Лидия встала и подошла ко мне, я не сдержался и отодвинулся от нее.
- Вы так все славно расписали, господин инквизитор, только забыли одно, - она опять потянулась ко мне рукой, но я раздраженно отстранил ее. - У вашего господа Единого довольно своеобразно чувство юмора. Все ваши предположения, планы, замыслы, все это - всего лишь мусор под его ногами, который он раскидывает с детской жестокостью. Говорите, приедет глава ордена? А если не приедет? Если его корабль потопит высокая волна? Говорите, что он владеет страшной методикой? А если не владеет? Если это блеф? Говорите, что меня будут допрашивать? А если нет? Если на мне она не сработает? А если раньше допросят кардинала? Говорите, что меня допросят, и я непременно скажу правду? А если я сознаюсь, что понятия не имею где Завет, и это будет правдой? Вы видите, господин инквизитор, сколько этих "если"...
- А если приедет, если допросит, если заставит вас сказать, что вы держали Завет в руках? Ведь это же правда? Если вас казнят, если казнят меня, если следом казнят Антона и Тень, что тогда? Вам будет также смешно? - я сильно разозлился, понимая, что она совершенно непрошибаема в своем упрямстве. - Почему вы упорствуете? У вас не получится использовать Завет в качестве козыря, не удастся с его помощью повлиять на церковников. Верните его, пока еще не поздно.
- Нет, - покачала головой Лидия. - Не могу. Я же сказала, что не знаю, где он сейчас. Но не волнуйтесь. Как говорил печально известный атаман Безумных бардов, нет безвыходного положения, есть лишь неиспользованные возможности.
Это безнадежно. У меня даже злости на нее не осталось, одна лишь горечь разочарования. Должно быть, что-то отразилось у меня на лице, потому что Лидия все-таки ухитрилась взять меня под руку и успокаивающе сказать:
- Да не волнуйтесь вы так, верну я ваш Завет. Но не сейчас, чуть позже. Подброшу его кардиналу. Он и понесет заслуженное наказание. Так что выкиньте из головы все тревоги.
Я вырвал руку.
- Надеюсь, вы сдержите слово. И еще не будет слишком поздно! А на досуге перечитайте историю Синей войны, думаю, вам будет полезно знать, что тогда тоже были замешаны запрещенные манускрипты!
- Синей войны? - Лидия вдруг неожиданно расхохоталась, да так, что согнулась в три погибели. - Вы серьезно?
- В этом нет ничего смешного. Прощайте, - я развернулся уходить, но она неожиданно умолкла.
- Кстати, - ее слова задержали меня уже на пороге, я прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и не вспылить. - Для меня тут разузнали кое-что интересное. Или вы уже бросили дознание? Хозяйка борделя просила найти ей Серого Ангела. Сразу после неудачного нападения на ее девку. Странно, не правда ли? Я вот думаю, может и не колдун это был... А еще думаю, что у госпожи Розмари украли что-то очень ценное...
Я вышел из дома Лидии, раздумывая над информацией, которую она щедро мне поведала. Про то, что хозяйка имеет богатые связи с преступным миром Кльечи, что возможно шантажирует своих клиентов, что подкармливает чиновников, что ее муж - бывший каторжанин, что злополучный помчик Овьедо и городской управитель Варгес были клиентами всех трех убитых девушек, что управитель имел серьезные карточные долги, но не так давно внезапно расплатился со всеми кредиторами... У меня сложилось впечатление, что Лидия подталкивает меня к определенному выводу, но я отказывался считать, что у колдуна могут быть политические мотивы. Я не успел отойти от дома, как меня догнала запыхавшаяся Тень.
- Обождите, господин инквизитор! Вот, прошу вас, возьмите, - она протянула мне кипу рисунков.
- Что это? - я не торопился брать, памятуя про ту мерзость, что она нарисовала для меня в прошлый раз.
- Я обещала сделать эскизы платьев для кукол. Верочка просила. То есть, Евочка. Прошу вас, госпожа запретила мне покидать дом, а девочка очень ждет и должно быть обижается. Загляните к ним, передайте Евочке рисунки, она так обрадуется.
