Благодаря тому, что шла не первой, то опасности заблудиться не было. Когда я вошла в трапезную, то за столами уже сидели девушки. Некоторые сидели группками. Похоже, они знали друг друга и по их взглядам становилось ясно,что меня видеть в своей компании они не хотят. За время, прошедшее до ужина, я успела привести себя в порядок, но даже моё праздничное платье смотрелось на фоне остальных девушек очень скромно, и, глядя на меня,они задирали нос.
Ну и пусть! Ради этих задавак доставать из сундука матушкины наряды я пока не стану. Приберегу их для другого времени.
Оглядев столы и сидящих за ними девушек, я зацепилась взглядом за необычных гостий. Одна – смуглая, маленькая, напомнила мне птичку из дальних краёв из-за яркого пёстрого платья, множества украшений и тёмных блестящих маленьких глаз. Своими чёрными волосами, заплетёнными во множество косичек, мелкой костью и разрезом глаз она напомнила мне Гостюху, и я заподозрила, что она степного народа, о котором, бывало, рассказывал дядька Вторак.
Находившаяся рядом девушка выглядела её полной противоположностью – крепкая блондинка, чей высокий рост и необычность наряда, отделанного мехом, бросались в глаза, хоть она и сидела. Я подумала, что она тоже не из нашего княжества. Матушка показывала мне в блюдечке народ северных мореходов и воинов, что выглядели похоже.
Я направилась к ним. Всё равно здесь никого не знаю, а познакомившись с чужеземками, может, услышу про дальние края и чужие обычаи от очевидцев. Любопытно же!
– Можно к вам?
Девушки внимательно посмотрели на меня. Смуглая птичка улыбнулась и кивнула. Крепкая блондинка пожала плечами:
– Садись, коли хочешь. Место здесь не куплено.
Я устроилась на лавке напротив них.
– Я – Дарина из Больших Грязей. Деревня такая у самых Калитовских болот, что на границе с Белозёрьем.
– Я - Хельга, дочь ярла Олафа из Торгвальда. Это островок такой в Северном море.
– Меня зовут Юлдуз-хатун, дочь хана Тенгера из Южного дуза.
– Это Великая степь? Я так и думала! Значит, мы с вами больше не воюем, как дядька Вторак говорил?
– Зима. Зимой никто не воюет, – ответила Юлдуз. – Коней в ваших снегах кормить нечем. А наш род уже три года, как с князем Ратибором мир заключил.
– Вы не болтайте, а лучше ешьте, а то я одна всё съем. Оголодала, как волк полярной ночью, – остановила их северянка, кивнув на стоявшие перед ними блюда.
На них лежали жаренная рыба, мясо с кореньями, хлеб. Из открытого кашника шёл парок, донося до девушек аппетитные ароматы. От такого зрелища и соблазнительных запахов я на время потеряла всякий интерес к беседе, как и остальные девушки. И лишь утолив первый голод, мы смогли вернуться к разговору.
– Юлдуз-хатун, тебе здесь не холодно? Мне дядька Вторак говорил, что у вас в степях зимой ветра сильные, а таких как у нас морозов нет. Не побоялась к нам ехать?
– Отец приказал – я поехала. В теремах у вас тепло, теплее, чем в юрте, а на улице я много бывать не собираюсь.
– И кормят хорошо, –кивнула Хельга на опустевшие блюда. – У нас в эту пору одна рыба и солонина. Так что я собираюсь здесь задержаться.
– Хочешь княгиней стать? На красногорский стол сесть? – с любопытством посмотрела на Хельгу степнячка.
– Я так далеко не заглядываю, – пожала плечами северянка. – Хотя князь здешний мне понравился. Видно, что боец хороший. А что, ханша, боишься, что я тебе дорогу перебегу?
– Не боюсь. Мне княгиней не быть. Скорее ихний воевода мне горло самолично перережет, чем допустит, чтобы дочь Великой степи здесь править стала.
– Зачем же тогда тебя сюда отправили?
– Наши шаманы сказали, что зима в этом году тяжёлой будет, голодной, вот он и отправил меня в Красноцветинск, как про Отбор услышал. Да и показать наши добрые намерения лишним не будет.
