Но, сколько бы доминарий не источал яд, выбора у него не было, и он последовал за нами, сопровождаемый своим молчаливым и, в сущности, добродушным телохранителем Тароном.
Гладкая зеркальная почва постепенно становилась рыхлой и неровной. По мере продвижения камни и ямы становились всё больше и вскоре мы уже не шли, а преодолевали подъёмы и спуски.
- Он совсем близко, буквально ещё пара пригорков, - проговорил остановившийся передохнуть Ронии, когда все собрались вокруг него.
- Я бы так не сказал, похоже, он почувствовал наше приближение и тоже движется, - лениво уведомил нас доминант. – Глупое решение - догонять его сейчас. Успокоится и сам нас найдёт… если не одичает.
- Какая же ты мразь, - тихо произнесла я и двинулась дальше, поторапливая Рондая.
- Я точно займусь твоим воспитанием, блондинчик, - пообещала Дамон, проходя мимо Рафэ.
- Ты ещё не поняла, что такую гниль не исправить? – спросила у подруги, когда мы поравнялись.
- Да не гнилой он, воспитанием испорченный. По глазам вижу, что глубоко в душе завидует наший сплочённости. За ним-то никто не пошёл бы, вот и бесится, - ответила Мона. – Жалко мне их, были же когда-то нормальными. Их предки отказались от человечности, но кровь-то одна.
- Вот уж от кого не ожидала такого сочувствия, так это от тебя, - усмехнулась Касиян.
Дамон промолчала, лишь состроила ехидную гримасу. Но я знала, чего стило этой девушки её пресловутое хлоднокровие. Голодное детство и забота о младшем брате тогда, когда она сама ещё была несмышлёным ребёнком, а в последствии и разлука с ним, научили Мону быть сильной. Никто не рождается сильным и жестоким, такими нас делает жизнь. Лишь я знала, что Дамон иногда плачет ночами, когда во снах возвращается в своё детство и вновь переживает побои непутёвой матери, сальные взгляды её многочисленных любовников и постоянное чувство голода, когда девочке приходилось отдавать большую часть того, что удавалось раздобыть, маленькому брату. Теперь ни сама фрейлина, ни её брат, ни в чём не нуждались, но Мона добилась всего сама. И она была одной из тех, кто участвовал в спасении всего королевства. Могла ли я, в свете всего этого, осуждать её за маленькие шалости с придворными и иногда чрезмерную язвительность?
Годы борьбы, а потом и правления Возренией, научили меня видеть то, чего многие не замечают – сильными и справедливыми становятся только те, кто выстоял перед гнётом несправедливости, будучи слабым. Вот такой парадокс – настоящая сила не приходит сам собой, она появляется благодаря боли и лишениям. Лишь тот, кто познал боль унижений и потерь, будучи слабыми, обретают настоящую силу. Те же, кто получил влияние и богатство, не приложив для этого никаких усилий, как правило, на поверку, оказывались слабыми и бесчестными. Мона в чём-то была права – доминанты не были безнадёжными, но они упивались своим могуществом и, если лишить их этой силы, то лишь единицы воспримут такую потерю с высоко поднятой головой. Большинство же захлестнёт волна враждебности и злобы. И Рафэ не был исключением, он наслаждался своим превосходством и боялся лишь меня – ту, кто может лишить его дарованной, а не заслуженной силы. Боялся, но не уважал и не воспринимал как равную.
Мы уже больше часа преследовали Анторина, но он всё ускользал от нас. Фрейлины устали и заметно замедлились. Нам пришлось подстроиться под их ритм движения. Не обладающие никакими магическими способностями девушки переносили нахождение в межпространстве гораздо тяжелее, чем доминант, Ронни и я. Тарон напротив, чувствовал себя здесь весьма комфортно.
- Почему ему здесь так легко? – спросила у Рафэ, кивком указав на гибрида.
- Мне удалось оптимизировать все инстинктивные качества наших видов и отсеять слабости, - не без гордости ответил доминарий. – Мои старания почти увенчались успехом.
