- всё же не зря она столько времени провела в лавке отца – подбирать обращение она научилась к любому покупателю, - светлый лорд, разве могла я, слабая человеческая девушка похитить чистокровного эльфа? Скорее уж наоборот.
Лассия растерянно развела руками, демонстрируя собственную беспомощность, что вызвало насмешливые улыбки у эльфов. Изо всех сил старалась девушка спрятать в себе сейчас даже слабые отголоски магии.
- Нам известно, что вы – магиана, - не купился начальник.
- Ох, что вы, светлый лорд. Разве что дождик заговорить и могу.
- А кто же наложил на вас иллюзию? – коварный вопрос заставил растеряться.
- Один странствующий маг, - донёсся уверенный голос Гаи, и Лассия выдохнула: ни слова лжи!
- Вот как! Ну, допустим. А связь с полуэльфийкой?
- А это разве преступление? – искренне удивилась девушка.
- Преступление, если она – беглая жрица. Вы – соучастница её побега.
- Простите, но я же не могла знать, кто моя спутница. Ведь одной девушке так страшно путешествовать, - только договорив, Лассия поняла, что сама себя перехитрила, но было уже поздно.
- Зачем одной? – начальник стражников сиял, как медный таз, - с женихом.
- Нет! – и девушка метнулась за спину подруге. – Не жених он мне!
Эльфы выругались так, что все трое пленников покраснели, а Гаян просто сказал:
- Ничего, пусть посидят ночку у вас в темнице, а наутро я разберусь со своей невестой. Тогда и вам станет легче с вашими подданными.
Стражники согласно кивнули, видимо, устав от пререканий задержанных, и загнали всех троих в камеру. Оставшись одни, путешественники уставились друг на друга, явно предлагая начать разговор другому.
- Так твоё имя Лазоря? – прервала молчание Гая.
- Так отец называл, из-за лазоревого цвета глаза, - вздохнув, пояснила девушка, - но мне это имя не нравится. Бабушка при рождении дала мне иное имя – Ласковая, Лассия.
- Мне Лазоря тоже не нравится, - заявил Гун, вольготно развалившись на одной из двух коек. - Как корову или козу какую назвали. Лассия намного лучше! Это так… по-магически!
- А ты и правда сбежала от богини? – потребовала ответа Лассия.
- Да, прости, что обманула. Думала, что будут искать одну беглую жрицу, а на двух девушек и не обратят внимание. Вроде как подруги путешествуют, потому и плату брать не стала. У нас особое заклинание есть: если жрица получает плату за свои услуги, об этом тут же становится известно старшим, и они могут её, то есть меня, отыскать где угодно. Нет у меня никакого задания. Точнее есть, но я не согласилась его выполнить, вот и сбежала.
- Это что же за задание? – полюбопытствовал эльф.
- Меня готовили как воина, наёмницу, способную и защитить хозяина, и убить неугодного. Моим последним заданием стал заказ на убийство князя оборотней. Его никто не видел вот уже несколько лет, но он точно жив и собирает силы. Для чего - никто не знает, но все боятся. Я отказалась, сказав, что убить, защищая заказчика – это просто оборона, а вот исподтишка, специально – этого моя совесть позволить не могла. И вот итог – я попалась.
- Простите, девчонки, - Гун выглядел расстроенным, - всё ведь из-за меня. Вернись я вовремя к отцу, не было бы никаких проблем. Но так хотелось мир посмотреть!
- Мы не сердимся, Гун, - тихо ответила Лассия, - просто… Выхода пока не видим.
Девушки забрались с ногами на вторую койку, привалились друг к другу и затихли. Незаметно для себя они задремали, пробудившись лишь от резкого скрежета, что издавала дверь камеры. На пороге стоял Гаян, тёмно-серыми глазами буквально пожирая встревоженную невесту. Уж какой путь ему пришлось проделать, чтобы найти неугомонную девчонку, заигравшуюся в чародейку! Хорошо, что в своё время её отец, Веснян, додумался подарить дочери амулет с маячком – простенькую такую заколочку для волос. А уж пару он отдал ему, жениху. По нему-то, с помощью заезжего мага и удалось вычислить беглянку. Благо, той не хватило ума избавиться от этого амулета.
