Если он выстрелит, то умрет как и все прочие, кто убивали их. Убей и умри! Как просто было это сказать там в комнате с братьями. Еще одна секунда проскользнула мимо. Еще одна и он не сможет, не сможет!
Его палец вздрогнул на курке.
- Не стреляй. – раздался голос Тимофея и Клод с позорным облегчением выдохнул. Слава Отцу! Он не один, ему не придется…
Тимофей вынырнул из кустов, в его руке был пистолет.
- Сегодня не твой день, парень. – ухмыльнулся Тимофей очевидно прочитав облегчение на лице Клода.
В следующую секунду Клода швырнуло на землю, а плечо взорвалось болью. Он ослеп и глох, в шоке глядя на темное звездное небо. Боль разливалась в плече, но куда сильнее была ярость. Злобная яркая ярость, что он все испортил, все провалил, всех подвел и ни черта не смог сделать!
- В машину! – услышал он властный голос Тимофея. Клод все понял мгновенно. Он приподнялся и увидел свой пистолет. Не чувствуя боли, словно он мог усилием мысли отодвинуть ее, Клод левой рукой схватил оружие, навел на Тимофея и на этот раз не колеблясь ни секунды выстрелил.
Тот рухнул на дверь машины, захлопнув ее весом своего тела.
- Пошла! – рявкнул он, и машина рванул с места. Тимофей свалился на асфальт.
Клод медленно поднялся на ноги, не сводя дуло с лежащего Тимофея. Машина на бешеной скорости влетела в поворот и скрылась из вида.
Клод медленно обошел Тимофея, чтобы видеть лицо.
- Почему?! – голос Клода дрожал от ярости. – Почему, говори?!
Тимофей перекатился на спину и усмехнулся.
- В спину стреляешь, вот так герой! – хрипло рассмеялся он, из его рта потекла струйка кровавой слюны. – Прямо…- он задохнулся на секунду. – В яблочко.
- Ты предал нас! – Клод все еще не верил в то что произошло на его глазах.
- Не-ет. – Тимофей забрался рукой в карман куртки Клод яростно стиснул пистолет, но тот лишь достал сигареты. – Я никогда вашим и не был. Ни одного дня.
- Почему? – глупо повторил Клод. Он вдруг опомнился и посмотрел на темный дом. – Что с братьями?
- Мертвы. – глухо, от того что в зубах уже торчала сигарета ответил Тимофей. Он щелкнул зажигалкой и затянулся.
- Ты убил?.. – выдохнул Клод.
- Я. – коротко выдохнул Тимофей.
- Проклятый предатель. – прошипел Клод и стиснул рукоять прицеливаясь.
- Эй! – Тимофей улыбнулся, тяжело кашлянул, на бороду стекла еще одна струйка крови. – И так умру. Не бери грех на душу.
- Я стрелял… грех и так мой. – холодно заметил Клод. От тяжести пистолета его пальцы занемели. – Почему? Ты же два года в Ордене.
- Я не против был, когда вы гоняли всяких уродцев. Но тут… эти ничего не сделали.
- Они виновны! Дурная кровь даст дурные всходы!
- Когда даст, тогда и приходи. – Тимофей попытался сплюнуть кровь, но она застряла в густой бороде. – Больно-то как, Господи.
- Да как ты смеешь поминать Господа! – взъярился Клод.
- Да вот так. Я его увижу пораньше чем ты, щенок. Попрошу тебе должок за меня списать, так и быть. – Он ухмыльнулся и затушил окурок. – Пока кончать. Дай мне мой пистолет.
- Ты меня за идиота держишь?
- Да не ссы ты, не для тебя, для себя прошу. Боль адская.
- И поделом! – мстительно ощерился Клод. Свою боль от раны в плече он все еще толком не чувствовал. – Нет, умирать тебе рано. Магистры захотят с тобой побеседовать.
- Не довезешь, - хмыкнул Тимофей. – Но тебе скажу – брось ты этот Орден. Найди девчонку, потрахайся в свое удовольствие, потом семью заведи. Скоро не нас, скоро вас как крыс гонять будут. Старые времена, добрые времена вернутся. Скоро… - он обессилено прикрыл глаза и потерял сознание.
