Перевожу взгляд с одного парня на другого. Вместе они кажутся единым целым. Но Гай выбрал другой путь. Он бросил всё это, бросил друга. И всё, чтобы стать тем, кем он является сейчас. Он переступил через себя.
- Это то, чего он действительно хочет…
Лёгкие сжимаются, глядя на то, как уверенно Гай смотрится на сцене. Он живёт на ней, буквально сияет. Место Гая в софитах. У него большое будущее.
- Ты же не поступишь так с ним, верно? Ты не отнимешь у него всё, что он так любит?
Нет, не отниму. Я не смогу. Не прощу себе, если из-за меня ему придётся отказаться от всего.
Встречаюсь взглядом с искрящимися голубыми глазами, принимая решение. Но…
Как это сделать, когда, глядя на него, все внутри переворачивается? Хочется броситься к нему, раствориться в его тепле, забывая обо всём на свете. Нет никакого Тёмы, контракта, фанатов. Есть только мы.
Я и он.
Я люблю его.
Гай шагает ко мне, заключает меня в обруч своих рук. Я не сопротивляюсь, зажмуриваю глаза до ряби в них. Он наклоняется, чтобы вновь поцеловать меня, не стесняясь показать всем свое желание.
Завтра. Я сделаю это завтра.
POV Вили
Я выхожу из такси, стягиваю очки, чтобы окинуть взглядом улицу позади высокого здания торгового центра. Брр, солнечно, но холодно: середина зимы, знаете ли.
Я думала, что меня встретят уже привычные крики, но здесь тихо. Видимо, народ столпился у главного входа, либо уже дожидается внутри центра.
Сегодня здесь должна состояться фан-встреча, но я определённо не была к ней готова. Хотя она должна поставить некую точку в нашем дуэте.
Подхожу к двери, но останавливаюсь, отворачиваюсь, чувствуя, что силы на исходе. Не хочу улыбаться на камеру, не хочу отвечать на глупые вопросы.
- Ты в порядке? - Вздрагиваю, услышав голос Гая.
Разворачиваюсь, вижу его – неотразимого в чёрной спортивной куртке, полностью расстёгнутой, светлой футболке и джинсах. Гай, видимо, вышел покурить. Зубы удерживают сигарету, ещё не прикуренную.
Вчера я не позволила ему остаться со мной, отправив восвояси. За что получила парочку расстроенных вздохов и непонимающий взгляд кристально чистых глаз, чуть-чуть приправленных дымкой возбуждения после удачного выступления. Но я не поддалась на его ультразвуковые вибрирующие позывы. Мне нужно было побыть наедине с собой. Я должна была принять решение. Хотя уже и так понятно, каким оно обязано быть.
Гай оценивающе скользит по мне взглядом. Растрёпанный вид, короткая дутая куртка – не мой стиль. Между его бровей появляется морщинка. Сигарета вываливается из его рта, бесшумно ударяется о брусчатку. Я зачем-то провожаю её взглядом, опуская голову. Сглатываю.
- Ты плакала?- Вскидываю брови, чтобы вопросительно посмотреть на парня. Откуда он знает? - У тебя опухли глаза, - поясняет он. – Что случилось?
Ужасно выглядят не только глаза. Сегодня я пренебрегла многими процедурами – ничего не хотелось. И даже фан-встреча не смотивировала. За ночь волосы запутались и скомкались. Я лишь собрала их в пучок. От бессонной ночи под глазами залегли тени, соперничающие с окрасом символа Китая. В груди пекло. Это мешало взять себя в руки. Дальше тянуть нельзя.
Качаю головой, вновь опускаю её, уткнув взгляд в носки его кроссовок. Когда они начинают размываться, понимаю, что это из-за слёз. Живот скручивает. Гай делает шаг ко мне, я отступаю. Он останавливается, я боюсь поднять глаза, чтобы посмотреть на него. Стоит это сделать, и Гай все поймёт. Он знает меня. И он возненавидит меня.
- Расскажи мне. – Растерянность превратилась в тревогу. Гай уверенно подступает вплотную. Его руки обхватывают моё лицо, тянут его вверх, вынуждая меня поднять голову и посмотреть на него. Любимые голубые глаза темнеют, а руки напряжены. Гай проводит большими пальцами по щекам, вытирая просочившиеся слёзы. – Почему ты плачешь?