- Поговорим, Лазоря, - предложил мужчина, не обращая внимания на недовольную мину девушки. – Стражники сейчас решают, как поступить со всеми вами. Эльфа, конечно, под конвоем отправят домой – здесь нет сомнений. Ему если и попадёт, то лишь от отца хлыстом. Жрицу будет судить и наказывать центральный храм. А вот что делать с тобой, они не знают. Можно выпороть на главной площади и оставить там на потеху толпе, можно судить по всей строгости закона, и тогда наказание определит суд. А ещё я могу дать за тебя выкуп, и мы поедем в Лайоэлию и сочетаемся браком в храме Перхе. Так что ты выберешь, Лазоря?
Лассия шагнувшая было к порогу, отшатнулась назад и затравленно посмотрела на друзей. Гая сумрачно кивнула, подтверждая правдивость слов купца. Их ждало именно такое возмездие.
- Соглашайся, Ланувиа, - тихо прошептала беглая жрица. - До столицы многое ещё произойти может. У тебя же есть твой личный хранитель. А в Лайоэлии, даст Адаимх, всё ещё повернётся иначе.
- Хранитель? – девушка покраснела, осознав, кого Гая имела в виду, но всё же собралась и спросила: - А как же вы?
- Обо мне не беспокойся, - отмахнулся Гун. – Как вернут домой, так я опять и сбегу – мне не впервой. Только надо продумать, куда теперь податься.
- И я выдержу, - Гая сглотнула. – Тем более ехать нам с тобой в одну сторону. Чем Дестиниа не шутит – свидимся.
- Гун, возьми Нои-Лоана, - прошептала Лассия, игнорируя вытянувшееся лицо эльфика. – Не хочу, чтобы он достался Гаяну. Я предупрежу, что временно за него отвечаешь ты. Гая! Я постараюсь найти способ не выйти замуж и освободить тебя.
Гордо вздёрнув подбородок, девушка подошла к двери.
- Гаян? Ты здесь ещё? – высокомерно позвала она. – Я поеду с тобой, но замуж выйду, только если того пожелает богиня.
- Поверь, Лазоря, она пожелает, – конечно, он был тут. – Скажи, чтобы твои сокамерники не подходили к двери. Мы уезжаем прямо сейчас.
«Ещё увидимся», - одними губами прошептала Лассия и покорно позволила вывести себя из темницы. Купец приподнял лицо девушки за подбородок, желая что-то рассмотреть в её глазах, но, привыкшая за много лет держать эмоции в узде, она была спокойна и ровна. Раскланявшись со стражниками, Гаян увёл свою невесту. Ни поцеловать, ни обнять он её даже не пытался.
К вечеру его торговый обоз покинул Ийеурин. В центре телег, гружёных товарами, неспешно катила маленькая закрытая повозка, в которой, точно пленница, сидела Лассия. Она радовалась лишь тому, что Гаян пожелал отправиться в путь верхом, присматривая за своим добром. Хотелось плакать, рыдать, биться в истерике, но девушка сдерживалась изо всех сил, зная, что это приведёт лишь к тому, что в ближайшем поселении жених позаботится о том, чтобы вновь заблокировать силу волшебницы.
Вся её надежда была на одни эльфийские законы, запрещавшие выдавать магиан замуж против их воли. Да ещё, пожалуй, на удачу, потому и молилась девушка не Дестиниа, выпрашивая улыбки судьбы, а юному Венлиангу, разрушающему предопределение и дарующему право идти своим путём.
* * *
- Мой князь, вызывали? – незаменимый помощник вежливо поклонился: все знали, что его светлость ненавидел подобострастие.
- Тайные донесения доставлены? – князь даже не поднимал голову от бумаг, которые сейчас просматривал.
- Простите, мой князь, ничего ещё не было.
Серебряные глаза зловеще сверкнули в полумраке, который совершенно не мешал оборотням.
- Причина?
- Не можем связаться, чтобы выслушать информацию.
