Знакомый вкус разлился по языку, густая кровь с комочками смазала горло. Вивиана поморщилась, хоть уже давно привыкла к лечению. Щёки её слегка зарумянились, тело чуть окрепло, переняв жизненные силы. Осушив чашу, девушка поплелась к себе в комнату отлежаться.
Когда отец пришёл, чтобы поправить фигурки, она задала вопрос, который задавала ни раз, но на который никогда не получала ответ:
- Чем болела мама?
И сейчас она не рассчитывала получить ответ. Но отец, присев возле окна, неожиданно заговорил:
- Я нарёк этот недуг "гниение души". Именно душа Мии заболела первой. Следом тело начало медленно переходить на другую сторону. Как не пытался я заговорить ужасную болезнь – не смог. Мия поддалась Темноте, та поглотила её, уничтожила прежний облик, прежний дух, который я так любил…
- Со мной будет также? – спросила Вивиана.
Губы её дрожали, кончики пальцев похолодели, а взгляд не находил места.
- Я не допущу этого. – Так уверенно, с небывалой силой в голосе ответил отец. – Помогу тебе не потерять силы, чтобы ты не потеряла себя.
Вивиана соскочила с кровати, бросилась к окну, чуть не задев сидящего отца, и дёрнула за серую истлевшую тряпку. Та выдержала нападение острых пальцев.
- Это не идёт на пользу! – воскликнула девушка, – Наш дом – склеп!
Она схватила себя за плечи, чтобы не распасться на части.
- Я боюсь, отец… – пролепетала, опустив голову. – Живу в страхе каждый день. Я устала… Когда умерла мама, я осталась одна. Ты ведь тоже умер. Остался проповедник, глава деревни, защитник, колдун, кормилец. Но не родитель девочки. А ведь ты должен был заменить мне мать.
- Ты слабая, как Мия, – отец встал, оказавшись выше шестнадцатилетней дочери на пару голов. – И я не в силах укрепить твой дух. Только тело…
Вивиана жалостливо свела брови и подняла на отца блестящие в тусклом свете глаза. Как белый призрак, она скользнула по темноте к двери и покинула дом.
Михаэль ждал во дворе. Успел схватить любимую за руку, но она вырвалась и прокричала:
- Не ищи меня!
Путая следы, Вивиана побежала к лесу. Там она останется одна, как всегда любила, там встретится лицом к лицу со страхами и загадками. Лес поможет измерить её стойкость.
Долгий путь не был изнуряющим. Кровь придала сил, и девушка бежала без остановки, пока не началась высокая трава. Для цветов было рано и холодно, но небо над лесом оказалось в сотни раз прекраснее. Остановившись, Вивиана запрокинула голову. Бесконечность и глубина пугали и восхищали, уносили сознание ввысь. Ей захотелось жить в небе и не знать земных терзаний. Когда она опустила лицо, то увидела парня. Он стоял не настолько близко, чтобы его бояться, но и не так далеко, чтобы не рассмотреть его черты. Волосы цвета молока блестели и чуть колыхались на ветру. Бесцветные губы приветливо улыбались, а в глазах будто отражалось небо. Незнакомец был так похож на Вивиану своей бледностью, но отличался крепостью тела и едва уловимой гордыней в приподнятом подбородке, расправленных плечах. Он был облачён в чёрную рубашку с острым воротом, чёрные штаны, непривычно узкие, плотно обтягивающие бёдра, диковинную обувь и чёрный плащ с искусно расшитым подолом. Облик красавца поразил девушку. Никогда она не видела таких одежд и настолько светлых волос. Это был призрак, не иначе.
- Я ждал тебя, – вдруг громко произнёс он, и Вивиана удивилась красоте низкого голоса.
- Кто ты? – спросила она.
- Позволь мне подойти…
Вивиана несмело кивнула. Но когда парень начал приближаться, пожалела, что вообще пришла сюда одна. От незнакомца веяло опасностью, она ощущала нутром, но разумом понимала, что уже слишком поздно сожалеть. Остановившись на расстоянии пары шагов, незнакомец сузил хрустальные глаза.
- Я Натаниэль.