Я моргаю. Губы задрожали, и мороз тут совсем ни при чём. Я дрогнула, словно тело пронзила судорога. В моей жизни Гай один из самых близких людей. Я поднимаю руки, чтобы коснуться его плеч, ставших моей опорой. Но не дотягиваюсь. Руки словно свинцом наливаются. Что-то тянет их вниз.
- Ничего, - выдыхаю я, чувствуя то ли трусость, то ли бессилие. Скажу позже. Хотя бы после фан-встречи. Я отстраняюсь, чтобы убрать его руки от моего лица. – Нас, должно быть, уже ждут. Пойдём.
Я юркаю мимо Гая, проскальзывая в дверь, дрожа, словно серенький зайчик. Но Гай следует за мной, напоминая тёмного волка.
Стоит ступить в торговый центр, как ушные перепонки сворачиваются от внезапного визга. Гай останавливает меня, ухватив за локоть.
- Мы не закрыли эту тему. Я всё равно узнаю, что с тобой происходит.
- Знаю, - отвечаю скорее обречённо. Губы опускаются вниз – сегодня мне не до улыбки.
И всё же мне приходится натянуть лыбу на пол лица, чтобы порадовать совершенно незнакомых мне людей. Получалось с трудом, ведь рядом со мной сидел парень, которого мне придётся оттолкнуть от себя. Его рука крепко сжимала мою ладонь под столом. А я покусывала губу, ощущая привкус крови на языке.
- Какие у вас дальнейшие планы? – спросила девушка из толпы.
- О, - Гай воспрянул, - планы у нас грандиозные. - Я удивленно смотрю на него снизу вверх. Мы ничего не планировали. Он улыбается мне, но я лишь киваю, удрученно уставившись в стол. – Гарантирую, что вам понравится то, что будет происходить дальше.
- Вы хотите выпустить ещё один совместный альбом? – выкрикивает уже другой голос. – Или объединитесь в группу?
Я поднимаю глаза, чтобы увидеть радостное личико молодой девушки. Она скрещивает свои пальцы, подносит их к лицу, чтобы мечтательно уставиться на нас.
- Вполне возможно, - поддакивает Гай, а я натыкаюсь глазами на его директора, скрывавшегося позади толпы. Наши взгляды встречаются, и по спине опускается холод. Мне даже не нужно видеть его искривлённые губы, чтобы понять – его терпение на исходе. Он ждёт от меня действий.
Качаю головой. Нет, совместного альбома у нас больше не будет. А о группе даже смешно просто подумать.
Рука почти отваливается, а пальцы сводит. Я сбилась со счёта, сколько автографов дала: на альбомах, на чистых листочках, даже на своих фотографиях. Для Кати, Лены, Оли, Максима, Ивана и т.д.
Зал начал потихоньку пустеть, но воздух всё равно оставался густым и терпким, чтобы наслаждаться им. Или это мои лёгкие сжимались, чувствуя приближение момента, когда отступать уже будет невозможно.
Я встала слишком резко, отчего голова на секунду закружилась, а стул с лязгом отъехал назад. Ожидание и оттягивание убивает меня. К горлу подступает тошнота. Вижу, как к нам приближается Тёма, живот прилипает к позвоночнику.
- Это невыносимо! – Гай размашисто хватает меня за руку. Не глядя по сторонам, он дёргает меня за ближайший угол. Оттесняя меня в тень, нависает, чтобы прорычать: - Рассказывай! Что с тобой творится?
Стискиваю кулаки, молясь, чтобы время остановилось. Но оно соперничала по скорости с моим сердцебиением. Виски сдавило.
- Нам нужно расстаться, - произношу на одном дыхании, боясь, что если сделаю вдох, то не смогу. Как оторвать пластырь. Тянуть гораздо больнее. Лучше резко и быстро. Моё сердце ухает в бездонную яму. На его месте осталась лишь резкая боль и пустота.
- Что? – Гай прищуривается, нахмурив брови. Его взгляд жжётся.
- Мы расстаёмся, - повторяю, после чего стискиваю челюсти.
- Что за бред? – рычит Гай, моментально вспыхнув. Его лицо превращается в гримасу. Но она быстро слетает, на её место приходит недоверие. – Это что, шутка? Не смешная.
- Я не шучу. – Что есть силы, прикусываю губу.
