«Сказал бы, что любит и ты растаяла?!» – поинтересовалась феминистка. Нет, растаять не растаяла, чай, не сахарная, но мое мнение неизменно – съезжаться нам совершенно рано. Однако, уверена, в этом случае, гордячка во мне утихомирилась бы гораздо быстрее, а значит, разговор с Алексом вышел бы намного мягче. «Пока ты будешь такой щепетильной, кто-нибудь с радостью займет вакантное место рядом с Шуваловым, – не успокаивалась развратница. – Думаешь, ты лучше других, Таня?! Да таких красоток пруд пруди…» Глупо соревноваться с кем-то в красоте, уме, таланте и так далее, нужно в любых ситуациях оставаться собой… «Этот парень не для тебя, может, и лучше, что так случилось, – наконец вступила в разговор отличница, – папа правильно сказал: «Из отношений, где между партнерами имущественная пропасть, ничего хорошего не получится». Он будет постоянно тыкать тебя своими деньгами». «Нет, звони, пока не поздно, извиняйся», – настаивала развратница. «Только попробуй! – насупилась феминистка. – И я тебе постоянно, денно и нощно буду напоминать, как ты переступила через свою гордость. Пусть сам извиняется!»
– Да ну вас! – наконец произнесла я, устав от жарких препирательств в своей голове.
– Тань, ты чего?! – удивленно спросила коллега Ирина.
– Ой, прости, задумалась.
А потом нашла карточку салона, откуда мне доставили эти прекрасные розы.
– Алло, салон цветов «Элегия»? Мне только что принесли цветы, пожалуйста, верните курьера, можно вас попросить отнести букет дарителю, тут совсем рядом. Конечно, эту услугу я обязательно оплачу, причем в двойном размере.
Лицо Ирины вытянулось, выражая крайнюю степень изумления.
В видеодомофон позвонили.
Экран высветил симпатичную молоденькую блондинку. Черт, как же ее звали-то? В голове всплывал только слог «ля». Ля-ля-ля. Интересно, что ей понадобилось и кто пустил на территорию двора дома? Надо будет сделать втык охране.
– Да, – мой голос звучал недовольно.
– Привет, Алекс! – во все зубы улыбалась блондинка в окошке видеодомофона. – Кажется, прошлый раз я обронила у тебя сережку. Она золотая, недорогая, но очень для меня ценная, мне ее любимая сестренка подарила на день рожденья. Ты, случайно, не находил?!
Да, помнится, домохозяйка говорила, что обнаружила какую-то сережку в постели, только возвращать ее было некому, поскольку номер блондинки я выбросил почти сразу же, как только за ней закрылась дверь. Наверняка специально оставила. На какие только уловки не идут некоторые красотки, чтобы зацепить богатого мужика. Надеюсь, богатого, друг Никиты Алексеевича пообещался вложиться в мое строительство, правда, условия выдвинул адские, но ничего, вытяну, главное, что фирма «Стройинвест» теперь не банкрот.
– Заходи! – коротко бросил я и нажал на кнопку домофона.
Блондинка выглядела великолепно. Длинные ноги в короткой юбке, обтягивающий аппетитные сиськи топик, светлые волосы распущены по плечам.
– Привет! – еще радостней пропела девица, приветливо улыбнувшись во все зубы, а затем облизнула свои пухлые губы.
– Ну, здравствуй!
– Я соскучилась! – объявила блондинка, повиснув на моей шее.
Скривился. Радость-то какая. Я тоже ужасно соскучился, аж тело сводит и душа болит, только совсем по другой девушке, а она вот уже три дня отсылает назад мои цветы. Отстранился. Черт, как же зовут эту белобрысую куколку?!
– Послушай, детка, сейчас найду сережку, а потом извини, ужасно устал, хочу сегодня пораньше лечь спать.
– Чудесная идея. Не против, если я составлю тебе компанию?
Некоторые совершенно не понимают намеков или предпочитают, чтобы их в открытую посылали.
– Когда я говорил спать, то имел в виду прямой смысл этого слова.
