Женька кивнула, поставила фонарик на стол, обняла Ромку за шею. Целовала-целовала-целовала! Долго и с упоением.
- Женечек, как насчет сладкого? – довольным голосом прошептал он на ухо.
Женька посмотрела на торт:
- Какой праздник без сладостей? Но, наверное, уже утром. И набегалась, и наелась – спать охота.
- Я вообще-то имел в виду другие сладости! – Ромка со смехом подхватил ее на руки и отнес на диван. – Хочешь?
- Таких вкусняшек все время хочу! – призналась Женька и зевнула. – Но давай сначала немного поспим? Глаза слипаются.
- Согласен, феям тоже нужно отдыхать! – Ромка расстегнул молнию на ее платье. – Или это твоя защита сработала? Что после алкоголя ни-ни? Оно и правильно, не стоит рисковать.
- Это да, - Женька стянула колготы и с наслаждением пошевелила пальцами ног. – Но мы не так и много выпили. У наливки градус слабый, а насчет тебя… Рюмочка маленькая – тридцать граммов, а ты не всегда полную наливал.
- Значит около ста граммов алкоголя, - Ромка улегся рядом с ней и натянул на обоих одеяло. – При моем возрасте и весе выведется из организма за шесть часов. Завтра даже за руль можно.
- А ты умеешь?
– Водить? Конечно. Мотоцикл, легковую, грузовик, снегоход, моторный катер. Права тоже есть.
Женька закрыла глаза и закопалась носом в Ромкино плечо. Он пах цитрусовым шампунем, печеной картошкой, брусникой и еще много чем! Но она безошибочно выделила самый важный компонент – запах кожи. Родной. Ромкин. И незаметно отключилась.
Проснулась посередине ночи. Снег уже не шел, но на внешнем подоконнике насыпало две полукруглые белые горки – будто пара любопытных снеговиков заглядывала с улицы в квартиру.
На столе горел фонарик, бросая на скатерть цветные блики, по стене бежали, мигая, огоньки гирлянды, на елке-кактусе ярко светилась красная звездочка.
Ромка невозмутимо сопел рядом на подушке. Женька посмотрела на него…
«Это что – мой муж?! – пришло внезапное осознание. Вроде и мечтала, и радовалась, и называла, и понимала, но лишь сейчас информация окончательно уложилась в голове: - Этот мальчишка?!»
Женька начала лихорадочно вспоминать собственные представления о будущем муже, и по всему выходило, что Ромка на них ни капельки не похож! Слишком молодой, импульсивный, ершистый.
«Зато способен на поступки! – решительно возразила сама себе. – И любит меня!»
Следом пришла и другая мысль, совершенно неожиданная:
«А ведь я сама виновата в прошлых неудачах в личной жизни! Потому что таких и выбирала - чтобы старше и опытнее, чтобы красиво ухаживали и соблюдали все положенные ритуалы. Удобных… и безразличных. А настоящие чувства в рамки не запихнешь! Сложно с ними. Зато и счастье дарят истинное – до небес и во всю широту души. И кто испытал это счастье, ни с чем его не перепутает. А прошлое – на то оно и прошлое, пусть проходит окончательно».
Женька закрыла глаза и словно наяву увидела, как старые ошибки, обиды, разочарования и прочие неведомые зверушки уныло бредут по снегу в далекую страну забвения. Щелкают зубами, царапают свежий наст когтями, скользят по льду раздвоенными копытами.
«Пока-пока, ребята! – мысленно помахала им Женька. – Давайте дальше как-нибудь сами, без меня. Что поделать – не зоолог».
Спала Женька долго. Да так замечательно – сладко, уютно, летательно, совсем как в детстве!
Ромка проснулся раньше и попытался пристать с поцелуями, но Женька самым бессовестным образом залезла под подушку – досматривать волшебный сон: яркий, цветной, про фей с фонариками.
Ромка поглядел на это дело, тихонько рассмеялся, натянул спортивки и отправился на кухню.
«Котлеты с картошкой еще остались, - сквозь сон вспомнила Женька. – И пирожки. И лаваш с рыбой. Найдет, чем позавтракать».
И снова улетела в страну грез.