- Нет! – решительно заявляет Гай, вновь шагнув ко мне. – Нет! С чего ты вообще решила вдруг расстаться?
- Дело не в тебе… я…
- Вот только не надо этой хери! – обрывает он моё заикание. Его руки жестко хватают меня за предплечья. Он встряхивает меня, словно хочет, чтобы я проснулась или пришла в себя. – Ещё вчера всё было хорошо, а сегодня ты вдруг решаешь, что мы расстаёмся? Ха! – Из его горла просачивается рык. - Черта с два!
Не зная, куда деть глаза, я всё же поднимаю их вверх, чтобы увидеть, как он прожигает меня взглядом, словно лазером.
- Я не спрашивала, - упрямо поджимаю губы. Поднимаю руки, отталкиваю его от себя, на секунду дольше задержав руки на его груди, стараясь запечатлеть тепло, которое я буду вспоминать долгими, одинокими ночами.
Назад дороги нет. Пусть сейчас он злится, ему больно. Но скоро это пройдёт, и он переподпишет контракт и продолжит заниматься тем, что любит; тем, что даёт ему ту жизнь, о которой он мечтал; тем, что позволяет ему заботиться о своих близких. Пусть меня не будет в его будущем, но зато оно у него будет.
Гай непонимающе уставился на мои руки, не веря, что они мои, и что они действительно оттолкнули его. Всего два слова. Мы расстаёмся. Местоимение и глагол. Между нами словно разверзлась земля, образуя пропасть.
Как в дешёвой мыльной опере. Я делаю это ради него. Чёрт возьми, это не романтично! Дико больно! Гай не верит, он в недоумении.
- Вили?
Словно откуда-то из другого мира послышался оклик. По инерции оборачиваюсь на своё имя, воздух вышибает из груди.
Знакомая фигура замерла буквально в десяти метрах от нас с Гаем. Русые волосы, собранные в пучок на затылке. Угловатая фигура, со слишком длинными руками и пальцами музыканта. На нём всё такой же хипстерский прикид, какой я помню. Вернее, его зимняя версия.
- Вили? – повторяет он.
- Кто это? – вторит ему Гай.
Никита.
Я поворачиваюсь к Гаю, затем снова смотрю на бывшего парня. Приоткрываю рот, чтобы вдохнуть. Я словно внезапно оказываюсь в вакуумной камере, где нет воздуха и всё заторможено. Мои собственные движения видятся в замедленной съёмке. Всё вокруг приостанавливается, давая мне принять решение.
Я могла бы объяснить всё Гаю. Могла бы сказать, что требует от меня его директор, что он давит на меня. Но вместо этого я хватаюсь за возникшую из прошлой жизни ниточку, грозящую утащить меня на дно.
- Мой парень. – Слова застревают в горле, грудь сдавливает. – Он вернулся.
- Что значит вернулся?
Жмурюсь, купируя слёзные потоки. Не могу смотреть на Гая. В моём сердце нет никого, кроме него. Но изо рта вырывается совсем другое признание – ложь.
- Я говорила, что он вернётся. – Даже мой голос слышится каким-то до боли чужим. – Я говорила тебе, что когда он вернётся, между нами всё кончится.
- Нет! – Железная хватка Гая обрушивается на моё запястье. Он дёргает меня на себя. – У нас не такие отношения! Мы давно уже вместе! Это всё настоящее, а не фальшивое! Я - твой парень, а не этот хмырь! Ты – моя!
- Нет, не твоя! – взрываюсь я, взмахиваю руками, чтобы сбросить его руки. Знаю, что мои слова причинят ему боль, но лучше пусть ненавидит меня. Ненависть поможет ему справиться. – Это всё было временно! Я тебя предупреждала! Не говори, что не предупреждала! И ты согласился! – Разворачиваюсь в направлении Никиты, спиной к Гаю. – Это время пришло. – Голос осип. - Он вернулся, значит, между нами все кончено.
Отворачиваюсь от Гая, чтобы невидяще посмотреть на Никиту.
