— На папину любимую тему, — буркнул я.
— То есть, о сексе? — догадалась мать.
— Ну, разумеется, я ведь писькой думаю, — напомнил отец в сто первый раз, будто сам порой об этом забывает.
— Ты-то понятно, — отмахнулась от него мать. — А вам советы этой письки жизненно необходимы?
Мы все похихикали, папа при этом пожмурился. Но затем он взбодрился и схватил маму, усаживая на себя. Она брыкалась и отбивалась, но он всё-таки её усадил, пристроил там... на то место, что нам не видно и, слава Богу.
— Мы обсуждаем женскую эрекцию, — поведал матери отец. — Давай – расскажи мальчикам, что такое женский нестояк – что у вас там не стоит?
Мама заикнулась, малость оторопев.
— Душа! — бросила она. — Вот у этого, — обращаясь к нам, пихнула она отца локтём, пока он её трогал и нюхал, — душа давно сползла ниже пояса!
— И она сейчас стоит, — догадался Прайс.
— Вообще-то да, — подтвердила мать, веселя всех нас. — Как и всегда, но не суть. Эрекция бывает не только половая, но и творческая. А творчество – это ведь про духовность, и вы все тут творческие же? — уточнила она для проформы. Но мы с ребятами всё же покивали. — И каждый из вас может творить в двух состояниях: когда прёт, и когда нужно, но не прёт. Отличаются эти состояния?
— Очень существенно, — ответил Прайс за всех, но каждый мысленно его поддерживал.
— Так вот, когда нужно, но не прёт – и есть отсутствие творческой, а значит и духовной эрекции. Вы можете, но желания нет никакого, — объяснила мама. И до меня прямо вот дошло. После недолгой паузы, поняв по нашим лицам, что все её поняли, мама добавила: — если женщина вам дорога, то не нужно к ней лезть, когда у неё нестояк. А у кого он?
Отец обнял её за шею, придвинул к себе и на ухо нашептал. Через несколько секунд она слегка отстранилась:
— Да ладно?
Он промычал, кивая с наморщенным лбом. Мама перевела взгляд от него ко мне, усмехнувшись.
— Рэйвен, а как ты отреагировал? — спросила она.
— Сказал, что ничего не понимает, — доложил ей отец, — но если она так чувствует, то он потерпит, пока она не будет готова.
Мама ахнула, восхищённо воззрившись на меня.
— Серьёзно, что ли? — не могла она поверить.
Я смущённо тихо посмеялся.
— Прикинь? — заговорил отец с женой. — Хорошего мы сына воспитали?
— Вообще... — покачала мама головой, поражаясь. — Рэйвен, не волнуйся – даст! — уверено напророчила она. Я заржал. — Ты только этой линии дальше придерживайся. Ты можешь ей говорить, что хочешь, уточнять, не готова ли она ещё, но без фанатизма.
— Мам, а... — прокашлялся я, — если я немного поныл?
— Если немного, то не страшно, — повторила мать за отцом.
— Я потом за это извинился.
— Тем более. Женщине всё равно приятно чувствовать, что её хотят.
— А из-за чего у вас этот нестояк бывает?
— Да из-за чего угодно, зависит от конкретной женщины, но всегда виноваты эмоции. Может, она что-то узнала и ей это покоя не даёт. Или какая-то проблема образовалась, которую она думает, как решить. Вся её энергия и мысли там, понимаешь? — задала мама риторический вопрос, но я покивал. — Вот... если ты на работе, и там аврал, то будешь ли ты думать о написании песни?
— Нет.
— Так и у нас – перестроиться сложно. Она может на какое-то время отвлечься, и тебе начинает казаться, что всё нормально, но потом она резко меняется – задумалась, погрустнела – накрыло её короче. Любое слово, даже чьё-нибудь имя может неожиданно вызвать воспоминания и потащить за собой вереницу мыслей, в которых она начинает тонуть, и ей в этот момент вообще не до тебя, ни до чего. Потом отпускает, через какое-то время снова накрывает – в общем, американские горки.
Да, именно это с Агатой и происходило всю ночь – вроде весёлая, а в следующее мгновение ни с чего грузанулась. Видимо, поэтому женщины и могут резко высохнуть во время секса – отвлеклась от процесса буквально на несколько секунд и накрыло.
— Ясно... — буркнул я.