Правда, краешком сознания улавливала, что кто-то вроде как звонил в домофон. И Ромка куда-то бегал, а потом гремел на кухне кастрюлями и даже жужжал миксером.
Но Женька лишь с блаженной улыбкой перевернулась на другой бочок и натянула на голову одеяло.
«Ромка – умный, толковый, практичный, - эгоистично подумала она. – Со всем разберется. Если буду сильно нужна – поднимет. Но раз не трогает, значит и сам справляется».
Однако ее все-таки разбудили. Но не Ромка – телефонный звонок.
«Мама!» – узнала Женька мелодию и, приоткрыв один глаз, потянулась за сотовым.
Родители сидели за столом и завтракали новогодними блюдами.
«Отбивнушечки! – обиженно заурчало в животе. – Паштетик. Салатик с кальмарами. И оливьешечка! Эх…»
- С Новым годом, дочь! – улыбнулся в камеру отец. – Всего тебе самого яркого, доброго и позитивного! А мы вас вчера до последнего ждали. Хоть и написала, что не приедете, а все-таки надеялись…
Женьке стало не по себе. Просто очень-очень не по себе!
- Мы сегодня будем! Обязательно! – выпалила она, садясь на кровати. – И у нас есть для вас хорошая новость. Очень хорошая, глобального масштаба!
- Ох, наконец-то… - умиленно вздохнула мама, складывая на груди руки. – Заждались мы от тебя этих глобальных новостей. Старые уже с отцом, а еще хочется внуков увидеть, на руках покачать.
И вдруг внимательно вгляделась в экран:
- Женя! Ты что – еще спишь? И до сих пор своего мужчину даже завтраком не покормила?!
- Сплю, - лениво согласилась Женька, прикрывая ладошкой сладкий зевок. – Потом что он у меня мужчина мечты! Ко всем прочим талантам еще и хозяйственный, сам себя способен завтраком накормить.
Внезапно на пороге возник довольно улыбающийся Ромка с подносом. На подносе гордо возвышалось два блюда – с оливье и селедкой под шубой. Разделяла их закрытая бутылка шампанского.
- И не только себя – меня тоже!! – восторженно выдохнула Женька и, завернувшись в одеяло, села выше.
- Рада твоему счастью, доченька! – улыбнулась мама. – Но все равно, полностью не наглей, ладно?
- Хорошо, мам, буду обнаглевать по частям! – рассмеялась Женька и послала в камеру воздушный поцелуй. – Вечером ждите.
- Договорились! – весело согласился папа. – Антоше привет!
Женька машинально нажала отбой и испуганно посмотрела на Ромку.
Он поставил поднос на стол и демонстративно вздохнул:
- И кто у нас Антоша? Я еще чего-то не знаю?
- Главное знаешь! – Женька показала ему шрам на запястье. – Остальное детали.
И торопливо рассказала про то, как Антон за ее спиной втерся в доверие к родителям, про совершенно непредсказуемую встречу в офисе, про кетчуп на стене и ночную прогулку по крыше.
- Ни хрена ж себе детали!! – Ромка плюхнулся на диван и сгреб ее в охапку. Сердце его колотилось, как угорелое, пальцы слегка подрагивали. – Специально вчера не стал вникать в эту историю, чтобы в новогоднюю ночь не бегать по Москве и не расшибать кому-то таблоид. Я ж балбес, я могу! И, если честно, не думал, что все настолько радикально. А, получается, не зря мне в ночь с тридцатого на тридцать первое душу выворачивало. Надо было уроду вмазать! Прямо под бой курантов, синхронно, двенадцать раз.
Женька прижалась к Ромке и полезла ему «под крылышко»:
- Я тоже не хотела тебя расстраивать. И вообще, даже вспоминать лишний раз об этом м*даке противно! С родителями собираюсь серьезно поговорить. Но не по телефону же такие вещи обсуждать? При встрече. Сначала про нас с тобой обрадовать, а потом про Антона рассказать. Без излишних подробностей, естественно.
- Все правильно, умница моя! - Ромка погладил ее по голове. – Но перед семейным ужином завернем в одно место…
Он многозначительно почесал костяшки пальцев на правой руке:
- Сумочку твою заберем. Выходит, мой второй сон про тебя на крыше тоже сбылся? Ох, уж эти шаманские гены – никуда от них не денешься.
