- Понимаю, продолжайте. После пережитого нужна психологическая разгрузка. Она ее получала таким образом. Секс штука тонкая, иногда он приобретает причудливые, порицаемые обществом формы. Но если остается в рамках добровольного и допустимого для участников, то власти закрывают на это глаза. Да и кто я такой чтобы осуждать?
- Не совсем так… Для нее это как наказание было, самобичевание физическое, только чужими руками. Позволяло хоть ненадолго избавиться от чувства вины, – она вздохнула, крутя в руках наполненную чашку. – Я вот тоже смирилась, не стала навязывать свою точку зрения, мораль. Поскольку видела, что ей после этих вот походов лучше. Может, стоило настоять, вразумить… не знаю. Как-то неправильно так, не по человечески. Люди ли они вообще, те, кто причиняют боль другим ради собственного удовлетворения?
Меня передернуло от навеянных словами воспоминаний. А кем был бы в представлении этой милой, доброй женщины я, узнай она о пятом уровне игры «Сабмиссия»?
- Скажите, а она кого-то приводила сюда?
- Сюда точно нет. Даже друзей бывших, не то что кого-то еще. Эта квартира, она как алтарь памяти. Все вещи ровно на тех местах, как до катастрофы… Ей все говорили, что надо сменить обстановку. Идти дальше, оставив прошлое за спиной. Но разве что слушала? Характерная была, своевольная. Ей бы сильного мужчину, что помог преодолеть разлом, дал веру в будущее. Да что уж сейчас говорить…
- А какие-то имена она называла?
- Да какие имена, клички какие-то. Мастер такой, мастер сякой. Раньше палачей называли «заплечных дел мастер». Вот и те, как палачи. У нее ж, почитай, и нормальных-то знакомых за последние годы и не было. А из имен… Мастер Жест, она его жестянщиком звала. Возможно, мужчина работал на металлургическом комбинате. Упоминала, что рука у мужика тяжелая, только полная маза под него ляжет. Не знаю, понятны ли вам эти слова, но пытаюсь дословно вспомнить, – я кивнул, поощряя продолжать дальше. – Мастер Икс, хоть и вел себя загадочно, на проверку отказался флоггеристом беспонтовым.
- А о Демоне она не говорила?
- Да нет, не слышала такого, – женщина нахмурилась, восстанавливая в памяти былые разговоры. – Вот уж придумал себе «имечко», еще бы Люцифером назвался. Искуситель, властвующий над падшими ангелами и исполнитель наказания над заблудшими душами, – она презрительно скривилась. – Еще был мастер Игрек, позер и показушник. Ничего толком не умел, но мнил себя крутым домом. Причем тут дом и как он связан с человеком, я не поняла. Но вдруг это важно.
- Угу, – кивнул я с умным видом, предлагая продолжить.
- Мастер Зет в целом топ неплохой, по словам Майи. Возможно, он носил укороченную майку, поэтому и удостоился такой характеристики, – пояснила добрая душа. – А еще она рассказывала, про женщину такую же властную.
- Мастерица? – не смог удержаться я.
Уж больно комично воспринимались бесхитростные комментарии соседки. Хоть и сама обстановка не располагала к юмору.
- В том разговоре она упоминала домину. Возможно, клуб располагался в большом доме. Его название с властью как-то связано, Майя обмолвилась ненароком.
- Название я знаю. Но найти в сети адрес не получилось.
- Простите, тут ничем не помогу.
- А может у нее записная книжка с номерами знакомых осталась, ежедневник? Компьютер? Сайт собственный, соцсети?
- Все записи пропали вместе с видеофоном. А компьютер сейчас покажу, – произнесла Селестина Ареевна, вставая из-за стола.
