Шаги маленьких ног поспешно приблизились к коридору. Тина возилась в ванной, видимо убирая брызги после их купания. Пёс поднял голову на встречу, выскочившему в коридор ребенку. Запах клубники приятно защекотал нос.
- Привет, Тишка, - Тася опустилась на колени, прямо на подстилку, радостно улыбаясь обняла его шею, прижалась щекой к влажной шерсти.
Пёс замер, наслаждаясь мгновениями тепла этой маленькой души. Его земная сущность приветливо завиляла хвостом.
- А ты чего мокрый? - девочка отстранилась, забавно наклонила голову на бок, от чего светло рыжие пряди красивым водопадом легли на её плечо.
Пёс не удержался, ткнулся носом в детскую шеку, лизнул девочку прямо в носик, густо покрытый веснушками. Ответный смех Таси был очень похож на тонкий звук бронзового колокольчика. В коридор выглянула Тина:
- Тасечка, ты проснулась? Доброе утро.
- Мам, а почему Тишка мокрый? - не отпуская шеи пса, спросила девочка.
- Я решила его намыть, - улыбнулась Тина, - правда, этот хулиган и меня умудрился искупать. Беги умываться, Тасечка, а потом завтракать.
Женщина шагнула к ним, добродушно потрепала пса по голове. Тася согласно кивнула, напоследок коснулась губами его морды и, подскочив на ноги, скрылась за дверью ванной. Тина ушла в кухню. Пёс снова опустил голову на сложенные лапы, шум воды, сообщил, что Тася послушно выполняет просьбу мамы. Удивительный ребенок, она не боялась его безобразного облика и грозных клыков, упорно продолжая дарить псу тепло и ласку. Может он всё таки ошибается и уже занял в её детской душе место четвероногого друга.
Время медленно подбиралось к вечеру. Пёс лежал на ковре в детской, терпеливо перенося экзекуцию под безобидным названием "Игра в парикмахерскую". Неугомонная Тася старательно вычесывала густую собачью шерсть и даже умудрилась завязать "бантик" между ушей. Бантик был голубого цвета и сообщал, что его обладатель не девочка, а мальчик. Правда это сути не меняло, и пёс сейчас чувствовал себя какой-то болонкой. Но не сердился. Довольная детская моська стоила нескольких минут терпения. Из коридора донёсся мелодичный звонок входной двери, Таська встрепенулись, подскочила на ноги:
– Тишка, тетя Лара пришла, побежали встречать.
Тася в мгновение ока скрылась в коридоре, пёс нехотя поднялся, чиркнул лапой по голове снимая голубой бант. Встречать Лару ему вовсе не хотелось. Но выйти из Тасиной комнаты придется, если блондинка увидит его здесь, весь вечер будет читать Тине нотации о безответственном отношении к безопасности ребенка. Пёс вздохнул, нехотя поплелся в коридор. Там Таська уже радостно обнимала едва перешагнувшую порог Лару. Если блондинка пришла, значит, Тина скоро уйдет на работу, а Лара останется за главную и поспать у детской кровати сегодня ему не дадут, а это значит ночь будет бессоной или снова вернутся кошмары. Гостья постала псу неприветливый взгляд, хотя на другой он и не рассчитывал. Пёс проследовал до своего места, улёгся, устроив голову на передних лапах. Хоть Лара и была достаточно противной тёткой, опасности хозяйкам не несла.
Вскоре женщины расположились на кухне, а Тася была отправлена готовиться ко сну и сейчас, судя по звукам, убирала в детской игрушки. Псу очень хотелось присоединиться к девочке, ему нравилось носить в корзину разбросанные по полу предметы, осторожно сжимая в зубах плюшевых зайцев и медведей, и тем самым вызывая радостную улыбку на детских губах.
– Лар, знаешь, – донесся из кухни голос Тины, – порою он так на меня смотрит, ни как собака.
– В смысле, ни как собака, – отозвалась гостья.
– Ну, как человек, понимаешь…
Пёс навострил уши, женщины явно говорили о нём.
– Скажешь тоже, как человек, – хмыкнула в ответ Лара.
– А этот шрам, – продолжила Тина, – он странный какой-то.