- Не в точности! – рассмеялась Женька, чувствуя, как отпускает напряжение. – Я была одетой! И даже в шубе!
- Шубка у тебя классная! – улыбнулся Ромка в ответ. – Но коротковата. Надо сапожки высокие купить.
- У меня есть!
- Видел твои ботфорты, - он нежно чмокнул ее в нос. – В обувном шкафу в прихожей. Для нашей погоды не пойдут – холодные. И термобрючки какие-нибудь к ним надо. Завтра к моим поедем знакомиться – недалеко от дома хороший спортивный магазин, заскочим, возьмем все, что нужно. А сейчас давай отметим первый день Нового года!
Ромка выставил с подноса на стол блюда с салатами и шампанское:
- Сейчас еще котлеты с картошкой принесу.
Пока он был на кухне, Женька быстро оделась, заколола волосы, достала из серванта чистые тарелки и бокалы.
Не удержавшись, попробовала оба салата. Встроенный в черепную коробку эксперт сразу вынес вердикт, что «оливье» слегка пересолен, а лук для «шубы» надо было замариновать в горчице и лимонном соке. Но другая, более важная часть сознания, сразу настучала этому эксперту по ушам и уверила, что такой умопомрачительной вкуснятины пробовать еще не доводилось!
И Женька с этим мнением была полностью согласна, о чем восторженно поведала подошедшему мужу:
- Ты что – и майонез сам делал?! Обалдеть!
- Пустяки, - отмахнулся он. Но медовые глазищи засияли: - В интернете видео-рецепт отыскал. На перепелиных яйцах, как ты хотела.
Женька разложила салфетки и просительно посмотрела на Ромку:
- Ром, давай не будем никуда заезжать? Первое января, вряд ли Антон в офисе. Лучше наберу Милу, попрошу, чтобы забрала сумочку и передала мне возле метро.
Ромка хотел что-то ответить, но не успел. Зазвонил Женькин телефон.
- Мила! – удивилась она, посмотрев на экран. – Будто чувствует, что о ней говорили.
И нажала значок зеленой трубки.
- Жень, привет, с Новым годом! – отозвался голос Милы. Она звонила по обычной связи, без видео.
Женька оглянулась на Ромку и включила на громкую. Но сразу обращаться с просьбой показалось невежливым:
- Привет, Мил, взаимно! Счастья, любви, исполнения желаний. Как твоя дочурка поживает? Подарки от дедушки Мороза получила?
- Получила большущую куклу! Дед Мороз чуть не разорился, - по интонации было понятно, что Мила улыбается. – Правда, приболела Стеша немного. Тогда соседка позвонила, что она капризничает – кинулась, а у малой температура тридцать девять и горлышко красное! Но ничего – я сразу сиропчик дала, полоскание сделала. Сейчас темпы нет, только подкашливает слегка.
- Понятно… - сочувственно протянула Женька. – Выздоравливайте. Ответ на запрос хотя бы отправила?
- Отослала… - вздохнула Мила. – Без четверти двенадцать, еле-еле успела. Извини, что сразу не позвонила – забегалась: Стеше то попить, то на горшок, то на ручках покачать. Спасибо огромное, что помогла! Добрый ты человек, душевный. Потому набралась наглости и звоню по личному делу.
- По какому личному делу?!
- Скажи, что в трудовой писать при увольнении, чтобы две недели не отрабатывать?
- «Трудовой договор прекращен по соглашению сторон, пункт 1 части первой статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации», - автоматом выдала Женька. – А ты что – увольняешься?!
- Уже, считай, уволилась: вещи забрала, ключ от офиса в почтовый ящик бросила. Осталось, пока доступ есть, в электронную трудовую запись сделать.
- А в чем причина такого поспешного увольнения, если не секрет?
- Не секрет, - в голосе Милы послышалась легкая брезгливость. – Директор мой, Антон Геннадьевич, с катушек слетел.
- Приставал к тебе? – испугалась Женька.
- Нет, от этого Бог миловал. Просто достал идиотскими поручениями.