- Не можете связаться с эльфийскими территориями? – мягкие перекаты в голосе напоминали бы приближающиеся раскаты грома, если бы не ледяная ярость, с которой это было сказано. – Мне кажется, вы недостаточно стараетесь.
- Я прикажу трём воинам порталами отправиться…
- Нет смысла, это займёт слишком много времени, - держать себя в руках было тяжело, но подданные не должны страдать от того, что он не знает, где его... – Если в ближайшие дни ничего не изменится, мне придётся на несколько дней покинуть империю.
- Как пожелаете, мой князь, - смирено вздохнул секретарь. Когда его светлость в таком настроении, с ним лучше не спорить.
* * *
Путь до Лайоэлии оказался неблизким. Обоз тянулся медлительной гусеницей по изумрудным полям, тенистым рощам, меж серебристых скал, останавливаясь лишь на ночлег. Гаян и здесь повёл себя как рачительный хозяин. Если была такая возможность, он вставал лагерем посреди поля, чтобы не тратить лишнего на постоялых дворах. Удивительно, но те же самые трактирщики, что не пускали на постой двух странствующих девушек, широко распахивали двери перед купцом и его служащими. Лассия лишь фыркала и отворачивалась от понимающих усмешек эльфов, а Гаян дулся от гордости и заказывал самые дешёвые номера, так напоминая девушке отца с его «выгодно-невыгодно».
Пища была самой простой – каша с запахом мяса, серый хлеб, способный долго оставаться свежим, простая вода или бледный-бледный травяной настой даже без аромата заваренных трав. Утром и вечером – миска с горячим, днём – только кусок хлеба. И Лассии подумалось, что в темнице кормят и то лучше, чем у её жениха.
К Лассии Гаян практически не приближался. Поглядывал издалека, прищурившись, кланялся, если встречались глазами, но больше не заговаривал ни о друзьях, ни о свадьбе. Да девушка и не искала его общества, предпочитая одиночество. Она молилась всем богам – Скемеру, Дестиниа, даже юной тройке – Кескингу, Венлиангу и Мейдхи, - умоляя даровать свободу и силы, чтобы помочь друзьям. По ночам рыдала в подушку, не имея сил сдерживаться, и наутро обоз то тонул в грязи, то боролся с ураганными ветрами, а однажды лошади едва не переломали ноги, потому что дорога покрылась коркой наледи. Потом-то, конечно, Лассия брала себя в руки, но настроение лучше не становилось.
И всё же перед самым прибытием в столицу, когда обоз остановился в одном из грязнейших предместных трактиров (не выгодное дельце деньги на всякую ерунду тратить – заявил при этом Гаян, отчаянно напомнив Лассии отца), жених зашёл к девушке в узкую, заросшую грязью и паутиной комнатушку и расположился на единственном колченогом стуле, поскрипывавшем под тяжестью мужчины.
- Лазоря, - заявил он, оглядывая убогое помещение, - завтра мы прибудем в Лайоэлию. Мне придётся потратить пару дней на оплату торговых пошлин и прочие премудрости. Тебе ни к чему вникать во всё это, не женское это дело.
Девушка молчала, опустив глаза. Конечно, не женское! А ведь дома многие счета отца она вела самостоятельно. Братья частенько перекидывали на неё бумажную работу. Но Гаяну лучше об этом не знать.
- За это время, надеюсь, - продолжал вещать купец, - ты успеешь подготовить себе платье для церемонии бракосочетания. Ткань, так и быть, я тебе куплю… Ничего не хочешь сказать?
- Хочу спросить. Зачем всё это надо?
- Что это? – Гаян вдруг улыбнулся, вновь став тем парнем, за которым хвостом ходили девки в селении.
- Зачем тебе нужно было ехать за мной через полсвета? Жил бы своей жизнью, женился.
- Я и женюсь, на тебе.
- Нет, не выйдет, - девушка покачала головой. – Я – магиана, и…
- Послушай, не тебе одной чары даются. Без благословения Гьяфари особо не поторгуешь. Для Весняна сначала бабка твоя, а потом и ты сама амулетами счастливыми были. И дети твои такими же стать могут. А наша сила вместе может хороший приплод дать.
- Маг учиться должен силой своей управлять, а не торговать.