- Я не... - попытался отказаться, но, взглянув в полные слез глаза невольницы, не смог, стало совестно, ведь из-за меня и самодурства своей хозяйки она теперь под замком. - Ладно, давайте.
Дом портного было не узнать. Запустение и бедность, что царили здесь ранее, бесследно исчезли. Из сада доносился задорный детский смех и негромкое тявканье, им вторил строгий женский голос, увещавший плутовку и ее питомца. В дверях со мной столкнулась богатая клиентка, что уходила с довольным видом, а портного Изхази я нашел в примерочной, он подсчитывал плату и счастливо улыбался.
- Добрый день, - я кашлянул, привлекая его внимание.
- Господин инквизитор, - мужчина искренне обрадовался мне, и я подивился разительной перемене, что с ним произошла. Куда делся тот отчаявшийся спившийся человек, что дрожал от одной мысли потерять жену? - Заказать костюм хотите?
- Нет, я по другому делу. Принес рисунки, что обещала Тень для ... - я замялся. - Для Веры.
Портной взял протянутые эскизы и нахмурился.
- Я сейчас позову дочь. Только прошу вас, не называйте ее Верой, ладно?
Я покачал головой.
- Это неправильно. Вы до сих пор пытаетесь обмануть действительность?
- Господин инквизитор! Я полюбил эту девочку как родную. Вы знаете, когда госпожа Хризштайн, дай бог ей здоровья, привела ее ко мне, одетую в платье Евочки, с ее ленточкой в волосах, даже у меня с горя мелькнула шальная мысль, что вдруг... Вдруг моя доченька жива и стоит передо мной. Пусть это неправда, пусть я знаю, что это не так, но Адели, она сразу приняла девочку! И ей лучше, намного лучше. Вы ... вы сами можете убедиться!
- Папа! - девчонка влетела в комнату, словно юркий зверек, следом за ней ворвался рыжий пушистый щенок, залаявший при виде меня. - Ой, простите!
- Евочка, - строго сказал портной. - Поздоровайся с господином инквизитором.
- Здравствуйте, - послушно сказала девочка, подхватывая щенка на руки. - А я вас помню. Это вы спасли меня и госпожу Лидию из того жуткого подвала, где...
- Пойди возьми, вот рисунки кукол, что тебе обещала Тень, - отец поторопился ее прервать, оберегая от тягостных воспоминаний.
Девчонка моментально забыла обо мне и щенке, схватила рисунки, стала их жадно разглядывать. В комнату зашла госпожа Изхази, и я вздрогнул. Она даже внешне изменилась, в ней появилась некая сытость, важность и уверенность, лишь только в глазах угадывался легкая отрешенность. Пожалуй, она все же нездорова.
- Евочка, не беспокой отца, ему надо работать. Пойдем, я приготовлю тебе твои любимые оладушки.
- Адели, дорогая, Евочка мне не мешает, пусть останется. Иди, иди. - Господин Изхази обеспокоенно выпроводил супругу из комнаты.
- Вы подумали, что может произойти, если ваша жена однажды осознает действительное положение вещей? А если она тогда навредит ребенку? Нельзя оставлять девочку с психически нездоровым человеком, это неправильно, - в последний раз попытался я убедить мужчину.
- Я рядом с ними, господин инквизитор. У нас все будет хорошо. Посмотрите лучше на Евочку. Вы знаете, она стала мне помогать, решила, что будет шить для своих кукол. Я набрал ей кучу тканевых обрезков, пусть учится. Будет кому дело передать. Пообщайтесь с ней, а я пока вас чаем угощу.
Девочка самозабвенно вырезала из бумаги платье, что ей нарисовала Тень, высунув язычок от усердия и не обращая внимания на происходящее. Я присел рядом с ней и спросил:
- Вера, скажи мне, тебе здесь нравится?
- Угу.
- Нравится, что тебя называют чужим именем?
- А мне все равно. Как меня только на улице не называли, - девочка равнодушно пожала плечами, не отрываясь от своего занятия.
- Ты будешь шить платье для куклы?