- Вили… – Рука Гая опускается на моё плечо. Его голос хрипит. Казалось, сил кричать уже нет у обоих. – Что ты несёшь? Я не верю, что был для тебя лишь временной заменой. – Волосы колышутся от его дыхания. Гай касается губами моих волос. Он шумно втягивает воздух, вдыхая запах моих волос. – Ты не такая. Наши отношения не такие. Мы давно уже перешли черту временной связи. – Ладонь приземляется на мой живот в хозяйском жесте. Не знаю, смотрит ли он на Никиту, но Никита точно пялится на нас. Я закрываю глаза. Каждое слово Гая – стопроцентное попадание в яблочко. Всё, что между нами было, - правда. Парень, словно змей искуситель, продолжает нашёптывать мне: - Пошли его к чёрту. Скажи, что он опоздал. Скажи, что потерял тебя навсегда. Скажи ему, что ты моя. Тебе не нужен этот урод. Тебе нужен я. Скажи ему. Пусть катится обратно, ему здесь не рады. – Я слегка запрокидываю голову, уже готова капитулировать. – Давай, малыш, - ласкает меня Гай, - скажи ему, что выбираешь меня. И когда мы уедем отсюда, я докажу, что достоин.
Ему нет нужды что-то доказывать. Он в выигрыше по всем показателям. Мне не нужно делать выбор. Я открываю рот, чтобы вдохнуть в себя смелость и во всем признаться. Быть в руках Гая - блаженство. Но позади Никиты вдруг появляется Тёма. Он примостился в углу, наблюдая за разыгравшейся сценой, словно кукловод за своими марионетками. Его мелкие поросячьи глазки блестят в полутьме. Чары Гая рассеиваются: меня окатывает ледяной водой.
- Я уже сделала выбор. С самого начала. И он не изменился.
Делаю резкий шаг вперёд, но останавливаюсь, чтобы договорить:
- Мы расстаёмся. Тебе придётся принять это.
Ноги дрожат, и все же я стремительно рванула в сторону Никиты. Но не к нему. Я не обернулась, чтобы увидеть, как отреагировал Гай. Он остался на месте, позволив мне уйти. Это хорошо.
Хорошо ведь? Я правильно поступила? Так будет лучше?
Сомнение, страх, горечь. С каждой секундой меня наводняет все больше эмоций.
- Иди за мной, - бросаю я Никите, не замедляясь. Его ботинки стучали по кафелю, всё дальше отдаляя меня от того, кого я люблю. Боль, которую я испытываю сейчас в тысячу раз превосходит разочарование, которое поразило меня, казалось, вечность назад, когда мегера решила мою судьбу и выгнала из дома.
Мы вышли на улицу через чёрный ход. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь позади Никиты с тяжестью закрылась. Вот так и моё сердце захлопнулось. Увесисто и неподъемно. И это никак не относилось к парню, который сейчас смотрел на меня сверху вниз.
- Раз ты вернулся, значит, учёба закончилась? – отстранённо спрашиваю, хотя ответ мне, по сути, безразличен.
- Да, - кивает Никита. – Закончил на отлично.
- М-м, - дёргаю подбородком. Поздравить его язык не повернулся.
Раньше я, как героиня любимого народного фильма «Москва слезам не верит» часто представляла себе нашу встречу. Сначала я все ещё ждала его, сама названивала, веря, что вот сейчас он одумается. Но время шло, Никита не одумывался, отчаяние и ненависть заполнили моё сердце. Я скрежетала зубами каждый раз, когда вспоминала его. А сейчас…
Гордо вскидываю подбородок. Сейчас, глядя на него, я ничего не чувствовала. От взгляда его глаз мне ни горяча, ни холодно. Я ничего не ощущаю. Хотя, возможно, осталось притупленное чувство разочарования. Я так в нём ошиблась, что самой стыдно перед собой. Крышесносный водоворот страстей с Гаем наглядно показал, насколько жалким были отношения с Никитой.
Прямо сейчас я готова была сказать ему спасибо, что он избавил мою жизнь от своего существования в ней.
- Зачем ты пришёл? – спрашиваю, решив, что с условностями закончили.
- Хотел увидеть тебя. – Никита грациозно наклоняет ко мне голову, словно снисходит до моего уровня. Не могу сдержать презрительную ухмылку. Он всё еще считает себя лучше меня. – Я соскучился.
Фыркаю, затем провожу ладонями по холодному лицу.
- Соскучился? – зло усмехаюсь. На лице появляется улыбка, присущая сумасшедшим. Я была на грани истерики. Мне хотелось плакать, кричать, стонать от боли. И делать это одновременно. – Тогда где же ты был эти годы? Где? – Развожу руки в стороны. – Всё то время, пока я нуждалась в тебе! – вскрикнула. - Где ты был?
