- Наш младший сын объявил, что хочет жениться, -- улыбнулась женщина.
- На ком? - хмыкнул князь, ныряя к ней под одеяло.
- На маленькой гостье из Золотой империи.
- А, вот почему он спросил меня перед ужином: “Пап, а как сказать человеку, что его страна -- куча дерьма, и не спровоцировать дипломатический скандал?” -- не моргнув глазом, произнес князь.
- Эгберт! -- возмутилась княгиня.
- Что, душа моя? -- князь изо всех старался сохранить невозмутимость, но лукавые смешинки так и бегали у него в глазах и даже в пышных, хоть и тронутых сединой усах.
- И что ты ему ответил? - глаза княгини строго сузились.
- Что надо при этом крепко держать человека за яй… Ай! -- князь рассмеялся, потому что жена больно ущипнула его. - Душа моя, я помню, что ты не любишь, когда я грубо выражаюсь, но посол Золотой империи достал меня до самых печенок. Кстати, к чести Рэя, он выразился помягче, но суть была та же. Это я своих впечатлений добавил.
- А что случилось? -- встревожилась княгиня.
Она была в курсе всех дел и забот своего мужа, несмотря на то, что обязанности у них были разные. За установление связей с Золотой империей отвечал князь Эгберт - потому что их послы ни за что бы не согласились иметь дело с женщинами. До недавнего времени империя и княжество вежливо игнорировали друг друга, не мешая торговцам с обеих сторон ввозить и вывозить местные товары, но сейчас, когда объемы экспорта со стороны княжества достигли такого размаха, потребовался язык дипломатических соглашений.
Положение отягощалось тем, что пост министра экономического развития в Зеленом княжестве занимала тетушка князя Клара - подвижная, хваткая старушка, которой до сих пор не находилось достойной замены. Со вступлением ее в должность страна пережила крутые экономические реформы, пополнившие не только княжескую казну, но и поднявшие уровень жизни обывателей Зеленых земель. Женщина-министр, да еще и пожилая -- это было чересчур для культурных представлений золотианских мужчин.
Князь коротко рассказал жене о переговорах и подытожил:
- В общем, по-моему, посол остался не очень доволен. Но выбирать ему не приходится -- мы слишком много производим того, в чем нуждаются они. Если б ты знала, душа моя, как тяжело иметь с ними дело! Золотианцы заносчивы и надменны, они мнят свои порядки самыми лучшими, и совершенно не умеют уважать чужие обычаи. Даже в слуги им я распорядился отрядить одних мужчин, потому что женщин они считают чем-то вроде бессловесных кукол, с которыми можно делать, что угодно. Придется зимой нанести им ответный визит, чувствую, что наши переговоры так и не завершатся в этот раз… Да, кстати, с чего это наш сын решил жениться на маленькой золотианочке? Не поверю, если ты скажешь мне, что он просто решил обзавестись послушной бессловесной женушкой.
- Я сейчас укладывала девочку спать, и по моему мнению, она не послушная, а просто забитая. И ты же знаешь Рэя, свет мой, -- ответила княгиня, -- он у нас защитник всех обиженных и угнетенных. Как ты в молодости.
- В молодости? -- хитро прищурился Эгберт. - Ты хочешь сказать, душа моя, что я сейчас глубокий старик?
- Ну уж точно не восемнадцатилетний юноша, - поддразнила его супруга.
- Так, и в каком же это месте я не похож на восемнадцатилетнего? Ну-ка, проверь, -- князь сгреб жену в охапку и прижал к себе. - Может, здесь? Или вот тут? -- он направил ее руку на место, требующее особой проверки.
Женщина, тихонько захихикав, приступила к самой тщательной проверке, периодически делая задумчивое лицо, к пущему удовольствию обоих.
