Он был десятым из тех, кого вырастила пара, но братьев и сестер ему увидеть не довелось. Как только юная фея подрастала, Пав с Мари рвали с ней всякие отношения. Кроткие фэй не считали принятых малышек своими детьми, но были благодарны великим ящерам за возможность поучаствовать в судьбе молодняка.
Минуло три дня с тех пор, как желание Никодима начало сбываться. Живот Гигии рос, как на дрожжах, и к обеду третьих суток возвышался непреодолимой для взгляда будущей мамы горой. Испытаний прибавлялось каждый час: то ботиночки, сшитые Мартой, перестали налезать, то говяжьи сосиски превратились в любимое лакомство фей, то запах чеснока стал вызывать эйфорию.
Неповоротливая волшебница смирилась с тяжким бременем и каждое утро набрасывалась на мясные изделия, довольно урча и запивая компотом.
Никодим, дабы не раздражать беременную невесту, проводил время в поле. Гномы научили будущего отца косить спелую рожь, и тот с головой ушел в новое дело. Простое счастье ручного труда, задорных шуток товарищей захватило парня. Среди гномов он нашел призвание, которое так и не удалось сыскать практичному фэй в поселении маленьких волшебников.
После обеда гномы расходились по домам и продолжали трудиться на благо семьи: точили инструменты, ковали подковы, крыли крышу свежей соломой.
Никодиму передали обязанность старейшего жителя деревни: пасти скот. Видимо, жителям надоело, что дряхлый Матур, слепой, как крот, последние сто лет, несколько раз терял стадо и приходил в Гномвилл в одиночестве. Парень с явным благоговением принял деревянный чабан из рук старосты и сразу же приступил к работе.
- Я приду к тебе на пастбище сегодня, - заявила Гиг на рассвете желтой звезды третьего дня. Ей опостылело пролеживать бока в горнице, а новых занятий Марта не давала. И, действительно, приковыляла с Жужжакой под ручку на опушку, где Никодим пас местных овечек и коров.
Разложив с помощью подруги горячий обед на простынку, Гигия прилегла рядом с яствами на стог сена и позвала жениха. Он отрицательно покачал головой и улыбнулся, расчесывая гребнем шелковистый бок ягненка.
Никодим не питался местной пищей. Любимым лакомством феи так и остался мед, которые приносили добродушные знакомые Жужжаки, а вот заколдованной девушке требовалось куда больше. Ребенок просил только гномьего рациона, совсем перестав выдавать в себе черты племени фей.
- Как знаешь, - ни капли не разочаровавшись, проговорила Гиг и кинула в рот вареный потат.
- А можно к вам, госпожа? – попросилась маленькая гномесса, дочь портнихи, которая выскочила из-за стога, словно кузнечик. За ней прибежала девчушка постарше и поклонилась. Сестренки объяснили Гигии, что с утра убежали в лес за грибами и только что вернулись. В животах сестренок неприятно заурчало.
Будущая мама, не медля, пригласила за импровизированный стол маленьких работяг, угостила сосисками, хлебом и принялась плести цветочные венки, пока те доедали потат.
Теплое материнское чувство поднялось в сердце Гиг, и она погладила живот. Совсем скоро на свет появится волшебник с рыжей шевелюрой и самыми красивыми глазами на свете. Ее фея, любовь и судьба.
Девушка, надев венок младшей из сестер, улыбнулась своим мыслям. Радужные лепестки страстоцвета заиграли красками в ярком свете полуденной звезды и зашелестели от удовольствия.
- Гиги, собирается гроза! – прервал ее размышления жених. - Тебе пора уходить в деревню, - предупредил он и указал на темные тучи вдалеке, медленно всплывающие над острыми верхушками сосен.
- Пойдемте, мефрау, - позвала девочек и пчелу фея, пытаясь подняться.
Жужжака помогла кругленькой напарнице встать на ноги и повела маленьких гномесс в сторону тропинки к деревушке.
Послышался грохот, словно боги грома раскололи чан неба пополам. Пчелка с девчушками присела от неожиданности, а животинки побежали врассыпную по лугу.
