Пролог 1. Пожар.
ВИЛЛА САНТА АМЕЛИЯ. 20 ЛЕТ НАЗАД.
В темноте, практически вслепую, Летиция старалась двигаться бесшумно вдоль стен флигеля, где обычно хозяин имения проводил свои вечера за работой над книгами. Ночь в этот день выдалась на редкость тёмная. Небо практически полностью заволокли тучи, так что ни звёздочки не просвечивало сквозь них.
Снотворное, что полчаса тому назад она подмешала в виски хозяину виллы, должно? было уже сработать. Женщина прильнула ухом к косяку возле проёма двери, стараясь различить хоть какие-то звуки. Но изнутри здания ничего не доносилось.
Как можно тише она просунула железный прут в отверстие дверной ручки и закрепила засов в кирпичах стен флигеля. Слегка дёрнула дверь на себя и убедившись, что та не поддаётся, также тихо отошла в сторону небольшой беседки.
Страх сковывал конечности, и женщине приходилось заставлять себя двигаться через силу. Летиция достала из кустов близ беседки канистру и на не сгибающихся ногах, вернулась к флигелю. Огляделась по сторонам. Прислушалась. Никого. Лишь звуки ночи да бешеный стук собственного сердца окружали её. Женщина трясущимися руками отвернула крышку канистры и принялась поливать бензином стены пристройки.
... Он обещал отправить свою жену, Амелию, в психиатрическую лечебницу, и жениться на ней, на Летиции. Говорил, что любит, что жить без неё не может. Даст свою фамилию их ребёнку.
Она два года ждала. Но эта стерва, его жена, и к слову, её старшая сестра, внезапно решила выйти из своей трёхгодовой депрессии. Вновь взялась управлять всем в доме и принялась писать свои чёртовы картины. Ещё с детства Летиция ненавидела эти картины.
И этот мужчина, который был отцом её ребёнку, с возвращением своей жены в мир нормальных людей, внезапно стал абсолютно другим человеком. Как будто и не было всех этих страстных ночей между ними и обжигающих поцелуев. Теперь Доменико вновь любил свою жену, а Летиция больше была ему не нужна.
Три года назад Летиция приехала помогать своей старшей сестре. Та как впала в дикую депрессию после родов, так и не подпускала к себе никого. Из дома никуда не выходи?ла, за ребёнком не ухаживала, мужа видеть не хотела. Словом, свихнулась. Летиция тут же откликнулась на личную просьбу синьора Полети и бросив всё, приехала на помощь.
Женщина не считала себя виноватой, что соблазнила мужа своей сестры. Он был такой несчастный и такой одинокий. Летиция воспитывал его дочь от Амелии, как свою собственную. И через время, когда Летиция узнала про свою беременность, всё перевернулось с ног на голову. Вместе с Доменико Полети они строили планы на совместную жизнь. Мужчина не отходил от неё ни на шаг. Летиция и правда поверила, что он полюбил её и готовил документы для отправки жены на лечение в дом для умалишённых.
Но вот Амелии стало лучше. Летиция попробовала поговорить с мужчиной о будущем, о том, что ожидает её и их ребёнка. Но этот старый хрыч обозвал Летицию шлюхой и сказал убираться на улицу вместе с ребёнком! С их совместным ребёнком...
Руки не слушались, пальцы свело судорогой, но Летиция ухитрилась вытащить из кармана фартука зажигалку, чикнула колёсиком и на мгновение задержала взгляд на пламени. Она ещё может остановиться, ведь назад дороги не будет! Но как только перед глазами встало его разъярённое, раскрасневшееся лицо, когда она поставила ему ультиматум и грозилась рассказать все его жене, холодная ярость обожгла её сердце.
Зажав рот рукой, в попытке подавить крик злости и бессилия, она бросила зажигалку на землю. Темнота отступила, и огонь осветил перекошенное от гнева лицо Летиции.
НЕСКОЛЬКИМИ ЧАСАМИ ПОЗДНЕЕ В ЭТОТ ЖЕ ДЕНЬ…
– Инспектор! Надеюсь, мы сможем с вами договориться? - Летиция сделала шаг в сторону Гайтано, лукаво улыбнулась и приблизилась к мужчине на опасное расстояние.
