Оценил «гостью из будущего» и рыцарь, поджидающий мою сестру для повторной экскурсионной попытки. Но, то ли настроение у него было не лирическое, то ли воспоминания не те выбрал, сделать на бис несколько вальсовых туров Сим со мной категорически отказался. Правда, еще до того, как я мстительно развернулась к нему голой спиной. А поздно. Девушка обиделась. Девушку в таком вот виде сильно подмывало или произнести что-то, вроде: «Какие погоды нынче замечательные стоят, а не слетать ли нам до Луны и обратно?», или просто на все наплевать и махнуть в Медянск… Потому что девушка откровенно трусила. И даже сказанное им, уже у подножки коляски: «Уверен, ты сегодня будешь на этом балу самой красивой и самой желанной. Поэтому графу твоему я не завидую», - храбрости мне ничуть не прибавило…
- Ну что, - игриво подмигнула ему, полная радостных предвкушений Вероника, заехавшая за мной по дороге из гостиницы. – Покажем этим столичным нахалкам, что такое провинциальный шик? – и поправила едва удерживаемую бархатным платьем грудь.
- Да уж, - скорбно скривилась я в ответ. – Нам с тобой сегодня действительно, есть, что показать. И я сильно надеюсь, это будет не цирк…
- Не что это будет? – переспросила она меня, когда коляска уже тронулась с места. – Да ты не переживай так. Хотя, я, когда впервые на балу была, для храбрости… Ну, в общем, будешь? – высунула она из своего бального ридикюля горлышко фляжки. – Ах, да. Тебе же нельзя… Ну, тогда, слушай меня внимательно. Есть два правила на первые два часа: меньше говори и больше улыбайся. А дальше, всем уже будет глубоко наплевать, какую чушь ты несешь. Потому что они будут делать тоже самое.
- Ага… - сосредоточенно закусив губу, провела я параллель между королевским балом и обычным корпоративом… Вот именно после этого мне уже стало немного спокойнее…
В дальнейшем же у меня просто не осталось выбора, как полностью положиться на светский опыт моей аристократической спутницы, без умолку всю дорогу рассказывающей мне о порядке подобного мероприятия. Да так подробно и с такими выразительными примерами из собственной жизни, что я просто рот не успевала открывать для каких-нибудь вопросов по существу. А когда мы прибыли на место назначения, она как раз добралась до основной своей морали:
- В общем, есть три основных танца и главное, станцевать первый из них - вальс. Он открывает бал и для всех обязателен. В середине идет падеспань. Здесь надо с умом выбрать партнера. Потому что он потом ведет тебя к столу на ужин и может сильно помешать твоим дальнейшим планам, а последний… Это уж по желанию. До него еще дожить надо.
- Дожить? – смогла-таки я вклиниться в ее беспрерывную болтовню. – А что, бывали случаи смертельного исхода?
- Чего? – очумело уставилась на меня Вероника. – Бывают случаи «исхода» совсем в другие… комнаты для совсем других занятий… Это я про свой прошлый опыт, - тут же внесла она поправочку. - Ты же меня понимаешь? А сейчас, улыбайся, Вета, улыбайся. Мы уже приехали…
В эту часть столицы, отделенную от остального города искусственным каналом, я попала впервые. Но, нисколько об этом не жалела. По крайней мере, до дня сегодняшнего, пока, на негнущихся от волнения ногах и с дурацкой улыбкой через все лицо не вошла вовнутрь резиденции местных монархов. И если Куполград представлялся мне «сошедшей с ума старухой», то здешние апартаменты являли собой классический образец классической же архитектуры. Прямо глаз на них отдыхал и тихо радовался, навевая мысли о вечных ценностях обоих моих миров. Тут вам и милые сердцу колонны и аккуратно подстриженные парковые кусты и десятки метров совершеннейших скульптур… Правда, на поверку оказавшихся памятниками коронованным предшественникам Василия Третьего. Ну что ж, зато народ знает всех своих героев в лицо… да и ниже пояса тоже… Но, это же классицизм…
- Вета, ты почему отстала? – оторвала меня Вероника от созерцания почти идеальных пропорций Аезона Первого, заказчика метронома у моего странноватого предка. – Да… Красивый был… мужчина, - а потом спохватилась. – Пошли, внутри тоже будет на что посмотреть. Кстати, про запрет на магию не забыла?..
