Вот кого изымали из толпы сразу, так это боевиков-провокаторов. С ними вообще не церемонились. Но они, в основном появлялись ближе к ночи. Срабатывал устаревший инстинкт, что в темноте легче скрыться.
Переходя между кучкующимися, друзья наткнулись на очередного «царя горы», который решил использовать урну в качестве возвышения, чтобы его было лучше видно и слышно:
— Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Так кто мы?
И одинокий выкрик откуда-то со стороны, вероятно, именно тот, который был и ожидаем:
— Свободные люди.
Однако слаженный хор Дарьи, Анны и других их подружек, был гораздо громче:
— Вкусовые сосочки.
Дружный смех девушек заглушил следующую реплику поморщившегося оратора, смотревшего на них. Зато в наступившей следом тишине абсолютно чётко был слышен выкрик Ильи:
— Чего мы хотим?!
— Чистую линию! Чистую линию! Чистую линию!(29) — проорали подруги и опять засмеялись.
— Свободы… защиту наших прав государством, — начали митинговать окружающие, негодующе посматривая на друзей. — Тут серьёзные вещи обсуждают… а вам бы всё шуточки шутить… решается судьба всего человечества…
— Да-да! А ещё в очках и шляпу одел… «А мы уйдём на север, когда же мы вернёмся не будет никого и даже агитатора и косточек его!» — пропел громко Сергей, друг Дедушкина и парни потянули девчонок дальше.
В другом месте обсуждались более конкретные темы. Вот истово сокрушалась какая-то дама в возрасте:
— Менты и КГБшники будут теперь спокойно следить за каждым. И стоит не то сказать об облачённом властью или о каком-нибудь олигархе. Слегка покритиковать. Как тебя почти сразу арестуют. И им не потребуется никаких доказательств. Согласно нового закона о полиции, даже рядовой может решать нашу судьбы прямо на месте в зависимости от увиденного им и своего собственного умозаключения о нашей опасности для общества. Нас ждут лагеря и репрессии. И это только в начале. А потом пойдут и расстрелы. Так уже было много раз. И я уж в этом разбираюсь. У меня юридическое образование.
Дарья не могла пройти мимо такой «приманки» и вступила с ходу в диспут:
— Да. Что ТЭСТИВ, что новые законы, дают неограниченные возможности государственной машине, тому самому «большому брату», для слежки и контроля за гражданами. Так не совершайте правонарушений. Разве появилась статья за критику властей? Да оскорблять нельзя. Так оскорблять нельзя никого. И вы забываете, что и все действия силовых структур также будут на ладони. А что в нынешних условиях даёт вам повод думать, что власть будет творить беспредел? Разве у нас сейчас 37 год? Вы слышали о массовых арестах и сфабрикованных делах? Нарушил закон несанкционированного митинга или оказал неповиновение сотруднику полиции, так не удивляйся. И не надо свои фантазии о произволе высказывать вслух. Давайте конкретные факты и случаи. Что? А я вот могу привести несколько недавних арестов чиновников за воровство, вымогательства и взятки, бандитов за совершение убийств и разбоев...
И тут же привела несколько. Но окружение концентрирующиеся рядом с первой ораторшей, вероятней всего, разделяли её взгляды и какой-то мужчина решил подключиться:
— А долго ли это продлится. Придёт к власти самодур и диктатор и всё поменяется. Или вы отрицаете такую вероятность? Законы можно слегка и изменить, а можно и вообще наплевать, подобных примеров много и я тоже могу их привести...
— А разве в новых законах присутствует какое-то изменение демократической формы правления? Разве есть изменения в избирательном праве? Народ всё так же признаётся носителем власти, — поддержала подругу Анна. — И возможность видеть прошлое, любому гражданину, также даёт больше преимуществ при избрании своих представителей во власть. А руководителям, больше средств по проверке перед назначением на должность чиновников, и при поиске подчинённых и исполнителей. Тут тоже количество и качество информации будет беспредельно больше и правдивей, чем та, что соизволят о себе рассказать и прорекламировать сами претенденты или указанные в резюме. А следовательно, во власть и на начальственные места, тех же силовых структур, будут попадать не всегда случайные люди. И только активность самих граждан, то есть нас с вами, при рассмотрении кандидатов, и дальнейшее голосование, определит, кто будет нас представлять и править от нашего имени. И будут ли они совершать беспредел. Использование ими этих новых инструментов в негативном ключе уже менее вероятно, если мы выберем с умом, а не за красивые слова или глаза. Будет избрано гораздо больше достойных и умных людей и они вряд ли подберут себе в команду глупцов. А возможность контроля с нашей стороны тоже чего-то да стоит. Особенно если и доказывать, как сейчас, ничего не придётся. Подкупить, стереть и изменить хронопласт невозможно и он признаётся по новым законам «истинной в последней инстанции». Так что вероятность прихода к власти самодуров и диктаторов стремится к нулю, выражаясь математическим языком.
