Муж улыбнулся и поцеловал её в висок.
— Моя маленькая отважная девочка. Не буду спрашивать, зачем тебе интриги чужого мира. Если так хочешь, то в следующий раз пойдём на Мередиан со мной.
— Хочу, — ответила Корнелия.
Камень с души не упал, но его предложение дало надежду на лучшее. Они обязательно разберутся и с Элион, и между собой тоже. Так ли сложно найти общий язык, когда центр вращения вселенной один на двоих? Целуя Фобоса и передавая ему на руки дочь, чародейка была достаточно спокойна, чтобы не волноваться о подступающем времени сборов на встречу с подругами. Что-что, а их она в своей правоте убедит. Ситуация, с которой они столкнулись, однозначная, и Элион заслужила получить по носу. В том числе, и от старшего брата.
Прогулки с дочерью всё ещё казались чем-то если не странным, то удивительным. Корнелия с упоением уже привычно собирала сумку, потом ребёнка и коляску, после чего начиналась лучшая часть дня, когда она бродила по городским улицам и паркам, впервые за много лет обретя возможность никуда не спешить. Даже рассуждения выходить или нет месяца через полтора на работу, а если выходить, то как, сбегали. Во всём мире существовали лишь они с дочерью, пускающей пузыри и смотрящая вокруг зелёными папиными глазками.
Вплоть до её рождения у Корнелии оставались сомнения разумно ли она поступила решив родить ребёнка. Теперь сомнений не было. Напротив, прошлые метания начали казаться абсурдными. Элли живая и самая замечательная на свете! О последнем стражница земли не стеснялась во весь голос сообщать окружающим при любой удобной возможности.
Отец соглашался и говорил, как за неё счастлив, мать кивала, Лилиан высокомерно фыркала и закатывала глаза, Хай Лин понимающе улыбалась. Муж тоже улыбался и целовал в лоб или щёки, только отчего-то чародейке в его позе мерещилась обречённость. Чем это могло быть вызвано, увы, оставалось непонятным.
Скопившиеся поводы для беспокойства не переходили грань вопросов требующих решения. В этом чародейка имела возможность убедиться: получив сначала магический отпор, а потом политическое предупреждение от брата, Элион не торопилась вновь требовать по праву сильного. Остальное же не более чем младенческие слёзы и проблемы с пищеварением — пройдёт в свой срок. За непредвиденным же бдит педиатр. Визитами к нему, как и к гинекологу чародейка не пренебрегала. От последнего она надеялась, наконец, добиться разрешение на возобновление супружеской жизни. Ситуация со сбегающим стоит начать его целовать мужем порядком надоела, его ночевки где угодно кроме спальни тоже.
Продолжительное воздержание досаждало и вне контекста отношений. Медленно, но верно тяга к физической близости возвращалась и начинала колоться отсутствием возможности быть реализованной. Тем более и бытовые заботы понемногу приходили к какому-то распорядку, а пришедшая на помощь мама дала выспаться, начав проводить с внучкой день, а то и полтора в неделю.
Хорошее настроение и умиротворение улетучились стоило заметить на подходе домой знакомую фигуру. Калеб слонялся из стороны в сторону, меряя шагами мысленно огороженную площадку. Зачем он здесь сомневаться не приходилось. Встряхнув головой, Корнелия приготовилась высказать всё, что думает обо всех абсурдных доводах её высочества.
— Давно не виделись, — поздоровался Калеб.
Будто они были друзьями в последнее время закрутившимися и слишком занятыми делами, чтобы найти время для встреч.
— Давно, — кивнула стражница.
Будь её воля ещё три раза по столько же бы не встречались.
— Хотел поговорить о недавних событиях, — продолжил в том же легкомысленно-доброжелательном тоне некогда предводитель мятежников.
— Небольшие семейные разногласия, случается, — пожала плечами Корнелия.
