Ведь если этот город конечная цель Ониока, то он может потерять и его. Расстаться и с этой тайной. Так неожиданно ворвавшуюся в его жизнь. Тайной столько давшую ему совершить, оставшись непознанной. Охотник понял, что воспринимает Ониока как друга. Не ведая, по существу, даже чем или кем является посланник, он чувствовал связывающие их силы и не хотел разрывать их.
Даже издалека была заметна какая-то суета, и на подступах к столице империи, а это была именно она, и на надвратных башнях. Приблизившись, ситуация стала более понятна. Ворота были закрыты. Воины на стенах явно готовились к бою. Простой же народ скопился перед подъёмным мостом вокруг чего-то большого, гораздо большего чем «конь», но также светящегося сиреневым и очень похожим на элефа.
«Я же говорил слон».
На спине которого сидела девушка и приветливо махала рукой Корейгу. Вновь прибывших заметили и движение забурлило ещё сильнее. Охотник вспомнил слухи, которыми делились нануки и понял, что одни воспринимают появившихся посланцев как угрозу, другие же, их не боятся и, как всегда в таких случаях, или просто жаждут зрелищ, или хотят воспользоваться возможным противостоянием и устроив погромы нажиться на мародёрстве и грабеже. «Элеф» также отреагировал на появление новых действующих лиц, он начал меняться, перестраивая себя, поставил свою наездницу на землю, а затем стал медленно подниматься в небо над столицей. Когда он поднялся достаточно высоко, с других, не видимых концов пригорода появились также взмывающие вверх изменённые «посланники» и их было много.
«Интересно каких ещё животных они изображали?»
«Конь», которого, похоже, все только и ждали, не доезжая до столпотворения, на секунду остановился, опустил своего «толкователя» так, что его ноги коснулись дороги и исчез из-под него как опора, а затем все его части резко взмыли и устремились вверх к месту над городом, куда уже собирались остальные. Жуткая тоска сковала Корейга. Он смотрел как, соединившись с другими, его «друг» превращается в загадочную огромную конструкцию, которая, мигнув яркой сиреневой вспышкой, устремилась к облакам.
«Похоже на космический корабль. Ха! А ведь никто и не заметил. Корейг, девушка и, скорее всего, другие наездники-то тоже исчезли».
Сергий поднялся с полатей. Прислушался. Убедился, что все, кто положено находятся в нужном состоянии не бодрствования. Это успокаивало. Уж слишком тревожно вокруг было от воспоминаний о Шааки-Нер-Игал. Плюс опять эти устройства, объединившиеся в огромную станцию или космический корабль. И вообще, вся история почему-то напрягала. Ведь раньше именно этого отрывка он не видел, а следовательно, возможны перемены и надо попытаться быть к ним готовым.
Матвеевич обошёл со стандартной проверкой прилегающую к домам территорию и направился к озеру. Лёгкое беспокойство гоняло по воде волны. На небе были облака и было ещё очень темно. От этого вода казалась чёрной и злой. Пройдя по мосткам, Сергий присел на самом краю опустил руку и погладил набегающую тьму. Она в ответ ударила и обдала холодом. Раздалось несколько громких и тревожных криков ночных птиц. Где-то близко рыкнул медведь. Деревья зашумели от поднявшегося ветра.
— Так не пойдёт. Нам нужен покой, нужна хорошая погода и хорошее настроение. Будем перестилать, — проворчал Матвеевич и, опустив вторую руку, набрал воды, умыв лицо, стряхнул веером остатки обратно в озеро. Затем поднялся и пошёл назад к заимке, где сел на крыльце и замер, убаюкивая беспокойство. Прямо над его головой завёл свою мелодичную песню мохноногий сыч. Вдалеке ритмичным басом загугукал филин. Появившийся белый туман стал медленно наползать с водоёма. Накрывая как простыня всё окружающее пространство. Постепенно поднимаясь и становясь всё толще, больше походя уже на взбиваемое одеяло. Вскоре оно достигло крыш и скрыло целиком все строения. Только мачта ветрогенератора торчала выше и продолжала качаться от небольшого давления затихшего ветра. Что-то стало шуршать под ногами, пыхтеть, тыкаться в ботинки и трогать штанины, затем несколько раз фыркнуло. Сергий улыбнулся, погладил одного из невидимого в «белом молоке» зверя и тихо произнёс:
— Ага, притопали. Ну пошли будить наших сонь.
