Какое-то время рация молчала.
— Как понял меня, Лукас? — повторил Дакир.
— Но… ведь… Они ведь под следствием. Разве я могу…
— Это приказ, — перебил Дакир. — Брату Чейза стало хуже, Чейз едет за лекарством. Почему с ним девчонка не должно у тебя вызывать вопросов. Вся ответственность за их побег лежит на мне. Всё, что нужно сделать тебе, это открыть ворота, выпустить их, закрыть ворота и забыть об этом. Всё ясно?
Снова тишина.
— Всё ясно, — ответил Лукас. — Вижу их.
— Хорошо, — выдохнул Дакир в рацию. — Если кто-нибудь будет задавать вопросы, говори, что это мой приказ. Чейз и девчонка единственные, кто не должны знать, что приказ от меня. Сделай вид, что это твоя инициатива.
— Понял.
— Конец связи.
Отсюда ворот было не видно, поэтому Дакир повернулся к Кире и нежно поцеловал в висок.
— Ты ведь взяла у неё образец крови? — спросил он.
— Даже больше, чем надо.
Дакир кивнул.
— Послушай, — Кира заглянула в его уставшие глаза, — если бы Ронни не стало хуже, мы поддерживались бы первоначального плана? Был бы суд и так далее…
— Скорее всего.
— Но зачем надо было отправлять её с Чейзом? Ты ведь так старался сделать всё, чтобы она осталась! Ты даже пошёл на то, чтобы Лари успел нанести ей два удара плетью! Дакир, — Кира перевела дыхание, и продолжила более спокойно: — я ведь тебя знаю, ты не поступаешь так с людьми. Ты знал про кодекс и всё равно позволил Блейку назначить наказание. Для того чтобы она получила свои удары и, привязавшись к больничной койке, задержалась в Кресте. Ради этого ты позволил изуродовать спину этой девчонки ни за что, а теперь отпустил её? Так просто?
Дакир снисходительно улыбнулся:
— Послушай, эта девчонка — крепкий орешек и иногда, чтобы пробить скорлупу надо нанести несколько ударов. Я пытался, как мог, чтобы она доверилась мне и поняла, что только под моей защитой будет в безопасности, здесь, в Кресте. Но первый удар не расколол её. И думаю, что новое наказание, которого даже не было в моих планах тоже не раскололо бы такую, как она. Значит, нужно действовать другим методом. — Он отвёл взгляд к небу. — Ты ведь знаешь, как она важна, и я не хочу становиться с ней врагами, я хочу показать ей правильный путь — наш путь. У меня в запасе был другой план и сейчас пришло его время.
— План, который позволил ей попасть за ворота? А если её убьют там?
Дакир снова мягко улыбнулся:
— Она не одна, с ней Чейз. А он один из лучших бойцов Креста.
— Да он тут каким вообще боком? Ты разве не знаешь, что между ними не происходит ничего хорошего? И ты ведь знал, что Чейз взбесится, когда узнает про брата и помчится за лекарствами, зачем рассказал ему? Дакир! Я вообще ничего не понимаю!
Дакир тяжело вздохнул:
— Я рассказал, потому что Ронни его брат. Я не мог не сказать.
— Ладно, но ты уверен, что было правильным освобождать и Джей? Зачем сделал Чейза её освободительным билетом? А что если бы он не взял её? У нас были бы проблемы — она только что вырубила Блейка! Пускай бы Чейз ехал один; Джей бы оправдали, ну или назначили наказание, уверена, ты бы добился того, чтобы оно было не смертельным, во всяком случае, мы смогли бы вернуться к первоначальному плану. Мы бы придумали другой способ, чтобы она передумала уходить.
Взгляд Дакира помрачнел:
— Она знает про снайперов.
— Что?
— Да, Кира, — вздохнул Дакир, — я рассказал ей, а она всё равно не передумала уходить. Она стала ещё более строптивой, чем была изначально. Наказание Блейка только придало ей сил. И ярости.
— Но как она собиралась бежать?
— Не знаю, но она скорее умрёт, чем подчиниться чьим-то правилам. Она скорее выйдет за ворота и получит пулю со снайперской винтовки, чем станет жителем Креста и приклонит перед Блейком колени. Поэтому я и пытался стать ей другом, передо мной не нужно было бы этого делать. Но у неё есть какое-то дело. И, кажется, она ни за что не остановится, пока его не выполнит.