Мы прошли мимо комнаты родителей, из-за двери виднелась широкая кровать, ковер на полу. Далее скорее всего детская, судя по обилию игрушек. И теперь у меня появилась возможность внимательно осмотреть виденную ранее мельком комнату девушки. Модная мебель-трансформер, меняющая интерьер. Сейчас это спальня с односпальной кроватью в углу, тумбочкой у изголовья и зеркальным трюмо. Но может превратиться и в кабинет, если сложить кровать и выдвинуть стол со шкафами. Все функционально, ничего лишнего.
На тумбочке рамка с цифровыми фотографиями. Я нажал на воспроизведение, увидев молодую и счастливую брюнетку, запечатленную на вершине горы. Ее семью. Улыбающегося мальчишку с хитрыми глазами. Высокую симпатичную женщину с ямочками на щеках. Мужчину с военной выправкой, нежно обнимающего жену и детей. Часть чужой жизни.
- Здесь фотки до того происшествия, – пояснила зашедшая следом женщина, поправив выбившийся из строгой прически седеющий локон.
- А когда она окрасила волосы? – спросил я, уже догадываясь об ответе.
- Да незадолго до того, как ей предложили поработать в создании игры. У работодателя имелись определенные требования к внешности.
Пролистав подборку до конца, я обратил внимание на портативный компьютер. Но тут же застопорился на пароле.
- Вы не знаете? – я кивнул на рамку с мигающим курсором.
- Нет, как-то надобности не было. Странно, что свободного доступа нет. Полицейские проверили содержимое уже, с собой забирали.
Полный нехороших предчувствий, я нажал «энтер» и сразу пошла загрузка. Пароль был взломан. А как только появился стандартный рабочий стол, я понял, что еще один источник информации обрублен. Жесткий диск отформатирован и девственно пуст.
С разрешения соседки порывшись в имуществе покойной и не найдя никаких зацепок, я оставил бесперспективное занятие. Здесь все уже растащено до нас.
- А что будет с вещами, когда через положенные полгода квартира достанется наследникам?
- Отправятся на свалку жизни, куда ж еще, – невесело усмехнулась Селестина Ареевна. – Новым жильцам нет дела до того, что дорого прошлым владельцам.
- Заберите себе.
- Не могу. Все вещи описаны. Это будет воровством. А у меня нет ни сил, ни возможностей бороться с системой.
- А если я возьму ответственность на себя? – неожиданно предложил я.
Почему-то мне очень не хотелось, чтобы равнодушные руки сортировали им не принадлежащее. И решали: что выбросить, а что может еще пригодиться новым жильцам. Ведь когда-то эти вещи действительно значили очень много для Майи.
Селестина Ареевна колебалась. Видно, что она хочет сохранить память о названной дочери. Сберечь хоть часть того, что от нее осталось. Но вдолбленное воспитание не позволяло пойти на этот шаг.
Я молча взял фоторамку и вложил в женские руки. Только одну фотку переписал на память. Ту, где Майя одна стоит на вершине горы. И кажется, что весь мир у ее ног. Мир, который еще не превратился в беспроглядную пропасть.
«Теперь еще и вор», – подумал невесело. Но не почувствовал никаких угрызений совести из-за очередного нарушения закона.
У соседки была возможность брать что пожелает. Лежащие на самом виду драгоценности: золотые цепочки, серьги с брильянтами, кольца. Дорогую бытовую технику. Но для нее ценность имели совсем другие вещи: мягкая игрушка в форме медвежонка, детский рисунок с изображением четырех держащихся за руки людей, записная книжка с немного наивными стихами, какие-то почетные грамоты, подборка газетных вырезок, зачитанная книга с пометками на полях. Она проводила руками по вещам и тихо плакала, утопая в ведомых только ей воспоминаниях. Ведь каждый предмет одежды или бесполезный сувенир имели свою историю. И для близких людей они значили очень много.
Из квартиры я уходил в смешанных чувствах. С одной стороны не узнал практически ничего. С другой – стал богаче на целую жизнь. Чужую потерянную жизнь, за которую чувствовал себя в ответе.