Никодим так растерялся, что не решился сдвинуться с места. Он просто встал, как вкопанный, и непонимающе заморгал. Миссия пастуха была явно провалена.
Из тени лесного массива, над которым висело грозовое облако, вышел высокий мужчина и размашистым шагом направился к равнине, где находились гномы и Жужжака.
Небо потемнело настолько, что разглядеть чужеземца не представлялось возможным, но походка и движения казались знакомыми до скрежета зубов.
- Мистер Дуд! Это он! – закричала Гигия.
- Беги! – гаркнул Никодим.
Раньше парень не проявлял несдержанности в отношении девушки, но сейчас понял, что каждая секунда может стать последней. О себе Ники беспокоился мало, а вот Гиги, девочки и сын могли погибнуть.
«Так почему же сын?» - пронеслось в его голове. Он отмахнулся от назойливой мысли и сосредоточился на гиганте.
Колдун Дуд, задрав голову, принюхался. В черных зрачках загорелся огонь вожделения, и чародей облизал корку на грубых, потрескавшихся губах. Совсем скоро в его руки попадется пара аппетитных фейчиков со сладкими душонками. Уж он-то насладится дивным деликатесом.
Ничто так не будоражило невозмутимого жнеца, как запах светлых, чистых сердец. И только поэтому он снова и снова возвращался на маленькую планету. Благородные эльфы, добродушные феи и неупокоенные души драконов становились главными блюдами в меню Смерти.
Мистер Дуд вытащил из кармана магический артефакт, подаренный некогда самим Абаддоном, и затянулся едким дымом. Смола, что пропитала всю сущность колдуна, закапала с кончика бороды и принялась разъедать почву у его ног.
Дуд ринулся к поляне.
Когда сизый дым достиг беглецов, Гигия почти добралась до трактирчика «У Марты». Задыхаясь и вытирая пот со лба, она шагнула на первую ступеньку крыльца и закричала от боли. Верная Жужжака едва успела подхватить подругу.
- Где Никодим, Жужжака? – морщась, спросила девушка.
- На поле жжж. Стадо жжж, - с грустью ответила та.
Сестренки прошмыгнули мимо пары и поспешно скрылись за дверьми родной избы.
- Нет! Он же обещал всегда быть рядом!
Гигия повернулась и заковыляла обратно. Ноги подкашивались все сильней, но останавливаться волшебница не собиралась. Набрав в грудь побольше чистого воздуха, она ворвалась в сизый туман и сразу же почувствовала руку, которая схватила ее за плечо и потащила обратно.
Перед ней стояла Марта и дюжина гномесс. Бедняжка, не в силах терпеть мучительные ощущения, упала ничком на травку и свернулась калачиком. Деревенские жительницы окружили ее защитным кольцом.
Вперед выступила жена старосты, рослая крупная дама с красными волосами и мужскими чертами лица. Госпожа Фьель сказала:
- Эй, Дуд, мы - потомки горного народа, кровные сыны и дочери Драконов, не боимся тебя! Наша плоть из алмаза, а сердце из рубина. Наша душа – часть души бессмертных ящеров. Пошел прочь! Мы не боимся смерти, пусть она страшится нас! Не смей появляться в наших землях, достаточно натворила зла проклятая трубка.
- Сильно, - забасил в ответ Дуд, - только мне не нужны гномы. Отдайте фейку, на том и разойдемся.
Настала тишина. Туман сгустился, а испуганная Гиги зажмурилась. Дуд желал светлую душу, и горделивые гномы согласятся отдать ее, иначе навлекут беду на поселение и сгинут.
- Нет, - услышала Гигия ответ госпожи Фьель. - Девочка теперь часть племени, и ты не заберешь ее. Никому не получить сокровище гнома, покуда он не отдаст драгоценность сам!
Женщина из рода полевых гномов умолкла.
Взяв за руки друг друга, гномессы образовали нерушимую цепь, в центре которой лежала и не шевелилась чуть живая фея.
Завыл ветер. Он обрушился на деревню мощным вихрем, смел дым от трубки Дуда и исчез в неизвестном направлении. Вместе с ним канул в небытие и адский старик.
