— Если даже захочу тебе рассказать, то всё равно не смогу объяснить, — ровно произнёс Чейз. — Я привык так жить. Можешь считать, что мы просто из разных миров, нам никогда не понять друг друга.
— То есть, это привычка? Ты просто привык так делать? Брать, что хочется, — с трудом сдержала смешок.
Чейз сжал челюсти. Холодный блеск его глаз, говорил, что я права. И обычно в такие моменты, когда я добиралась до сути, он просто уходил, оставляя меня без ответа. Но не в этот раз.
— Марлин — просто женщина, которая была всегда для меня доступна. Занимаясь с ней сексом, я вообще не думал о том, кто со мной и что она делает. И до сегодняшнего дня для меня это была простая физиология. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что это такое? Я думал, что в этом мы не сильно отличаемся. Так что да, можешь считать это моей привычкой. Я просто не мог остановиться. И я не считаю это оправданием, я не хотел, чтобы всё так закончилось. Хочешь врезать? — Чейз бросил короткий взгляд на мои сжатые кулаки. — Давай. От этого всё равно ничего не изменится. Я — это я. Ты — это ты. И я не знаю зачем судьба свела нас вместе, но до сегодняшнего дня я посылал её к чёрту, а она взамен всё больше и больше привязывала тебя ко мне.
Я разжала кулаки:
— До сегодняшнего дня?
— Это всё что ты услышала?
— Почти.
— До сегодняшнего дня.
Пусть Дакир идёт к дьяволу! И Кира пусть идёт туда же, если она с ним заодно! Всё это время она знала, что представляет из себя моя кров и прикидывалась доброй докторшей, в то время когда тайком планировала, как будет высасывать её из меня её всю до последней капли! Я не собираюсь возвращаться в Крест. И уж не знаю, что там было на уме у этой парочки, когда они выпускали меня и Чейза за ворота. Видимо очередной безумный план, но я точно, с полной уверенностью могу заявить, что в Крест больше не вернусь! Так что пусть тешутся той жалкой парой капель крови, что Кира от меня получила. Большего им не достанется.
Сейчас меня больше волновала я сама. И то, во что из-за Чейза превращаюсь.
Допустим, я смогу понять, почему он чуть меня не изнасиловал, допустим, он привык так жить и секс был для него чем-то вроде сливного бочка, когда нажимаешь кнопку и всё дерьмо в унитазе смывается. Допустим, он вообще не понимал, что это я под ним нахожусь, и это мои руки он заламывает. Допустим. Но разве это нормально? Разве это не попахивает садистскими наклонностями? Что не так с этим парнем? Может он в душе маньяк и сам того ещё не понимает? Даже после его последнего откровения, которое, уверена, ему многого стоило, не могу избавиться от мысли, что у этого парня конкретные проблемы с психикой. Ямы, бои, убийства… Я не из стали — всё понимаю, но если он хочет и дальше оставаться примером для Ронни, надо с этим что-то делать.
Всё-таки я просто идиотка, что связалась с ним.
Вертолёт пролетел над противоположным зданием ещё два раза и кто бы ни был на его борту, он определённо что-то искал, или кого-то.
Я разделила между мной и Чейзом остатки провизии, как и остатки воды, и снова уставилась в окно, жуя подсохший хлеб. Вертолёт вновь показался.
— Что за?.. — Но Чейз не смотрел в небо, он смотрел вниз — на припорошённую снегом землю, и его лицо наполнено дикое непонимание.
— Что за?.. — тихо повторила я, когда увидела, как со всех концов улиц к вертолёту сбегаются твари.
Как саранча летит на свет, так они бежали за вертушкой с протянутыми к ней руками. Это смотрелось настолько дико, что просто не укладывалось в голове. Словно это они жертвы, словно это им нужна помощь и вертолёт явился в этот Богом забытый город, чтоб спасти их от страшной участи. А страшной участью тогда получаемся мы — люди?
— Что происходит? Мозги тварей окончательно деградировали? Что они делают?
— Не знаю. — Чейз быстро натянул куртку и швырнул мне рюкзак. — Надо уходить. Быстро!
