки устроили негласный перерыв на чай, Юля опять проверила телефон. И обнаружила смс-ку от Валеры.
«Зайчик, как поживаешь? В пятницу свободна?»
Юля скрипнула зубами. Валера, как всегда, нагрянул неожиданно: он неделями вообще не объявлялся, а потом преподносил себя как подарок. Конечно, он был не худшим вариантом из возможных. Но Юля, честно говоря, до сих пор побаивалась Валеру Смирнова, который был парнем совсем не ее круга; и уж сейчас его приглашение было точно некстати...
Но вот так прямо его отшивать тоже не годилось. Мало ли.
«В пятницу вечером я свободна, но выходные заняты, - решившись, написала она. - И учти, мы поздно заканчиваем».
«Я помню. Зайду за тобой в пт после работы. Не боись, сильно не задержу».
«Ладно», - ответила Юля.
На другой день, в четверг, уборщица явилась другая - женщина лет сорока, тоже крепкая и подвижная.
Она мыла у них в кабинете в то же самое время - около десяти; и на ней была желтая униформа той же компании. Между прочим, далеко не каждая такая компания могла себе позволить одевать своих сотрудников, особенно в провинции. И принадлежности для уборки у женщины были новые и качественные.
Юля улучила минуту и спросила:
- Как называется ваша организация?
- «Чистякофф», - не поднимая головы в желтой кепке и энергично орудуя шваброй, ответила техслужащая.
Конечно, название было пошлое и банальное, в современном духе. Юле оно ничего не сказало.
Она дождалась, пока уборщица покинет помещение, и поднялась из-за стола: и тут же перехватила красноречивый взгляд начальницы отдела. Странности Юли Бурениной были уже замечены - и определенно не лучшим образом сказались на репутации. Однако Юля не стала садиться на место и вышла следом за техслужащей.
Та в туалете меняла воду. Юля дожидалась ее, стоя у картин и сжимая кулаки. Наполнив ведро, женщина вышла в коридор и принялась мыть пол, без всяких выкрутасов. Тогда Юля вернулась в кабинет.
- Юлия Антоновна, - у начальницы Анны Николаевны, похоже, лопнуло терпение. - В рабочее время полагается работать, а не заниматься посторонними делами!
Юля покраснела до ушей. На нее с жадным вниманием уставился весь отдел.
- Извините, - кротко сказала она. - Мне стало нехорошо, но все уже прошло.
Начальница хотела еще что-то сказать, но после такого ответа продолжать стало неловко. Она покачала головой и вернулась к своим папкам.
Юля поняла, что это ей еще припомнят; но постаралась не волноваться чрезмерно. Она чувствовала, что у нее в ближайшее время хватит других поводов для волнений...
Пятнадцатое число выпало на пятницу. И разносить платежные ведомости по отделам было как раз ее обязанностью - она собрала все положенные подписи, управившись до обеда. Все итоги были подведены вовремя, и к концу дня начальница стала смотреть на Юлю более благосклонно. Впрочем, они слишком устали, чтобы заниматься выяснением отношений.
Уборщица была та же самая - женщина помоложе, и сегодня Юля получила законную возможность за ней подсматривать. Но никаких больше чудес она не заметила. И даже начала думать, что ей вообще все это приснилось. Так, пожалуй, было бы и к лучшему!
Только собираясь домой, Юля вспомнила, что сегодня после работы обещала встретиться с Валерой. К этому она не была морально готова; и вообще никак специально не готовилась, марафет не наводила. А вдруг он сам уже забыл или передумал?..
Однако, когда Юля спустилась вниз, бойфренд уже ждал ее в вестибюле.
- Привет, - он улыбнулся и, шагнув к девушке, поцеловал ее в щеку; а потом вручил красную розу на длинном колючем стебле.
- Спасибо, - Юля зарделась.
Они хотели выйти вместе, но Юля приостановилась.
- Погоди, надо розочку поставить в вазу! А то как я ее домой понесу, неудобно будет и цветок погибнет.
Валера кивнул.
- Давай. Я подожду.
Юля, извинившись перед вахтером, снова взяла ключ на КПП и побежала наверх. В посудном шкафу в бухгалтерии была пустая ваза, которую она и приспособила под цветок. Конечно, за выходные роза все равно, наверное, завянет; но куда ее еще девать!
Запыхавшись, Юля вернулась к своему кавалеру.
- Я готова. Идем.
Только тут она по-настоящему на него взглянула. Валера был одет легко, не по погоде - в джинсовую куртку поверх футболки с принтом. Впрочем, он почти никогда не мерз. Он был невысок ростом - не выше Юли, но коренастый, сильный, с правильным лицом; русые волосы были стрижены бобриком и подбриты на затылке. Чувствовалось в нем даже что-то приблатненное, хотя, вполне возможно, Валера Смирнов просто понтовался. Чтобы больше уважали.
- Классно выглядишь, - сказал он.
- Спасибо.
Они покинули здание «Авангарда» и прошли рядом пару кварталов, не говоря ни слова. И у Юли внезапно возникло чувство, что у ее «как бы бойфренда» тоже что-то стряслось.
Взглянув на нее, он протянул руку.
- Дай ручку. Люблю с тобой за ручку ходить.
Юля послушалась. От этого жаркого, сильного пожатия у нее мурашки побежали по телу. Сейчас и правда почти все парочки гуляли, держась за руки, - это недавно распространилась такая мода.
Однако Валера не пытался перейти с Юлей грань, когда почувствовал определенный барьер. Юля с удивлением обнаружила, что девственность как заводит, так и отпугивает многих мужчин. Что это - боязнь ответственности, какой-то первобытный инстинкт?..