Я озадачилась. Неужто степняки такие бедные, что одну ханскую дочь прокормить не смогут?
– Ну, одна ты князя вряд ли сильно объешь, – сказала я.
– Почему одна? – удивилась Юлдуз. – Со мною семь служанок, пять подружек, двое старших женщин и двадцать нукеров для охраны.
– Ого! Со мною только трёх воинов отправили. Без служанок и подружек я как-нибудь обойдусь, а вот ещё хотя бы двоих бойцов я бы взяла, если бы разрешили.
– Зачем вам столько воинов? – удивилась я, вспомнив вечные подозрения дядьки Вторака.
– Чтобы здесь уважали, – пояснила Юлдуз. – Да и Степь пересечь не так-то просто. Враги не дремлют.
– Парни мои хотели в наёмники податься, пока я здесь буду. Было бы их пятеро, им бы легче меняться было: пока один со мной, другие службу несут.
– А я одна здесь. Ни бойцов, ни служанок.
Лучше самой признаться, чем потом они от других услышат. Думала, соседки посмотрят на меня с презрением, как та девица, что чучелком обозвала.
– А ты храбрая, хоть и мелкая, – хлопнула меня по плечу Хельга.
– И духом сильная, – кивнула Юлдуз, – раз одна из дома уехала. Предлагаю союз.
– Союз?
– Союз – дело хорошее. Змей вокруг много и скоро здесь такое начнётся, что станет жарко – согласилась Хельга, оценивающе глядя на Юлдуз. – Мы с тобой здесь чужачки, а сила не всё решает.
Юлдуз согласно кивнула.
– Я подругам всегда рада, только чем я вам помочь смогу? – удивилась я.
– Мы не подруги, а союзники, не путай! – подняла палец Хельга. – В борьбе за конунга каждый будет сам за себя, а вот против врагов мы станем вместе.
– Какие враги? – мне показалось, что она пошутила, только я не поняла соль шутки.
– Не тебе об этом спрашивать. Слышала, что тебя в Отбор брать не хотели? – усмехнулась Юлдуз. – Думаешь, это твои друзья?
Я вздохнула:
– Не друзья.
– Вот видишь! И нам они не подруги. Нас тоже здесь многие видеть не хотят. Так что неприятельницы у нас общие.
– Понятно. Но чем я вам помочь могу? У меня ни воинов, ни служанок нет.
– Зато ты с ними одной крови и веры, в отличии от нас, – заметила степнячка.
– Да, сможешь подсказать, если нас вдруг с вашими обычаями подставить захотят. Или узнаешь о заговоре против нас. Если я что-то узнаю, клянусь, вас предупрежу, – Хельга прикоснулась двумя пальцами к зубам, похоже, подтверждая клятву.
Я посмотрела на девушек и подумала, что это действительно несправедливо, если к ним отнесутся плохо только из-за их чужеземности:
– Обещаю, что и я вам при случае помогу.
– Договорились! – решительно кивнула Юлдуз, зазвенев вплетёнными в косички монетками.
Мы налили из кувшина в чашки горячий отвар и подняли их, как братины, в знак заключённого союза. У меня на душе потеплело и не только от горячего напитка. Я больше не одинока! Пусть они не считают меня подругой, но так хорошо, когда хотя бы есть с кем поболтать
Заметив, что руки Хельги выглядят обветренными, я предложила:
– Хочешь, я тебе крем дам для смягчения кожи?
– Не откажусь. А у тебя он откуда?
– Я сама сделала. Я ведь деревенская ведунья, там женщины часто зелья для красоты просят: для волос, кожи. Уж на такое моих дара и знаний хватает. Я и травы с собой взяла. Мало ли, вдруг самой понадобится.
Юлдуз заинтересована подалась ко мне:
– Для кожи? А ты можешь её светлее сделать?
– Вряд ли получится превратить тебя в такую же белокожую, как Хельга, но осветлить немного могу. Будешь, как вон она, – кивнула я в сторону сидевшей на противоположном от нас конце стола темноволосой девушки.
Глаза Юлдуз сверкнули:
– Сделаешь – я тебе шёлковый платочек подарю.
Отказываться я не стала.