— Не переживай, ты всё правильно сделал! — заверила мать. — Поверь мне, она оценила и возвела тебя на вершину! Тут ведь понимаешь, в чём дело? Она тебя давно знает, ты её добивался всё это время, и она понимает, что тебе прямо надо. Может быть, она даже думала, что тебе только секса и надо от неё, да и терпеть ты уже не можешь, а тут... такое! Ну и у неё в голове сразу «Значит, ему важны мои чувства, даже важнее его желаний, если уж он мне такое говорит и готов на это!» — говоря всё это, мама воодушевлённо посмотрела в потолок, вскинув рукой, но потом... скривилась, поёрзав. — Да ты задолбал! — зарычала она на мужа, моментально всех нас развеселив. Всю дорогу, что мама у него на коленях сидела, он её втихомолку трогал, двигал, тёрся, нюхал – она терпела, сколько могла.
— Чего? У меня душа к тебе рвётся! — выдал отец.
— Да иди ты к чёрту со своей душой! — огрызнулась мать. — Я тут о высоком, а ты! Поучись у сына!
— Да я давно преподавал, там, где он учился! — фыркнул отец. — И говорил тебе нечто подобное задолго до того, как он в планах у нас появился!
Я моргнул:
— В смысле? Ты же сказал, что не смог бы так!
— Я соврал, — пожал отец плечами. Я закусил щеку. — Польстить тебе хотел. Повёлся?
Я скривился, парни тихо поржали при взгляде на меня.
— Да когда такое было-то? — не припомнила мать.
— Здравствуйте! — кивнул ей отец, будто бы впервые видит, познакомиться решил.
Мама нахмурилась, роясь в закромах своей памяти:
— А, блин. И правда...
— И ты дала, — продолжал папа освежать её память.
— Ну да... — буркнула она. Но затем встряхнулась. — И вот, обманул! — пожаловалась она нам, вновь развеселив.
— Чего обманул-то? — возмутился отец. — Я реально терпел! Так терпел, что у меня терпелка стёрлась – и больше у меня её нет! — выдал он, потянувшись к кнопке выключения, — так что всё, ребят, пока...
Я успел маме пожелать удачи, прежде чем видеосвязь прервалась.
— Офигенные у тебя родители, конечно, — хмыкнул Прайс, глотнув сока.
Я увидел зависть, ему бы хотелось иметь таких же родителей, но... судьба распорядилась иначе. Не всем везёт с семьёй, кому-то ещё меньше, чем Корвинам, остаётся только надеяться, что им повезёт в чём-то другом...
В течение ещё примерно десяти минут мы с парнями пили кофе, болтая, а потом у меня завибрировал браслет...
— Агата звонит, — изумлённо сообщил я.
Прайс хохотнул с закрытым ртом и, приложив ладонь к уху, передразнил сестру:
— «Рэйвен, где я? Где моя одежда?».
— «Что это за белый соус на мне?» — продолжил Лукас.
Я отступил от них и отвернулся, приняв вызов.
— Привет, ребята встали? — спросила Агата.
— Ну да... мы завтракаем.
— Я сейчас спущусь.
Я прыснул, посмеиваясь:
— А чего ты предупреждаешь-то?
— Ну, чтоб не застать вас врасплох и никто не испытывал неловкости.
Я охренел. Буквально – ошеломлённо моргнул и замер. Прекрасно зная, как мужчины обсуждают женщин, ведя себя в их присутствии в корне иначе, она даже не пытается влезть в это, что-то изменить, а вежливо предупреждает, что сейчас она нагрянет – переключайтесь там.
— В общем, через пару минут подойду, — сказала принцесса.
— Ладно, но если хочешь, я тебе завтрак принесу? — предложил я.
— Да нет, я уже полчаса как встала. Немного похозяйничала тут – воспользовалась ванной, ничего?
— Ничего, конечно.
Агата угукнула, сбросив вызов. Я повернулся к парням огорошенный:
— Предупредила, что сейчас спуститься, чтобы никто не испытывал неловкости.
Парни охренели, как и я, даже Прайс.
— Рэйвен, женись на ней! — затребовал Лукас.
Я усмехнулся: да я бы с превеликой радостью...
Немного переварив мысль, я метнулся к плите и включил газ под сковородой, чтоб подогреть приготовленный Агате завтрак – горячий бутерброд с бужениной, сыром и овощами.
— Чего ты там приготовил-то? — заинтересовался Лукас.