Она искоса взглянула на бойфренда.
«А с другой своей девицей он небось не деликатничает. Со мной гуляет за ручку, а с ней...» - пронеслась в голове злая мысль. Юля практически не сомневалась, что эта другая «для разрядки» у Валеры есть; хотя он никогда не проговаривался.
А потом он вдруг произнес:
- Ваську посадили.
Они приостановились на улице под фонарем. Руки их разжались: Юля оторопела.
- Какого Ваську?..
Валера коротко рассмеялся.
- Какого! Брата моего, младшего!
Юля сглотнула.
- За что? Расскажи!
Сумерки сгущались. Все происходящее начало казаться еще более невероятным, чем недавние выходки уборщицы.
- Пошли.
Валера опять крепко схватил девушку за руку и притянул ближе; словно бы и удерживая, и защищая.
- Васька грабанул художественный салон, с компанией. Придурок! - с чувством проговорил бойфренд. - Связался с гопниками после армии! Это ведь отягчающее обстоятельство - что с группой, так?
Юля кивнула.
- Никто не пострадал? - осторожно спросила она. Валера мотнул головой.
- Не. Они это ночью провернули, взломали дверь. Спалились с краденым, когда начали продавать картины, и всех замели.
Валера матюкнулся. Хотя вообще при Юле старался не выражаться.
- Теперь не знаю, сколько ему, уроду, дадут.
- Может, вообще условный срок. Василий же раньше не привлекался, - Юля попыталась улыбнуться. - И... судебного разбирательства еще не было, правильно?
Валера мотнул головой.
- Не было. Но вряд ли. Там ведь этот... антиквариат, деньжищ огромных стоит.
Они некоторое время шли молча; потом парень усмехнулся.
- А ты, в натуре, ничего. Не кисейная барышня. Думал, ты сразу от меня дунешь, как такое услышишь. А ты умеешь с народом общаться!
Юля поневоле почувствовала себя польщенной. Но не хотелось даже представлять, что сказали бы родители, услышав подробности этого романтического свидания. Отец и мать до сих пор не были знакомы с Валерой, знали его только с Юлиных слов.
Больше они с бойфрендом не говорили; Валера ускорил шаг, и они быстро дошли до Юлиного дома. Там во дворе присели на скамейку.
- Слушай, а как насчет следующих выходных? Может, покатаешься со мной на байке? Я ведь тебя вроде не катал раньше, - Валера посмотрел на нее в упор, сузив серые глаза.
- Я подумаю, - сказала Юля, борясь со своим волнением.
Об этом и правда стоило подумать. И что-то такое вертелось в голове в связи с преступлением его брата. Художественный салон. Картины...
Юля резко встала.
- Ладно, мне пора. Спасибо, что проводил... и за откровенность.
Валера кивнул.
- Пока.
Он так и не встал с места, глядя ей вслед, пока Юля не скрылась в подъезде.
Глава 3
Катя жила одна. Она вышла встретить подругу, одетая в черные лосины и безразмерную белую футболку с надписью: «Все очень круто, но надо переделать».
Юля улыбнулась, прочитав надпись. Катя ответила такой же сияющей улыбкой и шутливо протянула ей руку дощечкой: тонкое запястье украшал замысловатый бисерный браслет, несомненно, собственного плетения. Они пожали друг другу руки и расцеловались.
Из комнаты раздалось тявканье, потом молнией вылетел черный той-терьер. Он принялся обнюхивать гостью, повизгивая от радости и виляя хвостиком-обрубком.
- Максик, фу! - прикрикнула хозяйка. - Не лезь под ноги!
- Да пусть его. Видишь, помнит.
Юля наклонилась и погладила собачку. Максик еще раз приветственно тявкнул, потом убежал назад в комнату. Катя дала подруге тапочки и пригласила в ванную.
Когда Юля вымыла руки и вышла, Кати еще не было - подзадержалась на кухне. Юля прошла в пустую комнату и остановилась, озираясь, - как и раньше, ощущая себя в каком-то тридевятом царстве.
Катя Астахова снимала однокомнатную квартирку, которую давно превратила в студию. Компьютерный стол справа был завален бумагами, черновиками и эскизами. На верстаке напротив лежали инструменты и теснилось множество фигурок из полимерной глины - ее собственные работы и чужие; в большом ящике на полу хранился запас этой самой полимерной глины, бисера, проволоки, капрона, гофрированной бумаги и всяких прочих материалов, о которых Юля даже не имела понятия. Готовые искусственные цветы, гордость художницы и один из ее основных источников дохода, помещались на столе у окна.
В дальнем углу, прикрытые тканью, стояли старые Катины картины - акварелью и маслом; впрочем, их Катя к своим удачам не относила и стыдливо отворачивала к стене. Творческого беспорядка в привычном понимании этого слова в комнате не было - но при первом взгляде на обстановку было ясно, чем живет и дышит хозяйка этой квартиры; и человеку, далекому от искусства, становилось здесь неуютно.
Тут вернулась Катя.
- Чайник поставила. И насыпала корму этому обормоту, чтобы не приставал, - сообщила она.
Юля улыбнулась. Потом вздохнула.
- Мои на собаку не соглашаются - говорят, дорого и возни много. А на кошек у мамы аллергия, - сказала она.
Катя кивнула с пониманием.
- А ты поуговаривай насчет собаки. Могу тебе сосватать такого же терьерчика. Гулять будешь сама, кормить совсем недорого, зато море позитива.
Она растрепала одной рукой прическу - Катя стриглась еще короче Юли, почти под мальчика; зато стильно, и она как-то по-особенному тонировала светлые волосы.
- Ну, так что ты мне хотела рассказать? Только при встрече?
