Я счастлив, что она покинула меня, поэтому вздыхаю с облегчением и тут же захожу на сайт суда. Вбиваю в поиск «Ида», и офигеваю.
Савранская Ида Сергеевна, судья.
Я смотрю на ее фотографию на сайте и нереально сильно обалдеваю от сложившейся ситуации. Судья. Серьезно? Телефон в моей руке начинает звонить. Мой помощник.
- Да, Ген, - отвечаю на звонок.
- Вы просили сообщить, когда по делу Сазоновой назначат заседание. Назначили. Через месяц.
Не знаю, что побуждает меня задать этот вопрос, но я задаю его, оттягивая воротник рубашки от шеи.
- Фамилия судьи?
- Савранская. Ее недавно перевели в этот суд, насколько я знаю.
- Спасибо, Гена, - отвечаю севшим голосом и отключаюсь.
Я нервно барабаню по рулю, застряв в пробке. Никак не могу определить для себя, как относиться к новости о том, что я нашел свою Кошечку. Но больше всего сбивает с толку то, что я, адвокат по налоговым и хозяйственным делам, в кои-то веки решил поучаствовать в семейном процессе, и судьей оказалась женщина, от которой у меня круглосуточный стояк. И что мне, нахрен, со всем этим делать? По идее, я не могу участвовать в процессе. Не могу же? Или могу? Черт, если… Нет, если я буду участвовать, и Ида узнает, она или заявит самоотвод, или мы проиграем дело в апелляции - если она, конечно, будет, - только на том основании, что я сплю с судьей. Для Иды последствия могут быть гораздо серьезнее. Я не хочу ее подставлять.
- Как я лихо, а? - бормочу сам себе под нос. - Уже в мыслях сплю с Идой, а она даже не в курсе, что теперь я знаю, как она выглядит.
Усмехаюсь своему идиотскому монологу и таким же мыслям.
- И что теперь дела-а-ать? - нараспев произношу я, продолжая барабанить пальцами по кожаному чехлу руля.
Блядь, теперь я хочу ее еще сильнее. Выхватываю телефон и захожу в нашу с Кошкой переписку.
ТЕМНЫЙ: В восемь вечера?
Она отвечает не сразу. Я успеваю передумать кучу всякой херни, пока добираюсь до офиса. И только когда я погружаюсь в свое кресло и раскладываю на столе документы, мне приходит сообщение.
КОШЕЧКА69: В половине девятого, я задержусь сегодня
Я не имею права даже спрашивать, где на собирается задержаться, поэтому сначала отправляю короткое «Ок» и откладываю телефон на край стола. Но, черт подери, я с ума схожу, как хочу знать, где она, а главное – с кем.
ТЕМНЫЙ: Все нормально у тебя?
КОШЕЧКА69: Да. Почему ты спрашиваешь?
ТЕМНЫЙ: Ты задерживаешься с возвращением домой, вот и спросил. Вдруг нужна помощь.
Сначала она присылает какие-то смайлики с улыбкой и сердечками. Как школьница, ей-богу. Но я улыбаюсь. А потом она вдогонку присылает текстовое сообщение.
КОШЕЧКА69: Спасибо за заботу. Но я просто еду навестить родителей.
Родителей. Я выдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья. Она просто едет навестить родителей. Какого черта я чувствую то, что не должен? Почему меня так торкает от нее?
ТЕМНЫЙ: Хорошо
Я отправляю сухой ответ и даже не добавляю смайлики, чтобы смягчить его. Энергично растираю ладони, чтобы прийти в себя. Я усмехаюсь. Если мне приходится напоминать себе, что это я все тут контролирую, это свидетельствует только о том, что меня крепко взяли за яйца. А еще о том, что я начал ревновать Кошку. К пока еще эфемерному сопернику, но процесс запущен. И, чтобы не скатиться в зависимость, я должен установить границы. Жесткие. Этим я сегодня и займусь. Пора избавляться от моей нездоровой тяги к этой женщине. Черт, еще ничего толком не началось между нами, а я уже думаю, как все закончить. Это хреново. Хотя… в отношении других женщин всегда срабатывало, и с Идой тоже сработает.
Ровно в восемь тридцать мой телефон звонит. Я откладываю правовую газету в сторону и смотрю на экран. Губы сами собой растягиваются в улыбке. Я поправляю очки и отвечаю на звонок.