— Ладно, то есть ты собираешься продолжать внедряться к ней в доверие. Но, Дакир, боюсь теперь, возникла существенная проблема — Чейз только что вывез её за ворота! И при чём здесь вообще этот парень? Почему он?
Дакир внимательно вгляделся в чёрные, как ночь глаза Киры:
— Потому Чейз станет тем, из-за кого она сюда вернётся.
— А она вернётся?
— Она обязательно вернётся.
После того, как мои пальцы превратились в десять бесполезных, отмороженных конечностей, Чейз, наконец, остановил мотоцикл. Снял с головы шлем, повесил на руль, и, даже не взглянув на меня, принялся разворачивать лист бумаги очень похожий на мою карту. Постойте. Да это и есть моя карта!
— Откуда она у тебя? Ты ведь должен был отдать её Дакиру! — осведомилась я, растирая замёрзшие ладони одна об одну.
У Чейза вот, например, были перчатки, а мои пожитки такой роскоши не предусматривали. Даже шапочка и та была утеряна.
— Дакир отдал, — бросил Чейз.
Он со мной разговаривает, или с мотоциклом?!
— Кому-кому? Тебе?
— Мне. Вместе с ключами от «Харлея».
Ничего себе.
Я достала из рюкзака пистолет и сняла с предохранителя. Чейз тут же бросил на меня хмурый взгляд.
— Это для тварей, — сообщила я, обшаривая глазами пустырь на котором мы остановились. Он был покрыт тонким слоем снега. — Значит, Дакир знал, что ты сбежишь?
— Догадывался, — Чейз вернулся к изучению карты.
— Постой. — Я нахмурилась. — Разве не Кира рассказала тебе про состояние Ронни? Ты даже чуть не впечатал её в пол вместе с охранниками.
— Дакир мне сказал! Слушай, это имеет значение? Можешь замолчать ненадолго?
Какие мы раздражительные.
— Ладно, — фыркнула и принялась топотаться на месте, разгоняя кровь по венам. — И куда мы едем?
— Я еду. Ты просила лишь вывезти тебя из Креста. — Чейз бросил короткий взгляд на мои трясущиеся от холода руки, и кивнул в сторону. — Не за что. Вон дорога.
Я скривилась. А ещё недавно этот парень был таким милым, когда думал, что я при смерти. Может вскрыть себе вены?..
Села на мёрзлую землю, положила пистолет у ног и достала из рюкзака маленькую железную баночку и пол-литровую бутылку с водой. Спасибо, Кира.
— Что это? — Голос Чейза звучал удивлённо.
— Кофе.
Порывшись в рюкзаке, нашла свой старый, но выстиранный бинт, разложила на снегу и густо посыпала растворимым кофе (к слову, кофе сейчас стоит, как Ламборджини до Конца света). Полила всё это дело водой из бутылки — совсем не много, — и тщательно растёрла.
Чейз всё ещё наблюдает за мной? Да, ладно!
Куртку пришлось снять, закатать рукав огромного свитера и только тогда обмотать свежую повязку на предплечье бинтом с насыщенным кофейным ароматом.
Сделав пару глотков воды, сложила свои «драгоценности» обратно в рюкзак, натянула куртку, подняла с земли пистолет, встала на ноги и протянула Чейзу свободную руку.
— Давай карту.
Представить только, его лицо выглядит недоумённо! И всё-таки я способна удивить этого парня.
Из слов Киры перед моим побегом:
«Кофе — сильнейший очиститель воздуха. Он даже от устоявшегося запаха трупа может избавить. Надеюсь понятно, зачем я тебе его отдаю? Чтобы не вздумала пить!»
— Кофе перебивает запах крови, — неохотно ответила на взгляд Чейза и потрясла рукой. — Давай карту. Дорога там. Карта моя. Я ухожу. — Раздражённо закатив глаза, опустила руку. — Что? Думал в ноги к тебе упаду и стану умолять подвести до Ангела?
— Иди, — Чейз дёрнул бровями, и я даже не заметила, как сексуально упали пряди волос на его глаза. И на налитые кровью пухлые губы до сумасшествия идеальной формы я тоже не смотрела!
— Карту не отдам.