- Ты живёшь в лесу?
Вопрос его рассмешил, и он не сдержал улыбку.
- Нет. Мой дом за лесом.
- За лесом деревня? – удивилась Вивиана.
- Город.
Девушка открыла рот и ошеломлённо вгляделась в незнакомца. Тот продолжил:
- Город с домами в три раза выше, чем в твоей деревне. Вместо телег и лошадей у нас автомобили, вместо колодцев водопровод.
Вивиана слушала и чувствовала, как кружится голова. Её мир переворачивался, она уже не понимала, реально ли всё вокруг. Стоит ли доверять незнакомцу, или он болен видениями, как она?
- Ты дрожишь, – заметил Натаниэль.
Он снял с себя плащ и, приблизившись, накинул на плечи девушке. Она пугливо отпрянула. Но красивое лицо и пронзительный взгляд чужака не несли в себе опасности. А руки были такими гладкими, бледными и лёгкими, что хотелось ощутить их нежность кожей. Вивиана присела на траву, и робко попросила:
- Расскажи ещё о своём мире…
В тот вечер она вернулась домой тихой и задумчивой. Голова по-прежнему кружилась, слабость подкашивала ноги. Отец с грозным видом, но молча, проводил дочь до постели и рывком укрыл одеялом. Михаэлю Вивиана лишь бросила пару слов, как кидают собаке кость, и он с блестящими глазами, как неживой, поплёлся домой.
Утром со двора донеслись голоса. Мужчины и женщины о чём-то взволнованно разговаривали. Их было много. Вивиана разлепила тяжёлые веки и увидела выходящего из дома отца. Он не прикрыл за собой дверь, и она, тихо подойдя, выглянула во двор.
Больше трёх десятков жителей враз умолкли, завидев старейшину. И расступились. На земле стояла большая ветхая корзина. Из щелей в лозе сочилась тёмная, почти чёрная жидкость. Она образовала на земле глянцевое пятно. Отец подошёл ближе, Вивиана, укутав плечи в платок, последовала за ним. Лежащее в корзине было прикрыто тряпицей, насквозь пропитавшейся чернотой. Отец нагнулся и откинул её. Вивиана из-за его плеча увидела нечто с туловищем новорождённого телёнка, но шестью тонкими ногами, заканчивающимися мохнатыми копытами. Вместо животной морды у существа было лицо, маленькое уродливое человекоподобное лицо с разинутым зубастым ртом, почти незаметным носом и большими, как вишни, глазами навыкате, сплошь красными, будто налитыми кровью. На круглом черепе, расколотом надвое, не было ни шерсти, ни ушей. Из разлома, из-под лоскутов кожи, вытекала чёрная и густая, как смола, кровь. Вивиана зажала руками рот, чтобы не вскрикнуть. Отец и жители молчали.
- Корова Епифа родила час назад, – начал рассказывать мрачный мужчина, указав дрожащим пальцем на существо. – Он сразу зарубил и это, и корову.
- Это демон! – выкрикнула женщина из толпы.
После её слов стало ещё тише, будто все во дворе задержали дыхание. Туман просочился между их ног и наполз на корзину. Показалось, сейчас он оживит уродца, тот поднимет голову и закричит человеческим голосом.
- Это не животное, отец Целестин, – тише продолжил мужчина и глянул на Вивиану, которая сделалась белее платья.
Отец тут же оглянулся. Увидев дочь, схватился за край платка, накинул ей на лицо и сгрёб в охапку, разозлённо прокричав жителям:
- Зачем вы притащили это к моему дому?! Моя дочь больна! Ей нельзя такое видеть!
Он поволок её в дом и вбросил в темноту.
- Не выходи! – рявкнул и захлопнул дверь.
Вивиана слышала, как жители договорились сжечь существо и очистить с помощью молитв двор и дом Епифа. Она вдруг испугалась, что появление человекоподобного телёнка – это знак; не стоит ей пересекать границу между деревней и лесом.
Когда отец, наконец, вернулся, от него пахло костром и жареным мясом. Он скрылся за дверью своей комнаты, а через час вышел и подал лежащей в постели дочери чашу с кровью.