- Ты – девка, какая тебе учёба? Шастаешь по всему свету, а уж давно бы женою мне была. Другие ведь боялись тебя, чародейки, а ты мила мне, потому как и у меня сила есть.
- Пойми, тесно мне в отчем доме. И в твоём не лучше. Кем бы я стала? Младшей невесткой, у всех на побегушках? Не нужно мне такого. А уж друзей моих…
- Довольно, Лазоря. Я хотел тебя счастливой сделать, хозяйкой своей.
- До встречи с тобой я была счастлива.
Гаян досадливо поморщился. Видимо, переубедить почуявшую свободу девушку не получится. Что ж, не хочет по-хорошему, придётся показать свою волю. Поднявшись, он молча вышел вон. Разговор так ничего и не дал.
Ткань принесли уже к вечеру, из чего Лассия поняла, что Гаян решил оставить её в этой каморке до тех пор, пока не решит все свои торговые проблемы. Девушка скептически рассматривала ткань: сероватая, с какими-то жёлтыми пятнами, да и отреза хватило бы разве что на рубашку. Н-да, в своей экономии, похоже, жених зашёл намного дальше её отца.
Разложив материю на узкой кровати и внимательно осмотрев её, Лассия выглянула в коридор. Где-то здесь была прислужница, проводившая её в эту конуру. Сумрачная тётка вскоре показалась в дальнем конце, и девушка поманила её к себе.
Выудив из потайного кармашка несколько монет и отдав на растерзание подаренное женихом полотно, Лассия попросила ту принести ей нужное количество ткани хорошего качества. И уже спустя пару часов, при трепещущем свете свечи (да, в этом трактире не было даже магического освещения!) девушка принялась за дело. Нелюбовь нелюбовью, но давать даже малейший повод Гаяну заподозрить её в чём-то, не соответствовавшем принятому образу покорной невесты, девушка не собиралась.
Потому спустя не пару дней, а почти целую неделю, выглядела она настоящей невестой: в светящемся чистотой нежно-голубых тонов платье, в тонкой полупрозрачной вуали и походных сапогах. Увы, к сапожнику девушку Гаян везти отказался. Сам жених сиял, как самовар, а его костюм напомнил Лассии ярких птиц, встреченных в пути. Птицы эти могли повторять различные звуки, отчего некоторые считали, что их можно научить разговаривать.
Увидев Лассию, Гаян нахмурился, но промолчал. Какое его дело, откуда у девушки такое платье, если оплачено оно не из его кармана? Пообещав себе выбить из будущей жены страсть к ненужной трате денег и с удовольствием оглядев невесту, купец жестом указал на выход. Конечно, стоило бы предложить ей руку, помочь спуститься по лестнице и сделать много ещё разных глупостей, но парень совсем не собирался показывать, что восхищается красотой Лассии.
- Я голодна, - едва слышно поговорила между тем она. – С раннего утра мне пришлось заниматься своим убором, а завтрака я так и не дождалась.
- Только время зря терять, - поморщился Гаян. – Я заказал праздничный обед.
- Но ты же не хочешь, чтобы я упала в обморок от голода во время церемонии? – резонно возразила девушка, в душе мечтая просто оттянуть неприятные мгновения.
- Ты должна обращаться ко мне на вы, всё же я твой будущий супруг и повелитель, - высокомерно заявил купец.
- Но не муж пока, - твёрдо ответила магиана, - а потому не смей мне указывать.
Видимо, в отместку за своеволие, Гаян заказал к трапезе какое-то жуткое варево, напоминающее по внешнему виду содержимое поганого ведра, выливаемого поутру на помойную кучу. Гордое название «Овощная похлёбка» не спасло от отвратительного вкуса и недоваренных овощей, а потому Лассия предпочла голодать, но не травиться. Жених же с вполне удовлетворённым видом продолжал давиться похлёбкой, пока что-то не хрустнуло у него на зубах, и он не скривился от боли.
Спрятав смешок в ладошку, Лассия вновь призвала на себя милость Венлианга и Мейдхи, и с видом безучастной ко всему происходящему овцы покорно поплелась за Гаяном.