После этой озорной прелюдии, они занялись любовью, словно были молодоженами, а не добронравными супругами, много лет прожившими вместе. Княгиня радовалась, что возраст и постоянные хлопоты не остудили пылкости мужа, а князь находил ее тело прекрасным, а запах кожи, смешанный с ароматом любимых духов - упоительным. Лаская жену, Эгберт словно забывал обо всех тревогах дня, о государственных проблемах, реформах, протоколах заседаний, непонятливых придворных, нерасторопных министрах…
Когда все закончилось, и княгиня, лежа на плече супруга, тихонько выдохнула: “Счастье…”, он ответил четко и уверенно:
- Счастье -- это то, что я когда-то уговорил тебя стать моей женой...
- Так все-таки, сколько пробудут послы? -- зевнула княгиня. Ее клонило в сон, но любопытство не желало ждать до утра.
- Да я б их хоть завтра выдворил, -- Эгберт устроился поудобнее, перекатившись набок и не выпуская жену из рук. - Но раз говоришь, что у нашего Рэя тут первая любовь случилась… пусть дня три еще побудут, черт с ними...
На следующий день Рэй повел Миру погулять по центру столицы. И хотя это была самая чистая, скучная и благополучная часть города, а за ними следили двое охранников, лишней принцессе эта прогулка показалась самым головокружительным приключением во всей ее жизни.
На сей раз ее не окружала толпа рабынь и конников, и ничто не мешало разглядывать каменные и кирпичные городские постройки, в два, а кое-где и в три этажа, с балкончиками, на которых пышно росли цветы в горшках и вазонах. На одном из балконов стояла женщина - полная, черноглазая, в цветастой, почти мужской рубахе и юбке и щедро бросала крошки на тротуар, где ими лакомились воробьи и голуби.
Уличные торговцы в небольших полотняных палатках зазывали прохожих, соблазняя мороженым и холодными напитками.
Девочка вертела головой, явно удивляясь таким простым вещам, но не задала ни единого вопроса, поэтому Рэй спросил сам:
- А у вас в Краммаре -- разве нет такого?
Девочка потупилась:
- Я не знаю, как у нас. Девочкам нельзя гулять за пределами дворцового сада.
- Что? А… не принцессам, обычным горожанкам? -- с надеждой уточнил Рэй.
- Им тоже нельзя. Либо в саду отцовского дома, либо мужнего.
Рэй ошарашенно замолчал, и тут Миранда совсем неприлично вытаращилась: по улице катил зеленый вагончик, влекомый парой крупных, сильных лошадей. Он ехал по блестящим рельсам, а на скамеечках сидело несколько дам с детьми. Малыши радостно таращились в окна, показывали пальцами, махали прохожим ручонками и улыбались.
- Это трамвай, -- пояснил Рэй, потому что Миранда снова не решилась спросить. - Потом можем покататься.
При общении с девочкой, Рэй понял, насколько она непохожа на его соотечественниц. Его удивляло, что Мира не умела выражать своих желаний, хотя их, естественно, имела. Самой лучшей тактикой стало маскировать выбор под команду: Рэй спрашивал ее сам, хочет ли она того или другого, пойти дальше или присесть. У Миранды была очень живая мимика, и Рэю не составляло труда узнать, чего же она на самом деле хочет, и поступать именно так, будто это его собственное желание.
Возможно, лишняя принцесса вела бы себя свободнее, если бы с ними не было охраны, но ее наличие было обязательным условием прогулок Рэя по городу. На свете хватает озлобленных людей и безумцев, поэтому Рэй соглашался с желанием его родителей быть спокойным за него. В конце концов, они не мешали ему без присмотра носиться по дворцовому лесопарку. Поэтому слова Миры о том, что им нельзя ни погулять, ни съездить в магазины, возмутили его, словно это было оскорблением, нанесенным ему лично. Некоторое время он помалкивал, разве что комментируя увиденное для Миры, но вскоре его прорвало потоком копившегося негодования:
- У вас что, принято девочек дурами делать? Почему им даже прогуляться нельзя?
- Мы не дуры. Мы учимся, -- ответила Миранда.
- Учитесь, как же… Подожди, -- Рэй потащил ее в ближайшую книжную лавочку, где велел подать за столик мороженое и приложения к учебникам по окружающему миру для начальной ступени.