- Почему почти? – поинтересовалась, поглядывая на Тарона, которому наш разговор был абсолютно безразличен.
- Потому что: во-первых, как бы я ни пытался, вывести особь женского пола не удаётся и, следовательно, они не могут размножаться. А во-вторых, ты сама видишь – они не особо умны, - с сожалением ответил доминант.
- А ты не думал о том, что если сможешь оптимизировать этот вид, то они просто вытеснят вас – доминантов? – поинтересовалась я.
- А для чего, по-твоему, я потратил несколько десятков лет на эти исследования? – раздражённо спросил Рафэ. – Я пытался совместить все положительные качества трёх ветвей эволюции, чтобы объединить их в одну!
- Но зачем? – удивилась я.
- Всё намного проще, чем ты думаешь, - с затаённой грустью улыбнулся доминарий. – Каждая из ветвей в своём развитии достигла чего-то, что не доступно другой. Вот например люди – они стойки к различным трудностям и невероятно живучи, маги обладают недоступными для доминантов терпением и обучаемостью. А мы достигли величайших высот во взаимообмене энергией со своим миром. Если все эти качества объединить в одном индивиде, то это будет величайшее и непобедимое создание.
- Непобедимое? В этом нет смысла. Если наши расы объединятся, то и противостоять будет не кому. А развитие достигается только в борьбе, - проговорила я, борясь с желанием прямо сейчас лишить Рафэ магических способностей. Он затеял игру с природой и одной богине известно, чем это может закончиться.
- Опасность! – неожиданно прокричал Тарон и все быстро собрались вместе, встав спиной друг к другу, и вглядываясь в окружающие нас сумерки.
Казалось, вокруг стояла полная тишина и спокойствие, но прислушавшись, я уловила отдалённый скрежет. Очертания окружающих пригорков начали медленно шевелиться и приближаться к нам.
- Тарон, опасность первой степени! – выкрикнул Рафэ и гибрид начал с невероятной скоростью оббегать нас по кругу, размахивая мамонкой.
Он двигался так быстро, что очертания его большого крепкого тела размывались и становились не чёткими.
- И как же мы установим контакт с местными обитателями, если будем только защищаться от них? – поинтересовалась я. – Или ты думаешь, что мы сможем найти Карая, всё время защищаясь от них? Мы пришли сюда не сражаться, а спасать – не забывай об этом.
- Я помню, так же как и то, что нам нужно выбраться отсюда живыми. И это пока важнее, - раздражённо ответил доминант.
- Усмири своего телохранителя и позволь мне выйти из охраняемой зоны. Я попробую пообщаться с ними, - холодно проговорила я.
- Нет, это слишком рискованно, - произнесла Касиян.
- Согласна, слишком большой риск, - поддержала её Дамон.
- Я чувствую их магическое начало и без труда нейтрализую любое влияние, - заверила я подруг. И в моих словах не было лукавства, я действительно ощущала неведомую ранее силу и, от этого чувства мой голод возрос в несколько раз. Но самым страшным было то, что эти существа полностью состояли из магической энергии, и, позволив себе растворить их энергию, я уничтожила бы их полностью.
- Хорошо, иди, - неохотно согласился Рафэ.
- Я с тобой, - вызвался Рондай, продолжая смотреть на какую-то коробочку, которая к тому же начала тихо жужжать.
- Идём вместе, - безапелляционно заявила Мона.
- А я здесь присмотрю, - кивнула Ян.
- Тарон, - позвал Рафэ и гибрид приблизился к нему. – Охранять меня и эту особь, - доминант указал на скривившуюся от такой формулировки Касиян.
Мы же с Дамон и Рондаем медленно пошли к одному из холмов, который тоже двигался и плавно приближался к нам. Мона держала перед собой кинжал, а Ронни какую-то жужжащую коробочку, но я чувствовала, что это им не поможет, и послала слабую волну своего голода вперёд. Неведомые существа почувствовали угрозу и замерли.
- Ждите здесь, - приказала я и пошла дальше, оставив сопровождающих в нескольких метрах от доминария.