— «Крок-месье», — отозвался я, стоя к ним спиной.
— Ни фигааа! Нам сэндвичи захудалые, причём фамильяром слепленные тяп-ляп даже без масла, а ей – изысканный завтрак! — пафосно оценил Блэйк.
Я хмыкнул, уменьшил газ под сковородой, отошёл от плиты и на всякий случай прошептал:
— Вы мне не сосёте!
Парни заржали, а я прошёл к холодильнику. Достал заготовленную тарелку с фруктами и йогурт, всё это выставил на столешнице. Подготовил необходимые приборы, подошёл к кофемашине, капнул в кружку орехового сиропа и запустил приготовление «Латте».
— Глядите, как засуетился, — призвал Лукас.
— Ну, так! Душа порхает! — высказал Прайс.
— Душа порхает, я летаю, — понесло Блэйка, — выше крыш, над облаками. В этом танце я растворяюсь, в мире света я купаюсь. Рэйвен, я песню сочинил!
Я косо на него посмотрел, Дин заржал, а Прайс ошеломлённо моргнул.
— Нихрена ты... — пробормотал принц.
Блэйк хмыкнул и, задумчиво почёсывая подбородок, уставился в потолок.
— Серый город, как будто в плену, дни похожи, как капли в пруду. Но сегодня что-то внутри зажглось... эээ... — борзо начав, он вдруг запнулся.
— Солнце в сердце прогнало всю злость, — закончила Агата, войдя в кухню.
— Точно, — вздёрнул Блэйк бровями. — Доброе утро.
— Доброе, — улыбнулась Агата. Добравшись до стола, положила на него свою сумку и шкатулку с картами, и буквально проплыла ко мне.
— Как ты? Хорошо спала? — поинтересовался я, отворачиваясь вместе с ней от парней и потирая её по спине. Мы начали шушукаться, парни молчали, но я чувствовал, что переглядываются, смеются – в общем, беззвучно подтрунивают.
— Хорошо. А тебе удалось поспать?
— Да, немного. Позавтракаешь? — выключив газ, я поднял крышку сковородки.
Она воодушевлённо мыкнула, даже если не планировала всерьёз кушать, то аппетит появился. Ну, или она просто поняла, что я готовил, и не хотела обидеть.
— Конечно, — сказала она.
Увидев тарелку с фруктами, Агата потянулась за клубникой. Взяла одну и, посасывая её, посмотрела мне в глаза. Я невольно улыбнулся, перекладывая бутерброд со сковороды на тарелку. Но принцесса не стала долго мусолить клубничку, продлив действо всего на пару секунд.
— Там ещё конфет много вчерашних, хочешь?
— Да нет, спасибо, — жуя, Агата кинула в тарелку хвостик от клубники.
— А чего нам конфеты не предлагаются? — возмутился Блэйк.
— А вам не положено! — разворачиваясь к парням, заявила Агата.
— Чего это? — не понял Лукас.
— А не отработали! — выдала Агата, прекрасно зная, что всю контору уже спалили. Блэйк изумлённо засмеялся. — Хозяина дома не уважили, значит, не заслужили. И вообще! Если всех вкусняшками кормить, то нам с Рэйвеном не останется. Так что, нечего тут! Кинули вам по куску мяса и радуйтесь!
— Т-ты... — заикнулся я при взгляде на Агату, — выходи за меня, что ли.
Она рассмеялась, тогда и я – тоже, это в шутку было, конечно, хоть и в каждой шутке...
Агата прошла к кофемашине и вытащила прозрачную кружку с готовым кофе. Поглядела на неё и перевела вопрошающий взгляд ко мне.
— «Латте» с ореховым сиропом, — ответил я.
Она расплылась в улыбке, поднося кружку ко рту. Я взял тарелку с бутербродом и приборы, снёс к столу перед свободным барным стулом. Туда же поставил фрукты с йогуртом и ложкой для него. Агата прошла к стулу с кружкой кофе, усаживаясь.
— Ты слова песни записал? — спросил я у Блэйка.
— Эээм... нет.
— Так запиши.
— Я уже забыл!
— Да блин! Сколько раз тебе говорил – постоянно записывай даже пару строк, пригодится!
Блэйк цыкнул. Подумал. Активировал наладонник и, вспоминая, что он там напридумывал, начал вбивать текст в электронный блокнот.
— Соку, может? — уточнил я у Агаты.
— Да, можно, — кивнула она. — Чуть-чуть, просто запить.