Миранда так и впилась в красочные альбомы с удивительными картинками и интересными текстами, что забыла и про Рэя, и про угощение. Мороженое превратилось в растаявшие сливки с плавающими в них кусочками вишни, а Рэй сидел, улыбаясь и глядя на вспыхнувшее интересом лицо девочки. Его изумил рассказ матери, заставшей девочку за книгой. Юный княжич уже понял, что знаний об окружающем мире в Золотой империи дают самую малость, жалкие крохи, не способные насытить здоровое детское любопытство...
- Ну, пойдем, я подарю тебе эти книги, хочешь? -- сказал княжич, когда ему надоело сидеть.
- Нельзя, -- расстроилась Миранда, -- отберут.
- Тогда я просто пришлю свои, почитаешь вечером после ужина, а сейчас - пойдем.
Миранда с мимолетным сожалением захлопнула книгу и убедилась, что ее мороженое безнадежно растаяло. Рэй заказал еще одно, на вынос и они продолжили осматривать город.
Миранда с восторженным визгом запустила в Рэя подушкой и тут же схватила вторую. Ответный “снаряд” не заставил себя долго ждать. Девочка опрокинулась на спину не столько от мягкого плотного удара, сколько от неудержимого желания вот так валяться, дрыгая ногами и заливаясь счастливым детским смехом.
- Вот тебе еще! -- мальчик подскочил к ней и тут же получил подушкой прямо в лицо. Завязалась нешуточная борьба с щекотанием и катанием по кровати.
- Уймитесь, безобразники! -- раздался окрик вошедшей служанки, -- напылили-то! Фу! Чем дышать только! А ну вон из дамской спальни, ваше шалопайское высочество, я вашей матушке на вас нажалуюсь...
- Спокойной ночи, Мира, -- Рэй спрыгнул с кровати и умчался в коридор. Служанка продолжала ворчать, но даже лишней принцессе было ясно, что она не всерьез. Женщина открыла окно, чтобы проветрить комнату и начала поправлять разворошенную постель, разглаживая сбившиеся простыни и заново взбивая подушки.
- Вот так-то лучше, барышня, -- сказала она довольным голосом, закончив свою работу. - Давайте-ка, переодевайтесь в ночную рубашку, да ложитесь спать.
Миранда послушно начала переодеваться. Горничная тем временем еще раз придирчивым взглядом окинула приготовленную постель, затем, с видом мастера, добавляющего последний штрих, слегка поправила торчащий уголок одной из подушек.
- Умница какая, барышня, -- похвалила она Миранду. Девочка покраснела бы, не будь ее щечки и так румяны от недавней веселой возни. - Господа-то ваши, мне сказывали, совсем безрукие -- стоят и ждут, когда им прислужницы все подадут да наденут, а вроде здоровые, взрослые мужики, срам какой, да простят меня боги, грубиянку старую… Вот так, давайте я вашу одежку приму, да ложитесь себе отдыхать...
Горничная, продолжая бормотать себе под нос, удалилась, унося Мирандину одежду в стирку. Принцесса устроилась в подушках и взяла с тумбочки большой альбом с изображениями различных животных -- заснуть после шумной, активной игры ей бы никак не удалось.
День был здорово наполнен впечатлениями, чего стоила хотя бы та поездка на конном трамвае по центру города. Потом она, Рэй и еще четверо ребят из детей придворных играли в парке с мячом, а после ужина Рэй учил ее, что на кроватях и диванах не только сидят или спят, а еще и так здорово прыгают! Прыжки закончились боем подушками, и никогда еще лишняя принцесса не чувствовала себя такой счастливой...
Но все хорошее когда-нибудь кончается, закончилась и эта невероятная вольница. Вечером того дня, когда уехала принцесса, Рэй долго лежал в своей кровати и не мог уснуть. У него в голове не вмещалось все, что он узнал о воспитании девочек в Золотой империи. Надо же додуматься -- уроки послушания! А чего стоит игра в куклы по правилам! У его сестер были куклы, но никто не следил, какие сценки они разыгрывают, да и кроме кукол в детской всегда были мячи, обручи, ракетки, заводные зверюшки и машинки, книжки-игрушки, поющие яркие птички, кубики и карточки с викторинами. У одной из старших сестер, Зары, была любимая игрушка - чудесная пара драконов, умеющих парить, словно воздушные змеи...