– Послушай Летиция, я не могу, ты же знаешь…Мы же договорись больше не заниматься этим...
Женщина прикрыла ухоженной ладонью ему рот, приблизила свой соблазнительный бюст, прикрытый лишь тонкой тканью вплотную к инспектору и хрипло прошептала ему на ухо:
– Ну тогда твоя драгоценная жёнушка обязательно узнает, как наш бравый инспектор проводил своё время вне дома последние два года.
После она отклонилась назад, встряхнула длинными волосами и рассмеялась мужчине в лицо.
От этих слов у Гайтоно похолодело всё внутри. Чёрт, вот он вляпался по самые яйца. Несколько секунд инспектор молча смотрел в лицо той, кто свободно, одним только словом может поломать не только его семейную жизнь, но и карьеру. Отец его жены, а по совместительству и начальник полиции, навряд ли после такого скандала оставит Гайтано при звании и на работе.
– Всё равно кто-нибудь да узнает. Твоя идея просто абсурдна, — прохрипел инспектор и облизнул пересохшие губы.
Его взгляд не отрывался от глубокого декольте женщины, которое виднелось из распахнутого шелкового пеньюара. Он опустил глаза чуть ниже, увидел точёные изгибы молодого, соблазнительного тела и у него перехватило дыхание. Мужчина увидел, что под ночной шелковой сорочкой на Летиции больше ничего не было.
Женщина взяла инспектора за галстук и потянулась к его губам. Гайтано отстранился, перевёл взгляд на её лицо и усмехнулся. Им и так обошёлся слишком дорого этот роман. Нужно прекращать его немедленно. Так не может дальше продолжаться.
Но женщина была настойчива, и презрительный взгляд мужчины её не остановил. Она с силой притянула его к себе и страстно поцеловала в губы, слегка прикусив их:
– Никто ничего не узнает, милой мой инспектор, если вы мне поможете и будете держать рот на замке. Мою умалишённую сестрицу уже больше трёх лет никто не видел в вашем захолустье, – прошептала Летиция и провела кончиком языка по его губам.
Инспектор хотел сопротивляться, но, в конце концов, не смог противиться тому напору, что бушевал в нём с первого дня, когда он увидел эту женщину на вилле Санта Амелия. Он крепко сжал женщину в объятиях, подхватил на руки, впился в её губы неистово и повалил на кровать.
– Вот так, да мой дикий лев! Возьми меня!
Когда он вошёл в неё в яростном порыве страсти и ненависти, женщина застонала, выгнув дугой спину. Гайтано зарычал от сладостного удовольствия.
И прежде чем полностью потеряться в этом обжигающем чувстве от запретного секса, Гайтано подумал, что теперь-то он точно попал и, возможно, до конца своих дней.
Пролог 2. Поездка за мечтой.
ЧЕРЕЗ 20 ЛЕТ ПОСЛЕ ТЕХ СОБЫТИЙ...
— Мия! Мия! Где ты? Ответь! — его голос еле слышен. Доносится откуда-то издалека.
Сердце стучит в бешеном ритме. Он всё-таки сообразил, что я пропала и отправился меня искать.
Я бы с радостью ответила, и даже более того, побежала бы навстречу этому голосу, но увы, не могла. Если бы только обладала суперсилой и мне удалось бы бежать вместе с деревом.
Мои руки связаны сзади, во рту кляп, а на голове мешок. И в довершение я привязана к дереву.
Я могу лишь мычать и крутить головой в разные стороны. С силой вожу затылком об ствол ели, чтобы освободиться от мешка и хоть что-то увидеть, но у меня не выходит. Узлы слишком крепкие и я не могу пошевелить ни какой частью тела, как бы я ни старалась.
Уже даже ноги перестали болеть от напряжения и укусов комаров. Я просто их не чувствую. Если бы не верёвки, я давно бы упала на землю.
Не знаю который сейчас час, но подозреваю, что уже ночь и темно. С тех пор как я здесь оказалась, времени прошло немало. А это значит лишь одно: меня будет сложно заметить в темноте, даже если он окажется где-то рядом.
— Мия! Отзовись! — голос становится слышен всё хуже. Он двигается в противоположном от меня направлении.