Брачная повозка оказалась ещё одним поводом для насмешек. Одна из телег обоза была укрыта раскрашенной в яркие цвета соломой.
Лассия растерянно развела руками, демонстрируя собственную беспомощность, что вызвало насмешливые улыбки у эльфов. Изо всех сил старалась девушка спрятать в себе сейчас даже слабые отголоски магии.
- Нам известно, что вы – магиана, - не купился начальник.
- Ох, что вы, светлый лорд. Разве что дождик заговорить и могу.
- А кто же наложил на вас иллюзию? – коварный вопрос заставил растеряться.
- Один странствующий маг, - донёсся уверенный голос Гаи, и Лассия выдохнула: ни слова лжи!
- Вот как! Ну, допустим. А связь с полуэльфийкой?
- А это разве преступление? – искренне удивилась девушка.
- Преступление, если она – беглая жрица. Вы – соучастница её побега.
- Простите, но я же не могла знать, кто моя спутница. Ведь одной девушке так страшно путешествовать, - только договорив, Лассия поняла, что сама себя перехитрила, но было уже поздно.
- Зачем одной? – начальник стражников сиял, как медный таз, - с женихом.
- Нет! – и девушка метнулась за спину подруге. – Не жених он мне!
Эльфы выругались так, что все трое пленников покраснели, а Гаян просто сказал:
- Ничего, пусть посидят ночку у вас в темнице, а наутро я разберусь со своей невестой. Тогда и вам станет легче с вашими подданными.
Стражники согласно кивнули, видимо, устав от пререканий задержанных, и загнали всех троих в камеру. Оставшись одни, путешественники уставились друг на друга, явно предлагая начать разговор другому.
- Так твоё имя Лазоря? – прервала молчание Гая.
- Так отец называл, из-за лазоревого цвета глаза, - вздохнув, пояснила девушка, - но мне это имя не нравится. Бабушка при рождении дала мне иное имя – Ласковая, Лассия.
- Мне Лазоря тоже не нравится, - заявил Гун, вольготно развалившись на одной из двух коек. - Как корову или козу какую назвали. Лассия намного лучше! Это так… по-магически!
- А ты и правда сбежала от богини? – потребовала ответа Лассия.
- Да, прости, что обманула. Думала, что будут искать одну беглую жрицу, а на двух девушек и не обратят внимание. Вроде как подруги путешествуют, потому и плату брать не стала. У нас особое заклинание есть: если жрица получает плату за свои услуги, об этом тут же становится известно старшим, и они могут её, то есть меня, отыскать где угодно. Нет у меня никакого задания. Точнее есть, но я не согласилась его выполнить, вот и сбежала.
- Это что же за задание? – полюбопытствовал эльф.
- Меня готовили как воина, наёмницу, способную и защитить хозяина, и убить неугодного. Моим последним заданием стал заказ на убийство князя оборотней. Его никто не видел вот уже несколько лет, но он точно жив и собирает силы. Для чего - никто не знает, но все боятся. Я отказалась, сказав, что убить, защищая заказчика – это просто оборона, а вот исподтишка, специально – этого моя совесть позволить не могла. И вот итог – я попалась.
- Простите, девчонки, - Гун выглядел расстроенным, - всё ведь из-за меня. Вернись я вовремя к отцу, не было бы никаких проблем. Но так хотелось мир посмотреть!
- Мы не сердимся, Гун, - тихо ответила Лассия, - просто… Выхода пока не видим.
Девушки забрались с ногами на вторую койку, привалились друг к другу и затихли. Незаметно для себя они задремали, пробудившись лишь от резкого скрежета, что издавала дверь камеры. На пороге стоял Гаян, тёмно-серыми глазами буквально пожирая встревоженную невесту. Уж какой путь ему пришлось проделать, чтобы найти неугомонную девчонку, заигравшуюся в чародейку! Хорошо, что в своё время её отец, Веснян, додумался подарить дочери амулет с маячком – простенькую такую заколочку для волос. А уж пару он отдал ему, жениху. По нему-то, с помощью заезжего мага и удалось вычислить беглянку. Благо, той не хватило ума избавиться от этого амулета.