Миранда казалась ему экзотическим цветком, по ошибке попавшим в дурную, грубую почву пустыря, где плотно и нагло прорастают колючие сорняки. Он не знал, как помочь девочке и был очень рад, когда узнал, что переговоры состоялись успешно, и дипломатические отношения с Золотой империей были скреплены надлежащими печатями. Это означало, что Рэй может видеть Миранду два раза в год -- в ее приезд в княжество и во время ответного визита. Если, конечно, его отец не поссорится с золотианским правителем.
Утром юный княжич подобрался к отцовскому кабинету, его остановил недовольный голос тетушки Клары
- … а я тебе говорю, Берти, ты жутко расточителен, -- донесся до мальчугана бойкий голос министра экономического развития. - Я думаю, с такими расходами на дипломатию, можно было и запросить побольше за прокладывание новых путей!
- Тетушка, умерьте свой пыл, -- голос отца был устал, словно он повторял эту фразу не в первый раз.
- Умерить? Да эти варвары ведут себя так, как будто с пальмы вчера спустились! Мужчины! -- последнее слово она произнесла с подчеркнутым презрением. - Вас нельзя близко подпускать к серьезным делам!
- Интересно, с кем тогда вы сейчас разговариваете, тетушка, -- с едва заметной насмешкой произнес князь. - Хватит корчить из себя отпетую мужененавистницу, можете делать это перед газетчиками, но я-то в курсе про то, что у вас были фавориты…
- Ай, Берти, это было пятнадцать лет назад! Молодая была и глупая, -- ухмыльнулась бойкая тетушка.
- Осмелюсь напомнить, что пятнадцать лет назад вы были старше, чем я сейчас, -- снова усмехнулся князь Эгберт. - Тетя, я понимаю ваше недовольство. Я сам был бы только рад, если бы переговоры по вопросу экспорта вели вы, но в случае консервативных золотианцев это невозможно.
- За это они еще заплатят, -- алчно пообещала тетушка, подсчитывая в уме -- сколько именно. - Рэй, ты что здесь делаешь?
- Я к папе пришел, -- ответил только что замеченный княжич. - Здравствуйте, бабушка Клара.
- Иди сюда, мой хороший, -- двоюродная бабушка обняла внука и потрепала его по голове. - Ладно, я оставлю тебя в покое, Берти, но учти, это ненадолго.
- Не сомневаюсь, -- князь и бровью не повел. - Рэй, что ты хотел спросить?
- Пап, а если вдруг будет дипломатическая поездка в Золотую империю -- можно, ты меня туда включишь? -- мальчик просительно взглянул на отца. - Я математику подтяну, обещаю!
Князь немного помолчал, глядя на сына. Да, пожалуй, жена была права насчет первой любви.
- Боюсь, тебе там не понравится, сынок. Видишь ли, там другая… кхм… культура, к которой ты не привык и вряд ли привыкнешь. Я слишком хорошо тебя знаю - ты там в первый же день найдешь, с кем подраться, -- в душе князь даже считал такую реакцию правильной, но не подавать же сыну дурной пример...
- Пап, я буду хорошо себя вести, -- произнес Рэй уже не так уверенно. - Я постараюсь… ну, первым не лезть.
- Ладно, посмотрим, -- ответил князь, и младший сын просиял лицом и порывисто обнял папу. Эгберт вздохнул: честно говоря, он не очень-то верил, что Рэю там дадут пообщаться с его маленькой подружкой, но не стал расстраивать сына раньше времени. Кто его знает, как оно все сложится...
Бедная лишняя принцесса едва заметила неудобства обратного пути. Словно душа ее все еще оставалось в чудесном княжестве, где девочкам было позволено то же, что и мальчикам, и где мальчик мог быть другом. Она получила письмо от княгини, которая в самых лестных выражениях характеризовала поведение девочки наставнице.