Но, чем ближе я подходила к расплывчатым очертаниям неведомых существ, тем отчётливее ощущала, насколько они беспомощны и безвольны. Это были не полноценные мыслящие существа, а лишь жалкие обрывки огромного, обладающего бескрайними просторами небытия разума. Передо мой предстало все межпространство, обладающее обжим всеобъемлющим разумом. И этот разум был не доволен тем, что мы вторглись в его владения без приглашения.
На мою попытку спросить о Карае это первозданное существо ответило такой ментальной атакой, что я упала на землю и закричала от боли, пронизывающеё голову, словно раскалено железо. Но так же я чувствовала и боль Рафэ, которому тоже досталось, как связанному со мной сознанию.
- Прекрати, - взмолилась я.
"Уходи", - ответило мне небытие.
- Отдай мне моего мужа, - прошептала, сплёвывая кровь, пошедшую изо рта.
- Всё моё будет моим. Уходи, или будешь моей, - ответило небытие.
И я бы сдалась, если бы не почувствовала привкус страха в этом ультиматуме, - что бы ни противостояло мне, оно боялось меня! И это не было само небытие, это было нечто, поселившееся нём.
Я потянулась к нему свей неутолимой жаждой, но оно отпрянуло и ушло так быстро, что я даже не успела почувствовать его ухода.
- Сильно, даже мой счетовод не уловил, - проговорил Ронни, подойдя ко мне. – Но точно что-то знакомое, иначе вообще не среагировал бы.
- Это она, - прошептала я, опираясь а руку Моны, помогающей мне встать. – Это Немия.
- Не может быть, - прошептала подруга.
- Она, я чувствую, - ответила я дрогнувшим голосом.
Да, я испугалась. Ведь раньше в борьбе с Немией мне помогал Карай, сейчас же я не знала где он и жив ли вообще. Ещё несколько минут назад я была уверена, что мой муж жив и затерялся в тёмных просторах небытия, сейчас же в моём сердце поселился страх, что Намия убила его. И этот страх грыз мою душу, как оголодавшая крыса.
Дамон и Касиян успокаивали меня ободряющими речами и улыбками, но я видела страх и в их глазах. И даже Рафэ притих, осознав, что нам противостоит не эфемерное, а вполне реальное зло. Немия не только не была развеяна в небытие, она обрела здесь другую, не ведомую нам силу и теперь мы были в её владениях… и в её власти.
- Если твой Туманный выжил, то и мы выживем, - проговорил доминант, когда я немного пришла в себя.
- А ты уверен, что он выжил? – спросила, с трудом контролируя голос.
- Если бы не выжил, ты бы уже билась в истерике. В тебе же тоже есть туманная кровь и вы пара, а у нас – доминантов, смерть партнёра сродни собственной смерти. Если умирает избранник, то умирает и часть тебя, - пожал плечами Рафэ. – Эта кампания была одобрена только потому, что твои жизненные потоки доказывали то, что Карай Туманный ещё жив.
- Так почему же ты не рассказал мне об этом, мерзкий доминантишка? – вопросила я, приближаясь к Рафэ.
Дамон и Касиян встали рядом со мной, приготовив кинжалы.
- Стойте, сейчас это не главное, - произнесла, смерив доминария неприязненным взглядом. – Карай где-то там и Немия здесь обрела ещё большую власть. Нам нужно найти Анторина и объединиться, чтобы противостоять ей.
- Анторин, кстати, сейчас не движется, - проговорил Ронни. – Наверное борется с агрессией. Пошли к нему, быстрее.
И мы побежали, спотыкаясь, сдирая колени, но преодолевая все препятствия, и догнали императора Наминайской империи.
Анторин сидел на камне опустив голову не обращая на нас внимания.
- Я поговорю с ним, - произнёс Рондай и подошёл к нему.
Мы не слышали, что говорил Ронни, но Анторин вскоре вздрогнул, повёл плечами и обнял родственника.