- Это то, чего он действительно хочет…
Лёгкие сжимаются, глядя на то, как уверенно Гай смотрится на сцене. Он живёт на ней, буквально сияет. Место Гая в софитах. У него большое будущее.
- Ты же не поступишь так с ним, верно? Ты не отнимешь у него всё, что он так любит?
Нет, не отниму. Я не смогу. Не прощу себе, если из-за меня ему придётся отказаться от всего.
Встречаюсь взглядом с искрящимися голубыми глазами, принимая решение. Но…
Как это сделать, когда, глядя на него, все внутри переворачивается? Хочется броситься к нему, раствориться в его тепле, забывая обо всём на свете. Нет никакого Тёмы, контракта, фанатов. Есть только мы.
Я и он.
Я люблю его.
Гай шагает ко мне, заключает меня в обруч своих рук. Я не сопротивляюсь, зажмуриваю глаза до ряби в них. Он наклоняется, чтобы вновь поцеловать меня, не стесняясь показать всем свое желание.
Завтра. Я сделаю это завтра.
Глава 37
POV Вили
Я выхожу из такси, стягиваю очки, чтобы окинуть взглядом улицу позади высокого здания торгового центра. Брр, солнечно, но холодно: середина зимы, знаете ли.
Я думала, что меня встретят уже привычные крики, но здесь тихо. Видимо, народ столпился у главного входа, либо уже дожидается внутри центра.
Сегодня здесь должна состояться фан-встреча, но я определённо не была к ней готова. Хотя она должна поставить некую точку в нашем дуэте.
Подхожу к двери, но останавливаюсь, отворачиваюсь, чувствуя, что силы на исходе. Не хочу улыбаться на камеру, не хочу отвечать на глупые вопросы.
- Ты в порядке? - Вздрагиваю, услышав голос Гая.
Разворачиваюсь, вижу его – неотразимого в чёрной спортивной куртке, полностью расстёгнутой, светлой футболке и джинсах. Гай, видимо, вышел покурить. Зубы удерживают сигарету, ещё не прикуренную.
Вчера я не позволила ему остаться со мной, отправив восвояси. За что получила парочку расстроенных вздохов и непонимающий взгляд кристально чистых глаз, чуть-чуть приправленных дымкой возбуждения после удачного выступления. Но я не поддалась на его ультразвуковые вибрирующие позывы. Мне нужно было побыть наедине с собой. Я должна была принять решение. Хотя уже и так понятно, каким оно обязано быть.
Гай оценивающе скользит по мне взглядом. Растрёпанный вид, короткая дутая куртка – не мой стиль. Между его бровей появляется морщинка. Сигарета вываливается из его рта, бесшумно ударяется о брусчатку. Я зачем-то провожаю её взглядом, опуская голову. Сглатываю.
- Ты плакала?- Вскидываю брови, чтобы вопросительно посмотреть на парня. Откуда он знает? - У тебя опухли глаза, - поясняет он. – Что случилось?
Ужасно выглядят не только глаза. Сегодня я пренебрегла многими процедурами – ничего не хотелось. И даже фан-встреча не смотивировала. За ночь волосы запутались и скомкались. Я лишь собрала их в пучок. От бессонной ночи под глазами залегли тени, соперничающие с окрасом символа Китая. В груди пекло. Это мешало взять себя в руки. Дальше тянуть нельзя.
Качаю головой, вновь опускаю её, уткнув взгляд в носки его кроссовок. Когда они начинают размываться, понимаю, что это из-за слёз. Живот скручивает. Гай делает шаг ко мне, я отступаю. Он останавливается, я боюсь поднять глаза, чтобы посмотреть на него. Стоит это сделать, и Гай все поймёт. Он знает меня. И он возненавидит меня.
- Расскажи мне. – Растерянность превратилась в тревогу. Гай уверенно подступает вплотную. Его руки обхватывают моё лицо, тянут его вверх, вынуждая меня поднять голову и посмотреть на него. Любимые голубые глаза темнеют, а руки напряжены. Гай проводит большими пальцами по щекам, вытирая просочившиеся слёзы. – Почему ты плачешь?