- На ком? - хмыкнул князь, ныряя к ней под одеяло.
- На маленькой гостье из Золотой империи.
- А, вот почему он спросил меня перед ужином: “Пап, а как сказать человеку, что его страна -- куча дерьма, и не спровоцировать дипломатический скандал?” -- не моргнув глазом, произнес князь.
- Эгберт! -- возмутилась княгиня.
- Что, душа моя? -- князь изо всех старался сохранить невозмутимость, но лукавые смешинки так и бегали у него в глазах и даже в пышных, хоть и тронутых сединой усах.
- И что ты ему ответил? - глаза княгини строго сузились.
- Что надо при этом крепко держать человека за яй… Ай! -- князь рассмеялся, потому что жена больно ущипнула его. - Душа моя, я помню, что ты не любишь, когда я грубо выражаюсь, но посол Золотой империи достал меня до самых печенок. Кстати, к чести Рэя, он выразился помягче, но суть была та же. Это я своих впечатлений добавил.
- А что случилось? -- встревожилась княгиня.
Она была в курсе всех дел и забот своего мужа, несмотря на то, что обязанности у них были разные. За установление связей с Золотой империей отвечал князь Эгберт - потому что их послы ни за что бы не согласились иметь дело с женщинами. До недавнего времени империя и княжество вежливо игнорировали друг друга, не мешая торговцам с обеих сторон ввозить и вывозить местные товары, но сейчас, когда объемы экспорта со стороны княжества достигли такого размаха, потребовался язык дипломатических соглашений.
Положение отягощалось тем, что пост министра экономического развития в Зеленом княжестве занимала тетушка князя Клара - подвижная, хваткая старушка, которой до сих пор не находилось достойной замены. Со вступлением ее в должность страна пережила крутые экономические реформы, пополнившие не только княжескую казну, но и поднявшие уровень жизни обывателей Зеленых земель. Женщина-министр, да еще и пожилая -- это было чересчур для культурных представлений золотианских мужчин.
Князь коротко рассказал жене о переговорах и подытожил:
- В общем, по-моему, посол остался не очень доволен. Но выбирать ему не приходится -- мы слишком много производим того, в чем нуждаются они. Если б ты знала, душа моя, как тяжело иметь с ними дело! Золотианцы заносчивы и надменны, они мнят свои порядки самыми лучшими, и совершенно не умеют уважать чужие обычаи. Даже в слуги им я распорядился отрядить одних мужчин, потому что женщин они считают чем-то вроде бессловесных кукол, с которыми можно делать, что угодно. Придется зимой нанести им ответный визит, чувствую, что наши переговоры так и не завершатся в этот раз… Да, кстати, с чего это наш сын решил жениться на маленькой золотианочке? Не поверю, если ты скажешь мне, что он просто решил обзавестись послушной бессловесной женушкой.
- Я сейчас укладывала девочку спать, и по моему мнению, она не послушная, а просто забитая. И ты же знаешь Рэя, свет мой, -- ответила княгиня, -- он у нас защитник всех обиженных и угнетенных. Как ты в молодости.
- В молодости? -- хитро прищурился Эгберт. - Ты хочешь сказать, душа моя, что я сейчас глубокий старик?
- Ну уж точно не восемнадцатилетний юноша, - поддразнила его супруга.
- Так, и в каком же это месте я не похож на восемнадцатилетнего? Ну-ка, проверь, -- князь сгреб жену в охапку и прижал к себе. - Может, здесь? Или вот тут? -- он направил ее руку на место, требующее особой проверки.
Женщина, тихонько захихикав, приступила к самой тщательной проверке, периодически делая задумчивое лицо, к пущему удовольствию обоих.
После этой озорной прелюдии, они занялись любовью, словно были молодоженами, а не добронравными супругами, много лет прожившими вместе. Княгиня радовалась, что возраст и постоянные хлопоты не остудили пылкости мужа, а князь находил ее тело прекрасным, а запах кожи, смешанный с ароматом любимых духов - упоительным. Лаская жену, Эгберт словно забывал обо всех тревогах дня, о государственных проблемах, реформах, протоколах заседаний, непонятливых придворных, нерасторопных министрах…
Когда все закончилось, и княгиня, лежа на плече супруга, тихонько выдохнула: “Счастье…”, он ответил четко и уверенно:
- Счастье -- это то, что я когда-то уговорил тебя стать моей женой...