Бессилие и обречённость вырываются из моей груди тяжёлым всхлипом. Я думала, что уже не способна плакать, так как до этого проплакала несколько часов кряду не останавливаясь, но ошиблась. Слёзы ручьём потук по щекам.
Спрашиваю себя: как я могла попасть в такую дерьмовую ситуацию? И ответа не вижу. Сама не понимаю, как так вышло.
Ведь всё было так хорошо. Я сделала выбор, хотя он мне и сложно дался. Но думала, что так будет лучше для всех. Ехала навстречу своей мечте, пусть и с тяжёлым сердцем. А оказалась здесь, в лесу, привязанной к дереву. В одном из самых безлюдных лесных массивов, вдалеке от своего дома и вообще от каких-либо домов. И если меня случайно никто не обнаружит, то я не знаю, сколько ещё здесь смогу простоять живая.
Струйка крови из раны на голове, полученной при ударе, я чувствовала, остановилась. Это, конечно, хороший знак, но почему-то радости он мне не прибавил.
Вдруг до моих ушей донёсся протяжный вой. Волки? Здесь есть волки? Я не подумала от живности, бродящей здесь по ночам. Думала, что самое страшное — это комары, но об опасных животных даже мысли не возникло. Вот теперь меня точно никто не успеет спасти.
Глава 1. Возвращение домой.
ТРЕМЯ НЕДЕЛЯМИ РАНЕЕ…
Я смотрела из окна автобуса на родные поля и зелёные просторы. И хотя давно не была в этих местах, мне казалось, что здесь ничего вокруг не изменилось. Всё та же зелень, цветы, ухоженные поля и затерянные одинокие домики между горами и деревьями. Жизнь здесь как будто замерла и остановилась.
На протяжении всей части пути, пока наш автобус ехал по серпантинной дороге, ведущей к городку ла Перла в Альпийских горах, нам не попалась ни одной живой души. Оно и понятно. После полудня здесь у всех привычка отдыхать.
Я вышла на автобусной остановке Корсо Алессандрия. Пока ещё автобус не отъехал, и водитель доставал мои чемоданы из грузового отсека, я увидела себя в отражение окна и поправила выбившиеся волосы из хвоста. Ну и видок у меня был после шестичасовой тряски по дорогам. Казалось, лицо стало ещё уже и худее. Под глазами залегли тёмные круги и делали меня похожей на привидение. Как-то я реально сильно исхудала за эти четыре года учёбы.
– Вы себя хорошо чувствуете? – спросил меня водитель автобуса. Видимо, даже его мой болезненный вид растрогал. – Вас встретит кто-нибудь?
– Да, всё в порядке, спасибо. Меня должны встретить.
Как бы не так. Мне предстояло самой проделать пешком, по пустынной просёлочной дороге, ещё пару километров вверх до виллы Санта Амелия.
Какая всё-таки зараза эта моя сводная сестра Эмма. Ведь попросила её по-человечески встретить меня. Тяжёлый чемодан, нагруженный учебниками, красками, одеждой. Рюкзак за плечами. Как я это всё потащу вверх в гору, под полуденным солнцем, которое жарит нещадно?
Я очень устала от этого переезда, и мне бы хоть какая-то помощь не помешала. Но нет, у неё дела и “сама как-нибудь доберёшься, несахарная, не растаешь”. Но как тут не растаять в солнцепёке, в тридцатиградусную жару, да с тяжёлым чемоданом и сумками за плечами. Я тяжело вздохнула, поправила лямки рюкзака и выкатила чемодан на дорогу.
Если бы мачеха не укатила отдыхать в это время и не отпустила шофёра в отпуск, то старый Руни меня бы встретил. Ко мне он относился хорошо, в отличие от всех остальных на вилле Санта Амелия. Для остальных обитателей усадьбы, а это моя мачеха Амелия и сводная сестра Эмма, я была лишь приживалка, которой нужно отрабатывать своё пребывание в этом доме. Что ж, пока придётся это терпеть.
Но я надеюсь, что скоро всё измениться, и я наконец-то уйду от них. А пока, сжимаем зубы и продолжаем играть по их правилам. Хотя мне и жаль покидать саму усадьбу. Я очень люблю этот дом. Когда я здесь, то чувствую себя частью чего грандиозного и великого.
