- Ох, - Катька блаженно закатывает глаза. - Были ж времена, Чугунок. Помнишь, как мы там от моей бабули прятались и портвейн втихаря пили, когда ты на лето приезжала?
- Как раз об этом ночью и вспоминала, сидя в Кресле Совести, - обрадованно поддакиваю ей я.
- Надо же, ещё не развалилось! - с ностальгией в голосе говорит Катька.
- Доброе утро, девчата! - раздается сонный Сашкин голос.
Мы поворачиваем голову в сторону веранды и прыскаем со смеха. Наш "глянцевый" красавчик Сашка отыскал где-то телогрейку катюхиного деда, напялил на голову проеденную молью ушанку, а в карман сунул бутылку водки.
- Ты куда это так вырядился? - изумляется Катька.
- Немца будить пойду. Надо же ему настоящий русский "экзотик" показать!
- Тогда ещё балалайку возьми, где-то там, в кладовке валяется, - советует Катька с видом эксперта по русской экзотике.
- Да ну её, - отмахивается Сашка, - я лучше во! - он вытягивает из кармана телогрейки выцветшую пачку беломора и, бережно достав папиросу, начинает сминать в гармошку фильтр.
- Только закурить это в доме не вздумай, - грозит ему пальцем Катька.
Сашка идёт наверх. Тем временем заботливая Катька отыскивает мне "Колдвекс" и кипятит на плитке чайник, сетуя, что ночные тусовки на заброшенных дачах до добра моё здоровье точно не доведут...
Дашка сидит в стороне и не проявляет никакого интереса к происходящему. Она сосредоточенно тыкает пальцем в планшет и иногда меняет выражение лица со злого на обиженное и наоборот - видимо, снова общается со своим ревнивцем. Неожиданно она взвизгивает и едва не роняет планшет на колени:
- А ну-ка, Чугунок, иди сюда! Ну ты посмотри на неё, Кать!
- А что я? - пытаюсь защищаться я, недоумевая в чём дело.
Катька пригибается к экрану планшетика, куда указывает негодующий Дашкин перст и переводит на меня хитрый прищуренный взгляд.
- Симпатичный. Так, Настюха, сдаётся мне, ты нам своими Пашами и несовершеннолетними мальчиками голову морочила. А ну давай, рассказывай!
- Да покажите мне, что вы там углядели! - возмущаюсь я и подхожу к подругам.
На весь экран планшета увеличено фото.
Моё фото.
На нём красавчик Хайд представляет меня журналистам как крутого пиарщика. Да-да, нас запечатлели, как он подводит меня к журналистам. Его рука лежит на моём плече. Подпись гласит: "Бывший владелец сети "Пиво и пельмени" мультимиллионер Сергей Хайд рассказывает о своём новом бизнесе".
Ох, я влипла.
-- Это мой клиент, - говорю я, но взгляды девчонок красноречиво говорят, что они не верят мне ни на йоту.
-- Ага, именно поэтому он тебя приобнимает на фото, - ухмыляется Катька.
-- Да бросьте... - начинаю я, но под взглядами-рентгенами сдаюсь и рассказываю им о моей неудавшейся конной прогулке и ужине с тайскими роллами.
-- Как романтично! - ахает Дашка.
-- Классный мужик, - выносит свой вердикт Катька. - И дальше-то что было?
-- А ничего, - я жму плечами, - он улетел в Париж в командировку. А я делаю для него ребрендинг.
-- Совсем ничего? - не верит Катька, намекая на романтическую ночь.
-- Настя, он на тебя запал! - объявляет Дашка. - Вот, наконец-то ты себе нашла нормального, серьёзного мужчину, не шушеру какую-нибудь...
-- Даш, ну так уж и запал! Мы не в сказке живём, так не бывает, - я смущаюсь и краснею.
Катька ухмыляется и кивает головой в сторону чудотворной картины.
-- Да ты дурой будешь, если упустишь такого мужика! - распаляется Дашка. - Такой шанс выпал! И всё, больше никаких отговорок. Посмотри на свою фигуру, чтоб завтра была у меня на занятиях. Когда он там возвращается?
-- Через пару недель вроде бы... - говорю я.
-- Нет, за пару недель мы из тебя стройную лань не сделаем, - профессионально оценивает Дашка объёмы работы. - И всё, забудь про печеньки и кексики свои любимые.