- Да, - она наконец оторвалась от вырезания и мечтательно улыбнулась. - Я хочу сделать куклу, такую же красивую, как госпожа Лидия. Хочу подарить ей, чтобы она не была такой грустной.
Я про себя удивился, что кто-то считает Лидию красивой. Девочка приложила вырезку к плотной ткани и стала аккуратно вырезать по контуру. Ее маленькие ручки ловко управлялись с большими портновскими ножницами, хотя их лезвие и соскальзывало иногда с ткани.
- А вы знаете, какой у нее любимый цвет? - девочка опять оторвалась от своего занятия.
- У кого? - не понял я, погруженный в невеселые мысли. Во всей этой ситуации была какая-то неправильность. Да, ребенок определенно доволен, как счастливы и его названные родители, но благополучие это искусственное и хрупкое, и может разрушиться в единый миг. Как рушится спокойствие безумного разума, случайно выведенного из равновесия.
- У госпожи Лидии! Почему вы такой непонятливый! - раздраженно протянула девочка, и я содрогнулся от осознания того, что она копирует безумицу даже в интонациях.
- Не знаю, - пожал я плечами, но меня спас господин Изхази, который вернулся с чашкой ароматного крепкого чая.
- Не досаждай гостю, Евочка. Госпожа Хризштайн обычно заказывает платья серого или синего, иногда голубого цветов. Если ты возьмешь вот тот синий атлас, я думаю, ей понравится.
- Ну вот, - надулась девчонка, откладывая искромсанный кусок алой ткани. - А я хотела красный.
Я застыл, разглядывая ткань. Мысли завертелись в безумной пляске, возможно ли это?.. Я словно зачарованный отобрал у девочки ножницы, взял первый попавшийся отрез и стал разрезать его вдоль, чувствуя как земля уходит из-под ног. Боже, какой же я был слепец!
- Что вы делаете! - взвизгнула девочка, пытаясь отобрать у меня ткань. - Это же госпоже Лидии на подарок! Отдайте!
Она со злости пнула меня по ноге, но боли я не почувствовал, ножницы выскользнули из переставшей повиноваться руки.
- Евочка, что ты творишь? - засуетился портной, в недоумении разглядывая мою застывшую фигуру. - Господин инквизитор, зачем вы...
- Это портновские ножницы? - безжизненно спросил я. - Они отличаются от обычных?
- Да, портновские, для закройки. А что? Куда же вы? А чай?
Я вылетел из дому словно безумец и помчался в бордель.
- Господин инквизитор, что вы себе позволяете? - возмущенно спросила сводня, перекрывая мне проход. Привратника я просто отодвинул в сторону, а когда он попытался воспротивиться, пригрозил ему клинком. - Я вызову городских стражников! Это самоуправство!
- Замолчите, госпожа Розмари! - я был очень зол и не менее раздосадован. - Если вы сейчас же не проводите меня в комнату вашей модистки, я отправлю вас за решетку за препятствие дознанию. Сядете рядом с капитаном и городским управителем, которых вы так беззастенчиво подкупали взятками.
- Откуда вы?.. - она прикусила язык. - Это неправда!
- А дознание выяснит, правда или нет. Заодно выяснит, чем вы шантажируете клиентов и при чем тут Серый Ангел. Пойдете как соучастница его дерзких грабежей.
- Это не так! Это я пострадавшая сторона! Госпожа Хризштайн обещала...
Сводня семенила следом, причитая и жалуясь на то, что бессовестный злодей похитил всю ее выручку, что ей теперь нечем кормить бедных девочек, что она ни слухом ни духом, знать не знала и слышать не слышала про него ранее...
- Открывайте! - я остановился перед запертой дверью. - Живей, кому сказал!
Хозяйка перекосилась от возмущения, но послушно открыла комнату портнихи Агнесс. Вот они, три пары, аккуратно висят в кожаных карманчиках на стене. Я подошел ближе и стал вытаскивать их по очереди.
- Где сейчас ваша модистка?
- Агнесс уехала почтить могилу брата. Она еще вчера просилась, но я не отпустила, представление пришлось готовить в срочном порядке.