В трубке было слышно, как Мила глубоко вдохнула – набирая в грудь воздуха, и затараторила:
- Я же с ним раньше и не общалась толком! Появлялся в офисе пару раз в неделю, документы подписывал. Зарплату вовремя платил. Не директор – золото! А вчера позвонил в обед – мол, приди срочно. Больного ребенка на соседку кинула, прибежала… а от него перегаром за километр несет! И, представляешь, говорит: «На кухне все стены кровью исписаны, бери тряпку и отмывай, а то зайти туда не могу!» Заглянула, а там кетчуп везде размазан – и на столе, и на кафеле. Короче, «белочку» директор поймал – по пьяни сам все кетчупом разрисовал, а я убирать должна!
- Ничего себе! – возмутилась Женька. - Ты бухгалтер, а не домработница!
- Решила, что уволюсь. Но, думала, по-человечески сделать – январь отработать, годовые отчеты сдать. И он чтобы нового бухгалтера отыскать успел, и мне деньги нелишние – одна ребенка поднимаю. Оттерла тот несчастный кетчуп на стене и пошла домой. И что ты думаешь – сегодня с утра снова звонит! Приказным тоном мне: «Сбегай в магазин, возьми две бутылки водки и пельменей». Первого января, нормально?
- Кошмар! И ты пошла?
- Куда? Магазины сегодня не работают. По крайней мере, у нас тут. В морозилке была пачка пельменей целая, достала, понесла ему. Прихожу – директор весь помятый, в той же одежде, что и вчера, грязь везде, под столом пустые бутылки валяются. Как узнал, что водки не купила – сразу орать начал, материться. Сказал, чтобы взяла в шкафу, в аптечке, бутылочку спирта медицинского и ему развела – похмеляться будет.
- Ужас!!
- Это еще ладно… - Мила понизила голос. - Спрашивает меня: «Не слышала, у нас перед Новым годом на районе самоубийц не было? С крыши никто не прыгал?» А глаза безумные-безумные.
Ромка скривился, схватил со стола салфетку и смял в кулаке.
- Я и поняла, что запойный он! - презрительно заключила Мила. – Допивается до полной невменяемости, галюники ловит. С таким работать опасно, неизвестно что вытворить может. А у меня ребенок! Бог с той отработкой и деньгами… Лучше уж в расчетный центр вернусь: там хоть и десять человек на два квадратных метра, зато девчонки хорошие – всегда и помогут, и поддержат, и поговорить нормально можно, и посмеяться. А то сижу одна в этом офисе, одичала уже.
- Да, жаль, конечно… - задумчиво протянула Женька, но тут же исправилась: - То есть, что уволилась – молодец! Полностью поддерживаю. Просто я в вашем офисе сумочку забыла, думала, заберешь ее и…
- Не, я туда больше ни ногой!! Прости! – испуганно перебила Мила. – А в сумочке что-то ценное было?
- Банковские карты, ключи от квартиры.
- Да уж, неприятно. В принципе, ключ от офиса в почтовом ящике, ящик без замка. И подъезд второй день открыт – коммунальщики туда-сюда ходили, так и оставили. Но только смотри, одна туда не сунься!! Только с охраной. Есть у тебя знакомый крепкий мужик?
Женька посмотрела на Ромку и нежно улыбнулась:
- Есть. Муж. И сильный, и крепкий, и единоборствами всерьез занимался.
Мила рассмеялась, пожелала удачи и отключилась.
Ромка скатал из салфетки красивый плотный шарик и бросил на стол:
- Видишь, Женечек, по всему выходит, что нам туда ехать нужно!
Женька положила ему на тарелку салатов и котлету с картошкой:
- А, может, все-таки не стоит? Замок поменяем, карточки заблокирую, после праздников получу в банке новые. А сумка уже старая, молния заедает – не сегодня – завтра окончательно сломается.
И, поймав Ромкин настороженный взгляд, торопливо пояснила:
- Не думай, мне Антона не жалко! Сама бы с радостью рожу ему расквасила! Но если по уму… Во-первых, неохота портить праздник созерцанием этого дерьма. Во-вторых, понимаю, что дело разговорами не ограничится, а он же сразу побежит побои снимать, и в полицию заявление накатает. Оно нам надо? И ты сам говорил, что не стоит связываться с уродами, их жизнь сама накажет. По справедливости. Себя в пример приводил и мальчишек, что над тобой маленьким издевались: деньги отнимали, рюкзак с трансформерами порезали, помнишь?