После чего встал и, открыв дверь, не видя, только по топоту проследил, что все гости прошмыгнули в помещение. Через некоторое время в полной темноте раздался тихий шёпот проснувшейся Елены:
— Николай, Николай. Кто-то бегает по полотям рядом с нами. Слышишь? Цокает по деревяшкам. Пыхтит и попискивает.
Николай не проснулся. Зато проснулась и моментально взбодрилась Ольга и толкнув мужа также еле слышно озвучила и свои наблюдения:
— Игорь. Кто-то трогает меня за ногу.
Игорь пробудился. Включил фонарик.
— Ой! Ёжики, — в один голос обрадованно и с облегчением, слегка сдерживая громкость, чтобы не напугать животных, взвизгнули девушки.
Сергий включил свет и устрашающим голосом поведал:
— Они пришли собрать положенную дань за безопасный ночлег и защиту от вредных насекомых и мышей.
Стали хорошо видны утренние вымогатели, а это были именно они. Суетливо бегая по полатям вокруг туристов, ежиха с четырьмя ежатами и ещё два взрослых ежа, похоже, интенсивно, что-то искали.
— Матвеич, опять твои шутки! — вскинулась Елена.
— Пробуждение должно придавать энергичность и быть с элементами приятности, — засмеявшись, ответил шутник. — В шкафчике на верхней полке сушёные ягоды и сверчки.
— А ещё пробуждение должно быть вовремя, — заворчал проснувшийся от общего шума Николай.
— А их можно трогать? — обеспокоилась Ольга.
— Этих можно. Они местные. Угостите их и пойдёмте чудо смотреть. Заодно зарядку сделаете.
Николай, встав, достал из указанного места вкусняшки для мини-будильников, отдал пакетики, а сам ушёл в туалет. Девушки колючих нахалов начали гладить, тискать и кормить с рук. Ёжики угрожающе фыркали, толкались, сворачивались и с удовольствием поглощали предложенное. Игорь же, взяв камеру, стал снимать всю эту мимишность. Так продолжалось некоторое время, пока не пришёл облегчившийся товарищ.
— Матвеич, у вас тут случаем секретных лабораторий поблизости нет? Где-нибудь на острове? А то на улице всё как у Стивена Кинга. Туман знатный. Даже фонарик ничего не пробивает.
— Лабораторий нет. Ни секретных, ни других, а вот чудовища есть, но нам их боятся не след. За долгое время существования они стали почти ручными, — усмехнулся Сергий. — Туман знатный. Это да. Пойдёмте. Щас солнце взойдёт очень красиво будет.
— А как же ёжики? — спросила Ольга.
— Насыпьте им вот тут на полу. Только немного. Поедят и уйдут сами.
— Насчёт солнца не уверен. Мне показалось небо в тучах. Правда, темно ещё. Неуверен, — сказал Николай, но на всякий случай достал камеру.
Выход в туман всем понравился. Вначале немного поиграли в джедаев. Фонарики, прорезая темноту и водяную взвесь, исполняли роль световых мечей. Затем Матвеевич поводил по только ему понятным маршрутам вокруг заимки, и внезапно появляющиеся в свете из белой мглы стволы деревьев, коряги, кусты и сам проводник, а также продолжающий ухать филин, создавали антураж загадочности и лёгкого ужастика. Ну а после, туристы уже на берегу озера наслаждались очень странными и впечатляющими визуальными эффектами от пробивающихся сквозь тучи лучей встающего солнца, которые вязли в белом мареве, отражались от воды и создавали яркие дорожки и узоры различных оттенков золотого и красного. Закончилось всё лёгким ветерком, которые стал сгонять туман, делая в нём прорехи и сгустки похожие на затейливые фигуры мистических чудовищ.