— Ладно, — пожала плечами. — Разбирайся в ней сам. Ты ведь уже большой мальчик, да?
Закинула рюкзак на плечи и пошлёпала к тому, что осталось от шоссе.
Я разбиралась в этой карте несколько месяцев. Там всё зачёркнуто и перечёркнуто. Трещины в земле, через которые не проехать помечены чёрными кругами. Наиболее опасные участки дорог — красными. Звёздочки указывали на то, что в этих лесах ещё есть дичь. Скопления тварей были обозначены большими и толстыми восклицательными знаками, хотя эта информация не могла быть долговечной: вряд ли твари из тех, кто долго задерживается на одном месте. Пунктирная линия — наиболее безопасный путь. Двойная — вполне пригодный, но трудно проходимый. Толстая и чёрная линия — забудьте про эту дорогу, её больше нет.
Без помощи посторонних: охотников, разведчиков, которым я неплохо платила за молчание и информацию о местах и дорогах на карте, никогда бы в ней не разобралась. Так что…
Раз.
Два.
Три.
— Стой!
Не дождёшься.
Четыре.
Пять.
— Да чтоб тебя. Стой!
Развернулась.
— Хорошо, — прорычал Чейз, протягивая мне карту. — Покажи мне нормальную дорогу до Миннесоты и можешь забирать её!
— Миннесоты? — нахмурившись, уставилась на дорогу, с которой мы съехали. — Это что, 35-я магистраль?
Быстро приблизилась к Чейзу и выдрала карту у него из рук. Вот Рокфорд — Скала. Де-Мойн; где-то в этом районе находится Крест. Если мы едем в Миннесоту, то сейчас находимся на вот этой жирной пунктирной линии — наиболее безопасной дороге, — на автомагистрали I-35.
Провела по ней пальцем и остановилась в том месте, где пунктирная линия превращалась в толстую и чёрную — где-то в районе Оватонны. Значит дальше не проехать — возможно, сильный обвал, или трещины. Одно ясно — эту дорогу не зря отметили чёрным. Придётся ехать в объезд.
Скептически уставилась на Чейза:
— Куда говоришь, едешь?
Чейз сунул руки в передние карманы джинсов и с трудом скрывая раздражение, выдохнул:
— В Миннеаполис.
— Понятно, — кивнула. — Значит нам по пути.
Чейз нахмурил брови:
— Ты там что забыла?
— Видишь вот эту магистраль? — ткнула пальцем в карту. — Она ведёт из Миннеаполиса в Северную Дакоту. Где-то здесь, — ткнула пальцем в точку под названием Бисмарк, — рядом с этим городом, находится…
— Ангел, — закончил за меня Чейз.
Твёрдо посмотрела ему в лицо:
— И ты меня туда отвезёшь.
Кажется, я сказала, что до невообразимости глупое, раз даже мистер-каменное-лицо рассмеялся.
— Нет, ты всё-таки чертовски забавная!
Мило.
— Ты знаешь, какие лекарства нужны Ронни? — поинтересовалась совсем не весело.
— Имею представление!
— Достаточное представление? — вскинула одну бровь.
Чейз сощурился:
— Хочешь помочь найти лекарства?
— Помогу, если ты потом предоставишь мне найти рабочий транспорт, на котором я смогу поехать в Северную Дакоту.
Некоторое время наши взгляды играли в войну.
Чейз заговорил первым:
— Ты хоть знаешь, сколько туда ехать?
— Не намного дальше, чем отсюда в Миннеаполис.
Ещё пауза.
— Ангел не откроет тебе ворота, это самоубийство, — тихо произнёс Чейз.
— Это мои проблемы. Ну, так что, по рукам? Ты найдёшь мне транспорт? Или можешь найти себе, а мне отдать мотоцикл. — Ухмыльнулась.
Выражение лица Чейза было таким, словно его разрывает на две части.
— Откуда тебе знать, какие нужны лекарства для лечения астмы?
— Я часто играла в доктора, после того, как в один прекрасный день дядя Конец света забрал остальные игрушки. — Ладно, глупая шутка. — Я читала книги. Очень много. И все по медицине. Ну, и у меня отличная память.
— Зачем ты их читала?