Остаток вечера и часть утра я провела за приведением в порядок моего нового жилища. Я рассчитывала здесь задержаться и потому не поленилась отскоблить деревянный стол, разобрать привезённые с собой зелья и травы, разложить вещи, которые могли бы понадобиться. Начала готовить обещанные девушкам средства.
Точнее, для Хельги крем у меня уже был. Ведь отдав ей готовое, надо пополнить запас. Крем этот простой, но уходит быстро. Я сама пользовалась таким в дороге.
Отдала его за завтраком, а для Юлдуз пояснила, что её средство требует больше времени для готовности, но я уже начала его делать.
– Я подожду, – кивнула она. – Сегодня только начало. Первый конкурс объявят через час. Может, к этому времени потеплеет хоть немного.
– Вряд ли. Если и потеплеет, так только к полудню. А какая разница, в тереме-то и так не холодно.
Юлдуз посмотрела на меня и выразительно приподняла узкую бровь:
– Так его объявят на улице, на площади перед теремом.
– Хорошо что ты сказала. Я хоть полушубок надену, а то бы так побежала.
Не совсем через час, а чуть позже, когда я уже начала нервничать, в тереме раздался звон колокольчика и затем из зеркальца, стоявшего на комоде, раздался голос:
– Всех девушек ждут на площади перед теремом.
Я поспешила одеться потеплее и спуститься вниз вместе с другими обитательницами нашего этажа. В этот момент я снова порадовалась, что моя горенка расположена рядом с лестницей. Это позволило опередить других участниц и избежать толкучки.
На улице перед возведённым вчера помостом собралась уже целая толпа. Казалось, все девицы столицы решили попытать счастья и пришли сюда в сопровождении своих родственников и служанок. В первых рядах стояли представительницы знатных семейств, что было видно по дорогим мехам и нарядам и количеству слуг, их сопровождающих.
Народ стоял уже так плотно, что мне стало ясно: моё место на задворках. Но тут меня за руку подцепила сошедшая с крыльца Хельга:
– Становись мне за спину и держись крепче! Будем пробиваться! Ивар – впереди. Борге – слева, Алрик – справа, прикрываете нас. Вперёд!
Под прикрытием высоких, крепких как дубы, воинов мы почти достигли первых рядов, но тылы стоявших впереди девушек с мамками и служанками прикрывали бойцы может и не такие крепкие, как белокурые северяне, зато в превосходящем числе. Они не отступили перед натиском северян, а встали плечом к плечу, ясно давая понять, что без хорошей драки не уступят.
– Дальше не пойдём, – к моему облегчению сказала Хельга. – Отсюда мы точно всё услышим. Ивар, подними Дарину повыше. Она будет нашими глазами.
Я только пискнуть успела, как сильные руки обхватили меня за талию и подняли вверх.
– Ну что там? – нетерпеливо спросила Хельга.
– Пока ничего. В смысле, князя пока не видно. Зато Юлдуз-хатун вижу! Она со своими слева от помоста стоит. В первых рядах.
– Ещё бы ей со своими двадцатью нукерами вперёд не пробиться.
Словно услышав, что говорят о ней, Юлдуз завертела головой и мы встретились с ней глазами. Я помахала ей рукой. К моему удивлению, она ответила, повторив мой жест.
– Всё, Ивар, отпусти меня. Там пока ничего интересного, а тебе тяжело.
– Не тяжело.
– А если ему тяжело, так я могу тебя на плечи посадить, – предложил другой блондин.
Я представила, как это будет выглядеть, и поспешила отказаться:
– Спасибо, не надо! Это как-то неприлично. Я всё же не ребёнок.
– По весу от него ничем не отличаешься! – фыркнула Хельга. – Будь я такой мелкой, как ты, обязательно бы парням на плечи забралась.
– Нет!
– Ладно, сделаем по другому. Алрик и Борге, сцепите руки. Ивар, поставь на них девушку. Ты, Дарина, держись за их плечи, Ивар тебя подстрахует.