- Ты меня поражаешь, Кошка, - говорю в трубку.
- Правда? И чем же?
- Ты пунктуальна. Не каждая женщина может похвастаться своевременным появлением на свидании.
- А у нас свидание?
- Я бы предпочел вживую, но пока есть то, что есть.
Она минуту молчит, а потом переводит тему. Не готова еще девочка. Да и я несильно, если уж быть откровенным.
- Как прошел твой день?
- Ты серьезно хочешь это обсудить? – со смехом спрашиваю я.
Она тоже смеется.
- Не очень. Но все же мне интересно, все ли у тебя хорошо.
- Нормально. А у тебя?
- И у меня тоже.
- Как родители?
- Ты правда хочешь знать?
И мы снова смеемся.
- Больше я хочу знать все твои фантазии.
- Так уж и все.
- Именно. Я же должен знать, какие из них воплощу, когда мы встретимся.
- А мы… ты планируешь встретиться?
- А ты нет?
- Я не знаю… Даже имени твоего не знаю.
- Зови меня Темный, как раньше.
- А я могу сказать тебе свое имя?
- Зачем? – она не отвечает, и я понимаю, что сейчас по ту сторону звонка происходит что-то, что может поломать наше общение. – Неправильно спросил, прости. Почему ты хочешь назвать свое имя?
Она вздыхает.
- Слушай, я, наверное, идиотка, и мне не стоит доверять постороннему мужчине. Но почему-то именно тебе я доверяю.
- Кошка, когда ты назовешь свое имя, то будешь ждать, что я отвечу тем же. А я не хочу.
- Почему?
- Потому что мы перестанем быть откровенными друг с другом. Вот смотри, как это работает. Это как встретить незнакомца в купе поезда, которому ты рассказываешь историю своей жизни и не ждешь советов или сочувствия. И, уж тем более, осуждения. Ты просто изливаешь то, что носишь в себе. Ты знаешь, что вы больше никогда не встретитесь, поэтому преподносишь все без прикрас, выворачиваешь себя наизнанку только для того, чтобы облегчить совесть и душу. А потом вы расходитесь в разные стороны, и ты чувствуешь легкость, потому что как будто побывала на бесплатном приеме у психолога. Хотя, по факту, никто не давал тебе советов и не вытягивал на поверхность детские травмы. Тебе хорошо, потому что ты просто поболтала. Так же работает и с нами. Мы не знаем друг друга, но в нас накопилось столько нерастраченной энергии, которую надо куда-то выплеснуть. И мы выплескиваем ее друг на друга. Мы играем в игру. Безопасную для нас обоих. И она когда-нибудь закончится. Но в ней будет два победителя, если мы будем придерживаться правил. Так вот я хочу быть для тебя тем самым попутчиком без имени, понимаешь? Тем, к кому ты не будешь привязана или чем-то обязана. Но которому ты сможешь отдать ту часть, которая терзает тебя изо дня в день.
Тишина. Я слышу тяжелое дыхание, но не форсирую ее ответ. Кошка должна сама переварить сказанное.
- Ого, - наконец выдает она. – Ты – мастер слова.
- Во мне, видимо, тоже долго копилось, - с улыбкой отвечаю я.
- Ты и правда много думал о формате наших отношений. То есть, все твои разговоры о том, что хочешь встретиться – это для красного словца? Чтобы мои фантазии были ярче?
- Нет. Встретиться я действительно хочу. Но также ты должна понимать, что существуют определенные границы, которые я переступать не намерен. И я хочу их очертить сразу, чтобы ни один из нас не питал напрасных иллюзий.
- Это ты так деликатно сейчас пытаешься дать мне понять, чтобы я не раскатывала губу на полноценные отношения? – со смехом спрашивает она.
Умная девочка. Даже слишком умная.
- Это я так сейчас… да. Кошка, я не буду притворяться, ладно? Не хочу с тобой притворства и всей этой мишуры. Скажу, как есть. Хочу тебя. Так сильно, что не могу ни о чем другом думать. Но я не готов вступать в отношения.
- Тебя кто-то обидел? Предал? Унизил?
Я смеюсь на эти вопросы.
- Такой стереотип, Кошечка. Нет. У меня в жизни все всегда складывалось так, как я сам выстраиваю. И знаешь, почему?
- Нет.