- Сегодня больше обычного, – мрачно и гулко сообщил он.
Вивиана приподнялась на локте и взяла своё лекарство. Весь день её одолевала слабость и тошнота – от утреннего потрясения, как она думала. С охотой выпив кровь, вытерла платком губы и опустилась обратно на подушку.
- То, что родилось… это демон?
В темноте Вивиана почти не видела отца. От этого ей было не по себе.
- Демоны не рождаются от коров, – ответил голос. – Но этот телёнок – дурной знак.
- А кто такие демоны? Откуда они берутся?
- Демон – это душа из Ада. Оттуда она приходит на землю за другой душой – человеческой.
- За лесом… – Голос девушки дрогнул. – Живут те, у кого души в Аду? Живые мертвецы?
Отец молчал и не шевелился. Только глубоко дышал.
- Расскажи же мне! – взволновалась Вивиана. – Я уже взрослая!
Отец недовольно помычал, но ответил:
- Когда тело лишается души, оно умирает. Но его может занять демон, и тогда тело продолжает существовать. Ходит, дышит, говорит, сношается, ест и пьёт. Пьёт живой мертвец кровь, ибо кровь – это сила и жизнь!
Вивиана задумалась.
- Если у живых мертвецов человеческие тела, то как их распознать?
- Пока им не разрешит сам человек, они не смогут к нему даже подойти. Не смогут выпить кровь, пока не получат на это согласия.
Девушка вдруг рассмеялась.
- Так они, выходит, совсем не опасные! Кто же даст разрешение на своё убийство?
Отец топнул так внезапно и громко, что Вивиана охнула и прекратила смеяться.
- Глупая девчонка! – прорычал он и запыхтел, как разъярённый бык. – Мертвецы хитростью заставят согласиться на всё! Этим они опасны для наивных и слабых юных душ!
Дочь решила больше не злить отца. Она сходит к лесу и узнает, кто есть Натаниэль. Если он живой мертвец, то больше она к нему не приблизится даже на расстояние взгляда…
Из-за случившегося, проповеди стали проводиться дважды – утром и вечером. Во время первой Вивиана ходила к лесу с Михаэлем. Он был счастлив, что любимая вновь с ним, после тягостной разлуки. Что она снова улыбается ему, позволяет себя касаться. Залезая ей под платок, он через ткань белого платья покрывал её тело поцелуями. А она в это время задумчиво смотрела на лес.
Во вторую проповедь Вивиана спроваживала преданного влюблённого домой и снова убегала к лесу, по уже вытоптанной тропинке. По пути она сбрасывала платок и оставалась на холодном весеннем ветру ждать появления загадочного друга. Натаниэль появлялся, как только небо темнело, и стволы сливались в единую бурую полосу. Он приходил, и манящий огонёк сверкал за его спиной.
- Рад тебя снова видеть, – сказал он бархатным голосом, ласкающим слух.
Вивиана застенчиво сцепила пальцы и разрумянилась.
Забыв о цели прихода, она позволила парню накинуть на себя его плотную рубаху, которую он называл непривычным словом, и слушала его истории, сидя на траве, пока небо не стало синим, как слива.
Натаниэль сидел напротив – чёрный силуэт, почти сливающийся с лесом позади. Белели только его волосы и лицо с потемневшими, как и небо, глазами. Вивиана иногда задерживалась взглядом на улыбающихся губах и мечтала, чтобы хоть у кого-нибудь в деревне были такие же.
- Можно я буду звать тебя Виви? – вдруг спросил парень, наклонившись к ней так близко, что его дыхание долетело до её груди.
- Красиво. Можно. Тогда я буду звать тебя Нат.
Он кивнул и пробежался взглядом от её подбородка до скрещенных, почти утонувших в тёмной траве лодыжек.
- Твоё имя значит "полная жизни", – сказал он непринуждённо.
- Отец меня так назвал, – с грустью ответила девушка. – Но я не такая… Жизнь во мне еле теплится.
