- Вета… - недоуменно глянул на меня Борамир, а потом поймал на себе сочувственную улыбку Олеса. – А, в прочем, можно и его, - пожал он плечами своему «собрату», страдающему не меньше от дурных характеров сестер из алантского рода Полунич…
Хотя, не такие уж мы и несносные. По крайней мере, денек можно и потерпеть. Только жаль, что пролетел он так быстро, будто одна минута. И оставил после себя, как послевкусие – вишневый привкус душевного покоя. Теперь у меня будет именно такая с ним ассоциация. А еще улыбка Борамира. Что-то в ней изменилось. И, пусть я совсем не помню своего отца, мне кажется, что, улыбался он мне именно так, а не иначе…
- Ну и с чего ты такая унылая? – подсела ко мне на садовую скамейку Натэя. – Я вот тебе палантин принесла. Накинь, а то зябко уже на улице…
- Я не унылая… Мне просто очень не нравится сложившаяся ситуация.
- Ты про семейное положение твоего мужчины?
- Ага… Что-то здесь не чисто с этой его больной супругой… Я сердцем чую.
- С его Мокеей? А сам он, что тебе говорит?
- Да, практически ничего. Только сказал на прощание, что сделает все возможное, чтобы мы как можно скорее были вместе. И все… Но, Натэя, - развернулась я к ней всем корпусом. – Я чую, что там что-то не чисто. Мне хватило только в глаза его посмотреть. И как хочешь это назови: блажью моей очередной, пунктиком или…
- … алантским чутьем… - покачала она головой. – Ты знаешь, я когда с Танасом ходила, у Олеса на стройке произошло несчастье. Двое погибли под раскатавшимися бревнами… Так я, за неделю до этого ныть начала, а в тот самый день вообще смертельно больной представилась. Только, чтобы его дома удержать.
- Вот видишь! – изумленно открыла я рот. – И теперь представь, как обидно сидеть вот так, - с чувством хлопнула я ладонью по деревянному сиденью. – и просто ждать.
- Ну, насчет просто сидеть, это ты зря сказала, - достала сестра из кармана платья сложенный вдвое лощеный лист бумаги. – Вот, прочитай и… впечатлись. Это доставили со специальным курьером, пока ты Борамиру медянские окрестности показывала…
А впечатлиться, действительно, было от чего. Еще бы, приглашение на королевский бал в честь дня рождения Его величества, Василия Третьего. Это уж папахивало… откровенной сказкой про Золушку. И совсем меня на аналогичные подвиги не вдохновляло. Но, как выяснилось, моя «домашняя птичка» вдохновилась еще меньше, заявив мне в категоричной форме, что она то уж точно туда не поедет:
- И вообще, что я там забыла, в этом дворце? Я и в столице то ни разу не была. В отличие от тебя… И даже рот по этому поводу не открывай. Сказано же в приглашении, что присутствие, по крайней мере, одного из представителей нашего рода обязательно. Вот ты и будешь его… представлять.
- Ну, знаешь ли… - только и пропыхтела я, а потом нашла-таки, аргументы. – Да я и танцевать то эти их вальсы не умею. И наряда подходящего у меня нет. Я ж нас опозорю, Натэя. Тебя что, это совсем не волнует?
- Волнует, конечно, - тут же согласилась со мной сестра. – Но, я думаю, что с нарядом за две недели мы что-нибудь придумаем, а вальсам тебя может и Сим научить. Насколько я знаю, в учебную программу прокуратских кадетов танцевальная подготовка входит… Мне Танас говорил, - закончила она, уставившись в одну точку.
- Танас говорил… - эхом повторила я. – И как вы с Олесом к этому относитесь?
- К его решению стать рыцарем Прокурата? – посмотрела на меня сестра. – А что тут скажешь?.. Я не думаю, что это его очередная детская фантазия. Я же своего сына знаю. Да и служить в Прокурате, это ведь не обязательно каждый день рисковать жизнью… К тому же, образование там дают очень хорошее, не хуже университетского, - протяжно вздохнула она.