За всеми проблемами, работой и времяпрепровождением в виртуальности я как-то и не заметил наступления весны. Город же видел в основном из окна мобиля, а там больше на дорогу внимание обращаешь. Продукты и товары обычно заказывал дистанционно с доставкой до почтовой ячейки в подъезде. Поводов для прогулки не так уж и много. Тем более одному.
Но после поездки обуяло какое-то сентиментальное настроение. Мысли о быстротечности жизни. Хоть и продолжительность ее перевалила сейчас сотню лет, но все какая-то суета, каждодневные заботы. Некогда остановиться, оглянуться вокруг.
Пока разогревался ужин, я облокотился на подоконник, вглядываясь в раскинувшуюся за окном картину. Жилой комплекс имел форму подковы, окружающей живописный пруд. Уже стемнело, и среди растительности зажглись удачно вписанные в ландшафтный дизайн светильники. Терпкий запах едва распустившейся листвы витал в воздухе, настраивая на романтический лад.
Быстро расправившись с едой, я спустился во двор. Прошел по выложенной плиткой тропинке прямо к берегу. Игнорируя беседки и скамейки, сел прямо на присыпанную галькой землю, любуясь бликами света на воде. Вспомнилось, как сидели тут с Никой. Как давно это было? Год, два назад? Мы даже купались здесь ночью. Вода чистая, заход в воду удобный. А то, что остальные жители предпочитали бассейн находящегося по близости фитнес-клуба – это их проблемы. По мне, так ничто не сравнится с открытым водоемом.
Ради интереса попробовал рукой воду. Холодная. Распогодилось только недавно, еще не успела нагреться. Ну да ладно. Не за этим пришел, а просто посидеть в тишине, подумать.
Прав Эдвард, все же придется вернуться в заведение Софии. Хоть я и считал эту страницу навсегда закрытой для себя. Но поговорить я хотел не с хозяйкой, а с Альмой. Мне нужна консультация человека сведущего в психологии отношений Тематиков, способного прояснить поведение Майи и посоветовать, как искать обидчика. А больше я никого не знал в этой сфере. Да и это знакомство… Я улыбнулся, вспоминая собственную самонадеянность. Но ведь выиграл же пари.
Подобрав округлый камень, кинул его в воду, разбавляя окружающую тишину тихим всплеском.
Мой сегодняшний разговор, к сожалению, не дал никаких зацепок. Скрытность Майи в данном случае сыграла плохую службу. Значит нужно действовать другими методами. Но мало попасть в клуб, нужно там еще и задержаться. И тут я рассчитывал на помощь и советы Альмиры, как более сведущего человека.
Приняв решение, я откинулся на ствол росшего поблизости дерева. Уходить не хотелось. Уютная теплота вечера расслабляла, позволяя отрешиться от всех забот.
Во второй рабочий день никто меня уже не провожал до кабинета. И я малость заплутал в переплетении однотипных коридоров. Нашел знакомую разукрашенную распечатками дверь уже с опозданием, хоть и пришел в офис рано.
- А ты, я смотрю, не сильно горишь желанием исполнять свои обязанности, – встретила меня Эль.
Ни тебе здравствуйте, ни прочих положенных при встрече коллег любезностей.
- С добрым утром. Тебя никто не учил, что при встрече положено здороваться?
- Да куда уж мне до аристократов доморощенных. А тебя не учили, что приходить полагается вовремя? – парировала напарница. – Натягивай свои приблуды программистские, пора отправляться ваять игру. Время не ждет.
Непросто с ней будет, чую. И если уж я собираюсь занять ведущее место, то не должен давать повода для подобных замечаний. Тем более, что девушка работает дольше, да и поддержка за ее спиной нехилая. Дети начальства обычно находятся в привилегированном положении. Но оправдываться – значит признать свою неправоту. А отбрехаться то и нечем… Тут либо изначально в жесткой форме пресечь любые наезды в свой адрес, либо выслушивать нечто подобное и в дальнейшем.