- Так все-таки, сколько пробудут послы? -- зевнула княгиня. Ее клонило в сон, но любопытство не желало ждать до утра.
- Да я б их хоть завтра выдворил, -- Эгберт устроился поудобнее, перекатившись набок и не выпуская жену из рук. - Но раз говоришь, что у нашего Рэя тут первая любовь случилась… пусть дня три еще побудут, черт с ними...
На следующий день Рэй повел Миру погулять по центру столицы. И хотя это была самая чистая, скучная и благополучная часть города, а за ними следили двое охранников, лишней принцессе эта прогулка показалась самым головокружительным приключением во всей ее жизни.
На сей раз ее не окружала толпа рабынь и конников, и ничто не мешало разглядывать каменные и кирпичные городские постройки, в два, а кое-где и в три этажа, с балкончиками, на которых пышно росли цветы в горшках и вазонах. На одном из балконов стояла женщина - полная, черноглазая, в цветастой, почти мужской рубахе и юбке и щедро бросала крошки на тротуар, где ими лакомились воробьи и голуби.
Уличные торговцы в небольших полотняных палатках зазывали прохожих, соблазняя мороженым и холодными напитками.
Девочка вертела головой, явно удивляясь таким простым вещам, но не задала ни единого вопроса, поэтому Рэй спросил сам:
- А у вас в Краммаре -- разве нет такого?
Девочка потупилась:
- Я не знаю, как у нас. Девочкам нельзя гулять за пределами дворцового сада.
- Что? А… не принцессам, обычным горожанкам? -- с надеждой уточнил Рэй.
- Им тоже нельзя. Либо в саду отцовского дома, либо мужнего.
Рэй ошарашенно замолчал, и тут Миранда совсем неприлично вытаращилась: по улице катил зеленый вагончик, влекомый парой крупных, сильных лошадей. Он ехал по блестящим рельсам, а на скамеечках сидело несколько дам с детьми. Малыши радостно таращились в окна, показывали пальцами, махали прохожим ручонками и улыбались.
- Это трамвай, -- пояснил Рэй, потому что Миранда снова не решилась спросить. - Потом можем покататься.
При общении с девочкой, Рэй понял, насколько она непохожа на его соотечественниц. Его удивляло, что Мира не умела выражать своих желаний, хотя их, естественно, имела. Самой лучшей тактикой стало маскировать выбор под команду: Рэй спрашивал ее сам, хочет ли она того или другого, пойти дальше или присесть. У Миранды была очень живая мимика, и Рэю не составляло труда узнать, чего же она на самом деле хочет, и поступать именно так, будто это его собственное желание.
Возможно, лишняя принцесса вела бы себя свободнее, если бы с ними не было охраны, но ее наличие было обязательным условием прогулок Рэя по городу. На свете хватает озлобленных людей и безумцев, поэтому Рэй соглашался с желанием его родителей быть спокойным за него. В конце концов, они не мешали ему без присмотра носиться по дворцовому лесопарку. Поэтому слова Миры о том, что им нельзя ни погулять, ни съездить в магазины, возмутили его, словно это было оскорблением, нанесенным ему лично. Некоторое время он помалкивал, разве что комментируя увиденное для Миры, но вскоре его прорвало потоком копившегося негодования:
- У вас что, принято девочек дурами делать? Почему им даже прогуляться нельзя?
- Мы не дуры. Мы учимся, -- ответила Миранда.
- Учитесь, как же… Подожди, -- Рэй потащил ее в ближайшую книжную лавочку, где велел подать за столик мороженое и приложения к учебникам по окружающему миру для начальной ступени.