Он вооружился пистолетом и, перекинув через плечо пакет с медикаментами, быстрым шагом направился к двери. Я ещё недолго пялилась в окно, на группу спятивших тварей и ещё более спятивших людей на борту вертолёта, закинула рюкзак на плечи и двинулась за Чейзом.
— Думаешь, они ушли? — Упёрлась рюкзаком в стену, держа пистолет обеими руками, будучи наготове.
Чейз прислушивался:
— Да, уверен, они в той топе спятивших фанатов воздушной техники.
Скрипнул засов.
Обменялись взглядами. Я подняла пистолет, и Чейз рванул дверь на себя.
В коридоре было пусто, мрачно и жутко воняло.
— Пошли, — скомандовал Чейз и быстро зашагал к лестнице.
Я шла следом, с трудом подавляя желание зажать нос рукавом куртки. Ненавижу эту вонь!
Быстро миновали лестничные пролёты и оказались в большом холле на первом этаже больницы.
Звук пропеллера разрывал мёртвый город на части и был отлично слышен из-за закрытых стеклянных дверей.
— Что же в нём такого, что они даже свой ужин оставили? — пробубнила я себе под нос, но Чейз услышал, бросив на меня короткий гаденький взгляд:
— Видишь, даже тварям ты не нравишься.
Я кисло скривилась.
Мотоцикл стоял там, где мы вчера его оставили, покрытый толстым слоем снега. Чейз вытащил из двух кожаных боковых багажников «Харлея» две небольшие канистры с топливом и принялся возиться с бензобаком.
— Предусмотрительный, — вскинула бровь я. — Думала, ещё придётся топливо где-то искать.
Чейз хмыкнул, не отрываясь от работы.
— Помнишь нашу сделку? — поинтересовалась, кружась на месте с вытянутым в руках пистолетом.
— Помню, — сухости в его голосе даже можно было позавидовать.
— Ладно, — дёрнула плечами, — и как ты планируешь выполнить свою часть? Мне нужен транспорт.
— Мы найдём его, как только уберёмся подальше отсюда. — И даже мимолётного взгляда меня не удостоил.
— Где? В лесу найдём?
— Посмотри карту. Поедем в сторону Ангела, по дороге найдём тебе транспорт, там должны быть другие города. Я ведь потом смогу съехать на дорогу к Кресту?
Карта лежала в кармане моей куртки, но я всё же не спешила её доставать, недоверчиво глядя на Чейза. Он что, хочет потратить драгоценные минуты на то, чтобы поехать ради меня в совершенно противоположную от Ронни сторону?
Чейз выпрямился и сложил канистры обратно в багажные отделения.
— Что? — наконец посмотрел на меня. — Садись, давай! Или забыла тварям «пока» сказать?
Села на байк, подняла забрало шлема и развернула карту.
— Следующий город по направлению в Северную Дакоту — Сент-Клауд, если его не стёрло с лица земли конечно, на карте он никак не помечен. Но тебе тогда надо будет возвращаться обратно, чтобы выехать на шоссе до Креста… Или…
— Всё, время вышло, — вдруг перебил меня Чейз и «Харлей» взревел под нашими телами. — Они всё-таки пришли попрощаться.
С десяток тварей неслось в нашу сторону по противоположной улице. Они рычали, как самые настоящие хищники, держали спины прямо, а их руки болтались вдоль туловищ, как бездушные хлысты и лупили по бёдрам. Налитые кровью глаза двумя огненными точками светились на бледном фоне, а то, как воняло от этих уродов можно было учуять за версту.
Спрятала карту в карман, вооружилась пистолетом и схватилась левой рукой за куртку Чейза. Мотоцикл набирал скорость, скользя по улицам, с одной на другую, варьируя между камнями и поваленными столбами.
Чтобы выехать на окружную, надо просто ехать прямо — не сложно догадаться. Именно этого пути и придерживался Чейз, объезжая завалы и выбоины, сворачивая в переулки, но всегда возвращаясь к одному направлению.
Я за дорогой почти не следила, моей задачей было высматривать тварей. Группа, что бежала за нами от самой больницы, куда-то пропала, или просто отстала… Гул вертолёта, казалось, доносился отовсюду! Ведь это был единственный звук, сотрясающий стены мёртвого города, не считая рычания «Харлея» под нами.