Жительницы селения подхватили Гигию и занесли в трактир. Марта притащила кадку воды, умыла роженицу, приказала слушаться Фьель и вышла.
С наступление сумерек на свет появилась Хеля.
Новорожденная с первых секунд показала бурный нрав, завопив так, что проснулся даже глухой Матур. Терпеливая Жужжака, защитница детишек, не вынесла крика и ушла спать в дом старосты.
Немного придя в себя, Гиг спросила:
- Что с Никодимом?
Марта опустила взгляд. Парень пропал, а на поляне, где его видели в последний раз, выросла эльфийская живница, лук с чудесными свойствами исцелять хвори маленьких гномов.
Хеля росла любознательным и активным ребенком. Когда деревенская детвора только училась ходить, маленькая полуфеечка считала овец на пастбище и собирала кошачью мяту для настоек Марты.
Бойкий характер не давал девочке усидеть на месте. Если Гигия не успевала дать малышке задания, то та вытворяла вещи, от которых волосы начинали шевелиться у всех жителей деревни.
Овечки ходили раскрашенные в самые жуткие, немодные цвета сезона, а Жужжака с облысевшим затылком мечтала вернуться на службу к дендронам и забыть воспитанницу, как страшный сон.
- Мальчишка. Истинный чертенок, - украдкой перешептывались молодые мамочки, когда Хеля, подбоченясь, вышагивала по главной улице.
Одним прекрасным утром, дочь Никодима выкопала в огороде тетки целый сундук свитков, и принялась изучать научные трактаты. Придя домой, чумазая девочка рассказала о находке матери, и они вместе стали разыскивать хозяина сундука.
Староста раскрыл им тайну, но строго-настрого приказал держать язык за зубами.
Некогда на земле Гномвилла было море, по которому плавали парусные корабли. Суда переправляли товары между большими городами, возили пассажиров, но чуть позже среди мирных каравелл появились пиратские шхуны.
Злобные капитаны мечтали заполучить волшебные предметы и превратиться в великих магов. Среди тех, к кому удача повернулась спиной, родился другой план: они решили воровать драгоценности, чтобы потом скупать артефакты, которые не достались в честном бою. Скромные пассажирские корабли стали любимой добычей разбойников. Если у гостя не находилось богатства, то его имущество выбрасывалось за борт. Так на морском дне оказалось столько сундуков, статуй и скелетов, что гномы до сих пор находили уникальные вещицы в пахотный сезон.
- Так почему это тайна? – удивилась Хеля.
- Мы – гномы. А что гномы любят больше всего?
- Золото и драгоценные камни, – начала вспоминать девочка, затем взвизгнула и заплясала на месте. – Если мы расскажем гномвиллцам, то они побросают дела и начнут искать сокровища, так дядюшка?
Староста кивнул.
С тех пор Хеля, не переставая, бродила по рвам и непроходимым тропкам с лопатой, то и дело принося домой древние книги, подзеркальники и гребни для волос.
На одной из таких вылазок заколдованная фея встретила Никоса. Сын кузнеца в поисках сокровищ вырыл яму именно в том месте, которое заприметила Хеля накануне.
От природы крупная и сильная девочка, она не стала разбираться с помощью слов, а без предупреждения дала затрещину конкуренту.
- Ты чего тут делаешь, мерзкий гном! - закричала рыжеволосая разбойница.
Никос встал, отряхнул потертую льняную рубаху и внимательно посмотрел в огромные серые глаза агрессора.
- Я не гном, - спокойно произнес он в ответ.
- Как же так? А кто ты?
- Фэй. Мои родители спасались бегством с Звездного плато, когда туда прибыли джинны на парящих кораблях. Свой дом они нашли здесь. Вот только тропа за сосновым лесом превратила их в гномов.
- Какое несчастье! И как же вы справляетесь? - как ни в чем не бывало спросила она, прекрасно помня историю рассказанную мамой.