- А, знаешь, что, сестренка. Хоб с ним, с этим балом. Уж так и быть, опозорюсь на нем одна. А вот в столицу мы с тобой вместе махнем. Я попрошу Сима, чтобы он нас сводил в этот их кадетский корпус и все сам показал. А еще ты с Тусьей поговоришь. Уж она-то тебе лучше других расскажет про эту контору. А вот только потом вы с Олесом и будете решать, отдавать туда наше драгоценное чадо или нет. Договорились? – толкнула я Натэю плечом.
- Договорились, - сделала она тоже самое и обняла меня за плечи. – Сим сегодня к нам заскакивал. Правда, как только узнал, что у нас твой мужчина, тут же обратно засобирался… А еще он про Веронику сказал…
- Да… Не хорошо как-то получилось с баронессой, - закусила я губу. – Попала она вчера под мой «тяжелый взгляд». Еще Владимира с собой притащила. Хоть извиняйся теперь перед ними обоими… А что Сим про нее сказал?
- Сказал, что она очень переживает из-за всего этого… недопонимания с твоей стороны. Но, видимо, сюда теперь сунуться побоится, - усмехнулась Натэя. – Второе, это уже лично мой вывод. А извиниться перед ней, я думаю, надо, сестренка. Ты бы видела ее глаза тогда. И как они только на лице ее уместились? Что же касается этого мальчика, то он, я думаю, и так все уже понял, когда Борамира увидел. По крайней мере, когда я вниз спустилась, он еще в прихожей торчал, в отличие от баронессы. И сам передо мной извинился за свой несвоевременный визит… Хороший мальчик. Жалко его.
- Жалко? Так может, ТЫ его усыновишь, раз Борамир отказался? – удивленно уставилась я на сестру. – А что? Ты его будешь чаем своим с мятой поить, а он тебе за это об алантах лекции читать станет.
- Ой, да ладно тебе, - отмахнулась от меня Натэя. – А еще он, когда я его провожала вчера, вздохнул так тяжело и сказал: «Жаль, что у моей Бенедикты совсем другой Грэй».
- А это еще кто такие?
- Бенедикта и Грэй? Герои одной очень старой истории о любви аланта и человека. То ли легенда, то ли быль. Я теперь и не вспомню. Мне папа в детстве про них рассказывал… на ночь, вместо сказки… Слушай, - неожиданно встрепенулась сестра. – А ведь уже, действительно, ночь на дворе. Пойдем ка в дом, Ветвяна. Теперь моя очередь сыну сказки на ночь рассказывать…
Ну что ж, у каждого свои сказки. Да их не только детям и не только на ночь рассказывают. Мне вот, прямо среди белого дня, пришлось выслушать свою, ну о-очень похожую на быль…
- Ну и вот… - нервно крутя в руках свою полупрозрачную накидку от такого же полупрозрачного пеньюара, продолжила баронесса Тумбаль-Гонз. – Я, когда тебя увидела и его, графа Ракницкого, и вы оба были в та-аком состоянии, - на миг замерла она, а потом, вдруг, передернула своими пухлыми плечиками.
- Вероника, я ведь перед тобой уже извинилась, - многострадально закатила я к ее лепному потолку глаза, а потом решила, все-таки, уточнить. – за Борамира.
- Ага… - настороженно застыла она. – Это ты мне сейчас про Симаргла так тонко намекаешь, раз у нас с тобой такой серьезный разговор?
- Вы весьма догадливы, Ваше вдовствующее сиятельство, - оскалилась я в ответ. – Про него самого.
- Ве-вета, - на всякий случай вновь начала заикаться Вероника. – Это, как-то, само собой все вышло. Он у меня начал настойчиво дознаваться, по какому поводу мы тогда все вместе ревели. Ну, я и сказала… И то не сразу.
- Наверное, только после пыток, – сочувственно вздохнула я.
- Нет. До пыток дело не дошло. По пыткам ты у нас специалист, - неожиданно огрызнулась баронесса. – Но, я ведь только ему и сказала. В столовой тогда были только я и… - пораженно открыла она рот и уставилась на меня.
- Что, и?
- Ве-вета, если я тебе скажу, ты меня точно… сдуешь своими страшными глазищами, - испуганно проблеяла Вероника.
- Вот, если ты мне не скажешь, тогда я тебя сдую и, причем до моря Радуг, - пошла я на открытую угрозу. – Говори, давай, кто с вами еще трапезничал?