Мотоцикл пронёсся по узкому, заваленному мусором, переулку и вырулил на обширную площадь, большая часть которой была занята камнями, упавшими с неба двенадцать лет назад и кратерами от них, поваленными фонарями, разбитым фонтаном и брошенными машинами.
— Ты ведь не собираешься отыскать мне рабочий транспорт здесь? — закричала я в затылок Чейза.
Но он не успел ответить: от чего-то резко выкрутил руль влево, мотоцикл занесло и протащило боком по заснеженной площади, пока он не врезался в расколотую изгородь фонтана.
Я выбралась из-под мотоцикла и так быстро, как только смогла, поднялась на ноги. Не слабо меня приложило об землю и это сполна напомнило о том, что раны на спине всё ещё не зажили.
Сбросила с головы шлем и попыталась понять, что вообще произошло. Но прежде, чем я даже Чейза успела отыскать глазами, услышала стрельбу — его стрельбу. Твари сломя голову неслись к нам по площади, оставляя за собой грязные дорожки, превращая белое полотно снега в полосатую зебру.
Чейз убил троих, тех, что были ближе всех, и одним рывком поднял с земли мотоцикл.
Я уже почти залезла на сидение, как над головой разразилась буря! Сильнейший порыв ветра ударил в спину и заставил волосы взметнуться к небу. Он подобрал рыхлый снег с земли и закружил в вихре. Всё это напоминало настоящую пустынную бурю, из-за которой почти ничего не было видно.
Я почуяла их по запаху. Вытянула руку вперёд и уткнулась пистолетом во что-то твёрдое. Выстрел. Поверхность оказалась глазом твари.
Мотор взревел, и мотоцикл рванул с места, прямо в центр снежной бури. Только это была не буря, это был вертолёт зависший над нами и разгоняющий ветер лопастями.
— Это «Кейюз»! — Закричал Чейз. — У них на борту максимум четверо!
— Лучше скажи, что им тут надо?! И почему все твари к нему сбегаются?
И это было правдой. Вертолёт отлетел в сторону и поднялся выше, так что буря из ветра под ним немного утихла. Но вот больше ни одна тварь даже не смотрела в нашу сторону. Это было просто сумасшедшее зрелище! Чейз даже приостановил мотоцикл, потому что это надо было видеть!
Твари сбегались к вертолёту со всей площади. Они рычали, прыгали, и тянули к нему руки. А из него — из вертолёта, — через открытую дверь, сверху-вниз разбрызгивалась какая-то жидкость. Человек в защитном костюме ярко-жёлтого цвета, держал в руках шланг от баллона и направлял струю внизу, поливая тварей некой жидкостью бордового цвета. Твари открывали рты и высовывали языки, глотая большие красные капли.
У меня просто пропал дар речи.
Это кормёжка… Они кормят их кровью!
— Потом обсудим, — бесцветным голосом произнёс Чейз, всё ещё таращась на тварей, и дал по газам, но в эту же самую проклятую секунду нас в прямом смысле слова снесло в сторону, словно мотоцикл попал под мчащийся на всех парах экспресс.
Я закричала, от адской боли в районе колена — мою ногу придавило мотоциклом. Чейз лежал рядом, громко чертыхаясь и выплёвывая кровь изо рта. Кровь. Не слюни и даже не блевотину, что всё же было лучше, нежели… Кровь!
Наш мотоцикл снесли твари — это они так спешили получить свою порцию крови, что даже не заметили на пути два аппетитных куска мяса.
Чейз вытащил меня из-под байка и поставил на ноги. Буря из ветра и снега набирала обороты, а вертолёт скользил по небу в нашу сторону.
Взглянула на Чейза в тот миг, когда первые красные капли упали на его лицо, забрызгали волосы, оставили пятна на куртке.
И вот, снова, тот момент… Будто бы вижу себя со стороны.