— Прямо магия какая-то, — восхитилась Ольга, когда уже все после утренних моционов собрались на завтрак.
— Что характерно гнус с утра также не пересекает незримую границу, которую обозначил накануне медведь, а затем, видать, и Матвеич, — добавил Игорь, хитро посмотрев на подозреваемого в создании этого феномена. Последний же подмигнул друзьям и с поучительной интонацией произнёс:
— А что есть магия? Некий писатель-фантаст, а именно Артур Кларк, придумал три закона, один из которых гласит «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии». А по-другому говоря, магия — это то, что пока ещё не может объяснить наука.
— Или специально не хочет, — согласился Николай с аппетитом поглощая овсяную кашу с тыквой.
— Но наука это нечто эфемерное. Всего лишь термин. Понятие. Её носителем является человек и именно он, а точнее отдельные представители, в силу своего разумения никогда не согласятся с чем-то противоречащим их знаниям. Даже если станут свидетелями, чего-то необычного. Они будут пытаться найти объяснения теми средствами и методами, которыми владеют, в рамках существующих теорий или будут искать во всём обман.
— Вы прямо всех ученных заклеймили, — решила внести своё слово и Елена.
— Лена, ты невнимательна. Я сказал «отдельные представители». Есть, конечно, и другие. И у некоторых из них есть и ещё более мистические или продвинутые теории. Например, антропный принцип присутствия сознания, — Сергий выглянул в окошко и продолжил: — А окружающий нас мир сам по себе является чудом и люди порой очень далеки от понимания происходящего рядом с ними. Туман, восход солнца, дисперсия света...
— Опа! Опять научные термины от Матвеича пошли, — поставив кружку с травяным чаем, засмеялся Николай.
— Да! Удивляете вы нас всё больше и больше. Когда мы вас встретили, думали старовер какой, живущей простой и понятной жизнью и наверняка... не владеющий многими аспектами современной жизни. А потом оказалось, что вы и не старовер, и в компьютерах разбираетесь, и в современной технике, и в науках. А за прошедшие дни вы показываете себя то, как… дремучий лесной житель, то, как продвинутый городской, — Игорь уже поел и стал помогать убирать девушкам со стола.
— Да иногда хочется быть разным. Да и вас туристов таким образом проверяю. Смотрю, что вы за люди. Как реагируете, — улыбнулся Матвеевич. — Давайте заканчивать застолье и пойдёмте кое-что покажу. Время как раз подходящее.
Выйдя из заимки следом за проводником, который прихватил из помещения довольно большой мешок, и пройдя метров 200, все увидели деревянные конструкции.
— Это зимние кормушки для копытных. Сейчас-то они пустые, но олени по привычке приходят к ним. Сможете их угостить, а также погладить и поснимать. Но помните правила, которые я вам уже говорил. Одни сюда не ходите. Только с кем-нибудь из работников заповедника. Животные к заимке не пойдут. А в других местах предварительно всегда узнавайте можно ли кормить. Диких случайно встреченных в любом случае никогда не кормите. Это может кончиться большими неприятностями или для вас, или для животного.
Проинструктировав таким образом, Сергий поставил мешок на землю и, раскрыв его, достал оттуда сушёное яблоко и как раз в этот момент невдалеке показались несколько благородных оленей. Первым подошёл величественный самец, скорее всего вожак. Он принял угощение из рук проводника и отошёл в сторону, как бы давая остальным представителям своего стада приблизиться к людям.
— Ну, ребята, сами тут разберётесь, — сказав это, Матвеевич также отошёл в сторону.