- Ты прекрасна в своей слабости. Я ощущаю твою вибрацию. И мне нравится…
Нат потянулся и покрыл своей ладонью её руку. Вивиана почувствовала нежность и мягкость, но вместе с тем холод, добравшийся до самого сердца. Она должна была выяснить…
- С детства отец пугал меня лесом и говорил, что в нём живут мертвецы с душами из самого Ада, пьющие кровь и убивающие людей. – Она смело посмотрела прямо в глаза парню, надеясь, что сказанный бред только рассмешит его. Но сердце всё равно дрогнуло, когда пришлось спросить: – Это о тебе?
Рука Натаниэля соскользнула в траву. С не покидающей лицо улыбкой он тряхнул головой. Светлые волосы чуть заслонили блеснувшие глаза.
- Я уважаю твоего отца. Но он полон суеверий и предрассудков! Нет никаких живых мертвецов!
Девушка прервала его:
- У нас родился телёнок с человеческим лицом! Это не божественное создание! Дурной знак!
Нат стал серьёзнее. Глядя на него, Виви широко и наивно раскрыла глаза, выжидая.
- Это называется уродством. В вашей деревне плохая экология, потому и рождаются шестиногие телята и двуглавые курицы… – Он глянул на ничего не понимающую собеседницу. – Туман травит жителей и скот. Он – причина ужасных болезней, разрушающих вас изнутри.
Вивиана вспомнила мать. Вспомнила, как умерли в муках ещё несколько человек из деревни. Вспомнила, как в детстве слышала от соседских ребят о курице с двумя головами. Всё так, как говорил Натаниэль.
- Мои предки жили в твоей деревне, – продолжил он. – Из-за опасного тумана они отделились, перебралась за лес и там обустроились. Они начали развиваться, делать жизнь комфортнее, открывать новое. Их потомки стали здоровее и красивее, срок жизни увеличился в разы! Но иногда рождались дети с недугом – их кровь была неполноценной. – Он поник головой, и Вивиана забеспокоилась. – Я один из них. Всю жизнь я должен пить чужую кровь, чтобы не умереть.
Девушка чуть не охнула. Нат такой же, как она! Их связывает одна болезнь и одно лечение. Не поднимая лица, парень продолжил помрачневшим голосом:
- Когда жители твоей деревни узнали о болезни, тут же посчитали нас монстрами. Напридумывали вздор и стали бояться, называть живыми мертвецами, демонами… Твой отец не хочет верить, что за лесом живётся лучше. Поэтому запугивает жителей…
У девушки защемило в груди. Стало трудно дышать, а к горлу подступил ком. Едва сдерживая слёзы сожаления и печальной радости оттого, что нашла кого-то, похожего на себя, она кинулась к парню на грудь и сжала в объятьях. Он обнял её в ответ, уткнувшись лицом в шею.
- Я наблюдал за тобой издалека, – шёпотом продолжил он, обжигая дыханием, – и почувствовал что-то… Ты так похожа на меня.
Вивиана кивнула, не отрывая щеки от его промёрзшей на весеннем воздухе груди, чувствуя запах его одежды и кожи. И он был прекраснее аромата цветов.
- Скажи, теперь ты меня не боишься? – Натаниэль отстранил девушку и почти коснулся лбом её лба.
Виви помотала головой, опьянев от тёмного взгляда.
- Мне пора, – вымолвила она и поднялась.
Ей не хотелось возвращаться. Узнав правду, она начала бояться деревни больше, чем леса. Стала другой и любовь к отцу. Сняв рубаху, девушка отдала её парню, и, развернувшись, торопливо зашагала прочь.
- Юноша, что приходил с тобой, – крикнул вслед Натаниэль, – кто он?
- Просто друг, – громко ответила она.
Крепко сжав зубы, Вивиана твёрдыми шагами пересекла пустынный двор, стараясь не вдохнуть туман. Ворвавшись в дом, ринулась к окну и с силой дёрнула трухлявую тряпку. Треск и пыль ударили в лицо. Слабый вечерний свет залил комнату, и девушка поразилась увиденному. Вся серая мрачность, пыльность, обветшалость обстановки теперь стала явной. Из пролёжанной кровати на протёртый в нескольких местах пол высыпалась травяная труха. Мятое, тёмное, с пятнами случайно пролитой крови одеяло свесилось с края, как складка живота отвратного великана. Стены цвета гниющего яблока были исписаны корявыми символами, уродующими комнату хуже клейма на гладкой шкуре скотины.