Клод почувствовал, как щеки его вспыхнули. Да за кого он его держит этот мерзкий предатель! Потрахайся! Мерзость какая!
От праведного гнева голова его мигом очистилась. Все верно, умирать этому предателю еще рано. Но и Тимофей прав, Клод его не довезет. Ранен тяжело, едва дышит, а их машина за три квартала, и ехать час не меньше… Не довезет… не сможет…
Хватит сомневаться, действуй! – прикрикнул на себя Клод.
Он убрал пистолет в кобуру, перевернул Тимофея на живот и рванул куртку, разорвал рубашку. Кровь толчками текла из раны на спине.
Клод вынул из внутреннего кармана меленький пузырек и зубами вытащил пробку.
- Господи, воля не моя, но твоя, - пробормотал он, выливая содержимое на рану.
Джейн угрюмо посмотрела в зеркало и автоматически пригладила волосы. Прекрасное платье, прекрасная брошь на воротнике. И день был прекрасный – теплый и солнечный. Все было прекрасно, кроме одного…
- Джейн, дорогая, пора ехать.
- Анна звонила? – спросила она сипло.
- Мне нет. – ответила ее тетка Рут, дородная и добродушная, так же как и Джейн наряженная во все черное.
- Ясно.
- Конечно, стоило бы ее подождать, но ты знаешь, мне уже звонили из церкви. Задержки недопустимы, у них там… все расписано. – неловко закончила она.
Джейн кисло кивнула. Да, прозаично и гадко, но даже в смерти есть свои очереди и опаздывать нельзя.
Они спустились на первый этаж их крохотного, потрепанного временем дома. На кухонном столе лежали белые хризантемы. Джейн хотела каллы, но похороны и так вылетели в приличную сумму, а денег у нее было в обрез. Анна, конечно, могла бы помочь, но не подумала об этом. Ее сестра вечно не думала о таких презренных мелочах.
Джейн взяла цветы, повернулась к двери и вдруг застыла. Около косяка на крючке висела соломенная шляпа и холщевый фартук. В них бабушка каждый день возилась в саду. А теперь больше не будет. Никогда.
Джейн прикусила губу, чтобы не расплакаться. Не может она… Надо держать себя в руках. Джейн встряхнула головой и решительно вышла на улицу.
Их ждала машина. Тетушка наняла претенциозный черный седан. Джейн не возражала, раз уж она сама за него заплатила.
Они сели и поехали в церковь.
- Будь осторожнее, ладно? Все эти мамины друзья будут там и личности они одна другой страннее и неприятнее.
- Какие еще друзья? – вяло удивилась Джейн. Насколько она знала бабушку, та поддерживала приятельские отношения только с соседками, которые так же как и она увлекались садоводством.
- О, их буде полно. Всякие… - тетя Рут повела плечом. – Странные. Мама в молодости общалась не пойми с каким отребьем. Откуда только их брала, не знаю. Потом они все куда-то задевались, и слава Богу.
Джейн пожала плечами. Ей было все равно насколько странными будут старики, что придут проводить ее бабулю. Та в последний день и вовсе велела Джейн не ходить на похороны. Джейн конечно списала это на то, что бабуля уже была не в себе.
Она достала сотовый и набрала Анну. Отсчитала восемь гудков и повесила трубку. Ничего необычного. Ее милая сестренка была крайне творческой личностью, и это по ее мнению означало полный отказ от какой-либо ответственности.
Они подъехали к церкви. Прежде чем выйти из машины тетя Рут придирчиво осмотрела свое лицо в зеркальце и припудрилась. Протянула пудреницу Джейн. Та отрицательно покачала головой и толкнула дверь машины.
Количество народу ее удивило. Было много мужчин и женщин, вот только стариками они не были, всем по виду слегка за тридцать или около того. Джейн увидела всего парочку знакомых лиц, что однажды заходили к бабушке на партию преферанса, да соседских кумушек.
Джейн подошла, мрачно поздоровалась со всеми сразу и вошла в церковь.
Они с тетей сидели в первом ряду, поэтому что там творилось сзади Джейн не видела. Когда священник подошел и вежливо спросил можно ли начинать, Джейн в последний раз достала сотовый и набрала Анну. Отсчитала восемь гудков, выключила звук и сказала: «начинайте».