Вторая пара ножниц оказалась заляпана плохо оттертой и уже засохшей кровью. Я заглянул в карман, где висели ножницы, потеки крови ожидаемо обнаружились и там.
- А что случилось? - сводня обеспокоенно топталась у меня за спиной.
- У кого есть ключ от ее комнаты? - ножницами мог воспользоваться любой, но я был уверен, что это Агнесс.
- У меня, экономки, у мужа. Все. Да что случилось то?
- Где говорите похоронен ее брат? - спросил я, оглядываясь в комнате. Вывернул на пол кипу рукоделия, заглянул в ящики комода.
- За городом, кладбище при монастыре заступника Тимофея. Да что же вы творите? Чем Агнесс провинилась?
- Где ее вышивка? Ту, что она делала для будущего младенца Лиены?
Госпожа Розмари уставилась на меня как на сумасшедшего.
- Да откуда ж мне знать? Может в лавку на продажу отнесла, может кому подарила...
- Вы арестованы, госпожа Розмари. По подозрению в соучастии колдовству. Пройдемте.
Я подхватил возмущающуюся сводню под локоть и потащил прочь из заведения.
Дорога в монастырь заняла у меня более двух часов, туда и обратно по дикой жаре, но я пожалел лишь об одном. Что так опрометчиво отказался от щедрого подарка Лидии, в мантии хорошо было выступать в суде, но никак не скакать на взмыленном жеребце, глотая дорожную пыль. Сводня сидела за решеткой, капитан Лунтико был недоволен, но возражать не посмел, стоило лишь упомянуть вояга Хмельницкого. Я чувствовал, что все больше становлюсь похожим в своем поведении на Лидию, но сейчас меня это уже не пугало. Незнакомый доселе азарт преследования колдуна будоражил кровь, несмотря на все мерзкие подробности, что я узнал у отца настоятеля про историю семьи Иптискайте. Каюсь, не смог удержаться от мелкого тщеславия, поэтому послал записку в дом Лидии с просьбой присутствовать при аресте колдуна.
Зной и не подумал спасть к вечеру, я разглядывал вычурное здание борделя в жарком мареве заходящего солнца и гадал, явится Лидия или проигнорирует мою просьбу. Мне многое удалось сегодня сделать. Я заставил капитана Лунтико выделить двух стражников, впрочем, он сам тоже изъявил желание присутствовать при аресте. Несколькими часами ранее успел заехать в Академию, завести окровавленные ножницы с просьбой сличить характер ранений, получить положительное заключение и разрешение епископа. Мне никто даже не попытался воспрепятствовать, настолько все были заняты поисками Завета.
- Господин инквизитор, а чего мы ждем? - капитан Лунтико плавился от жары, тщетно пытаясь укрыться в тени экипажа.
- Мы ждем госпожу Хризштайн, - ответил я, начиная уже всерьез опасаться, что она может просто не явиться. - Она мне не простит, если... Слава Единому, вот и она.
Лидия недовольно выбралась из остановившегося неподалеку экипажа, важно неся себя вперед. Мне вдруг представился вместо ее синего платья тот самый алый атлас, из которого хотела пошить ей Верочка, и я невольно хмыкнул. Она поймала мою усмешку и подозрительно сощурилась.
- Надеюсь, вы позвали меня по вескому поводу, господин инквизитор! - Лидия откинула с плеч полураспущенные золотые локоны, что в свете заката приобрели зловещий кровавый оттенок.
- Конечно, - я церемонно поклонился и предложил ей руку, чем вызвал у нее немалое удивление.
- Надо же! Что-то вы подозрительно вежливы и выглядите довольным... Чего, впрочем, не скажешь про ваш внешний вид. Вы где успели так пообтрепаться?
Я пропустил мимо ушей ее шпильку.
- Пойдемте, - я кивнул привратнику и пропустил Лидию вперед.
Агнесс стояла растерянная посреди комнаты, в маленькое пространство которой едва поместились все заинтересованные лица.
- Агнесс Иптискайте, вы арестованы по подозрению в колдовском убийстве Лиены, Изабеллы и Ивонны.
Лидия демонстративно хмыкнула и выразительно покрутила пальцем у виска, глядя на меня.