- Так в том то и дело, что никто. Но, я только сейчас внезапно вспомнила, что прислуживала нам в тот день за столом моя горничная, Миана… А она племянница домоправительницы Перепелкиных. Ее мне супруга графа и пристроила, - захлопнула Вероника свой аристократический рот.
- Что и требовалось доказать, - победно всплеснула я руками, чем заставила даму вжаться в кресло. – Ну и теперь скажите мне, Ваше сиятельство, за что же я перед вами извинялась? – не выдержав, засмеялась я.
- Вета, да я ее… это Кёртово отродье… - начала, было, Вероника, а потом принялась нервно мне подхихикивать.
- А, знаешь, что? - оборвала я ее «переливы» на самой высокой ноте.
- Что? – явила собой баронесса одно большое ухо в малиновом пеньюаре.
- Ты мне, как-то свою волшебную портниху обещала. Так вот сейчас самое время явить ее пред… - задумалась я над концовкой своего оборота, а, потом плюнула. – В общем, мне тоже придется тащиться на этот столичный бал, а платья у меня нет.
- Тащиться? – с крайним осуждением переспросила баронесса. – Это же честь, Вета. День рождения короля, такое важное событие. Причем, уникальное в своем роде, проникнутое духом единства и равноправия всех ладменских граждан, - с блеском процитировала она «анонс мероприятия» из лощеного листочка.
- И в чем же выражается это единство и… равноправие? – гораздо хуже справилась я с аналогичной задачей.
- Да просто демонстрировать там то, что ты маг или алант считается дурным тоном. Этим и отличается… Так тебе портниха моя нужна? – вспомнила, наконец, Вероника. – А ткань ты себе уже выбрала?
- Неа, - проникнувшись всеми духами сразу, стыдливо призналась я. – Придется в Либряну смотаться.
- В Либряну? – подпрыгнула Вероника из своего кресла. – Слушай… Я тебе сейчас кое-что покажу… - и унеслась из комнаты, щелкая по пяткам своими кокетливыми домашними туфлями. А вернулась уже с куском ткани наперевес. – Вот. Мне она не подошла. Слишком… серой показалась, а досталась по большому случаю прямо из Эйфу. Настоящая тафта. Да еще и сжатая… Как тебе?
- Очень красиво, Вероника, - совершенно искренне выдохнула я и провела рукой по серебристо-стальной рельефной поверхности. – Мне нравится. Тем более, что и туфли подходящего цвета у меня уже есть… Сколько ты за нее отдала? – оторвала я взгляд от воздушной материи.
- Да нисколько, - как-то уж очень стыдливо потупилась она. – Так что, считай, это тебе мой подарок к балу. А портниху я к тебе завтра же отошлю, сразу после моей последней примерки… Надеюсь, тогда ты меня простишь?
- Аланты за кусок тряпки не продаются, - гордо заявила я и чмокнула Веронику в щеку. – Спасибо… Да я тебя уже давно простила…
А вот на вопрос: «Можно ли научиться сносно танцевать вальс за десять дней?», я ответила себе, и, причем через более короткий промежуток времени: «Можно, и не только вальс. При условии, что балетмейстером у вас рыцарь Прокурата с замашками членовредителя». Потому что, если и были у них в кадетском корпусе обязательные танцы, то своей «коряжной грацией» сей муж поставил под сомнение всю образовательную систему этой уважаемой конторы. Но, как бы там ни было, задачу свою Сим все же выполнил. Причем, у меня сложилось впечатление, что осваивали мы данный вид искусства с ним одновременно, под «и… раз, два, три» откровенно зевающего Танасика. Да и мне самой, честно говоря, ко дню нашего отбытия в столицу вся эта «предбальная» суетня уже порядком надоела. А в глазах Сима я и вовсе читала жгучее желание свернуть под эти «раз, два, три» куда-нибудь в район Склочных болот. Ну, ничего. Скоро он от меня совершенно избавится… Только уж никак не завтра, потому что…
Куполград накануне дня рождения Его Королевского Величества жил… по-разному. И, если обычные горожане проводили этот день, как и любую свою субботу первой декады сентября, то ладменская элита в предвкушении грядущего бала трудилась, аки пчелка, заполняя своими досточтимыми персонами лучшие гостиницы, парикмахерские салоны и самые пафосные модные магазины. Мы же втроем в это время оживленно перепирались прямо напротив еще тихого в сентябре кадетского корпуса Прокурата:
- Ой, да ладно вам, - обиженно закусила губу моя сестра. – Я сама с ним похожу. А в саквояж ставить его не стала, потому что ты, Сим, когда за нашим багажом в Медянск вернешься, можешь его разбить или повалить на бок… нечаянно. А там ветино бальное платье упаковано.