Когда отец пришёл, чтобы поправить фигурки, она задала вопрос, который задавала ни раз, но на который никогда не получала ответ:
- Чем болела мама?
И сейчас она не рассчитывала получить ответ. Но отец, присев возле окна, неожиданно заговорил:
- Я нарёк этот недуг "гниение души". Именно душа Мии заболела первой. Следом тело начало медленно переходить на другую сторону. Как не пытался я заговорить ужасную болезнь – не смог. Мия поддалась Темноте, та поглотила её, уничтожила прежний облик, прежний дух, который я так любил…
- Со мной будет также? – спросила Вивиана.
Губы её дрожали, кончики пальцев похолодели, а взгляд не находил места.
- Я не допущу этого. – Так уверенно, с небывалой силой в голосе ответил отец. – Помогу тебе не потерять силы, чтобы ты не потеряла себя.
Вивиана соскочила с кровати, бросилась к окну, чуть не задев сидящего отца, и дёрнула за серую истлевшую тряпку. Та выдержала нападение острых пальцев.
- Это не идёт на пользу! – воскликнула девушка, – Наш дом – склеп!
Она схватила себя за плечи, чтобы не распасться на части.
- Я боюсь, отец… – пролепетала, опустив голову. – Живу в страхе каждый день. Я устала… Когда умерла мама, я осталась одна. Ты ведь тоже умер. Остался проповедник, глава деревни, защитник, колдун, кормилец. Но не родитель девочки. А ведь ты должен был заменить мне мать.
- Ты слабая, как Мия, – отец встал, оказавшись выше шестнадцатилетней дочери на пару голов. – И я не в силах укрепить твой дух. Только тело…
Вивиана жалостливо свела брови и подняла на отца блестящие в тусклом свете глаза. Как белый призрак, она скользнула по темноте к двери и покинула дом.
Михаэль ждал во дворе. Успел схватить любимую за руку, но она вырвалась и прокричала:
- Не ищи меня!
Путая следы, Вивиана побежала к лесу. Там она останется одна, как всегда любила, там встретится лицом к лицу со страхами и загадками. Лес поможет измерить её стойкость.
Долгий путь не был изнуряющим. Кровь придала сил, и девушка бежала без остановки, пока не началась высокая трава. Для цветов было рано и холодно, но небо над лесом оказалось в сотни раз прекраснее. Остановившись, Вивиана запрокинула голову. Бесконечность и глубина пугали и восхищали, уносили сознание ввысь. Ей захотелось жить в небе и не знать земных терзаний. Когда она опустила лицо, то увидела парня. Он стоял не настолько близко, чтобы его бояться, но и не так далеко, чтобы не рассмотреть его черты. Волосы цвета молока блестели и чуть колыхались на ветру. Бесцветные губы приветливо улыбались, а в глазах будто отражалось небо. Незнакомец был так похож на Вивиану своей бледностью, но отличался крепостью тела и едва уловимой гордыней в приподнятом подбородке, расправленных плечах. Он был облачён в чёрную рубашку с острым воротом, чёрные штаны, непривычно узкие, плотно обтягивающие бёдра, диковинную обувь и чёрный плащ с искусно расшитым подолом. Облик красавца поразил девушку. Никогда она не видела таких одежд и настолько светлых волос. Это был призрак, не иначе.
- Я ждал тебя, – вдруг громко произнёс он, и Вивиана удивилась красоте низкого голоса.
- Кто ты? – спросила она.
- Позволь мне подойти…
Вивиана несмело кивнула. Но когда парень начал приближаться, пожалела, что вообще пришла сюда одна. От незнакомца веяло опасностью, она ощущала нутром, но разумом понимала, что уже слишком поздно сожалеть. Остановившись на расстоянии пары шагов, незнакомец сузил хрустальные глаза.
- Я Натаниэль.
- Ты живёшь в лесу?
Вопрос его рассмешил, и он не сдержал улыбку.
- Нет. Мой дом за лесом.
- За лесом деревня? – удивилась Вивиана.