- Вы так все славно расписали, господин инквизитор, только забыли одно, - она опять потянулась ко мне рукой, но я раздраженно отстранил ее. - У вашего господа Единого довольно своеобразно чувство юмора. Все ваши предположения, планы, замыслы, все это - всего лишь мусор под его ногами, который он раскидывает с детской жестокостью. Говорите, приедет глава ордена? А если не приедет? Если его корабль потопит высокая волна? Говорите, что он владеет страшной методикой? А если не владеет? Если это блеф? Говорите, что меня будут допрашивать? А если нет? Если на мне она не сработает? А если раньше допросят кардинала? Говорите, что меня допросят, и я непременно скажу правду? А если я сознаюсь, что понятия не имею где Завет, и это будет правдой? Вы видите, господин инквизитор, сколько этих "если"...
- А если приедет, если допросит, если заставит вас сказать, что вы держали Завет в руках? Ведь это же правда? Если вас казнят, если казнят меня, если следом казнят Антона и Тень, что тогда? Вам будет также смешно? - я сильно разозлился, понимая, что она совершенно непрошибаема в своем упрямстве. - Почему вы упорствуете? У вас не получится использовать Завет в качестве козыря, не удастся с его помощью повлиять на церковников. Верните его, пока еще не поздно.
- Нет, - покачала головой Лидия. - Не могу. Я же сказала, что не знаю, где он сейчас. Но не волнуйтесь. Как говорил печально известный атаман Безумных бардов, нет безвыходного положения, есть лишь неиспользованные возможности.
Это безнадежно. У меня даже злости на нее не осталось, одна лишь горечь разочарования. Должно быть, что-то отразилось у меня на лице, потому что Лидия все-таки ухитрилась взять меня под руку и успокаивающе сказать:
- Да не волнуйтесь вы так, верну я ваш Завет. Но не сейчас, чуть позже. Подброшу его кардиналу. Он и понесет заслуженное наказание. Так что выкиньте из головы все тревоги.
Я вырвал руку.
- Надеюсь, вы сдержите слово. И еще не будет слишком поздно! А на досуге перечитайте историю Синей войны, думаю, вам будет полезно знать, что тогда тоже были замешаны запрещенные манускрипты!
- Синей войны? - Лидия вдруг неожиданно расхохоталась, да так, что согнулась в три погибели. - Вы серьезно?
- В этом нет ничего смешного. Прощайте, - я развернулся уходить, но она неожиданно умолкла.
- Кстати, - ее слова задержали меня уже на пороге, я прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и не вспылить. - Для меня тут разузнали кое-что интересное. Или вы уже бросили дознание? Хозяйка борделя просила найти ей Серого Ангела. Сразу после неудачного нападения на ее девку. Странно, не правда ли? Я вот думаю, может и не колдун это был... А еще думаю, что у госпожи Розмари украли что-то очень ценное...
Я вышел из дома Лидии, раздумывая над информацией, которую она щедро мне поведала. Про то, что хозяйка имеет богатые связи с преступным миром Кльечи, что возможно шантажирует своих клиентов, что подкармливает чиновников, что ее муж - бывший каторжанин, что злополучный помчик Овьедо и городской управитель Варгес были клиентами всех трех убитых девушек, что управитель имел серьезные карточные долги, но не так давно внезапно расплатился со всеми кредиторами... У меня сложилось впечатление, что Лидия подталкивает меня к определенному выводу, но я отказывался считать, что у колдуна могут быть политические мотивы. Я не успел отойти от дома, как меня догнала запыхавшаяся Тень.
- Обождите, господин инквизитор! Вот, прошу вас, возьмите, - она протянула мне кипу рисунков.
- Что это? - я не торопился брать, памятуя про ту мерзость, что она нарисовала для меня в прошлый раз.
- Я обещала сделать эскизы платьев для кукол. Верочка просила. То есть, Евочка. Прошу вас, госпожа запретила мне покидать дом, а девочка очень ждет и должно быть обижается. Загляните к ним, передайте Евочке рисунки, она так обрадуется.
