Передав наемника хмурым стражникам, я вернулся к Лидии. Антон рвался меня заменить, но сон все равно уже прошел, поэтому я отправил юношу досыпать. Дыхание Лидии было все такое же редкое и неровное, я подтянул одеяло на ней до самого подбородка, осознавая, что веду себя глупо, невозможно им согреть, можно только не дать остыть еще больше. Сжал безвольную ледяную ладонь в своей руке, стремясь согреть хоть немного. Мне казалось, что замедленное сердцебиение напрямую связано с температурой тела. Может, положить грелку? Или попробовать утром опустить ее в теплую ванну, чтобы не допустить остановки сердца? Надо будет поинтересоваться у Антона, помнит ли она себя во время приступов, осознает ли действительность во время такого сна.
Потом мысли поменяли направление. С утра отправлюсь прямиком к епископу и поделюсь своими предположениями относительно местонахождения кардинала. Или поехать прямо сейчас? Если кардиналу станет известно, что его план провалился, он может попытаться уехать из города. Часы показывали половину четвертого утра, но в комнате было настолько серо и тускло, что глаза сами собой закрывались. Успокаивая себя, что прикрою их всего лишь на пару минут, я не заметил, как провалился в крепкий сон без сновидений.
Из него меня выдернул болезненный пинок по колену.
- Развяжите немедленно! - Лидия исхитрилась сползти с кровати ровно настолько, чтобы достать до меня ногой. - Быстро!
Слава Единому, она проснулась! Голова спросонья плохо соображала, но я расправил одеревеневшее от неудобного кресла тело, отцепил один узел веревки с кровати, потянулся за другим. Лидия освободившейся рукой меня опередила, мигом стянув с себя все веревки. В единый момент схватила меня за руку и накинула на запястье узел, затянув его. Я слишком поздно понял, что она задумала, потому что через секунду и вторая рука оказалась стянута в захвате веревки, а следом она толкнула меня, опрокидывая на кровать. Окончательно проснувшись, я рванул путы, но узлы на изголовье кровати увязли еще больше, больно пережав запястья.
- Какого демона вы творите!
Лидия ничего не ответила, прижав меня к постели собственным весом, склонилась к моему лицу и зло зашептала:
- А какого демона вы делаете у меня в комнате, а? Вам что было велено, ... Кысей? Я ведь могу вас так называть? Или слишком фамильярно? - Лидия откровенно издевалась, я чувствовал ее горячее дыхание у себя на коже.
- У вас был приступ, я всего лишь...
Я дернулся, потому что она впилась поцелуем в шею и прижалась ко мне всем телом. Как же глупо попался!
- Какие к демону церемонии в нашем положении, верно? - ее лицо оказалось напротив моего, глаза пугали величиной зрачка.
- Прекратите немедленно! Я требую...
- Что же мне с вами сделать? - с ужасом почувствовал, как Лидия начала неспешно расстегивать пуговицы моей рубашки. – На что покуситься? На вашу драгоценную честь? А может, вот на эту роскошь, а?
Она запустила пальцы в мои волосы и хрипло рассмеялась, что взбудоражило рассудок, против воли возвращая забытые желания.
- Не смейте, - голос позорно дрогнул, ее ладонь уже легла на мою обнаженную грудь и провела по контуру священной татуировки.
- А почему бы не получить все? Но начну я пожалуй с...
Ее рука скользнула к поясу брюк, и я отчаянно забился, пытаясь скинуть с себя Лидию. Несмотря на почти болезненную худобу, она казалась невероятно тяжелой, вцепившись в меня мертвой хваткой. Больно ныли растревоженные раны.
- Не торопитесь, господин инквизитор, вам же некуда спешить... - ее губы продолжали ласкать мой живот, неумолимо спускаясь все ниже. Тело предательски откликалось на ее обжигающие поцелуи, но не менее жгучим был и стыд.
- Послушайте! - дыхания не хватало, казалось, вся кровь прилила к вздыбленной неисполнимым желанием плоти.- Это насилие, слышите! Прекратите немедленно! Или мне надо звать на помощь? Вы хотите, чтобы вас увидел брат?
Она на секунду оторвалась, чтобы томительным в своей небрежности движением распустить волосы.