— Кому надо те перевернут всё, как им надо… Сколько было случаев манипулирования историческими фактами. Их подстраивали и переписывали под нужные выводы и цели. Подтасовывали голосование..., — не сдавались оппоненты.
— Вы так и не поняли, что ничего, на самом деле не изменилось. Историю как невозможно было переделать, так и осталось. Просто теперь она доступна для всех и каждого. А все остальные ваши переживания, это выверт мозга. Придуманные страхи людей, находящихся в плену своих собственных заблуждений, в рамках знакомых с детства понятий и подчерпнутых неизвестно где исковерканных знаний. Плюс гипертрофированная собственная значимость и умственная отсталость. Да кому мы нафиг нужны? — подключился и Илья. — Многие любят говорить, что мы живём для будущих поколений, но в реальности это остаётся только красивыми словами. Люди продолжают жить сами для себя вспоминают про потомков, только когда им это выгодно. Даже детей заводят, как живую игрушку, с которой можно потешиться и посюсюкать или только потому, что так принято и вроде как кем-то завещано. Вы рабы навязанных стереотипов и недоразвитости. Надо шире смотреть на мир. Он не ограничивается нашим телом, нашими страхами, нашими мелкими желаниями.
— Хронопласт даёт возможность увидеть истинное прошлое. Избавится от предрассудков, это и есть путь к свободе. Свобода от суждений, мнений и убеждений, не основанных на фактах и опыте, а по глупости усвоенных из недостоверных источников и ошибочно воспринимаемых самими нами как безусловная истина, не требующая подтверждений. Возможности новых устройств и новых законов как раз освобождают нас, дают то, о чём мы так много говорим. Свободу. Понимание, базирующееся на опыте и правде, — продолжила добивать Дробот притихших «противников» в споре. — Если бы наше предки, в тысяча девятисотых года, не слушая лживых пропагандистов, могли увидеть собственными глазами, чем закончилась Французская революция, они бы не совершили кровавый переворот, не совершили столько ошибок и не принесли столько горя и крови России. Они бы искали другой способ достижения своих идеалов.
Друзья знали, что если дальше пойдут реплики про молодость и безграмотность, то разговор закончен. Это значит, человек перешёл в глухую оборону и даже если сам уже и будет понимать собственные ошибки в рассуждениях, в силу своего упрямства из-за глупости, никогда не признает их или возможности правоты оппонента. Он будет бояться оказаться в нелепом положении и выглядеть глупее других. И так и случилось в этом случае.
— Всякая школота будет нас учить. И про революцию рассказывать...
В другом месте обсуждалось, кто кого будет видеть голым и вступающим в интимную связь. Что это недопустимо. Что теперь нельзя уединиться, скрывшись от глаз общества и что осознание возможности других видеть тебя в самые интимные моменты, очень давит на психику. Люди от беспокойства и страха кончают жизнь самоубийством.
—… Вы понимаете? Я люблю петь. Но бог не наградил меня красивым голосом и, возможно, у меня даже нет слуха. И если раньше, находясь у себя дома, я мог всё же спокойно исполнить понравившиеся песни, будучи уверенным, что меня никто не слышит, то теперь я так не смогу. Я психологически не готов, я буду ощущать, что меня подслушивают, даже если в действительности этого никто и не будет делать прямо в этот момент, — делился важными для него переживаниями ещё один протестующий.
— Вам придётся ломать свою психику… — пытался его убедить в чём-то его собеседник.
Чуть дальше шёл разговор опять о слежке. О том насколько смешны теперь переживания людей о чипировании, своей незащищённости и страхах, что кто-то что-то о них узнает.