- Я не... - попытался отказаться, но, взглянув в полные слез глаза невольницы, не смог, стало совестно, ведь из-за меня и самодурства своей хозяйки она теперь под замком. - Ладно, давайте.
Дом портного было не узнать. Запустение и бедность, что царили здесь ранее, бесследно исчезли. Из сада доносился задорный детский смех и негромкое тявканье, им вторил строгий женский голос, увещавший плутовку и ее питомца. В дверях со мной столкнулась богатая клиентка, что уходила с довольным видом, а портного Изхази я нашел в примерочной, он подсчитывал плату и счастливо улыбался.
- Добрый день, - я кашлянул, привлекая его внимание.
- Господин инквизитор, - мужчина искренне обрадовался мне, и я подивился разительной перемене, что с ним произошла. Куда делся тот отчаявшийся спившийся человек, что дрожал от одной мысли потерять жену? - Заказать костюм хотите?
- Нет, я по другому делу. Принес рисунки, что обещала Тень для ... - я замялся. - Для Веры.
Портной взял протянутые эскизы и нахмурился.
- Я сейчас позову дочь. Только прошу вас, не называйте ее Верой, ладно?
Я покачал головой.
- Это неправильно. Вы до сих пор пытаетесь обмануть действительность?
- Господин инквизитор! Я полюбил эту девочку как родную. Вы знаете, когда госпожа Хризштайн, дай бог ей здоровья, привела ее ко мне, одетую в платье Евочки, с ее ленточкой в волосах, даже у меня с горя мелькнула шальная мысль, что вдруг... Вдруг моя доченька жива и стоит передо мной. Пусть это неправда, пусть я знаю, что это не так, но Адели, она сразу приняла девочку! И ей лучше, намного лучше. Вы ... вы сами можете убедиться!
- Папа! - девчонка влетела в комнату, словно юркий зверек, следом за ней ворвался рыжий пушистый щенок, залаявший при виде меня. - Ой, простите!
- Евочка, - строго сказал портной. - Поздоровайся с господином инквизитором.
- Здравствуйте, - послушно сказала девочка, подхватывая щенка на руки. - А я вас помню. Это вы спасли меня и госпожу Лидию из того жуткого подвала, где...
- Пойди возьми, вот рисунки кукол, что тебе обещала Тень, - отец поторопился ее прервать, оберегая от тягостных воспоминаний.
Девчонка моментально забыла обо мне и щенке, схватила рисунки, стала их жадно разглядывать. В комнату зашла госпожа Изхази, и я вздрогнул. Она даже внешне изменилась, в ней появилась некая сытость, важность и уверенность, лишь только в глазах угадывался легкая отрешенность. Пожалуй, она все же нездорова.
- Евочка, не беспокой отца, ему надо работать. Пойдем, я приготовлю тебе твои любимые оладушки.
- Адели, дорогая, Евочка мне не мешает, пусть останется. Иди, иди. - Господин Изхази обеспокоенно выпроводил супругу из комнаты.
- Вы подумали, что может произойти, если ваша жена однажды осознает действительное положение вещей? А если она тогда навредит ребенку? Нельзя оставлять девочку с психически нездоровым человеком, это неправильно, - в последний раз попытался я убедить мужчину.
- Я рядом с ними, господин инквизитор. У нас все будет хорошо. Посмотрите лучше на Евочку. Вы знаете, она стала мне помогать, решила, что будет шить для своих кукол. Я набрал ей кучу тканевых обрезков, пусть учится. Будет кому дело передать. Пообщайтесь с ней, а я пока вас чаем угощу.
Девочка самозабвенно вырезала из бумаги платье, что ей нарисовала Тень, высунув язычок от усердия и не обращая внимания на происходящее. Я присел рядом с ней и спросил:
- Вера, скажи мне, тебе здесь нравится?
- Угу.
- Нравится, что тебя называют чужим именем?
- А мне все равно. Как меня только на улице не называли, - девочка равнодушно пожала плечами, не отрываясь от своего занятия.
- Ты будешь шить платье для куклы?