Время замедлилось, безжалостно растягивая последнее мгновение перед смертью, когда я могу вот так легко, не двигаясь, запечатлеть в памяти его лицо. Знаю, что твари сбегаются к нам со всех боков площади, что большая группа любителей человечины уже в нескольких шагах от нас, но всё что сейчас могу, это смотреть на него…
Потому что мы в кольце из тварей. Потому что сверху на нас льётся кровь. Потому что мы уже не успеем забраться на мотоцикл. Потому что время в моей голове ползёт мучительно медленно, когда на самом деле до столкновения осталось всего несколько секунд. Наших секунд. Когда мы смотрим друг на друга настоящими глазами… Потому что это конец.
Одним резким толчком нас снесло на землю: сначала Чейза, затем меня. Каждую клеточку моих лёгких пожирала самая отвратная вонь на свете. Я брыкалась ногами, хаотично стреляла, пыталась выкарабкаться и постоянно звала Чейза. Не потому что ждала помощи, а потому что хотела услышать его голос, убедиться в том, что он ещё жив, что его не разорвали на куски. Но Чейз не отвечал. А может и отвечал, но громкое рычание прямо над головой заглушало даже шум вертолёта.
Патроны закончились, и всё что мне оставалось, это отбиваться кулаками и ногами.
Вертушка кружила прямо над нами. Из неё что-то выпало и зависло в полуметре от моего лица. Верёвочная лестница. В эту же секунду меня кто-то подхватил с мёрзлой земли и подкинул вверх, так что я смогла ухватиться за верёвку и оказаться над тварями. И кроме Чейза этого больше некому было делать, твари не стали бы так ради меня стараться.
Лицо Чейза заливала кровь. Он избивал их кулаками, бил в грудь ногами и выпускал в них последние пули. Но их было слишком много, даже Койоту с ними не справиться.
— Чейз!!! — заорала я срывающимся голосом, протягивая ему руку. — Хватайся!!!
Вертолёт не станет ждать долго.
— Чейз!!!
Новая атака тварей и Чейза буквально похоронило под их телами. Несколько секунд длившихся десятилетиями его не было видно. Я разжала руки, приготовившись прыгать, но тут он появился из кучи вонючих тел, разбросав их в стороны, как мягкие игрушки.
Сделал рывок. Подпрыгнул, оттолкнувшись от спины твари, ставшей для него трамплином, и вцепился руками в конец верёвки. Я освободила руку и уже хотела помочь ему подняться, как Чейз замахнулся и швырнул мне большой целлофановый пакет доверху набитый лекарствами. А потом сам, без чьей-либо помощи подтянулся и забрался на лестницу, оказавшись рядом со мной.
В крови было всё — нос, глаза, рот, даже зубы. Не уверена, что вся эта кровь принадлежит ему, но целым и невредимым Чейз точно не был.
— Прости, — судорожно дыша, усмехнулся он, — твой рюкзак был последним в списке важных вещей, его я не успел прихватить.
В кабину вертолёта нам помог забраться человек в жёлтом защитном костюме, жестом указал на два единственных здесь свободных сидения и вернулся к делу: продолжил поливать тварей кровью из шланга. Маска скрывала его лицо, но даже если бы и нет, за ней точно не мог оказаться кто-то знакомый. Среди моих знакомых нет законченных идиотов, которые среди белого дня кормят тварей кровью из кабины вертолёта.
Чейз без посторонней помощи плюхнулся в одно из сидений, а я… а я застыла с пакетом лекарств в дрожащих руках, просто не в силах шевелиться: на Чейзе не было живого места. Правая штанина его джинсов была разодрана в клочья, а на обнажённой, истекающей кровью ноге, было укусов десять, не меньше. Чейз откинул голову назад и мой взгляд не мог не упасть на идеально-ровный кроваво-красный кружочек на его шее — след от зубов.
Сердце перестало биться. Выронила пакет на пол и ухватилась за поручень, чтобы просто не рухнуть на пол.
Чейз поднял голову и хмуро посмотрел мне в лицо. На его кровавых губах появилась кривая болезненная ухмылка, он ещё долго на меня смотрел, своими потрясающими глазами цвета изумруда, а потом хрипло произнёс:
— Теперь я понимаю. Это воистину невероятное ощущение, когда знаешь, что тебе осталось жить какие-то грёбаные сутки.