– Я почти тоже, понимаешь, у меня сегодня сложилась затруднительная ситуация. Родители уехали, старшая сестра решила уединиться в квартире с каким-то мужиком, а меня выставила, чтобы не мешала их постельным играм. У тебя хата огромная, я не помешаю тебе. Наоборот даже… Хочешь, сделаю расслабляющий массаж? Будешь доволен.
Вспомнились слова из одной детской сказочки про лисичку: «Да я и не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик под лавочку, скалочку под печку».
Взял в свою ладонь девичьи пальчики с большими нарощенными ногтями, на которых красовался рисунок забавных кошачьих лапок.
– Послушай, киска, с таким ногтями массаж не делают.
– Ну ладно, тогда я тебе немного кожу поскребу. Знаешь, как приятно? Мурчать будешь от удовольствия.
– Спасибо, обойдусь.
Вложил в ладонь девушки простенькую золотую сережку.
– Тебе пора, я не оставляю на ночь приблудных девиц, прости, детка, у меня тут не богадельня.
Красивые голубые глаза блеснули обидой. Длинные, густо накрашенные ресницы захлопали, пытаясь выдать слезу. Только этого мне не хватало – женских истерик и женских слез. А Таня Лазарева, помнится, проехала в машине, не уронив ни одной слезинки.
– Послушай, детка, я тебе дам денег, снимешь себе номер в гостинице.
– У меня нет с собой паспорта, кто меня в гостиницу пустит без паспорта? – черные от туши слезы покатились по женским щечкам.
Вот блин, влип! Не надо было дверь открывать. Начал ненавязчиво пихать блондинку в сторону выхода.
– Это твои проблемы, детка, прежде чем куда-то идти, нужно включать мозги, а не напяливать мини-юбку.
Ля-ля-ля заплакала еще сильнее.
– Зачем ты так… ведь я не сделала тебе ничего плохого. Более того, нам же было хорошо в тот вечер.
После выходных на базе отдыха «Озерная соната» я теперь точно знал, что бешеные постельные скачки с юной блондинкой имели мало общего со словом «хорошо». Они даже на «удовлетворительно» слабо тянули, так, алкогольный перепих между двумя абсолютно чужими людьми.
– Мне совершенно некуда идти, – давила девушка на жалость, – п-пожалуйста, не прогоняй меня.
Млять… Блондинка была так развязно одета, что, пожалуй, в таком виде далеко не уйдет, обязательно нарвется на каких-либо отморозков.
– Я сейчас вызову такси, оно отвезет тебя, куда ты скажешь.
Девушка присела около входной двери на корточки, кажется, выпроводить ее будет проблематично. Минимальной длины юбка натянулась, оголяя ягодицы и показывая беленькие трусики. Она выглядела более чем расстроенной, подкрашенные черным слезки продолжали капать из глаз, делая блондинку похожей на переодетого девушкой по вызову грустного Пьеро.
– Пожалуйста, не прогоняй меня, я правда не знаю куда пойти. Алинка, подруга моя, тоже уехала, Жоржик, конечно, каждый день зовет к себе в гости, но я не хочу к нему идти, он меня точно изнасилует. Ты, наверное, плохо обо мне думаешь?.. Ну, что я так быстро согласилась к тебе поехать.
Честно сказать, я вообще о ней не думал, в моих мыслях основательно засела совсем другая девушка.
– Просто ты мне понравился. Очень. Когда тебя увидела, сразу влюбилась, ведь ты так похож на принца.
Гм… Я в тот момент был расстроенный, пьяный и циничный, интересно, какая из этих черт показалась блондинке принцевской меткой. Полный бред!
– Если хочешь знать, ты только второй парень, ну, с которым я… – блондинка скромно потупила глазки, – это… Занималась сексом. Я тогда согласилась поехать, потому что не знала, как себя нужно вести, чтобы заинтересовать такого мужчину, как ты, хотела выглядеть взрослой.
Нда, в некоторых моментах ей это очень хорошо удалось.