- Отлично справляемся. Папа, наконец, смог притронуться к металлу, и теперь он лучший кузнец во всей округе, а мама выращивает самые большие говорящие тыквы в деревне.
Парень улыбнулся и предложил Хеле показать, как научился включать внутренний свет, отчего кожа сияет, словно звезды ночью. Девочка кивнула.
Никос закрыл глаза, сосредоточился и, действительно, засветился приятным сапфировым оттенком. В ту же секунду из неприметного, скромного мальчишки он превратился в настоящего принца. Хеля захлопала в ладоши и чмокнула нового друга в красивую, поблескивающую щеку.
С тех пор ребята не расставались, проводя вместе раскопки, играя с кузнечиками и воруя у старого Матура сливы из сада.
Через двадцать с лишним лет они сыграли свадьбу, а еще через пару лет родилась Агнеса.
Худенькая и маленькая малышка имела такие же черты лица, как у мамы, но характером пошла в отца.
Гномята сторонились неразговорчивой девочки, которая часами гуляла по лесам и лугам с книгой, собирала травы и складывала из них лечебные композиции.
Лучшими друзьями Агнесы стали бабушки. Она сбегала к ним с рассветом Гри, чтобы полакомиться свежим медом, принесенным Жужжакой, и обсудить, какие травы предстоит собрать сегодня. Невозмутимая и молчаливая Гигия наливала девочке чайную настойку, пока громогласная Марта диктовала список лечебных растений.
Гномесса перестала держать трактир и нашла себе новое занятие.
В компании пчелы, подруги-фэй она создавала теперь исцеляющие эликсиры, чаи и мази для всей округи. Тем и жила пожилая троица.
Гиг давно позабыла великую цель. Потери близких сломили дух феи. Она несколько раз ходила к ручью, где оставила свой народ, преследуя Дуда, но берег ручья оказался пустым. Потеряв всякую надежду, бывшая волшебница положила мечту в долгий ящик и вернулась обратно к Хеле и Марте.
После подробнейших указаний от бабушек, Агни по традиции бежала на луг поприветствовать Гри и расцеловать отца, который трудился пастухом, как некогда это делал Никодим.
Никос радостно обнимал девочку, чмокал в макушку и вытаскивал из кармана очередной сюрприз.
У отца и дочки с самого начала было заведено: все найденные безделушки незамедлительно перекочевывали в карман пастуха, чтобы по приходу юной фэй, удивить и наполнить ее радостью встречи с неизведанным.
Агнес внимательно рассматривала артефакт, который частенько оказывался обычным камнем, целовала папу в благодарность и, передав пироги от сердобольных пожилых родственниц, спешила по тропинке в лесную чащу.
Но, как говорят старики: «Счастье не может быть вечным». И для Агнес оно закончилась довольно быстро.
Однажды Никос попросил дочь проследить за скотом, пока он поможет товарищу стричь овец, и девочка незамедлительно согласилась. Ведь так весело наблюдать, как крошки-ягнята играют на изумрудном лугу, а жеребята скачут, словно кузнечики.
Разместившись на теплом камне, Агнеса прилегла и закемарила.
Неожиданно раздалось лошадиное ржание, топот и переговоры существ на непонятном, но благозвучном языке. Фэй открыла глаза и увидела всадников.
Пятеро воинов на могучих конях выскочили из леса с обнаженными мечами наперевес и поспешили в сторону луга. Перед наездниками с неимоверной скоростью несся зверь, которого девочка узнала благодаря картинкам из древних книг Хели.
Волк.
Огромный белый зверь выделялся на фоне красочного пейзажа своей мощной, дикой красотой. Размером с дом старосты, он в пару десятков прыжков преодолел расстояние до Агни, и она услышала в голове приятный мужской голос: «Спаси, фея! Я заплачу».
В волчьем боку застряла стрела, по которой стекала алая, вязкая кровь.
- Но я не знаю, что делать, – прошептала девочка, обхватив себя руками.
- Знаешь, - услышала она в ответ.
Хищник обессиленно рухнул.
Сердце Агнесы заколотилось, и в душе родилось стремление во что бы то ни стало помочь могучему зверю.