Я метнулся к графину, наполняя ягодным соком стакан чуть больше чем на четверть.
— Ты с родителями говорил? — заговорила Агата с братом.
— Нет. Не хочу, — фыркнул Прайс, кривясь. — Никакого желания. Да и домой возвращаться не хочу!
Я поставил стакан с соком перед Агатой и встал возле неё. Она невесело вздохнула, нарезая бутерброд ножом квадратиками.
— Ну, Дориан сказал, что во дворце всё починили, осталось только убраться, — проговорила она.
— Ну, и пусть родители убираются, — бросил Прайс.
— В смысле... во дворце или из него? — пошутила Агата.
Прайс хохотнул, а мы с Лукасом и Дином тихо посмеялись, почти про себя. Принцесса хмыкнула, насадила хлебный квадратик на вилку и сунула в рот.
— Да, блин, Агата, мать меня заколебала в край! Она вчера меня весь день просто в хвост и в гриву! — посетовал Прайс. — Не отпускала никуда, я в туалет ходил – она за мной! С трудом выбрался вечером вообще – попросту сбежал, так она мне ещё два часа названивала и написывала...
Агата снова выдохнула носом, жуя. Проглотила кусок:
— Прайс, мама на нервах, у неё есть причина так себя вести...
— И что это за причина? — заинтересовался принц.
Агата поглядела на Лукаса с Дином напротив себя, видимо, посчитала, что при них говорить не стоит.
— Я потом тебе скажу, — пообещала она и сунула в рот второй квадратик. Мы с Прайсом обменялись подозрительными взглядами. — В любом случае, дворец – наш дом и место работы, ты вообще туда возвращаться не собираешься, что ли?
— Не знаю, — выдохнул Прайс, будто бы всерьёз задумываясь о том, чтобы сбежать из дома. — Но сегодня – точно нет. Воскресенье ведь, я хочу отдохнуть.
— И где же ты будешь? Рэйвен тебя у себя оставляет жить? — Агата вопросительно посмотрела на меня, за ней и Прайс подтянулся.
Я на секунду растерялся. Речи об этом, конечно, не было, но...
— Ну, если надо, то вы оба можете оставаться, сколько потребуется.
— Да нет, — бросил принц, упираясь локтями в стол, прошёлся рукой по волосам. — Я поеду куда-нибудь, просто... не домой.
Агата шумно выдохнула носом, жуя.
— Эта штука очень вкусная, спасибо, Рэйвен, — оценила она, взглянув на меня. Я улыбнулся, кивнув. — Ну, так... у кого какие планы на день?
— А что? — Лукас прилёг на стол напротив неё. — У Вас есть предложение?
— От которого Вы не сможете отказаться, — парировала весело принцесса.
— Убраться во дворце? — предположил Блэйк.
— Было бы неплохо! — хохотнула принцесса. — Убраться в нём и быстренько молча убраться из него, — взмахнула она вилкой. Мы с парнями тихо посмеялись. — Да я просто интересуюсь, кто и что делать сегодня собирается?
— Мне надо к прародителям своим смотаться, — произнёс я. Агата мыкнула, доедая бутерброд. — Лабрис свозить, да и папа попросил посмотреть, может им там надо что-то. Скорее всего, надо много чего, так что потом я попрусь по магазинам.
— Интересненько... — протянула Агата.
— Да не особо, — прыснул я, повеселив её.
Доев бутерброд, принцесса притянула к себе миску с салатом и выложила на свою тарелку совсем небольшую порцию – на пару глотков.
— А я вот планирую балду весь день пинать, — сообщил Блэйк.
— Отличные планы у тебя, — вздёрнула Агата бровями, сунув в рот помидорку-черри и четвертинку огурца.
— Он так всю жизнь живёт, — бросил Дин с укором.
— А вот и неправда! — парировал Лукас. — У меня даже работа есть!
— А где ты работаешь, кстати? — спросила принцесса, поглощая салат.
Блэйк лукаво усмехнулся, а мы с Дином и Прайсом перекинулись взглядами, предвкушая.
— Ты сейчас упадёшь, — предупредил Лукас. — Но я – учитель.
Агата поперхнулась салатом, и Лукас удовлетворённо заржал, а я слегка постучал ей по спине, посмеиваясь.
— Серьёзно, что ли? — изумилась принцесса, пытаясь усмотреть всех и каждого, при этом ещё покашливая.