Пальцы с красивыми кошачьими лапками на ногтях обхватили хрупкие девичьи плечи, голубые глаза жалостливо смотрели на меня снизу вверх. Не знаю, говорила ли девушка искренне, но в ее облике было что-то сиротливое. Совесть противно заныла. Блин, Шувалов, ты козел, козлина! Лучше бы ты проститутку заказал в тот вечер, а еще лучше отправился бы тихо спать или попытался выбить стресс с помощью боксерской груши. Ведь эта юная блондинка, в самом деле, могла невесть что насочинять. Они в молодости даже в фонарный столб готовы влюбиться, а ты, как ни крути, намного лучше столба. Староват, конечно, для столь юной леди, впрочем, это тоже может привлекать. Многим девчонкам нравятся отнюдь не ровесники, а мужики постарше. Они кажутся им умнее, мужественнее, заботливей и, уж конечно, более сведущими в постели, чем восемнадцатилетние сверстники. Плюс ко всему этому, у них водятся денежки. Вот идиот, блин! Блондинка снова жалобно всхлипнула. Надеюсь, Таня Лазарева, со своими высокими принципами, никогда не узнает, каким я могу быть моральным уродом.
– Послушай, детка… – черт, как же ее звать-то? – Я для тебя слишком стар, циничен и так далее. Прости, я тогда поступил по-сволочному с тобой, трахнул и выставил вон. Но, видишь ли, в тот день я очень расстроился, к тому же выпил изрядно, да и женщины у меня давненько не было, в общем, извини, детка, мы совершенно разные, между нами не может быть никаких отношений. Тебе нужен совсем другой парень. Меня-то и парнем сложно назвать, мужик уже, старый пердун для тебя. Ты под стол пешком ходила, когда я начал трахаться с девочками.
– Г-говорят, л-любви все возрасты покорны. Да сейчас разница в тридцать лет никого не смущает, а тринадцать тем более.
Не помню, чтобы я говорил о своем возрасте. Хотя мог, конечно, я тогда сильно надрался.
– Детка, после секса не всегда приходит любовь. И знаешь, для любви я, мягко сказать, не самый лучший вариант. Так что вытирай слезы. Слушай, если тебе в самом деле некуда идти, можешь переночевать в одной из гостевых спален. Но ради бога, выкинь дурацкие мысли из головы про «люблю» и тому подобную чепуху.
Девушка опять всхлипнула, надула губки.
– Ну не злись, – примирительно добавил я, потянул за девичью руку, помогая блондинке подняться. – Уверен, ты еще встретишь парня своей мечты. И надеюсь, он будет не таким козлом, как я.
Девушка жалобно всхлипнула.
– Только прошу, Алекс, можно у тебя переночевать, мне действительно некуда идти.
– Гостевая спальня в твоем распоряжении, детка.
В моих объятьях стонала девушка. Танечка, моя Таня Лазарева, развратная скромница, способная завести одним только дерзким взглядом, перезвоном девчачьего смеха, лукавой полуулыбкой. Если она меня обнимает и даже страстно целует в губы, значит, больше не обижается на грубость и самонадеянность, которую я проявил, уезжая из базы отдыха «Озерная соната».
– Тань, я так по тебе соскучился.
Андалузская красавица засмеялась. Вдохнул полной грудью запах этой удивительной женщины, ее кожа пахла розами. Татьяна Лазарева ассоциировалась с этими прекрасными цветами – ярко-красными, совершенными в изысканности своих линий. Моя роза, моя Таня Лазарева. Набросился голодным зверем на нежные лепестки ее губ. Опять, наверное, веду себя напористым медведем. Но с ней рядом так сложно сдерживать первобытную силу своих желаний, хочется подчинить, овладеть, сделать эту красоту своею.
– Девочка моя сладкая, – прошептал я в миленькое женское ушко и начал целовать губы, пахнущую розами шею, сжал во рту сморщенный бутончик девичьей груди. Протяжный сладострастный стон током прошелся по жилам. Член разбух в пижамных штанах, требуя свободы, желая обладания этим великолепным телом.