- Да, - она наконец оторвалась от вырезания и мечтательно улыбнулась. - Я хочу сделать куклу, такую же красивую, как госпожа Лидия. Хочу подарить ей, чтобы она не была такой грустной.
Я про себя удивился, что кто-то считает Лидию красивой. Девочка приложила вырезку к плотной ткани и стала аккуратно вырезать по контуру. Ее маленькие ручки ловко управлялись с большими портновскими ножницами, хотя их лезвие и соскальзывало иногда с ткани.
- А вы знаете, какой у нее любимый цвет? - девочка опять оторвалась от своего занятия.
- У кого? - не понял я, погруженный в невеселые мысли. Во всей этой ситуации была какая-то неправильность. Да, ребенок определенно доволен, как счастливы и его названные родители, но благополучие это искусственное и хрупкое, и может разрушиться в единый миг. Как рушится спокойствие безумного разума, случайно выведенного из равновесия.
- У госпожи Лидии! Почему вы такой непонятливый! - раздраженно протянула девочка, и я содрогнулся от осознания того, что она копирует безумицу даже в интонациях.
- Не знаю, - пожал я плечами, но меня спас господин Изхази, который вернулся с чашкой ароматного крепкого чая.
- Не досаждай гостю, Евочка. Госпожа Хризштайн обычно заказывает платья серого или синего, иногда голубого цветов. Если ты возьмешь вот тот синий атлас, я думаю, ей понравится.
- Ну вот, - надулась девчонка, откладывая искромсанный кусок алой ткани. - А я хотела красный.
Я застыл, разглядывая ткань. Мысли завертелись в безумной пляске, возможно ли это?.. Я словно зачарованный отобрал у девочки ножницы, взял первый попавшийся отрез и стал разрезать его вдоль, чувствуя как земля уходит из-под ног. Боже, какой же я был слепец!
- Что вы делаете! - взвизгнула девочка, пытаясь отобрать у меня ткань. - Это же госпоже Лидии на подарок! Отдайте!
Она со злости пнула меня по ноге, но боли я не почувствовал, ножницы выскользнули из переставшей повиноваться руки.
- Евочка, что ты творишь? - засуетился портной, в недоумении разглядывая мою застывшую фигуру. - Господин инквизитор, зачем вы...
- Это портновские ножницы? - безжизненно спросил я. - Они отличаются от обычных?
- Да, портновские, для закройки. А что? Куда же вы? А чай?
Я вылетел из дому словно безумец и помчался в бордель.
- Господин инквизитор, что вы себе позволяете? - возмущенно спросила сводня, перекрывая мне проход. Привратника я просто отодвинул в сторону, а когда он попытался воспротивиться, пригрозил ему клинком. - Я вызову городских стражников! Это самоуправство!
- Замолчите, госпожа Розмари! - я был очень зол и не менее раздосадован. - Если вы сейчас же не проводите меня в комнату вашей модистки, я отправлю вас за решетку за препятствие дознанию. Сядете рядом с капитаном и городским управителем, которых вы так беззастенчиво подкупали взятками.
- Откуда вы?.. - она прикусила язык. - Это неправда!
- А дознание выяснит, правда или нет. Заодно выяснит, чем вы шантажируете клиентов и при чем тут Серый Ангел. Пойдете как соучастница его дерзких грабежей.
- Это не так! Это я пострадавшая сторона! Госпожа Хризштайн обещала...
Сводня семенила следом, причитая и жалуясь на то, что бессовестный злодей похитил всю ее выручку, что ей теперь нечем кормить бедных девочек, что она ни слухом ни духом, знать не знала и слышать не слышала про него ранее...
- Открывайте! - я остановился перед запертой дверью. - Живей, кому сказал!
Хозяйка перекосилась от возмущения, но послушно открыла комнату портнихи Агнесс. Вот они, три пары, аккуратно висят в кожаных карманчиках на стене. Я подошел ближе и стал вытаскивать их по очереди.
- Где сейчас ваша модистка?
- Агнесс уехала почтить могилу брата. Она еще вчера просилась, но я не отпустила, представление пришлось готовить в срочном порядке.