- Да что уж, я совсем такой… неуклюжий, что ли? – скривился в ответ маг, косясь на меня. – И вообще, о чем спорим то? Давайте, я этот горшок с вареньем сам Тусье закину, - протянул он к предмету нашего спора свои длинные руки.
- А почему именно ты? – сделала я шаг назад, прикрыв одной рукой «презент из провинции». – Я и сама могу его закинуть. Заодно и с Тусьей поздороваюсь… очень быстро.
- Знаю я, как это «быстро», - продолжил свое наступление Сим.
- Знаю я, какой ты «уклюжий», - парировала ему я, слегка удивившись такой странной настойчивости. – А вы можете пока просто так пообщаться. Наверняка, у Натэи к тебе много вопросов есть про твой Прокурат.
- Вета… - предпринял еще одну попытку забрать у меня горшок маг, отчего еще больше придал мне решимости.
- Ты какой-то странный сегодня, Сим. Вон там скамеечка стоит, в скверике. Посидите пока на ней, расслабьтесь.
- А мне-то с чего расслабляться? – подала голос автор вишневого варенья, тоже слегка озадаченная нашим диалогом.
- А ты на Сима… подуй… Я скоро вернусь, - и быстро нырнула под нарисовавшуюся арку, ведущую прямо на крыльцо Глеба и Тусьи.
Но и здесь странности не закончились, представ передо мной в лице растерянной хозяйки дома:
- Вета? – произнесла она с такой интонацией, будто увидела вместо меня службу по дезинфекции. – А ты откуда… так рано? Что-то случилось?
- И тебе здравствуй, подруга, - озадаченно произнесла я. – Я по дороге заскочила подарок моей сестры тебе отдать… Может, у ВАС что-то случилось, Тусья? – заинтересованно заглянула я поверх нее вглубь дома.
- Да все отлично у нас, - в ответ суетливо выскочила она на крыльцо. – Так ты прямо сейчас уже обратно? Тебя Натэя и братец мой ждут?
- Ждут… Только, я сначала… попить хотела. Неужели ты меня не напоишь на дорожку? – с вызовом посмотрела я на нее и всучила несчастный горшок. – Ну?..
- Что ж… Заходи, - обреченно распахнула передо мной дверь подруга и первой направилась по коридору на кухню. – Только, Вета, у нас… гость.
- Кто у вас? – не расслышала я магичку, а потом и сама его увидела… этого гостя. - … Борамир? А ты как здесь оказался? Ты меня ждешь или…
- Здравствуй, Вета, - растерянно подскочил с дивана мой мужчина и замер с открытым ртом.
- А, знаете, что, - обвела я глазами их всех, включая щурящегося на меня из кресла Глеба с Матвеем на руках. – артисты театра пантомимы… А особенно вы, Ваше сиятельство… Уж могли бы сыграть и получше. Тем более, версию я вам сама уже подсказала. Или встретиться для обмена информацией где-нибудь на нейтральной территории. Неужели, такая мысль ни одному из вас в голову не пришла?
- Вета, причем здесь… - решил вступиться за свою сценическую несостоятельность Борамир, но, бросив взгляд на спящего младенца, потащил меня вон из комнаты. – Причем здесь обмен информацией?.. Ну, а, если даже и так? Они ведь твои друзья и знают обо всем, что с тобой происходит. А значит, об этом должен знать и я… Я ведь тебя предупреждал, что так и будет. Тем более, сейчас, когда ты ждешь ребенка.