- Город.
Девушка открыла рот и ошеломлённо вгляделась в незнакомца. Тот продолжил:
- Город с домами в три раза выше, чем в твоей деревне. Вместо телег и лошадей у нас автомобили, вместо колодцев водопровод.
Вивиана слушала и чувствовала, как кружится голова. Её мир переворачивался, она уже не понимала, реально ли всё вокруг. Стоит ли доверять незнакомцу, или он болен видениями, как она?
- Ты дрожишь, – заметил Натаниэль.
Он снял с себя плащ и, приблизившись, накинул на плечи девушке. Она пугливо отпрянула. Но красивое лицо и пронзительный взгляд чужака не несли в себе опасности. А руки были такими гладкими, бледными и лёгкими, что хотелось ощутить их нежность кожей. Вивиана присела на траву, и робко попросила:
- Расскажи ещё о своём мире…
В тот вечер она вернулась домой тихой и задумчивой. Голова по-прежнему кружилась, слабость подкашивала ноги. Отец с грозным видом, но молча, проводил дочь до постели и рывком укрыл одеялом. Михаэлю Вивиана лишь бросила пару слов, как кидают собаке кость, и он с блестящими глазами, как неживой, поплёлся домой.
Утром со двора донеслись голоса. Мужчины и женщины о чём-то взволнованно разговаривали. Их было много. Вивиана разлепила тяжёлые веки и увидела выходящего из дома отца. Он не прикрыл за собой дверь, и она, тихо подойдя, выглянула во двор.
Больше трёх десятков жителей враз умолкли, завидев старейшину. И расступились. На земле стояла большая ветхая корзина. Из щелей в лозе сочилась тёмная, почти чёрная жидкость. Она образовала на земле глянцевое пятно. Отец подошёл ближе, Вивиана, укутав плечи в платок, последовала за ним. Лежащее в корзине было прикрыто тряпицей, насквозь пропитавшейся чернотой. Отец нагнулся и откинул её. Вивиана из-за его плеча увидела нечто с туловищем новорождённого телёнка, но шестью тонкими ногами, заканчивающимися мохнатыми копытами. Вместо животной морды у существа было лицо, маленькое уродливое человекоподобное лицо с разинутым зубастым ртом, почти незаметным носом и большими, как вишни, глазами навыкате, сплошь красными, будто налитыми кровью. На круглом черепе, расколотом надвое, не было ни шерсти, ни ушей. Из разлома, из-под лоскутов кожи, вытекала чёрная и густая, как смола, кровь. Вивиана зажала руками рот, чтобы не вскрикнуть. Отец и жители молчали.
- Корова Епифа родила час назад, – начал рассказывать мрачный мужчина, указав дрожащим пальцем на существо. – Он сразу зарубил и это, и корову.
- Это демон! – выкрикнула женщина из толпы.
После её слов стало ещё тише, будто все во дворе задержали дыхание. Туман просочился между их ног и наполз на корзину. Показалось, сейчас он оживит уродца, тот поднимет голову и закричит человеческим голосом.
- Это не животное, отец Целестин, – тише продолжил мужчина и глянул на Вивиану, которая сделалась белее платья.
Отец тут же оглянулся. Увидев дочь, схватился за край платка, накинул ей на лицо и сгрёб в охапку, разозлённо прокричав жителям:
- Зачем вы притащили это к моему дому?! Моя дочь больна! Ей нельзя такое видеть!
Он поволок её в дом и вбросил в темноту.
- Не выходи! – рявкнул и захлопнул дверь.
Вивиана слышала, как жители договорились сжечь существо и очистить с помощью молитв двор и дом Епифа. Она вдруг испугалась, что появление человекоподобного телёнка – это знак; не стоит ей пересекать границу между деревней и лесом.
Когда отец, наконец, вернулся, от него пахло костром и жареным мясом. Он скрылся за дверью своей комнаты, а через час вышел и подал лежащей в постели дочери чашу с кровью.
- Сегодня больше обычного, – мрачно и гулко сообщил он.