- Неа, - потрогала я цацку под платьем, перецепленную по такому случаю с кожаного шнурка на серебряную цепочку. – Пошли. Что уж там…
Наверное, баронесса все же имела в виду «на кого посмотреть». Потому что именно в этом я была с ней полностью согласна. Народ прибывал интересный. И полностью мне незнакомый. Хотя, одно родное лицо я все же надеялась здесь увидеть, между этими колоннами и бесконечными зеркалами, полностью закрывшими стены главного зала дворца. Надеялась и боялась. Ведь к нему прилагались еще два, уже совсем не родных и мало приятных: Мокеи и ее худосочного брата.
- Вот смотри, - в очередной раз принялась меня вводить в курс дела Вероника. – В центре зала, где сейчас прогуливается вся публика в ожидании появления Его Величества… Ой, и эта старая коляска здесь, графиня Тибульская, ты погляди… Так вот, здесь и будут танцы. А по бокам, с двух сторон за колоннами вдоль стен… Здрасьте и вам. И ведь не стыдно же ему после… Вета, ты меня слушаешь? Я говорю, там столы стоят для скучающих, или просто болтающих. А оркестр… Ну, ты сама их видишь – у передней стены на стульчиках… Ты куда шею выгнула? Ой… А с кем это он там сидит, Вета? С этим древним алантом?
- Ага, - взволнованно закусила я губу, будто приклеившись взглядом к столу, за которым сейчас так сосредоточенно о чем-то беседовали двое мужчин. Одним из них был Борамир, а другим - тот самый вечно скучающий алант-долгожитель с трубкой в зубах.
И беседа их, по всей видимости, была очень важной. Потому что ее участники были полностью ею поглощены. И лишь однажды Борамир, подняв голову, рассеянно скользнул по залу глазами, зацепив ими и меня… А потом опять вернулся к своему собеседнику… «Ах, вот, значит, как?», - потрясенно мотнула я головой. – «Мне ведь так сейчас нужна твоя поддержка. Хотя бы взглядом, хоть улыбкой… Ну что ж. А мы, значит, даже не знакомы. Спасибо, любимый, за такую поддержку».
- Наверное, он тебя не узнал, - высказала свое робкое предположение баронесса. Но, уж лучше бы она вовсе промолчала.
- Наверное… Пойдем отсюда, Вероника. Ты мне еще не все показала и рассказала, – потащила я ее прочь через весь зал.
- Да все я тебе уже показала, - едва поспевала она за мной. – Постой. Будь здесь, я сейчас вернусь. Мне нужно сговориться насчет вальса. Может и тебе партнера заранее подыскать? А то попадется, какой-нибудь, с кривыми ногами.
- С кривыми ногами? – отстраненно переспросила я. – Не надо мне никого искать. Спасибо, я сама найду, - решительно огляделась я по сторонам, но встретилась взглядом совсем не с тем, с кем хотела всего за минуту до этого. – Начинается, - затравленно сделала я шаг назад, наблюдая, как ко мне, медленно огибая гостей, приближается Гужеслав… И именно поэтому, голосу, раздавшемуся через секунду, обрадовалась, как спасению:
- Добрый вечер, госпожа Вета. Извините, но я не мог к вам не подойти. Таковы правила этикета.
- Здравствуйте, Владимир, - облегченно выдохнула я, заставив его покраснеть быстрее обычного. – Как же я вам… рада, - и метнула глазами в сторону вдруг тормознувшего мужчины. – Вы себе просто не представляете.
- Да. Мне такое, действительно сложно представить, - растерянно улыбнулся он. – И тогда, возможно ли мне выразить вам свое… восхищение?