– Ты хотела сказать страшный, – прговорила собеседница, – до сих пор не понимаю, зачем ты это страшилище подобрала, свезла бы своему ветеринару или в приют.
– Лар? – голос Тины звучал укоризненно.
– Ну что Лар… Огромный, лохматый, весь в шрамах, рычит как адская тварь…
– Он больше не рычит, – перебила женщину хозяйка дома, – наоборот, ласковый такой, добродушный, с Таськой играет. Знаешь, с ней даже Тошка так не играл. Он словно понимает, что происходит…
– Да просто натасканные видимо, дрессированный.
– А зачем его тогда выкинули такого умного?
– Может сам ушел, – предположила Лара, – или потерялся.
– Но его не ищут, Лар.
– Эта псина может быть из другого района.
– Да, ты права, – согласилась с собеседницей Тина, добавила задумчиво, - и ещё… Помнишь какой он растерзанный был? После той ночи, когда ты его выгнала, все раны затянулись. Под повязками только шрамы остались, словно не пара дней прошли, а пара месяцев.
– Ну знаешь, говорят же "как на собаке", – фыркнула Лара.
– Лар, я – хирург со стажем, и я никогда не видела ничего подобного.
– Свези его к своему ветеринару, проконсультируйся. Если эта псина Эдика не съест, может чего и узнаешь.
– Лара!
– Что Лара? Намордник ему купи только. А то отстанешься без своего ухажёра…
В коридор выскочила Таська. Пёс тут же переключил на нее свое внимание, пушистый хвост приветливо застучал по плотному лежаку.
– Спокойной ночи, Тишенька, – девочка обхватила его шею, на пару мгновений прижалась щекой к густой шерсти, чмокнула в нос.
Пёс блаженно прикрыл глаз, объятия ребенка были невероятно приятны. Выполнив свою миссию, Таська шмыгнула в ванную. Женщины на кухне сменили тему беседы, слушать которую ему было не интересно. Пёс вновь опустил голову на лапы, вздохнул. Скоро Тина покинет квартиру, Лара, уложив Таську, скроется в спальне и он останется наедине со своими воспоминаниями.
Дом спал, укрытый сумерками ночного города. Безмятежная тишина квартиры убаюкивала пса, уговаривая опустить веко и добровольно сдаться во власть очередного кошмара. Он не хотел, пытаясь хоть как-то побороть сон поднялся с подстилки, зашагал по коридору в сторону гостиной. В ночном полумраке уцелевший глаз видел плохо, различая лишь очертания окружавших его предметов: банкетка, обувница, вешалка для верхней одежды, длинная стена обклеенная светлыми обоями, дверной проем в виде полукруглой арки. Перешагнув порог, пёс утонул передними лапами в мягком ворсе пушистого ковра. Тина не ограничивала его перемещения по квартире. Пёс мог беспрепятственно попасть в любую из комнат, поваляться на диване или кровати. Правда делал он это очень редко, вот в такие минуты, когда хотелось сбежать от догоняющего сознание сна. В окно гостиной проникал свет уличного фонаря. Сейчас он скользил по стене, бликуя в стеклах фоторамок. Пёс уже видел эти снимки, на них были Тася, Тина и мужчина, которого пёс в этом доме ни разу не встречал. В квартире не было даже незнакомого мужского запаха, но была фотография, на которую Тина смотрела с лёгкой тоской. Кем был для неё этот мужчина и куда он подевался пёс не знал.