Вивиана приподнялась на локте и взяла своё лекарство. Весь день её одолевала слабость и тошнота – от утреннего потрясения, как она думала. С охотой выпив кровь, вытерла платком губы и опустилась обратно на подушку.
- То, что родилось… это демон?
В темноте Вивиана почти не видела отца. От этого ей было не по себе.
- Демоны не рождаются от коров, – ответил голос. – Но этот телёнок – дурной знак.
- А кто такие демоны? Откуда они берутся?
- Демон – это душа из Ада. Оттуда она приходит на землю за другой душой – человеческой.
- За лесом… – Голос девушки дрогнул. – Живут те, у кого души в Аду? Живые мертвецы?
Отец молчал и не шевелился. Только глубоко дышал.
- Расскажи же мне! – взволновалась Вивиана. – Я уже взрослая!
Отец недовольно помычал, но ответил:
- Когда тело лишается души, оно умирает. Но его может занять демон, и тогда тело продолжает существовать. Ходит, дышит, говорит, сношается, ест и пьёт. Пьёт живой мертвец кровь, ибо кровь – это сила и жизнь!
Вивиана задумалась.
- Если у живых мертвецов человеческие тела, то как их распознать?
- Пока им не разрешит сам человек, они не смогут к нему даже подойти. Не смогут выпить кровь, пока не получат на это согласия.
Девушка вдруг рассмеялась.
- Так они, выходит, совсем не опасные! Кто же даст разрешение на своё убийство?
Отец топнул так внезапно и громко, что Вивиана охнула и прекратила смеяться.
- Глупая девчонка! – прорычал он и запыхтел, как разъярённый бык. – Мертвецы хитростью заставят согласиться на всё! Этим они опасны для наивных и слабых юных душ!
Дочь решила больше не злить отца. Она сходит к лесу и узнает, кто есть Натаниэль. Если он живой мертвец, то больше она к нему не приблизится даже на расстояние взгляда…
Из-за случившегося, проповеди стали проводиться дважды – утром и вечером. Во время первой Вивиана ходила к лесу с Михаэлем. Он был счастлив, что любимая вновь с ним, после тягостной разлуки. Что она снова улыбается ему, позволяет себя касаться. Залезая ей под платок, он через ткань белого платья покрывал её тело поцелуями. А она в это время задумчиво смотрела на лес.
Во вторую проповедь Вивиана спроваживала преданного влюблённого домой и снова убегала к лесу, по уже вытоптанной тропинке. По пути она сбрасывала платок и оставалась на холодном весеннем ветру ждать появления загадочного друга. Натаниэль появлялся, как только небо темнело, и стволы сливались в единую бурую полосу. Он приходил, и манящий огонёк сверкал за его спиной.
- Рад тебя снова видеть, – сказал он бархатным голосом, ласкающим слух.
Вивиана застенчиво сцепила пальцы и разрумянилась.
Забыв о цели прихода, она позволила парню накинуть на себя его плотную рубаху, которую он называл непривычным словом, и слушала его истории, сидя на траве, пока небо не стало синим, как слива.
Натаниэль сидел напротив – чёрный силуэт, почти сливающийся с лесом позади. Белели только его волосы и лицо с потемневшими, как и небо, глазами. Вивиана иногда задерживалась взглядом на улыбающихся губах и мечтала, чтобы хоть у кого-нибудь в деревне были такие же.
- Можно я буду звать тебя Виви? – вдруг спросил парень, наклонившись к ней так близко, что его дыхание долетело до её груди.
- Красиво. Можно. Тогда я буду звать тебя Нат.
Он кивнул и пробежался взглядом от её подбородка до скрещенных, почти утонувших в тёмной траве лодыжек.
- Твоё имя значит "полная жизни", – сказал он непринуждённо.
- Отец меня так назвал, – с грустью ответила девушка. – Но я не такая… Жизнь во мне еле теплится.
- Ты прекрасна в своей слабости. Я ощущаю твою вибрацию. И мне нравится…
Нат потянулся и покрыл своей ладонью её руку. Вивиана почувствовала нежность и мягкость, но вместе с тем холод, добравшийся до самого сердца. Она должна была выяснить…
- С детства отец пугал меня лесом и говорил, что в нём живут мертвецы с душами из самого Ада, пьющие кровь и убивающие людей. – Она смело посмотрела прямо в глаза парню, надеясь, что сказанный бред только рассмешит его. Но сердце всё равно дрогнуло, когда пришлось спросить: – Это о тебе?