- Именно потому что я держу все под контролем.
- То есть, ты убежденный холостяк?
- Можно сказать и так, если тебе нравится это определение. Но мы отклонились от темы.
- О, нет-нет, мы как раз ее и развиваем. Я пытаюсь понять, как далеко мы можем зайти и что будем делать с нашими… м-м-м… так, слово «отношения» тебе не нравится… как тогда назовем происходящее между нами?
Она нравится мне. Слишком умная и легкая. И это пугает, пожалуй, больше всего. Такая женщина способна скрутить меня в бараний рог, и я даже не буду сопротивляться.
- Давай назовем это обмен фантазиями, - предлагаю я идиотский, но самый близкий из вариантов к тому, что действительно есть между нами.
- Ага, договорились, - легко соглашается она. Так и что с именем?
- Я же сказал, что не хочу называть своего.
- А мое хочешь узнать?
Я уже знаю…
- И ты не будешь требовать мое в ответ?
- Нет, - отвечает она, смеясь. – Просто назову свое.
- Ты ненормальная. А если я маньяк или, не знаю, убийца?
- Ты бы уже давно выследил меня и убил.
- Я – ленивый убийца. – она смеется. – Почему тебе так важно назвать свое имя?
- Потому что я хочу, чтобы ты сегодня кончал, называя меня не Кошкой, а по имени, - понизив голос, отвечает она.
По моему телу проходит волна горячей дрожи. То, как она произносит это обещание, будоражит мою и без того разгулявшуюся фантазию.
- Тогда назови его, - прошу хриплым голосом. Давай, девочка, дай мне официальное разрешение называть тебя по имени.
- Ида, - практически шепчет она.
- Ида, - повторяю медленно, в сотый раз смакуя имя на языке. – Ида…
Ида
Даже я сама понимаю, насколько я идиотка, что называю чужому, фактически незнакомому мужчине свое имя. Если бы меня звали Таней или Катей, все было бы гораздо проще. Ну реально, сколько девушек по имени Ида в нашем городе? Думаю, можно пересчитать по пальцам одной руки. И ему действительно не составит труда разыскать меня, если он задастся такой целью. Только вот… я ловлю себя на мысли, что хочу быть найденной.
Мое тело покрывается мурашками, когда он этим своим низким голосом произносит мое имя. Я всегда считала его немного резким, но Темный сделал так, что оно зазвучало сексуально.
- Мне нравится твое имя, Ида.
У-у-ух, как он это говорит.
- Так, Темный, сегодня мы говорим о твоей фантазии, - хриплю я.
- Ну, если ты готова, то давай. - Он шуршит чем-то на заднем фоне, а потом шумно вздыхает. – Я готов.
Я прикрываю глаза и начинаю говорить то, от чего он предположительно должен завестись.
- Я лежу на кровати абсолютно голая. В комнате полумрак. У меня закрыты глаза, и я представляю себе, как ты выглядишь. А теперь расскажи мне, Темный, что ты хочешь сделать со мной?
Он молчит несколько секунд, а потом в трубке раздается его хриплый голос.
- Нам не хватит суток, чтобы я перечислил все. Но из очевидного… хочу, чтобы ты приласкала себя на моих глазах. Хочу попробовать тебя на вкус. Хочу поставить на четвереньки, схватить за волосы и прижать головой к матрасу, пока буду трахать тебя сзади. Потом хочу, чтобы ты скакала сверху, пока я буду любоваться на то, как подскакивает твоя грудь.
- Все?
- Это минимум, - отвечает он. – Или развить дальше?
- Дальше говорить буду я. Уверена, ты хочешь, чтобы я… как тебе больше нравится? Отсосала? Сделала минет? Взяла тебя в рот? Попробовала на вкус?
- Блядь, Кошка, любой из вариантов – и я в деле. Говори, как нравится.
- Когда ты подходишь к кровати, я встаю на колени на матрас. Хочу, чтобы ты сам расстегнул брюки и достал член. Чтобы, пока я буду тянуться к нему губами, ты запутался пальцами в моих волосах и потянул за них.
- Сильно? - спрашивает он, задыхаясь.
- Нет. Но так, чтобы я почувствовала натяжение. А тебе как хочется? Сильно?
- Не хочу доставлять тебе боль, но потяну ощутимо.