— То есть, о сексе? — догадалась мать.
— Ну, разумеется, я ведь писькой думаю, — напомнил отец в сто первый раз, будто сам порой об этом забывает.
— Ты-то понятно, — отмахнулась от него мать. — А вам советы этой письки жизненно необходимы?
Мы все похихикали, папа при этом пожмурился. Но затем он взбодрился и схватил маму, усаживая на себя. Она брыкалась и отбивалась, но он всё-таки её усадил, пристроил там... на то место, что нам не видно и, слава Богу.
— Мы обсуждаем женскую эрекцию, — поведал матери отец. — Давай – расскажи мальчикам, что такое женский нестояк – что у вас там не стоит?
Мама заикнулась, малость оторопев.
— Душа! — бросила она. — Вот у этого, — обращаясь к нам, пихнула она отца локтём, пока он её трогал и нюхал, — душа давно сползла ниже пояса!
— И она сейчас стоит, — догадался Прайс.
— Вообще-то да, — подтвердила мать, веселя всех нас. — Как и всегда, но не суть. Эрекция бывает не только половая, но и творческая. А творчество – это ведь про духовность, и вы все тут творческие же? — уточнила она для проформы. Но мы с ребятами всё же покивали. — И каждый из вас может творить в двух состояниях: когда прёт, и когда нужно, но не прёт. Отличаются эти состояния?
— Очень существенно, — ответил Прайс за всех, но каждый мысленно его поддерживал.
— Так вот, когда нужно, но не прёт – и есть отсутствие творческой, а значит и духовной эрекции. Вы можете, но желания нет никакого, — объяснила мама. И до меня прямо вот дошло. После недолгой паузы, поняв по нашим лицам, что все её поняли, мама добавила: — если женщина вам дорога, то не нужно к ней лезть, когда у неё нестояк. А у кого он?
Отец обнял её за шею, придвинул к себе и на ухо нашептал. Через несколько секунд она слегка отстранилась:
— Да ладно?
Он промычал, кивая с наморщенным лбом. Мама перевела взгляд от него ко мне, усмехнувшись.
— Рэйвен, а как ты отреагировал? — спросила она.
— Сказал, что ничего не понимает, — доложил ей отец, — но если она так чувствует, то он потерпит, пока она не будет готова.
Мама ахнула, восхищённо воззрившись на меня.
— Серьёзно, что ли? — не могла она поверить.
Я смущённо тихо посмеялся.
— Прикинь? — заговорил отец с женой. — Хорошего мы сына воспитали?
— Вообще... — покачала мама головой, поражаясь. — Рэйвен, не волнуйся – даст! — уверено напророчила она. Я заржал. — Ты только этой линии дальше придерживайся. Ты можешь ей говорить, что хочешь, уточнять, не готова ли она ещё, но без фанатизма.
— Мам, а... — прокашлялся я, — если я немного поныл?
— Если немного, то не страшно, — повторила мать за отцом.
— Я потом за это извинился.
— Тем более. Женщине всё равно приятно чувствовать, что её хотят.
— А из-за чего у вас этот нестояк бывает?
— Да из-за чего угодно, зависит от конкретной женщины, но всегда виноваты эмоции. Может, она что-то узнала и ей это покоя не даёт. Или какая-то проблема образовалась, которую она думает, как решить. Вся её энергия и мысли там, понимаешь? — задала мама риторический вопрос, но я покивал. — Вот... если ты на работе, и там аврал, то будешь ли ты думать о написании песни?
— Нет.
— Так и у нас – перестроиться сложно. Она может на какое-то время отвлечься, и тебе начинает казаться, что всё нормально, но потом она резко меняется – задумалась, погрустнела – накрыло её короче. Любое слово, даже чьё-нибудь имя может неожиданно вызвать воспоминания и потащить за собой вереницу мыслей, в которых она начинает тонуть, и ей в этот момент вообще не до тебя, ни до чего. Потом отпускает, через какое-то время снова накрывает – в общем, американские горки.
Да, именно это с Агатой и происходило всю ночь – вроде весёлая, а в следующее мгновение ни с чего грузанулась. Видимо, поэтому женщины и могут резко высохнуть во время секса – отвлеклась от процесса буквально на несколько секунд и накрыло.
— Ясно... — буркнул я.