Рука Натаниэля соскользнула в траву. С не покидающей лицо улыбкой он тряхнул головой. Светлые волосы чуть заслонили блеснувшие глаза.
- Я уважаю твоего отца. Но он полон суеверий и предрассудков! Нет никаких живых мертвецов!
Девушка прервала его:
- У нас родился телёнок с человеческим лицом! Это не божественное создание! Дурной знак!
Нат стал серьёзнее. Глядя на него, Виви широко и наивно раскрыла глаза, выжидая.
- Это называется уродством. В вашей деревне плохая экология, потому и рождаются шестиногие телята и двуглавые курицы… – Он глянул на ничего не понимающую собеседницу. – Туман травит жителей и скот. Он – причина ужасных болезней, разрушающих вас изнутри.
Вивиана вспомнила мать. Вспомнила, как умерли в муках ещё несколько человек из деревни. Вспомнила, как в детстве слышала от соседских ребят о курице с двумя головами. Всё так, как говорил Натаниэль.
- Мои предки жили в твоей деревне, – продолжил он. – Из-за опасного тумана они отделились, перебралась за лес и там обустроились. Они начали развиваться, делать жизнь комфортнее, открывать новое. Их потомки стали здоровее и красивее, срок жизни увеличился в разы! Но иногда рождались дети с недугом – их кровь была неполноценной. – Он поник головой, и Вивиана забеспокоилась. – Я один из них. Всю жизнь я должен пить чужую кровь, чтобы не умереть.
Девушка чуть не охнула. Нат такой же, как она! Их связывает одна болезнь и одно лечение. Не поднимая лица, парень продолжил помрачневшим голосом:
- Когда жители твоей деревни узнали о болезни, тут же посчитали нас монстрами. Напридумывали вздор и стали бояться, называть живыми мертвецами, демонами… Твой отец не хочет верить, что за лесом живётся лучше. Поэтому запугивает жителей…
У девушки защемило в груди. Стало трудно дышать, а к горлу подступил ком. Едва сдерживая слёзы сожаления и печальной радости оттого, что нашла кого-то, похожего на себя, она кинулась к парню на грудь и сжала в объятьях. Он обнял её в ответ, уткнувшись лицом в шею.
- Я наблюдал за тобой издалека, – шёпотом продолжил он, обжигая дыханием, – и почувствовал что-то… Ты так похожа на меня.
Вивиана кивнула, не отрывая щеки от его промёрзшей на весеннем воздухе груди, чувствуя запах его одежды и кожи. И он был прекраснее аромата цветов.
- Скажи, теперь ты меня не боишься? – Натаниэль отстранил девушку и почти коснулся лбом её лба.
Виви помотала головой, опьянев от тёмного взгляда.
- Мне пора, – вымолвила она и поднялась.
Ей не хотелось возвращаться. Узнав правду, она начала бояться деревни больше, чем леса. Стала другой и любовь к отцу. Сняв рубаху, девушка отдала её парню, и, развернувшись, торопливо зашагала прочь.
- Юноша, что приходил с тобой, – крикнул вслед Натаниэль, – кто он?
- Просто друг, – громко ответила она.
Крепко сжав зубы, Вивиана твёрдыми шагами пересекла пустынный двор, стараясь не вдохнуть туман. Ворвавшись в дом, ринулась к окну и с силой дёрнула трухлявую тряпку. Треск и пыль ударили в лицо. Слабый вечерний свет залил комнату, и девушка поразилась увиденному. Вся серая мрачность, пыльность, обветшалость обстановки теперь стала явной. Из пролёжанной кровати на протёртый в нескольких местах пол высыпалась травяная труха. Мятое, тёмное, с пятнами случайно пролитой крови одеяло свесилось с края, как складка живота отвратного великана. Стены цвета гниющего яблока были исписаны корявыми символами, уродующими комнату хуже клейма на гладкой шкуре скотины.