- Выражайте, Владимир. Так уж и быть.
- Выражаю… Госпожа Вета, вы сегодня восхитительны, как никогда. И похожи сейчас на… огненного ангела. Хотя, я опять сказал глупость. Ведь вы алант, а аланты не верят в Бога. Но, зато, я в него верю. И вы для меня – огненный ангел, - решительно закончил он и поправил свои очки. – И еще, окажите мне удовольствие станцевать с вами … ва-вальс?
- Хорошо, - удивленно воззрилась я на студента. – Но, только вальс. Потому что другие танцы совсем танцевать не собираюсь.
- Что, и даже падеспань?
- И даже его. Я вообще танцы не очень… люблю, - скромно смягчила я свою почти полную хореографическую непригодность… Хотя, падеспань мы с Симом все же «вымучили».
- А вы знаете, госпожа Вета, - вдруг, обрадовался студент. – Я ведь их тоже не очень… люблю. Да и танцы, честно говоря, на таких вот приемах не главное. Кроме вальса, конечно же. Можно, например, посетить музыкальный салон. Там в течение вечера будет выступать лучший скрипач Бетана, господин Бондини. А еще театральный с комическими номерами. В двух из них даже участвуют студенты из моего университета. А еще есть фуршетный зал.
- Да что вы говорите? – заинтересованно уставилась я на него, припомнив, что моя сегодняшняя патронесса поведала мне лишь о последнем из всего перечисленного… Да и, справедливости ради, я вообще не уверена, что о существовании двух остальных Вероника в курсе. – Значит, скучать, точно не придется.
- А кто это надумал скучать? – подлетела к нам сбоку вышеупомянутая ветреница. – Владимир?.. – взглянула она на студента так, словно он – пятно на ее шикарном бирюзовом платье, а потом склонилась к моему уху. – Я думаю, Вета, это не очень удачная для тебя компания. Если ты, конечно, не решила потрепать нервы, сама знаешь кому.
- Знаешь что, Вероника, - одарила я ее взглядом не хуже. – Отстань от меня со своими назиданиями… Лучше просветите насчет присутствующих, а то я здесь никого не знаю. Да и свечения увидеть нет возможности, - это уже было сказано громко и им обоим.
И дальше все покатилось по уже отработанной на ристалище схеме. С той лишь разницей, что вместо Тусьи сейчас «официальные» характеристики гостей выдавал Владимир Перепелкин. Баронесса же осталась по-прежнему верной своему языку:
- Вы знаете, госпожа Вета, я здесь и сам почти новичок, но точно знаю, что этот бал существенно отличается от других трех, традиционных. Здесь все гораздо… проще. И гости все перемешаны между собой, - вытянув шею в поисках объектов для моего «просвещения», рассуждал студент.
- Ха-а! Обычно-то все только после оглашения и попадают вовнутрь, - добавила от себя Вероника. – У меня каждый раз сердце замирает. Так и боюсь как-нибудь услышать на все собрание: «Дважды вдовствующая баронесса»…
- А, вот, обратите внимание, - осторожно кивнул он в сторону настраивающихся на игру музыкантов. – Его сиятельство, граф Дивич. Седовласый мужчина в костюме цвета своего синего фамильного герба. У него в Ладмении самые неспокойные земли. Правда, и самые красивые.
- Склочные болота и Лазурный лес, - хихикнула баронесса. – На одном он себе неплохие прибыли делает, а другие эти прибыли обычно сжирают. И ты посмотри. Никак он опять две мазурки для падчерицы заказывает? Жена то его уже давно со своими скрипучими подружками в фуршетном зале обосновалась. А этому все не сидится…
- Погодите, - теперь подала голос и я, внимательно наблюдая за очень колоритной прогуливающейся парой: коротышкой в традиционном восточном костюме, правда надетым под классический мужской пиджак и его миниатюрной дамой, спрявшей свое лицо за полупрозрачной накидкой, оставляющей на обозрение лишь глаза. – А вот это кто такие?