-- Даш, - я пытаюсь оправдаться, но подруга красноречиво грозит мне ухоженным пальцем:
-- Мы с тобой ещё поговорим об этом!
В этот момент сверху спускается несколько разочарованный Сашка и Ральф. Немец подходит к нам все с тем же невозмутимым лицом и садится на табуретку возле стола. Катька на автомате наливает ему чашку чая, а потом смотрит на Сашку.
- Ну, как "экзотик"?
- Да ему как с гуся вода, - обескураженно машет рукой тот. - Одно слово - немец. Сделал рожу кирпичом и хоть в лоб ему, хоть по лбу.
- Да ладно тебе, - хихикает Дашка, - он уже без тебя тут насмотрелся, так что ушанка ему твоя, как ёжику сам знаешь что.
- В смысле? - не понимает Сашка.
- В прямом. Он ведь два дня назад с "Нашествия" приехал, так что ты его вряд ли уже чем-то напугать сможешь.
- Откуда ты знаешь? - ещё больше удивляется Сашка.
- Да он сам вчера сказал.
- Так он же не шпрехает вроде?
- По-испански он немножко шпрехает, - поясняет Дашка, - в школе учил. И я тоже...
К середине дня мы собираемся разъезжаться по домам. Уже перед самым отъездом Катьке звонят родители и просят дождаться их по какому-то неотложному делу, поэтому в город мы вчетвером (Дашка, Сашка, Ральф и я) поедем на маршрутке.
На остановке толпится народ: какие-то подростки с пивом, мужик с удочками и бабулька с корзинкой. Дашка взирает на потенциальных соседей по транспорту и морщит носик. Она-то планировала ехать на такси, но никто её в этом не поддержал. Пока ещё приедет это такси, пока поплутает по дачному посёлку... Проще уж на маршрутке.
Пузатая желтая "газель" лениво ожидает в теньке. Пассажиры ждут. Шофер курит, высунувшись из окна и наслаждаясь тем, сколько народу вынуждено дожидаться его милости. Наконец он тушит сигарету о борт машины и заводит двигатель. Малолетки шумно лезут в открытую дверь и занимают все передние места. Мы забираемся следом и садимся на два длинных параллельных сиденья "в хвосте".
Отставшая от общей массы бабулька, кряхтя, пробирается на галерку. На середине пути она плюхает свою корзинку на колени Ральфу с фразой:
- На-ка, милок, подержи мои гладиолусы.
Ральф держит. Видимо за свое недолгое пребывание в России он приноровился воспринимать как должное любые странные выходки местных граждан. Усевшись наконец, бабуля, как, собственно у них, у бабуль, принято, начинает беседовать с окружающими, то есть с Ральфом, который по воле рока сидит возле нее, продолжая послушно держать корзинку с гладиолусами.
- Погодка-то нынче какая! - сокрушается бабуля. - У меня на даче-то все грозой прибило. А у тебя, милок?
Ральф молчит, бабулька продолжает:
- А гладиолусы-то у меня сортовые, я их на рынок везу. Ты на рынке-то давно был? Там сейчас гладиолусов-то не сыщешь. А у меня они ранние, в начале лета цветут, ты таких гладиолусов-то и не видал, небось?
Ральф молчит, но, чуя неладное, начинает в надежде коситься на Сашку. Тот, видимо, не находит в диалоге с бабулькой ничего предосудительного и, зевая, пялится в окно на бредущих с пляжа девиц в купальниках.
После долгой, но безуспешно однобокой беседы бабульки с немцем не выдерживает Дашка.
- Да что вы к нему пристали! Не говорит он! - доходчиво поясняет она, на что бабулька делает страдальческое лицо и принимается жалостливо гладить бедолагу Ральфа по голове:
-- Ах, ты ж бедный! Такой молодой и глухонемой!
Дашка вытаращивается, опешив, а мы с Сашкой кривим морды, стараясь не заржать в голос. Ральф немного в замешательстве переводит взгляд с бабки на нас.
И вот так, кое-как мы доезжаем до города. Выходим с Дашкой в центре, оставив Ральфа и Сашку в надёжных руках сердобольной бабушки.