- Тяни, Темный, - мурлычу в трубку и слышу, как он негромко стонет. – И прикоснись членом к моим губам. Поводи по ним, почувствуй, как я высовываю язык и очерчиваю им головку. А потом войди медленно, но глубоко. Я хочу задыхаться от наполненности. Хочу глотать и давиться твоим членом.
- Ох, Ида, - стонет он, - ты – моя погибель.
- А теперь разгоняйся, Темный. Трахни мой рот. Быстро и жестко, как ты любишь. – Я стону, лаская себя пальцами, и слышу, как шумно дышит мой Темный. Мне нравится доводить его до грани. Нравится, что с каждым грязным словом, срывающимся с моего языка, он дышит чаще, приглушенно стонет. – Смотри на меня. Видишь, как мои губы обволакивают твой твердый член? Мне нравится. Ты видишь? – сбиваясь, шепчу я, когда перед глазами мелькают вспышки. – Ты хочешь трахнуть меня или кончить мне в рот?
- В рот, - рычит он.
- Тогда я готова. Мне высунуть язык?
- В горло, Ида, - цедит он сдавленно, а потом я слышу хриплый стон, и лечу вслед за ним на вершину удовольствия.
Мое тело еще содрогается в конвульсиях оргазма, когда Темный произносит:
- Самое ужасное, что я прямо сейчас не могу добраться до тебя. Не могу видеть тебя и касаться. Ида… я хочу встречу.
Я веду влажными пальцами по животу, оставляя след на коже. Прямо сейчас, когда мое тело трепещет после полученного удовольствия, а в динамике звучит низкий, бархатный голос, я тоже этого хочу. И хочу сделать с ним все то, что засело в моей голове.
- Когда?
Пауза. Я начинаю приходить в себя, и смелость немного угасает. Но слово – не воробей… Или я просто успокаиваю этим свою совесть?
- Как можно скорее.
- Мне страшно, - шепчу, забираясь под одеяло и сворачиваясь клубочком.
- Давай придумаем правила. Ида, мы вольны менять их по своему усмотрению. В эту игру играют двое.
- Давай.
- Нейтральная территория. Это первое правило.
- Съемная квартира?
- Отель. Там ты будешь чувствовать себя в безопасности. В любой момент можешь обратиться за помощью.
- Думаешь, она мне понадобится?
- Я уверен, что нет. Но тебе так будет спокойнее. На рецепции можешь попросить, чтобы тебя проверили через час, если ты не выйдешь. Как вариант.
- Принимается, - с легкой улыбкой отвечаю я.
- Правило второе. Ровно десять встреч.
- Почему именно столько?
- Тогда ни у кого из нас не будет чрезмерных ожиданий.
- Согласна.
Или не согласна, я пока не разобралась. Наверное, так правильно. Ну встречаются же так люди, ради простого перепиха. Фу, какое слово. Мама бы сейчас надавала мне по губам. Да, наверное, Темный прав. Ни к чему привязанности.
- Правило третье. Ты будешь в маске.
- В карнавальной? – смеюсь, не сдержавшись.
- Нет, милая. Это будет обычная маска. Повязка на глаза. Ты не будешь видеть меня.
- А ты меня – будешь.
- Буду.
- Что за правило странное?
- Потому что все десять встреч я буду воплощать в жизнь твои фантазии.
- А что насчет твоих?
- Ты – моя фантазия, Кошечка. Что бы ни выдумал твой изворотливый ум, я все приму.
- Даже если я захочу заковать тебя в наручники?
Он хмыкает.
- Это будет тяжело осуществимо с закрытыми глазами. И разве ты хочешь заковать меня? Или ты хочешь сама быть обездвиженной?
Я думаю. Хочу. Так много всего, что мысли разбегаются. Но не с незнакомцем. Для игр со связыванием должен быть высокий уровень доверия. Его с неизвестным мужчиной быть не может априори.
- Нет. Никаких наручников, веревок и связывания.
- Понял.
- Даже не будешь спорить?
- Ида, ты еще меня не знаешь. Ну какие наручники?
- Ты прямо озвучиваешь мои мысли.
- Потому что они у нас сходятся. Тебе все еще страшно?
- Не знаю. Наверное, - шепчу я.
- Чего ты боишься? Того, что я на самом деле окажусь маньяком?
- Не могу пока озвучить, потому что еще сама не знаю. Но насчет маньяка я почему-то думаю в самую последнюю очередь.