Туристы несмело подошли к мешку. Олени вели себя достаточно странно. Они не толкались, а столпившись на некотором расстоянии почти в один ряд, казалось, достаточно настороженно смотрели на людей, и всё же при этом по очереди выдвигались ближе для получения вкусняшек. Во всём этом можно было даже заподозрить дрессированность, но туристы были очень увлечены процессом, чтобы обращать внимание на такие вещи. Плюс ко всему исключение составляли телята, которые, не соблюдая каких-либо правил, крутились вокруг, толкались мордами, выпрашивая фрукты и ласку.
Очередное развлечение туристов закончилось в тот момент, как закончилось содержимое мешка. Вожак «пропел» какую-то команду и стадо двинулось за ним в сторону озера. Дольше всех не хотел уходить молодняк.
— Они что прирученные? Дрессированные? — немного отойдя от лёгкого мандража, спросил Николай.
— В каком-то смысле, можно сказать и так. Вы же не первые кого я вожу по тайге. А так они дикие и вполне умные животные.
— Ух! Сколько положительных эмоций! Да, Матвеич, вы очень высококлассный организатор отдыха, — воскликнула Елена. — Столько замечательных событий!
— И всё по нарастающей, — поддакнул Игорь.
— Толи ещё будет, — смотря куда-то в сторону, как бы соглашаясь промолвил Сергий и первым пошёл к жилью.
Следом пошла Ольга и остальные. Находясь ещё под впечатлением, все активно болтали и спокойно передвигались до той поры, пока идущая первой не завизжала и, отскочив ближе к своему мужу, не закричала:
— Дерево с глазами!
Все остановились и в некотором замешательстве уставились в направлении куда показывала испугавшаяся. А там действительно было очень похоже, как будто одна из берёзок имеет пару глаз. Это стало заметно из-за солнца, лучи которого упали под удачным углом к идущим.
— Оно моргает!
В действительности, увиденное оказалось очень колоритной фигурой: человек с зелёно-бело-чёрными полосками на лице, одетый в камуфляжную одежду с натыканными местами ветками с листьями и мхом, создавал полное впечатление одного целого с деревом, настолько удачно было всё подобрано к окружающему. Как только его заметили, он отошёл от берёзы и направился к проводнику, с интересом разглядывая ребят.
— Прямо леший, — озвучил общую мысль Игорь.
— Вот и познакомились, — рассмеялся Матвеевич и представил вначале туристов, а потом и лесовика, — сотрудник заповедника Иван Ермилович, можно сказать, местный сторожил, охотно соглашается, когда его называют и лешим. В отличие от меня.
— Будь здрава молодёжь, — поприветствовал гостей последний. Все поздоровались.
— Я думал старожил тут вы, Матвеич, — заметил Николай.
— Ермилыч больше подходит под это слово. Он не просто «жил» — живёт и работает тут давно. Он больше от слова «сторож». Сторож леса. А так да, мы те ещё старцы, — Сергий внимательно посмотрел на Ивана, опять рассмеявшись, но почти сразу перестал и, казалось, даже слегка нахмурился.
— Пойдём молодёжь. Я вам там дары леса принёс, побаловать, — голос у «сторожа» был молодым, приятным и совершенно не соответствовал внешности. Хотя точно его внешность, было и не определить.
Вся компания вернулась на заимку, где леший поставил на стол, видать ранее занесённую туда корзинку, в которой была крынка и лукошко.
— Ух ты! Земляника! — воскликнула разбиравшаяся с содержимым Елена. — И молоко! Вы что тоже волшебник, Иван Ермилович?!
— Почему тоже и почему волшебник? — деланно удивился последний и посмотрел на Сергия. Тот же, хмыкнув, пояснил:
— Для них наши знания окружающей природы и вовремя продемонстрированные явления представляются чудом, а следовательно, мы их и творим. Волшебники. Частично это так. Человек ведь много чего делает в своей жизни, что другие, не знающие как это сделать назовут чудом.
— И всё же. Молоко то откуда в такой глуши? — продолжила допытываться уже Ольга. — Или тут рядом ферма коровья?