Татьяна опять лукаво засмеялась.
– Давай я сделаю тебе минет, милый? Хочешь почувствовать мои пухлые губы на своем члене?
– Хочу, очень хочу! – прохрипел я, еще сильнее возбуждаясь от ее откровенных слов. – Пожалуйста, Таня, у тебя божественные губы, созданные для поцелуев и минета тоже. Только не включай правильную девочку, в этом нет ничего постыдного.
Снова раздался перезвон женского смеха.
– Молчи, милый, молчи и наслаждайся. Я буду очень старательной, тебе понравится.
Пухлые губы начали чертить влажную дорожку по моему телу, целуя шею, потом грудь, живот, шаловливый язычок проник во впадинку пупка, вынуждая напрягаться и каменеть мышцы пресса, член дернулся, живя своей, полной ожидания влажных прикосновений, жизнью.
– Ну же, давай, девочка, ниже, – захрипел я, толкая женскую голову к бугру своего паха.
Она послушалась, губы двинулись дальше, начали целовать кожу возле кромки пижамных брюк. Спустил их к чертям собачьим, чтобы не мешали этому волшебному действу, затем требовательно притянул шаловливый ротик поближе к эрегированному, подрагивающему от желания члену.
– О-о-о! – задохнулся, протяжно завыл, когда пухлые губы всасывающе обхватили головку.
Тонкие пальчики, помогая меня минетить, плотно обхватили ствол члена. Это удовольствие сродни пыткам. Под напором женских губ и пальчиков можно выболтать любые секреты, признаться в чем угодно, только бы влажные движения продолжались.
Таня Лазарева интенсивно заработала на моем отростке, двигаясь резко вниз практически до основания члена, а потом в обратную сторону к вершине. Девичий язычок принялся старательно облизывать головку.
– Давай, давай, детка, пососи мою конфетку.
Блин, какая пошлость сорвалась с языка. Надеюсь, Таня не обидится.
Нет, моя Роза весело рассмеялась, а я следом взвыл, потому что она снова, все еще хохочущая, насадилась до основания моего нехилого отростка, чуть ли не яйца заглотила. Не ожидал от чопорной Тани Лазаревой такого мастерства в оральных ласках. Это просто сон, Алекс. В сновидениях и строгие бухгалтерши могут быть хорошими минетчицами. От сладких развратных движений на моем члене разбегались все посторонние, не связанные с желанием разрядиться мысли.
Снова послышался девичий смех. А губы отодвинулись…
– Не-е-ет!.. – протестующе застонал я. – Продолжай, пожалуйста, прошу тебя!..
Мои просьбы были услышаны, правда не продолжением такого замечательного минета, Андалузская красавица приподнялась и стала медленно насаживаться своим текущим передком сверху моего одеревенелого от возбуждения члена. Руки сами по себе потянулись к стройным девичьим бедрам. Опять взвыл и подался вперед, глубже вонзаясь во влажные женские глубины. Какой реальный сон… Сон?! О, черт, на моем члене интенсивно скакала стройная светловолосая девушка. Красивая, совсем молоденькая, не больше восемнадцати лет. Млять, откуда в сновидениях взялась блондинка?! Голубенькие глазки закатились от удовольствия. Мой боец пульсировал, ожидая разрядки. Черт, я хочу кончить! Пусть будет светловолосая, какая сейчас разница. Сон, явь, хочу одного, продолжить движения в этой влажной, жаркой, как духовка, промежности. Подмял девушку под себя. И вперед-вперед в развратно чавкающую женскую пещерку. Теперь выл не только я, но и девушка. Выла, хватала меня за плечи, легонько царапая своими ноготками мою спину, а ногами, точно клещами, сдавливала мои бедра. Хочу кончить! Чувствуя, что разрядка не за горами, еще сильнее увеличил скорость, ревя настоящим медведем, стал немилосердно вколачивать вглубь текущей вагины свой кол. Вперед, вперед, быстрее, сильнее, глубже, взрыв!! Один, два, три, четыре, пять… Пять секунд удовольствия. Хорошо! Шесть, семь, восемь, девять, десять… И пустота, и тошнота от осознания, что ни хрена это не сон. Красавицы Тани Лазаревой нет рядом, она все так же злится на меня и, возможно, разочаровавшись, никогда не простит, а я опять, похоти ради, переспал со светловолосой малолеткой. Млять… Купился на ее слезы, пожалел, оставил переночевать. «Да я и не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик под лавочку, скалочку за щечку». Замутило еще сильнее. Как же неприятно чувствовать себя козлом и ослом одновременно.