- Кто такие?.. - задумался на секунду студент. – По всей видимости, наше новое дипломатическое приобретение – посол Джингара со своей… спутницей. Я, честно говоря, не совсем ориентируюсь в современной политике. Но, если это действительно так, то их Диван(1) очень постарался.
- Ну и хвала их джингарским богам, - ехидно сощурилась баронесса. – Значит, теперь к нам снова повезут серебро и парчу. А то эти черные перекупщики такие цены загибают…
Вероника еще что-то лепетала о трудной доле модницы в период экономической блокады, но, я ее слушала плохо, все свое внимание переключив на проходящую мимо нас пару. Что-то странное было в ней. То ли мужчина в своем нелепом «прикиде» явно не соответствовал моим представлениям о Востоке, то ли его спутница… Уж больно свободно она держалась рядом со своим «хозяином». И глаза ее… Они будто искали кого-то. Большие глаза красивого оливкового цвета…
- Привидится же такое.
- Вета, ты о чем?
- Да так… Когда же нам ждать главное действующее лицо?
- А уже не надо ждать, - радостно расплылся Владимир, показывая нам на вход в зал из личных королевских покоев. – Будьте внимательны, госпожа Вета. Сейчас появится Его Вели…
Последние слова студента нам перекрыл вступивший через мгновение оркестр, огласив высокие своды чем-то смутно напоминающим «Туш». А затем всем присутствующим, волной отхлынувшим с центра зала, явился и сам виновник торжества - Василий Третий, правящий монарх Ладмении… Василий Третий… Честно говоря, первое, что мне пришло в голову, увидев его, так это несчастная физиономия того героического скульптора, что будет когда-нибудь ваять с нынешнего короля пополнение в галерею венценосных скульптур. Потому что подогнать фигуру оригинала под требуемые идеальные параметры будет, ну очень не просто… Хотя, в целом, впечатление от стремительно влетевшего в зал мужчины у меня сложилось приятное. Мало того, он мне даже напомнил одного из актеров, лично мной уважаемого, Михаила Ефремова, который вечно играл алкоголиков – оптимистов. Вот и Василий Третий, на мой взгляд, тоже не чурался приятных возлияний… Или я совсем не разбираюсь в люд… в… В общем, в чужих пороках.
- Дорогие мои! – раскинув руки, душевно оглядел он притихших гостей. – Как же я рад видеть вас здесь, у себя в гостях, на моем дне рождения! И сегодня я не ваш король и вы не мои подданные. Мы все равны!.. – вдруг замолчал он, а потом развернулся к одному из мужчин, стоящих неподалеку. – Однако, господин Главный канцлер, сей факт не освобождает вас от вашего ежедневного отчета, – в этом месте, по-видимому, должен был последовать ответный смех слушателей, и король его терпеливо дождался, а затем продолжил. – Так давайте же веселиться вместе, дорогие мои! И те, кто уже не первый раз со мной отсчитывают годы и те, кто впервые разделил нашу общую радость…
Вот после этих слов мы и встретились, наконец, глазами с тем, кто до этого дня делил со мной все мои радости… А потом он мне, все-таки, улыбнулся…
«Поздно, любимый. Слишком поздно. Девушка обиделась. Девушка ждала этой драгоценной улыбки гораздо раньше», - храбро скосила я глаза в пол…
- … и моя венценосная супруга! – пробились ко мне, сквозь пелену переполняющих страстей последние слова воодушевленного монарха.
А потом заиграла музыка… И первым в опустевший центр зала вышел Василий Третий со своей, ведомой под руку «венценосной супругой», маленькой симпатичной «пампушкой» в воздушном терракотовом платье… И бал начался… Мало помалу к первой паре государства стали присоединяться другие, заполняя зал шуршанием дамских нарядов и легким перестукиванием каблучков. А о своем обещании я вспомнила лишь тогда, когда меня за руку потянул, вновь налившийся румянцем студент:
- Госпожа Вета, пойдемте, - ободряюще расплылся он мне, сам, наверняка, труся не меньше. – Вы не переживайте, я хорошо танцую. Меня этому учили.