— Молоко лосиное. Не бойтесь оно разбавленное и прокипячённое. Может, конечно, не совсем подойдёт для земляники, оно горьковатое, но я думаю, вам понравится. Почти как коровье если та поест полыни, борщевика или других трав с таким эффектом, — просветил туристов проводник.
Даже издалека была заметна какая-то суета, и на подступах к столице империи, а это была именно она, и на надвратных башнях. Приблизившись, ситуация стала более понятна. Ворота были закрыты. Воины на стенах явно готовились к бою. Простой же народ скопился перед подъёмным мостом вокруг чего-то большого, гораздо большего чем «конь», но также светящегося сиреневым и очень похожим на элефа.
«Я же говорил слон».
На спине которого сидела девушка и приветливо махала рукой Корейгу. Вновь прибывших заметили и движение забурлило ещё сильнее. Охотник вспомнил слухи, которыми делились нануки и понял, что одни воспринимают появившихся посланцев как угрозу, другие же, их не боятся и, как всегда в таких случаях, или просто жаждут зрелищ, или хотят воспользоваться возможным противостоянием и устроив погромы нажиться на мародёрстве и грабеже. «Элеф» также отреагировал на появление новых действующих лиц, он начал меняться, перестраивая себя, поставил свою наездницу на землю, а затем стал медленно подниматься в небо над столицей. Когда он поднялся достаточно высоко, с других, не видимых концов пригорода появились также взмывающие вверх изменённые «посланники» и их было много.
«Интересно каких ещё животных они изображали?»
«Конь», которого, похоже, все только и ждали, не доезжая до столпотворения, на секунду остановился, опустил своего «толкователя» так, что его ноги коснулись дороги и исчез из-под него как опора, а затем все его части резко взмыли и устремились вверх к месту над городом, куда уже собирались остальные. Жуткая тоска сковала Корейга. Он смотрел как, соединившись с другими, его «друг» превращается в загадочную огромную конструкцию, которая, мигнув яркой сиреневой вспышкой, устремилась к облакам.
«Похоже на космический корабль. Ха! А ведь никто и не заметил. Корейг, девушка и, скорее всего, другие наездники-то тоже исчезли».
ГЛАВА 4
Сергий поднялся с полатей. Прислушался. Убедился, что все, кто положено находятся в нужном состоянии не бодрствования. Это успокаивало. Уж слишком тревожно вокруг было от воспоминаний о Шааки-Нер-Игал. Плюс опять эти устройства, объединившиеся в огромную станцию или космический корабль. И вообще, вся история почему-то напрягала. Ведь раньше именно этого отрывка он не видел, а следовательно, возможны перемены и надо попытаться быть к ним готовым.
Матвеевич обошёл со стандартной проверкой прилегающую к домам территорию и направился к озеру. Лёгкое беспокойство гоняло по воде волны. На небе были облака и было ещё очень темно. От этого вода казалась чёрной и злой. Пройдя по мосткам, Сергий присел на самом краю опустил руку и погладил набегающую тьму. Она в ответ ударила и обдала холодом. Раздалось несколько громких и тревожных криков ночных птиц. Где-то близко рыкнул медведь. Деревья зашумели от поднявшегося ветра.
— Так не пойдёт. Нам нужен покой, нужна хорошая погода и хорошее настроение. Будем перестилать, — проворчал Матвеевич и, опустив вторую руку, набрал воды, умыв лицо, стряхнул веером остатки обратно в озеро. Затем поднялся и пошёл назад к заимке, где сел на крыльце и замер, убаюкивая беспокойство. Прямо над его головой завёл свою мелодичную песню мохноногий сыч. Вдалеке ритмичным басом загугукал филин. Появившийся белый туман стал медленно наползать с водоёма. Накрывая как простыня всё окружающее пространство. Постепенно поднимаясь и становясь всё толще, больше походя уже на взбиваемое одеяло. Вскоре оно достигло крыш и скрыло целиком все строения. Только мачта ветрогенератора торчала выше и продолжала качаться от небольшого давления затихшего ветра. Что-то стало шуршать под ногами, пыхтеть, тыкаться в ботинки и трогать штанины, затем несколько раз фыркнуло. Сергий улыбнулся, погладил одного из невидимого в «белом молоке» зверя и тихо произнёс:
— Ага, притопали. Ну пошли будить наших сонь.