После жаркой и душной маршрутки я наслаждаюсь свежим ветерком, но Дашка не дает мне расслабиться и, избавившись наконец от лишних ушей, принимается поучать меня премудростям охоты на симпатичных миллионеров.
-- Поехали к тебе, - говорит она не терпящим возражений тоном.
-- Зачем? - нет, подруг я всегда рада видеть, но подозреваю, что меня ждёт что-то страшное.
-- Будем составлять план по охмурению твоего Хайда! - говорит она, махая рукой маршрутке с нужным номером. - Поехали, Чугунок.
Я обречённо лезу в маршрутку, и мы едем ко мне. Когда мы высаживаемся на нужной остановке, я тяну подругу в супермаркет у дома, купить что-нибудь к чаю.
-- Опять кексов купить собираешься? - хмурит брови Дашка, но идёт со мной. Естественно, никаких кексов, печенек и булок она мне не позволяет купить. Только зерновые хлебцы, какой-то зелёный чай для похудания, мюсли, куриную грудку без кожи и овощные смеси.
-- Давай хоть напоследок тортика возьмём, - я решительно тянусь к полке холодильника, где стоит восхитительно шоколадная "Прага".
-- Никаких напоследок! - Дашка сурова, как никогда. - Ты вечно с понедельника обещаешь новую жизнь начать, а начинать надо сразу, не откладывая!
Я расплачиваюсь за покупки, и мы поднимаемся ко мне в квартиру. Я щёлкаю кнопкой электрочайника, а Дашка выкладывает покупки в холодильник, сосредоточенно анализируя его содержимого.
-- Так, газировку убрать. Соки в коробках не пей, лучше свежевыжатые. Или смузи сделай в блендере...
-- Даш, ты с ума сошла? Какое смузи, у меня вечно времени нет...
-- На себя, Чугунок, время всегда должно быть, - изрекает она, начиная обследовать шкафчик на тему запрещённых сладостей. - Ладно, кексов всего два, доедай уж. Но больше не покупай. Если сладкого захочется, сухофруктами перекусывай или горького шоколада долечку, не больше.
-- Да не нужно мне худеть, - отмахиваюсь я. - И вообще, он сказал, что любит полненьких.
Ну, положим, он такого не говорил. Но ведь сказал же, что у меня прекрасная фигура, а это ведь почти одно и то же?
-- Это он из вежливости, - находится Дашка. - Сама подумай, потащит он тебя на крутую тусовку, где одни фотомодели, и будешь чувствовать себя ужасно, и он задумается, сравнивать будет... Партнёры не одобрят.
-- Я не собираюсь встречаться с человеком, которому мнение партнёров по бизнесу важнее собственного вкуса! - хмыкаю я, вскрывая Дашкин похудательный чай и надеясь, что на вкус он не совсем противный.
-- Вот посмотришь сама... Я тебе специальную программу разработаю. А ты бы могла раньше сказать, уже бы питание в норму привела... - Дашка пододвигает свою кружку под струю кипятка. Вид у неё целеустремлённый.
Я размешиваю чай в кружке ложечкой. Сахара в нём нет ни капли, но мерные движения меня несколько успокаивают.
-- Кстати, - Дашка берётся за низкокалорийные хлебцы, а я за предпоследний кекс, - вот помнишь, в книжке, что я тебе дала, было про то, как он настаивал на фитнесе для неё?
По моему лицу она видит, что я не вполне понимаю о чём речь, и всплёскивает руками:
-- Ты даже не прочитала! А ведь там такая любовь! Такие эротические сцены -- закачаешься! И как раз полезно в плане, как с миллионерами обращаться...
-- Можно подумать, тебе все эти советы помогли миллионера подцепить, - не выдерживаю я.
-- Ну не всем же везёт, как тебе, - кривит губы Дашка, - ты-то постоянно с бизнесменами общаешься, а встречалась... Одного Васю своего вспомни! Работяга же, даже высшее образование не получил, бросил!
-- Зато занимается любимой работой, а не сидит на обрыдлой должности, - вступаюсь за бывшего кавалера я. Чай, кстати, отвратительный, я никогда не любила зелёный, а этот ещё и с каким-то мерзким травяным привкусом.
-- Не понимаю я тебя, Насть... - вздыхает Дашка. - Ладно, в понедельник после работы заруливай. Я тебе подберу программу, но придётся попотеть, времени у нас в обрез! Пока ты раскачаешься, такого живо уведут!