«Давай, сделай это!» - приказал внутренний голос, отчего кожа девочки вспыхнула так ослепительно ярко, что на мгновение затмила лучи Гри.
Минуло три дня с тех пор, как желание Никодима начало сбываться. Живот Гигии рос, как на дрожжах, и к обеду третьих суток возвышался непреодолимой для взгляда будущей мамы горой. Испытаний прибавлялось каждый час: то ботиночки, сшитые Мартой, перестали налезать, то говяжьи сосиски превратились в любимое лакомство фей, то запах чеснока стал вызывать эйфорию.
Неповоротливая волшебница смирилась с тяжким бременем и каждое утро набрасывалась на мясные изделия, довольно урча и запивая компотом.
Никодим, дабы не раздражать беременную невесту, проводил время в поле. Гномы научили будущего отца косить спелую рожь, и тот с головой ушел в новое дело. Простое счастье ручного труда, задорных шуток товарищей захватило парня. Среди гномов он нашел призвание, которое так и не удалось сыскать практичному фэй в поселении маленьких волшебников.
После обеда гномы расходились по домам и продолжали трудиться на благо семьи: точили инструменты, ковали подковы, крыли крышу свежей соломой.
Никодиму передали обязанность старейшего жителя деревни: пасти скот. Видимо, жителям надоело, что дряхлый Матур, слепой, как крот, последние сто лет, несколько раз терял стадо и приходил в Гномвилл в одиночестве. Парень с явным благоговением принял деревянный чабан из рук старосты и сразу же приступил к работе.
- Я приду к тебе на пастбище сегодня, - заявила Гиг на рассвете желтой звезды третьего дня. Ей опостылело пролеживать бока в горнице, а новых занятий Марта не давала. И, действительно, приковыляла с Жужжакой под ручку на опушку, где Никодим пас местных овечек и коров.
Разложив с помощью подруги горячий обед на простынку, Гигия прилегла рядом с яствами на стог сена и позвала жениха. Он отрицательно покачал головой и улыбнулся, расчесывая гребнем шелковистый бок ягненка.
Никодим не питался местной пищей. Любимым лакомством феи так и остался мед, которые приносили добродушные знакомые Жужжаки, а вот заколдованной девушке требовалось куда больше. Ребенок просил только гномьего рациона, совсем перестав выдавать в себе черты племени фей.
- Как знаешь, - ни капли не разочаровавшись, проговорила Гиг и кинула в рот вареный потат.
- А можно к вам, госпожа? – попросилась маленькая гномесса, дочь портнихи, которая выскочила из-за стога, словно кузнечик. За ней прибежала девчушка постарше и поклонилась. Сестренки объяснили Гигии, что с утра убежали в лес за грибами и только что вернулись. В животах сестренок неприятно заурчало.
Будущая мама, не медля, пригласила за импровизированный стол маленьких работяг, угостила сосисками, хлебом и принялась плести цветочные венки, пока те доедали потат.
Теплое материнское чувство поднялось в сердце Гиг, и она погладила живот. Совсем скоро на свет появится волшебник с рыжей шевелюрой и самыми красивыми глазами на свете. Ее фея, любовь и судьба.
Девушка, надев венок младшей из сестер, улыбнулась своим мыслям. Радужные лепестки страстоцвета заиграли красками в ярком свете полуденной звезды и зашелестели от удовольствия.
- Гиги, собирается гроза! – прервал ее размышления жених. - Тебе пора уходить в деревню, - предупредил он и указал на темные тучи вдалеке, медленно всплывающие над острыми верхушками сосен.
- Пойдемте, мефрау, - позвала девочек и пчелу фея, пытаясь подняться.
Жужжака помогла кругленькой напарнице встать на ноги и повела маленьких гномесс в сторону тропинки к деревушке.
Послышался грохот, словно боги грома раскололи чан неба пополам. Пчелка с девчушками присела от неожиданности, а животинки побежали врассыпную по лугу.
Никодим так растерялся, что не решился сдвинуться с места. Он просто встал, как вкопанный, и непонимающе заморгал. Миссия пастуха была явно провалена.