Я моргаю. Губы задрожали, и мороз тут совсем ни при чём. Я дрогнула, словно тело пронзила судорога. В моей жизни Гай один из самых близких людей. Я поднимаю руки, чтобы коснуться его плеч, ставших моей опорой. Но не дотягиваюсь. Руки словно свинцом наливаются. Что-то тянет их вниз.
- Ничего, - выдыхаю я, чувствуя то ли трусость, то ли бессилие. Скажу позже. Хотя бы после фан-встречи. Я отстраняюсь, чтобы убрать его руки от моего лица. – Нас, должно быть, уже ждут. Пойдём.
Я юркаю мимо Гая, проскальзывая в дверь, дрожа, словно серенький зайчик. Но Гай следует за мной, напоминая тёмного волка.
Стоит ступить в торговый центр, как ушные перепонки сворачиваются от внезапного визга. Гай останавливает меня, ухватив за локоть.
- Мы не закрыли эту тему. Я всё равно узнаю, что с тобой происходит.
- Знаю, - отвечаю скорее обречённо. Губы опускаются вниз – сегодня мне не до улыбки.
И всё же мне приходится натянуть лыбу на пол лица, чтобы порадовать совершенно незнакомых мне людей. Получалось с трудом, ведь рядом со мной сидел парень, которого мне придётся оттолкнуть от себя. Его рука крепко сжимала мою ладонь под столом. А я покусывала губу, ощущая привкус крови на языке.
- Какие у вас дальнейшие планы? – спросила девушка из толпы.
- О, - Гай воспрянул, - планы у нас грандиозные. - Я удивленно смотрю на него снизу вверх. Мы ничего не планировали. Он улыбается мне, но я лишь киваю, удрученно уставившись в стол. – Гарантирую, что вам понравится то, что будет происходить дальше.
- Вы хотите выпустить ещё один совместный альбом? – выкрикивает уже другой голос. – Или объединитесь в группу?
Я поднимаю глаза, чтобы увидеть радостное личико молодой девушки. Она скрещивает свои пальцы, подносит их к лицу, чтобы мечтательно уставиться на нас.
- Вполне возможно, - поддакивает Гай, а я натыкаюсь глазами на его директора, скрывавшегося позади толпы. Наши взгляды встречаются, и по спине опускается холод. Мне даже не нужно видеть его искривлённые губы, чтобы понять – его терпение на исходе. Он ждёт от меня действий.
Качаю головой. Нет, совместного альбома у нас больше не будет. А о группе даже смешно просто подумать.
Рука почти отваливается, а пальцы сводит. Я сбилась со счёта, сколько автографов дала: на альбомах, на чистых листочках, даже на своих фотографиях. Для Кати, Лены, Оли, Максима, Ивана и т.д.
Зал начал потихоньку пустеть, но воздух всё равно оставался густым и терпким, чтобы наслаждаться им. Или это мои лёгкие сжимались, чувствуя приближение момента, когда отступать уже будет невозможно.
Я встала слишком резко, отчего голова на секунду закружилась, а стул с лязгом отъехал назад. Ожидание и оттягивание убивает меня. К горлу подступает тошнота. Вижу, как к нам приближается Тёма, живот прилипает к позвоночнику.
- Это невыносимо! – Гай размашисто хватает меня за руку. Не глядя по сторонам, он дёргает меня за ближайший угол. Оттесняя меня в тень, нависает, чтобы прорычать: - Рассказывай! Что с тобой творится?
Стискиваю кулаки, молясь, чтобы время остановилось. Но оно соперничала по скорости с моим сердцебиением. Виски сдавило.
- Нам нужно расстаться, - произношу на одном дыхании, боясь, что если сделаю вдох, то не смогу. Как оторвать пластырь. Тянуть гораздо больнее. Лучше резко и быстро. Моё сердце ухает в бездонную яму. На его месте осталась лишь резкая боль и пустота.
- Что? – Гай прищуривается, нахмурив брови. Его взгляд жжётся.
- Мы расстаёмся, - повторяю, после чего стискиваю челюсти.
- Что за бред? – рычит Гай, моментально вспыхнув. Его лицо превращается в гримасу. Но она быстро слетает, на её место приходит недоверие. – Это что, шутка? Не смешная.
- Я не шучу. – Что есть силы, прикусываю губу.
- Нет! – решительно заявляет Гай, вновь шагнув ко мне. – Нет! С чего ты вообще решила вдруг расстаться?