- Он нас не увидит, не волнуйтесь. Вы же захлопнули дверь, верно? Пока найдет ключ, пока вернется, столько всего можно успеть... Да и не побежит он вас спасать...
Прохладное золото ее волос растеклось по моей коже, вырвав из груди стон позорной слабости. Я отвернул голову, не в силах смотреть вниз, на творимый помимо воли блуд, и отчаянно пытаясь придумать. Придумать хоть что-нибудь, но остановить ее. Я должен остановить, пока не поздно. Пока она не зашла слишком. Не зашла слишком далеко. Пока она...
- Пока вам холодно, - судорожный вздох. - Пока нет дыхания. Пока нет сознания. Эти симптомы... Я их знаю.
Она замерла, и я смог перевести дух. Боже Единый, как же я не хочу, чтобы она останавливалась!
- А еще вы чувствуете, что ... чего-то не хватает... воспоминаний... Верно? Вы не все помните... Да. Именно так.
Я едва не взвыл, она вцепилась в меня ногтями с такой силой, что оцарапала бедро до крови. Казалось, боль должна была отрезвить, но вместо этого еще больше распалила желание.
- Немедленно развяжите ... меня, и я скажу... что с вами... Вы же не знаете...
Неуловимым кошачьим движением Лидия перебралась выше и нависла у меня над лицом.
- Вы не в том положение, чтобы торговаться! Говорите!
- Нет! - у меня едва нашлись силы покачать головой. Ее пьянящая близость лишала последних остатков воли, я малодушно зажмурился. - Вы не все... помните, и вас это ... тревожит. Если не отпустите немедленно, я ... никогда больше... никогда не узнаете...
- Но вы же хотите этого не меньше меня, господин инквизитор, - ее вкрадчивый шепот обжигал мне губы. - Я чувствую ваше желание. Кого вы пытаетесь обмануть? Скажите мне все, и я...
- Нет! Единым клянусь, нет. Не скажу. Вам будет ... все хуже...
Ее руки сомкнулись у меня на шее, отбирая последнее дыхание.
- Угрожать вздумал! Придушу! - прорычала Лидия. Я тщетно пытался вдохнуть хотя бы немного воздуха. Легкие раздирала невыносимая боль, в глазах потемнело, но неожиданно ее хватка пропала, а следом ослабли путы на запястьях. Я закашлялся.
- Говорите, - она все так же сидела на мне верхом, упираясь ладонями в грудь. Мои руки были свободны, я мог... Да, я мог столкнуть ее, отшвырнуть и уйти, но вместо этого поддался безумному желанию и подмял под себя, перехватив руки в запястьях. Навис над ней, не в силах отвести взгляда от полных податливых губ, забыть нежность кожи, не в состоянии противиться дурманящему аромату ее тела...
- Чего ждете? Хотели сами вести?.. Так бы сразу и сказали...
Лидия потянулась ко мне в поцелуе, но откровенный цинизм ее слов странным образом вдруг остановил меня. Нет, не отрезвил, не избавил от жгучего желания, не унял похоть, но остановил. Я отпустил ее и поднялся с кровати, понимая, что от соблазна поддаться зову плоти меня отделяет всего лишь зыбкая грань собственной воли. Мучительной болью пульсировал низ живота. Стараясь не смотреть на Лидию, двинулся к двери, но она тут же вскочила и перегородила путь.
- Куда собрались? Говорите, что вам известно про симптомы!
Я нашел мужество взглянуть в ее светлые глаза и ответить.
- А я вас обманул, госпожа Хризштайн. Понятия о них не имею. Обратитесь к душеведу.
Ее лицо застыло на мгновение безжизненной маской, потом она дикой кошкой вцепилась мне в лицо. Вернее, попыталась. Я был готов. Думал, что готов. Теперь я знаю, что взбешенная женщина в стократ опасней троих вооруженных громил. Она все же ухитрилась меня поцарапать, прежде чем я скрутил ее и крикнул Антона. Казалось, прошла целая вечность, прежде чем он прибежал.
- Забирайте свою сестру, - я толкнул к нему извивающуюся Лидию.