Делая акцент на «семейные», она и не надеялась, что её бывший поймёт намёк и осознает свою непринадлежность и неэтичность совать нос в чужие дела. Калеб был слишком убеждён, что дело очень даже его. Более того годы при королевском дворе не добавили ему манер. Зато наглости было не занимать. Не спросив чародейку он заглянул в коляску, где почувствовав сгущающиеся тучи заворочалась Элли.
— Это она и есть? — попробовал изобразить интерес мужчина.
— Да, можешь начать репетировать обращаться «ваше высочество».
Дочка ожидаемо расплакалась, а перепуганный Калеб поспешил отстраниться и косо глядел, как она укачивает малышку с безопасного расстояния.
— Чего ты хотел? — между делом спросила Корнелия.
Бывший вождь повстанцев, бывший парень, по слухам ещё и бывший любовник королевы, сменил тон и заявил невообразимое.
— Чего ты добиваешься, Корни? Ты всерьёз думаешь, что Фобосу оно нужно, что он противится не из желания настоять на своём? Не проще ли сделать как лучше для всех?
Стражница земли не сразу нашлась, что ответить онемев от возмущения.
— Ты понял, что сказал? — попыталась она воззвать к чужому рассудку.
Калеб лишь пожал плечами, мол, сказал, что сказал. Не понимаю, что тебя не устраивает.
— Она моя дочь! Что за бред про «лучше для всех»! И каким боком здесь Фобос!
— Вот не начинай, я прекрасно знаю какая ты! Смотрите, я прекраснее и умнее всех на свете, теперь ещё и мать героиня.
Слушая его попытки пародировать её интонации, Корнелия сглотнула комок омерзения, прежде чем заговорить вновь.
— Это ты начинаешь, причем что-то совсем нездоровое, — заметила стражница.
Очень хотелось отгородить коляску с дочерью от этого буйнопомешанного хотя бы собой, но чародейка не решалась разжать пальцы сцепившиеся на ручке.
— Само собой, — деланно согласился бывший. — Ты у нас всегда само совершенство. Даже когда идёшь на поводу у свергнутых тиранов и рожаешь от них дочерей.
— Если сам не можешь дать женщине ребёнка, то прекращай завидовать тем кто может и иди лечиться, — сменила тему стражница.
И уже собралась уходить, поняв, что ни к чему хорошему этот разговор не приведет, а Элли пора кормить. Калеб, наконец, заткнулся и замолчал хотя бы на пару мгновений.
— Корнелия, подожди. Возможно, я действительно сказал лишнее, но ты сама подумай мы ведь сейчас о Фобосе! Вспомни, как он чуть не убил родную сестру, думаешь он иначе обойдётся с дочерью?
— Во-первых, не вижу связи между тем, что ты тут наболтал и Фобосом. Во-вторых, да, я не только верю, но и убеждена в искренности его планов и чувств к Элли.
Вечный бунтарь смог прикусить себе язык, выдав лишь один вопрос.
— Почему?
— Потому что вижу это каждый день, — пожала она плечами. — Ухаживать за младенцем и подыгрывать девочке подростку — это не одно и то же, опережая твой вопрос.
Бессмысленный спор утомлял всё больше и больше. Корнелия понимала почему Элион послала к ней Калеба, но не понимала чего он мог добиться. Отдать дочь она бы всё равно не согласилась ни при каких обстоятельствах. Чувств к нему уже давно не испытывает, о чём её величеству известно.
— Элион предупреждала, что ты будешь его выгораживать, но я не думал, что ты настолько лишилась разума! — заявил бывший. — И будешь идти у него на поводу! Тебе ведь не нужен ребёнок, Корнелия. Ты умчишься на работу, учиться, куда угодно. Иначе ты бы уже была с нами.
Одного взмаха рукой хватило, как откинуть Калеба к ближайшему дереву, так и связать выращенными для этого лозами по рукам и ногам. После того, как крамольное «тебе не нужен ребёнок» прозвучало второй раз, сил выслушивать это дальше не осталось. Пришло время разъяснений, которые дойдут и до самой дурной головы.