Он запрыгнул на диван, улёгся на пружинистом сидении, устроил голову на подлокотнике. Поза была крайне неудобной, в такой не уснешь. За окном занавешенным тонкой тюлью виднелись тени изогнутых ветвей. Они колыхались от ночного ветра, лезли в стекло подобно когтистой лапе. Откуда-то с улицы донёсся протяжный собачий вой. Такой же вой он не раз слышал в аду. Так выли души псов попавших в преисподнюю и осознавших, что их предали. Много лет назад пёс выл также тоскливо, протяжно и зло, преданный и остепленный, возненавидевший в тот момент весь людской род. Тогда он и познакомился с демоном перекрестка, хозяином адских гончих, тем у кого люди просили власти, денег, успеха в обмен на свою никчемную алчную душонку. Заключая с ними договор демон давал каждому свой срок: десять, двадцать, тридцать лет, а когда срок истекал плату забирали адские гончие. Человек решившийся на сделку с демоном погибал в страшных муках, а его душу псы преисподней утаскивали в ад, туда, где ее ждало вечное страдание. Долгие годы крики грешников казались псу звуками расплаты за предательство хозяина, ради которого он рисковал своей жизнью, вступая в схватки с другими собаками. Терзая плоть очередного человека, он представлял мужчину, чей голос изо дня в день произносил команду: "Вперёд, мальчик!" За беспощадность и верную службу демон перекрестка сделал его вожаком адских гончих, а потом…
Пёс тряхнул головой, чувствуя, как сознание медленно утягивает в объятия сна. Собачий вой повторился, ветер усилился, ветви за окном сильнее заколыхались, бросили на стену мистические тени.
От воспоминаний не сбежать, они настигают снова и снова.
Пёс слез с дивана, осторожно ступая по мягкому ковру двинулся к выходу, в коридоре ткнулся носом в соседнюю дверь: после того случая с грозой, Тася оставляла ее приоткрытой. На окне здесь висели плотные шторы, они не давали свету фонарей проникать в детскую. Спокойный полумрак не тревожил Тасиного сна. Пёс осторожно забрался на кроватку, свернулся клубком в ногах девочки. Утром Лара раскричится, возможно, даже возьмётся за швабру. Но это будет утром. Сейчас пёс шагнет в коридоры сна, в одном из которых Тася будет целовать его нос и вплетать в густую шерсть забавные голубые бантики.
Место, куда привела его Тина, пахло другими собаками, кошками, кормами и медикаментами. Все эти запахи перемешивались между собой и создавали противное облако, что неприятно забивало нос. В небольшом помещении уже находилась пара собак. Одна была совсем маленькой и дрожала на руках тучной дамы, вторая, крупная девочка с ухоженной длинной шерстью сидела у ног мужчины. Увидев пса, она даже потянула носом в его сторону, но видимо почувствовав прошлую сущность, рыча прижала уши к голове. Хозяин, поспешно пробормотав слова извинения, отодвинулся со своей любимицей на край скамьи. Тина потянула пса в противоположную сторону, опустилась на кожаный стул, командой "сидеть" попросила расположиться рядом. Он послушно присел на кафельную плитку, огляделся. Подобное помещение псу уже встречалось. Похожие запахи были в кабинете человека, что после боя ходил по вольерам и осматривал раны собак. В недавнем разговоре Лара упоминала поездку к ветеринару. Видимо к собачьему доктору Тина его и привезла.
Женщина нервничала, теребила пальцами поводок, проверяла, надёжно ли закреплён намордник. Собака с длинной шерстью продолжала недобро рычать, не реагируя на шиканье хозяина.
Из белой двери, за которой по всей видимости скрывалась комната, где принимал доктор, вышла женщина с пушистым рыжим котом, со скамьи поднялась тучная дама. Тина опустила ладонь на холку пса, почесала немного нервным движением.
И чего она переживает, нападать на недоверчивую четвероногую пациентку пёс не будет. Демонстрируя своё безразличие к рычанию, он прилёг у ног Тины, отвернул морду от длинношёрстной собаки. Потекли минуты ожидания. От кафельной плитки ощущался приятный холодок, где-то за стеной шуршал вентилятор. После недавнего дождя в город вернулась жара. Такая погода псу не нравилась. Плотная шкура спасала в холода, а вот под палящим солнце приносила лишь дискомфорт. Хорошо Тина привезла его сюда на машине, в салоне которой усиленно работал кондиционер.
Когда кабинет ветеринара покинула длинношерстная пациентка Тина поспешно поднялась со стула. Пёс нехотя встал, проследовал за хозяйкой в соседнее помещение.