Из тени лесного массива, над которым висело грозовое облако, вышел высокий мужчина и размашистым шагом направился к равнине, где находились гномы и Жужжака.
Небо потемнело настолько, что разглядеть чужеземца не представлялось возможным, но походка и движения казались знакомыми до скрежета зубов.
- Мистер Дуд! Это он! – закричала Гигия.
- Беги! – гаркнул Никодим.
Раньше парень не проявлял несдержанности в отношении девушки, но сейчас понял, что каждая секунда может стать последней. О себе Ники беспокоился мало, а вот Гиги, девочки и сын могли погибнуть.
«Так почему же сын?» - пронеслось в его голове. Он отмахнулся от назойливой мысли и сосредоточился на гиганте.
Колдун Дуд, задрав голову, принюхался. В черных зрачках загорелся огонь вожделения, и чародей облизал корку на грубых, потрескавшихся губах. Совсем скоро в его руки попадется пара аппетитных фейчиков со сладкими душонками. Уж он-то насладится дивным деликатесом.
Ничто так не будоражило невозмутимого жнеца, как запах светлых, чистых сердец. И только поэтому он снова и снова возвращался на маленькую планету. Благородные эльфы, добродушные феи и неупокоенные души драконов становились главными блюдами в меню Смерти.
Мистер Дуд вытащил из кармана магический артефакт, подаренный некогда самим Абаддоном, и затянулся едким дымом. Смола, что пропитала всю сущность колдуна, закапала с кончика бороды и принялась разъедать почву у его ног.
Дуд ринулся к поляне.
Когда сизый дым достиг беглецов, Гигия почти добралась до трактирчика «У Марты». Задыхаясь и вытирая пот со лба, она шагнула на первую ступеньку крыльца и закричала от боли. Верная Жужжака едва успела подхватить подругу.
- Где Никодим, Жужжака? – морщась, спросила девушка.
- На поле жжж. Стадо жжж, - с грустью ответила та.
Сестренки прошмыгнули мимо пары и поспешно скрылись за дверьми родной избы.
- Нет! Он же обещал всегда быть рядом!
Гигия повернулась и заковыляла обратно. Ноги подкашивались все сильней, но останавливаться волшебница не собиралась. Набрав в грудь побольше чистого воздуха, она ворвалась в сизый туман и сразу же почувствовала руку, которая схватила ее за плечо и потащила обратно.
Перед ней стояла Марта и дюжина гномесс. Бедняжка, не в силах терпеть мучительные ощущения, упала ничком на травку и свернулась калачиком. Деревенские жительницы окружили ее защитным кольцом.
Вперед выступила жена старосты, рослая крупная дама с красными волосами и мужскими чертами лица. Госпожа Фьель сказала:
- Эй, Дуд, мы - потомки горного народа, кровные сыны и дочери Драконов, не боимся тебя! Наша плоть из алмаза, а сердце из рубина. Наша душа – часть души бессмертных ящеров. Пошел прочь! Мы не боимся смерти, пусть она страшится нас! Не смей появляться в наших землях, достаточно натворила зла проклятая трубка.
- Сильно, - забасил в ответ Дуд, - только мне не нужны гномы. Отдайте фейку, на том и разойдемся.
Настала тишина. Туман сгустился, а испуганная Гиги зажмурилась. Дуд желал светлую душу, и горделивые гномы согласятся отдать ее, иначе навлекут беду на поселение и сгинут.
- Нет, - услышала Гигия ответ госпожи Фьель. - Девочка теперь часть племени, и ты не заберешь ее. Никому не получить сокровище гнома, покуда он не отдаст драгоценность сам!
Женщина из рода полевых гномов умолкла.
Взяв за руки друг друга, гномессы образовали нерушимую цепь, в центре которой лежала и не шевелилась чуть живая фея.
Завыл ветер. Он обрушился на деревню мощным вихрем, смел дым от трубки Дуда и исчез в неизвестном направлении. Вместе с ним канул в небытие и адский старик.
Жительницы селения подхватили Гигию и занесли в трактир. Марта притащила кадку воды, умыла роженицу, приказала слушаться Фьель и вышла.