- Забудем и не будем возвращаться, это было всё, что расслышала я, когда мужчины подходили к нам.
Теперь вся команда была в сборе и нам предстояло разработать план против той, с кем мы уже боролись - против Немии.
- А я считаю, что целесообразнее будет вернуться, подготовить отряд для массированного магического подавления и только после этого начинать действовать, - настаивал Рафэ.
- Мы не знаем границы её возможностей, так что сначала не помешало бы провести разведку, - возражал Ронни. – И мы как раз подходим для этой миссии. Тем более, что мы уже здесь.
- Прекратите спорить, - произнесла я отрывисто. – Это бессмысленно. Во-первых, она всё слышит и понимает, а во-вторых, с чего вы взяли, что нам будет позволено вернуться? Только мы и она, смиритесь с этим. Противостояние уже началось и недавнее нападение тому доказательство.
- Мы погибнем, - поджав губы кивнула Дамон.
- Нет, она испугалась меня, а значит, я могу ей навредить. Наше главное оружие это мой голод, - возразила я.
- А почему она не тронула меня? Ведь я был один и совершенно беззащитен, когда… сорвался. Не значит ли это, что её изменённое межпространством, больное сознание почувствовало наше родство? – словно размышляя вслух проговорил Анторин.
- Не будем исключать такую возможность, но полагаться на это не стоит. Вполне вероятно, что она просто не обратила на тебя внимание, будучи увлечена нами. Или просто не посчитала угрозой, - ответил Рафэ.
- Как бы то ни было, но нам нужно найти способ общаться на недоступном для неё уровне. Вторжение в сознание мы сразу же почувствуем, слишком грубо и болезненно она проникает в мысли. Так что нужно перейти на ментальное общение, - предложила я.
- И как же мы это сделаем? – спросила Касиян. – Особенно мы с Моной.
- Что-нибудь придумаем. Так ведь? – произнёс Рондай, обращаясь к доминанту.
Мы же ничем не могли им помочь, ведь только Ронни и Рафэ были учёными в нашей команде и понимали саму суть подобных процессов. Так что мы занялись обустройством лагеря на возвышенности, чтобы был обзор со всех сторон. Рондай и доминарий наладили ментальный контакт и решали вопрос всеобщей связи. Я ощущала их общение как отдалённый шорох, но Рафэ не впускал меня в диалог, и расслышать слова не удавалось. Из объяснений Анторина я поняла, что для обоюдной сознательной связи нужны магические импульсы с обеих сторон. Иначе общение будет зациклено, как наше с доминантом. Из этого следовало, что проблема во мне и моих фрейлинах. Мы не обладали магической энергией и даже я, имея способность впитывать магию и управлять чужими силами, в данном случае была совершенно беспомощна.
- Не терзай себя, мы найдём его, - тихо проговорил Анторин, присев рядом со мной и протягивая кусок хлеба с сыром.
- Спасибо, - поблагодарила скорее за поддержку, чем за еду. Голода я здесь совершенно не чувствовала, так же как и физической усталости. В этом невероятном месте жизнь словно остановилась… или её здесь вообще не было в привычном понимании?
- Ты ещё сильнее, чем я думал, - задумчиво произнёс император намийский. - Хотя, казалось, что более сильного человека я никогда не встречал. Вернее, ещё три года назад я думал, что знаю двух сильнейших в истории женщин, но одна из них оказалась не той, кем я её считал.
- Не суди её, - ответила шёпотом. – Похищение и воздействие магией жизни на её туманную энергию изменило Раниярсу. Она по прежнему та, кого ты считал сильнейшей и кого любишь. Она вернётся. Не может не вернуться, ведь дома её ждёт долгожданный и такой желанный сын. Просто подожди и соверши глупость, отвергнув её, когда она придёт к тебе.
- Нет, не вернётся. Она ясно дала понять, что не желает никакой связи с нами, когда лишила памяти и отправила восвояси посланных мной соглядатаев, - скривившись, как от горечи, ответил Анторин.