Видеть, что происходит, мне хотелось, а потому спорить я не стала, и скоро с любопытством рассматривала море голов, колыхавшееся на ставшей тесной площади. Но вот словно волна прошла по толпе, и я, сообразив, повернулась к помосту. Первыми на него поднялись княжеские гридни в высоких шапках и алых кафтанах. Встали по бокам помоста и хищными соколами оглядывали толпу.
– Вот и князь Ратибор поднимается. Следом княгиня-матушка на резной трон садится, – сообщила я своим спутникам.
– Можешь пока не рассказывать. Мне чуток видно, что на помосте происходит. Я ведь не такая карлица, как ты, – хмыкнула Хельга.
И я с облегчением замолчала. Звук труб поплыл над притихшей площадью. Вперёд вышел глашатай и объявил:
– Пришла пора князю Красногорских земель взять себе супругу добрую. Выберет он её из пяти честных девиц, что пройдут испытания, и не важно, к какому роду та девица принадлежать будет. Отказавшаяся проходить испытание выбывает из состязания. Первое задание для невест выскажет сам князь-батюшка!
Князь встал с трона и подошёл ближе к краю помоста. Оглядел людское море и нахмурился.
– Первое задание будет таким. Девица должна одна отправиться в лес и добыть мне волчью шкуру! – усиленный магией голос князя был отчётливо слышен даже на краю площади, но люди загудели, переспрашивая друг друга, не в силах поверить, что правильно поняли.
– Девушка может взять с собой одного слугу, – бросив на сына сердитый взгляд, дополнила княгиня.
– На выполнение задания даётся двое суток начиная с завтрашнего утра. Всем, кто решит участвовать, наденут заговорённые браслеты, что позволят волхвам убедиться, что девушка действительно побывала в лесу, а не купила шкуру на рынке.
Сказав это, князь развернулся и покинул помост. За ним следом ушла и княгиня-мать.
Я слышала вокруг недовольные голоса:
– Это что за испытание такое? Чай не в княжьи дружины набирают. Слыхано ли дело от девицы требовать, чтобы она волчару завалила?
– Не для того я свою ягодку растила, чтобы волки голодные её белые косточки глодали! Пошлите отсюда! Мы тебе лучше суженного найдём!
И, похоже, так решили многие. Я с высоты видела, как вначале тоненькие ручейки, а потом всё гуще и гуще, потекли с площади прочь.
Парни аккуратно опустили меня на землю и ко мне обратилась Хельга:
– Мне нравится! Правильный у вас князь и задание правильное. Княгиня должна быть сильной и жестокой, чтобы врагов страхе держать.
– А я думала, это князя забота – врагов в страхе держать.
– Князя само собой. Но и княгиня ему в том помогать должна. К тому же у князя свои враги, а у княгини свои могут быть. Мало ли что в жизни бывает, – и Хельга окинула задумчивым взглядом оставшихся на площади девиц. – Так ты как, участвуешь? Или сдашься сразу?
– Участвую.
– Вот и молодец! – Хельга одобрительно хлопнула меня по плечу. – Пошли тогда за браслетами.
Вечером за ужином стало видно, что народу прибавилось. Оказалось, что теперь, когда Отбор начался, все участницы должны жить здесь, под присмотром. И мои недоброжелательницы тоже.
Я надеялась, что они обо мне забыли, но проходя мимо меня к началу стола, та, что сочла меня ловкой и хитрой, посмотрела и сказала:
– О, чучелко, и ты тут! Неужто и ты на волка идти собралась?
– А чего ей бояться, Бажена? Таким чучелом и волки побрезгуют, – заявила Гордета.
Шедшие следом за ними девицы подхалимски захихикали. Я увидела, как нахмурившаяся Хельга начала приподниматься из-за стола, и остановила её:
– Не надо. Не обращай внимания.
– Как это не обращать? Если боишься, что не справишься, так я могу им в морды дать. Мы ж союзники.
– Не надо. Они могут специально это делать, чтобы выставить меняв дурном свете. Благородные девицы в морды не дают. Они должны быть воспитаны, вежливы и кротки нравом.
–Да? А как же с кротким нравом на волка идти? Как с ним справишься?
– Добром и лаской, вестимо, – хмуро сказала я.