- Женечек, как насчет сладкого? – довольным голосом прошептал он на ухо.
Женька посмотрела на торт:
- Какой праздник без сладостей? Но, наверное, уже утром. И набегалась, и наелась – спать охота.
- Я вообще-то имел в виду другие сладости! – Ромка со смехом подхватил ее на руки и отнес на диван. – Хочешь?
- Таких вкусняшек все время хочу! – призналась Женька и зевнула. – Но давай сначала немного поспим? Глаза слипаются.
- Согласен, феям тоже нужно отдыхать! – Ромка расстегнул молнию на ее платье. – Или это твоя защита сработала? Что после алкоголя ни-ни? Оно и правильно, не стоит рисковать.
- Это да, - Женька стянула колготы и с наслаждением пошевелила пальцами ног. – Но мы не так и много выпили. У наливки градус слабый, а насчет тебя… Рюмочка маленькая – тридцать граммов, а ты не всегда полную наливал.
- Значит около ста граммов алкоголя, - Ромка улегся рядом с ней и натянул на обоих одеяло. – При моем возрасте и весе выведется из организма за шесть часов. Завтра даже за руль можно.
- А ты умеешь?
– Водить? Конечно. Мотоцикл, легковую, грузовик, снегоход, моторный катер. Права тоже есть.
Женька закрыла глаза и закопалась носом в Ромкино плечо. Он пах цитрусовым шампунем, печеной картошкой, брусникой и еще много чем! Но она безошибочно выделила самый важный компонент – запах кожи. Родной. Ромкин. И незаметно отключилась.
Проснулась посередине ночи. Снег уже не шел, но на внешнем подоконнике насыпало две полукруглые белые горки – будто пара любопытных снеговиков заглядывала с улицы в квартиру.
На столе горел фонарик, бросая на скатерть цветные блики, по стене бежали, мигая, огоньки гирлянды, на елке-кактусе ярко светилась красная звездочка.
Ромка невозмутимо сопел рядом на подушке. Женька посмотрела на него…
«Это что – мой муж?! – пришло внезапное осознание. Вроде и мечтала, и радовалась, и называла, и понимала, но лишь сейчас информация окончательно уложилась в голове: - Этот мальчишка?!»
Женька начала лихорадочно вспоминать собственные представления о будущем муже, и по всему выходило, что Ромка на них ни капельки не похож! Слишком молодой, импульсивный, ершистый.
«Зато способен на поступки! – решительно возразила сама себе. – И любит меня!»
Следом пришла и другая мысль, совершенно неожиданная:
«А ведь я сама виновата в прошлых неудачах в личной жизни! Потому что таких и выбирала - чтобы старше и опытнее, чтобы красиво ухаживали и соблюдали все положенные ритуалы. Удобных… и безразличных. А настоящие чувства в рамки не запихнешь! Сложно с ними. Зато и счастье дарят истинное – до небес и во всю широту души. И кто испытал это счастье, ни с чем его не перепутает. А прошлое – на то оно и прошлое, пусть проходит окончательно».
Женька закрыла глаза и словно наяву увидела, как старые ошибки, обиды, разочарования и прочие неведомые зверушки уныло бредут по снегу в далекую страну забвения. Щелкают зубами, царапают свежий наст когтями, скользят по льду раздвоенными копытами.
«Пока-пока, ребята! – мысленно помахала им Женька. – Давайте дальше как-нибудь сами, без меня. Что поделать – не зоолог».
Глава 27. Жизненная справедливость
Спала Женька долго. Да так замечательно – сладко, уютно, летательно, совсем как в детстве!
Ромка проснулся раньше и попытался пристать с поцелуями, но Женька самым бессовестным образом залезла под подушку – досматривать волшебный сон: яркий, цветной, про фей с фонариками.
Ромка поглядел на это дело, тихонько рассмеялся, натянул спортивки и отправился на кухню.
«Котлеты с картошкой еще остались, - сквозь сон вспомнила Женька. – И пирожки. И лаваш с рыбой. Найдет, чем позавтракать».
И снова улетела в страну грез.
Правда, краешком сознания улавливала, что кто-то вроде как звонил в домофон. И Ромка куда-то бегал, а потом гремел на кухне кастрюлями и даже жужжал миксером.