Впрочем, не могу сказать, что наша перепалка меня как-то напрягала. Скорее вносила некую остроту в серую обыденность.
- Мы сегодня вообще в виртуальность погружаться не будем, – огорошил я Эль, переключив ее внимание.
- Как так? – она даже рот раскрыла от удивления, а густо подведенные черным глаза стали казаться еще больше.
- Вот так. Документация к продукту данной индустрии не менее важна. И я хочу посмотреть, как составлен дизайн-документ игры.
Вот тут удивила меня уже она, недоуменно спросив:
- А что это такое?
Я медленно опустился в свое кресло, не понимая, шутка ли это или явь. Как вообще можно начинать работать над игрой не проработав ее концепцию, не описав идею, сюжет, основные технические параметры?
- Эллиза, покажи какая вообще имеется документация. Сначала над проектом работает сценарист. И только после того, как описаны основные моменты, подключается дизайнер. Прежде чем начать разработку определяется целевая аудитория, пути распространения готового продукта, продвижение на рынке. Выпускнице дизайнерской академии не могли поручить работу с нуля. Тем более такую масштабную, многоплановую.
- Думаешь, я не справлюсь?! – тут же окрысилась девушка. – Да я…
Но я перебил самовосхваление:
- Дело не в том справишься или нет. А в том, что каждый участник проекта выполняет свою работу. Можно получить образование в нескольких областях, но все равно одному человеку не справиться, нужна помощь. Преобразование эфемерных образов в текст, структурирование его, превращение в художественное описание или сухие строки технической документации – тоже в своем роде искусство. Писать умеют все. А описать для пользователей мир так, чтобы захотелось погрузиться в игру – единицы. И кроме этого нужно заинтересовать спонсоров, агентов по продаже.
С каждым моим словом девушка мрачнела все больше. Видно, что она даже не задумывалась о продвижении своего творения. Просто воплощала в жизнь все, что приходило в голову, без всяческих описаний и чужих подсказок.
- Спонсор, я так понимаю, есть? – догадался я, учитывая кто ее отец. Дождавшись кивка, продолжил: – Но все равно без описаний не обойтись.
Я задумчиво барабанил пальцами по столу, прикидывая как можно выгрести из сложившейся ситуации. Очевидно, что девчонку просто кинули в проект, как новорожденного котенка в воду. Выплывет – хорошо, значит, сильна и целеустремленна. Может доводить задуманное до конца и руководить людьми. Нет – гнобиться ей внизу иерархии на технических работах. Жестокий метод, но при этом часто практикуемый властьимущими для потенциальных наследников. Возможность проявить себя.
Являлась бы парнем с двумя образованиями, вполне возможно папаша полностью свалил все на одни плечи. А так приходилось нанимать программистов со стороны. Правда мне с самого начала показалось странным, почему на такую ответственную работу брали студентов. Логичнее подбирать в рабочую пару сложившегося специалиста из проверенных. Но теперь все части головоломки встали на свои места. Не имеющим трудового опыта и из-за этого не уверенным в себе человеком легче командовать, подмять под свой авторитет. А у девочки характер не сахар, она хочет верховодить. Только вот опыта начальственного и силы характера не достает, чтобы со мной тягаться. Промашка тут вышла у работодателей, я хоть и студент вчерашний, но в профессии разбираюсь. Правда, в основном только своей, а о сопутствующих имею лишь общие представления.
- Поможешь с документацией? – тихо спросила девушка. Вместо привычного гонора в словах проскочили просительные нотки.
В то время, когда я раздумывал над ситуацией, в ее душе происходила нешуточная борьба. Непросто осознать и принять, что одной не справиться. Переступить через гордость и попросить помощи.
- Я тоже не спец в этом, – ответил честно, но видя, как поникли плечи собеседницы, добавил: – Но я знаю, кто может научить.
Хорошо иметь полезных друзей. А еще лучше – когда с ними можно в любой момент связаться.