Служба прошла просто и обыденно. Никто не рвал на себе волосы и не рыдал. В конце концов, когда умирает старушка глубоко за восемьдесят сложно этому удивляться.
Джейн старалась не смотреть на гроб. Не хотела чтобы бабушка запомнилась ей такой – бледной и недвижимой в окружении кружевных подушек.
Они вышла на кладбище, прямо за церковью. Могила была ее родителей, но за двадцать лет уже считалась пустой. Бабушку положили в туже землю.
Джейн сгребла сухую землю, кинула на гроб и отошла. Кто-то подходил к ней, выражал сочувствие. Джейн кивала, не поднимая глаз от земли.
Когда поток соболезнований иссяк, а гроб закопали и воткнули венки, Джейн положила свои цветы и осталась стоять у могилы одна.
Тетушка Рут болтала с кем-то из друзей бабушки. Как бы отвратительны они ей не были, ощущение собственной значимости явно было ей в радость. Она утирала глаза кружевным платочком и важно кивала, принимая соболезнования.
Забавно все это – подумала Джейн.- Ведь за те двадцать лет что она жила с бабушкой, тетка Рут приезжала хорошо если пару десятков раз. Они не ладили. Бабушка из двоих своих дочерей больше любила Ким, маму Джейн и Анны, погибшую в автокатастрофе когда те были еще совсем малы. Пристрастий своих бабуля никогда не скрывала, что конечно не делало ей честь как матери, а Рут таила за это страшную обиду.
С «милой Анной» у Рут отношения были куда теплее чем с Джейн. Ведь та была знаменитостью и тень ее великолепия слегка освещала и саму Рут. А Джейн… В ней не было ничего примечательного.
Кто-то подошел и остановился рядом. Джейн нехотя повернула голову.
Девушка стояла и смотрела на нее прямо и ни капли не сочувственно, словно они встретились перед стойкой кофейни, а не перед свежей могилой.
- Джиневера Краун. – Протянула она руку прямым уверенным жестом. Джейн пожала ее крепкую для девушки ладонь. Незнакомка была довольно своеобразной внешности. Лицо красивое, но строгое, раскосые зеленые глаза, длинная челка скрывала бледное родимое пятно на виске, пухлые бескровные губы и ни толики макияжа. Темные вьющиеся волосы были сплетены в косу, что даже перекинутая через плечо доставала почти до талии, при этом одета она была подчеркнуто спортивно – ветровка, брюки-хаки с карманами и высокие зашнурованные ботинки. Но главное как она стояла – прямо, заложив руки за спину, словно новобранец в армии.
- Сочувствую вашей утрате. – сказала она не пытаясь добавить в голос слащавого подбадривания.
- Спасибо.
- Я не знала Марию, но слышала что она была почтенной женщиной с множеством талантов. Она была знакома с моей матерью.
- М… - неуверенно выдала Джейн. Она удивилась, что эта Джиневера пришла на похороны какой-то старушки, всего-то знакомой матери.
- Я надеялась увидеть вашу сестру. – сказала она все так же – прямо и четко. Джейн чуть не закатила глаза. Серьезно?!
- Даже если бы она была, не лучший момент просить автограф. – язвительно заметила Джейн.
Джиневера улыбнулась. Улыбка у нее была странная. Джейн показалось, что так улыбаются врагам, прежде чем всадить в них пулю.
- Я не большая поклонница их музыки и автограф мне не нужен. Я хотела лишь посмотреть и убедиться воочию.
- В чем?
Она подняла брови так, словно Джейн должна была и сама все понять.
- В ее способностях, о которых так много говорят.
Джейн удивленно вскинула брови.
- А послушать вам недостаточно?
- Нет.
Джейн нахмурилась, не понимая. Она же говорила о вокальных способностях Анны, так почему для этого на нее нужно смотреть?
- Ну а вы? – спросила эта Джиневера, осмотрев ее с ног до головы. – Тоже талантливы?
Джейн не знала, что и отвечать. Кажется, она начала понимать о каких «странных» знакомых говорила тетя Рут.
- Нисколько. – отрезала Джейн раздраженно. – Полная посредственность.