– Всё верно говоришь. С врагами нельзя горячиться, – неожиданно поддержала меня Юлдуз. – Месть надо подавать холодной и так, чтобы самому не пострадать. У меня хорошие яды есть. Хочешь, дам?
– Спасибо, не надо. Я и сама немного могу.
Ну и пусть! Ради этих задавак доставать из сундука матушкины наряды я пока не стану. Приберегу их для другого времени.
Оглядев столы и сидящих за ними девушек, я зацепилась взглядом за необычных гостий. Одна – смуглая, маленькая, напомнила мне птичку из дальних краёв из-за яркого пёстрого платья, множества украшений и тёмных блестящих маленьких глаз. Своими чёрными волосами, заплетёнными во множество косичек, мелкой костью и разрезом глаз она напомнила мне Гостюху, и я заподозрила, что она степного народа, о котором, бывало, рассказывал дядька Вторак.
Находившаяся рядом девушка выглядела её полной противоположностью – крепкая блондинка, чей высокий рост и необычность наряда, отделанного мехом, бросались в глаза, хоть она и сидела. Я подумала, что она тоже не из нашего княжества. Матушка показывала мне в блюдечке народ северных мореходов и воинов, что выглядели похоже.
Я направилась к ним. Всё равно здесь никого не знаю, а познакомившись с чужеземками, может, услышу про дальние края и чужие обычаи от очевидцев. Любопытно же!
– Можно к вам?
Девушки внимательно посмотрели на меня. Смуглая птичка улыбнулась и кивнула. Крепкая блондинка пожала плечами:
– Садись, коли хочешь. Место здесь не куплено.
Я устроилась на лавке напротив них.
– Я – Дарина из Больших Грязей. Деревня такая у самых Калитовских болот, что на границе с Белозёрьем.
– Я - Хельга, дочь ярла Олафа из Торгвальда. Это островок такой в Северном море.
– Меня зовут Юлдуз-хатун, дочь хана Тенгера из Южного дуза.
– Это Великая степь? Я так и думала! Значит, мы с вами больше не воюем, как дядька Вторак говорил?
– Зима. Зимой никто не воюет, – ответила Юлдуз. – Коней в ваших снегах кормить нечем. А наш род уже три года, как с князем Ратибором мир заключил.
– Вы не болтайте, а лучше ешьте, а то я одна всё съем. Оголодала, как волк полярной ночью, – остановила их северянка, кивнув на стоявшие перед ними блюда.
На них лежали жаренная рыба, мясо с кореньями, хлеб. Из открытого кашника шёл парок, донося до девушек аппетитные ароматы. От такого зрелища и соблазнительных запахов я на время потеряла всякий интерес к беседе, как и остальные девушки. И лишь утолив первый голод, мы смогли вернуться к разговору.
– Юлдуз-хатун, тебе здесь не холодно? Мне дядька Вторак говорил, что у вас в степях зимой ветра сильные, а таких как у нас морозов нет. Не побоялась к нам ехать?
– Отец приказал – я поехала. В теремах у вас тепло, теплее, чем в юрте, а на улице я много бывать не собираюсь.
– И кормят хорошо, –кивнула Хельга на опустевшие блюда. – У нас в эту пору одна рыба и солонина. Так что я собираюсь здесь задержаться.
– Хочешь княгиней стать? На красногорский стол сесть? – с любопытством посмотрела на Хельгу степнячка.
– Я так далеко не заглядываю, – пожала плечами северянка. – Хотя князь здешний мне понравился. Видно, что боец хороший. А что, ханша, боишься, что я тебе дорогу перебегу?
– Не боюсь. Мне княгиней не быть. Скорее ихний воевода мне горло самолично перережет, чем допустит, чтобы дочь Великой степи здесь править стала.
– Зачем же тогда тебя сюда отправили?
– Наши шаманы сказали, что зима в этом году тяжёлой будет, голодной, вот он и отправил меня в Красноцветинск, как про Отбор услышал. Да и показать наши добрые намерения лишним не будет.
Я озадачилась. Неужто степняки такие бедные, что одну ханскую дочь прокормить не смогут?
– Ну, одна ты князя вряд ли сильно объешь, – сказала я.