- Что значит, так и будет? За моей спиной, значит? И давно вы так общаетесь?.. – внезапно замолчала я, припомнив брошенную как-то Тусьей фразу о частых появлениях Борамира в столице. – Видимо, давно и, видимо, часто.
Хотя, не такие уж мы и несносные. По крайней мере, денек можно и потерпеть. Только жаль, что пролетел он так быстро, будто одна минута. И оставил после себя, как послевкусие – вишневый привкус душевного покоя. Теперь у меня будет именно такая с ним ассоциация. А еще улыбка Борамира. Что-то в ней изменилось. И, пусть я совсем не помню своего отца, мне кажется, что, улыбался он мне именно так, а не иначе…
- Ну и с чего ты такая унылая? – подсела ко мне на садовую скамейку Натэя. – Я вот тебе палантин принесла. Накинь, а то зябко уже на улице…
- Я не унылая… Мне просто очень не нравится сложившаяся ситуация.
- Ты про семейное положение твоего мужчины?
- Ага… Что-то здесь не чисто с этой его больной супругой… Я сердцем чую.
- С его Мокеей? А сам он, что тебе говорит?
- Да, практически ничего. Только сказал на прощание, что сделает все возможное, чтобы мы как можно скорее были вместе. И все… Но, Натэя, - развернулась я к ней всем корпусом. – Я чую, что там что-то не чисто. Мне хватило только в глаза его посмотреть. И как хочешь это назови: блажью моей очередной, пунктиком или…
- … алантским чутьем… - покачала она головой. – Ты знаешь, я когда с Танасом ходила, у Олеса на стройке произошло несчастье. Двое погибли под раскатавшимися бревнами… Так я, за неделю до этого ныть начала, а в тот самый день вообще смертельно больной представилась. Только, чтобы его дома удержать.
- Вот видишь! – изумленно открыла я рот. – И теперь представь, как обидно сидеть вот так, - с чувством хлопнула я ладонью по деревянному сиденью. – и просто ждать.
- Ну, насчет просто сидеть, это ты зря сказала, - достала сестра из кармана платья сложенный вдвое лощеный лист бумаги. – Вот, прочитай и… впечатлись. Это доставили со специальным курьером, пока ты Борамиру медянские окрестности показывала…
А впечатлиться, действительно, было от чего. Еще бы, приглашение на королевский бал в честь дня рождения Его величества, Василия Третьего. Это уж папахивало… откровенной сказкой про Золушку. И совсем меня на аналогичные подвиги не вдохновляло. Но, как выяснилось, моя «домашняя птичка» вдохновилась еще меньше, заявив мне в категоричной форме, что она то уж точно туда не поедет:
- И вообще, что я там забыла, в этом дворце? Я и в столице то ни разу не была. В отличие от тебя… И даже рот по этому поводу не открывай. Сказано же в приглашении, что присутствие, по крайней мере, одного из представителей нашего рода обязательно. Вот ты и будешь его… представлять.
- Ну, знаешь ли… - только и пропыхтела я, а потом нашла-таки, аргументы. – Да я и танцевать то эти их вальсы не умею. И наряда подходящего у меня нет. Я ж нас опозорю, Натэя. Тебя что, это совсем не волнует?
- Волнует, конечно, - тут же согласилась со мной сестра. – Но, я думаю, что с нарядом за две недели мы что-нибудь придумаем, а вальсам тебя может и Сим научить. Насколько я знаю, в учебную программу прокуратских кадетов танцевальная подготовка входит… Мне Танас говорил, - закончила она, уставившись в одну точку.
- Танас говорил… - эхом повторила я. – И как вы с Олесом к этому относитесь?
- К его решению стать рыцарем Прокурата? – посмотрела на меня сестра. – А что тут скажешь?.. Я не думаю, что это его очередная детская фантазия. Я же своего сына знаю. Да и служить в Прокурате, это ведь не обязательно каждый день рисковать жизнью… К тому же, образование там дают очень хорошее, не хуже университетского, - протяжно вздохнула она.
- А, знаешь, что, сестренка. Хоб с ним, с этим балом. Уж так и быть, опозорюсь на нем одна. А вот в столицу мы с тобой вместе махнем. Я попрошу Сима, чтобы он нас сводил в этот их кадетский корпус и все сам показал. А еще ты с Тусьей поговоришь. Уж она-то тебе лучше других расскажет про эту контору. А вот только потом вы с Олесом и будете решать, отдавать туда наше драгоценное чадо или нет. Договорились? – толкнула я Натэю плечом.