- Ваша сестра приедет сюда? – Спросила Джиневера, и Джейн почувствовала странную властность в этом вопросе. Волоски на шее встали дыбом, а кожа пошла мурашками.
- Наверняка. – прошипела Джейн. – Советую дождаться во что бы то ни стало, это того стоит. – Она привычно почувствовала жгучее раздражение как и всякий раз как речь заходила о сестре.
- Хм. А говорите, что не талантливы. Не многие осмеливаются мне лгать. – заявила Джиневера с усмешкой.
- Отчего же? – ощетинилась Джейн.
- Не могут. – пожала плечами Джиневера. – Или быть может о вас просто хорошо заботились и дело вовсе не в вас? – Она оглядела ее снова с ног до головы. – Красивая брошь.
Джейн неосознанно сжала руки в кулаки. Брошь была дешевкой, как и все, что она носила, кроме подаренных бабушкой золотых сережек.
- Благодарю. – процедила она, злясь что нахалка еще и смела насмехаться над ее бедностью.
Джиневера повернулась и пошла к стоянке не попрощавшись. Джейн опешив некоторое время смотрела ей в след. И что это позвольте спросить было такое?
Джейн достала телефон. Он буквально разрывался от пропущенных вызовов от Анны.
Она нажала вызов и приложила телефон к уху.
- Джейни, я еще успеваю? Мы застряли на репетиции, тут такое.. – затараторила она своим колдовским голосом, от которого сходили с ума все их фанаты.
- Нет.
- Я уже выезжаю, правда. Меня отвезут в аэропорт, лететь час, буду через два часа не больше.
- Уже все закончилось.
- Как это закончилось? Ты говорила мне в два, ведь в два?
- В полдень.
- Ах, это ты все перепутала или я? – Анна рассмеялась. Джейн угрюмо вздохнула. –Ну ладно, что поделаешь, я тогда сразу приеду к вам домой. У меня будет пара часов…
- Не стоит беспокоиться. – процедила Джейн.
- Да? Может я тогда тебе там и не нужна? У нас столько работы с этим туром, ужас. Я сплю по четыре часа в сутки не больше, клянусь это правда! В студии даже организовали мини-бар чтобы не ходить за… за соком. – Анна кашлянула.
Джейн отчетливо поняла, что не смотря на все заверения, Анна и не собиралась приезжать.
- Пока, Анна. – сказала Джейн.
- Пока-пока. – услышала она, когда уже отстранила трубку от уха. Хотелось швырнуть телефон прочь. Вот же! Да как она… Джейн в ярости сжала кулаки. Ладно, это же Анна, нечему и удивляться. Джейн убрала телефон и посмотрела на могилу. Странно было осознавать, что там лежит ее бабуля. Она жила с ней всю жизнь, с ней и с Анной. Сестра правда еще в шестнадцать сбежала из дома со своим парнем барабанщиком и больше не появлялась. Красивая жизнь звезды эстрады была ей куда интереснее бабушки и сестры в старом обшарпанном доме в захолустье. А уж похороны и вовсе были слишком унылым и скучным событием, чтобы ради них лететь из другого города – так она наверное рассудила в своей бесшабашной пустой голове. Джейн чувствовала жгучую безысходную злобу на сестру. Так было всегда. Анна была эгоистичной, и все что ее когда-либо заботило это успех и красивая жизнь. И того и другого она добилась с лихвой, чему оставалось только позавидовать.
Джейн убрала телефон и тряхнула головой. Не стоило портить себе настроение мыслями об Анне. В конце концов это бабушкины похороны и нужно проводить ее в хорошем расположении духа. Она бы так и сказала.
Джейн вымучено улыбнулась, глядя на венки и цветы. Завтра она проснется в их доме одна. Только бабулин старый кот Феликс будет теперь составлять ей компанию. Дом придется продать, зачем он ей одной. Джейн не хотела продавать, хотя бы из-за бабушкиного пышного сада, но содержать его в одиночку… ей наверное это было не по силам.
Она снова вздохнула. Боже, о чем она думает стоя у могилы бабушки. Нужно думать о всем том хорошем, что было. О том как бабушка учила ее рыбачить у тетки Рут в загородном доме, как они играли вечерами в лото, решая кто будет мыть посуду. Как бабуля утешала ее, когда Джейн бросил вероломный красавец Майкл из параллельного класса…
Его палец вздрогнул на курке.