- А тебе бы понравилось, если бы за тобой неусыпно следили именно тогда, когда хочется побыть одному и обдумать свою жизнь? – спросила я.
Гладкая зеркальная почва постепенно становилась рыхлой и неровной. По мере продвижения камни и ямы становились всё больше и вскоре мы уже не шли, а преодолевали подъёмы и спуски.
- Он совсем близко, буквально ещё пара пригорков, - проговорил остановившийся передохнуть Ронии, когда все собрались вокруг него.
- Я бы так не сказал, похоже, он почувствовал наше приближение и тоже движется, - лениво уведомил нас доминант. – Глупое решение - догонять его сейчас. Успокоится и сам нас найдёт… если не одичает.
- Какая же ты мразь, - тихо произнесла я и двинулась дальше, поторапливая Рондая.
- Я точно займусь твоим воспитанием, блондинчик, - пообещала Дамон, проходя мимо Рафэ.
- Ты ещё не поняла, что такую гниль не исправить? – спросила у подруги, когда мы поравнялись.
- Да не гнилой он, воспитанием испорченный. По глазам вижу, что глубоко в душе завидует наший сплочённости. За ним-то никто не пошёл бы, вот и бесится, - ответила Мона. – Жалко мне их, были же когда-то нормальными. Их предки отказались от человечности, но кровь-то одна.
- Вот уж от кого не ожидала такого сочувствия, так это от тебя, - усмехнулась Касиян.
Дамон промолчала, лишь состроила ехидную гримасу. Но я знала, чего стило этой девушки её пресловутое хлоднокровие. Голодное детство и забота о младшем брате тогда, когда она сама ещё была несмышлёным ребёнком, а в последствии и разлука с ним, научили Мону быть сильной. Никто не рождается сильным и жестоким, такими нас делает жизнь. Лишь я знала, что Дамон иногда плачет ночами, когда во снах возвращается в своё детство и вновь переживает побои непутёвой матери, сальные взгляды её многочисленных любовников и постоянное чувство голода, когда девочке приходилось отдавать большую часть того, что удавалось раздобыть, маленькому брату. Теперь ни сама фрейлина, ни её брат, ни в чём не нуждались, но Мона добилась всего сама. И она была одной из тех, кто участвовал в спасении всего королевства. Могла ли я, в свете всего этого, осуждать её за маленькие шалости с придворными и иногда чрезмерную язвительность?
Годы борьбы, а потом и правления Возренией, научили меня видеть то, чего многие не замечают – сильными и справедливыми становятся только те, кто выстоял перед гнётом несправедливости, будучи слабым. Вот такой парадокс – настоящая сила не приходит сам собой, она появляется благодаря боли и лишениям. Лишь тот, кто познал боль унижений и потерь, будучи слабыми, обретают настоящую силу. Те же, кто получил влияние и богатство, не приложив для этого никаких усилий, как правило, на поверку, оказывались слабыми и бесчестными. Мона в чём-то была права – доминанты не были безнадёжными, но они упивались своим могуществом и, если лишить их этой силы, то лишь единицы воспримут такую потерю с высоко поднятой головой. Большинство же захлестнёт волна враждебности и злобы. И Рафэ не был исключением, он наслаждался своим превосходством и боялся лишь меня – ту, кто может лишить его дарованной, а не заслуженной силы. Боялся, но не уважал и не воспринимал как равную.
***
Мы уже больше часа преследовали Анторина, но он всё ускользал от нас. Фрейлины устали и заметно замедлились. Нам пришлось подстроиться под их ритм движения. Не обладающие никакими магическими способностями девушки переносили нахождение в межпространстве гораздо тяжелее, чем доминант, Ронни и я. Тарон напротив, чувствовал себя здесь весьма комфортно.
- Почему ему здесь так легко? – спросила у Рафэ, кивком указав на гибрида.
- Мне удалось оптимизировать все инстинктивные качества наших видов и отсеять слабости, - не без гордости ответил доминарий. – Мои старания почти увенчались успехом.
- Почему почти? – поинтересовалась, поглядывая на Тарона, которому наш разговор был абсолютно безразличен.