— То есть, это привычка? Ты просто привык так делать? Брать, что хочется, — с трудом сдержала смешок.
Чейз сжал челюсти. Холодный блеск его глаз, говорил, что я права. И обычно в такие моменты, когда я добиралась до сути, он просто уходил, оставляя меня без ответа. Но не в этот раз.
— Марлин — просто женщина, которая была всегда для меня доступна. Занимаясь с ней сексом, я вообще не думал о том, кто со мной и что она делает. И до сегодняшнего дня для меня это была простая физиология. Надеюсь, тебе не нужно объяснять, что это такое? Я думал, что в этом мы не сильно отличаемся. Так что да, можешь считать это моей привычкой. Я просто не мог остановиться. И я не считаю это оправданием, я не хотел, чтобы всё так закончилось. Хочешь врезать? — Чейз бросил короткий взгляд на мои сжатые кулаки. — Давай. От этого всё равно ничего не изменится. Я — это я. Ты — это ты. И я не знаю зачем судьба свела нас вместе, но до сегодняшнего дня я посылал её к чёрту, а она взамен всё больше и больше привязывала тебя ко мне.
Я разжала кулаки:
— До сегодняшнего дня?
— Это всё что ты услышала?
— Почти.
— До сегодняшнего дня.
Глава 27
Пусть Дакир идёт к дьяволу! И Кира пусть идёт туда же, если она с ним заодно! Всё это время она знала, что представляет из себя моя кров и прикидывалась доброй докторшей, в то время когда тайком планировала, как будет высасывать её из меня её всю до последней капли! Я не собираюсь возвращаться в Крест. И уж не знаю, что там было на уме у этой парочки, когда они выпускали меня и Чейза за ворота. Видимо очередной безумный план, но я точно, с полной уверенностью могу заявить, что в Крест больше не вернусь! Так что пусть тешутся той жалкой парой капель крови, что Кира от меня получила. Большего им не достанется.
Сейчас меня больше волновала я сама. И то, во что из-за Чейза превращаюсь.
Допустим, я смогу понять, почему он чуть меня не изнасиловал, допустим, он привык так жить и секс был для него чем-то вроде сливного бочка, когда нажимаешь кнопку и всё дерьмо в унитазе смывается. Допустим, он вообще не понимал, что это я под ним нахожусь, и это мои руки он заламывает. Допустим. Но разве это нормально? Разве это не попахивает садистскими наклонностями? Что не так с этим парнем? Может он в душе маньяк и сам того ещё не понимает? Даже после его последнего откровения, которое, уверена, ему многого стоило, не могу избавиться от мысли, что у этого парня конкретные проблемы с психикой. Ямы, бои, убийства… Я не из стали — всё понимаю, но если он хочет и дальше оставаться примером для Ронни, надо с этим что-то делать.
Всё-таки я просто идиотка, что связалась с ним.
Вертолёт пролетел над противоположным зданием ещё два раза и кто бы ни был на его борту, он определённо что-то искал, или кого-то.
Я разделила между мной и Чейзом остатки провизии, как и остатки воды, и снова уставилась в окно, жуя подсохший хлеб. Вертолёт вновь показался.
— Что за?.. — Но Чейз не смотрел в небо, он смотрел вниз — на припорошённую снегом землю, и его лицо наполнено дикое непонимание.
— Что за?.. — тихо повторила я, когда увидела, как со всех концов улиц к вертолёту сбегаются твари.
Как саранча летит на свет, так они бежали за вертушкой с протянутыми к ней руками. Это смотрелось настолько дико, что просто не укладывалось в голове. Словно это они жертвы, словно это им нужна помощь и вертолёт явился в этот Богом забытый город, чтоб спасти их от страшной участи. А страшной участью тогда получаемся мы — люди?
— Что происходит? Мозги тварей окончательно деградировали? Что они делают?
— Не знаю. — Чейз быстро натянул куртку и швырнул мне рюкзак. — Надо уходить. Быстро!