— Повторяю в последний раз, мне плевать на ваши династические разборки! Я родила свою дочь потому что хотела её родить и воспитывать! Переезжать на Мередиан я при этом не собираюсь! Инициатором рождения ребёнка была именно я, а не Фобос! Не знаю, как обстоят дела в вашем средневековье, Земля же полнится работающими матерями! Женщины всего мира поколениями боролись за возможность реализовывать себя вне дома и кухни, я не собираюсь попирать своё право, потому что кому-то там в голову пришло обратное! Так и передай своей королеве!
В глазах когда-то любимого человека, Корнелия видела страх перед собой. И всё же боялся он недостаточно сильно или дури в нём было слишком много, потому что следующий глупый вопрос прозвучал.
— Если всё так, как ты говоришь, то тебя не напрягает постоянное нахождение Фобоса рядом с ней?
— Нет, не напрягает! — воскликнула в ответ стражница. — И если это так напрягает вас, то раньше нужно было думать.
— Мы и думали, — прохрипел в ответ Калеб.
В ярости Корнелия перестаралась сжимая ему горло. Ещё немного и задушит до смерти.
— Только ты сначала согласилась помочь Мередиану, а теперь идёшь на попятный!
— Я никогда не соглашалась ни на что подобное! На такую «помощь» никогда бы и не согласилась. Меня поставили перед фактом брака, якобы чтобы было удобнее присматривать за Фобосом на Земле. Всё, что вы там предполагали бонусом, я узнала много позже и от него! Так что не смей заявлять, что я на что-то там подписывалась!
— Тогда почему ты не отказалась узнав правду? — спросил Калеб, уже немного другим тоном.
Почувствовав его неловкость, Корнелия нахмурилась, но всё же ответила.
— Было уже поздно сбегать. Мы ужились.
Ломило шею и хотелось как можно быстрее закончить с дискуссией и оказаться дома.
— Даже на Элион толком дуться не вышло. Казалось нечестным по отношению к Фобосу — он в интригах сестры виноват не был.
— Странно такое слышать о Фобосе, — заворчал Калеб, но в отличие от начала разговора беззлобно, скорее по привычке.
— И тем не менее, за мою готовность идти Элион навстречу сказать спасибо следует именно ему. Я согласна, чтобы Элли значилась мередианской наследницей, но в пределах разумного. У моей дочери должно быть нормально детство, возможность получить образование и сделать собственный выбор. Каким бы он ни был.
Корнелия старалась говорить серьёзно, чтобы Калеб верно сделал выводы насколько она готова оставить их без королевы. Если Элли не пожелает таковой становиться.
— А если она всё же решит стать королевой, неужели ты хочешь, чтобы она осталась не готова к этому будущему?
Ругаться с ней и дальше главный радетель мередианской короны поостерёгся. Лишь сверлил пристальным взглядом, выискивая малейшие признаки сомнения.
— А для этого у неё есть отец. По вопросам образования обращайся к нему.
Ответ пришёл просто, несмотря на отсутствие размышлений на тему. Фобос контролировал магию дочери сейчас, ему в будущем и учить её колдовать. Да и все мередианские титулы и вероятные владения Элли тоже получать от него. Так что и решать чему, когда и стоит ли учить её - ему.
Калеб замялся, прежде чем задать следующий, в этот раз последний вопрос. За это время Корнелия успела освободить его, напоследок кувыркнув в воздухе.
— Ты его любишь?
Вновь вождь повстанцев избегал смотреть в глаза давней соратнице. Только и она не торопилась его рассматривать, занятая дочерью.
— Да, люблю, — неожиданно честно ответила Корнелия.
Почему-то не было желания отпираться и скрывать очевидное. С рождением Элли правила игры изменились, они с Фобосом неожиданно оказались по одну сторону баррикад. Раз уж она смогла признаться в этом сама себе, то не столь важно кто ещё узнает об очевидном. Элион и вовсе уже давным давно обвиняет её в этом преступлении.
— Скажешь, что из-за этого я слишком ему доверяю?