Но Женька лишь с блаженной улыбкой перевернулась на другой бочок и натянула на голову одеяло.
«Ромка – умный, толковый, практичный, - эгоистично подумала она. – Со всем разберется. Если буду сильно нужна – поднимет. Но раз не трогает, значит и сам справляется».
Однако ее все-таки разбудили. Но не Ромка – телефонный звонок.
«Мама!» – узнала Женька мелодию и, приоткрыв один глаз, потянулась за сотовым.
Родители сидели за столом и завтракали новогодними блюдами.
«Отбивнушечки! – обиженно заурчало в животе. – Паштетик. Салатик с кальмарами. И оливьешечка! Эх…»
- С Новым годом, дочь! – улыбнулся в камеру отец. – Всего тебе самого яркого, доброго и позитивного! А мы вас вчера до последнего ждали. Хоть и написала, что не приедете, а все-таки надеялись…
Женьке стало не по себе. Просто очень-очень не по себе!
- Мы сегодня будем! Обязательно! – выпалила она, садясь на кровати. – И у нас есть для вас хорошая новость. Очень хорошая, глобального масштаба!
- Ох, наконец-то… - умиленно вздохнула мама, складывая на груди руки. – Заждались мы от тебя этих глобальных новостей. Старые уже с отцом, а еще хочется внуков увидеть, на руках покачать.
И вдруг внимательно вгляделась в экран:
- Женя! Ты что – еще спишь? И до сих пор своего мужчину даже завтраком не покормила?!
- Сплю, - лениво согласилась Женька, прикрывая ладошкой сладкий зевок. – Потом что он у меня мужчина мечты! Ко всем прочим талантам еще и хозяйственный, сам себя способен завтраком накормить.
Внезапно на пороге возник довольно улыбающийся Ромка с подносом. На подносе гордо возвышалось два блюда – с оливье и селедкой под шубой. Разделяла их закрытая бутылка шампанского.
- И не только себя – меня тоже!! – восторженно выдохнула Женька и, завернувшись в одеяло, села выше.
- Рада твоему счастью, доченька! – улыбнулась мама. – Но все равно, полностью не наглей, ладно?
- Хорошо, мам, буду обнаглевать по частям! – рассмеялась Женька и послала в камеру воздушный поцелуй. – Вечером ждите.
- Договорились! – весело согласился папа. – Антоше привет!
Женька машинально нажала отбой и испуганно посмотрела на Ромку.
Он поставил поднос на стол и демонстративно вздохнул:
- И кто у нас Антоша? Я еще чего-то не знаю?
- Главное знаешь! – Женька показала ему шрам на запястье. – Остальное детали.
И торопливо рассказала про то, как Антон за ее спиной втерся в доверие к родителям, про совершенно непредсказуемую встречу в офисе, про кетчуп на стене и ночную прогулку по крыше.
- Ни хрена ж себе детали!! – Ромка плюхнулся на диван и сгреб ее в охапку. Сердце его колотилось, как угорелое, пальцы слегка подрагивали. – Специально вчера не стал вникать в эту историю, чтобы в новогоднюю ночь не бегать по Москве и не расшибать кому-то таблоид. Я ж балбес, я могу! И, если честно, не думал, что все настолько радикально. А, получается, не зря мне в ночь с тридцатого на тридцать первое душу выворачивало. Надо было уроду вмазать! Прямо под бой курантов, синхронно, двенадцать раз.
Женька прижалась к Ромке и полезла ему «под крылышко»:
- Я тоже не хотела тебя расстраивать. И вообще, даже вспоминать лишний раз об этом м*даке противно! С родителями собираюсь серьезно поговорить. Но не по телефону же такие вещи обсуждать? При встрече. Сначала про нас с тобой обрадовать, а потом про Антона рассказать. Без излишних подробностей, естественно.
- Все правильно, умница моя! - Ромка погладил ее по голове. – Но перед семейным ужином завернем в одно место…
Он многозначительно почесал костяшки пальцев на правой руке:
- Сумочку твою заберем. Выходит, мой второй сон про тебя на крыше тоже сбылся? Ох, уж эти шаманские гены – никуда от них не денешься.
- Не в точности! – рассмеялась Женька, чувствуя, как отпускает напряжение. – Я была одетой! И даже в шубе!