Он вооружился пистолетом и, перекинув через плечо пакет с медикаментами, быстрым шагом направился к двери. Я ещё недолго пялилась в окно, на группу спятивших тварей и ещё более спятивших людей на борту вертолёта, закинула рюкзак на плечи и двинулась за Чейзом.
— Думаешь, они ушли? — Упёрлась рюкзаком в стену, держа пистолет обеими руками, будучи наготове.
Чейз прислушивался:
— Да, уверен, они в той топе спятивших фанатов воздушной техники.
Скрипнул засов.
Обменялись взглядами. Я подняла пистолет, и Чейз рванул дверь на себя.
В коридоре было пусто, мрачно и жутко воняло.
— Пошли, — скомандовал Чейз и быстро зашагал к лестнице.
Я шла следом, с трудом подавляя желание зажать нос рукавом куртки. Ненавижу эту вонь!
Быстро миновали лестничные пролёты и оказались в большом холле на первом этаже больницы.
Звук пропеллера разрывал мёртвый город на части и был отлично слышен из-за закрытых стеклянных дверей.
— Что же в нём такого, что они даже свой ужин оставили? — пробубнила я себе под нос, но Чейз услышал, бросив на меня короткий гаденький взгляд:
— Видишь, даже тварям ты не нравишься.
Я кисло скривилась.
Мотоцикл стоял там, где мы вчера его оставили, покрытый толстым слоем снега. Чейз вытащил из двух кожаных боковых багажников «Харлея» две небольшие канистры с топливом и принялся возиться с бензобаком.
— Предусмотрительный, — вскинула бровь я. — Думала, ещё придётся топливо где-то искать.
Чейз хмыкнул, не отрываясь от работы.
— Помнишь нашу сделку? — поинтересовалась, кружась на месте с вытянутым в руках пистолетом.
— Помню, — сухости в его голосе даже можно было позавидовать.
— Ладно, — дёрнула плечами, — и как ты планируешь выполнить свою часть? Мне нужен транспорт.
— Мы найдём его, как только уберёмся подальше отсюда. — И даже мимолётного взгляда меня не удостоил.
— Где? В лесу найдём?
— Посмотри карту. Поедем в сторону Ангела, по дороге найдём тебе транспорт, там должны быть другие города. Я ведь потом смогу съехать на дорогу к Кресту?
Карта лежала в кармане моей куртки, но я всё же не спешила её доставать, недоверчиво глядя на Чейза. Он что, хочет потратить драгоценные минуты на то, чтобы поехать ради меня в совершенно противоположную от Ронни сторону?
Чейз выпрямился и сложил канистры обратно в багажные отделения.
— Что? — наконец посмотрел на меня. — Садись, давай! Или забыла тварям «пока» сказать?
Села на байк, подняла забрало шлема и развернула карту.
— Следующий город по направлению в Северную Дакоту — Сент-Клауд, если его не стёрло с лица земли конечно, на карте он никак не помечен. Но тебе тогда надо будет возвращаться обратно, чтобы выехать на шоссе до Креста… Или…
— Всё, время вышло, — вдруг перебил меня Чейз и «Харлей» взревел под нашими телами. — Они всё-таки пришли попрощаться.
С десяток тварей неслось в нашу сторону по противоположной улице. Они рычали, как самые настоящие хищники, держали спины прямо, а их руки болтались вдоль туловищ, как бездушные хлысты и лупили по бёдрам. Налитые кровью глаза двумя огненными точками светились на бледном фоне, а то, как воняло от этих уродов можно было учуять за версту.
Спрятала карту в карман, вооружилась пистолетом и схватилась левой рукой за куртку Чейза. Мотоцикл набирал скорость, скользя по улицам, с одной на другую, варьируя между камнями и поваленными столбами.
Чтобы выехать на окружную, надо просто ехать прямо — не сложно догадаться. Именно этого пути и придерживался Чейз, объезжая завалы и выбоины, сворачивая в переулки, но всегда возвращаясь к одному направлению.
Я за дорогой почти не следила, моей задачей было высматривать тварей. Группа, что бежала за нами от самой больницы, куда-то пропала, или просто отстала… Гул вертолёта, казалось, доносился отовсюду! Ведь это был единственный звук, сотрясающий стены мёртвого города, не считая рычания «Харлея» под нами.