- Эдвард, есть несколько минут? – видеофон выдал привычную до боли картину прежнего места работы. Ну и самого вызываемого абонента, естественно.
- Не совсем так… Для нее это как наказание было, самобичевание физическое, только чужими руками. Позволяло хоть ненадолго избавиться от чувства вины, – она вздохнула, крутя в руках наполненную чашку. – Я вот тоже смирилась, не стала навязывать свою точку зрения, мораль. Поскольку видела, что ей после этих вот походов лучше. Может, стоило настоять, вразумить… не знаю. Как-то неправильно так, не по человечески. Люди ли они вообще, те, кто причиняют боль другим ради собственного удовлетворения?
Меня передернуло от навеянных словами воспоминаний. А кем был бы в представлении этой милой, доброй женщины я, узнай она о пятом уровне игры «Сабмиссия»?
- Скажите, а она кого-то приводила сюда?
- Сюда точно нет. Даже друзей бывших, не то что кого-то еще. Эта квартира, она как алтарь памяти. Все вещи ровно на тех местах, как до катастрофы… Ей все говорили, что надо сменить обстановку. Идти дальше, оставив прошлое за спиной. Но разве что слушала? Характерная была, своевольная. Ей бы сильного мужчину, что помог преодолеть разлом, дал веру в будущее. Да что уж сейчас говорить…
- А какие-то имена она называла?
- Да какие имена, клички какие-то. Мастер такой, мастер сякой. Раньше палачей называли «заплечных дел мастер». Вот и те, как палачи. У нее ж, почитай, и нормальных-то знакомых за последние годы и не было. А из имен… Мастер Жест, она его жестянщиком звала. Возможно, мужчина работал на металлургическом комбинате. Упоминала, что рука у мужика тяжелая, только полная маза под него ляжет. Не знаю, понятны ли вам эти слова, но пытаюсь дословно вспомнить, – я кивнул, поощряя продолжать дальше. – Мастер Икс, хоть и вел себя загадочно, на проверку отказался флоггеристом беспонтовым.
- А о Демоне она не говорила?
- Да нет, не слышала такого, – женщина нахмурилась, восстанавливая в памяти былые разговоры. – Вот уж придумал себе «имечко», еще бы Люцифером назвался. Искуситель, властвующий над падшими ангелами и исполнитель наказания над заблудшими душами, – она презрительно скривилась. – Еще был мастер Игрек, позер и показушник. Ничего толком не умел, но мнил себя крутым домом. Причем тут дом и как он связан с человеком, я не поняла. Но вдруг это важно.
- Угу, – кивнул я с умным видом, предлагая продолжить.
- Мастер Зет в целом топ неплохой, по словам Майи. Возможно, он носил укороченную майку, поэтому и удостоился такой характеристики, – пояснила добрая душа. – А еще она рассказывала, про женщину такую же властную.
- Мастерица? – не смог удержаться я.
Уж больно комично воспринимались бесхитростные комментарии соседки. Хоть и сама обстановка не располагала к юмору.
- В том разговоре она упоминала домину. Возможно, клуб располагался в большом доме. Его название с властью как-то связано, Майя обмолвилась ненароком.
- Название я знаю. Но найти в сети адрес не получилось.
- Простите, тут ничем не помогу.
- А может у нее записная книжка с номерами знакомых осталась, ежедневник? Компьютер? Сайт собственный, соцсети?
- Все записи пропали вместе с видеофоном. А компьютер сейчас покажу, – произнесла Селестина Ареевна, вставая из-за стола.
Мы прошли мимо комнаты родителей, из-за двери виднелась широкая кровать, ковер на полу. Далее скорее всего детская, судя по обилию игрушек. И теперь у меня появилась возможность внимательно осмотреть виденную ранее мельком комнату девушки. Модная мебель-трансформер, меняющая интерьер. Сейчас это спальня с односпальной кроватью в углу, тумбочкой у изголовья и зеркальным трюмо. Но может превратиться и в кабинет, если сложить кровать и выдвинуть стол со шкафами. Все функционально, ничего лишнего.