Вторая пара ножниц оказалась заляпана плохо оттертой и уже засохшей кровью. Я заглянул в карман, где висели ножницы, потеки крови ожидаемо обнаружились и там.
- А что случилось? - сводня обеспокоенно топталась у меня за спиной.
- У кого есть ключ от ее комнаты? - ножницами мог воспользоваться любой, но я был уверен, что это Агнесс.
- У меня, экономки, у мужа. Все. Да что случилось то?
- Где говорите похоронен ее брат? - спросил я, оглядываясь в комнате. Вывернул на пол кипу рукоделия, заглянул в ящики комода.
- За городом, кладбище при монастыре заступника Тимофея. Да что же вы творите? Чем Агнесс провинилась?
- Где ее вышивка? Ту, что она делала для будущего младенца Лиены?
Госпожа Розмари уставилась на меня как на сумасшедшего.
- Да откуда ж мне знать? Может в лавку на продажу отнесла, может кому подарила...
- Вы арестованы, госпожа Розмари. По подозрению в соучастии колдовству. Пройдемте.
Я подхватил возмущающуюся сводню под локоть и потащил прочь из заведения.
Дорога в монастырь заняла у меня более двух часов, туда и обратно по дикой жаре, но я пожалел лишь об одном. Что так опрометчиво отказался от щедрого подарка Лидии, в мантии хорошо было выступать в суде, но никак не скакать на взмыленном жеребце, глотая дорожную пыль. Сводня сидела за решеткой, капитан Лунтико был недоволен, но возражать не посмел, стоило лишь упомянуть вояга Хмельницкого. Я чувствовал, что все больше становлюсь похожим в своем поведении на Лидию, но сейчас меня это уже не пугало. Незнакомый доселе азарт преследования колдуна будоражил кровь, несмотря на все мерзкие подробности, что я узнал у отца настоятеля про историю семьи Иптискайте. Каюсь, не смог удержаться от мелкого тщеславия, поэтому послал записку в дом Лидии с просьбой присутствовать при аресте колдуна.
Зной и не подумал спасть к вечеру, я разглядывал вычурное здание борделя в жарком мареве заходящего солнца и гадал, явится Лидия или проигнорирует мою просьбу. Мне многое удалось сегодня сделать. Я заставил капитана Лунтико выделить двух стражников, впрочем, он сам тоже изъявил желание присутствовать при аресте. Несколькими часами ранее успел заехать в Академию, завести окровавленные ножницы с просьбой сличить характер ранений, получить положительное заключение и разрешение епископа. Мне никто даже не попытался воспрепятствовать, настолько все были заняты поисками Завета.
- Господин инквизитор, а чего мы ждем? - капитан Лунтико плавился от жары, тщетно пытаясь укрыться в тени экипажа.
- Мы ждем госпожу Хризштайн, - ответил я, начиная уже всерьез опасаться, что она может просто не явиться. - Она мне не простит, если... Слава Единому, вот и она.
Лидия недовольно выбралась из остановившегося неподалеку экипажа, важно неся себя вперед. Мне вдруг представился вместо ее синего платья тот самый алый атлас, из которого хотела пошить ей Верочка, и я невольно хмыкнул. Она поймала мою усмешку и подозрительно сощурилась.
- Надеюсь, вы позвали меня по вескому поводу, господин инквизитор! - Лидия откинула с плеч полураспущенные золотые локоны, что в свете заката приобрели зловещий кровавый оттенок.
- Конечно, - я церемонно поклонился и предложил ей руку, чем вызвал у нее немалое удивление.
- Надо же! Что-то вы подозрительно вежливы и выглядите довольным... Чего, впрочем, не скажешь про ваш внешний вид. Вы где успели так пообтрепаться?
Я пропустил мимо ушей ее шпильку.
- Пойдемте, - я кивнул привратнику и пропустил Лидию вперед.
Агнесс стояла растерянная посреди комнаты, в маленькое пространство которой едва поместились все заинтересованные лица.
- Агнесс Иптискайте, вы арестованы по подозрению в колдовском убийстве Лиены, Изабеллы и Ивонны.
Лидия демонстративно хмыкнула и выразительно покрутила пальцем у виска, глядя на меня.