– Почему одна? – удивилась Юлдуз. – Со мною семь служанок, пять подружек, двое старших женщин и двадцать нукеров для охраны.
– Ого! Со мною только трёх воинов отправили. Без служанок и подружек я как-нибудь обойдусь, а вот ещё хотя бы двоих бойцов я бы взяла, если бы разрешили.
– Зачем вам столько воинов? – удивилась я, вспомнив вечные подозрения дядьки Вторака.
– Чтобы здесь уважали, – пояснила Юлдуз. – Да и Степь пересечь не так-то просто. Враги не дремлют.
– Парни мои хотели в наёмники податься, пока я здесь буду. Было бы их пятеро, им бы легче меняться было: пока один со мной, другие службу несут.
– А я одна здесь. Ни бойцов, ни служанок.
Лучше самой признаться, чем потом они от других услышат. Думала, соседки посмотрят на меня с презрением, как та девица, что чучелком обозвала.
– А ты храбрая, хоть и мелкая, – хлопнула меня по плечу Хельга.
– И духом сильная, – кивнула Юлдуз, – раз одна из дома уехала. Предлагаю союз.
– Союз?
– Союз – дело хорошее. Змей вокруг много и скоро здесь такое начнётся, что станет жарко – согласилась Хельга, оценивающе глядя на Юлдуз. – Мы с тобой здесь чужачки, а сила не всё решает.
Юлдуз согласно кивнула.
– Я подругам всегда рада, только чем я вам помочь смогу? – удивилась я.
– Мы не подруги, а союзники, не путай! – подняла палец Хельга. – В борьбе за конунга каждый будет сам за себя, а вот против врагов мы станем вместе.
– Какие враги? – мне показалось, что она пошутила, только я не поняла соль шутки.
– Не тебе об этом спрашивать. Слышала, что тебя в Отбор брать не хотели? – усмехнулась Юлдуз. – Думаешь, это твои друзья?
Я вздохнула:
– Не друзья.
– Вот видишь! И нам они не подруги. Нас тоже здесь многие видеть не хотят. Так что неприятельницы у нас общие.
– Понятно. Но чем я вам помочь могу? У меня ни воинов, ни служанок нет.
– Зато ты с ними одной крови и веры, в отличии от нас, – заметила степнячка.
– Да, сможешь подсказать, если нас вдруг с вашими обычаями подставить захотят. Или узнаешь о заговоре против нас. Если я что-то узнаю, клянусь, вас предупрежу, – Хельга прикоснулась двумя пальцами к зубам, похоже, подтверждая клятву.
Я посмотрела на девушек и подумала, что это действительно несправедливо, если к ним отнесутся плохо только из-за их чужеземности:
– Обещаю, что и я вам при случае помогу.
– Договорились! – решительно кивнула Юлдуз, зазвенев вплетёнными в косички монетками.
Мы налили из кувшина в чашки горячий отвар и подняли их, как братины, в знак заключённого союза. У меня на душе потеплело и не только от горячего напитка. Я больше не одинока! Пусть они не считают меня подругой, но так хорошо, когда хотя бы есть с кем поболтать
Заметив, что руки Хельги выглядят обветренными, я предложила:
– Хочешь, я тебе крем дам для смягчения кожи?
– Не откажусь. А у тебя он откуда?
– Я сама сделала. Я ведь деревенская ведунья, там женщины часто зелья для красоты просят: для волос, кожи. Уж на такое моих дара и знаний хватает. Я и травы с собой взяла. Мало ли, вдруг самой понадобится.
Юлдуз заинтересована подалась ко мне:
– Для кожи? А ты можешь её светлее сделать?
– Вряд ли получится превратить тебя в такую же белокожую, как Хельга, но осветлить немного могу. Будешь, как вон она, – кивнула я в сторону сидевшей на противоположном от нас конце стола темноволосой девушки.
Глаза Юлдуз сверкнули:
– Сделаешь – я тебе шёлковый платочек подарю.
Отказываться я не стала.
Прода от 21.01.2025, 11:33
Глава 6
Остаток вечера и часть утра я провела за приведением в порядок моего нового жилища. Я рассчитывала здесь задержаться и потому не поленилась отскоблить деревянный стол, разобрать привезённые с собой зелья и травы, разложить вещи, которые могли бы понадобиться. Начала готовить обещанные девушкам средства.