-- У меня ремонт... - вяло отнекиваюсь я.
-- Подождёт твой ремонт. Зацепишь этого Хайда, он тебе квартиру в Москве купит.
-- Не нужна мне квартира в Москве! Я здесь жить хочу, у меня здесь и дело, и подруги-друзья...
-- Или вообще уедешь с ним за границу, - не слушая меня, фантазирует Дашка. - Он же иностранец наполовину...
Мои хилые попытки что-то возразить Дашка не слышит в упор. Она вообще человек целеустремлённый, и если уж что решила, то сделает обязательно. Следующим этапом подруга по-хозяйски лезет в мой шкаф и начинает ворошить вещи: то и дело вынимать какую-нибудь кофточку или платье, недовольно пялиться на него, а потом разочарованно швырять на диван.
- И обнови гардероб, Чугунок!
- Мне нравятся мои вещи, - возмущаюсь я, несколько ущемлённо, пытаясь собрать забракованную Дашкой одежду и водворить ее на место.
- А это что за хрень? - подруга тыкает мне под нос хлопковые трусики с улыбающимся Дональдом Даком. - Ты миллионера собралась покорять или заведующего детским садиком?
- Нормальные трусы, - ворчу я, отбирая их у Дашки и непроизвольно пряча в карман. - У меня ещё и с хрюшкой есть...
- В бутик с тобой на днях схожу, - тяжко вздыхает Дашка, картинно прикрывая ладонью глаза, и добавляет как бы про себя, но так, чтобы я наверняка услышала. - Вот посмотрим, Насть, ещё спасибо скажешь...
-Давай вот я сначала похудею на размер, а потом уже и гардероб обновлю, - ворчу я, засовывая на полки шмот.
Когда Дашка покидает мою скромную съёмную квартирку, я иду на кухню мыть чашки. Подумав, включаю чайник и делаю себе чашечку кофе, кладу на блюдечко последний кекс и иду в комнату. Забравшись на диван, включаю ноутбук, пока он грузится, надкусываю кекс. Ах, этот восхитительный вкус ванили, от которого меня принуждают отказаться, и ради чего...
В почте меня ждёт сообщение от Хайда, полученное ещё ночью.
"Настя, bon matin:) Утро, потому что ты наверняка сейчас спишь, а не полуночничаешь с кофе, как я.
Странно, я весь день сегодня встречался с разными людьми, но чувствую себя одиноким и покинутым. Сейчас мне больше всего хочется оказаться рядом с тобой. Представляешь, я на миг закрою глаза, а когда открою - ты уже здесь, в моём номере, и мы пойдём бродить по улицам. Ты гуляла когда-нибудь по ночному Парижу? Мы будем идти, я буду малодушно ныть и жаловаться на тех зануд, с которыми мне нужно заключить контракты, а ты будешь смотреть на меня своим понимающим взглядом.
Пусть моё письмо станет для тебя приятным началом дня.
P.S. Надеюсь, утром, когда я перечитаю это письмо, мне не захочется сказать себе: "Серый, последняя рюмка на дегустации коллекционного "Курвуазье" была лишней! Au revoire, mademoiselle, j'espere qu'on se verra encore une fois. "
Я лезу в "Гугл" и нахожу перевод последней фразы. "Надеюсь, мы ещё увидимся". Перечитываю письмо, и мои мысли в смятении. В прошлом письме он холодно выражал своё недовольство вариантом развития издательства под новым именем, а сейчас пишет, что хотел бы видеть меня во Франции... Да уж, забористый коньяк там, в Париже.
Я хватаюсь за голову. Поди пойми этих мужчин. Мне срочно нужен ещё один кексик, но на кухне лишь оставленные заботливой Дашкой хлебцы, поэтому я засовываю в рот кусочек рафинада, после чего вписываю в ежедневник на завтра, после всех собеседований, крупными буквами "ФИТНЕС!!!".
Мой взгляд падает на порнороман, но что-то мне подсказывает: на сегодня это будет чересчур. Поэтому я просто брожу по просторам соцсетей, пока не становится темно.
А может, письмо Сергея - это знак, и мне действительно пора привести в порядок фигуру и попробовать начать с ним встречаться? Он умопомрачительно красив, богат, идеален до такой степени, что я себя чувствую рядом с ним просто провинциальной замарашкой.