– Тина, здравствуй, – темноволосый мужчина в белом халате улыбаясь шагнул из-за стола, перевёл взгляд на пса, – какой у тебя…
Он осекся, замялся на пару секунд. Тина остановилась в дверях, снова нервно потеребила его холку. Пёс присел, окинул ироничным взглядом хозяина кабинета: высокий, тощий, на носу большие круглые очки. Так себе экземпляр. Мужчина шагнул к Тине, произнёс старательно натягивая на лицо приветливую улыбку:
– Не стесняемся, проходим к столу, сейчас осмотрим твоего Тишку.
Говоря это ветеринар прикоснулся у плечу женщины. Пёс встрепенулся, наградил мужчину предупредительным рыком: не трогай.
– Ого, – хозяин кабинета поспешно вскинул руки, показывая псу раскрытые ладони, – не переживай, мальчик, я твою хозяйку не трогаю.
– Прости, – Тина виновато улыбнулась, – я ещё не изучила его реакции.
– Ничего, ничего, – ветеринар отступил на шаг, – охранные качества демонстрирует, молодец. На смотровой стол запрыгнет?
Тина пожала плечами, потянула пса к широкому металлическому столу, немного неуверенно похлопала по столешнице:
– Тишка, забирайся…
Пёс команду выполнил, послушно запрыгнул на стол, уселся на прохладную металлическую поверхность, продолжая внимательно следить за мужчиной в халате.
– Ну что осмотримся для начала, – произнёс врач, надевая белые перчатки, – расскажи пока, что тебя беспокоит.
– Посмотри, пожалуйста, правильно ли я его зашила…
– Тина, – укоризненно покачал головой темноволосый, – ты – и не правильно…
– Ну мало ли, – женщина напряжённо стиснула кожаный ошейник.
Если она боится, что пёс съест очкастого, то зря.
– Сними с него намордник, – попросил врач, шагнув ближе.
– Эдик, ты уверен? – Тина сильнее стиснула ошейник пса.
Точно боится…
– Уверен, снимай давай, – мужчина улыбнулся, – если что ты меня быстренько заштопаешь.
– Не смешно, – буркнула женщина, но намордник всё таки сняла.
Хозяин кабинета осторожно подставил к его морде ладони, понюхать, познакомиться. Пёс этот жест принял, ткнулся носом в перчатки. Запах мужчины был достаточно нейтральным и пока не выражал никакой индивидуальной особенности. Руки доктора, осторожно опустились на его голову, пальцы приятно почесали между ушей. Тина стояла рядом по прежнему стискивая ошейник.
– Тин, расслабься, – улыбнулся Эдик, – если сразу не съел – не тронет.
Женщина смущенно улыбнулась, но ошейник не выпустила.
– Нервничает твоя хозяйка, – внимательно осматривая пса, проговорил мужчина, – только зря она это делает, ты – парень серьезный, без причины не нападаешь.
Врач осторожно пошупал его ребра, позвоночник, живот, осмотрел уши, зубы, долго изучал шрам на месте глаза, потом снял перчатки и опустился за письменный стол, жестом пригласил Тину занять стул напротив.
Женщина попросила пса спуститься, присела на указанное место.
– Что я могу сказать, – заговорил мужчина, – если судить по внешним данным, пёс взрослый, года три, четыре, костяк хороший, мышцы отличные, повреждений внешних и внутренних нет. Можно, конечно сделать рентген, чтобы знать наверняка, но это если есть проблемы с аппетитом или стулом.
– Нет, аппетит у него хороший и стул тоже. Меня беспокоят шрамы и глаз, – поспешно проговорила Тина.
– Шрамы у него старые, – продолжил Эдик, – ранение глаза, конечно странное, я, если честно, даже не могу предположить, что это было. Раны, что шила ты затянулись прекрасно.
– Эдик, они затянулись за несколько дней…
– Тина тебе ли не знать присловие "Заживёт как на собаке…"
– Да, но…
– Тин, собака здорова, старые раны его не беспокоят, психика отличная, реакции адекватные, – врач откинулся на спинку стула, для большей убедительности, развел руками.
Женщина ласково потрепал пса за ушами, вновь посмотрела на доктора:
– Эдик, а что у него за порода. Овчарка?