— Не переживай, ты всё правильно сделал! — заверила мать. — Поверь мне, она оценила и возвела тебя на вершину! Тут ведь понимаешь, в чём дело? Она тебя давно знает, ты её добивался всё это время, и она понимает, что тебе прямо надо. Может быть, она даже думала, что тебе только секса и надо от неё, да и терпеть ты уже не можешь, а тут... такое! Ну и у неё в голове сразу «Значит, ему важны мои чувства, даже важнее его желаний, если уж он мне такое говорит и готов на это!» — говоря всё это, мама воодушевлённо посмотрела в потолок, вскинув рукой, но потом... скривилась, поёрзав. — Да ты задолбал! — зарычала она на мужа, моментально всех нас развеселив. Всю дорогу, что мама у него на коленях сидела, он её втихомолку трогал, двигал, тёрся, нюхал – она терпела, сколько могла.
— Чего? У меня душа к тебе рвётся! — выдал отец.
— Да иди ты к чёрту со своей душой! — огрызнулась мать. — Я тут о высоком, а ты! Поучись у сына!
— Да я давно преподавал, там, где он учился! — фыркнул отец. — И говорил тебе нечто подобное задолго до того, как он в планах у нас появился!
Я моргнул:
— В смысле? Ты же сказал, что не смог бы так!
— Я соврал, — пожал отец плечами. Я закусил щеку. — Польстить тебе хотел. Повёлся?
Я скривился, парни тихо поржали при взгляде на меня.
— Да когда такое было-то? — не припомнила мать.
— Здравствуйте! — кивнул ей отец, будто бы впервые видит, познакомиться решил.
Мама нахмурилась, роясь в закромах своей памяти:
— А, блин. И правда...
— И ты дала, — продолжал папа освежать её память.
— Ну да... — буркнула она. Но затем встряхнулась. — И вот, обманул! — пожаловалась она нам, вновь развеселив.
— Чего обманул-то? — возмутился отец. — Я реально терпел! Так терпел, что у меня терпелка стёрлась – и больше у меня её нет! — выдал он, потянувшись к кнопке выключения, — так что всё, ребят, пока...
Я успел маме пожелать удачи, прежде чем видеосвязь прервалась.
— Офигенные у тебя родители, конечно, — хмыкнул Прайс, глотнув сока.
Я увидел зависть, ему бы хотелось иметь таких же родителей, но... судьба распорядилась иначе. Не всем везёт с семьёй, кому-то ещё меньше, чем Корвинам, остаётся только надеяться, что им повезёт в чём-то другом...
В течение ещё примерно десяти минут мы с парнями пили кофе, болтая, а потом у меня завибрировал браслет...
— Агата звонит, — изумлённо сообщил я.
Прайс хохотнул с закрытым ртом и, приложив ладонь к уху, передразнил сестру:
— «Рэйвен, где я? Где моя одежда?».
— «Что это за белый соус на мне?» — продолжил Лукас.
Я отступил от них и отвернулся, приняв вызов.
— Привет, ребята встали? — спросила Агата.
— Ну да... мы завтракаем.
— Я сейчас спущусь.
Я прыснул, посмеиваясь:
— А чего ты предупреждаешь-то?
— Ну, чтоб не застать вас врасплох и никто не испытывал неловкости.
Я охренел. Буквально – ошеломлённо моргнул и замер. Прекрасно зная, как мужчины обсуждают женщин, ведя себя в их присутствии в корне иначе, она даже не пытается влезть в это, что-то изменить, а вежливо предупреждает, что сейчас она нагрянет – переключайтесь там.
— В общем, через пару минут подойду, — сказала принцесса.
— Ладно, но если хочешь, я тебе завтрак принесу? — предложил я.
— Да нет, я уже полчаса как встала. Немного похозяйничала тут – воспользовалась ванной, ничего?
— Ничего, конечно.
Агата угукнула, сбросив вызов. Я повернулся к парням огорошенный:
— Предупредила, что сейчас спуститься, чтобы никто не испытывал неловкости.
Парни охренели, как и я, даже Прайс.
— Рэйвен, женись на ней! — затребовал Лукас.
Я усмехнулся: да я бы с превеликой радостью...
Немного переварив мысль, я метнулся к плите и включил газ под сковородой, чтоб подогреть приготовленный Агате завтрак – горячий бутерброд с бужениной, сыром и овощами.
— Чего ты там приготовил-то? — заинтересовался Лукас.
— «Крок-месье», — отозвался я, стоя к ним спиной.