— ТЭСТИВ просто сметает все эти условности. Безоговорочно давая понять либо ты принимаешь наступившую реальность, либо покидаешь её навсегда.
Прямо напротив мужчина рассказывал, что неизвестные через тайстриминг узнали все его данные и украли деньги с банковских счетов. В ответ ему кто-то сочувствовал и делился похожими историями, услышанными где-то в другом месте, а кто-то обзывал идиотом и констатировал, что соображать надо было раньше, как многие и сделали, заблокировав сразу свои счета, до момента появления новых систем безопасности банков.
— Засуньте себе в жопу своё устаревшее понимание понятия свободы и трепыхание вокруг личных данных! Скажите спасибо, что осталась независимость, свобода мыслей и сознания, и то до решения суда..., — надрывался очередной пришедший поорать на площади.
—… может, все эти хронопласты искусственно созданные фейки?
— И как вы себе представляете создать такой объём фейков? О любом моменте прошлого? Сразу понятно, что вы лох, и ни разу не пользовались ни ЭВЭ, ни TSTV...
А рядом:
— Нет полицейскому произволу!
—… ааа! Так вы недобитки из партии «анального»? Вы же хотели перемен? Так вот вам перемены. Получите. Вся ваша ложь и продажность для нас теперь как на ладони...
Споры, взаимные обвинения в дилетанстве и отсутствии знаний, обзывания, переходящие местами в ругань и драки. Которые разнимались, либо окружающими, либо вмешивались сотрудники росгвардии, стоящие сплошным оцеплением со стороны улиц, мюзик-холла и вокруг некоторых этих сборищ. И пока не препятствовавших никаким передвижениям, свободно пропуская граждан в любом направлении.
Пообедав в ближайшем от площади, более-менее пустом кафе. Друзья вернулись. Пока кушали, наступил вечер, появился даже вполне добротный деревянный помост. Его части принесли и быстро собрали люди в спецовках. Также появились колонки и другое звуковое оборудование. Народ потянулся поближе к этому строению. А с него уже выступали, периодически сменяясь, более подготовленные представители выступающие ЗА неизбежную реальность.
—… при этом зажимаем любое самовыражения человека, очень часто даже неопасное. Вместо того чтобы разрабатывать культуру пользования, мы только осуждаем и хотим запретить. Если имеем власть, увольняем не разделяющих наше мнение и проклинаем, над кем не властны…
В момент выхода на сцену другого идеолога новой культуры, подошли поближе и Дробот с друзьями, так как, несмотря на, усилители шум толпы всё равно порой заглушал голос говорившего. И судя по звучащим текстам это уже были темы затрагивающие и подготавливающие общество к ещё каким-то переменам, намеченным неизвестными держащими в руках то ли «яблоко раздора»(30), то ли «Панацею», и примеряющие ко всем то ли «Прокрустово ложе», то ли что-то делающее всех равными менее радикально.
— Мы всё время говорим о социализации, о потери живого общения среди людей, потери взаимопонимания, но при этом сами же расселяем коммуналки. Стремимся жить в отдельных квартирах, ничего не зная о соседях по площадке, не интересуясь и не общаясь с ними. Создаём малые ячейки общества. Делаем ставку только на близких родных, а не на Род. Не исправляем ошибочное мнение, что мол «необходимо иметь семью», замкнутую структуру близких людей. Вместо того чтобы быть последовательным даже в рамках хотя бы христианства и дарить любовь всем окружающим. Страшное слово детский дом. А почему страшное? Потому что в нас живёт штамп ассоциаций. Грязь, недалёкие воспитатели и дети без игрушек и заботы. Но если бы ребёнок с малых лет не воспринимал информацию о безоговорочной необходимости иметь папу и маму, он вполне спокойно бы относился к любящим его воспитателям. Ведь таких полно, а может быть ещё больше. И никто бы из них, не чувствовал себя обделённым. Тем более, находясь в окружении более благоприятного соседства со своими адекватными и дружелюбными сверстниками. Ведь «дедовщина» и насилие прививается детям нами же.
— Отсутствие тайн и открытость многих каналов информации даст толчок к созданию нового общества, новой культуры общения и нового понятия семья. РОД! Человеческий род. От корня человечность, то есть внимание, уважение, доброта, сострадание и сорадование по отношению к другой личности. То о чём сейчас мы так много говорим, но практически ничего из этого не практикуем.