«Его этому учили… Надеюсь, не как меня – десять дней», - по привычке поджала я пальцы в туфлях, становясь в исходную. – «И… раз, два, три»…
Да не может ведь так быть, чтобы первый мой бал был наполнен не музыкой и любовью, а нервным потряхиванием конечностей… «И… раз, два, три»… Я ведь хочу его запомнить.
- Ну что, - игриво подмигнула ему, полная радостных предвкушений Вероника, заехавшая за мной по дороге из гостиницы. – Покажем этим столичным нахалкам, что такое провинциальный шик? – и поправила едва удерживаемую бархатным платьем грудь.
- Да уж, - скорбно скривилась я в ответ. – Нам с тобой сегодня действительно, есть, что показать. И я сильно надеюсь, это будет не цирк…
- Не что это будет? – переспросила она меня, когда коляска уже тронулась с места. – Да ты не переживай так. Хотя, я, когда впервые на балу была, для храбрости… Ну, в общем, будешь? – высунула она из своего бального ридикюля горлышко фляжки. – Ах, да. Тебе же нельзя… Ну, тогда, слушай меня внимательно. Есть два правила на первые два часа: меньше говори и больше улыбайся. А дальше, всем уже будет глубоко наплевать, какую чушь ты несешь. Потому что они будут делать тоже самое.
- Ага… - сосредоточенно закусив губу, провела я параллель между королевским балом и обычным корпоративом… Вот именно после этого мне уже стало немного спокойнее…
В дальнейшем же у меня просто не осталось выбора, как полностью положиться на светский опыт моей аристократической спутницы, без умолку всю дорогу рассказывающей мне о порядке подобного мероприятия. Да так подробно и с такими выразительными примерами из собственной жизни, что я просто рот не успевала открывать для каких-нибудь вопросов по существу. А когда мы прибыли на место назначения, она как раз добралась до основной своей морали:
- В общем, есть три основных танца и главное, станцевать первый из них - вальс. Он открывает бал и для всех обязателен. В середине идет падеспань. Здесь надо с умом выбрать партнера. Потому что он потом ведет тебя к столу на ужин и может сильно помешать твоим дальнейшим планам, а последний… Это уж по желанию. До него еще дожить надо.
- Дожить? – смогла-таки я вклиниться в ее беспрерывную болтовню. – А что, бывали случаи смертельного исхода?
- Чего? – очумело уставилась на меня Вероника. – Бывают случаи «исхода» совсем в другие… комнаты для совсем других занятий… Это я про свой прошлый опыт, - тут же внесла она поправочку. - Ты же меня понимаешь? А сейчас, улыбайся, Вета, улыбайся. Мы уже приехали…
В эту часть столицы, отделенную от остального города искусственным каналом, я попала впервые. Но, нисколько об этом не жалела. По крайней мере, до дня сегодняшнего, пока, на негнущихся от волнения ногах и с дурацкой улыбкой через все лицо не вошла вовнутрь резиденции местных монархов. И если Куполград представлялся мне «сошедшей с ума старухой», то здешние апартаменты являли собой классический образец классической же архитектуры. Прямо глаз на них отдыхал и тихо радовался, навевая мысли о вечных ценностях обоих моих миров. Тут вам и милые сердцу колонны и аккуратно подстриженные парковые кусты и десятки метров совершеннейших скульптур… Правда, на поверку оказавшихся памятниками коронованным предшественникам Василия Третьего. Ну что ж, зато народ знает всех своих героев в лицо… да и ниже пояса тоже… Но, это же классицизм…
- Вета, ты почему отстала? – оторвала меня Вероника от созерцания почти идеальных пропорций Аезона Первого, заказчика метронома у моего странноватого предка. – Да… Красивый был… мужчина, - а потом спохватилась. – Пошли, внутри тоже будет на что посмотреть. Кстати, про запрет на магию не забыла?..