- Не стреляй. – раздался голос Тимофея и Клод с позорным облегчением выдохнул. Слава Отцу! Он не один, ему не придется…
Тимофей вынырнул из кустов, в его руке был пистолет.
- Сегодня не твой день, парень. – ухмыльнулся Тимофей очевидно прочитав облегчение на лице Клода.
В следующую секунду Клода швырнуло на землю, а плечо взорвалось болью. Он ослеп и глох, в шоке глядя на темное звездное небо. Боль разливалась в плече, но куда сильнее была ярость. Злобная яркая ярость, что он все испортил, все провалил, всех подвел и ни черта не смог сделать!
- В машину! – услышал он властный голос Тимофея. Клод все понял мгновенно. Он приподнялся и увидел свой пистолет. Не чувствуя боли, словно он мог усилием мысли отодвинуть ее, Клод левой рукой схватил оружие, навел на Тимофея и на этот раз не колеблясь ни секунды выстрелил.
Тот рухнул на дверь машины, захлопнув ее весом своего тела.
- Пошла! – рявкнул он, и машина рванул с места. Тимофей свалился на асфальт.
Клод медленно поднялся на ноги, не сводя дуло с лежащего Тимофея. Машина на бешеной скорости влетела в поворот и скрылась из вида.
Клод медленно обошел Тимофея, чтобы видеть лицо.
- Почему?! – голос Клода дрожал от ярости. – Почему, говори?!
Тимофей перекатился на спину и усмехнулся.
- В спину стреляешь, вот так герой! – хрипло рассмеялся он, из его рта потекла струйка кровавой слюны. – Прямо…- он задохнулся на секунду. – В яблочко.
- Ты предал нас! – Клод все еще не верил в то что произошло на его глазах.
- Не-ет. – Тимофей забрался рукой в карман куртки Клод яростно стиснул пистолет, но тот лишь достал сигареты. – Я никогда вашим и не был. Ни одного дня.
- Почему? – глупо повторил Клод. Он вдруг опомнился и посмотрел на темный дом. – Что с братьями?
- Мертвы. – глухо, от того что в зубах уже торчала сигарета ответил Тимофей. Он щелкнул зажигалкой и затянулся.
- Ты убил?.. – выдохнул Клод.
- Я. – коротко выдохнул Тимофей.
- Проклятый предатель. – прошипел Клод и стиснул рукоять прицеливаясь.
- Эй! – Тимофей улыбнулся, тяжело кашлянул, на бороду стекла еще одна струйка крови. – И так умру. Не бери грех на душу.
- Я стрелял… грех и так мой. – холодно заметил Клод. От тяжести пистолета его пальцы занемели. – Почему? Ты же два года в Ордене.
- Я не против был, когда вы гоняли всяких уродцев. Но тут… эти ничего не сделали.
- Они виновны! Дурная кровь даст дурные всходы!
- Когда даст, тогда и приходи. – Тимофей попытался сплюнуть кровь, но она застряла в густой бороде. – Больно-то как, Господи.
- Да как ты смеешь поминать Господа! – взъярился Клод.
- Да вот так. Я его увижу пораньше чем ты, щенок. Попрошу тебе должок за меня списать, так и быть. – Он ухмыльнулся и затушил окурок. – Пока кончать. Дай мне мой пистолет.
- Ты меня за идиота держишь?
- Да не ссы ты, не для тебя, для себя прошу. Боль адская.
- И поделом! – мстительно ощерился Клод. Свою боль от раны в плече он все еще толком не чувствовал. – Нет, умирать тебе рано. Магистры захотят с тобой побеседовать.
- Не довезешь, - хмыкнул Тимофей. – Но тебе скажу – брось ты этот Орден. Найди девчонку, потрахайся в свое удовольствие, потом семью заведи. Скоро не нас, скоро вас как крыс гонять будут. Старые времена, добрые времена вернутся. Скоро… - он обессилено прикрыл глаза и потерял сознание.
Клод почувствовал, как щеки его вспыхнули. Да за кого он его держит этот мерзкий предатель! Потрахайся! Мерзость какая!