— Ни фигааа! Нам сэндвичи захудалые, причём фамильяром слепленные тяп-ляп даже без масла, а ей – изысканный завтрак! — пафосно оценил Блэйк.
Я хмыкнул, уменьшил газ под сковородой, отошёл от плиты и на всякий случай прошептал:
— Вы мне не сосёте!
Парни заржали, а я прошёл к холодильнику. Достал заготовленную тарелку с фруктами и йогурт, всё это выставил на столешнице. Подготовил необходимые приборы, подошёл к кофемашине, капнул в кружку орехового сиропа и запустил приготовление «Латте».
— Глядите, как засуетился, — призвал Лукас.
— Ну, так! Душа порхает! — высказал Прайс.
— Душа порхает, я летаю, — понесло Блэйка, — выше крыш, над облаками. В этом танце я растворяюсь, в мире света я купаюсь. Рэйвен, я песню сочинил!
Я косо на него посмотрел, Дин заржал, а Прайс ошеломлённо моргнул.
— Нихрена ты... — пробормотал принц.
Блэйк хмыкнул и, задумчиво почёсывая подбородок, уставился в потолок.
— Серый город, как будто в плену, дни похожи, как капли в пруду. Но сегодня что-то внутри зажглось... эээ... — борзо начав, он вдруг запнулся.
— Солнце в сердце прогнало всю злость, — закончила Агата, войдя в кухню.
— Точно, — вздёрнул Блэйк бровями. — Доброе утро.
— Доброе, — улыбнулась Агата. Добравшись до стола, положила на него свою сумку и шкатулку с картами, и буквально проплыла ко мне.
— Как ты? Хорошо спала? — поинтересовался я, отворачиваясь вместе с ней от парней и потирая её по спине. Мы начали шушукаться, парни молчали, но я чувствовал, что переглядываются, смеются – в общем, беззвучно подтрунивают.
— Хорошо. А тебе удалось поспать?
— Да, немного. Позавтракаешь? — выключив газ, я поднял крышку сковородки.
Она воодушевлённо мыкнула, даже если не планировала всерьёз кушать, то аппетит появился. Ну, или она просто поняла, что я готовил, и не хотела обидеть.
— Конечно, — сказала она.
Увидев тарелку с фруктами, Агата потянулась за клубникой. Взяла одну и, посасывая её, посмотрела мне в глаза. Я невольно улыбнулся, перекладывая бутерброд со сковороды на тарелку. Но принцесса не стала долго мусолить клубничку, продлив действо всего на пару секунд.
— Там ещё конфет много вчерашних, хочешь?
— Да нет, спасибо, — жуя, Агата кинула в тарелку хвостик от клубники.
— А чего нам конфеты не предлагаются? — возмутился Блэйк.
— А вам не положено! — разворачиваясь к парням, заявила Агата.
— Чего это? — не понял Лукас.
— А не отработали! — выдала Агата, прекрасно зная, что всю контору уже спалили. Блэйк изумлённо засмеялся. — Хозяина дома не уважили, значит, не заслужили. И вообще! Если всех вкусняшками кормить, то нам с Рэйвеном не останется. Так что, нечего тут! Кинули вам по куску мяса и радуйтесь!
— Т-ты... — заикнулся я при взгляде на Агату, — выходи за меня, что ли.
Она рассмеялась, тогда и я – тоже, это в шутку было, конечно, хоть и в каждой шутке...
Агата прошла к кофемашине и вытащила прозрачную кружку с готовым кофе. Поглядела на неё и перевела вопрошающий взгляд ко мне.
— «Латте» с ореховым сиропом, — ответил я.
Она расплылась в улыбке, поднося кружку ко рту. Я взял тарелку с бутербродом и приборы, снёс к столу перед свободным барным стулом. Туда же поставил фрукты с йогуртом и ложкой для него. Агата прошла к стулу с кружкой кофе, усаживаясь.
— Ты слова песни записал? — спросил я у Блэйка.
— Эээм... нет.
— Так запиши.
— Я уже забыл!
— Да блин! Сколько раз тебе говорил – постоянно записывай даже пару строк, пригодится!
Блэйк цыкнул. Подумал. Активировал наладонник и, вспоминая, что он там напридумывал, начал вбивать текст в электронный блокнот.
— Соку, может? — уточнил я у Агаты.
— Да, можно, — кивнула она. — Чуть-чуть, просто запить.