— Затем, что хотела кое-что выяснить и поблизости, к сожалению, не было ни одного знатного профессора медицинских наук, чтобы просветить меня. Например, о том, в какую чертовщину превратились клетки моей ДНК. Ну или… или просто о том, как сломать кости так, чтобы они больше никогда не срослись. Так, для саморазвития.
Чейз сверлил меня недоверчивым взглядом.
— Что? Не веришь? — прошипела я.
— Ладно.
— Я могу…
— Хорошо, я помогу тебе! — перебил Чейз. — А ты найдёшь лекарства, которые нужны Ронни.
— Даёшь слово?
— Даю слово.
Судя по бледному диску зимнего солнца сейчас полдень. До Миннеаполиса ещё часа три езды, это если дальше ехать без остановок. Но перед Клакрс-грувом надо будет съехать на 90-ю автомагистраль, а с неё выехать на 52-ю, которая помечена двойной линией, а значит, на ней могут ждать сюрпризы. Но другой дороги нет, так что и обсуждать больше нечего.
Чейз заверил, что мог бы и сам разобраться в линиях и отметках на карте. Что всё оказалось достаточно просто, на это всего-навсего понадобилось бы немного времени. Конечно. Я даже спросить не стала. Уверена, он бы справился с работой, которая заняла у меня месяцы за считанные минуты!
Всунула ему в руки кусок хлеба и немного вяленого мяса — собойка Киры оказалась весьма кстати, потому что со вчерашнего вечера у меня во рту не было ни крошки. У Чейза, уверена, тоже, но он ведь ни за что в этом не признается.
Сообщил, что на отдых и еду осталось ровно пять минут, и если не управлюсь, то придётся доедать на ходу… или на бегу.
Мы сидели спина к спине, в одной руке хлеб с куском мяса, в другой пистолет — и у меня и у Чейза.
— Почему Миннеаполис? — спросила я, не стесняясь набитого рта — сам сказал, есть быстрее.
— Потому что в Де-мойне ничего не осталось. Там всё подчищено, и не только Крестом.
— Есть ещё Канзас-сити. Он ближе Миннеаполиса.
— Этого города больше нет, он, как и большинство других провалился под землю. Теперь это просто большая могила.
Задумалась, припоминая карту:
— На карте он не отмечен, как исчезнувший город.
— Его нет. Можешь поверить. Я был там.
— А Миннеаполис? Уверен, что и он не провалился?
— Не уверен.
Сделала глоток воды и передала бутылку Чейзу.
— Откуда ты знаешь, как устроены солнечные батареи? — Чейз продолжал разговор.
Я коротко вздохнула.
— Мой отец работал в компании, которая занималась проектированием атомных электростанций, и… мягко говоря, был большим фанатом этого дела. Даже за ужином он обсуждал свою работу. Ну и, как я уже говорила, у меня отличная память. — Выдержала недолгую паузу, глядя в сторону далёкого леса. — Как вы вообще додумались до солнечных батарей? Это ведь была идея Дакира? Угадала? Вот только зимой ваш барьер не способен зажарить насмерть, так ведь?
— Зимой он работает ещё лучше. Ему хватает света от снега, и солнечного света тоже вполне достаточно, таким батареям не нужны прямые лучи, чтобы вырабатывать электричество. Они отражают свет, а зимой его гораздо больше.
В следующую секунду, как будто кто-то щёлкнул выключателем и с неба, как белые порхающие мотыльки посыпались большие хлопья снега. Этот снег был слишком идеальным для Нового мира, он не вписывался в общую картину бедствий. Этот мир пропах смертью. Он стал кривым и неслаженным, а идеальной круглой формы снежинки словно насмехались над всеми нами, дразня своим великолепием, потому что зима пройдёт, снег растает, а мир продолжит гнить дальше.
Спина Чейза была тёплой и большой, и я предпочла снегу сконцентрировать внимание на том, что сейчас она прижата к моей — израненной. Раны хоть и не кровоточили больше, но ещё болели, однако это было слабой причиной, чтобы отодвинуться от Чейза подальше.
— Где сейчас твой отец? — спросил он.
Пожала плечами и устремила взгляд к небу:
— Не знаю. Возможно жуёт чьё-то сердце и запивает кровью. А возможно стал удобрением. Его заразили через полгода после Конца света.
Услышала, как Чейз вздохнул. Кажется, что-то всё же поменялось в его отношении ко мне, раз он заинтересовался моим прошлым. Далёким прошлым.