– Думаю да, – мужчина вновь подался вперёд, устроил локти на столешнице, – чёрная немецкая овчарка, вот только экстерьер необычный, сейчас такого плана собак не встретишь даже среди представителей рабочей линии.
- Привет, Тишка, - Тася опустилась на колени, прямо на подстилку, радостно улыбаясь обняла его шею, прижалась щекой к влажной шерсти.
Пёс замер, наслаждаясь мгновениями тепла этой маленькой души. Его земная сущность приветливо завиляла хвостом.
- А ты чего мокрый? - девочка отстранилась, забавно наклонила голову на бок, от чего светло рыжие пряди красивым водопадом легли на её плечо.
Пёс не удержался, ткнулся носом в детскую шеку, лизнул девочку прямо в носик, густо покрытый веснушками. Ответный смех Таси был очень похож на тонкий звук бронзового колокольчика. В коридор выглянула Тина:
- Тасечка, ты проснулась? Доброе утро.
- Мам, а почему Тишка мокрый? - не отпуская шеи пса, спросила девочка.
- Я решила его намыть, - улыбнулась Тина, - правда, этот хулиган и меня умудрился искупать. Беги умываться, Тасечка, а потом завтракать.
Женщина шагнула к ним, добродушно потрепала пса по голове. Тася согласно кивнула, напоследок коснулась губами его морды и, подскочив на ноги, скрылась за дверью ванной. Тина ушла в кухню. Пёс снова опустил голову на сложенные лапы, шум воды, сообщил, что Тася послушно выполняет просьбу мамы. Удивительный ребенок, она не боялась его безобразного облика и грозных клыков, упорно продолжая дарить псу тепло и ласку. Может он всё таки ошибается и уже занял в её детской душе место четвероногого друга.
***
Время медленно подбиралось к вечеру. Пёс лежал на ковре в детской, терпеливо перенося экзекуцию под безобидным названием "Игра в парикмахерскую". Неугомонная Тася старательно вычесывала густую собачью шерсть и даже умудрилась завязать "бантик" между ушей. Бантик был голубого цвета и сообщал, что его обладатель не девочка, а мальчик. Правда это сути не меняло, и пёс сейчас чувствовал себя какой-то болонкой. Но не сердился. Довольная детская моська стоила нескольких минут терпения. Из коридора донёсся мелодичный звонок входной двери, Таська встрепенулись, подскочила на ноги:
– Тишка, тетя Лара пришла, побежали встречать.
Тася в мгновение ока скрылась в коридоре, пёс нехотя поднялся, чиркнул лапой по голове снимая голубой бант. Встречать Лару ему вовсе не хотелось. Но выйти из Тасиной комнаты придется, если блондинка увидит его здесь, весь вечер будет читать Тине нотации о безответственном отношении к безопасности ребенка. Пёс вздохнул, нехотя поплелся в коридор. Там Таська уже радостно обнимала едва перешагнувшую порог Лару. Если блондинка пришла, значит, Тина скоро уйдет на работу, а Лара останется за главную и поспать у детской кровати сегодня ему не дадут, а это значит ночь будет бессоной или снова вернутся кошмары. Гостья постала псу неприветливый взгляд, хотя на другой он и не рассчитывал. Пёс проследовал до своего места, улёгся, устроив голову на передних лапах. Хоть Лара и была достаточно противной тёткой, опасности хозяйкам не несла.
Вскоре женщины расположились на кухне, а Тася была отправлена готовиться ко сну и сейчас, судя по звукам, убирала в детской игрушки. Псу очень хотелось присоединиться к девочке, ему нравилось носить в корзину разбросанные по полу предметы, осторожно сжимая в зубах плюшевых зайцев и медведей, и тем самым вызывая радостную улыбку на детских губах.
– Лар, знаешь, – донесся из кухни голос Тины, – порою он так на меня смотрит, ни как собака.
– В смысле, ни как собака, – отозвалась гостья.
– Ну, как человек, понимаешь…
Пёс навострил уши, женщины явно говорили о нём.
– Скажешь тоже, как человек, – хмыкнула в ответ Лара.
– А этот шрам, – продолжила Тина, – он странный какой-то.
– Ты хотела сказать страшный, – прговорила собеседница, – до сих пор не понимаю, зачем ты это страшилище подобрала, свезла бы своему ветеринару или в приют.