- Как раз об этом ночью и вспоминала, сидя в Кресле Совести, - обрадованно поддакиваю ей я.
- Надо же, ещё не развалилось! - с ностальгией в голосе говорит Катька.
- Доброе утро, девчата! - раздается сонный Сашкин голос.
Мы поворачиваем голову в сторону веранды и прыскаем со смеха. Наш "глянцевый" красавчик Сашка отыскал где-то телогрейку катюхиного деда, напялил на голову проеденную молью ушанку, а в карман сунул бутылку водки.
- Ты куда это так вырядился? - изумляется Катька.
- Немца будить пойду. Надо же ему настоящий русский "экзотик" показать!
- Тогда ещё балалайку возьми, где-то там, в кладовке валяется, - советует Катька с видом эксперта по русской экзотике.
- Да ну её, - отмахивается Сашка, - я лучше во! - он вытягивает из кармана телогрейки выцветшую пачку беломора и, бережно достав папиросу, начинает сминать в гармошку фильтр.
- Только закурить это в доме не вздумай, - грозит ему пальцем Катька.
Сашка идёт наверх. Тем временем заботливая Катька отыскивает мне "Колдвекс" и кипятит на плитке чайник, сетуя, что ночные тусовки на заброшенных дачах до добра моё здоровье точно не доведут...
Дашка сидит в стороне и не проявляет никакого интереса к происходящему. Она сосредоточенно тыкает пальцем в планшет и иногда меняет выражение лица со злого на обиженное и наоборот - видимо, снова общается со своим ревнивцем. Неожиданно она взвизгивает и едва не роняет планшет на колени:
- А ну-ка, Чугунок, иди сюда! Ну ты посмотри на неё, Кать!
- А что я? - пытаюсь защищаться я, недоумевая в чём дело.
Катька пригибается к экрану планшетика, куда указывает негодующий Дашкин перст и переводит на меня хитрый прищуренный взгляд.
- Симпатичный. Так, Настюха, сдаётся мне, ты нам своими Пашами и несовершеннолетними мальчиками голову морочила. А ну давай, рассказывай!
- Да покажите мне, что вы там углядели! - возмущаюсь я и подхожу к подругам.
На весь экран планшета увеличено фото.
Моё фото.
На нём красавчик Хайд представляет меня журналистам как крутого пиарщика. Да-да, нас запечатлели, как он подводит меня к журналистам. Его рука лежит на моём плече. Подпись гласит: "Бывший владелец сети "Пиво и пельмени" мультимиллионер Сергей Хайд рассказывает о своём новом бизнесе".
Ох, я влипла.
-- Это мой клиент, - говорю я, но взгляды девчонок красноречиво говорят, что они не верят мне ни на йоту.
-- Ага, именно поэтому он тебя приобнимает на фото, - ухмыляется Катька.
-- Да бросьте... - начинаю я, но под взглядами-рентгенами сдаюсь и рассказываю им о моей неудавшейся конной прогулке и ужине с тайскими роллами.
-- Как романтично! - ахает Дашка.
-- Классный мужик, - выносит свой вердикт Катька. - И дальше-то что было?
-- А ничего, - я жму плечами, - он улетел в Париж в командировку. А я делаю для него ребрендинг.
-- Совсем ничего? - не верит Катька, намекая на романтическую ночь.
-- Настя, он на тебя запал! - объявляет Дашка. - Вот, наконец-то ты себе нашла нормального, серьёзного мужчину, не шушеру какую-нибудь...
-- Даш, ну так уж и запал! Мы не в сказке живём, так не бывает, - я смущаюсь и краснею.
Катька ухмыляется и кивает головой в сторону чудотворной картины.
-- Да ты дурой будешь, если упустишь такого мужика! - распаляется Дашка. - Такой шанс выпал! И всё, больше никаких отговорок. Посмотри на свою фигуру, чтоб завтра была у меня на занятиях. Когда он там возвращается?
-- Через пару недель вроде бы... - говорю я.
-- Нет, за пару недель мы из тебя стройную лань не сделаем, - профессионально оценивает Дашка объёмы работы. - И всё, забудь про печеньки и кексики свои любимые.