От праведного гнева голова его мигом очистилась. Все верно, умирать этому предателю еще рано. Но и Тимофей прав, Клод его не довезет. Ранен тяжело, едва дышит, а их машина за три квартала, и ехать час не меньше… Не довезет… не сможет…
Хватит сомневаться, действуй! – прикрикнул на себя Клод.
Он убрал пистолет в кобуру, перевернул Тимофея на живот и рванул куртку, разорвал рубашку. Кровь толчками текла из раны на спине.
Клод вынул из внутреннего кармана меленький пузырек и зубами вытащил пробку.
- Господи, воля не моя, но твоя, - пробормотал он, выливая содержимое на рану.
Глава 2 Похороны
Джейн угрюмо посмотрела в зеркало и автоматически пригладила волосы. Прекрасное платье, прекрасная брошь на воротнике. И день был прекрасный – теплый и солнечный. Все было прекрасно, кроме одного…
- Джейн, дорогая, пора ехать.
- Анна звонила? – спросила она сипло.
- Мне нет. – ответила ее тетка Рут, дородная и добродушная, так же как и Джейн наряженная во все черное.
- Ясно.
- Конечно, стоило бы ее подождать, но ты знаешь, мне уже звонили из церкви. Задержки недопустимы, у них там… все расписано. – неловко закончила она.
Джейн кисло кивнула. Да, прозаично и гадко, но даже в смерти есть свои очереди и опаздывать нельзя.
Они спустились на первый этаж их крохотного, потрепанного временем дома. На кухонном столе лежали белые хризантемы. Джейн хотела каллы, но похороны и так вылетели в приличную сумму, а денег у нее было в обрез. Анна, конечно, могла бы помочь, но не подумала об этом. Ее сестра вечно не думала о таких презренных мелочах.
Джейн взяла цветы, повернулась к двери и вдруг застыла. Около косяка на крючке висела соломенная шляпа и холщевый фартук. В них бабушка каждый день возилась в саду. А теперь больше не будет. Никогда.
Джейн прикусила губу, чтобы не расплакаться. Не может она… Надо держать себя в руках. Джейн встряхнула головой и решительно вышла на улицу.
Их ждала машина. Тетушка наняла претенциозный черный седан. Джейн не возражала, раз уж она сама за него заплатила.
Они сели и поехали в церковь.
- Будь осторожнее, ладно? Все эти мамины друзья будут там и личности они одна другой страннее и неприятнее.
- Какие еще друзья? – вяло удивилась Джейн. Насколько она знала бабушку, та поддерживала приятельские отношения только с соседками, которые так же как и она увлекались садоводством.
- О, их буде полно. Всякие… - тетя Рут повела плечом. – Странные. Мама в молодости общалась не пойми с каким отребьем. Откуда только их брала, не знаю. Потом они все куда-то задевались, и слава Богу.
Джейн пожала плечами. Ей было все равно насколько странными будут старики, что придут проводить ее бабулю. Та в последний день и вовсе велела Джейн не ходить на похороны. Джейн конечно списала это на то, что бабуля уже была не в себе.
Она достала сотовый и набрала Анну. Отсчитала восемь гудков и повесила трубку. Ничего необычного. Ее милая сестренка была крайне творческой личностью, и это по ее мнению означало полный отказ от какой-либо ответственности.
Они подъехали к церкви. Прежде чем выйти из машины тетя Рут придирчиво осмотрела свое лицо в зеркальце и припудрилась. Протянула пудреницу Джейн. Та отрицательно покачала головой и толкнула дверь машины.
Количество народу ее удивило. Было много мужчин и женщин, вот только стариками они не были, всем по виду слегка за тридцать или около того. Джейн увидела всего парочку знакомых лиц, что однажды заходили к бабушке на партию преферанса, да соседских кумушек.
Джейн подошла, мрачно поздоровалась со всеми сразу и вошла в церковь.
Они с тетей сидели в первом ряду, поэтому что там творилось сзади Джейн не видела. Когда священник подошел и вежливо спросил можно ли начинать, Джейн в последний раз достала сотовый и набрала Анну. Отсчитала восемь гудков, выключила звук и сказала: «начинайте».