– Лар? – голос Тины звучал укоризненно.
– Ну что Лар… Огромный, лохматый, весь в шрамах, рычит как адская тварь…
– Он больше не рычит, – перебила женщину хозяйка дома, – наоборот, ласковый такой, добродушный, с Таськой играет. Знаешь, с ней даже Тошка так не играл. Он словно понимает, что происходит…
– Да просто натасканные видимо, дрессированный.
– А зачем его тогда выкинули такого умного?
– Может сам ушел, – предположила Лара, – или потерялся.
– Но его не ищут, Лар.
– Эта псина может быть из другого района.
– Да, ты права, – согласилась с собеседницей Тина, добавила задумчиво, - и ещё… Помнишь какой он растерзанный был? После той ночи, когда ты его выгнала, все раны затянулись. Под повязками только шрамы остались, словно не пара дней прошли, а пара месяцев.
– Ну знаешь, говорят же "как на собаке", – фыркнула Лара.
– Лар, я – хирург со стажем, и я никогда не видела ничего подобного.
– Свези его к своему ветеринару, проконсультируйся. Если эта псина Эдика не съест, может чего и узнаешь.
– Лара!
– Что Лара? Намордник ему купи только. А то отстанешься без своего ухажёра…
В коридор выскочила Таська. Пёс тут же переключил на нее свое внимание, пушистый хвост приветливо застучал по плотному лежаку.
– Спокойной ночи, Тишенька, – девочка обхватила его шею, на пару мгновений прижалась щекой к густой шерсти, чмокнула в нос.
Пёс блаженно прикрыл глаз, объятия ребенка были невероятно приятны. Выполнив свою миссию, Таська шмыгнула в ванную. Женщины на кухне сменили тему беседы, слушать которую ему было не интересно. Пёс вновь опустил голову на лапы, вздохнул. Скоро Тина покинет квартиру, Лара, уложив Таську, скроется в спальне и он останется наедине со своими воспоминаниями.
Дом спал, укрытый сумерками ночного города. Безмятежная тишина квартиры убаюкивала пса, уговаривая опустить веко и добровольно сдаться во власть очередного кошмара. Он не хотел, пытаясь хоть как-то побороть сон поднялся с подстилки, зашагал по коридору в сторону гостиной. В ночном полумраке уцелевший глаз видел плохо, различая лишь очертания окружавших его предметов: банкетка, обувница, вешалка для верхней одежды, длинная стена обклеенная светлыми обоями, дверной проем в виде полукруглой арки. Перешагнув порог, пёс утонул передними лапами в мягком ворсе пушистого ковра. Тина не ограничивала его перемещения по квартире. Пёс мог беспрепятственно попасть в любую из комнат, поваляться на диване или кровати. Правда делал он это очень редко, вот в такие минуты, когда хотелось сбежать от догоняющего сознание сна. В окно гостиной проникал свет уличного фонаря. Сейчас он скользил по стене, бликуя в стеклах фоторамок. Пёс уже видел эти снимки, на них были Тася, Тина и мужчина, которого пёс в этом доме ни разу не встречал. В квартире не было даже незнакомого мужского запаха, но была фотография, на которую Тина смотрела с лёгкой тоской. Кем был для неё этот мужчина и куда он подевался пёс не знал.