На тумбочке рамка с цифровыми фотографиями. Я нажал на воспроизведение, увидев молодую и счастливую брюнетку, запечатленную на вершине горы. Ее семью. Улыбающегося мальчишку с хитрыми глазами. Высокую симпатичную женщину с ямочками на щеках. Мужчину с военной выправкой, нежно обнимающего жену и детей. Часть чужой жизни.
- Здесь фотки до того происшествия, – пояснила зашедшая следом женщина, поправив выбившийся из строгой прически седеющий локон.
- А когда она окрасила волосы? – спросил я, уже догадываясь об ответе.
- Да незадолго до того, как ей предложили поработать в создании игры. У работодателя имелись определенные требования к внешности.
Пролистав подборку до конца, я обратил внимание на портативный компьютер. Но тут же застопорился на пароле.
- Вы не знаете? – я кивнул на рамку с мигающим курсором.
- Нет, как-то надобности не было. Странно, что свободного доступа нет. Полицейские проверили содержимое уже, с собой забирали.
Полный нехороших предчувствий, я нажал «энтер» и сразу пошла загрузка. Пароль был взломан. А как только появился стандартный рабочий стол, я понял, что еще один источник информации обрублен. Жесткий диск отформатирован и девственно пуст.
С разрешения соседки порывшись в имуществе покойной и не найдя никаких зацепок, я оставил бесперспективное занятие. Здесь все уже растащено до нас.
- А что будет с вещами, когда через положенные полгода квартира достанется наследникам?
- Отправятся на свалку жизни, куда ж еще, – невесело усмехнулась Селестина Ареевна. – Новым жильцам нет дела до того, что дорого прошлым владельцам.
- Заберите себе.
- Не могу. Все вещи описаны. Это будет воровством. А у меня нет ни сил, ни возможностей бороться с системой.
- А если я возьму ответственность на себя? – неожиданно предложил я.
Почему-то мне очень не хотелось, чтобы равнодушные руки сортировали им не принадлежащее. И решали: что выбросить, а что может еще пригодиться новым жильцам. Ведь когда-то эти вещи действительно значили очень много для Майи.
Селестина Ареевна колебалась. Видно, что она хочет сохранить память о названной дочери. Сберечь хоть часть того, что от нее осталось. Но вдолбленное воспитание не позволяло пойти на этот шаг.
Я молча взял фоторамку и вложил в женские руки. Только одну фотку переписал на память. Ту, где Майя одна стоит на вершине горы. И кажется, что весь мир у ее ног. Мир, который еще не превратился в беспроглядную пропасть.
«Теперь еще и вор», – подумал невесело. Но не почувствовал никаких угрызений совести из-за очередного нарушения закона.
У соседки была возможность брать что пожелает. Лежащие на самом виду драгоценности: золотые цепочки, серьги с брильянтами, кольца. Дорогую бытовую технику. Но для нее ценность имели совсем другие вещи: мягкая игрушка в форме медвежонка, детский рисунок с изображением четырех держащихся за руки людей, записная книжка с немного наивными стихами, какие-то почетные грамоты, подборка газетных вырезок, зачитанная книга с пометками на полях. Она проводила руками по вещам и тихо плакала, утопая в ведомых только ей воспоминаниях. Ведь каждый предмет одежды или бесполезный сувенир имели свою историю. И для близких людей они значили очень много.
Из квартиры я уходил в смешанных чувствах. С одной стороны не узнал практически ничего. С другой – стал богаче на целую жизнь. Чужую потерянную жизнь, за которую чувствовал себя в ответе.
За всеми проблемами, работой и времяпрепровождением в виртуальности я как-то и не заметил наступления весны. Город же видел в основном из окна мобиля, а там больше на дорогу внимание обращаешь. Продукты и товары обычно заказывал дистанционно с доставкой до почтовой ячейки в подъезде. Поводов для прогулки не так уж и много. Тем более одному.