Служба прошла просто и обыденно. Никто не рвал на себе волосы и не рыдал. В конце концов, когда умирает старушка глубоко за восемьдесят сложно этому удивляться.
Джейн старалась не смотреть на гроб. Не хотела чтобы бабушка запомнилась ей такой – бледной и недвижимой в окружении кружевных подушек.
Они вышла на кладбище, прямо за церковью. Могила была ее родителей, но за двадцать лет уже считалась пустой. Бабушку положили в туже землю.
Джейн сгребла сухую землю, кинула на гроб и отошла. Кто-то подходил к ней, выражал сочувствие. Джейн кивала, не поднимая глаз от земли.
Когда поток соболезнований иссяк, а гроб закопали и воткнули венки, Джейн положила свои цветы и осталась стоять у могилы одна.
Тетушка Рут болтала с кем-то из друзей бабушки. Как бы отвратительны они ей не были, ощущение собственной значимости явно было ей в радость. Она утирала глаза кружевным платочком и важно кивала, принимая соболезнования.
Забавно все это – подумала Джейн.- Ведь за те двадцать лет что она жила с бабушкой, тетка Рут приезжала хорошо если пару десятков раз. Они не ладили. Бабушка из двоих своих дочерей больше любила Ким, маму Джейн и Анны, погибшую в автокатастрофе когда те были еще совсем малы. Пристрастий своих бабуля никогда не скрывала, что конечно не делало ей честь как матери, а Рут таила за это страшную обиду.
С «милой Анной» у Рут отношения были куда теплее чем с Джейн. Ведь та была знаменитостью и тень ее великолепия слегка освещала и саму Рут. А Джейн… В ней не было ничего примечательного.
Кто-то подошел и остановился рядом. Джейн нехотя повернула голову.
Девушка стояла и смотрела на нее прямо и ни капли не сочувственно, словно они встретились перед стойкой кофейни, а не перед свежей могилой.
- Джиневера Краун. – Протянула она руку прямым уверенным жестом. Джейн пожала ее крепкую для девушки ладонь. Незнакомка была довольно своеобразной внешности. Лицо красивое, но строгое, раскосые зеленые глаза, длинная челка скрывала бледное родимое пятно на виске, пухлые бескровные губы и ни толики макияжа. Темные вьющиеся волосы были сплетены в косу, что даже перекинутая через плечо доставала почти до талии, при этом одета она была подчеркнуто спортивно – ветровка, брюки-хаки с карманами и высокие зашнурованные ботинки. Но главное как она стояла – прямо, заложив руки за спину, словно новобранец в армии.
- Сочувствую вашей утрате. – сказала она не пытаясь добавить в голос слащавого подбадривания.
- Спасибо.
- Я не знала Марию, но слышала что она была почтенной женщиной с множеством талантов. Она была знакома с моей матерью.
- М… - неуверенно выдала Джейн. Она удивилась, что эта Джиневера пришла на похороны какой-то старушки, всего-то знакомой матери.
- Я надеялась увидеть вашу сестру. – сказала она все так же – прямо и четко. Джейн чуть не закатила глаза. Серьезно?!
- Даже если бы она была, не лучший момент просить автограф. – язвительно заметила Джейн.
Джиневера улыбнулась. Улыбка у нее была странная. Джейн показалось, что так улыбаются врагам, прежде чем всадить в них пулю.
- Я не большая поклонница их музыки и автограф мне не нужен. Я хотела лишь посмотреть и убедиться воочию.
- В чем?
Она подняла брови так, словно Джейн должна была и сама все понять.
- В ее способностях, о которых так много говорят.
Джейн удивленно вскинула брови.
- А послушать вам недостаточно?
- Нет.
Джейн нахмурилась, не понимая. Она же говорила о вокальных способностях Анны, так почему для этого на нее нужно смотреть?
- Ну а вы? – спросила эта Джиневера, осмотрев ее с ног до головы. – Тоже талантливы?
Джейн не знала, что и отвечать. Кажется, она начала понимать о каких «странных» знакомых говорила тетя Рут.
- Нисколько. – отрезала Джейн раздраженно. – Полная посредственность.
- Ваша сестра приедет сюда? – Спросила Джиневера, и Джейн почувствовала странную властность в этом вопросе. Волоски на шее встали дыбом, а кожа пошла мурашками.