Он запрыгнул на диван, улёгся на пружинистом сидении, устроил голову на подлокотнике. Поза была крайне неудобной, в такой не уснешь. За окном занавешенным тонкой тюлью виднелись тени изогнутых ветвей. Они колыхались от ночного ветра, лезли в стекло подобно когтистой лапе. Откуда-то с улицы донёсся протяжный собачий вой. Такой же вой он не раз слышал в аду. Так выли души псов попавших в преисподнюю и осознавших, что их предали. Много лет назад пёс выл также тоскливо, протяжно и зло, преданный и остепленный, возненавидевший в тот момент весь людской род. Тогда он и познакомился с демоном перекрестка, хозяином адских гончих, тем у кого люди просили власти, денег, успеха в обмен на свою никчемную алчную душонку. Заключая с ними договор демон давал каждому свой срок: десять, двадцать, тридцать лет, а когда срок истекал плату забирали адские гончие. Человек решившийся на сделку с демоном погибал в страшных муках, а его душу псы преисподней утаскивали в ад, туда, где ее ждало вечное страдание. Долгие годы крики грешников казались псу звуками расплаты за предательство хозяина, ради которого он рисковал своей жизнью, вступая в схватки с другими собаками. Терзая плоть очередного человека, он представлял мужчину, чей голос изо дня в день произносил команду: "Вперёд, мальчик!" За беспощадность и верную службу демон перекрестка сделал его вожаком адских гончих, а потом…
Пёс тряхнул головой, чувствуя, как сознание медленно утягивает в объятия сна. Собачий вой повторился, ветер усилился, ветви за окном сильнее заколыхались, бросили на стену мистические тени.
От воспоминаний не сбежать, они настигают снова и снова.
Пёс слез с дивана, осторожно ступая по мягкому ковру двинулся к выходу, в коридоре ткнулся носом в соседнюю дверь: после того случая с грозой, Тася оставляла ее приоткрытой. На окне здесь висели плотные шторы, они не давали свету фонарей проникать в детскую. Спокойный полумрак не тревожил Тасиного сна. Пёс осторожно забрался на кроватку, свернулся клубком в ногах девочки. Утром Лара раскричится, возможно, даже возьмётся за швабру. Но это будет утром. Сейчас пёс шагнет в коридоры сна, в одном из которых Тася будет целовать его нос и вплетать в густую шерсть забавные голубые бантики.
***
Место, куда привела его Тина, пахло другими собаками, кошками, кормами и медикаментами. Все эти запахи перемешивались между собой и создавали противное облако, что неприятно забивало нос. В небольшом помещении уже находилась пара собак. Одна была совсем маленькой и дрожала на руках тучной дамы, вторая, крупная девочка с ухоженной длинной шерстью сидела у ног мужчины. Увидев пса, она даже потянула носом в его сторону, но видимо почувствовав прошлую сущность, рыча прижала уши к голове. Хозяин, поспешно пробормотав слова извинения, отодвинулся со своей любимицей на край скамьи. Тина потянула пса в противоположную сторону, опустилась на кожаный стул, командой "сидеть" попросила расположиться рядом. Он послушно присел на кафельную плитку, огляделся. Подобное помещение псу уже встречалось. Похожие запахи были в кабинете человека, что после боя ходил по вольерам и осматривал раны собак. В недавнем разговоре Лара упоминала поездку к ветеринару. Видимо к собачьему доктору Тина его и привезла.
Женщина нервничала, теребила пальцами поводок, проверяла, надёжно ли закреплён намордник. Собака с длинной шерстью продолжала недобро рычать, не реагируя на шиканье хозяина.
Из белой двери, за которой по всей видимости скрывалась комната, где принимал доктор, вышла женщина с пушистым рыжим котом, со скамьи поднялась тучная дама. Тина опустила ладонь на холку пса, почесала немного нервным движением.
И чего она переживает, нападать на недоверчивую четвероногую пациентку пёс не будет. Демонстрируя своё безразличие к рычанию, он прилёг у ног Тины, отвернул морду от длинношёрстной собаки. Потекли минуты ожидания. От кафельной плитки ощущался приятный холодок, где-то за стеной шуршал вентилятор. После недавнего дождя в город вернулась жара. Такая погода псу не нравилась. Плотная шкура спасала в холода, а вот под палящим солнце приносила лишь дискомфорт. Хорошо Тина привезла его сюда на машине, в салоне которой усиленно работал кондиционер.
Когда кабинет ветеринара покинула длинношерстная пациентка Тина поспешно поднялась со стула. Пёс нехотя встал, проследовал за хозяйкой в соседнее помещение.
– Тина, здравствуй, – темноволосый мужчина в белом халате улыбаясь шагнул из-за стола, перевёл взгляд на пса, – какой у тебя…
Он осекся, замялся на пару секунд. Тина остановилась в дверях, снова нервно потеребила его холку. Пёс присел, окинул ироничным взглядом хозяина кабинета: высокий, тощий, на носу большие круглые очки. Так себе экземпляр. Мужчина шагнул к Тине, произнёс старательно натягивая на лицо приветливую улыбку:
– Не стесняемся, проходим к столу, сейчас осмотрим твоего Тишку.