- Поговорим, Лазоря, - предложил мужчина, не обращая внимания на недовольную мину девушки. – Стражники сейчас решают, как поступить со всеми вами. Эльфа, конечно, под конвоем отправят домой – здесь нет сомнений. Ему если и попадёт, то лишь от отца хлыстом. Жрицу будет судить и наказывать центральный храм. А вот что делать с тобой, они не знают. Можно выпороть на главной площади и оставить там на потеху толпе, можно судить по всей строгости закона, и тогда наказание определит суд. А ещё я могу дать за тебя выкуп, и мы поедем в Лайоэлию и сочетаемся браком в храме Перхе. Так что ты выберешь, Лазоря?
Лассия шагнувшая было к порогу, отшатнулась назад и затравленно посмотрела на друзей. Гая сумрачно кивнула, подтверждая правдивость слов купца. Их ждало именно такое возмездие.
- Соглашайся, Ланувиа, - тихо прошептала беглая жрица. - До столицы многое ещё произойти может. У тебя же есть твой личный хранитель. А в Лайоэлии, даст Адаимх, всё ещё повернётся иначе.
- Хранитель? – девушка покраснела, осознав, кого Гая имела в виду, но всё же собралась и спросила: - А как же вы?
- Обо мне не беспокойся, - отмахнулся Гун. – Как вернут домой, так я опять и сбегу – мне не впервой. Только надо продумать, куда теперь податься.
- И я выдержу, - Гая сглотнула. – Тем более ехать нам с тобой в одну сторону. Чем Дестиниа не шутит – свидимся.
- Гун, возьми Нои-Лоана, - прошептала Лассия, игнорируя вытянувшееся лицо эльфика. – Не хочу, чтобы он достался Гаяну. Я предупрежу, что временно за него отвечаешь ты. Гая! Я постараюсь найти способ не выйти замуж и освободить тебя.
Гордо вздёрнув подбородок, девушка подошла к двери.
- Гаян? Ты здесь ещё? – высокомерно позвала она. – Я поеду с тобой, но замуж выйду, только если того пожелает богиня.
- Поверь, Лазоря, она пожелает, – конечно, он был тут. – Скажи, чтобы твои сокамерники не подходили к двери. Мы уезжаем прямо сейчас.
«Ещё увидимся», - одними губами прошептала Лассия и покорно позволила вывести себя из темницы. Купец приподнял лицо девушки за подбородок, желая что-то рассмотреть в её глазах, но, привыкшая за много лет держать эмоции в узде, она была спокойна и ровна. Раскланявшись со стражниками, Гаян увёл свою невесту. Ни поцеловать, ни обнять он её даже не пытался.
К вечеру его торговый обоз покинул Ийеурин. В центре телег, гружёных товарами, неспешно катила маленькая закрытая повозка, в которой, точно пленница, сидела Лассия. Она радовалась лишь тому, что Гаян пожелал отправиться в путь верхом, присматривая за своим добром. Хотелось плакать, рыдать, биться в истерике, но девушка сдерживалась изо всех сил, зная, что это приведёт лишь к тому, что в ближайшем поселении жених позаботится о том, чтобы вновь заблокировать силу волшебницы.
Вся её надежда была на одни эльфийские законы, запрещавшие выдавать магиан замуж против их воли. Да ещё, пожалуй, на удачу, потому и молилась девушка не Дестиниа, выпрашивая улыбки судьбы, а юному Венлиангу, разрушающему предопределение и дарующему право идти своим путём.
* * *
- Мой князь, вызывали? – незаменимый помощник вежливо поклонился: все знали, что его светлость ненавидел подобострастие.
- Тайные донесения доставлены? – князь даже не поднимал голову от бумаг, которые сейчас просматривал.
- Простите, мой князь, ничего ещё не было.
Серебряные глаза зловеще сверкнули в полумраке, который совершенно не мешал оборотням.
- Причина?
- Не можем связаться, чтобы выслушать информацию.
- Не можете связаться с эльфийскими территориями? – мягкие перекаты в голосе напоминали бы приближающиеся раскаты грома, если бы не ледяная ярость, с которой это было сказано. – Мне кажется, вы недостаточно стараетесь.