- Потому что: во-первых, как бы я ни пытался, вывести особь женского пола не удаётся и, следовательно, они не могут размножаться. А во-вторых, ты сама видишь – они не особо умны, - с сожалением ответил доминант.
- А ты не думал о том, что если сможешь оптимизировать этот вид, то они просто вытеснят вас – доминантов? – поинтересовалась я.
- А для чего, по-твоему, я потратил несколько десятков лет на эти исследования? – раздражённо спросил Рафэ. – Я пытался совместить все положительные качества трёх ветвей эволюции, чтобы объединить их в одну!
- Но зачем? – удивилась я.
- Всё намного проще, чем ты думаешь, - с затаённой грустью улыбнулся доминарий. – Каждая из ветвей в своём развитии достигла чего-то, что не доступно другой. Вот например люди – они стойки к различным трудностям и невероятно живучи, маги обладают недоступными для доминантов терпением и обучаемостью. А мы достигли величайших высот во взаимообмене энергией со своим миром. Если все эти качества объединить в одном индивиде, то это будет величайшее и непобедимое создание.
- Непобедимое? В этом нет смысла. Если наши расы объединятся, то и противостоять будет не кому. А развитие достигается только в борьбе, - проговорила я, борясь с желанием прямо сейчас лишить Рафэ магических способностей. Он затеял игру с природой и одной богине известно, чем это может закончиться.
- Опасность! – неожиданно прокричал Тарон и все быстро собрались вместе, встав спиной друг к другу, и вглядываясь в окружающие нас сумерки.
Казалось, вокруг стояла полная тишина и спокойствие, но прислушавшись, я уловила отдалённый скрежет. Очертания окружающих пригорков начали медленно шевелиться и приближаться к нам.
- Тарон, опасность первой степени! – выкрикнул Рафэ и гибрид начал с невероятной скоростью оббегать нас по кругу, размахивая мамонкой.
Он двигался так быстро, что очертания его большого крепкого тела размывались и становились не чёткими.
- И как же мы установим контакт с местными обитателями, если будем только защищаться от них? – поинтересовалась я. – Или ты думаешь, что мы сможем найти Карая, всё время защищаясь от них? Мы пришли сюда не сражаться, а спасать – не забывай об этом.
- Я помню, так же как и то, что нам нужно выбраться отсюда живыми. И это пока важнее, - раздражённо ответил доминант.
- Усмири своего телохранителя и позволь мне выйти из охраняемой зоны. Я попробую пообщаться с ними, - холодно проговорила я.
- Нет, это слишком рискованно, - произнесла Касиян.
- Согласна, слишком большой риск, - поддержала её Дамон.
- Я чувствую их магическое начало и без труда нейтрализую любое влияние, - заверила я подруг. И в моих словах не было лукавства, я действительно ощущала неведомую ранее силу и, от этого чувства мой голод возрос в несколько раз. Но самым страшным было то, что эти существа полностью состояли из магической энергии, и, позволив себе растворить их энергию, я уничтожила бы их полностью.
- Хорошо, иди, - неохотно согласился Рафэ.
- Я с тобой, - вызвался Рондай, продолжая смотреть на какую-то коробочку, которая к тому же начала тихо жужжать.
- Идём вместе, - безапелляционно заявила Мона.
- А я здесь присмотрю, - кивнула Ян.
- Тарон, - позвал Рафэ и гибрид приблизился к нему. – Охранять меня и эту особь, - доминант указал на скривившуюся от такой формулировки Касиян.
Мы же с Дамон и Рондаем медленно пошли к одному из холмов, который тоже двигался и плавно приближался к нам. Мона держала перед собой кинжал, а Ронни какую-то жужжащую коробочку, но я чувствовала, что это им не поможет, и послала слабую волну своего голода вперёд. Неведомые существа почувствовали угрозу и замерли.
- Ждите здесь, - приказала я и пошла дальше, оставив сопровождающих в нескольких метрах от доминария.