От резкого звука скрипа тормозов и внезапно выруливающей на меня из-за поворота машины, я в последнюю секунду еле успела отскочить в сторону на обочину дороги. Не удержалась и упала на колени прямо в траву. Мадонна! Кто так ездит по серпантинной дороге. Поднялась, отряхивая с себя травинки. Ну вот. Джинсы испачкались. Грусть. У меня не так много хороших и удобных вещей.
Мерседес Эммы, вильнув, остановился на противоположной стороне дороги. За рулём сидел незнакомый мне парень, в солнечных очках и взъерошенным ёжиком волос на голове. Я выбралась на дорогу и в непонимании уставилась на него. Он тут же выскочил из машины и бросился ко мне.
– Ты не сильно ушиблась? Извини, что напугал. Я не хотел, – тараторил парень и попытался отряхнуть мои испачканные травой джинсы на коленях.
– Оставь. Всё в порядке. Я сама.
Мило. Я так понимаю это новая пассия моей сестры. Интересно скольких она поменяла, пока я в универе училась?
– Тебе помочь с чемоданом?
– Спасибо, сама справлюсь, – зло буркнула я в ответ, и вцепившись в ручку чемодана, направилась к машине.
– Я Алекс, личный шофер Эммы, – сказал парень, снимая очки и протягивая мне ладонь для рукопожатия.
– Мия. Сводная сестра Эммы.
Руку жать я ему не стала, кивком головы показывая, что они у меня заняты.
– Я знаю, – улыбаясь, ответил он, открывая багажник и внимательно разглядывая меня.
Что он всё время улыбается? Может, ему дольку лимона пора съесть?
Я бухнула чемодан на дно багажника. Как же меня раздражала вся эта ситуация. Я понимала, что парень ни в чём не виноват, ну, кроме того, что чуть не сшиб меня на дороге. Но я злилась, и сама не понимала почему и на кого. Наверное, просто устала.
Открыла заднюю дверь, сделав вид, что даже не смотрю на него. Но на самом деле я успела заметить многое. Светлые волосы, лёгкая небритость, лукавые голубые глаза и самодовольная ухмылка. Лицо с ямочками на щеках, слишком смазливое. Я не люблю такой типаж. Таким я не доверяю. Они знают, что нравятся многим девчонкам в округе и пользуются этим направо и налево.
А вот руки… Руки у этого парня были чертовски красивые. Сильные. Крепкие. Не знаю почему, но именно руки и пальцы у мужчин для меня являются каким-то странным символом: понравится мне человек или нет. Руки этого Алекса мне понравились. Но от этого понимания, я разозлилась на себя и на него ещё сильнее.
– А что, наша принцесса-Эмма, вдруг водить сама разучилась, раз ей личный шофёр потребовался? – шофёр он, ага, как же. Пусть рассказывают кому-нибудь другому сказки.
Мой сарказм он оставил без внимания и заулыбался ещё шире. Так и хотелось сказать, чтобы он уже перестал “зубы сушить” и ехал.
– Эмма сказала встретить тебя, но мы… я чутка припозднился. Так что сори, – и продолжил смотреть на меня, не двигаясь с места. – Ничего не болит? Как ты себя чувствуешь?
– Всё нормально. Может уже хватить банальных вопросов и лучше поедем? – чувствовала, что от его взгляда мне становится неуютно и я начинаю краснеть.
Алекс ещё раз улыбнулся, нажал на газ, и машина рванула с места. Мы поехали обратно вниз, к центру городка, потому что только там, была возможность развернуться и выехать на дорогу, ведущую к дому.
– Кофе хочешь выпить? – нарушил молчание Алекс, когда мы через пять минут, повернув на перекрёстке, остановились возле кафе.
Кофе мне хотелось.
– Нет, спасибо, я устала и хотела бы побыстрее попасть домой.
– Я быстро, – сказал он и вышел из машины.
Вот ведь засада. Уже отказалась, и сейчас выходить будет как-то глупо.
Я вообще чувствовала себя глупо. Почему этот парень вызывал во мне все эти странные чувства. Мне было дискомфортно от его присутствия и при этом хотелось на него смотреть.