После чего встал и, открыв дверь, не видя, только по топоту проследил, что все гости прошмыгнули в помещение. Через некоторое время в полной темноте раздался тихий шёпот проснувшейся Елены:
— Николай, Николай. Кто-то бегает по полотям рядом с нами. Слышишь? Цокает по деревяшкам. Пыхтит и попискивает.
Николай не проснулся. Зато проснулась и моментально взбодрилась Ольга и толкнув мужа также еле слышно озвучила и свои наблюдения:
— Игорь. Кто-то трогает меня за ногу.
Игорь пробудился. Включил фонарик.
— Ой! Ёжики, — в один голос обрадованно и с облегчением, слегка сдерживая громкость, чтобы не напугать животных, взвизгнули девушки.
Сергий включил свет и устрашающим голосом поведал:
— Они пришли собрать положенную дань за безопасный ночлег и защиту от вредных насекомых и мышей.
Стали хорошо видны утренние вымогатели, а это были именно они. Суетливо бегая по полатям вокруг туристов, ежиха с четырьмя ежатами и ещё два взрослых ежа, похоже, интенсивно, что-то искали.
— Матвеич, опять твои шутки! — вскинулась Елена.
— Пробуждение должно придавать энергичность и быть с элементами приятности, — засмеявшись, ответил шутник. — В шкафчике на верхней полке сушёные ягоды и сверчки.
— А ещё пробуждение должно быть вовремя, — заворчал проснувшийся от общего шума Николай.
— А их можно трогать? — обеспокоилась Ольга.
— Этих можно. Они местные. Угостите их и пойдёмте чудо смотреть. Заодно зарядку сделаете.
Николай, встав, достал из указанного места вкусняшки для мини-будильников, отдал пакетики, а сам ушёл в туалет. Девушки колючих нахалов начали гладить, тискать и кормить с рук. Ёжики угрожающе фыркали, толкались, сворачивались и с удовольствием поглощали предложенное. Игорь же, взяв камеру, стал снимать всю эту мимишность. Так продолжалось некоторое время, пока не пришёл облегчившийся товарищ.
— Матвеич, у вас тут случаем секретных лабораторий поблизости нет? Где-нибудь на острове? А то на улице всё как у Стивена Кинга. Туман знатный. Даже фонарик ничего не пробивает.
— Лабораторий нет. Ни секретных, ни других, а вот чудовища есть, но нам их боятся не след. За долгое время существования они стали почти ручными, — усмехнулся Сергий. — Туман знатный. Это да. Пойдёмте. Щас солнце взойдёт очень красиво будет.
— А как же ёжики? — спросила Ольга.
— Насыпьте им вот тут на полу. Только немного. Поедят и уйдут сами.
— Насчёт солнца не уверен. Мне показалось небо в тучах. Правда, темно ещё. Неуверен, — сказал Николай, но на всякий случай достал камеру.
Выход в туман всем понравился. Вначале немного поиграли в джедаев. Фонарики, прорезая темноту и водяную взвесь, исполняли роль световых мечей. Затем Матвеевич поводил по только ему понятным маршрутам вокруг заимки, и внезапно появляющиеся в свете из белой мглы стволы деревьев, коряги, кусты и сам проводник, а также продолжающий ухать филин, создавали антураж загадочности и лёгкого ужастика. Ну а после, туристы уже на берегу озера наслаждались очень странными и впечатляющими визуальными эффектами от пробивающихся сквозь тучи лучей встающего солнца, которые вязли в белом мареве, отражались от воды и создавали яркие дорожки и узоры различных оттенков золотого и красного. Закончилось всё лёгким ветерком, которые стал сгонять туман, делая в нём прорехи и сгустки похожие на затейливые фигуры мистических чудовищ.