Говоря это ветеринар прикоснулся у плечу женщины. Пёс встрепенулся, наградил мужчину предупредительным рыком: не трогай.
– Ого, – хозяин кабинета поспешно вскинул руки, показывая псу раскрытые ладони, – не переживай, мальчик, я твою хозяйку не трогаю.
– Прости, – Тина виновато улыбнулась, – я ещё не изучила его реакции.
– Ничего, ничего, – ветеринар отступил на шаг, – охранные качества демонстрирует, молодец. На смотровой стол запрыгнет?
Тина пожала плечами, потянула пса к широкому металлическому столу, немного неуверенно похлопала по столешнице:
– Тишка, забирайся…
Пёс команду выполнил, послушно запрыгнул на стол, уселся на прохладную металлическую поверхность, продолжая внимательно следить за мужчиной в халате.
– Ну что осмотримся для начала, – произнёс врач, надевая белые перчатки, – расскажи пока, что тебя беспокоит.
– Посмотри, пожалуйста, правильно ли я его зашила…
– Тина, – укоризненно покачал головой темноволосый, – ты – и не правильно…
– Ну мало ли, – женщина напряжённо стиснула кожаный ошейник.
Если она боится, что пёс съест очкастого, то зря.
– Сними с него намордник, – попросил врач, шагнув ближе.
– Эдик, ты уверен? – Тина сильнее стиснула ошейник пса.
Точно боится…
– Уверен, снимай давай, – мужчина улыбнулся, – если что ты меня быстренько заштопаешь.
– Не смешно, – буркнула женщина, но намордник всё таки сняла.
Хозяин кабинета осторожно подставил к его морде ладони, понюхать, познакомиться. Пёс этот жест принял, ткнулся носом в перчатки. Запах мужчины был достаточно нейтральным и пока не выражал никакой индивидуальной особенности. Руки доктора, осторожно опустились на его голову, пальцы приятно почесали между ушей. Тина стояла рядом по прежнему стискивая ошейник.
– Тин, расслабься, – улыбнулся Эдик, – если сразу не съел – не тронет.
Женщина смущенно улыбнулась, но ошейник не выпустила.
– Нервничает твоя хозяйка, – внимательно осматривая пса, проговорил мужчина, – только зря она это делает, ты – парень серьезный, без причины не нападаешь.
Врач осторожно пошупал его ребра, позвоночник, живот, осмотрел уши, зубы, долго изучал шрам на месте глаза, потом снял перчатки и опустился за письменный стол, жестом пригласил Тину занять стул напротив.
Женщина попросила пса спуститься, присела на указанное место.
– Что я могу сказать, – заговорил мужчина, – если судить по внешним данным, пёс взрослый, года три, четыре, костяк хороший, мышцы отличные, повреждений внешних и внутренних нет. Можно, конечно сделать рентген, чтобы знать наверняка, но это если есть проблемы с аппетитом или стулом.
– Нет, аппетит у него хороший и стул тоже. Меня беспокоят шрамы и глаз, – поспешно проговорила Тина.
– Шрамы у него старые, – продолжил Эдик, – ранение глаза, конечно странное, я, если честно, даже не могу предположить, что это было. Раны, что шила ты затянулись прекрасно.
– Эдик, они затянулись за несколько дней…
– Тина тебе ли не знать присловие "Заживёт как на собаке…"
– Да, но…
– Тин, собака здорова, старые раны его не беспокоят, психика отличная, реакции адекватные, – врач откинулся на спинку стула, для большей убедительности, развел руками.
Женщина ласково потрепал пса за ушами, вновь посмотрела на доктора:
– Эдик, а что у него за порода. Овчарка?
– Думаю да, – мужчина вновь подался вперёд, устроил локти на столешнице, – чёрная немецкая овчарка, вот только экстерьер необычный, сейчас такого плана собак не встретишь даже среди представителей рабочей линии.