- Договорились, - сделала она тоже самое и обняла меня за плечи. – Сим сегодня к нам заскакивал. Правда, как только узнал, что у нас твой мужчина, тут же обратно засобирался… А еще он про Веронику сказал…
- Да… Не хорошо как-то получилось с баронессой, - закусила я губу. – Попала она вчера под мой «тяжелый взгляд». Еще Владимира с собой притащила. Хоть извиняйся теперь перед ними обоими… А что Сим про нее сказал?
- Сказал, что она очень переживает из-за всего этого… недопонимания с твоей стороны. Но, видимо, сюда теперь сунуться побоится, - усмехнулась Натэя. – Второе, это уже лично мой вывод. А извиниться перед ней, я думаю, надо, сестренка. Ты бы видела ее глаза тогда. И как они только на лице ее уместились? Что же касается этого мальчика, то он, я думаю, и так все уже понял, когда Борамира увидел. По крайней мере, когда я вниз спустилась, он еще в прихожей торчал, в отличие от баронессы. И сам передо мной извинился за свой несвоевременный визит… Хороший мальчик. Жалко его.
- Жалко? Так может, ТЫ его усыновишь, раз Борамир отказался? – удивленно уставилась я на сестру. – А что? Ты его будешь чаем своим с мятой поить, а он тебе за это об алантах лекции читать станет.
- Ой, да ладно тебе, - отмахнулась от меня Натэя. – А еще он, когда я его провожала вчера, вздохнул так тяжело и сказал: «Жаль, что у моей Бенедикты совсем другой Грэй».
- А это еще кто такие?
- Бенедикта и Грэй? Герои одной очень старой истории о любви аланта и человека. То ли легенда, то ли быль. Я теперь и не вспомню. Мне папа в детстве про них рассказывал… на ночь, вместо сказки… Слушай, - неожиданно встрепенулась сестра. – А ведь уже, действительно, ночь на дворе. Пойдем ка в дом, Ветвяна. Теперь моя очередь сыну сказки на ночь рассказывать…
Ну что ж, у каждого свои сказки. Да их не только детям и не только на ночь рассказывают. Мне вот, прямо среди белого дня, пришлось выслушать свою, ну о-очень похожую на быль…
- Ну и вот… - нервно крутя в руках свою полупрозрачную накидку от такого же полупрозрачного пеньюара, продолжила баронесса Тумбаль-Гонз. – Я, когда тебя увидела и его, графа Ракницкого, и вы оба были в та-аком состоянии, - на миг замерла она, а потом, вдруг, передернула своими пухлыми плечиками.
- Вероника, я ведь перед тобой уже извинилась, - многострадально закатила я к ее лепному потолку глаза, а потом решила, все-таки, уточнить. – за Борамира.
- Ага… - настороженно застыла она. – Это ты мне сейчас про Симаргла так тонко намекаешь, раз у нас с тобой такой серьезный разговор?
- Вы весьма догадливы, Ваше вдовствующее сиятельство, - оскалилась я в ответ. – Про него самого.
- Ве-вета, - на всякий случай вновь начала заикаться Вероника. – Это, как-то, само собой все вышло. Он у меня начал настойчиво дознаваться, по какому поводу мы тогда все вместе ревели. Ну, я и сказала… И то не сразу.
- Наверное, только после пыток, – сочувственно вздохнула я.
- Нет. До пыток дело не дошло. По пыткам ты у нас специалист, - неожиданно огрызнулась баронесса. – Но, я ведь только ему и сказала. В столовой тогда были только я и… - пораженно открыла она рот и уставилась на меня.
- Что, и?
- Ве-вета, если я тебе скажу, ты меня точно… сдуешь своими страшными глазищами, - испуганно проблеяла Вероника.
- Вот, если ты мне не скажешь, тогда я тебя сдую и, причем до моря Радуг, - пошла я на открытую угрозу. – Говори, давай, кто с вами еще трапезничал?