— Как понял меня, Лукас? — повторил Дакир.
— Но… ведь… Они ведь под следствием. Разве я могу…
— Это приказ, — перебил Дакир. — Брату Чейза стало хуже, Чейз едет за лекарством. Почему с ним девчонка не должно у тебя вызывать вопросов. Вся ответственность за их побег лежит на мне. Всё, что нужно сделать тебе, это открыть ворота, выпустить их, закрыть ворота и забыть об этом. Всё ясно?
Снова тишина.
— Всё ясно, — ответил Лукас. — Вижу их.
— Хорошо, — выдохнул Дакир в рацию. — Если кто-нибудь будет задавать вопросы, говори, что это мой приказ. Чейз и девчонка единственные, кто не должны знать, что приказ от меня. Сделай вид, что это твоя инициатива.
— Понял.
— Конец связи.
Отсюда ворот было не видно, поэтому Дакир повернулся к Кире и нежно поцеловал в висок.
— Ты ведь взяла у неё образец крови? — спросил он.
— Даже больше, чем надо.
Дакир кивнул.
— Послушай, — Кира заглянула в его уставшие глаза, — если бы Ронни не стало хуже, мы поддерживались бы первоначального плана? Был бы суд и так далее…
— Скорее всего.
— Но зачем надо было отправлять её с Чейзом? Ты ведь так старался сделать всё, чтобы она осталась! Ты даже пошёл на то, чтобы Лари успел нанести ей два удара плетью! Дакир, — Кира перевела дыхание, и продолжила более спокойно: — я ведь тебя знаю, ты не поступаешь так с людьми. Ты знал про кодекс и всё равно позволил Блейку назначить наказание. Для того чтобы она получила свои удары и, привязавшись к больничной койке, задержалась в Кресте. Ради этого ты позволил изуродовать спину этой девчонки ни за что, а теперь отпустил её? Так просто?
Дакир снисходительно улыбнулся:
— Послушай, эта девчонка — крепкий орешек и иногда, чтобы пробить скорлупу надо нанести несколько ударов. Я пытался, как мог, чтобы она доверилась мне и поняла, что только под моей защитой будет в безопасности, здесь, в Кресте. Но первый удар не расколол её. И думаю, что новое наказание, которого даже не было в моих планах тоже не раскололо бы такую, как она. Значит, нужно действовать другим методом. — Он отвёл взгляд к небу. — Ты ведь знаешь, как она важна, и я не хочу становиться с ней врагами, я хочу показать ей правильный путь — наш путь. У меня в запасе был другой план и сейчас пришло его время.
— План, который позволил ей попасть за ворота? А если её убьют там?
Дакир снова мягко улыбнулся:
— Она не одна, с ней Чейз. А он один из лучших бойцов Креста.
— Да он тут каким вообще боком? Ты разве не знаешь, что между ними не происходит ничего хорошего? И ты ведь знал, что Чейз взбесится, когда узнает про брата и помчится за лекарствами, зачем рассказал ему? Дакир! Я вообще ничего не понимаю!
Дакир тяжело вздохнул:
— Я рассказал, потому что Ронни его брат. Я не мог не сказать.
— Ладно, но ты уверен, что было правильным освобождать и Джей? Зачем сделал Чейза её освободительным билетом? А что если бы он не взял её? У нас были бы проблемы — она только что вырубила Блейка! Пускай бы Чейз ехал один; Джей бы оправдали, ну или назначили наказание, уверена, ты бы добился того, чтобы оно было не смертельным, во всяком случае, мы смогли бы вернуться к первоначальному плану. Мы бы придумали другой способ, чтобы она передумала уходить.
Взгляд Дакира помрачнел:
— Она знает про снайперов.
— Что?
— Да, Кира, — вздохнул Дакир, — я рассказал ей, а она всё равно не передумала уходить. Она стала ещё более строптивой, чем была изначально. Наказание Блейка только придало ей сил. И ярости.
— Но как она собиралась бежать?
— Не знаю, но она скорее умрёт, чем подчиниться чьим-то правилам. Она скорее выйдет за ворота и получит пулю со снайперской винтовки, чем станет жителем Креста и приклонит перед Блейком колени. Поэтому я и пытался стать ей другом, передо мной не нужно было бы этого делать. Но у неё есть какое-то дело. И, кажется, она ни за что не остановится, пока его не выполнит.