Мотоцикл пронёсся по узкому, заваленному мусором, переулку и вырулил на обширную площадь, большая часть которой была занята камнями, упавшими с неба двенадцать лет назад и кратерами от них, поваленными фонарями, разбитым фонтаном и брошенными машинами.
— Ты ведь не собираешься отыскать мне рабочий транспорт здесь? — закричала я в затылок Чейза.
Но он не успел ответить: от чего-то резко выкрутил руль влево, мотоцикл занесло и протащило боком по заснеженной площади, пока он не врезался в расколотую изгородь фонтана.
Я выбралась из-под мотоцикла и так быстро, как только смогла, поднялась на ноги. Не слабо меня приложило об землю и это сполна напомнило о том, что раны на спине всё ещё не зажили.
Сбросила с головы шлем и попыталась понять, что вообще произошло. Но прежде, чем я даже Чейза успела отыскать глазами, услышала стрельбу — его стрельбу. Твари сломя голову неслись к нам по площади, оставляя за собой грязные дорожки, превращая белое полотно снега в полосатую зебру.
Чейз убил троих, тех, что были ближе всех, и одним рывком поднял с земли мотоцикл.
Я уже почти залезла на сидение, как над головой разразилась буря! Сильнейший порыв ветра ударил в спину и заставил волосы взметнуться к небу. Он подобрал рыхлый снег с земли и закружил в вихре. Всё это напоминало настоящую пустынную бурю, из-за которой почти ничего не было видно.
Я почуяла их по запаху. Вытянула руку вперёд и уткнулась пистолетом во что-то твёрдое. Выстрел. Поверхность оказалась глазом твари.
Мотор взревел, и мотоцикл рванул с места, прямо в центр снежной бури. Только это была не буря, это был вертолёт зависший над нами и разгоняющий ветер лопастями.
— Это «Кейюз»! — Закричал Чейз. — У них на борту максимум четверо!
— Лучше скажи, что им тут надо?! И почему все твари к нему сбегаются?
И это было правдой. Вертолёт отлетел в сторону и поднялся выше, так что буря из ветра под ним немного утихла. Но вот больше ни одна тварь даже не смотрела в нашу сторону. Это было просто сумасшедшее зрелище! Чейз даже приостановил мотоцикл, потому что это надо было видеть!
Твари сбегались к вертолёту со всей площади. Они рычали, прыгали, и тянули к нему руки. А из него — из вертолёта, — через открытую дверь, сверху-вниз разбрызгивалась какая-то жидкость. Человек в защитном костюме ярко-жёлтого цвета, держал в руках шланг от баллона и направлял струю внизу, поливая тварей некой жидкостью бордового цвета. Твари открывали рты и высовывали языки, глотая большие красные капли.
У меня просто пропал дар речи.
Это кормёжка… Они кормят их кровью!
— Потом обсудим, — бесцветным голосом произнёс Чейз, всё ещё таращась на тварей, и дал по газам, но в эту же самую проклятую секунду нас в прямом смысле слова снесло в сторону, словно мотоцикл попал под мчащийся на всех парах экспресс.
Я закричала, от адской боли в районе колена — мою ногу придавило мотоциклом. Чейз лежал рядом, громко чертыхаясь и выплёвывая кровь изо рта. Кровь. Не слюни и даже не блевотину, что всё же было лучше, нежели… Кровь!
Наш мотоцикл снесли твари — это они так спешили получить свою порцию крови, что даже не заметили на пути два аппетитных куска мяса.
Чейз вытащил меня из-под байка и поставил на ноги. Буря из ветра и снега набирала обороты, а вертолёт скользил по небу в нашу сторону.
Взглянула на Чейза в тот миг, когда первые красные капли упали на его лицо, забрызгали волосы, оставили пятна на куртке.
И вот, снова, тот момент… Будто бы вижу себя со стороны.