Точнее, для Хельги крем у меня уже был. Ведь отдав ей готовое, надо пополнить запас. Крем этот простой, но уходит быстро. Я сама пользовалась таким в дороге.
Отдала его за завтраком, а для Юлдуз пояснила, что её средство требует больше времени для готовности, но я уже начала его делать.
– Я подожду, – кивнула она. – Сегодня только начало. Первый конкурс объявят через час. Может, к этому времени потеплеет хоть немного.
– Вряд ли. Если и потеплеет, так только к полудню. А какая разница, в тереме-то и так не холодно.
Юлдуз посмотрела на меня и выразительно приподняла узкую бровь:
– Так его объявят на улице, на площади перед теремом.
– Хорошо что ты сказала. Я хоть полушубок надену, а то бы так побежала.
Не совсем через час, а чуть позже, когда я уже начала нервничать, в тереме раздался звон колокольчика и затем из зеркальца, стоявшего на комоде, раздался голос:
– Всех девушек ждут на площади перед теремом.
Я поспешила одеться потеплее и спуститься вниз вместе с другими обитательницами нашего этажа. В этот момент я снова порадовалась, что моя горенка расположена рядом с лестницей. Это позволило опередить других участниц и избежать толкучки.
На улице перед возведённым вчера помостом собралась уже целая толпа. Казалось, все девицы столицы решили попытать счастья и пришли сюда в сопровождении своих родственников и служанок. В первых рядах стояли представительницы знатных семейств, что было видно по дорогим мехам и нарядам и количеству слуг, их сопровождающих.
Народ стоял уже так плотно, что мне стало ясно: моё место на задворках. Но тут меня за руку подцепила сошедшая с крыльца Хельга:
– Становись мне за спину и держись крепче! Будем пробиваться! Ивар – впереди. Борге – слева, Алрик – справа, прикрываете нас. Вперёд!
Под прикрытием высоких, крепких как дубы, воинов мы почти достигли первых рядов, но тылы стоявших впереди девушек с мамками и служанками прикрывали бойцы может и не такие крепкие, как белокурые северяне, зато в превосходящем числе. Они не отступили перед натиском северян, а встали плечом к плечу, ясно давая понять, что без хорошей драки не уступят.
– Дальше не пойдём, – к моему облегчению сказала Хельга. – Отсюда мы точно всё услышим. Ивар, подними Дарину повыше. Она будет нашими глазами.
Я только пискнуть успела, как сильные руки обхватили меня за талию и подняли вверх.
– Ну что там? – нетерпеливо спросила Хельга.
– Пока ничего. В смысле, князя пока не видно. Зато Юлдуз-хатун вижу! Она со своими слева от помоста стоит. В первых рядах.
– Ещё бы ей со своими двадцатью нукерами вперёд не пробиться.
Словно услышав, что говорят о ней, Юлдуз завертела головой и мы встретились с ней глазами. Я помахала ей рукой. К моему удивлению, она ответила, повторив мой жест.
– Всё, Ивар, отпусти меня. Там пока ничего интересного, а тебе тяжело.
– Не тяжело.
– А если ему тяжело, так я могу тебя на плечи посадить, – предложил другой блондин.
Я представила, как это будет выглядеть, и поспешила отказаться:
– Спасибо, не надо! Это как-то неприлично. Я всё же не ребёнок.
– По весу от него ничем не отличаешься! – фыркнула Хельга. – Будь я такой мелкой, как ты, обязательно бы парням на плечи забралась.
– Нет!
– Ладно, сделаем по другому. Алрик и Борге, сцепите руки. Ивар, поставь на них девушку. Ты, Дарина, держись за их плечи, Ивар тебя подстрахует.
Видеть, что происходит, мне хотелось, а потому спорить я не стала, и скоро с любопытством рассматривала море голов, колыхавшееся на ставшей тесной площади. Но вот словно волна прошла по толпе, и я, сообразив, повернулась к помосту. Первыми на него поднялись княжеские гридни в высоких шапках и алых кафтанах. Встали по бокам помоста и хищными соколами оглядывали толпу.