- Неа, - потрогала я цацку под платьем, перецепленную по такому случаю с кожаного шнурка на серебряную цепочку. – Пошли. Что уж там…
Наверное, баронесса все же имела в виду «на кого посмотреть». Потому что именно в этом я была с ней полностью согласна. Народ прибывал интересный. И полностью мне незнакомый. Хотя, одно родное лицо я все же надеялась здесь увидеть, между этими колоннами и бесконечными зеркалами, полностью закрывшими стены главного зала дворца. Надеялась и боялась. Ведь к нему прилагались еще два, уже совсем не родных и мало приятных: Мокеи и ее худосочного брата.
- Вот смотри, - в очередной раз принялась меня вводить в курс дела Вероника. – В центре зала, где сейчас прогуливается вся публика в ожидании появления Его Величества… Ой, и эта старая коляска здесь, графиня Тибульская, ты погляди… Так вот, здесь и будут танцы. А по бокам, с двух сторон за колоннами вдоль стен… Здрасьте и вам. И ведь не стыдно же ему после… Вета, ты меня слушаешь? Я говорю, там столы стоят для скучающих, или просто болтающих. А оркестр… Ну, ты сама их видишь – у передней стены на стульчиках… Ты куда шею выгнула? Ой… А с кем это он там сидит, Вета? С этим древним алантом?
- Ага, - взволнованно закусила я губу, будто приклеившись взглядом к столу, за которым сейчас так сосредоточенно о чем-то беседовали двое мужчин. Одним из них был Борамир, а другим - тот самый вечно скучающий алант-долгожитель с трубкой в зубах.
И беседа их, по всей видимости, была очень важной. Потому что ее участники были полностью ею поглощены. И лишь однажды Борамир, подняв голову, рассеянно скользнул по залу глазами, зацепив ими и меня… А потом опять вернулся к своему собеседнику… «Ах, вот, значит, как?», - потрясенно мотнула я головой. – «Мне ведь так сейчас нужна твоя поддержка. Хотя бы взглядом, хоть улыбкой… Ну что ж. А мы, значит, даже не знакомы. Спасибо, любимый, за такую поддержку».
- Наверное, он тебя не узнал, - высказала свое робкое предположение баронесса. Но, уж лучше бы она вовсе промолчала.
- Наверное… Пойдем отсюда, Вероника. Ты мне еще не все показала и рассказала, – потащила я ее прочь через весь зал.
- Да все я тебе уже показала, - едва поспевала она за мной. – Постой. Будь здесь, я сейчас вернусь. Мне нужно сговориться насчет вальса. Может и тебе партнера заранее подыскать? А то попадется, какой-нибудь, с кривыми ногами.
- С кривыми ногами? – отстраненно переспросила я. – Не надо мне никого искать. Спасибо, я сама найду, - решительно огляделась я по сторонам, но встретилась взглядом совсем не с тем, с кем хотела всего за минуту до этого. – Начинается, - затравленно сделала я шаг назад, наблюдая, как ко мне, медленно огибая гостей, приближается Гужеслав… И именно поэтому, голосу, раздавшемуся через секунду, обрадовалась, как спасению:
- Добрый вечер, госпожа Вета. Извините, но я не мог к вам не подойти. Таковы правила этикета.
- Здравствуйте, Владимир, - облегченно выдохнула я, заставив его покраснеть быстрее обычного. – Как же я вам… рада, - и метнула глазами в сторону вдруг тормознувшего мужчины. – Вы себе просто не представляете.
- Да. Мне такое, действительно сложно представить, - растерянно улыбнулся он. – И тогда, возможно ли мне выразить вам свое… восхищение?
- Выражайте, Владимир. Так уж и быть.
- Выражаю… Госпожа Вета, вы сегодня восхитительны, как никогда. И похожи сейчас на… огненного ангела. Хотя, я опять сказал глупость. Ведь вы алант, а аланты не верят в Бога. Но, зато, я в него верю. И вы для меня – огненный ангел, - решительно закончил он и поправил свои очки. – И еще, окажите мне удовольствие станцевать с вами … ва-вальс?