Прозвучало ещё более угрожающе, чем Корнелии бы того хотелось, но Калеб, не иначе, успел выдать всю ярость на которую был способен и теперь сцеживал остатки яда непонятно к чему стремясь. Возложенную на него Элион миссию он провалил без малейшего шанса и должен был это понимать.
— Нет, спрошу, а любит ли он тебя?
— Не знаю, — вновь честно ответила Корнелия. — Но он честен и любит нашу дочь, мне этого достаточно.
В этот раз стражнице пришлось поджать губы, и ниже наклониться к дочери, чтобы выражение её лица нельзя было прочитать как открытую книгу. До того, как Калеб об этом заговорил, она не задумывалась на тему. Теперь же стало нестерпимо больно. Не желая демонстрировать свои слабости, она состроила лицо поразгневанее и вновь заговорила.
— Что-то ещё?
Бывший вождь повстанцев поднялся на ноги и вновь смотрел на неё сверху вниз.
— Нет, просто знай, что можешь на меня рассчитывать.
Корнелия усмехнулась и на секунду задумавшись сотворила полузабытый трюк с волосами, вместо прощания. Больше говорить было не о чем. Каждый нашёл чем ударить побольнее, хорошо хоть не насмерть. Способностей хватало. Ну да ладно.
Времени забивать себе голову размышлениями на тему природы чувств мужа не нашлось. По-царски выделившая им время поболтать Элли яростно напомнила вокруг кого должна кружиться родительская вселенная. Уложить раскапризничавшуюся дочь получилось только к вечеру, аккурат к появлению мужа.
Не успев толком вздохнуть с облегчением и разобрать случившийся бардак, стражница оказалась прижата к стене прихожей. Вместо подготовленного мяуканья на тему ужина, у Корнелии получилось лишь застонать, когда пламенный поцелуй подошел к концу.
Мыслей на тему, что на него нашло не возникло, голова была слишком занята разлившейся по телу страстью. Ощущения казались полузабытыми, а от того особенно острыми и желанными. Отвлечься, одёрнуть себя, в том числе напомнить о строго повторенном не далее как пару дней назад «полный половой покой». Как бы оно не было, а безумие заразно, через поцелуи и вовсе передаётся мгновенно. Чужие руки приподнимающие бёдра, губы почти кусающие шею. Хорошо, потрясающе хорошо. Даже жаль, что остатков благоразумия хватает не отдаться супругу незамедлительно, а оттолкнуть и прижать к стене уже его.
Фобос попытался недовольно дёрнуться, но за мгновение его недовольства, Корнелия успела опуститься на колени, справиться с пряжкой пояса и потянуть вниз брюки вместе с бельём. Мужу вновь резко стало не до того. Предложенное продолжение банкета если не полностью соответствовало его желаниям, то вполне устраивало. Жаль закончить начатое на тех же нотах не получилось, финал вышел смазанным. Вновь проснувшаяся Элли сообщила об этом во всеуслышание.
Не получившее выхода возбуждение неприятно тянуло внизу живота, когда стражница сначала спешила к дочери, а потом подхватила её на руки. Фобос с горем пополам привёл себя в порядок и явился минут через пять, а то и семь.
— Садись ужинать, — посоветовала Корнелия. — Судя по всему я здесь надолго.
— Лучше подожду, — возразил Фобос. — Зная тебя потом завертишься и забудешь. Да и Элли ещё не видел.
Его замечания заставили улыбнуться и на секунду отвлечься от дочери.
— Дай мне её, — попросил муж.
Не задумываясь более Корнелия передала Элли ему. Сначала потревоженная дочь расплакалась с новой силой, потом заслышав знакомый воркующий над ней голос усомнилась стоит ли так надрываться. Увы, ненадолго. Видно беспокоило её нечто отличное от долгого отсутствия любимого папочки.
Момент его колдовства Корнелия не столько заметила, сколько почувствовала. Словно кто-то щёлкнул невидимым переключателем. Железобетонная уверенность, что Фобос не причинит вреда дочери разлетелась трухой. Стражница была готова вырвать её у него из рук силой.