– Да ну вас! – наконец произнесла я, устав от жарких препирательств в своей голове.
– Тань, ты чего?! – удивленно спросила коллега Ирина.
– Ой, прости, задумалась.
А потом нашла карточку салона, откуда мне доставили эти прекрасные розы.
– Алло, салон цветов «Элегия»? Мне только что принесли цветы, пожалуйста, верните курьера, можно вас попросить отнести букет дарителю, тут совсем рядом. Конечно, эту услугу я обязательно оплачу, причем в двойном размере.
Лицо Ирины вытянулось, выражая крайнюю степень изумления.
***
В видеодомофон позвонили.
Экран высветил симпатичную молоденькую блондинку. Черт, как же ее звали-то? В голове всплывал только слог «ля». Ля-ля-ля. Интересно, что ей понадобилось и кто пустил на территорию двора дома? Надо будет сделать втык охране.
– Да, – мой голос звучал недовольно.
– Привет, Алекс! – во все зубы улыбалась блондинка в окошке видеодомофона. – Кажется, прошлый раз я обронила у тебя сережку. Она золотая, недорогая, но очень для меня ценная, мне ее любимая сестренка подарила на день рожденья. Ты, случайно, не находил?!
Да, помнится, домохозяйка говорила, что обнаружила какую-то сережку в постели, только возвращать ее было некому, поскольку номер блондинки я выбросил почти сразу же, как только за ней закрылась дверь. Наверняка специально оставила. На какие только уловки не идут некоторые красотки, чтобы зацепить богатого мужика. Надеюсь, богатого, друг Никиты Алексеевича пообещался вложиться в мое строительство, правда, условия выдвинул адские, но ничего, вытяну, главное, что фирма «Стройинвест» теперь не банкрот.
– Заходи! – коротко бросил я и нажал на кнопку домофона.
Блондинка выглядела великолепно. Длинные ноги в короткой юбке, обтягивающий аппетитные сиськи топик, светлые волосы распущены по плечам.
– Привет! – еще радостней пропела девица, приветливо улыбнувшись во все зубы, а затем облизнула свои пухлые губы.
– Ну, здравствуй!
– Я соскучилась! – объявила блондинка, повиснув на моей шее.
Скривился. Радость-то какая. Я тоже ужасно соскучился, аж тело сводит и душа болит, только совсем по другой девушке, а она вот уже три дня отсылает назад мои цветы. Отстранился. Черт, как же зовут эту белобрысую куколку?!
– Послушай, детка, сейчас найду сережку, а потом извини, ужасно устал, хочу сегодня пораньше лечь спать.
– Чудесная идея. Не против, если я составлю тебе компанию?
Некоторые совершенно не понимают намеков или предпочитают, чтобы их в открытую посылали.
– Когда я говорил спать, то имел в виду прямой смысл этого слова.
– Я почти тоже, понимаешь, у меня сегодня сложилась затруднительная ситуация. Родители уехали, старшая сестра решила уединиться в квартире с каким-то мужиком, а меня выставила, чтобы не мешала их постельным играм. У тебя хата огромная, я не помешаю тебе. Наоборот даже… Хочешь, сделаю расслабляющий массаж? Будешь доволен.
Вспомнились слова из одной детской сказочки про лисичку: «Да я и не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик под лавочку, скалочку под печку».
Взял в свою ладонь девичьи пальчики с большими нарощенными ногтями, на которых красовался рисунок забавных кошачьих лапок.