— Ладно, то есть ты собираешься продолжать внедряться к ней в доверие. Но, Дакир, боюсь теперь, возникла существенная проблема — Чейз только что вывез её за ворота! И при чём здесь вообще этот парень? Почему он?
Дакир внимательно вгляделся в чёрные, как ночь глаза Киры:
— Потому Чейз станет тем, из-за кого она сюда вернётся.
— А она вернётся?
— Она обязательно вернётся.
Глава 25
После того, как мои пальцы превратились в десять бесполезных, отмороженных конечностей, Чейз, наконец, остановил мотоцикл. Снял с головы шлем, повесил на руль, и, даже не взглянув на меня, принялся разворачивать лист бумаги очень похожий на мою карту. Постойте. Да это и есть моя карта!
— Откуда она у тебя? Ты ведь должен был отдать её Дакиру! — осведомилась я, растирая замёрзшие ладони одна об одну.
У Чейза вот, например, были перчатки, а мои пожитки такой роскоши не предусматривали. Даже шапочка и та была утеряна.
— Дакир отдал, — бросил Чейз.
Он со мной разговаривает, или с мотоциклом?!
— Кому-кому? Тебе?
— Мне. Вместе с ключами от «Харлея».
Ничего себе.
Я достала из рюкзака пистолет и сняла с предохранителя. Чейз тут же бросил на меня хмурый взгляд.
— Это для тварей, — сообщила я, обшаривая глазами пустырь на котором мы остановились. Он был покрыт тонким слоем снега. — Значит, Дакир знал, что ты сбежишь?
— Догадывался, — Чейз вернулся к изучению карты.
— Постой. — Я нахмурилась. — Разве не Кира рассказала тебе про состояние Ронни? Ты даже чуть не впечатал её в пол вместе с охранниками.
— Дакир мне сказал! Слушай, это имеет значение? Можешь замолчать ненадолго?
Какие мы раздражительные.
— Ладно, — фыркнула и принялась топотаться на месте, разгоняя кровь по венам. — И куда мы едем?
— Я еду. Ты просила лишь вывезти тебя из Креста. — Чейз бросил короткий взгляд на мои трясущиеся от холода руки, и кивнул в сторону. — Не за что. Вон дорога.
Я скривилась. А ещё недавно этот парень был таким милым, когда думал, что я при смерти. Может вскрыть себе вены?..
Села на мёрзлую землю, положила пистолет у ног и достала из рюкзака маленькую железную баночку и пол-литровую бутылку с водой. Спасибо, Кира.
— Что это? — Голос Чейза звучал удивлённо.
— Кофе.
Порывшись в рюкзаке, нашла свой старый, но выстиранный бинт, разложила на снегу и густо посыпала растворимым кофе (к слову, кофе сейчас стоит, как Ламборджини до Конца света). Полила всё это дело водой из бутылки — совсем не много, — и тщательно растёрла.
Чейз всё ещё наблюдает за мной? Да, ладно!
Куртку пришлось снять, закатать рукав огромного свитера и только тогда обмотать свежую повязку на предплечье бинтом с насыщенным кофейным ароматом.
Сделав пару глотков воды, сложила свои «драгоценности» обратно в рюкзак, натянула куртку, подняла с земли пистолет, встала на ноги и протянула Чейзу свободную руку.
— Давай карту.
Представить только, его лицо выглядит недоумённо! И всё-таки я способна удивить этого парня.
Из слов Киры перед моим побегом:
«Кофе — сильнейший очиститель воздуха. Он даже от устоявшегося запаха трупа может избавить. Надеюсь понятно, зачем я тебе его отдаю? Чтобы не вздумала пить!»
— Кофе перебивает запах крови, — неохотно ответила на взгляд Чейза и потрясла рукой. — Давай карту. Дорога там. Карта моя. Я ухожу. — Раздражённо закатив глаза, опустила руку. — Что? Думал в ноги к тебе упаду и стану умолять подвести до Ангела?
— Иди, — Чейз дёрнул бровями, и я даже не заметила, как сексуально упали пряди волос на его глаза. И на налитые кровью пухлые губы до сумасшествия идеальной формы я тоже не смотрела!
— Карту не отдам.