— Да через боль и потери, но по-другому и не получится. В нынешнем мире человечество слишком глупо и консервативно в своём мировоззрении. Именно сейчас это и ломается. Причём боль и трудности мы причиняем себе сами. Замыкаясь на выдуманных и устаревших понятиях чести, достоинства, нравственности и морали. На понятиях не соответствующих изменившейся действительности. Наш нездоровый мозг пытается зацепиться за них, без оглядки. Новое — не означает, что все нормы нужно отринуть. Во всём должно присутствовать чувство меры и разумность. И этот набор никак не может мешать эмоциональной составляющей нашей жизни, как многие заблуждаются. Просто у кого-то слабое воображение и везде мерещится только негатив.
— Мы забываем огромный опыт, накопленный нашими предками. Не извлекаем уроков. Золотое правило этики гласит: делай другому так, как хочешь чтобы делали тебе, и не делай так, как не хочешь чтобы делали тебе. А кто так поступает? Многие считают себя христианами, но какое количество из вас, хотя бы пытается возлюбить ближнего своего или хотя бы понять, а когда надо и помочь. Мы должны совершенствоваться, а мы топчемся на месте. В лучшем случае делаем только виток по спирали технического прогресса, но скатываясь с горки развития самих себя и общества.
Не все слушали выступающих. В отдалении собирающиеся всё больше бурлили и разделялись на две фракции: поддерживающих и противников новых устройств и законов. Причём если несколько часов назад были полутона во мнениях, когда за или против высказывалось с обеих сторон частично, по некоторым направлениям. То теперь разграничение становилось более точным, уже в силу перевешивающих количественно аргументов, а иногда только из-за личного убеждения. Всё чаще стали возникать драки. И как и во Франции и во многих других странах толпа разделилась на противостоящие ряды, с постепенно то расширяющейся, то исчезающей, нейтральной полосой посередине. В отличие от заграницы полиция имела свою тактику и не спешила занять это пространство, давая возможность наиболее агрессивным выплеснуть гнев и проявить себя, тем самым попадая на заметку наблюдателям.
Пьер Дель Фурнье, как только начало темнеть, вышел со съёмной квартиры и направился по первости на проспект Сахарова.
Переходя между кучкующимися, друзья наткнулись на очередного «царя горы», который решил использовать урну в качестве возвышения, чтобы его было лучше видно и слышно:
— Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Так кто мы?
И одинокий выкрик откуда-то со стороны, вероятно, именно тот, который был и ожидаем:
— Свободные люди.
Однако слаженный хор Дарьи, Анны и других их подружек, был гораздо громче:
— Вкусовые сосочки.
Дружный смех девушек заглушил следующую реплику поморщившегося оратора, смотревшего на них. Зато в наступившей следом тишине абсолютно чётко был слышен выкрик Ильи:
— Чего мы хотим?!
— Чистую линию! Чистую линию! Чистую линию!(29) — проорали подруги и опять засмеялись.
— Свободы… защиту наших прав государством, — начали митинговать окружающие, негодующе посматривая на друзей. — Тут серьёзные вещи обсуждают… а вам бы всё шуточки шутить… решается судьба всего человечества…
— Да-да! А ещё в очках и шляпу одел… «А мы уйдём на север, когда же мы вернёмся не будет никого и даже агитатора и косточек его!» — пропел громко Сергей, друг Дедушкина и парни потянули девчонок дальше.
В другом месте обсуждались более конкретные темы. Вот истово сокрушалась какая-то дама в возрасте:
— Менты и КГБшники будут теперь спокойно следить за каждым. И стоит не то сказать об облачённом властью или о каком-нибудь олигархе. Слегка покритиковать. Как тебя почти сразу арестуют. И им не потребуется никаких доказательств. Согласно нового закона о полиции, даже рядовой может решать нашу судьбы прямо на месте в зависимости от увиденного им и своего собственного умозаключения о нашей опасности для общества. Нас ждут лагеря и репрессии. И это только в начале. А потом пойдут и расстрелы. Так уже было много раз. И я уж в этом разбираюсь. У меня юридическое образование.