– Вот и князь Ратибор поднимается. Следом княгиня-матушка на резной трон садится, – сообщила я своим спутникам.
– Можешь пока не рассказывать. Мне чуток видно, что на помосте происходит. Я ведь не такая карлица, как ты, – хмыкнула Хельга.
И я с облегчением замолчала. Звук труб поплыл над притихшей площадью. Вперёд вышел глашатай и объявил:
– Пришла пора князю Красногорских земель взять себе супругу добрую. Выберет он её из пяти честных девиц, что пройдут испытания, и не важно, к какому роду та девица принадлежать будет. Отказавшаяся проходить испытание выбывает из состязания. Первое задание для невест выскажет сам князь-батюшка!
Князь встал с трона и подошёл ближе к краю помоста. Оглядел людское море и нахмурился.
– Первое задание будет таким. Девица должна одна отправиться в лес и добыть мне волчью шкуру! – усиленный магией голос князя был отчётливо слышен даже на краю площади, но люди загудели, переспрашивая друг друга, не в силах поверить, что правильно поняли.
– Девушка может взять с собой одного слугу, – бросив на сына сердитый взгляд, дополнила княгиня.
– На выполнение задания даётся двое суток начиная с завтрашнего утра. Всем, кто решит участвовать, наденут заговорённые браслеты, что позволят волхвам убедиться, что девушка действительно побывала в лесу, а не купила шкуру на рынке.
Сказав это, князь развернулся и покинул помост. За ним следом ушла и княгиня-мать.
Я слышала вокруг недовольные голоса:
– Это что за испытание такое? Чай не в княжьи дружины набирают. Слыхано ли дело от девицы требовать, чтобы она волчару завалила?
– Не для того я свою ягодку растила, чтобы волки голодные её белые косточки глодали! Пошлите отсюда! Мы тебе лучше суженного найдём!
И, похоже, так решили многие. Я с высоты видела, как вначале тоненькие ручейки, а потом всё гуще и гуще, потекли с площади прочь.
Парни аккуратно опустили меня на землю и ко мне обратилась Хельга:
– Мне нравится! Правильный у вас князь и задание правильное. Княгиня должна быть сильной и жестокой, чтобы врагов страхе держать.
– А я думала, это князя забота – врагов в страхе держать.
– Князя само собой. Но и княгиня ему в том помогать должна. К тому же у князя свои враги, а у княгини свои могут быть. Мало ли что в жизни бывает, – и Хельга окинула задумчивым взглядом оставшихся на площади девиц. – Так ты как, участвуешь? Или сдашься сразу?
– Участвую.
– Вот и молодец! – Хельга одобрительно хлопнула меня по плечу. – Пошли тогда за браслетами.
Вечером за ужином стало видно, что народу прибавилось. Оказалось, что теперь, когда Отбор начался, все участницы должны жить здесь, под присмотром. И мои недоброжелательницы тоже.
Я надеялась, что они обо мне забыли, но проходя мимо меня к началу стола, та, что сочла меня ловкой и хитрой, посмотрела и сказала:
– О, чучелко, и ты тут! Неужто и ты на волка идти собралась?
– А чего ей бояться, Бажена? Таким чучелом и волки побрезгуют, – заявила Гордета.
Шедшие следом за ними девицы подхалимски захихикали. Я увидела, как нахмурившаяся Хельга начала приподниматься из-за стола, и остановила её:
– Не надо. Не обращай внимания.
– Как это не обращать? Если боишься, что не справишься, так я могу им в морды дать. Мы ж союзники.
– Не надо. Они могут специально это делать, чтобы выставить меняв дурном свете. Благородные девицы в морды не дают. Они должны быть воспитаны, вежливы и кротки нравом.
–Да? А как же с кротким нравом на волка идти? Как с ним справишься?
– Добром и лаской, вестимо, – хмуро сказала я.
– Всё верно говоришь. С врагами нельзя горячиться, – неожиданно поддержала меня Юлдуз. – Месть надо подавать холодной и так, чтобы самому не пострадать. У меня хорошие яды есть. Хочешь, дам?
– Спасибо, не надо. Я и сама немного могу.