Миранда так и впилась в красочные альбомы с удивительными картинками и интересными текстами, что забыла и про Рэя, и про угощение. Мороженое превратилось в растаявшие сливки с плавающими в них кусочками вишни, а Рэй сидел, улыбаясь и глядя на вспыхнувшее интересом лицо девочки. Его изумил рассказ матери, заставшей девочку за книгой. Юный княжич уже понял, что знаний об окружающем мире в Золотой империи дают самую малость, жалкие крохи, не способные насытить здоровое детское любопытство...
- Ну, пойдем, я подарю тебе эти книги, хочешь? -- сказал княжич, когда ему надоело сидеть.
- Нельзя, -- расстроилась Миранда, -- отберут.
- Тогда я просто пришлю свои, почитаешь вечером после ужина, а сейчас - пойдем.
Миранда с мимолетным сожалением захлопнула книгу и убедилась, что ее мороженое безнадежно растаяло. Рэй заказал еще одно, на вынос и они продолжили осматривать город.
Глава 5. Возвращение.
Миранда с восторженным визгом запустила в Рэя подушкой и тут же схватила вторую. Ответный “снаряд” не заставил себя долго ждать. Девочка опрокинулась на спину не столько от мягкого плотного удара, сколько от неудержимого желания вот так валяться, дрыгая ногами и заливаясь счастливым детским смехом.
- Вот тебе еще! -- мальчик подскочил к ней и тут же получил подушкой прямо в лицо. Завязалась нешуточная борьба с щекотанием и катанием по кровати.
- Уймитесь, безобразники! -- раздался окрик вошедшей служанки, -- напылили-то! Фу! Чем дышать только! А ну вон из дамской спальни, ваше шалопайское высочество, я вашей матушке на вас нажалуюсь...
- Спокойной ночи, Мира, -- Рэй спрыгнул с кровати и умчался в коридор. Служанка продолжала ворчать, но даже лишней принцессе было ясно, что она не всерьез. Женщина открыла окно, чтобы проветрить комнату и начала поправлять разворошенную постель, разглаживая сбившиеся простыни и заново взбивая подушки.
- Вот так-то лучше, барышня, -- сказала она довольным голосом, закончив свою работу. - Давайте-ка, переодевайтесь в ночную рубашку, да ложитесь спать.
Миранда послушно начала переодеваться. Горничная тем временем еще раз придирчивым взглядом окинула приготовленную постель, затем, с видом мастера, добавляющего последний штрих, слегка поправила торчащий уголок одной из подушек.
- Умница какая, барышня, -- похвалила она Миранду. Девочка покраснела бы, не будь ее щечки и так румяны от недавней веселой возни. - Господа-то ваши, мне сказывали, совсем безрукие -- стоят и ждут, когда им прислужницы все подадут да наденут, а вроде здоровые, взрослые мужики, срам какой, да простят меня боги, грубиянку старую… Вот так, давайте я вашу одежку приму, да ложитесь себе отдыхать...
Горничная, продолжая бормотать себе под нос, удалилась, унося Мирандину одежду в стирку. Принцесса устроилась в подушках и взяла с тумбочки большой альбом с изображениями различных животных -- заснуть после шумной, активной игры ей бы никак не удалось.
День был здорово наполнен впечатлениями, чего стоила хотя бы та поездка на конном трамвае по центру города. Потом она, Рэй и еще четверо ребят из детей придворных играли в парке с мячом, а после ужина Рэй учил ее, что на кроватях и диванах не только сидят или спят, а еще и так здорово прыгают! Прыжки закончились боем подушками, и никогда еще лишняя принцесса не чувствовала себя такой счастливой...
Но все хорошее когда-нибудь кончается, закончилась и эта невероятная вольница. Вечером того дня, когда уехала принцесса, Рэй долго лежал в своей кровати и не мог уснуть. У него в голове не вмещалось все, что он узнал о воспитании девочек в Золотой империи. Надо же додуматься -- уроки послушания! А чего стоит игра в куклы по правилам! У его сестер были куклы, но никто не следил, какие сценки они разыгрывают, да и кроме кукол в детской всегда были мячи, обручи, ракетки, заводные зверюшки и машинки, книжки-игрушки, поющие яркие птички, кубики и карточки с викторинами. У одной из старших сестер, Зары, была любимая игрушка - чудесная пара драконов, умеющих парить, словно воздушные змеи...