Савранская Ида Сергеевна, судья.
Я смотрю на ее фотографию на сайте и нереально сильно обалдеваю от сложившейся ситуации. Судья. Серьезно? Телефон в моей руке начинает звонить. Мой помощник.
- Да, Ген, - отвечаю на звонок.
- Вы просили сообщить, когда по делу Сазоновой назначат заседание. Назначили. Через месяц.
Не знаю, что побуждает меня задать этот вопрос, но я задаю его, оттягивая воротник рубашки от шеи.
- Фамилия судьи?
- Савранская. Ее недавно перевели в этот суд, насколько я знаю.
- Спасибо, Гена, - отвечаю севшим голосом и отключаюсь.
ГЛАВА 12
Я нервно барабаню по рулю, застряв в пробке. Никак не могу определить для себя, как относиться к новости о том, что я нашел свою Кошечку. Но больше всего сбивает с толку то, что я, адвокат по налоговым и хозяйственным делам, в кои-то веки решил поучаствовать в семейном процессе, и судьей оказалась женщина, от которой у меня круглосуточный стояк. И что мне, нахрен, со всем этим делать? По идее, я не могу участвовать в процессе. Не могу же? Или могу? Черт, если… Нет, если я буду участвовать, и Ида узнает, она или заявит самоотвод, или мы проиграем дело в апелляции - если она, конечно, будет, - только на том основании, что я сплю с судьей. Для Иды последствия могут быть гораздо серьезнее. Я не хочу ее подставлять.
- Как я лихо, а? - бормочу сам себе под нос. - Уже в мыслях сплю с Идой, а она даже не в курсе, что теперь я знаю, как она выглядит.
Усмехаюсь своему идиотскому монологу и таким же мыслям.
- И что теперь дела-а-ать? - нараспев произношу я, продолжая барабанить пальцами по кожаному чехлу руля.
Блядь, теперь я хочу ее еще сильнее. Выхватываю телефон и захожу в нашу с Кошкой переписку.
ТЕМНЫЙ: В восемь вечера?
Она отвечает не сразу. Я успеваю передумать кучу всякой херни, пока добираюсь до офиса. И только когда я погружаюсь в свое кресло и раскладываю на столе документы, мне приходит сообщение.
КОШЕЧКА69: В половине девятого, я задержусь сегодня
Я не имею права даже спрашивать, где на собирается задержаться, поэтому сначала отправляю короткое «Ок» и откладываю телефон на край стола. Но, черт подери, я с ума схожу, как хочу знать, где она, а главное – с кем.
ТЕМНЫЙ: Все нормально у тебя?
КОШЕЧКА69: Да. Почему ты спрашиваешь?
ТЕМНЫЙ: Ты задерживаешься с возвращением домой, вот и спросил. Вдруг нужна помощь.
Сначала она присылает какие-то смайлики с улыбкой и сердечками. Как школьница, ей-богу. Но я улыбаюсь. А потом она вдогонку присылает текстовое сообщение.
КОШЕЧКА69: Спасибо за заботу. Но я просто еду навестить родителей.
Родителей. Я выдыхаю и откидываюсь на спинку сиденья. Она просто едет навестить родителей. Какого черта я чувствую то, что не должен? Почему меня так торкает от нее?
ТЕМНЫЙ: Хорошо
Я отправляю сухой ответ и даже не добавляю смайлики, чтобы смягчить его. Энергично растираю ладони, чтобы прийти в себя. Я усмехаюсь. Если мне приходится напоминать себе, что это я все тут контролирую, это свидетельствует только о том, что меня крепко взяли за яйца. А еще о том, что я начал ревновать Кошку. К пока еще эфемерному сопернику, но процесс запущен. И, чтобы не скатиться в зависимость, я должен установить границы. Жесткие. Этим я сегодня и займусь. Пора избавляться от моей нездоровой тяги к этой женщине. Черт, еще ничего толком не началось между нами, а я уже думаю, как все закончить. Это хреново. Хотя… в отношении других женщин всегда срабатывало, и с Идой тоже сработает.
Ровно в восемь тридцать мой телефон звонит. Я откладываю правовую газету в сторону и смотрю на экран. Губы сами собой растягиваются в улыбке. Я поправляю очки и отвечаю на звонок.
- Ты меня поражаешь, Кошка, - говорю в трубку.