- Дело не в тебе… я…
- Вот только не надо этой хери! – обрывает он моё заикание. Его руки жестко хватают меня за предплечья. Он встряхивает меня, словно хочет, чтобы я проснулась или пришла в себя. – Ещё вчера всё было хорошо, а сегодня ты вдруг решаешь, что мы расстаёмся? Ха! – Из его горла просачивается рык. - Черта с два!
Не зная, куда деть глаза, я всё же поднимаю их вверх, чтобы увидеть, как он прожигает меня взглядом, словно лазером.
- Я не спрашивала, - упрямо поджимаю губы. Поднимаю руки, отталкиваю его от себя, на секунду дольше задержав руки на его груди, стараясь запечатлеть тепло, которое я буду вспоминать долгими, одинокими ночами.
Назад дороги нет. Пусть сейчас он злится, ему больно. Но скоро это пройдёт, и он переподпишет контракт и продолжит заниматься тем, что любит; тем, что даёт ему ту жизнь, о которой он мечтал; тем, что позволяет ему заботиться о своих близких. Пусть меня не будет в его будущем, но зато оно у него будет.
Гай непонимающе уставился на мои руки, не веря, что они мои, и что они действительно оттолкнули его. Всего два слова. Мы расстаёмся. Местоимение и глагол. Между нами словно разверзлась земля, образуя пропасть.
Как в дешёвой мыльной опере. Я делаю это ради него. Чёрт возьми, это не романтично! Дико больно! Гай не верит, он в недоумении.
- Вили?
Словно откуда-то из другого мира послышался оклик. По инерции оборачиваюсь на своё имя, воздух вышибает из груди.
Знакомая фигура замерла буквально в десяти метрах от нас с Гаем. Русые волосы, собранные в пучок на затылке. Угловатая фигура, со слишком длинными руками и пальцами музыканта. На нём всё такой же хипстерский прикид, какой я помню. Вернее, его зимняя версия.
- Вили? – повторяет он.
- Кто это? – вторит ему Гай.
Никита.
Я поворачиваюсь к Гаю, затем снова смотрю на бывшего парня. Приоткрываю рот, чтобы вдохнуть. Я словно внезапно оказываюсь в вакуумной камере, где нет воздуха и всё заторможено. Мои собственные движения видятся в замедленной съёмке. Всё вокруг приостанавливается, давая мне принять решение.
Я могла бы объяснить всё Гаю. Могла бы сказать, что требует от меня его директор, что он давит на меня. Но вместо этого я хватаюсь за возникшую из прошлой жизни ниточку, грозящую утащить меня на дно.
- Мой парень. – Слова застревают в горле, грудь сдавливает. – Он вернулся.
- Что значит вернулся?
Жмурюсь, купируя слёзные потоки. Не могу смотреть на Гая. В моём сердце нет никого, кроме него. Но изо рта вырывается совсем другое признание – ложь.
- Я говорила, что он вернётся. – Даже мой голос слышится каким-то до боли чужим. – Я говорила тебе, что когда он вернётся, между нами всё кончится.
- Нет! – Железная хватка Гая обрушивается на моё запястье. Он дёргает меня на себя. – У нас не такие отношения! Мы давно уже вместе! Это всё настоящее, а не фальшивое! Я - твой парень, а не этот хмырь! Ты – моя!
- Нет, не твоя! – взрываюсь я, взмахиваю руками, чтобы сбросить его руки. Знаю, что мои слова причинят ему боль, но лучше пусть ненавидит меня. Ненависть поможет ему справиться. – Это всё было временно! Я тебя предупреждала! Не говори, что не предупреждала! И ты согласился! – Разворачиваюсь в направлении Никиты, спиной к Гаю. – Это время пришло. – Голос осип. - Он вернулся, значит, между нами все кончено.
Отворачиваюсь от Гая, чтобы невидяще посмотреть на Никиту.