- Я прикажу трём воинам порталами отправиться…
- Нет смысла, это займёт слишком много времени, - держать себя в руках было тяжело, но подданные не должны страдать от того, что он не знает, где его... – Если в ближайшие дни ничего не изменится, мне придётся на несколько дней покинуть империю.
- Как пожелаете, мой князь, - смирено вздохнул секретарь. Когда его светлость в таком настроении, с ним лучше не спорить.
* * *
Путь до Лайоэлии оказался неблизким. Обоз тянулся медлительной гусеницей по изумрудным полям, тенистым рощам, меж серебристых скал, останавливаясь лишь на ночлег. Гаян и здесь повёл себя как рачительный хозяин. Если была такая возможность, он вставал лагерем посреди поля, чтобы не тратить лишнего на постоялых дворах. Удивительно, но те же самые трактирщики, что не пускали на постой двух странствующих девушек, широко распахивали двери перед купцом и его служащими. Лассия лишь фыркала и отворачивалась от понимающих усмешек эльфов, а Гаян дулся от гордости и заказывал самые дешёвые номера, так напоминая девушке отца с его «выгодно-невыгодно».
Пища была самой простой – каша с запахом мяса, серый хлеб, способный долго оставаться свежим, простая вода или бледный-бледный травяной настой даже без аромата заваренных трав. Утром и вечером – миска с горячим, днём – только кусок хлеба. И Лассии подумалось, что в темнице кормят и то лучше, чем у её жениха.
К Лассии Гаян практически не приближался. Поглядывал издалека, прищурившись, кланялся, если встречались глазами, но больше не заговаривал ни о друзьях, ни о свадьбе. Да девушка и не искала его общества, предпочитая одиночество. Она молилась всем богам – Скемеру, Дестиниа, даже юной тройке – Кескингу, Венлиангу и Мейдхи, - умоляя даровать свободу и силы, чтобы помочь друзьям. По ночам рыдала в подушку, не имея сил сдерживаться, и наутро обоз то тонул в грязи, то боролся с ураганными ветрами, а однажды лошади едва не переломали ноги, потому что дорога покрылась коркой наледи. Потом-то, конечно, Лассия брала себя в руки, но настроение лучше не становилось.
И всё же перед самым прибытием в столицу, когда обоз остановился в одном из грязнейших предместных трактиров (не выгодное дельце деньги на всякую ерунду тратить – заявил при этом Гаян, отчаянно напомнив Лассии отца), жених зашёл к девушке в узкую, заросшую грязью и паутиной комнатушку и расположился на единственном колченогом стуле, поскрипывавшем под тяжестью мужчины.
- Лазоря, - заявил он, оглядывая убогое помещение, - завтра мы прибудем в Лайоэлию. Мне придётся потратить пару дней на оплату торговых пошлин и прочие премудрости. Тебе ни к чему вникать во всё это, не женское это дело.
Девушка молчала, опустив глаза. Конечно, не женское! А ведь дома многие счета отца она вела самостоятельно. Братья частенько перекидывали на неё бумажную работу. Но Гаяну лучше об этом не знать.
- За это время, надеюсь, - продолжал вещать купец, - ты успеешь подготовить себе платье для церемонии бракосочетания. Ткань, так и быть, я тебе куплю… Ничего не хочешь сказать?
- Хочу спросить. Зачем всё это надо?
- Что это? – Гаян вдруг улыбнулся, вновь став тем парнем, за которым хвостом ходили девки в селении.
- Зачем тебе нужно было ехать за мной через полсвета? Жил бы своей жизнью, женился.
- Я и женюсь, на тебе.
- Нет, не выйдет, - девушка покачала головой. – Я – магиана, и…
- Послушай, не тебе одной чары даются. Без благословения Гьяфари особо не поторгуешь. Для Весняна сначала бабка твоя, а потом и ты сама амулетами счастливыми были. И дети твои такими же стать могут. А наша сила вместе может хороший приплод дать.
- Маг учиться должен силой своей управлять, а не торговать.
- Ты – девка, какая тебе учёба? Шастаешь по всему свету, а уж давно бы женою мне была. Другие ведь боялись тебя, чародейки, а ты мила мне, потому как и у меня сила есть.