- Правда? И чем же?
- Ты пунктуальна. Не каждая женщина может похвастаться своевременным появлением на свидании.
- А у нас свидание?
- Я бы предпочел вживую, но пока есть то, что есть.
Она минуту молчит, а потом переводит тему. Не готова еще девочка. Да и я несильно, если уж быть откровенным.
- Как прошел твой день?
- Ты серьезно хочешь это обсудить? – со смехом спрашиваю я.
Она тоже смеется.
- Не очень. Но все же мне интересно, все ли у тебя хорошо.
- Нормально. А у тебя?
- И у меня тоже.
- Как родители?
- Ты правда хочешь знать?
И мы снова смеемся.
- Больше я хочу знать все твои фантазии.
- Так уж и все.
- Именно. Я же должен знать, какие из них воплощу, когда мы встретимся.
- А мы… ты планируешь встретиться?
- А ты нет?
- Я не знаю… Даже имени твоего не знаю.
- Зови меня Темный, как раньше.
- А я могу сказать тебе свое имя?
- Зачем? – она не отвечает, и я понимаю, что сейчас по ту сторону звонка происходит что-то, что может поломать наше общение. – Неправильно спросил, прости. Почему ты хочешь назвать свое имя?
Она вздыхает.
- Слушай, я, наверное, идиотка, и мне не стоит доверять постороннему мужчине. Но почему-то именно тебе я доверяю.
- Кошка, когда ты назовешь свое имя, то будешь ждать, что я отвечу тем же. А я не хочу.
- Почему?
- Потому что мы перестанем быть откровенными друг с другом. Вот смотри, как это работает. Это как встретить незнакомца в купе поезда, которому ты рассказываешь историю своей жизни и не ждешь советов или сочувствия. И, уж тем более, осуждения. Ты просто изливаешь то, что носишь в себе. Ты знаешь, что вы больше никогда не встретитесь, поэтому преподносишь все без прикрас, выворачиваешь себя наизнанку только для того, чтобы облегчить совесть и душу. А потом вы расходитесь в разные стороны, и ты чувствуешь легкость, потому что как будто побывала на бесплатном приеме у психолога. Хотя, по факту, никто не давал тебе советов и не вытягивал на поверхность детские травмы. Тебе хорошо, потому что ты просто поболтала. Так же работает и с нами. Мы не знаем друг друга, но в нас накопилось столько нерастраченной энергии, которую надо куда-то выплеснуть. И мы выплескиваем ее друг на друга. Мы играем в игру. Безопасную для нас обоих. И она когда-нибудь закончится. Но в ней будет два победителя, если мы будем придерживаться правил. Так вот я хочу быть для тебя тем самым попутчиком без имени, понимаешь? Тем, к кому ты не будешь привязана или чем-то обязана. Но которому ты сможешь отдать ту часть, которая терзает тебя изо дня в день.
Тишина. Я слышу тяжелое дыхание, но не форсирую ее ответ. Кошка должна сама переварить сказанное.
- Ого, - наконец выдает она. – Ты – мастер слова.
- Во мне, видимо, тоже долго копилось, - с улыбкой отвечаю я.
- Ты и правда много думал о формате наших отношений. То есть, все твои разговоры о том, что хочешь встретиться – это для красного словца? Чтобы мои фантазии были ярче?
- Нет. Встретиться я действительно хочу. Но также ты должна понимать, что существуют определенные границы, которые я переступать не намерен. И я хочу их очертить сразу, чтобы ни один из нас не питал напрасных иллюзий.
- Это ты так деликатно сейчас пытаешься дать мне понять, чтобы я не раскатывала губу на полноценные отношения? – со смехом спрашивает она.
Умная девочка. Даже слишком умная.
- Это я так сейчас… да. Кошка, я не буду притворяться, ладно? Не хочу с тобой притворства и всей этой мишуры. Скажу, как есть. Хочу тебя. Так сильно, что не могу ни о чем другом думать. Но я не готов вступать в отношения.
- Тебя кто-то обидел? Предал? Унизил?
Я смеюсь на эти вопросы.
- Такой стереотип, Кошечка. Нет. У меня в жизни все всегда складывалось так, как я сам выстраиваю. И знаешь, почему?
- Нет.
- Именно потому что я держу все под контролем.
- То есть, ты убежденный холостяк?