- Шубка у тебя классная! – улыбнулся Ромка в ответ. – Но коротковата. Надо сапожки высокие купить.
- У меня есть!
- Видел твои ботфорты, - он нежно чмокнул ее в нос. – В обувном шкафу в прихожей. Для нашей погоды не пойдут – холодные. И термобрючки какие-нибудь к ним надо. Завтра к моим поедем знакомиться – недалеко от дома хороший спортивный магазин, заскочим, возьмем все, что нужно. А сейчас давай отметим первый день Нового года!
Ромка выставил с подноса на стол блюда с салатами и шампанское:
- Сейчас еще котлеты с картошкой принесу.
Пока он был на кухне, Женька быстро оделась, заколола волосы, достала из серванта чистые тарелки и бокалы.
Не удержавшись, попробовала оба салата. Встроенный в черепную коробку эксперт сразу вынес вердикт, что «оливье» слегка пересолен, а лук для «шубы» надо было замариновать в горчице и лимонном соке. Но другая, более важная часть сознания, сразу настучала этому эксперту по ушам и уверила, что такой умопомрачительной вкуснятины пробовать еще не доводилось!
И Женька с этим мнением была полностью согласна, о чем восторженно поведала подошедшему мужу:
- Ты что – и майонез сам делал?! Обалдеть!
- Пустяки, - отмахнулся он. Но медовые глазищи засияли: - В интернете видео-рецепт отыскал. На перепелиных яйцах, как ты хотела.
Женька разложила салфетки и просительно посмотрела на Ромку:
- Ром, давай не будем никуда заезжать? Первое января, вряд ли Антон в офисе. Лучше наберу Милу, попрошу, чтобы забрала сумочку и передала мне возле метро.
Ромка хотел что-то ответить, но не успел. Зазвонил Женькин телефон.
- Мила! – удивилась она, посмотрев на экран. – Будто чувствует, что о ней говорили.
И нажала значок зеленой трубки.
- Жень, привет, с Новым годом! – отозвался голос Милы. Она звонила по обычной связи, без видео.
Женька оглянулась на Ромку и включила на громкую. Но сразу обращаться с просьбой показалось невежливым:
- Привет, Мил, взаимно! Счастья, любви, исполнения желаний. Как твоя дочурка поживает? Подарки от дедушки Мороза получила?
- Получила большущую куклу! Дед Мороз чуть не разорился, - по интонации было понятно, что Мила улыбается. – Правда, приболела Стеша немного. Тогда соседка позвонила, что она капризничает – кинулась, а у малой температура тридцать девять и горлышко красное! Но ничего – я сразу сиропчик дала, полоскание сделала. Сейчас темпы нет, только подкашливает слегка.
- Понятно… - сочувственно протянула Женька. – Выздоравливайте. Ответ на запрос хотя бы отправила?
- Отослала… - вздохнула Мила. – Без четверти двенадцать, еле-еле успела. Извини, что сразу не позвонила – забегалась: Стеше то попить, то на горшок, то на ручках покачать. Спасибо огромное, что помогла! Добрый ты человек, душевный. Потому набралась наглости и звоню по личному делу.
- По какому личному делу?!
- Скажи, что в трудовой писать при увольнении, чтобы две недели не отрабатывать?
- «Трудовой договор прекращен по соглашению сторон, пункт 1 части первой статьи 77 Трудового кодекса Российской Федерации», - автоматом выдала Женька. – А ты что – увольняешься?!
- Уже, считай, уволилась: вещи забрала, ключ от офиса в почтовый ящик бросила. Осталось, пока доступ есть, в электронную трудовую запись сделать.
- А в чем причина такого поспешного увольнения, если не секрет?
- Не секрет, - в голосе Милы послышалась легкая брезгливость. – Директор мой, Антон Геннадьевич, с катушек слетел.
- Приставал к тебе? – испугалась Женька.
- Нет, от этого Бог миловал. Просто достал идиотскими поручениями.