– Послушай, киска, с таким ногтями массаж не делают.
– Ну ладно, тогда я тебе немного кожу поскребу. Знаешь, как приятно? Мурчать будешь от удовольствия.
– Спасибо, обойдусь.
Вложил в ладонь девушки простенькую золотую сережку.
– Тебе пора, я не оставляю на ночь приблудных девиц, прости, детка, у меня тут не богадельня.
Красивые голубые глаза блеснули обидой. Длинные, густо накрашенные ресницы захлопали, пытаясь выдать слезу. Только этого мне не хватало – женских истерик и женских слез. А Таня Лазарева, помнится, проехала в машине, не уронив ни одной слезинки.
– Послушай, детка, я тебе дам денег, снимешь себе номер в гостинице.
– У меня нет с собой паспорта, кто меня в гостиницу пустит без паспорта? – черные от туши слезы покатились по женским щечкам.
Вот блин, влип! Не надо было дверь открывать. Начал ненавязчиво пихать блондинку в сторону выхода.
– Это твои проблемы, детка, прежде чем куда-то идти, нужно включать мозги, а не напяливать мини-юбку.
Ля-ля-ля заплакала еще сильнее.
– Зачем ты так… ведь я не сделала тебе ничего плохого. Более того, нам же было хорошо в тот вечер.
После выходных на базе отдыха «Озерная соната» я теперь точно знал, что бешеные постельные скачки с юной блондинкой имели мало общего со словом «хорошо». Они даже на «удовлетворительно» слабо тянули, так, алкогольный перепих между двумя абсолютно чужими людьми.
– Мне совершенно некуда идти, – давила девушка на жалость, – п-пожалуйста, не прогоняй меня.
Млять… Блондинка была так развязно одета, что, пожалуй, в таком виде далеко не уйдет, обязательно нарвется на каких-либо отморозков.
– Я сейчас вызову такси, оно отвезет тебя, куда ты скажешь.
Девушка присела около входной двери на корточки, кажется, выпроводить ее будет проблематично. Минимальной длины юбка натянулась, оголяя ягодицы и показывая беленькие трусики. Она выглядела более чем расстроенной, подкрашенные черным слезки продолжали капать из глаз, делая блондинку похожей на переодетого девушкой по вызову грустного Пьеро.
– Пожалуйста, не прогоняй меня, я правда не знаю куда пойти. Алинка, подруга моя, тоже уехала, Жоржик, конечно, каждый день зовет к себе в гости, но я не хочу к нему идти, он меня точно изнасилует. Ты, наверное, плохо обо мне думаешь?.. Ну, что я так быстро согласилась к тебе поехать.
Честно сказать, я вообще о ней не думал, в моих мыслях основательно засела совсем другая девушка.
– Просто ты мне понравился. Очень. Когда тебя увидела, сразу влюбилась, ведь ты так похож на принца.
Гм… Я в тот момент был расстроенный, пьяный и циничный, интересно, какая из этих черт показалась блондинке принцевской меткой. Полный бред!
– Если хочешь знать, ты только второй парень, ну, с которым я… – блондинка скромно потупила глазки, – это… Занималась сексом. Я тогда согласилась поехать, потому что не знала, как себя нужно вести, чтобы заинтересовать такого мужчину, как ты, хотела выглядеть взрослой.
Нда, в некоторых моментах ей это очень хорошо удалось.
Пальцы с красивыми кошачьими лапками на ногтях обхватили хрупкие девичьи плечи, голубые глаза жалостливо смотрели на меня снизу вверх. Не знаю, говорила ли девушка искренне, но в ее облике было что-то сиротливое. Совесть противно заныла. Блин, Шувалов, ты козел, козлина! Лучше бы ты проститутку заказал в тот вечер, а еще лучше отправился бы тихо спать или попытался выбить стресс с помощью боксерской груши. Ведь эта юная блондинка, в самом деле, могла невесть что насочинять. Они в молодости даже в фонарный столб готовы влюбиться, а ты, как ни крути, намного лучше столба. Староват, конечно, для столь юной леди, впрочем, это тоже может привлекать. Многим девчонкам нравятся отнюдь не ровесники, а мужики постарше. Они кажутся им умнее, мужественнее, заботливей и, уж конечно, более сведущими в постели, чем восемнадцатилетние сверстники. Плюс ко всему этому, у них водятся денежки. Вот идиот, блин! Блондинка снова жалобно всхлипнула. Надеюсь, Таня Лазарева, со своими высокими принципами, никогда не узнает, каким я могу быть моральным уродом.