-- Даш, - я пытаюсь оправдаться, но подруга красноречиво грозит мне ухоженным пальцем:
-- Мы с тобой ещё поговорим об этом!
В этот момент сверху спускается несколько разочарованный Сашка и Ральф. Немец подходит к нам все с тем же невозмутимым лицом и садится на табуретку возле стола. Катька на автомате наливает ему чашку чая, а потом смотрит на Сашку.
- Ну, как "экзотик"?
- Да ему как с гуся вода, - обескураженно машет рукой тот. - Одно слово - немец. Сделал рожу кирпичом и хоть в лоб ему, хоть по лбу.
- Да ладно тебе, - хихикает Дашка, - он уже без тебя тут насмотрелся, так что ушанка ему твоя, как ёжику сам знаешь что.
- В смысле? - не понимает Сашка.
- В прямом. Он ведь два дня назад с "Нашествия" приехал, так что ты его вряд ли уже чем-то напугать сможешь.
- Откуда ты знаешь? - ещё больше удивляется Сашка.
- Да он сам вчера сказал.
- Так он же не шпрехает вроде?
- По-испански он немножко шпрехает, - поясняет Дашка, - в школе учил. И я тоже...
К середине дня мы собираемся разъезжаться по домам. Уже перед самым отъездом Катьке звонят родители и просят дождаться их по какому-то неотложному делу, поэтому в город мы вчетвером (Дашка, Сашка, Ральф и я) поедем на маршрутке.
На остановке толпится народ: какие-то подростки с пивом, мужик с удочками и бабулька с корзинкой. Дашка взирает на потенциальных соседей по транспорту и морщит носик. Она-то планировала ехать на такси, но никто её в этом не поддержал. Пока ещё приедет это такси, пока поплутает по дачному посёлку... Проще уж на маршрутке.
Пузатая желтая "газель" лениво ожидает в теньке. Пассажиры ждут. Шофер курит, высунувшись из окна и наслаждаясь тем, сколько народу вынуждено дожидаться его милости. Наконец он тушит сигарету о борт машины и заводит двигатель. Малолетки шумно лезут в открытую дверь и занимают все передние места. Мы забираемся следом и садимся на два длинных параллельных сиденья "в хвосте".
Отставшая от общей массы бабулька, кряхтя, пробирается на галерку. На середине пути она плюхает свою корзинку на колени Ральфу с фразой:
- На-ка, милок, подержи мои гладиолусы.
Ральф держит. Видимо за свое недолгое пребывание в России он приноровился воспринимать как должное любые странные выходки местных граждан. Усевшись наконец, бабуля, как, собственно у них, у бабуль, принято, начинает беседовать с окружающими, то есть с Ральфом, который по воле рока сидит возле нее, продолжая послушно держать корзинку с гладиолусами.
- Погодка-то нынче какая! - сокрушается бабуля. - У меня на даче-то все грозой прибило. А у тебя, милок?
Ральф молчит, бабулька продолжает:
- А гладиолусы-то у меня сортовые, я их на рынок везу. Ты на рынке-то давно был? Там сейчас гладиолусов-то не сыщешь. А у меня они ранние, в начале лета цветут, ты таких гладиолусов-то и не видал, небось?
Ральф молчит, но, чуя неладное, начинает в надежде коситься на Сашку. Тот, видимо, не находит в диалоге с бабулькой ничего предосудительного и, зевая, пялится в окно на бредущих с пляжа девиц в купальниках.
После долгой, но безуспешно однобокой беседы бабульки с немцем не выдерживает Дашка.
- Да что вы к нему пристали! Не говорит он! - доходчиво поясняет она, на что бабулька делает страдальческое лицо и принимается жалостливо гладить бедолагу Ральфа по голове:
-- Ах, ты ж бедный! Такой молодой и глухонемой!
Дашка вытаращивается, опешив, а мы с Сашкой кривим морды, стараясь не заржать в голос. Ральф немного в замешательстве переводит взгляд с бабки на нас.
И вот так, кое-как мы доезжаем до города. Выходим с Дашкой в центре, оставив Ральфа и Сашку в надёжных руках сердобольной бабушки.
После жаркой и душной маршрутки я наслаждаюсь свежим ветерком, но Дашка не дает мне расслабиться и, избавившись наконец от лишних ушей, принимается поучать меня премудростям охоты на симпатичных миллионеров.