- Хорошо, - удивленно воззрилась я на студента. – Но, только вальс. Потому что другие танцы совсем танцевать не собираюсь.
- Что, и даже падеспань?
- И даже его. Я вообще танцы не очень… люблю, - скромно смягчила я свою почти полную хореографическую непригодность… Хотя, падеспань мы с Симом все же «вымучили».
- А вы знаете, госпожа Вета, - вдруг, обрадовался студент. – Я ведь их тоже не очень… люблю. Да и танцы, честно говоря, на таких вот приемах не главное. Кроме вальса, конечно же. Можно, например, посетить музыкальный салон. Там в течение вечера будет выступать лучший скрипач Бетана, господин Бондини. А еще театральный с комическими номерами. В двух из них даже участвуют студенты из моего университета. А еще есть фуршетный зал.
- Да что вы говорите? – заинтересованно уставилась я на него, припомнив, что моя сегодняшняя патронесса поведала мне лишь о последнем из всего перечисленного… Да и, справедливости ради, я вообще не уверена, что о существовании двух остальных Вероника в курсе. – Значит, скучать, точно не придется.
- А кто это надумал скучать? – подлетела к нам сбоку вышеупомянутая ветреница. – Владимир?.. – взглянула она на студента так, словно он – пятно на ее шикарном бирюзовом платье, а потом склонилась к моему уху. – Я думаю, Вета, это не очень удачная для тебя компания. Если ты, конечно, не решила потрепать нервы, сама знаешь кому.
- Знаешь что, Вероника, - одарила я ее взглядом не хуже. – Отстань от меня со своими назиданиями… Лучше просветите насчет присутствующих, а то я здесь никого не знаю. Да и свечения увидеть нет возможности, - это уже было сказано громко и им обоим.
И дальше все покатилось по уже отработанной на ристалище схеме. С той лишь разницей, что вместо Тусьи сейчас «официальные» характеристики гостей выдавал Владимир Перепелкин. Баронесса же осталась по-прежнему верной своему языку:
- Вы знаете, госпожа Вета, я здесь и сам почти новичок, но точно знаю, что этот бал существенно отличается от других трех, традиционных. Здесь все гораздо… проще. И гости все перемешаны между собой, - вытянув шею в поисках объектов для моего «просвещения», рассуждал студент.
- Ха-а! Обычно-то все только после оглашения и попадают вовнутрь, - добавила от себя Вероника. – У меня каждый раз сердце замирает. Так и боюсь как-нибудь услышать на все собрание: «Дважды вдовствующая баронесса»…
- А, вот, обратите внимание, - осторожно кивнул он в сторону настраивающихся на игру музыкантов. – Его сиятельство, граф Дивич. Седовласый мужчина в костюме цвета своего синего фамильного герба. У него в Ладмении самые неспокойные земли. Правда, и самые красивые.
- Склочные болота и Лазурный лес, - хихикнула баронесса. – На одном он себе неплохие прибыли делает, а другие эти прибыли обычно сжирают. И ты посмотри. Никак он опять две мазурки для падчерицы заказывает? Жена то его уже давно со своими скрипучими подружками в фуршетном зале обосновалась. А этому все не сидится…
- Погодите, - теперь подала голос и я, внимательно наблюдая за очень колоритной прогуливающейся парой: коротышкой в традиционном восточном костюме, правда надетым под классический мужской пиджак и его миниатюрной дамой, спрявшей свое лицо за полупрозрачной накидкой, оставляющей на обозрение лишь глаза. – А вот это кто такие?
- Кто такие?.. - задумался на секунду студент. – По всей видимости, наше новое дипломатическое приобретение – посол Джингара со своей… спутницей. Я, честно говоря, не совсем ориентируюсь в современной политике. Но, если это действительно так, то их Диван(1) очень постарался.