Время замедлилось, безжалостно растягивая последнее мгновение перед смертью, когда я могу вот так легко, не двигаясь, запечатлеть в памяти его лицо. Знаю, что твари сбегаются к нам со всех боков площади, что большая группа любителей человечины уже в нескольких шагах от нас, но всё что сейчас могу, это смотреть на него…
Потому что мы в кольце из тварей. Потому что сверху на нас льётся кровь. Потому что мы уже не успеем забраться на мотоцикл. Потому что время в моей голове ползёт мучительно медленно, когда на самом деле до столкновения осталось всего несколько секунд. Наших секунд. Когда мы смотрим друг на друга настоящими глазами… Потому что это конец.
Одним резким толчком нас снесло на землю: сначала Чейза, затем меня. Каждую клеточку моих лёгких пожирала самая отвратная вонь на свете. Я брыкалась ногами, хаотично стреляла, пыталась выкарабкаться и постоянно звала Чейза. Не потому что ждала помощи, а потому что хотела услышать его голос, убедиться в том, что он ещё жив, что его не разорвали на куски. Но Чейз не отвечал. А может и отвечал, но громкое рычание прямо над головой заглушало даже шум вертолёта.
Патроны закончились, и всё что мне оставалось, это отбиваться кулаками и ногами.
Вертушка кружила прямо над нами. Из неё что-то выпало и зависло в полуметре от моего лица. Верёвочная лестница. В эту же секунду меня кто-то подхватил с мёрзлой земли и подкинул вверх, так что я смогла ухватиться за верёвку и оказаться над тварями. И кроме Чейза этого больше некому было делать, твари не стали бы так ради меня стараться.
Лицо Чейза заливала кровь. Он избивал их кулаками, бил в грудь ногами и выпускал в них последние пули. Но их было слишком много, даже Койоту с ними не справиться.
— Чейз!!! — заорала я срывающимся голосом, протягивая ему руку. — Хватайся!!!
Вертолёт не станет ждать долго.
— Чейз!!!
Новая атака тварей и Чейза буквально похоронило под их телами. Несколько секунд длившихся десятилетиями его не было видно. Я разжала руки, приготовившись прыгать, но тут он появился из кучи вонючих тел, разбросав их в стороны, как мягкие игрушки.
Сделал рывок. Подпрыгнул, оттолкнувшись от спины твари, ставшей для него трамплином, и вцепился руками в конец верёвки. Я освободила руку и уже хотела помочь ему подняться, как Чейз замахнулся и швырнул мне большой целлофановый пакет доверху набитый лекарствами. А потом сам, без чьей-либо помощи подтянулся и забрался на лестницу, оказавшись рядом со мной.
В крови было всё — нос, глаза, рот, даже зубы. Не уверена, что вся эта кровь принадлежит ему, но целым и невредимым Чейз точно не был.
— Прости, — судорожно дыша, усмехнулся он, — твой рюкзак был последним в списке важных вещей, его я не успел прихватить.
В кабину вертолёта нам помог забраться человек в жёлтом защитном костюме, жестом указал на два единственных здесь свободных сидения и вернулся к делу: продолжил поливать тварей кровью из шланга. Маска скрывала его лицо, но даже если бы и нет, за ней точно не мог оказаться кто-то знакомый. Среди моих знакомых нет законченных идиотов, которые среди белого дня кормят тварей кровью из кабины вертолёта.
Чейз без посторонней помощи плюхнулся в одно из сидений, а я… а я застыла с пакетом лекарств в дрожащих руках, просто не в силах шевелиться: на Чейзе не было живого места. Правая штанина его джинсов была разодрана в клочья, а на обнажённой, истекающей кровью ноге, было укусов десять, не меньше. Чейз откинул голову назад и мой взгляд не мог не упасть на идеально-ровный кроваво-красный кружочек на его шее — след от зубов.
Сердце перестало биться. Выронила пакет на пол и ухватилась за поручень, чтобы просто не рухнуть на пол.
Чейз поднял голову и хмуро посмотрел мне в лицо. На его кровавых губах появилась кривая болезненная ухмылка, он ещё долго на меня смотрел, своими потрясающими глазами цвета изумруда, а потом хрипло произнёс:
— Теперь я понимаю. Это воистину невероятное ощущение, когда знаешь, что тебе осталось жить какие-то грёбаные сутки.