- Наверняка. – прошипела Джейн. – Советую дождаться во что бы то ни стало, это того стоит. – Она привычно почувствовала жгучее раздражение как и всякий раз как речь заходила о сестре.
- Хм. А говорите, что не талантливы. Не многие осмеливаются мне лгать. – заявила Джиневера с усмешкой.
- Отчего же? – ощетинилась Джейн.
- Не могут. – пожала плечами Джиневера. – Или быть может о вас просто хорошо заботились и дело вовсе не в вас? – Она оглядела ее снова с ног до головы. – Красивая брошь.
Джейн неосознанно сжала руки в кулаки. Брошь была дешевкой, как и все, что она носила, кроме подаренных бабушкой золотых сережек.
- Благодарю. – процедила она, злясь что нахалка еще и смела насмехаться над ее бедностью.
Джиневера повернулась и пошла к стоянке не попрощавшись. Джейн опешив некоторое время смотрела ей в след. И что это позвольте спросить было такое?
Джейн достала телефон. Он буквально разрывался от пропущенных вызовов от Анны.
Она нажала вызов и приложила телефон к уху.
- Джейни, я еще успеваю? Мы застряли на репетиции, тут такое.. – затараторила она своим колдовским голосом, от которого сходили с ума все их фанаты.
- Нет.
- Я уже выезжаю, правда. Меня отвезут в аэропорт, лететь час, буду через два часа не больше.
- Уже все закончилось.
- Как это закончилось? Ты говорила мне в два, ведь в два?
- В полдень.
- Ах, это ты все перепутала или я? – Анна рассмеялась. Джейн угрюмо вздохнула. –Ну ладно, что поделаешь, я тогда сразу приеду к вам домой. У меня будет пара часов…
- Не стоит беспокоиться. – процедила Джейн.
- Да? Может я тогда тебе там и не нужна? У нас столько работы с этим туром, ужас. Я сплю по четыре часа в сутки не больше, клянусь это правда! В студии даже организовали мини-бар чтобы не ходить за… за соком. – Анна кашлянула.
Джейн отчетливо поняла, что не смотря на все заверения, Анна и не собиралась приезжать.
- Пока, Анна. – сказала Джейн.
- Пока-пока. – услышала она, когда уже отстранила трубку от уха. Хотелось швырнуть телефон прочь. Вот же! Да как она… Джейн в ярости сжала кулаки. Ладно, это же Анна, нечему и удивляться. Джейн убрала телефон и посмотрела на могилу. Странно было осознавать, что там лежит ее бабуля. Она жила с ней всю жизнь, с ней и с Анной. Сестра правда еще в шестнадцать сбежала из дома со своим парнем барабанщиком и больше не появлялась. Красивая жизнь звезды эстрады была ей куда интереснее бабушки и сестры в старом обшарпанном доме в захолустье. А уж похороны и вовсе были слишком унылым и скучным событием, чтобы ради них лететь из другого города – так она наверное рассудила в своей бесшабашной пустой голове. Джейн чувствовала жгучую безысходную злобу на сестру. Так было всегда. Анна была эгоистичной, и все что ее когда-либо заботило это успех и красивая жизнь. И того и другого она добилась с лихвой, чему оставалось только позавидовать.
Джейн убрала телефон и тряхнула головой. Не стоило портить себе настроение мыслями об Анне. В конце концов это бабушкины похороны и нужно проводить ее в хорошем расположении духа. Она бы так и сказала.
Джейн вымучено улыбнулась, глядя на венки и цветы. Завтра она проснется в их доме одна. Только бабулин старый кот Феликс будет теперь составлять ей компанию. Дом придется продать, зачем он ей одной. Джейн не хотела продавать, хотя бы из-за бабушкиного пышного сада, но содержать его в одиночку… ей наверное это было не по силам.
Она снова вздохнула. Боже, о чем она думает стоя у могилы бабушки. Нужно думать о всем том хорошем, что было. О том как бабушка учила ее рыбачить у тетки Рут в загородном доме, как они играли вечерами в лото, решая кто будет мыть посуду. Как бабуля утешала ее, когда Джейн бросил вероломный красавец Майкл из параллельного класса…