— Прямо магия какая-то, — восхитилась Ольга, когда уже все после утренних моционов собрались на завтрак.
— Что характерно гнус с утра также не пересекает незримую границу, которую обозначил накануне медведь, а затем, видать, и Матвеич, — добавил Игорь, хитро посмотрев на подозреваемого в создании этого феномена. Последний же подмигнул друзьям и с поучительной интонацией произнёс:
— А что есть магия? Некий писатель-фантаст, а именно Артур Кларк, придумал три закона, один из которых гласит «Любая достаточно развитая технология неотличима от магии». А по-другому говоря, магия — это то, что пока ещё не может объяснить наука.
— Или специально не хочет, — согласился Николай с аппетитом поглощая овсяную кашу с тыквой.
— Но наука это нечто эфемерное. Всего лишь термин. Понятие. Её носителем является человек и именно он, а точнее отдельные представители, в силу своего разумения никогда не согласятся с чем-то противоречащим их знаниям. Даже если станут свидетелями, чего-то необычного. Они будут пытаться найти объяснения теми средствами и методами, которыми владеют, в рамках существующих теорий или будут искать во всём обман.
— Вы прямо всех ученных заклеймили, — решила внести своё слово и Елена.
— Лена, ты невнимательна. Я сказал «отдельные представители». Есть, конечно, и другие. И у некоторых из них есть и ещё более мистические или продвинутые теории. Например, антропный принцип присутствия сознания, — Сергий выглянул в окошко и продолжил: — А окружающий нас мир сам по себе является чудом и люди порой очень далеки от понимания происходящего рядом с ними. Туман, восход солнца, дисперсия света...
— Опа! Опять научные термины от Матвеича пошли, — поставив кружку с травяным чаем, засмеялся Николай.
— Да! Удивляете вы нас всё больше и больше. Когда мы вас встретили, думали старовер какой, живущей простой и понятной жизнью и наверняка... не владеющий многими аспектами современной жизни. А потом оказалось, что вы и не старовер, и в компьютерах разбираетесь, и в современной технике, и в науках. А за прошедшие дни вы показываете себя то, как… дремучий лесной житель, то, как продвинутый городской, — Игорь уже поел и стал помогать убирать девушкам со стола.
— Да иногда хочется быть разным. Да и вас туристов таким образом проверяю. Смотрю, что вы за люди. Как реагируете, — улыбнулся Матвеевич. — Давайте заканчивать застолье и пойдёмте кое-что покажу. Время как раз подходящее.
Выйдя из заимки следом за проводником, который прихватил из помещения довольно большой мешок, и пройдя метров 200, все увидели деревянные конструкции.
— Это зимние кормушки для копытных. Сейчас-то они пустые, но олени по привычке приходят к ним. Сможете их угостить, а также погладить и поснимать. Но помните правила, которые я вам уже говорил. Одни сюда не ходите. Только с кем-нибудь из работников заповедника. Животные к заимке не пойдут. А в других местах предварительно всегда узнавайте можно ли кормить. Диких случайно встреченных в любом случае никогда не кормите. Это может кончиться большими неприятностями или для вас, или для животного.
Проинструктировав таким образом, Сергий поставил мешок на землю и, раскрыв его, достал оттуда сушёное яблоко и как раз в этот момент невдалеке показались несколько благородных оленей. Первым подошёл величественный самец, скорее всего вожак. Он принял угощение из рук проводника и отошёл в сторону, как бы давая остальным представителям своего стада приблизиться к людям.
— Ну, ребята, сами тут разберётесь, — сказав это, Матвеевич также отошёл в сторону.
Туристы несмело подошли к мешку. Олени вели себя достаточно странно. Они не толкались, а столпившись на некотором расстоянии почти в один ряд, казалось, достаточно настороженно смотрели на людей, и всё же при этом по очереди выдвигались ближе для получения вкусняшек. Во всём этом можно было даже заподозрить дрессированность, но туристы были очень увлечены процессом, чтобы обращать внимание на такие вещи. Плюс ко всему исключение составляли телята, которые, не соблюдая каких-либо правил, крутились вокруг, толкались мордами, выпрашивая фрукты и ласку.