- Можно сказать и так, если тебе нравится это определение. Но мы отклонились от темы.
- О, нет-нет, мы как раз ее и развиваем. Я пытаюсь понять, как далеко мы можем зайти и что будем делать с нашими… м-м-м… так, слово «отношения» тебе не нравится… как тогда назовем происходящее между нами?
Она нравится мне. Слишком умная и легкая. И это пугает, пожалуй, больше всего. Такая женщина способна скрутить меня в бараний рог, и я даже не буду сопротивляться.
- Давай назовем это обмен фантазиями, - предлагаю я идиотский, но самый близкий из вариантов к тому, что действительно есть между нами.
- Ага, договорились, - легко соглашается она. Так и что с именем?
- Я же сказал, что не хочу называть своего.
- А мое хочешь узнать?
Я уже знаю…
- И ты не будешь требовать мое в ответ?
- Нет, - отвечает она, смеясь. – Просто назову свое.
- Ты ненормальная. А если я маньяк или, не знаю, убийца?
- Ты бы уже давно выследил меня и убил.
- Я – ленивый убийца. – она смеется. – Почему тебе так важно назвать свое имя?
- Потому что я хочу, чтобы ты сегодня кончал, называя меня не Кошкой, а по имени, - понизив голос, отвечает она.
По моему телу проходит волна горячей дрожи. То, как она произносит это обещание, будоражит мою и без того разгулявшуюся фантазию.
- Тогда назови его, - прошу хриплым голосом. Давай, девочка, дай мне официальное разрешение называть тебя по имени.
- Ида, - практически шепчет она.
- Ида, - повторяю медленно, в сотый раз смакуя имя на языке. – Ида…
ГЛАВА 13
Ида
Даже я сама понимаю, насколько я идиотка, что называю чужому, фактически незнакомому мужчине свое имя. Если бы меня звали Таней или Катей, все было бы гораздо проще. Ну реально, сколько девушек по имени Ида в нашем городе? Думаю, можно пересчитать по пальцам одной руки. И ему действительно не составит труда разыскать меня, если он задастся такой целью. Только вот… я ловлю себя на мысли, что хочу быть найденной.
Мое тело покрывается мурашками, когда он этим своим низким голосом произносит мое имя. Я всегда считала его немного резким, но Темный сделал так, что оно зазвучало сексуально.
- Мне нравится твое имя, Ида.
У-у-ух, как он это говорит.
- Так, Темный, сегодня мы говорим о твоей фантазии, - хриплю я.
- Ну, если ты готова, то давай. - Он шуршит чем-то на заднем фоне, а потом шумно вздыхает. – Я готов.
Я прикрываю глаза и начинаю говорить то, от чего он предположительно должен завестись.
- Я лежу на кровати абсолютно голая. В комнате полумрак. У меня закрыты глаза, и я представляю себе, как ты выглядишь. А теперь расскажи мне, Темный, что ты хочешь сделать со мной?
Он молчит несколько секунд, а потом в трубке раздается его хриплый голос.
- Нам не хватит суток, чтобы я перечислил все. Но из очевидного… хочу, чтобы ты приласкала себя на моих глазах. Хочу попробовать тебя на вкус. Хочу поставить на четвереньки, схватить за волосы и прижать головой к матрасу, пока буду трахать тебя сзади. Потом хочу, чтобы ты скакала сверху, пока я буду любоваться на то, как подскакивает твоя грудь.
- Все?
- Это минимум, - отвечает он. – Или развить дальше?
- Дальше говорить буду я. Уверена, ты хочешь, чтобы я… как тебе больше нравится? Отсосала? Сделала минет? Взяла тебя в рот? Попробовала на вкус?
- Блядь, Кошка, любой из вариантов – и я в деле. Говори, как нравится.
- Когда ты подходишь к кровати, я встаю на колени на матрас. Хочу, чтобы ты сам расстегнул брюки и достал член. Чтобы, пока я буду тянуться к нему губами, ты запутался пальцами в моих волосах и потянул за них.
- Сильно? - спрашивает он, задыхаясь.
- Нет. Но так, чтобы я почувствовала натяжение. А тебе как хочется? Сильно?
- Не хочу доставлять тебе боль, но потяну ощутимо.