— Ладно, — пожала плечами. — Разбирайся в ней сам. Ты ведь уже большой мальчик, да?
Закинула рюкзак на плечи и пошлёпала к тому, что осталось от шоссе.
Я разбиралась в этой карте несколько месяцев. Там всё зачёркнуто и перечёркнуто. Трещины в земле, через которые не проехать помечены чёрными кругами. Наиболее опасные участки дорог — красными. Звёздочки указывали на то, что в этих лесах ещё есть дичь. Скопления тварей были обозначены большими и толстыми восклицательными знаками, хотя эта информация не могла быть долговечной: вряд ли твари из тех, кто долго задерживается на одном месте. Пунктирная линия — наиболее безопасный путь. Двойная — вполне пригодный, но трудно проходимый. Толстая и чёрная линия — забудьте про эту дорогу, её больше нет.
Без помощи посторонних: охотников, разведчиков, которым я неплохо платила за молчание и информацию о местах и дорогах на карте, никогда бы в ней не разобралась. Так что…
Раз.
Два.
Три.
— Стой!
Не дождёшься.
Четыре.
Пять.
— Да чтоб тебя. Стой!
Развернулась.
— Хорошо, — прорычал Чейз, протягивая мне карту. — Покажи мне нормальную дорогу до Миннесоты и можешь забирать её!
— Миннесоты? — нахмурившись, уставилась на дорогу, с которой мы съехали. — Это что, 35-я магистраль?
Быстро приблизилась к Чейзу и выдрала карту у него из рук. Вот Рокфорд — Скала. Де-Мойн; где-то в этом районе находится Крест. Если мы едем в Миннесоту, то сейчас находимся на вот этой жирной пунктирной линии — наиболее безопасной дороге, — на автомагистрали I-35.
Провела по ней пальцем и остановилась в том месте, где пунктирная линия превращалась в толстую и чёрную — где-то в районе Оватонны. Значит дальше не проехать — возможно, сильный обвал, или трещины. Одно ясно — эту дорогу не зря отметили чёрным. Придётся ехать в объезд.
Скептически уставилась на Чейза:
— Куда говоришь, едешь?
Чейз сунул руки в передние карманы джинсов и с трудом скрывая раздражение, выдохнул:
— В Миннеаполис.
— Понятно, — кивнула. — Значит нам по пути.
Чейз нахмурил брови:
— Ты там что забыла?
— Видишь вот эту магистраль? — ткнула пальцем в карту. — Она ведёт из Миннеаполиса в Северную Дакоту. Где-то здесь, — ткнула пальцем в точку под названием Бисмарк, — рядом с этим городом, находится…
— Ангел, — закончил за меня Чейз.
Твёрдо посмотрела ему в лицо:
— И ты меня туда отвезёшь.
Кажется, я сказала, что до невообразимости глупое, раз даже мистер-каменное-лицо рассмеялся.
— Нет, ты всё-таки чертовски забавная!
Мило.
— Ты знаешь, какие лекарства нужны Ронни? — поинтересовалась совсем не весело.
— Имею представление!
— Достаточное представление? — вскинула одну бровь.
Чейз сощурился:
— Хочешь помочь найти лекарства?
— Помогу, если ты потом предоставишь мне найти рабочий транспорт, на котором я смогу поехать в Северную Дакоту.
Некоторое время наши взгляды играли в войну.
Чейз заговорил первым:
— Ты хоть знаешь, сколько туда ехать?
— Не намного дальше, чем отсюда в Миннеаполис.
Ещё пауза.
— Ангел не откроет тебе ворота, это самоубийство, — тихо произнёс Чейз.
— Это мои проблемы. Ну, так что, по рукам? Ты найдёшь мне транспорт? Или можешь найти себе, а мне отдать мотоцикл. — Ухмыльнулась.
Выражение лица Чейза было таким, словно его разрывает на две части.
— Откуда тебе знать, какие нужны лекарства для лечения астмы?
— Я часто играла в доктора, после того, как в один прекрасный день дядя Конец света забрал остальные игрушки. — Ладно, глупая шутка. — Я читала книги. Очень много. И все по медицине. Ну, и у меня отличная память.
— Зачем ты их читала?
— Затем, что хотела кое-что выяснить и поблизости, к сожалению, не было ни одного знатного профессора медицинских наук, чтобы просветить меня. Например, о том, в какую чертовщину превратились клетки моей ДНК. Ну или… или просто о том, как сломать кости так, чтобы они больше никогда не срослись. Так, для саморазвития.