Миранда казалась ему экзотическим цветком, по ошибке попавшим в дурную, грубую почву пустыря, где плотно и нагло прорастают колючие сорняки. Он не знал, как помочь девочке и был очень рад, когда узнал, что переговоры состоялись успешно, и дипломатические отношения с Золотой империей были скреплены надлежащими печатями. Это означало, что Рэй может видеть Миранду два раза в год -- в ее приезд в княжество и во время ответного визита. Если, конечно, его отец не поссорится с золотианским правителем.
Утром юный княжич подобрался к отцовскому кабинету, его остановил недовольный голос тетушки Клары
- … а я тебе говорю, Берти, ты жутко расточителен, -- донесся до мальчугана бойкий голос министра экономического развития. - Я думаю, с такими расходами на дипломатию, можно было и запросить побольше за прокладывание новых путей!
- Тетушка, умерьте свой пыл, -- голос отца был устал, словно он повторял эту фразу не в первый раз.
- Умерить? Да эти варвары ведут себя так, как будто с пальмы вчера спустились! Мужчины! -- последнее слово она произнесла с подчеркнутым презрением. - Вас нельзя близко подпускать к серьезным делам!
- Интересно, с кем тогда вы сейчас разговариваете, тетушка, -- с едва заметной насмешкой произнес князь. - Хватит корчить из себя отпетую мужененавистницу, можете делать это перед газетчиками, но я-то в курсе про то, что у вас были фавориты…
- Ай, Берти, это было пятнадцать лет назад! Молодая была и глупая, -- ухмыльнулась бойкая тетушка.
- Осмелюсь напомнить, что пятнадцать лет назад вы были старше, чем я сейчас, -- снова усмехнулся князь Эгберт. - Тетя, я понимаю ваше недовольство. Я сам был бы только рад, если бы переговоры по вопросу экспорта вели вы, но в случае консервативных золотианцев это невозможно.
- За это они еще заплатят, -- алчно пообещала тетушка, подсчитывая в уме -- сколько именно. - Рэй, ты что здесь делаешь?
- Я к папе пришел, -- ответил только что замеченный княжич. - Здравствуйте, бабушка Клара.
- Иди сюда, мой хороший, -- двоюродная бабушка обняла внука и потрепала его по голове. - Ладно, я оставлю тебя в покое, Берти, но учти, это ненадолго.
- Не сомневаюсь, -- князь и бровью не повел. - Рэй, что ты хотел спросить?
- Пап, а если вдруг будет дипломатическая поездка в Золотую империю -- можно, ты меня туда включишь? -- мальчик просительно взглянул на отца. - Я математику подтяну, обещаю!
Князь немного помолчал, глядя на сына. Да, пожалуй, жена была права насчет первой любви.
- Боюсь, тебе там не понравится, сынок. Видишь ли, там другая… кхм… культура, к которой ты не привык и вряд ли привыкнешь. Я слишком хорошо тебя знаю - ты там в первый же день найдешь, с кем подраться, -- в душе князь даже считал такую реакцию правильной, но не подавать же сыну дурной пример...
- Пап, я буду хорошо себя вести, -- произнес Рэй уже не так уверенно. - Я постараюсь… ну, первым не лезть.
- Ладно, посмотрим, -- ответил князь, и младший сын просиял лицом и порывисто обнял папу. Эгберт вздохнул: честно говоря, он не очень-то верил, что Рэю там дадут пообщаться с его маленькой подружкой, но не стал расстраивать сына раньше времени. Кто его знает, как оно все сложится...
Бедная лишняя принцесса едва заметила неудобства обратного пути. Словно душа ее все еще оставалось в чудесном княжестве, где девочкам было позволено то же, что и мальчикам, и где мальчик мог быть другом. Она получила письмо от княгини, которая в самых лестных выражениях характеризовала поведение девочки наставнице.