- Что произошло? - юноша испуганно смотрел на меня, и я сообразил, что рубашка на мне расстегнута, а штаны...
- Пусти! - Лидия вырвалась из объятий брата и подошла ко мне. Вплотную. Лицо без единой кровинки, лишь на щеке несколько алых капель из оцарапанной руки. - Убирайтесь. Еще раз попадетесь на моей дороге - раздавлю. Слышите? Как гниду раздавлю.
Я отчетливо слышал, как она скрипнула зубами, и почел за благо ретироваться. Но споткнулся об рыжего щенка, что радостно тявкал и вилял хвостом, стоя на пороге комнаты. Тревожно оглянулся на Лидию и не ошибся. Ее лицо потемнело, она сжала кулаки и двинулась к щенку с однозначным намерением. Не долго раздумывая, выхватил рыжего у нее из-под носа и кивнул Антону.
- Так и быть, заберу себе.
Спускаясь по лестнице, я услышал, как об стену разбили что-то массивное. Мне подумалось, что это кресло, впрочем, оно все равно было неудобным. Так и неудобные греховные мысли еще долго будут разбивать в осколки ночь, заставляя молиться и каяться, но теперь мое одиночество будет с кем разделить. Щенок лизнул мне палец и уткнулся холодным носом в ладонь.
Глава 9 - Хризокола
- Ты зачем его пустил? Как посмел бросить меня? - заорала я на Антона, едва за мерзавцем захлопнулась дверь. Бешенство клокотало в груди, я со злости вцепилась в спинку кресла.
- Он предложил помочь. Я...
- А ты и рад согласиться! Что он со мной сделал? - кресло со всего размаха полетело в стену. - Что сделал, пока была не в себе, я тебя спрашиваю?!?
Антон спокойно смотрел на меня, ему было не привыкать к моим истерикам.
- Не думаю, что твоя честь могла пострадать, Хриз. Мне показалось, как раз наоборот...
- При чем тут к демону в задницу моя честь! - я схватилась за волосы у висков и с силой дернула. - Он что-то сделал! Все не так! Все совсем не так!..
- Ты о чем? - Антон наконец забеспокоился.
Я схватила его руку и приложила к своему лбу.
- Видишь? Нет озноба. Не болит сердце. Не чувствую... А, неважно!
- Ну прости. Я две ночи не спал. Сначала из-за него, потом из-за тебя...А он предложил посидеть с тобой. Но я не думаю, что он…
Антон понурил голову, я глубоко вздохнула, подошла к нему и положила руку на плечо.
- Прости и ты тоже. Я...
Взгляд упал на ковер, где была разлита вода вперемешку с лепестками, и виднелись кровавые потеки.
- Что здесь произошло? Откуда кровь? Это я?..
- Ты же не дала ему ничего объяснить, да? Он тебе жизнь спас, между прочим. Ночью тебя пытались убить. Он вовремя проснулся и схватил убийцу.
- И где? Где убийца?
- Стражникам сдали...
Я подавила желание влепить Антону хорошую затрещину. Болван!
- Тебе кто разрешил вмешивать в это стражников?
- А инквизитор меня не спрашивал! - вскинулся мальчишка.
- А он такой же болван!
Я пнула ногой некстати подвернувшийся пустой кувшин.
- Ладно, ладно… Позови Пиону, пусть уберет здесь все.
Антон помолчал немного, потом спросил нерешительно.
- Ты завтракать будешь?
Привычный после приступов голод мгновенно дал о себе знать, заурчав зверем в пустом желудке. Я кивнула.
Меня душила злоба. Такое оскорбление не прощают. Убью. Задушу, или нет, отравлю. И буду смотреть, как он корчится в муках. Мерзавец посмел не только меня отвергнуть, но и обвести вокруг пальца! Даже не знаю, что больше приводило меня в исступление. Я умылась, пытаясь хоть немного остудить огонь неутоленной страсти в напряженном теле. На секунду прикрыла глаза, вспоминая его лицо, склоненное надо мной. Как же мне хотелось его прикосновения! Но я отдавала себе отчет, что ни смазливое личико, ни красивое тело, ни даже соблазнительная неопытность красавчика не привлекают меня больше, чем его эмоции. Настолько сильные и яркие, что я чувствовала их как собственные, даже в нормальном состоянии. Самое обидное, что он тоже желал меня. Его влечение было обжигающе горячим и не менее мощным, чем мое, но почему тогда он остановился? А еще я впервые в жизни узнала, что значит ощущать стыд.