Я метнулся к графину, наполняя ягодным соком стакан чуть больше чем на четверть.
— Ты с родителями говорил? — заговорила Агата с братом.
— Нет. Не хочу, — фыркнул Прайс, кривясь. — Никакого желания. Да и домой возвращаться не хочу!
Я поставил стакан с соком перед Агатой и встал возле неё. Она невесело вздохнула, нарезая бутерброд ножом квадратиками.
— Ну, Дориан сказал, что во дворце всё починили, осталось только убраться, — проговорила она.
— Ну, и пусть родители убираются, — бросил Прайс.
— В смысле... во дворце или из него? — пошутила Агата.
Прайс хохотнул, а мы с Лукасом и Дином тихо посмеялись, почти про себя. Принцесса хмыкнула, насадила хлебный квадратик на вилку и сунула в рот.
— Да, блин, Агата, мать меня заколебала в край! Она вчера меня весь день просто в хвост и в гриву! — посетовал Прайс. — Не отпускала никуда, я в туалет ходил – она за мной! С трудом выбрался вечером вообще – попросту сбежал, так она мне ещё два часа названивала и написывала...
Агата снова выдохнула носом, жуя. Проглотила кусок:
— Прайс, мама на нервах, у неё есть причина так себя вести...
— И что это за причина? — заинтересовался принц.
Агата поглядела на Лукаса с Дином напротив себя, видимо, посчитала, что при них говорить не стоит.
— Я потом тебе скажу, — пообещала она и сунула в рот второй квадратик. Мы с Прайсом обменялись подозрительными взглядами. — В любом случае, дворец – наш дом и место работы, ты вообще туда возвращаться не собираешься, что ли?
— Не знаю, — выдохнул Прайс, будто бы всерьёз задумываясь о том, чтобы сбежать из дома. — Но сегодня – точно нет. Воскресенье ведь, я хочу отдохнуть.
— И где же ты будешь? Рэйвен тебя у себя оставляет жить? — Агата вопросительно посмотрела на меня, за ней и Прайс подтянулся.
Я на секунду растерялся. Речи об этом, конечно, не было, но...
— Ну, если надо, то вы оба можете оставаться, сколько потребуется.
— Да нет, — бросил принц, упираясь локтями в стол, прошёлся рукой по волосам. — Я поеду куда-нибудь, просто... не домой.
Агата шумно выдохнула носом, жуя.
— Эта штука очень вкусная, спасибо, Рэйвен, — оценила она, взглянув на меня. Я улыбнулся, кивнув. — Ну, так... у кого какие планы на день?
— А что? — Лукас прилёг на стол напротив неё. — У Вас есть предложение?
— От которого Вы не сможете отказаться, — парировала весело принцесса.
— Убраться во дворце? — предположил Блэйк.
— Было бы неплохо! — хохотнула принцесса. — Убраться в нём и быстренько молча убраться из него, — взмахнула она вилкой. Мы с парнями тихо посмеялись. — Да я просто интересуюсь, кто и что делать сегодня собирается?
— Мне надо к прародителям своим смотаться, — произнёс я. Агата мыкнула, доедая бутерброд. — Лабрис свозить, да и папа попросил посмотреть, может им там надо что-то. Скорее всего, надо много чего, так что потом я попрусь по магазинам.
— Интересненько... — протянула Агата.
— Да не особо, — прыснул я, повеселив её.
Доев бутерброд, принцесса притянула к себе миску с салатом и выложила на свою тарелку совсем небольшую порцию – на пару глотков.
— А я вот планирую балду весь день пинать, — сообщил Блэйк.
— Отличные планы у тебя, — вздёрнула Агата бровями, сунув в рот помидорку-черри и четвертинку огурца.
— Он так всю жизнь живёт, — бросил Дин с укором.
— А вот и неправда! — парировал Лукас. — У меня даже работа есть!
— А где ты работаешь, кстати? — спросила принцесса, поглощая салат.
Блэйк лукаво усмехнулся, а мы с Дином и Прайсом перекинулись взглядами, предвкушая.
— Ты сейчас упадёшь, — предупредил Лукас. — Но я – учитель.
Агата поперхнулась салатом, и Лукас удовлетворённо заржал, а я слегка постучал ей по спине, посмеиваясь.
— Серьёзно, что ли? — изумилась принцесса, пытаясь усмотреть всех и каждого, при этом ещё покашливая.