С наступление сумерек на свет появилась Хеля.
Новорожденная с первых секунд показала бурный нрав, завопив так, что проснулся даже глухой Матур. Терпеливая Жужжака, защитница детишек, не вынесла крика и ушла спать в дом старосты.
Немного придя в себя, Гиг спросила:
- Что с Никодимом?
Марта опустила взгляд. Парень пропал, а на поляне, где его видели в последний раз, выросла эльфийская живница, лук с чудесными свойствами исцелять хвори маленьких гномов.
Глава 5
Хеля росла любознательным и активным ребенком. Когда деревенская детвора только училась ходить, маленькая полуфеечка считала овец на пастбище и собирала кошачью мяту для настоек Марты.
Бойкий характер не давал девочке усидеть на месте. Если Гигия не успевала дать малышке задания, то та вытворяла вещи, от которых волосы начинали шевелиться у всех жителей деревни.
Овечки ходили раскрашенные в самые жуткие, немодные цвета сезона, а Жужжака с облысевшим затылком мечтала вернуться на службу к дендронам и забыть воспитанницу, как страшный сон.
- Мальчишка. Истинный чертенок, - украдкой перешептывались молодые мамочки, когда Хеля, подбоченясь, вышагивала по главной улице.
Одним прекрасным утром, дочь Никодима выкопала в огороде тетки целый сундук свитков, и принялась изучать научные трактаты. Придя домой, чумазая девочка рассказала о находке матери, и они вместе стали разыскивать хозяина сундука.
Староста раскрыл им тайну, но строго-настрого приказал держать язык за зубами.
Некогда на земле Гномвилла было море, по которому плавали парусные корабли. Суда переправляли товары между большими городами, возили пассажиров, но чуть позже среди мирных каравелл появились пиратские шхуны.
Злобные капитаны мечтали заполучить волшебные предметы и превратиться в великих магов. Среди тех, к кому удача повернулась спиной, родился другой план: они решили воровать драгоценности, чтобы потом скупать артефакты, которые не достались в честном бою. Скромные пассажирские корабли стали любимой добычей разбойников. Если у гостя не находилось богатства, то его имущество выбрасывалось за борт. Так на морском дне оказалось столько сундуков, статуй и скелетов, что гномы до сих пор находили уникальные вещицы в пахотный сезон.
- Так почему это тайна? – удивилась Хеля.
- Мы – гномы. А что гномы любят больше всего?
- Золото и драгоценные камни, – начала вспоминать девочка, затем взвизгнула и заплясала на месте. – Если мы расскажем гномвиллцам, то они побросают дела и начнут искать сокровища, так дядюшка?
Староста кивнул.
С тех пор Хеля, не переставая, бродила по рвам и непроходимым тропкам с лопатой, то и дело принося домой древние книги, подзеркальники и гребни для волос.
На одной из таких вылазок заколдованная фея встретила Никоса. Сын кузнеца в поисках сокровищ вырыл яму именно в том месте, которое заприметила Хеля накануне.
От природы крупная и сильная девочка, она не стала разбираться с помощью слов, а без предупреждения дала затрещину конкуренту.
- Ты чего тут делаешь, мерзкий гном! - закричала рыжеволосая разбойница.
Никос встал, отряхнул потертую льняную рубаху и внимательно посмотрел в огромные серые глаза агрессора.
- Я не гном, - спокойно произнес он в ответ.
- Как же так? А кто ты?
- Фэй. Мои родители спасались бегством с Звездного плато, когда туда прибыли джинны на парящих кораблях. Свой дом они нашли здесь. Вот только тропа за сосновым лесом превратила их в гномов.
- Какое несчастье! И как же вы справляетесь? - как ни в чем не бывало спросила она, прекрасно помня историю рассказанную мамой.
- Отлично справляемся. Папа, наконец, смог притронуться к металлу, и теперь он лучший кузнец во всей округе, а мама выращивает самые большие говорящие тыквы в деревне.