- Так в том то и дело, что никто. Но, я только сейчас внезапно вспомнила, что прислуживала нам в тот день за столом моя горничная, Миана… А она племянница домоправительницы Перепелкиных. Ее мне супруга графа и пристроила, - захлопнула Вероника свой аристократический рот.
- Что и требовалось доказать, - победно всплеснула я руками, чем заставила даму вжаться в кресло. – Ну и теперь скажите мне, Ваше сиятельство, за что же я перед вами извинялась? – не выдержав, засмеялась я.
- Вета, да я ее… это Кёртово отродье… - начала, было, Вероника, а потом принялась нервно мне подхихикивать.
- А, знаешь, что? - оборвала я ее «переливы» на самой высокой ноте.
- Что? – явила собой баронесса одно большое ухо в малиновом пеньюаре.
- Ты мне, как-то свою волшебную портниху обещала. Так вот сейчас самое время явить ее пред… - задумалась я над концовкой своего оборота, а, потом плюнула. – В общем, мне тоже придется тащиться на этот столичный бал, а платья у меня нет.
- Тащиться? – с крайним осуждением переспросила баронесса. – Это же честь, Вета. День рождения короля, такое важное событие. Причем, уникальное в своем роде, проникнутое духом единства и равноправия всех ладменских граждан, - с блеском процитировала она «анонс мероприятия» из лощеного листочка.
- И в чем же выражается это единство и… равноправие? – гораздо хуже справилась я с аналогичной задачей.
- Да просто демонстрировать там то, что ты маг или алант считается дурным тоном. Этим и отличается… Так тебе портниха моя нужна? – вспомнила, наконец, Вероника. – А ткань ты себе уже выбрала?
- Неа, - проникнувшись всеми духами сразу, стыдливо призналась я. – Придется в Либряну смотаться.
- В Либряну? – подпрыгнула Вероника из своего кресла. – Слушай… Я тебе сейчас кое-что покажу… - и унеслась из комнаты, щелкая по пяткам своими кокетливыми домашними туфлями. А вернулась уже с куском ткани наперевес. – Вот. Мне она не подошла. Слишком… серой показалась, а досталась по большому случаю прямо из Эйфу. Настоящая тафта. Да еще и сжатая… Как тебе?
- Очень красиво, Вероника, - совершенно искренне выдохнула я и провела рукой по серебристо-стальной рельефной поверхности. – Мне нравится. Тем более, что и туфли подходящего цвета у меня уже есть… Сколько ты за нее отдала? – оторвала я взгляд от воздушной материи.
- Да нисколько, - как-то уж очень стыдливо потупилась она. – Так что, считай, это тебе мой подарок к балу. А портниху я к тебе завтра же отошлю, сразу после моей последней примерки… Надеюсь, тогда ты меня простишь?
- Аланты за кусок тряпки не продаются, - гордо заявила я и чмокнула Веронику в щеку. – Спасибо… Да я тебя уже давно простила…
А вот на вопрос: «Можно ли научиться сносно танцевать вальс за десять дней?», я ответила себе, и, причем через более короткий промежуток времени: «Можно, и не только вальс. При условии, что балетмейстером у вас рыцарь Прокурата с замашками членовредителя». Потому что, если и были у них в кадетском корпусе обязательные танцы, то своей «коряжной грацией» сей муж поставил под сомнение всю образовательную систему этой уважаемой конторы. Но, как бы там ни было, задачу свою Сим все же выполнил. Причем, у меня сложилось впечатление, что осваивали мы данный вид искусства с ним одновременно, под «и… раз, два, три» откровенно зевающего Танасика. Да и мне самой, честно говоря, ко дню нашего отбытия в столицу вся эта «предбальная» суетня уже порядком надоела. А в глазах Сима я и вовсе читала жгучее желание свернуть под эти «раз, два, три» куда-нибудь в район Склочных болот. Ну, ничего. Скоро он от меня совершенно избавится… Только уж никак не завтра, потому что…
Куполград накануне дня рождения Его Королевского Величества жил… по-разному. И, если обычные горожане проводили этот день, как и любую свою субботу первой декады сентября, то ладменская элита в предвкушении грядущего бала трудилась, аки пчелка, заполняя своими досточтимыми персонами лучшие гостиницы, парикмахерские салоны и самые пафосные модные магазины. Мы же втроем в это время оживленно перепирались прямо напротив еще тихого в сентябре кадетского корпуса Прокурата:
- Ой, да ладно вам, - обиженно закусила губу моя сестра. – Я сама с ним похожу. А в саквояж ставить его не стала, потому что ты, Сим, когда за нашим багажом в Медянск вернешься, можешь его разбить или повалить на бок… нечаянно. А там ветино бальное платье упаковано.