Дарья не могла пройти мимо такой «приманки» и вступила с ходу в диспут:
— Да. Что ТЭСТИВ, что новые законы, дают неограниченные возможности государственной машине, тому самому «большому брату», для слежки и контроля за гражданами. Так не совершайте правонарушений. Разве появилась статья за критику властей? Да оскорблять нельзя. Так оскорблять нельзя никого. И вы забываете, что и все действия силовых структур также будут на ладони. А что в нынешних условиях даёт вам повод думать, что власть будет творить беспредел? Разве у нас сейчас 37 год? Вы слышали о массовых арестах и сфабрикованных делах? Нарушил закон несанкционированного митинга или оказал неповиновение сотруднику полиции, так не удивляйся. И не надо свои фантазии о произволе высказывать вслух. Давайте конкретные факты и случаи. Что? А я вот могу привести несколько недавних арестов чиновников за воровство, вымогательства и взятки, бандитов за совершение убийств и разбоев...
И тут же привела несколько. Но окружение концентрирующиеся рядом с первой ораторшей, вероятней всего, разделяли её взгляды и какой-то мужчина решил подключиться:
— А долго ли это продлится. Придёт к власти самодур и диктатор и всё поменяется. Или вы отрицаете такую вероятность? Законы можно слегка и изменить, а можно и вообще наплевать, подобных примеров много и я тоже могу их привести...
— А разве в новых законах присутствует какое-то изменение демократической формы правления? Разве есть изменения в избирательном праве? Народ всё так же признаётся носителем власти, — поддержала подругу Анна. — И возможность видеть прошлое, любому гражданину, также даёт больше преимуществ при избрании своих представителей во власть. А руководителям, больше средств по проверке перед назначением на должность чиновников, и при поиске подчинённых и исполнителей. Тут тоже количество и качество информации будет беспредельно больше и правдивей, чем та, что соизволят о себе рассказать и прорекламировать сами претенденты или указанные в резюме. А следовательно, во власть и на начальственные места, тех же силовых структур, будут попадать не всегда случайные люди. И только активность самих граждан, то есть нас с вами, при рассмотрении кандидатов, и дальнейшее голосование, определит, кто будет нас представлять и править от нашего имени. И будут ли они совершать беспредел. Использование ими этих новых инструментов в негативном ключе уже менее вероятно, если мы выберем с умом, а не за красивые слова или глаза. Будет избрано гораздо больше достойных и умных людей и они вряд ли подберут себе в команду глупцов. А возможность контроля с нашей стороны тоже чего-то да стоит. Особенно если и доказывать, как сейчас, ничего не придётся. Подкупить, стереть и изменить хронопласт невозможно и он признаётся по новым законам «истинной в последней инстанции». Так что вероятность прихода к власти самодуров и диктаторов стремится к нулю, выражаясь математическим языком.
— Кому надо те перевернут всё, как им надо… Сколько было случаев манипулирования историческими фактами. Их подстраивали и переписывали под нужные выводы и цели. Подтасовывали голосование..., — не сдавались оппоненты.
— Вы так и не поняли, что ничего, на самом деле не изменилось. Историю как невозможно было переделать, так и осталось. Просто теперь она доступна для всех и каждого. А все остальные ваши переживания, это выверт мозга. Придуманные страхи людей, находящихся в плену своих собственных заблуждений, в рамках знакомых с детства понятий и подчерпнутых неизвестно где исковерканных знаний. Плюс гипертрофированная собственная значимость и умственная отсталость. Да кому мы нафиг нужны? — подключился и Илья. — Многие любят говорить, что мы живём для будущих поколений, но в реальности это остаётся только красивыми словами. Люди продолжают жить сами для себя вспоминают про потомков, только когда им это выгодно. Даже детей заводят, как живую игрушку, с которой можно потешиться и посюсюкать или только потому, что так принято и вроде как кем-то завещано. Вы рабы навязанных стереотипов и недоразвитости. Надо шире смотреть на мир. Он не ограничивается нашим телом, нашими страхами, нашими мелкими желаниями.