Но после поездки обуяло какое-то сентиментальное настроение. Мысли о быстротечности жизни. Хоть и продолжительность ее перевалила сейчас сотню лет, но все какая-то суета, каждодневные заботы. Некогда остановиться, оглянуться вокруг.
Пока разогревался ужин, я облокотился на подоконник, вглядываясь в раскинувшуюся за окном картину. Жилой комплекс имел форму подковы, окружающей живописный пруд. Уже стемнело, и среди растительности зажглись удачно вписанные в ландшафтный дизайн светильники. Терпкий запах едва распустившейся листвы витал в воздухе, настраивая на романтический лад.
Быстро расправившись с едой, я спустился во двор. Прошел по выложенной плиткой тропинке прямо к берегу. Игнорируя беседки и скамейки, сел прямо на присыпанную галькой землю, любуясь бликами света на воде. Вспомнилось, как сидели тут с Никой. Как давно это было? Год, два назад? Мы даже купались здесь ночью. Вода чистая, заход в воду удобный. А то, что остальные жители предпочитали бассейн находящегося по близости фитнес-клуба – это их проблемы. По мне, так ничто не сравнится с открытым водоемом.
Ради интереса попробовал рукой воду. Холодная. Распогодилось только недавно, еще не успела нагреться. Ну да ладно. Не за этим пришел, а просто посидеть в тишине, подумать.
Прав Эдвард, все же придется вернуться в заведение Софии. Хоть я и считал эту страницу навсегда закрытой для себя. Но поговорить я хотел не с хозяйкой, а с Альмой. Мне нужна консультация человека сведущего в психологии отношений Тематиков, способного прояснить поведение Майи и посоветовать, как искать обидчика. А больше я никого не знал в этой сфере. Да и это знакомство… Я улыбнулся, вспоминая собственную самонадеянность. Но ведь выиграл же пари.
Подобрав округлый камень, кинул его в воду, разбавляя окружающую тишину тихим всплеском.
Мой сегодняшний разговор, к сожалению, не дал никаких зацепок. Скрытность Майи в данном случае сыграла плохую службу. Значит нужно действовать другими методами. Но мало попасть в клуб, нужно там еще и задержаться. И тут я рассчитывал на помощь и советы Альмиры, как более сведущего человека.
Приняв решение, я откинулся на ствол росшего поблизости дерева. Уходить не хотелось. Уютная теплота вечера расслабляла, позволяя отрешиться от всех забот.
***
Во второй рабочий день никто меня уже не провожал до кабинета. И я малость заплутал в переплетении однотипных коридоров. Нашел знакомую разукрашенную распечатками дверь уже с опозданием, хоть и пришел в офис рано.
- А ты, я смотрю, не сильно горишь желанием исполнять свои обязанности, – встретила меня Эль.
Ни тебе здравствуйте, ни прочих положенных при встрече коллег любезностей.
- С добрым утром. Тебя никто не учил, что при встрече положено здороваться?
- Да куда уж мне до аристократов доморощенных. А тебя не учили, что приходить полагается вовремя? – парировала напарница. – Натягивай свои приблуды программистские, пора отправляться ваять игру. Время не ждет.
Непросто с ней будет, чую. И если уж я собираюсь занять ведущее место, то не должен давать повода для подобных замечаний. Тем более, что девушка работает дольше, да и поддержка за ее спиной нехилая. Дети начальства обычно находятся в привилегированном положении. Но оправдываться – значит признать свою неправоту. А отбрехаться то и нечем… Тут либо изначально в жесткой форме пресечь любые наезды в свой адрес, либо выслушивать нечто подобное и в дальнейшем.
Впрочем, не могу сказать, что наша перепалка меня как-то напрягала. Скорее вносила некую остроту в серую обыденность.