Мне никогда не было стыдно ни за свои поступки, ни за мысли. Нет, я могла легко распознать это чувство в других, я знала, что если обманула, украла, соблазнила или убила, положено испытывать стыд. Я могла его искусно разыграть, могла заставить покраснеть щеки, могла расплакаться, но ничего при этом не чувствовала. Антон пытался объяснить мне, что именно ощущает человек, но моральные терзания, стыд, вина и прочие глупости оставались за гранью моего понимания. Просто глупые традиции, которым должен следовать человек, чтобы выжить в обществе себе подобных. А сегодня... Я улыбнулась. Это было необычное ощущение, не слишком приятное, но такое яркое. Что ж, пожалуй, ты слишком интересен, красавчик, поэтому я не убью тебя. Просто выжму досуха, выпью все соки, и в следующий раз ты меня уже не остановишь. А за сегодняшнюю выходку дорого заплатишь.
Пиона робко постучала в дверь ванной, выдергивая меня из сладостных раздумий.
- Вам помочь?
Я тяжело вздохнула и вышла к ней.
- Да, собери волосы в высокую прическу. Возьми шпильки в шкатулке.
Пиона ловко расчесывала мои спутанные космы, а я недовольно разглядывала свое лицо в отражении зеркала. Некстати подумалось, что теперь придется узнавать про ночного убийцу. Впрочем, не сомневаюсь, что его послал кардинал. Решение суда по наследству в мою пользу едва ли обрадовало церковника, потому что его вложения в землю рядом с Академией уплывали в мои руки. Я хищно улыбнулась, вспоминая, как ловко все устроила. Пока церковники стояли на ушах из-за обнаружения Завета у отца Бульвайса, поверенный вовремя успел подсуетиться и провернуть дело. Откуда ж им было знать, что претендент на наследство Франц Малко по досадному стечению обстоятельств был заколот во время трактирной драки пьяными головорезами и не смог явиться в суд. Теми самыми головорезами, которых нанимал для меня. Улыбка стала еще шире. Наверное, я должна испытывать стыд?
- Госпожа? - Пиона почти закончила, закрепляя последнюю прядь. - Я подумала и приняла решение.
Она задрала подбородок вверх. Верный признак упрямства.
- Господин инквизитор правильно сказал, что ложь - это всегда плохо. Нельзя лгать, не бывает лжи во спасение. Поэтому я все расскажу Мартену про себя. И если он ...
Моя улыбка превратилась в звериный оскал. Стервец и здесь успел мне подгадить?!? Надо было придушить, когда была возможность!
- И если он захочет после такого взять меня в жены, то я...
- Господин инквизитор - еще тот лжец и лицемер, Пиона, - нарочито спокойно сказала я, вытягивая руку и поправляя шпильку. Рукав ночной рубашки задрался, намеренно обнажая неприглядные синяки на запястье.
- Что у вас с руками, госпожа? - испуганно спросила девушка, указывая на багровые следы на коже.
- Это? Ах, так, мелочь. Просто господин инквизитор любит развлекаться ... не совсем обычным способом. Иногда и хуже бывает... К сожалению, ему не откажешь...
- Это он вас?.. Не может быть! - воскликнула Пиона, прижимая гребень к сердцу. - Он казался таким... И он же священнослужитель! Они ведь должны соблюдать...
- Помолится, покается и отпустит все грехи. Пустяки. И убери следы наших ... развлечений.
Я кивнула на пол. Пиона побледнела, уставилась расширившимися глазами на кровавые потеки, потом перевела взгляд на кровать, на изголовье которой еще висела веревка, судорожно сглотнула. Я не стала добавлять подробностей, справедливо полагая, что ее воображение и так дорисует все необходимое.
- Кстати, ты ему кажется приглянулась. Так что когда расскажешь Мартену про себя, я тебя с удовольствием продам инквизитору. Он готов неплохо заплатить, а фантазия у него богатая. На тебя тоже хватит.