Парень улыбнулся и предложил Хеле показать, как научился включать внутренний свет, отчего кожа сияет, словно звезды ночью. Девочка кивнула.
Никос закрыл глаза, сосредоточился и, действительно, засветился приятным сапфировым оттенком. В ту же секунду из неприметного, скромного мальчишки он превратился в настоящего принца. Хеля захлопала в ладоши и чмокнула нового друга в красивую, поблескивающую щеку.
С тех пор ребята не расставались, проводя вместе раскопки, играя с кузнечиками и воруя у старого Матура сливы из сада.
Через двадцать с лишним лет они сыграли свадьбу, а еще через пару лет родилась Агнеса.
Худенькая и маленькая малышка имела такие же черты лица, как у мамы, но характером пошла в отца.
Гномята сторонились неразговорчивой девочки, которая часами гуляла по лесам и лугам с книгой, собирала травы и складывала из них лечебные композиции.
Лучшими друзьями Агнесы стали бабушки. Она сбегала к ним с рассветом Гри, чтобы полакомиться свежим медом, принесенным Жужжакой, и обсудить, какие травы предстоит собрать сегодня. Невозмутимая и молчаливая Гигия наливала девочке чайную настойку, пока громогласная Марта диктовала список лечебных растений.
Гномесса перестала держать трактир и нашла себе новое занятие.
В компании пчелы, подруги-фэй она создавала теперь исцеляющие эликсиры, чаи и мази для всей округи. Тем и жила пожилая троица.
Гиг давно позабыла великую цель. Потери близких сломили дух феи. Она несколько раз ходила к ручью, где оставила свой народ, преследуя Дуда, но берег ручья оказался пустым. Потеряв всякую надежду, бывшая волшебница положила мечту в долгий ящик и вернулась обратно к Хеле и Марте.
После подробнейших указаний от бабушек, Агни по традиции бежала на луг поприветствовать Гри и расцеловать отца, который трудился пастухом, как некогда это делал Никодим.
Никос радостно обнимал девочку, чмокал в макушку и вытаскивал из кармана очередной сюрприз.
У отца и дочки с самого начала было заведено: все найденные безделушки незамедлительно перекочевывали в карман пастуха, чтобы по приходу юной фэй, удивить и наполнить ее радостью встречи с неизведанным.
Агнес внимательно рассматривала артефакт, который частенько оказывался обычным камнем, целовала папу в благодарность и, передав пироги от сердобольных пожилых родственниц, спешила по тропинке в лесную чащу.
Но, как говорят старики: «Счастье не может быть вечным». И для Агнес оно закончилась довольно быстро.
Однажды Никос попросил дочь проследить за скотом, пока он поможет товарищу стричь овец, и девочка незамедлительно согласилась. Ведь так весело наблюдать, как крошки-ягнята играют на изумрудном лугу, а жеребята скачут, словно кузнечики.
Разместившись на теплом камне, Агнеса прилегла и закемарила.
Неожиданно раздалось лошадиное ржание, топот и переговоры существ на непонятном, но благозвучном языке. Фэй открыла глаза и увидела всадников.
Пятеро воинов на могучих конях выскочили из леса с обнаженными мечами наперевес и поспешили в сторону луга. Перед наездниками с неимоверной скоростью несся зверь, которого девочка узнала благодаря картинкам из древних книг Хели.
Волк.
Огромный белый зверь выделялся на фоне красочного пейзажа своей мощной, дикой красотой. Размером с дом старосты, он в пару десятков прыжков преодолел расстояние до Агни, и она услышала в голове приятный мужской голос: «Спаси, фея! Я заплачу».
В волчьем боку застряла стрела, по которой стекала алая, вязкая кровь.
- Но я не знаю, что делать, – прошептала девочка, обхватив себя руками.
- Знаешь, - услышала она в ответ.
Хищник обессиленно рухнул.
Сердце Агнесы заколотилось, и в душе родилось стремление во что бы то ни стало помочь могучему зверю.
«Давай, сделай это!» - приказал внутренний голос, отчего кожа девочки вспыхнула так ослепительно ярко, что на мгновение затмила лучи Гри.