Но, чем ближе я подходила к расплывчатым очертаниям неведомых существ, тем отчётливее ощущала, насколько они беспомощны и безвольны. Это были не полноценные мыслящие существа, а лишь жалкие обрывки огромного, обладающего бескрайними просторами небытия разума. Передо мой предстало все межпространство, обладающее обжим всеобъемлющим разумом. И этот разум был не доволен тем, что мы вторглись в его владения без приглашения.
На мою попытку спросить о Карае это первозданное существо ответило такой ментальной атакой, что я упала на землю и закричала от боли, пронизывающеё голову, словно раскалено железо. Но так же я чувствовала и боль Рафэ, которому тоже досталось, как связанному со мной сознанию.
- Прекрати, - взмолилась я.
"Уходи", - ответило мне небытие.
- Отдай мне моего мужа, - прошептала, сплёвывая кровь, пошедшую изо рта.
- Всё моё будет моим. Уходи, или будешь моей, - ответило небытие.
И я бы сдалась, если бы не почувствовала привкус страха в этом ультиматуме, - что бы ни противостояло мне, оно боялось меня! И это не было само небытие, это было нечто, поселившееся нём.
Я потянулась к нему свей неутолимой жаждой, но оно отпрянуло и ушло так быстро, что я даже не успела почувствовать его ухода.
- Сильно, даже мой счетовод не уловил, - проговорил Ронни, подойдя ко мне. – Но точно что-то знакомое, иначе вообще не среагировал бы.
- Это она, - прошептала я, опираясь а руку Моны, помогающей мне встать. – Это Немия.
- Не может быть, - прошептала подруга.
- Она, я чувствую, - ответила я дрогнувшим голосом.
Да, я испугалась. Ведь раньше в борьбе с Немией мне помогал Карай, сейчас же я не знала где он и жив ли вообще. Ещё несколько минут назад я была уверена, что мой муж жив и затерялся в тёмных просторах небытия, сейчас же в моём сердце поселился страх, что Намия убила его. И этот страх грыз мою душу, как оголодавшая крыса.
Дамон и Касиян успокаивали меня ободряющими речами и улыбками, но я видела страх и в их глазах. И даже Рафэ притих, осознав, что нам противостоит не эфемерное, а вполне реальное зло. Немия не только не была развеяна в небытие, она обрела здесь другую, не ведомую нам силу и теперь мы были в её владениях… и в её власти.
- Если твой Туманный выжил, то и мы выживем, - проговорил доминант, когда я немного пришла в себя.
- А ты уверен, что он выжил? – спросила, с трудом контролируя голос.
- Если бы не выжил, ты бы уже билась в истерике. В тебе же тоже есть туманная кровь и вы пара, а у нас – доминантов, смерть партнёра сродни собственной смерти. Если умирает избранник, то умирает и часть тебя, - пожал плечами Рафэ. – Эта кампания была одобрена только потому, что твои жизненные потоки доказывали то, что Карай Туманный ещё жив.
- Так почему же ты не рассказал мне об этом, мерзкий доминантишка? – вопросила я, приближаясь к Рафэ.
Дамон и Касиян встали рядом со мной, приготовив кинжалы.
- Стойте, сейчас это не главное, - произнесла, смерив доминария неприязненным взглядом. – Карай где-то там и Немия здесь обрела ещё большую власть. Нам нужно найти Анторина и объединиться, чтобы противостоять ей.
- Анторин, кстати, сейчас не движется, - проговорил Ронни. – Наверное борется с агрессией. Пошли к нему, быстрее.
И мы побежали, спотыкаясь, сдирая колени, но преодолевая все препятствия, и догнали императора Наминайской империи.
Анторин сидел на камне опустив голову не обращая на нас внимания.
- Я поговорю с ним, - произнёс Рондай и подошёл к нему.
Мы не слышали, что говорил Ронни, но Анторин вскоре вздрогнул, повёл плечами и обнял родственника.
- Забудем и не будем возвращаться, это было всё, что расслышала я, когда мужчины подходили к нам.