-- Поехали к тебе, - говорит она не терпящим возражений тоном.
-- Зачем? - нет, подруг я всегда рада видеть, но подозреваю, что меня ждёт что-то страшное.
-- Будем составлять план по охмурению твоего Хайда! - говорит она, махая рукой маршрутке с нужным номером. - Поехали, Чугунок.
Я обречённо лезу в маршрутку, и мы едем ко мне. Когда мы высаживаемся на нужной остановке, я тяну подругу в супермаркет у дома, купить что-нибудь к чаю.
-- Опять кексов купить собираешься? - хмурит брови Дашка, но идёт со мной. Естественно, никаких кексов, печенек и булок она мне не позволяет купить. Только зерновые хлебцы, какой-то зелёный чай для похудания, мюсли, куриную грудку без кожи и овощные смеси.
-- Давай хоть напоследок тортика возьмём, - я решительно тянусь к полке холодильника, где стоит восхитительно шоколадная "Прага".
-- Никаких напоследок! - Дашка сурова, как никогда. - Ты вечно с понедельника обещаешь новую жизнь начать, а начинать надо сразу, не откладывая!
Я расплачиваюсь за покупки, и мы поднимаемся ко мне в квартиру. Я щёлкаю кнопкой электрочайника, а Дашка выкладывает покупки в холодильник, сосредоточенно анализируя его содержимого.
-- Так, газировку убрать. Соки в коробках не пей, лучше свежевыжатые. Или смузи сделай в блендере...
-- Даш, ты с ума сошла? Какое смузи, у меня вечно времени нет...
-- На себя, Чугунок, время всегда должно быть, - изрекает она, начиная обследовать шкафчик на тему запрещённых сладостей. - Ладно, кексов всего два, доедай уж. Но больше не покупай. Если сладкого захочется, сухофруктами перекусывай или горького шоколада долечку, не больше.
-- Да не нужно мне худеть, - отмахиваюсь я. - И вообще, он сказал, что любит полненьких.
Ну, положим, он такого не говорил. Но ведь сказал же, что у меня прекрасная фигура, а это ведь почти одно и то же?
-- Это он из вежливости, - находится Дашка. - Сама подумай, потащит он тебя на крутую тусовку, где одни фотомодели, и будешь чувствовать себя ужасно, и он задумается, сравнивать будет... Партнёры не одобрят.
-- Я не собираюсь встречаться с человеком, которому мнение партнёров по бизнесу важнее собственного вкуса! - хмыкаю я, вскрывая Дашкин похудательный чай и надеясь, что на вкус он не совсем противный.
-- Вот посмотришь сама... Я тебе специальную программу разработаю. А ты бы могла раньше сказать, уже бы питание в норму привела... - Дашка пододвигает свою кружку под струю кипятка. Вид у неё целеустремлённый.
Я размешиваю чай в кружке ложечкой. Сахара в нём нет ни капли, но мерные движения меня несколько успокаивают.
-- Кстати, - Дашка берётся за низкокалорийные хлебцы, а я за предпоследний кекс, - вот помнишь, в книжке, что я тебе дала, было про то, как он настаивал на фитнесе для неё?
По моему лицу она видит, что я не вполне понимаю о чём речь, и всплёскивает руками:
-- Ты даже не прочитала! А ведь там такая любовь! Такие эротические сцены -- закачаешься! И как раз полезно в плане, как с миллионерами обращаться...
-- Можно подумать, тебе все эти советы помогли миллионера подцепить, - не выдерживаю я.
-- Ну не всем же везёт, как тебе, - кривит губы Дашка, - ты-то постоянно с бизнесменами общаешься, а встречалась... Одного Васю своего вспомни! Работяга же, даже высшее образование не получил, бросил!
-- Зато занимается любимой работой, а не сидит на обрыдлой должности, - вступаюсь за бывшего кавалера я. Чай, кстати, отвратительный, я никогда не любила зелёный, а этот ещё и с каким-то мерзким травяным привкусом.
-- Не понимаю я тебя, Насть... - вздыхает Дашка. - Ладно, в понедельник после работы заруливай. Я тебе подберу программу, но придётся попотеть, времени у нас в обрез! Пока ты раскачаешься, такого живо уведут!