Чейз сверлил меня недоверчивым взглядом.
— Что? Не веришь? — прошипела я.
— Ладно.
— Я могу…
— Хорошо, я помогу тебе! — перебил Чейз. — А ты найдёшь лекарства, которые нужны Ронни.
— Даёшь слово?
— Даю слово.
Судя по бледному диску зимнего солнца сейчас полдень. До Миннеаполиса ещё часа три езды, это если дальше ехать без остановок. Но перед Клакрс-грувом надо будет съехать на 90-ю автомагистраль, а с неё выехать на 52-ю, которая помечена двойной линией, а значит, на ней могут ждать сюрпризы. Но другой дороги нет, так что и обсуждать больше нечего.
Чейз заверил, что мог бы и сам разобраться в линиях и отметках на карте. Что всё оказалось достаточно просто, на это всего-навсего понадобилось бы немного времени. Конечно. Я даже спросить не стала. Уверена, он бы справился с работой, которая заняла у меня месяцы за считанные минуты!
Всунула ему в руки кусок хлеба и немного вяленого мяса — собойка Киры оказалась весьма кстати, потому что со вчерашнего вечера у меня во рту не было ни крошки. У Чейза, уверена, тоже, но он ведь ни за что в этом не признается.
Сообщил, что на отдых и еду осталось ровно пять минут, и если не управлюсь, то придётся доедать на ходу… или на бегу.
Мы сидели спина к спине, в одной руке хлеб с куском мяса, в другой пистолет — и у меня и у Чейза.
— Почему Миннеаполис? — спросила я, не стесняясь набитого рта — сам сказал, есть быстрее.
— Потому что в Де-мойне ничего не осталось. Там всё подчищено, и не только Крестом.
— Есть ещё Канзас-сити. Он ближе Миннеаполиса.
— Этого города больше нет, он, как и большинство других провалился под землю. Теперь это просто большая могила.
Задумалась, припоминая карту:
— На карте он не отмечен, как исчезнувший город.
— Его нет. Можешь поверить. Я был там.
— А Миннеаполис? Уверен, что и он не провалился?
— Не уверен.
Сделала глоток воды и передала бутылку Чейзу.
— Откуда ты знаешь, как устроены солнечные батареи? — Чейз продолжал разговор.
Я коротко вздохнула.
— Мой отец работал в компании, которая занималась проектированием атомных электростанций, и… мягко говоря, был большим фанатом этого дела. Даже за ужином он обсуждал свою работу. Ну и, как я уже говорила, у меня отличная память. — Выдержала недолгую паузу, глядя в сторону далёкого леса. — Как вы вообще додумались до солнечных батарей? Это ведь была идея Дакира? Угадала? Вот только зимой ваш барьер не способен зажарить насмерть, так ведь?
— Зимой он работает ещё лучше. Ему хватает света от снега, и солнечного света тоже вполне достаточно, таким батареям не нужны прямые лучи, чтобы вырабатывать электричество. Они отражают свет, а зимой его гораздо больше.
В следующую секунду, как будто кто-то щёлкнул выключателем и с неба, как белые порхающие мотыльки посыпались большие хлопья снега. Этот снег был слишком идеальным для Нового мира, он не вписывался в общую картину бедствий. Этот мир пропах смертью. Он стал кривым и неслаженным, а идеальной круглой формы снежинки словно насмехались над всеми нами, дразня своим великолепием, потому что зима пройдёт, снег растает, а мир продолжит гнить дальше.
Спина Чейза была тёплой и большой, и я предпочла снегу сконцентрировать внимание на том, что сейчас она прижата к моей — израненной. Раны хоть и не кровоточили больше, но ещё болели, однако это было слабой причиной, чтобы отодвинуться от Чейза подальше.
— Где сейчас твой отец? — спросил он.
Пожала плечами и устремила взгляд к небу:
— Не знаю. Возможно жуёт чьё-то сердце и запивает кровью. А возможно стал удобрением. Его заразили через полгода после Конца света.
Услышала, как Чейз вздохнул. Кажется, что-то всё же поменялось в его отношении ко мне, раз он заинтересовался моим прошлым. Далёким прошлым.