Теперь вся команда была в сборе и нам предстояло разработать план против той, с кем мы уже боролись - против Немии.
***
- А я считаю, что целесообразнее будет вернуться, подготовить отряд для массированного магического подавления и только после этого начинать действовать, - настаивал Рафэ.
- Мы не знаем границы её возможностей, так что сначала не помешало бы провести разведку, - возражал Ронни. – И мы как раз подходим для этой миссии. Тем более, что мы уже здесь.
- Прекратите спорить, - произнесла я отрывисто. – Это бессмысленно. Во-первых, она всё слышит и понимает, а во-вторых, с чего вы взяли, что нам будет позволено вернуться? Только мы и она, смиритесь с этим. Противостояние уже началось и недавнее нападение тому доказательство.
- Мы погибнем, - поджав губы кивнула Дамон.
- Нет, она испугалась меня, а значит, я могу ей навредить. Наше главное оружие это мой голод, - возразила я.
- А почему она не тронула меня? Ведь я был один и совершенно беззащитен, когда… сорвался. Не значит ли это, что её изменённое межпространством, больное сознание почувствовало наше родство? – словно размышляя вслух проговорил Анторин.
- Не будем исключать такую возможность, но полагаться на это не стоит. Вполне вероятно, что она просто не обратила на тебя внимание, будучи увлечена нами. Или просто не посчитала угрозой, - ответил Рафэ.
- Как бы то ни было, но нам нужно найти способ общаться на недоступном для неё уровне. Вторжение в сознание мы сразу же почувствуем, слишком грубо и болезненно она проникает в мысли. Так что нужно перейти на ментальное общение, - предложила я.
- И как же мы это сделаем? – спросила Касиян. – Особенно мы с Моной.
- Что-нибудь придумаем. Так ведь? – произнёс Рондай, обращаясь к доминанту.
Мы же ничем не могли им помочь, ведь только Ронни и Рафэ были учёными в нашей команде и понимали саму суть подобных процессов. Так что мы занялись обустройством лагеря на возвышенности, чтобы был обзор со всех сторон. Рондай и доминарий наладили ментальный контакт и решали вопрос всеобщей связи. Я ощущала их общение как отдалённый шорох, но Рафэ не впускал меня в диалог, и расслышать слова не удавалось. Из объяснений Анторина я поняла, что для обоюдной сознательной связи нужны магические импульсы с обеих сторон. Иначе общение будет зациклено, как наше с доминантом. Из этого следовало, что проблема во мне и моих фрейлинах. Мы не обладали магической энергией и даже я, имея способность впитывать магию и управлять чужими силами, в данном случае была совершенно беспомощна.
- Не терзай себя, мы найдём его, - тихо проговорил Анторин, присев рядом со мной и протягивая кусок хлеба с сыром.
- Спасибо, - поблагодарила скорее за поддержку, чем за еду. Голода я здесь совершенно не чувствовала, так же как и физической усталости. В этом невероятном месте жизнь словно остановилась… или её здесь вообще не было в привычном понимании?
- Ты ещё сильнее, чем я думал, - задумчиво произнёс император намийский. - Хотя, казалось, что более сильного человека я никогда не встречал. Вернее, ещё три года назад я думал, что знаю двух сильнейших в истории женщин, но одна из них оказалась не той, кем я её считал.
- Не суди её, - ответила шёпотом. – Похищение и воздействие магией жизни на её туманную энергию изменило Раниярсу. Она по прежнему та, кого ты считал сильнейшей и кого любишь. Она вернётся. Не может не вернуться, ведь дома её ждёт долгожданный и такой желанный сын. Просто подожди и соверши глупость, отвергнув её, когда она придёт к тебе.
- Нет, не вернётся. Она ясно дала понять, что не желает никакой связи с нами, когда лишила памяти и отправила восвояси посланных мной соглядатаев, - скривившись, как от горечи, ответил Анторин.
- А тебе бы понравилось, если бы за тобой неусыпно следили именно тогда, когда хочется побыть одному и обдумать свою жизнь? – спросила я.