— Хронопласт даёт возможность увидеть истинное прошлое. Избавится от предрассудков, это и есть путь к свободе. Свобода от суждений, мнений и убеждений, не основанных на фактах и опыте, а по глупости усвоенных из недостоверных источников и ошибочно воспринимаемых самими нами как безусловная истина, не требующая подтверждений. Возможности новых устройств и новых законов как раз освобождают нас, дают то, о чём мы так много говорим. Свободу. Понимание, базирующееся на опыте и правде, — продолжила добивать Дробот притихших «противников» в споре. — Если бы наше предки, в тысяча девятисотых года, не слушая лживых пропагандистов, могли увидеть собственными глазами, чем закончилась Французская революция, они бы не совершили кровавый переворот, не совершили столько ошибок и не принесли столько горя и крови России. Они бы искали другой способ достижения своих идеалов.
Друзья знали, что если дальше пойдут реплики про молодость и безграмотность, то разговор закончен. Это значит, человек перешёл в глухую оборону и даже если сам уже и будет понимать собственные ошибки в рассуждениях, в силу своего упрямства из-за глупости, никогда не признает их или возможности правоты оппонента. Он будет бояться оказаться в нелепом положении и выглядеть глупее других. И так и случилось в этом случае.
— Всякая школота будет нас учить. И про революцию рассказывать...
В другом месте обсуждалось, кто кого будет видеть голым и вступающим в интимную связь. Что это недопустимо. Что теперь нельзя уединиться, скрывшись от глаз общества и что осознание возможности других видеть тебя в самые интимные моменты, очень давит на психику. Люди от беспокойства и страха кончают жизнь самоубийством.
—… Вы понимаете? Я люблю петь. Но бог не наградил меня красивым голосом и, возможно, у меня даже нет слуха. И если раньше, находясь у себя дома, я мог всё же спокойно исполнить понравившиеся песни, будучи уверенным, что меня никто не слышит, то теперь я так не смогу. Я психологически не готов, я буду ощущать, что меня подслушивают, даже если в действительности этого никто и не будет делать прямо в этот момент, — делился важными для него переживаниями ещё один протестующий.
— Вам придётся ломать свою психику… — пытался его убедить в чём-то его собеседник.
Чуть дальше шёл разговор опять о слежке. О том насколько смешны теперь переживания людей о чипировании, своей незащищённости и страхах, что кто-то что-то о них узнает.
— ТЭСТИВ просто сметает все эти условности. Безоговорочно давая понять либо ты принимаешь наступившую реальность, либо покидаешь её навсегда.
Прямо напротив мужчина рассказывал, что неизвестные через тайстриминг узнали все его данные и украли деньги с банковских счетов. В ответ ему кто-то сочувствовал и делился похожими историями, услышанными где-то в другом месте, а кто-то обзывал идиотом и констатировал, что соображать надо было раньше, как многие и сделали, заблокировав сразу свои счета, до момента появления новых систем безопасности банков.
— Засуньте себе в жопу своё устаревшее понимание понятия свободы и трепыхание вокруг личных данных! Скажите спасибо, что осталась независимость, свобода мыслей и сознания, и то до решения суда..., — надрывался очередной пришедший поорать на площади.
—… может, все эти хронопласты искусственно созданные фейки?
— И как вы себе представляете создать такой объём фейков? О любом моменте прошлого? Сразу понятно, что вы лох, и ни разу не пользовались ни ЭВЭ, ни TSTV...
А рядом:
— Нет полицейскому произволу!
—… ааа! Так вы недобитки из партии «анального»? Вы же хотели перемен? Так вот вам перемены. Получите. Вся ваша ложь и продажность для нас теперь как на ладони...
Споры, взаимные обвинения в дилетанстве и отсутствии знаний, обзывания, переходящие местами в ругань и драки. Которые разнимались, либо окружающими, либо вмешивались сотрудники росгвардии, стоящие сплошным оцеплением со стороны улиц, мюзик-холла и вокруг некоторых этих сборищ. И пока не препятствовавших никаким передвижениям, свободно пропуская граждан в любом направлении.
Пообедав в ближайшем от площади, более-менее пустом кафе. Друзья вернулись. Пока кушали, наступил вечер, появился даже вполне добротный деревянный помост. Его части принесли и быстро собрали люди в спецовках. Также появились колонки и другое звуковое оборудование. Народ потянулся поближе к этому строению. А с него уже выступали, периодически сменяясь, более подготовленные представители выступающие ЗА неизбежную реальность.