– Послушай, детка… – черт, как же ее звать-то? – Я для тебя слишком стар, циничен и так далее. Прости, я тогда поступил по-сволочному с тобой, трахнул и выставил вон. Но, видишь ли, в тот день я очень расстроился, к тому же выпил изрядно, да и женщины у меня давненько не было, в общем, извини, детка, мы совершенно разные, между нами не может быть никаких отношений. Тебе нужен совсем другой парень. Меня-то и парнем сложно назвать, мужик уже, старый пердун для тебя. Ты под стол пешком ходила, когда я начал трахаться с девочками.
– Г-говорят, л-любви все возрасты покорны. Да сейчас разница в тридцать лет никого не смущает, а тринадцать тем более.
Не помню, чтобы я говорил о своем возрасте. Хотя мог, конечно, я тогда сильно надрался.
– Детка, после секса не всегда приходит любовь. И знаешь, для любви я, мягко сказать, не самый лучший вариант. Так что вытирай слезы. Слушай, если тебе в самом деле некуда идти, можешь переночевать в одной из гостевых спален. Но ради бога, выкинь дурацкие мысли из головы про «люблю» и тому подобную чепуху.
Девушка опять всхлипнула, надула губки.
– Ну не злись, – примирительно добавил я, потянул за девичью руку, помогая блондинке подняться. – Уверен, ты еще встретишь парня своей мечты. И надеюсь, он будет не таким козлом, как я.
Девушка жалобно всхлипнула.
– Только прошу, Алекс, можно у тебя переночевать, мне действительно некуда идти.
– Гостевая спальня в твоем распоряжении, детка.
***
В моих объятьях стонала девушка. Танечка, моя Таня Лазарева, развратная скромница, способная завести одним только дерзким взглядом, перезвоном девчачьего смеха, лукавой полуулыбкой. Если она меня обнимает и даже страстно целует в губы, значит, больше не обижается на грубость и самонадеянность, которую я проявил, уезжая из базы отдыха «Озерная соната».
– Тань, я так по тебе соскучился.
Андалузская красавица засмеялась. Вдохнул полной грудью запах этой удивительной женщины, ее кожа пахла розами. Татьяна Лазарева ассоциировалась с этими прекрасными цветами – ярко-красными, совершенными в изысканности своих линий. Моя роза, моя Таня Лазарева. Набросился голодным зверем на нежные лепестки ее губ. Опять, наверное, веду себя напористым медведем. Но с ней рядом так сложно сдерживать первобытную силу своих желаний, хочется подчинить, овладеть, сделать эту красоту своею.
– Девочка моя сладкая, – прошептал я в миленькое женское ушко и начал целовать губы, пахнущую розами шею, сжал во рту сморщенный бутончик девичьей груди. Протяжный сладострастный стон током прошелся по жилам. Член разбух в пижамных штанах, требуя свободы, желая обладания этим великолепным телом.
Татьяна опять лукаво засмеялась.
– Давай я сделаю тебе минет, милый? Хочешь почувствовать мои пухлые губы на своем члене?
– Хочу, очень хочу! – прохрипел я, еще сильнее возбуждаясь от ее откровенных слов. – Пожалуйста, Таня, у тебя божественные губы, созданные для поцелуев и минета тоже. Только не включай правильную девочку, в этом нет ничего постыдного.
Снова раздался перезвон женского смеха.
– Молчи, милый, молчи и наслаждайся. Я буду очень старательной, тебе понравится.