- Мы сегодня вообще в виртуальность погружаться не будем, – огорошил я Эль, переключив ее внимание.
- Как так? – она даже рот раскрыла от удивления, а густо подведенные черным глаза стали казаться еще больше.
- Вот так. Документация к продукту данной индустрии не менее важна. И я хочу посмотреть, как составлен дизайн-документ игры.
Вот тут удивила меня уже она, недоуменно спросив:
- А что это такое?
Я медленно опустился в свое кресло, не понимая, шутка ли это или явь. Как вообще можно начинать работать над игрой не проработав ее концепцию, не описав идею, сюжет, основные технические параметры?
- Эллиза, покажи какая вообще имеется документация. Сначала над проектом работает сценарист. И только после того, как описаны основные моменты, подключается дизайнер. Прежде чем начать разработку определяется целевая аудитория, пути распространения готового продукта, продвижение на рынке. Выпускнице дизайнерской академии не могли поручить работу с нуля. Тем более такую масштабную, многоплановую.
- Думаешь, я не справлюсь?! – тут же окрысилась девушка. – Да я…
Но я перебил самовосхваление:
- Дело не в том справишься или нет. А в том, что каждый участник проекта выполняет свою работу. Можно получить образование в нескольких областях, но все равно одному человеку не справиться, нужна помощь. Преобразование эфемерных образов в текст, структурирование его, превращение в художественное описание или сухие строки технической документации – тоже в своем роде искусство. Писать умеют все. А описать для пользователей мир так, чтобы захотелось погрузиться в игру – единицы. И кроме этого нужно заинтересовать спонсоров, агентов по продаже.
С каждым моим словом девушка мрачнела все больше. Видно, что она даже не задумывалась о продвижении своего творения. Просто воплощала в жизнь все, что приходило в голову, без всяческих описаний и чужих подсказок.
- Спонсор, я так понимаю, есть? – догадался я, учитывая кто ее отец. Дождавшись кивка, продолжил: – Но все равно без описаний не обойтись.
Я задумчиво барабанил пальцами по столу, прикидывая как можно выгрести из сложившейся ситуации. Очевидно, что девчонку просто кинули в проект, как новорожденного котенка в воду. Выплывет – хорошо, значит, сильна и целеустремленна. Может доводить задуманное до конца и руководить людьми. Нет – гнобиться ей внизу иерархии на технических работах. Жестокий метод, но при этом часто практикуемый властьимущими для потенциальных наследников. Возможность проявить себя.
Являлась бы парнем с двумя образованиями, вполне возможно папаша полностью свалил все на одни плечи. А так приходилось нанимать программистов со стороны. Правда мне с самого начала показалось странным, почему на такую ответственную работу брали студентов. Логичнее подбирать в рабочую пару сложившегося специалиста из проверенных. Но теперь все части головоломки встали на свои места. Не имеющим трудового опыта и из-за этого не уверенным в себе человеком легче командовать, подмять под свой авторитет. А у девочки характер не сахар, она хочет верховодить. Только вот опыта начальственного и силы характера не достает, чтобы со мной тягаться. Промашка тут вышла у работодателей, я хоть и студент вчерашний, но в профессии разбираюсь. Правда, в основном только своей, а о сопутствующих имею лишь общие представления.
- Поможешь с документацией? – тихо спросила девушка. Вместо привычного гонора в словах проскочили просительные нотки.
В то время, когда я раздумывал над ситуацией, в ее душе происходила нешуточная борьба. Непросто осознать и принять, что одной не справиться. Переступить через гордость и попросить помощи.
- Я тоже не спец в этом, – ответил честно, но видя, как поникли плечи собеседницы, добавил: – Но я знаю, кто может научить.
Хорошо иметь полезных друзей. А еще лучше – когда с ними можно в любой момент связаться.
- Эдвард, есть несколько минут? – видеофон выдал привычную до боли картину прежнего места работы. Ну и самого вызываемого абонента, естественно.