- Ну и хвала их джингарским богам, - ехидно сощурилась баронесса. – Значит, теперь к нам снова повезут серебро и парчу. А то эти черные перекупщики такие цены загибают…
Вероника еще что-то лепетала о трудной доле модницы в период экономической блокады, но, я ее слушала плохо, все свое внимание переключив на проходящую мимо нас пару. Что-то странное было в ней. То ли мужчина в своем нелепом «прикиде» явно не соответствовал моим представлениям о Востоке, то ли его спутница… Уж больно свободно она держалась рядом со своим «хозяином». И глаза ее… Они будто искали кого-то. Большие глаза красивого оливкового цвета…
- Привидится же такое.
- Вета, ты о чем?
- Да так… Когда же нам ждать главное действующее лицо?
- А уже не надо ждать, - радостно расплылся Владимир, показывая нам на вход в зал из личных королевских покоев. – Будьте внимательны, госпожа Вета. Сейчас появится Его Вели…
Последние слова студента нам перекрыл вступивший через мгновение оркестр, огласив высокие своды чем-то смутно напоминающим «Туш». А затем всем присутствующим, волной отхлынувшим с центра зала, явился и сам виновник торжества - Василий Третий, правящий монарх Ладмении… Василий Третий… Честно говоря, первое, что мне пришло в голову, увидев его, так это несчастная физиономия того героического скульптора, что будет когда-нибудь ваять с нынешнего короля пополнение в галерею венценосных скульптур. Потому что подогнать фигуру оригинала под требуемые идеальные параметры будет, ну очень не просто… Хотя, в целом, впечатление от стремительно влетевшего в зал мужчины у меня сложилось приятное. Мало того, он мне даже напомнил одного из актеров, лично мной уважаемого, Михаила Ефремова, который вечно играл алкоголиков – оптимистов. Вот и Василий Третий, на мой взгляд, тоже не чурался приятных возлияний… Или я совсем не разбираюсь в люд… в… В общем, в чужих пороках.
- Дорогие мои! – раскинув руки, душевно оглядел он притихших гостей. – Как же я рад видеть вас здесь, у себя в гостях, на моем дне рождения! И сегодня я не ваш король и вы не мои подданные. Мы все равны!.. – вдруг замолчал он, а потом развернулся к одному из мужчин, стоящих неподалеку. – Однако, господин Главный канцлер, сей факт не освобождает вас от вашего ежедневного отчета, – в этом месте, по-видимому, должен был последовать ответный смех слушателей, и король его терпеливо дождался, а затем продолжил. – Так давайте же веселиться вместе, дорогие мои! И те, кто уже не первый раз со мной отсчитывают годы и те, кто впервые разделил нашу общую радость…
Вот после этих слов мы и встретились, наконец, глазами с тем, кто до этого дня делил со мной все мои радости… А потом он мне, все-таки, улыбнулся…
«Поздно, любимый. Слишком поздно. Девушка обиделась. Девушка ждала этой драгоценной улыбки гораздо раньше», - храбро скосила я глаза в пол…
- … и моя венценосная супруга! – пробились ко мне, сквозь пелену переполняющих страстей последние слова воодушевленного монарха.
А потом заиграла музыка… И первым в опустевший центр зала вышел Василий Третий со своей, ведомой под руку «венценосной супругой», маленькой симпатичной «пампушкой» в воздушном терракотовом платье… И бал начался… Мало помалу к первой паре государства стали присоединяться другие, заполняя зал шуршанием дамских нарядов и легким перестукиванием каблучков. А о своем обещании я вспомнила лишь тогда, когда меня за руку потянул, вновь налившийся румянцем студент:
- Госпожа Вета, пойдемте, - ободряюще расплылся он мне, сам, наверняка, труся не меньше. – Вы не переживайте, я хорошо танцую. Меня этому учили.
«Его этому учили… Надеюсь, не как меня – десять дней», - по привычке поджала я пальцы в туфлях, становясь в исходную. – «И… раз, два, три»…
Да не может ведь так быть, чтобы первый мой бал был наполнен не музыкой и любовью, а нервным потряхиванием конечностей… «И… раз, два, три»… Я ведь хочу его запомнить.