- Пойми, тесно мне в отчем доме. И в твоём не лучше. Кем бы я стала? Младшей невесткой, у всех на побегушках? Не нужно мне такого. А уж друзей моих…
- Довольно, Лазоря. Я хотел тебя счастливой сделать, хозяйкой своей.
- До встречи с тобой я была счастлива.
Гаян досадливо поморщился. Видимо, переубедить почуявшую свободу девушку не получится. Что ж, не хочет по-хорошему, придётся показать свою волю. Поднявшись, он молча вышел вон. Разговор так ничего и не дал.
Ткань принесли уже к вечеру, из чего Лассия поняла, что Гаян решил оставить её в этой каморке до тех пор, пока не решит все свои торговые проблемы. Девушка скептически рассматривала ткань: сероватая, с какими-то жёлтыми пятнами, да и отреза хватило бы разве что на рубашку. Н-да, в своей экономии, похоже, жених зашёл намного дальше её отца.
Разложив материю на узкой кровати и внимательно осмотрев её, Лассия выглянула в коридор. Где-то здесь была прислужница, проводившая её в эту конуру. Сумрачная тётка вскоре показалась в дальнем конце, и девушка поманила её к себе.
Выудив из потайного кармашка несколько монет и отдав на растерзание подаренное женихом полотно, Лассия попросила ту принести ей нужное количество ткани хорошего качества. И уже спустя пару часов, при трепещущем свете свечи (да, в этом трактире не было даже магического освещения!) девушка принялась за дело. Нелюбовь нелюбовью, но давать даже малейший повод Гаяну заподозрить её в чём-то, не соответствовавшем принятому образу покорной невесты, девушка не собиралась.
Потому спустя не пару дней, а почти целую неделю, выглядела она настоящей невестой: в светящемся чистотой нежно-голубых тонов платье, в тонкой полупрозрачной вуали и походных сапогах. Увы, к сапожнику девушку Гаян везти отказался. Сам жених сиял, как самовар, а его костюм напомнил Лассии ярких птиц, встреченных в пути. Птицы эти могли повторять различные звуки, отчего некоторые считали, что их можно научить разговаривать.
Увидев Лассию, Гаян нахмурился, но промолчал. Какое его дело, откуда у девушки такое платье, если оплачено оно не из его кармана? Пообещав себе выбить из будущей жены страсть к ненужной трате денег и с удовольствием оглядев невесту, купец жестом указал на выход. Конечно, стоило бы предложить ей руку, помочь спуститься по лестнице и сделать много ещё разных глупостей, но парень совсем не собирался показывать, что восхищается красотой Лассии.
- Я голодна, - едва слышно поговорила между тем она. – С раннего утра мне пришлось заниматься своим убором, а завтрака я так и не дождалась.
- Только время зря терять, - поморщился Гаян. – Я заказал праздничный обед.
- Но ты же не хочешь, чтобы я упала в обморок от голода во время церемонии? – резонно возразила девушка, в душе мечтая просто оттянуть неприятные мгновения.
- Ты должна обращаться ко мне на вы, всё же я твой будущий супруг и повелитель, - высокомерно заявил купец.
- Но не муж пока, - твёрдо ответила магиана, - а потому не смей мне указывать.
Видимо, в отместку за своеволие, Гаян заказал к трапезе какое-то жуткое варево, напоминающее по внешнему виду содержимое поганого ведра, выливаемого поутру на помойную кучу. Гордое название «Овощная похлёбка» не спасло от отвратительного вкуса и недоваренных овощей, а потому Лассия предпочла голодать, но не травиться. Жених же с вполне удовлетворённым видом продолжал давиться похлёбкой, пока что-то не хрустнуло у него на зубах, и он не скривился от боли.
Спрятав смешок в ладошку, Лассия вновь призвала на себя милость Венлианга и Мейдхи, и с видом безучастной ко всему происходящему овцы покорно поплелась за Гаяном.
Брачная повозка оказалась ещё одним поводом для насмешек. Одна из телег обоза была укрыта раскрашенной в яркие цвета соломой.