Очередное развлечение туристов закончилось в тот момент, как закончилось содержимое мешка. Вожак «пропел» какую-то команду и стадо двинулось за ним в сторону озера. Дольше всех не хотел уходить молодняк.
— Они что прирученные? Дрессированные? — немного отойдя от лёгкого мандража, спросил Николай.
— В каком-то смысле, можно сказать и так. Вы же не первые кого я вожу по тайге. А так они дикие и вполне умные животные.
— Ух! Сколько положительных эмоций! Да, Матвеич, вы очень высококлассный организатор отдыха, — воскликнула Елена. — Столько замечательных событий!
— И всё по нарастающей, — поддакнул Игорь.
— Толи ещё будет, — смотря куда-то в сторону, как бы соглашаясь промолвил Сергий и первым пошёл к жилью.
Следом пошла Ольга и остальные. Находясь ещё под впечатлением, все активно болтали и спокойно передвигались до той поры, пока идущая первой не завизжала и, отскочив ближе к своему мужу, не закричала:
— Дерево с глазами!
Все остановились и в некотором замешательстве уставились в направлении куда показывала испугавшаяся. А там действительно было очень похоже, как будто одна из берёзок имеет пару глаз. Это стало заметно из-за солнца, лучи которого упали под удачным углом к идущим.
— Оно моргает!
В действительности, увиденное оказалось очень колоритной фигурой: человек с зелёно-бело-чёрными полосками на лице, одетый в камуфляжную одежду с натыканными местами ветками с листьями и мхом, создавал полное впечатление одного целого с деревом, настолько удачно было всё подобрано к окружающему. Как только его заметили, он отошёл от берёзы и направился к проводнику, с интересом разглядывая ребят.
— Прямо леший, — озвучил общую мысль Игорь.
— Вот и познакомились, — рассмеялся Матвеевич и представил вначале туристов, а потом и лесовика, — сотрудник заповедника Иван Ермилович, можно сказать, местный сторожил, охотно соглашается, когда его называют и лешим. В отличие от меня.
— Будь здрава молодёжь, — поприветствовал гостей последний. Все поздоровались.
— Я думал старожил тут вы, Матвеич, — заметил Николай.
— Ермилыч больше подходит под это слово. Он не просто «жил» — живёт и работает тут давно. Он больше от слова «сторож». Сторож леса. А так да, мы те ещё старцы, — Сергий внимательно посмотрел на Ивана, опять рассмеявшись, но почти сразу перестал и, казалось, даже слегка нахмурился.
— Пойдём молодёжь. Я вам там дары леса принёс, побаловать, — голос у «сторожа» был молодым, приятным и совершенно не соответствовал внешности. Хотя точно его внешность, было и не определить.
Вся компания вернулась на заимку, где леший поставил на стол, видать ранее занесённую туда корзинку, в которой была крынка и лукошко.
— Ух ты! Земляника! — воскликнула разбиравшаяся с содержимым Елена. — И молоко! Вы что тоже волшебник, Иван Ермилович?!
— Почему тоже и почему волшебник? — деланно удивился последний и посмотрел на Сергия. Тот же, хмыкнув, пояснил:
— Для них наши знания окружающей природы и вовремя продемонстрированные явления представляются чудом, а следовательно, мы их и творим. Волшебники. Частично это так. Человек ведь много чего делает в своей жизни, что другие, не знающие как это сделать назовут чудом.
— И всё же. Молоко то откуда в такой глуши? — продолжила допытываться уже Ольга. — Или тут рядом ферма коровья?
— Молоко лосиное. Не бойтесь оно разбавленное и прокипячённое. Может, конечно, не совсем подойдёт для земляники, оно горьковатое, но я думаю, вам понравится. Почти как коровье если та поест полыни, борщевика или других трав с таким эффектом, — просветил туристов проводник.