- Тяни, Темный, - мурлычу в трубку и слышу, как он негромко стонет. – И прикоснись членом к моим губам. Поводи по ним, почувствуй, как я высовываю язык и очерчиваю им головку. А потом войди медленно, но глубоко. Я хочу задыхаться от наполненности. Хочу глотать и давиться твоим членом.
- Ох, Ида, - стонет он, - ты – моя погибель.
- А теперь разгоняйся, Темный. Трахни мой рот. Быстро и жестко, как ты любишь. – Я стону, лаская себя пальцами, и слышу, как шумно дышит мой Темный. Мне нравится доводить его до грани. Нравится, что с каждым грязным словом, срывающимся с моего языка, он дышит чаще, приглушенно стонет. – Смотри на меня. Видишь, как мои губы обволакивают твой твердый член? Мне нравится. Ты видишь? – сбиваясь, шепчу я, когда перед глазами мелькают вспышки. – Ты хочешь трахнуть меня или кончить мне в рот?
- В рот, - рычит он.
- Тогда я готова. Мне высунуть язык?
- В горло, Ида, - цедит он сдавленно, а потом я слышу хриплый стон, и лечу вслед за ним на вершину удовольствия.
Мое тело еще содрогается в конвульсиях оргазма, когда Темный произносит:
- Самое ужасное, что я прямо сейчас не могу добраться до тебя. Не могу видеть тебя и касаться. Ида… я хочу встречу.
Я веду влажными пальцами по животу, оставляя след на коже. Прямо сейчас, когда мое тело трепещет после полученного удовольствия, а в динамике звучит низкий, бархатный голос, я тоже этого хочу. И хочу сделать с ним все то, что засело в моей голове.
- Когда?
Пауза. Я начинаю приходить в себя, и смелость немного угасает. Но слово – не воробей… Или я просто успокаиваю этим свою совесть?
- Как можно скорее.
- Мне страшно, - шепчу, забираясь под одеяло и сворачиваясь клубочком.
- Давай придумаем правила. Ида, мы вольны менять их по своему усмотрению. В эту игру играют двое.
- Давай.
- Нейтральная территория. Это первое правило.
- Съемная квартира?
- Отель. Там ты будешь чувствовать себя в безопасности. В любой момент можешь обратиться за помощью.
- Думаешь, она мне понадобится?
- Я уверен, что нет. Но тебе так будет спокойнее. На рецепции можешь попросить, чтобы тебя проверили через час, если ты не выйдешь. Как вариант.
- Принимается, - с легкой улыбкой отвечаю я.
- Правило второе. Ровно десять встреч.
- Почему именно столько?
- Тогда ни у кого из нас не будет чрезмерных ожиданий.
- Согласна.
Или не согласна, я пока не разобралась. Наверное, так правильно. Ну встречаются же так люди, ради простого перепиха. Фу, какое слово. Мама бы сейчас надавала мне по губам. Да, наверное, Темный прав. Ни к чему привязанности.
- Правило третье. Ты будешь в маске.
- В карнавальной? – смеюсь, не сдержавшись.
- Нет, милая. Это будет обычная маска. Повязка на глаза. Ты не будешь видеть меня.
- А ты меня – будешь.
- Буду.
- Что за правило странное?
- Потому что все десять встреч я буду воплощать в жизнь твои фантазии.
- А что насчет твоих?
- Ты – моя фантазия, Кошечка. Что бы ни выдумал твой изворотливый ум, я все приму.
- Даже если я захочу заковать тебя в наручники?
Он хмыкает.
- Это будет тяжело осуществимо с закрытыми глазами. И разве ты хочешь заковать меня? Или ты хочешь сама быть обездвиженной?
Я думаю. Хочу. Так много всего, что мысли разбегаются. Но не с незнакомцем. Для игр со связыванием должен быть высокий уровень доверия. Его с неизвестным мужчиной быть не может априори.
- Нет. Никаких наручников, веревок и связывания.
- Понял.
- Даже не будешь спорить?
- Ида, ты еще меня не знаешь. Ну какие наручники?
- Ты прямо озвучиваешь мои мысли.
- Потому что они у нас сходятся. Тебе все еще страшно?
- Не знаю. Наверное, - шепчу я.
- Чего ты боишься? Того, что я на самом деле окажусь маньяком?
- Не могу пока озвучить, потому что еще сама не знаю. Но насчет маньяка я почему-то думаю в самую последнюю очередь.