—… при этом зажимаем любое самовыражения человека, очень часто даже неопасное. Вместо того чтобы разрабатывать культуру пользования, мы только осуждаем и хотим запретить. Если имеем власть, увольняем не разделяющих наше мнение и проклинаем, над кем не властны…
В момент выхода на сцену другого идеолога новой культуры, подошли поближе и Дробот с друзьями, так как, несмотря на, усилители шум толпы всё равно порой заглушал голос говорившего. И судя по звучащим текстам это уже были темы затрагивающие и подготавливающие общество к ещё каким-то переменам, намеченным неизвестными держащими в руках то ли «яблоко раздора»(30), то ли «Панацею», и примеряющие ко всем то ли «Прокрустово ложе», то ли что-то делающее всех равными менее радикально.
— Мы всё время говорим о социализации, о потери живого общения среди людей, потери взаимопонимания, но при этом сами же расселяем коммуналки. Стремимся жить в отдельных квартирах, ничего не зная о соседях по площадке, не интересуясь и не общаясь с ними. Создаём малые ячейки общества. Делаем ставку только на близких родных, а не на Род. Не исправляем ошибочное мнение, что мол «необходимо иметь семью», замкнутую структуру близких людей. Вместо того чтобы быть последовательным даже в рамках хотя бы христианства и дарить любовь всем окружающим. Страшное слово детский дом. А почему страшное? Потому что в нас живёт штамп ассоциаций. Грязь, недалёкие воспитатели и дети без игрушек и заботы. Но если бы ребёнок с малых лет не воспринимал информацию о безоговорочной необходимости иметь папу и маму, он вполне спокойно бы относился к любящим его воспитателям. Ведь таких полно, а может быть ещё больше. И никто бы из них, не чувствовал себя обделённым. Тем более, находясь в окружении более благоприятного соседства со своими адекватными и дружелюбными сверстниками. Ведь «дедовщина» и насилие прививается детям нами же.
— Отсутствие тайн и открытость многих каналов информации даст толчок к созданию нового общества, новой культуры общения и нового понятия семья. РОД! Человеческий род. От корня человечность, то есть внимание, уважение, доброта, сострадание и сорадование по отношению к другой личности. То о чём сейчас мы так много говорим, но практически ничего из этого не практикуем.
— Да через боль и потери, но по-другому и не получится. В нынешнем мире человечество слишком глупо и консервативно в своём мировоззрении. Именно сейчас это и ломается. Причём боль и трудности мы причиняем себе сами. Замыкаясь на выдуманных и устаревших понятиях чести, достоинства, нравственности и морали. На понятиях не соответствующих изменившейся действительности. Наш нездоровый мозг пытается зацепиться за них, без оглядки. Новое — не означает, что все нормы нужно отринуть. Во всём должно присутствовать чувство меры и разумность. И этот набор никак не может мешать эмоциональной составляющей нашей жизни, как многие заблуждаются. Просто у кого-то слабое воображение и везде мерещится только негатив.
— Мы забываем огромный опыт, накопленный нашими предками. Не извлекаем уроков. Золотое правило этики гласит: делай другому так, как хочешь чтобы делали тебе, и не делай так, как не хочешь чтобы делали тебе. А кто так поступает? Многие считают себя христианами, но какое количество из вас, хотя бы пытается возлюбить ближнего своего или хотя бы понять, а когда надо и помочь. Мы должны совершенствоваться, а мы топчемся на месте. В лучшем случае делаем только виток по спирали технического прогресса, но скатываясь с горки развития самих себя и общества.
Не все слушали выступающих. В отдалении собирающиеся всё больше бурлили и разделялись на две фракции: поддерживающих и противников новых устройств и законов. Причём если несколько часов назад были полутона во мнениях, когда за или против высказывалось с обеих сторон частично, по некоторым направлениям. То теперь разграничение становилось более точным, уже в силу перевешивающих количественно аргументов, а иногда только из-за личного убеждения. Всё чаще стали возникать драки. И как и во Франции и во многих других странах толпа разделилась на противостоящие ряды, с постепенно то расширяющейся, то исчезающей, нейтральной полосой посередине. В отличие от заграницы полиция имела свою тактику и не спешила занять это пространство, давая возможность наиболее агрессивным выплеснуть гнев и проявить себя, тем самым попадая на заметку наблюдателям.
*****
Пьер Дель Фурнье, как только начало темнеть, вышел со съёмной квартиры и направился по первости на проспект Сахарова.