- Вили… – Рука Гая опускается на моё плечо. Его голос хрипит. Казалось, сил кричать уже нет у обоих. – Что ты несёшь? Я не верю, что был для тебя лишь временной заменой. – Волосы колышутся от его дыхания. Гай касается губами моих волос. Он шумно втягивает воздух, вдыхая запах моих волос. – Ты не такая. Наши отношения не такие. Мы давно уже перешли черту временной связи. – Ладонь приземляется на мой живот в хозяйском жесте. Не знаю, смотрит ли он на Никиту, но Никита точно пялится на нас. Я закрываю глаза. Каждое слово Гая – стопроцентное попадание в яблочко. Всё, что между нами было, - правда. Парень, словно змей искуситель, продолжает нашёптывать мне: - Пошли его к чёрту. Скажи, что он опоздал. Скажи, что потерял тебя навсегда. Скажи ему, что ты моя. Тебе не нужен этот урод. Тебе нужен я. Скажи ему. Пусть катится обратно, ему здесь не рады. – Я слегка запрокидываю голову, уже готова капитулировать. – Давай, малыш, - ласкает меня Гай, - скажи ему, что выбираешь меня. И когда мы уедем отсюда, я докажу, что достоин.
Ему нет нужды что-то доказывать. Он в выигрыше по всем показателям. Мне не нужно делать выбор. Я открываю рот, чтобы вдохнуть в себя смелость и во всем признаться. Быть в руках Гая - блаженство. Но позади Никиты вдруг появляется Тёма. Он примостился в углу, наблюдая за разыгравшейся сценой, словно кукловод за своими марионетками. Его мелкие поросячьи глазки блестят в полутьме. Чары Гая рассеиваются: меня окатывает ледяной водой.
- Я уже сделала выбор. С самого начала. И он не изменился.
Делаю резкий шаг вперёд, но останавливаюсь, чтобы договорить:
- Мы расстаёмся. Тебе придётся принять это.
Ноги дрожат, и все же я стремительно рванула в сторону Никиты. Но не к нему. Я не обернулась, чтобы увидеть, как отреагировал Гай. Он остался на месте, позволив мне уйти. Это хорошо.
Хорошо ведь? Я правильно поступила? Так будет лучше?
Сомнение, страх, горечь. С каждой секундой меня наводняет все больше эмоций.
- Иди за мной, - бросаю я Никите, не замедляясь. Его ботинки стучали по кафелю, всё дальше отдаляя меня от того, кого я люблю. Боль, которую я испытываю сейчас в тысячу раз превосходит разочарование, которое поразило меня, казалось, вечность назад, когда мегера решила мою судьбу и выгнала из дома.
Мы вышли на улицу через чёрный ход. Я обернулась как раз вовремя, чтобы увидеть, как дверь позади Никиты с тяжестью закрылась. Вот так и моё сердце захлопнулось. Увесисто и неподъемно. И это никак не относилось к парню, который сейчас смотрел на меня сверху вниз.
- Раз ты вернулся, значит, учёба закончилась? – отстранённо спрашиваю, хотя ответ мне, по сути, безразличен.
- Да, - кивает Никита. – Закончил на отлично.
- М-м, - дёргаю подбородком. Поздравить его язык не повернулся.
Раньше я, как героиня любимого народного фильма «Москва слезам не верит» часто представляла себе нашу встречу. Сначала я все ещё ждала его, сама названивала, веря, что вот сейчас он одумается. Но время шло, Никита не одумывался, отчаяние и ненависть заполнили моё сердце. Я скрежетала зубами каждый раз, когда вспоминала его. А сейчас…
Гордо вскидываю подбородок. Сейчас, глядя на него, я ничего не чувствовала. От взгляда его глаз мне ни горяча, ни холодно. Я ничего не ощущаю. Хотя, возможно, осталось притупленное чувство разочарования. Я так в нём ошиблась, что самой стыдно перед собой. Крышесносный водоворот страстей с Гаем наглядно показал, насколько жалким были отношения с Никитой.
Прямо сейчас я готова была сказать ему спасибо, что он избавил мою жизнь от своего существования в ней.
- Зачем ты пришёл? – спрашиваю, решив, что с условностями закончили.
- Хотел увидеть тебя. – Никита грациозно наклоняет ко мне голову, словно снисходит до моего уровня. Не могу сдержать презрительную ухмылку. Он всё еще считает себя лучше меня. – Я соскучился.
Фыркаю, затем провожу ладонями по холодному лицу.
- Соскучился? – зло усмехаюсь. На лице появляется улыбка, присущая сумасшедшим. Я была на грани истерики. Мне хотелось плакать, кричать, стонать от боли. И делать это одновременно. – Тогда где же ты был эти годы? Где? – Развожу руки в стороны. – Всё то время, пока я нуждалась в тебе! – вскрикнула. - Где ты был?