- Да что уж, я совсем такой… неуклюжий, что ли? – скривился в ответ маг, косясь на меня. – И вообще, о чем спорим то? Давайте, я этот горшок с вареньем сам Тусье закину, - протянул он к предмету нашего спора свои длинные руки.
- А почему именно ты? – сделала я шаг назад, прикрыв одной рукой «презент из провинции». – Я и сама могу его закинуть. Заодно и с Тусьей поздороваюсь… очень быстро.
- Знаю я, как это «быстро», - продолжил свое наступление Сим.
- Знаю я, какой ты «уклюжий», - парировала ему я, слегка удивившись такой странной настойчивости. – А вы можете пока просто так пообщаться. Наверняка, у Натэи к тебе много вопросов есть про твой Прокурат.
- Вета… - предпринял еще одну попытку забрать у меня горшок маг, отчего еще больше придал мне решимости.
- Ты какой-то странный сегодня, Сим. Вон там скамеечка стоит, в скверике. Посидите пока на ней, расслабьтесь.
- А мне-то с чего расслабляться? – подала голос автор вишневого варенья, тоже слегка озадаченная нашим диалогом.
- А ты на Сима… подуй… Я скоро вернусь, - и быстро нырнула под нарисовавшуюся арку, ведущую прямо на крыльцо Глеба и Тусьи.
Но и здесь странности не закончились, представ передо мной в лице растерянной хозяйки дома:
- Вета? – произнесла она с такой интонацией, будто увидела вместо меня службу по дезинфекции. – А ты откуда… так рано? Что-то случилось?
- И тебе здравствуй, подруга, - озадаченно произнесла я. – Я по дороге заскочила подарок моей сестры тебе отдать… Может, у ВАС что-то случилось, Тусья? – заинтересованно заглянула я поверх нее вглубь дома.
- Да все отлично у нас, - в ответ суетливо выскочила она на крыльцо. – Так ты прямо сейчас уже обратно? Тебя Натэя и братец мой ждут?
- Ждут… Только, я сначала… попить хотела. Неужели ты меня не напоишь на дорожку? – с вызовом посмотрела я на нее и всучила несчастный горшок. – Ну?..
- Что ж… Заходи, - обреченно распахнула передо мной дверь подруга и первой направилась по коридору на кухню. – Только, Вета, у нас… гость.
- Кто у вас? – не расслышала я магичку, а потом и сама его увидела… этого гостя. - … Борамир? А ты как здесь оказался? Ты меня ждешь или…
- Здравствуй, Вета, - растерянно подскочил с дивана мой мужчина и замер с открытым ртом.
- А, знаете, что, - обвела я глазами их всех, включая щурящегося на меня из кресла Глеба с Матвеем на руках. – артисты театра пантомимы… А особенно вы, Ваше сиятельство… Уж могли бы сыграть и получше. Тем более, версию я вам сама уже подсказала. Или встретиться для обмена информацией где-нибудь на нейтральной территории. Неужели, такая мысль ни одному из вас в голову не пришла?
- Вета, причем здесь… - решил вступиться за свою сценическую несостоятельность Борамир, но, бросив взгляд на спящего младенца, потащил меня вон из комнаты. – Причем здесь обмен информацией?.. Ну, а, если даже и так? Они ведь твои друзья и знают обо всем, что с тобой происходит. А значит, об этом должен знать и я… Я ведь тебя предупреждал, что так и будет. Тем более, сейчас, когда ты ждешь ребенка.
- Что значит, так и будет? За моей спиной, значит? И давно вы так общаетесь?.. – внезапно замолчала я, припомнив брошенную как-то Тусьей фразу о частых появлениях Борамира в столице. – Видимо, давно и, видимо, часто.