-- У меня ремонт... - вяло отнекиваюсь я.
-- Подождёт твой ремонт. Зацепишь этого Хайда, он тебе квартиру в Москве купит.
-- Не нужна мне квартира в Москве! Я здесь жить хочу, у меня здесь и дело, и подруги-друзья...
-- Или вообще уедешь с ним за границу, - не слушая меня, фантазирует Дашка. - Он же иностранец наполовину...
Мои хилые попытки что-то возразить Дашка не слышит в упор. Она вообще человек целеустремлённый, и если уж что решила, то сделает обязательно. Следующим этапом подруга по-хозяйски лезет в мой шкаф и начинает ворошить вещи: то и дело вынимать какую-нибудь кофточку или платье, недовольно пялиться на него, а потом разочарованно швырять на диван.
- И обнови гардероб, Чугунок!
- Мне нравятся мои вещи, - возмущаюсь я, несколько ущемлённо, пытаясь собрать забракованную Дашкой одежду и водворить ее на место.
- А это что за хрень? - подруга тыкает мне под нос хлопковые трусики с улыбающимся Дональдом Даком. - Ты миллионера собралась покорять или заведующего детским садиком?
- Нормальные трусы, - ворчу я, отбирая их у Дашки и непроизвольно пряча в карман. - У меня ещё и с хрюшкой есть...
- В бутик с тобой на днях схожу, - тяжко вздыхает Дашка, картинно прикрывая ладонью глаза, и добавляет как бы про себя, но так, чтобы я наверняка услышала. - Вот посмотрим, Насть, ещё спасибо скажешь...
-Давай вот я сначала похудею на размер, а потом уже и гардероб обновлю, - ворчу я, засовывая на полки шмот.
Когда Дашка покидает мою скромную съёмную квартирку, я иду на кухню мыть чашки. Подумав, включаю чайник и делаю себе чашечку кофе, кладу на блюдечко последний кекс и иду в комнату. Забравшись на диван, включаю ноутбук, пока он грузится, надкусываю кекс. Ах, этот восхитительный вкус ванили, от которого меня принуждают отказаться, и ради чего...
В почте меня ждёт сообщение от Хайда, полученное ещё ночью.
"Настя, bon matin:) Утро, потому что ты наверняка сейчас спишь, а не полуночничаешь с кофе, как я.
Странно, я весь день сегодня встречался с разными людьми, но чувствую себя одиноким и покинутым. Сейчас мне больше всего хочется оказаться рядом с тобой. Представляешь, я на миг закрою глаза, а когда открою - ты уже здесь, в моём номере, и мы пойдём бродить по улицам. Ты гуляла когда-нибудь по ночному Парижу? Мы будем идти, я буду малодушно ныть и жаловаться на тех зануд, с которыми мне нужно заключить контракты, а ты будешь смотреть на меня своим понимающим взглядом.
Пусть моё письмо станет для тебя приятным началом дня.
P.S. Надеюсь, утром, когда я перечитаю это письмо, мне не захочется сказать себе: "Серый, последняя рюмка на дегустации коллекционного "Курвуазье" была лишней! Au revoire, mademoiselle, j'espere qu'on se verra encore une fois. "
Я лезу в "Гугл" и нахожу перевод последней фразы. "Надеюсь, мы ещё увидимся". Перечитываю письмо, и мои мысли в смятении. В прошлом письме он холодно выражал своё недовольство вариантом развития издательства под новым именем, а сейчас пишет, что хотел бы видеть меня во Франции... Да уж, забористый коньяк там, в Париже.
Я хватаюсь за голову. Поди пойми этих мужчин. Мне срочно нужен ещё один кексик, но на кухне лишь оставленные заботливой Дашкой хлебцы, поэтому я засовываю в рот кусочек рафинада, после чего вписываю в ежедневник на завтра, после всех собеседований, крупными буквами "ФИТНЕС!!!".
Мой взгляд падает на порнороман, но что-то мне подсказывает: на сегодня это будет чересчур. Поэтому я просто брожу по просторам соцсетей, пока не становится темно.
А может, письмо Сергея - это знак, и мне действительно пора привести в порядок фигуру и попробовать начать с ним встречаться? Он умопомрачительно красив, богат, идеален до такой степени, что я себя чувствую рядом с ним просто провинциальной замарашкой.