В трубке было слышно, как Мила глубоко вдохнула – набирая в грудь воздуха, и затараторила:
- Я же с ним раньше и не общалась толком! Появлялся в офисе пару раз в неделю, документы подписывал. Зарплату вовремя платил. Не директор – золото! А вчера позвонил в обед – мол, приди срочно. Больного ребенка на соседку кинула, прибежала… а от него перегаром за километр несет! И, представляешь, говорит: «На кухне все стены кровью исписаны, бери тряпку и отмывай, а то зайти туда не могу!» Заглянула, а там кетчуп везде размазан – и на столе, и на кафеле. Короче, «белочку» директор поймал – по пьяни сам все кетчупом разрисовал, а я убирать должна!
- Ничего себе! – возмутилась Женька. - Ты бухгалтер, а не домработница!
- Решила, что уволюсь. Но, думала, по-человечески сделать – январь отработать, годовые отчеты сдать. И он чтобы нового бухгалтера отыскать успел, и мне деньги нелишние – одна ребенка поднимаю. Оттерла тот несчастный кетчуп на стене и пошла домой. И что ты думаешь – сегодня с утра снова звонит! Приказным тоном мне: «Сбегай в магазин, возьми две бутылки водки и пельменей». Первого января, нормально?
- Кошмар! И ты пошла?
- Куда? Магазины сегодня не работают. По крайней мере, у нас тут. В морозилке была пачка пельменей целая, достала, понесла ему. Прихожу – директор весь помятый, в той же одежде, что и вчера, грязь везде, под столом пустые бутылки валяются. Как узнал, что водки не купила – сразу орать начал, материться. Сказал, чтобы взяла в шкафу, в аптечке, бутылочку спирта медицинского и ему развела – похмеляться будет.
- Ужас!!
- Это еще ладно… - Мила понизила голос. - Спрашивает меня: «Не слышала, у нас перед Новым годом на районе самоубийц не было? С крыши никто не прыгал?» А глаза безумные-безумные.
Ромка скривился, схватил со стола салфетку и смял в кулаке.
- Я и поняла, что запойный он! - презрительно заключила Мила. – Допивается до полной невменяемости, галюники ловит. С таким работать опасно, неизвестно что вытворить может. А у меня ребенок! Бог с той отработкой и деньгами… Лучше уж в расчетный центр вернусь: там хоть и десять человек на два квадратных метра, зато девчонки хорошие – всегда и помогут, и поддержат, и поговорить нормально можно, и посмеяться. А то сижу одна в этом офисе, одичала уже.
- Да, жаль, конечно… - задумчиво протянула Женька, но тут же исправилась: - То есть, что уволилась – молодец! Полностью поддерживаю. Просто я в вашем офисе сумочку забыла, думала, заберешь ее и…
- Не, я туда больше ни ногой!! Прости! – испуганно перебила Мила. – А в сумочке что-то ценное было?
- Банковские карты, ключи от квартиры.
- Да уж, неприятно. В принципе, ключ от офиса в почтовом ящике, ящик без замка. И подъезд второй день открыт – коммунальщики туда-сюда ходили, так и оставили. Но только смотри, одна туда не сунься!! Только с охраной. Есть у тебя знакомый крепкий мужик?
Женька посмотрела на Ромку и нежно улыбнулась:
- Есть. Муж. И сильный, и крепкий, и единоборствами всерьез занимался.
Мила рассмеялась, пожелала удачи и отключилась.
Ромка скатал из салфетки красивый плотный шарик и бросил на стол:
- Видишь, Женечек, по всему выходит, что нам туда ехать нужно!
Женька положила ему на тарелку салатов и котлету с картошкой:
- А, может, все-таки не стоит? Замок поменяем, карточки заблокирую, после праздников получу в банке новые. А сумка уже старая, молния заедает – не сегодня – завтра окончательно сломается.
И, поймав Ромкин настороженный взгляд, торопливо пояснила:
- Не думай, мне Антона не жалко! Сама бы с радостью рожу ему расквасила! Но если по уму… Во-первых, неохота портить праздник созерцанием этого дерьма. Во-вторых, понимаю, что дело разговорами не ограничится, а он же сразу побежит побои снимать, и в полицию заявление накатает. Оно нам надо? И ты сам говорил, что не стоит связываться с уродами, их жизнь сама накажет. По справедливости. Себя в пример приводил и мальчишек, что над тобой маленьким издевались: деньги отнимали, рюкзак с трансформерами порезали, помнишь?