Пухлые губы начали чертить влажную дорожку по моему телу, целуя шею, потом грудь, живот, шаловливый язычок проник во впадинку пупка, вынуждая напрягаться и каменеть мышцы пресса, член дернулся, живя своей, полной ожидания влажных прикосновений, жизнью.
– Ну же, давай, девочка, ниже, – захрипел я, толкая женскую голову к бугру своего паха.
Она послушалась, губы двинулись дальше, начали целовать кожу возле кромки пижамных брюк. Спустил их к чертям собачьим, чтобы не мешали этому волшебному действу, затем требовательно притянул шаловливый ротик поближе к эрегированному, подрагивающему от желания члену.
– О-о-о! – задохнулся, протяжно завыл, когда пухлые губы всасывающе обхватили головку.
Тонкие пальчики, помогая меня минетить, плотно обхватили ствол члена. Это удовольствие сродни пыткам. Под напором женских губ и пальчиков можно выболтать любые секреты, признаться в чем угодно, только бы влажные движения продолжались.
Таня Лазарева интенсивно заработала на моем отростке, двигаясь резко вниз практически до основания члена, а потом в обратную сторону к вершине. Девичий язычок принялся старательно облизывать головку.
– Давай, давай, детка, пососи мою конфетку.
Блин, какая пошлость сорвалась с языка. Надеюсь, Таня не обидится.
Нет, моя Роза весело рассмеялась, а я следом взвыл, потому что она снова, все еще хохочущая, насадилась до основания моего нехилого отростка, чуть ли не яйца заглотила. Не ожидал от чопорной Тани Лазаревой такого мастерства в оральных ласках. Это просто сон, Алекс. В сновидениях и строгие бухгалтерши могут быть хорошими минетчицами. От сладких развратных движений на моем члене разбегались все посторонние, не связанные с желанием разрядиться мысли.
Снова послышался девичий смех. А губы отодвинулись…
– Не-е-ет!.. – протестующе застонал я. – Продолжай, пожалуйста, прошу тебя!..
Мои просьбы были услышаны, правда не продолжением такого замечательного минета, Андалузская красавица приподнялась и стала медленно насаживаться своим текущим передком сверху моего одеревенелого от возбуждения члена. Руки сами по себе потянулись к стройным девичьим бедрам. Опять взвыл и подался вперед, глубже вонзаясь во влажные женские глубины. Какой реальный сон… Сон?! О, черт, на моем члене интенсивно скакала стройная светловолосая девушка. Красивая, совсем молоденькая, не больше восемнадцати лет. Млять, откуда в сновидениях взялась блондинка?! Голубенькие глазки закатились от удовольствия. Мой боец пульсировал, ожидая разрядки. Черт, я хочу кончить! Пусть будет светловолосая, какая сейчас разница. Сон, явь, хочу одного, продолжить движения в этой влажной, жаркой, как духовка, промежности. Подмял девушку под себя. И вперед-вперед в развратно чавкающую женскую пещерку. Теперь выл не только я, но и девушка. Выла, хватала меня за плечи, легонько царапая своими ноготками мою спину, а ногами, точно клещами, сдавливала мои бедра. Хочу кончить! Чувствуя, что разрядка не за горами, еще сильнее увеличил скорость, ревя настоящим медведем, стал немилосердно вколачивать вглубь текущей вагины свой кол. Вперед, вперед, быстрее, сильнее, глубже, взрыв!! Один, два, три, четыре, пять… Пять секунд удовольствия. Хорошо! Шесть, семь, восемь, девять, десять… И пустота, и тошнота от осознания, что ни хрена это не сон. Красавицы Тани Лазаревой нет рядом, она все так же злится на меня и, возможно, разочаровавшись, никогда не простит, а я опять, похоти ради, переспал со светловолосой малолеткой. Млять… Купился на ее слезы, пожалел, оставил переночевать. «Да я и не потесню вас: сама лягу на лавочку, хвостик под лавочку, скалочку за щечку». Замутило еще сильнее. Как же неприятно чувствовать себя козлом и ослом одновременно.
