- Да. И не только о нем… У нас это вообще семейная… проблема. У моей сестры муж – тоже человек. Замечательный сильный человек… Я до сих пор так и не отважилась спросить у Натэи, как она смирилась с таким их неравноценным будущим. Этот вопрос оказался слишком… тяжелым.
- И у вашей прекрасной сестры тоже… - потрясенно покачал головой Конрад Докжански. – Ну надо же… Получается, что все женщины вашего рода для меня сплошные загадки… Только поверьте мне, Вета, не все так страшно. И, особенно для вас, - многозначительно расплылся он, явно уже придя в себя. – Есть разные способы поддержать близкого человека. Именно человека, самой ценной энергетической подпиткой, которая выражается, в первую очередь в любви и заботе. Я знаю одну такую смешанную семью. Они давно отошли от светской суеты и живут сейчас недалеко от Либряны, в деревушке Мэзонруж, окруженные многочисленным семейством. Это, кстати, чисто человеческая черта – жить большой семьей. Так вот, их главе сейчас сто шестнадцать лет и он себя прекрасно чувствует. Я в этом сам убедился, когда он приезжал навестить в столицу одного из своих пра-пра… да, кто ж теперь разберет… правнуков. Мальчик учится у нас в университете. Это я про вашу сестру… А вот, что касается лично вас и графа Ракницкого… - вновь внимательно взглянул он на меня. – Я думаю, все у вас получится… Только медальон свой у меня не забудьте. Он вам еще, некоторое время пригодится… Ну и что вы на меня так смотрите? – довольный произведенным эффектом расплылся профессор. – Дорогая Вета, я слишком давно знаю нашего Верховного мага, еще с его студенческих лет. И не могу не предположить, что он обязательно предпримет попытку воспользоваться счастливой возможностью втянуть вас в свое очередное предприятие. Ведь он уже спрашивал у вас: «Цените ли вы риск?»… Неужели не спрашивал?..
«Спрашивал. Но, вот только не он, не здесь и примерно не такими словами», - провела я у себя в голове невеселую параллель… А потом они, вдруг, сами посыпались, как дырявые листья с потревоженного порывом осеннего ветра дерева – только сгребай их в кучу и поджигай… С глаз долой из сердца вон… Потому что иначе… А иначе, получалось совсем что-то, вселяющее ужас… Я даже села на край кровати, ухватившись руками за ближайшую опору для балдахина. И даже несколько раз тряхнула в темноте головой, прогоняя настойчивые образы из своего прошлого, но они, упорно не хотели разлетаться, возвращаясь на свои прежние места:
«Скажите, Вета, вы любите риск?», - и нахальная улыбка невысокого господина, встреченного мной накануне отъезда в Качелино, раз и навсегда изменившего жизнь…
Светофор на перекрестке одной из тюменских улиц и Лексус, глубокого синего цвета, уносящий прочь вольготно развалившегося в нем мужчину… все с той же улыбкой на довольном лице…
«… в последнее время она вообще мало клиентов принимала. Правда, как раз накануне своей смерти к ней приезжал один, на большой такой, то ли черной, то ли синей машине. С личным водителем, но, очень воспитанный мужчина. Я думаю, она по его заказу на Дальние Болота ходила…», - грустные глаза Катерины Ивановны напротив меня. Через стол в ее одинокой деревенской кухне с китайскими часами-чайником на стене…
«Ну, что тебе сказать, Вета?.. Я по его следу долго шел, от самого Ржавого оврага, километров одиннадцать. Тогда как раз ранний снег выпал… И странно он себя вел, этот матерый. Кормушку мою в нескольких метрах обогнул с лосем прикормленным. Лось тот сильно охромел после августовского гона. А волк даже не тормознул рядом. Так и потрусил дальше не останавливаясь. На эти Дальние болота… Странный зверь…», - лесник, нетерпеливо дергающий ручкой на дверце своего старенького казенного уазика…
«… Да обыкновенное животное. Иногда медведь, но, чаще волк. Только, полностью подчиненное какому-то, сильно самоуверенному магу… Такое животное и называют слепенем. Ведь его глазами за жертвой «хозяин» следит, а сам он ничего в этот момент не видит…», - беззаботная улыбка моей беременной подруги, уверенно шагающей со мной под ручку на рыцарский турнир…
«А, все-таки рисковая вы девушка. Вы сами это понимаете?..», - прощальное напутствие, произнесенное уже у самой пещеры – моей алантской двери в этот мир. И невысокий мужичок в дурацком жилете с кучей карманов… И все та же довольная ухмылка на его лице, так не соответствующая образу простого сельского трудяги…
- Ну, еще бы ты не ухмылялся, сволочь. Доставил до нужного места, проконтролировал. Даже тоннель правильный указал и фонарик вручил… А бабушку то за что? Мешала она тебе, самая большая любовь всей твоей жизни…
Окно в комнате открылось не сразу, а только после нескольких безуспешных попыток сдвинуть с места заклинившую шпингалетную задвижку. Видимо, давно здесь помещений не проветривали… А вот мне сегодня ночью очень захотелось самой… проветриться. Распахнув его настежь, я взобралась на подоконник и уселась по удобнее, свесив ноги на улицу…
Прямо подо мной тихо перешептывались растущие у стены кусты. Небо заволокло облаками, сквозь которые силилась вынырнуть красовавшаяся в своем полном объеме луна, а совсем рядом, чуть ниже в долине подмигивал огнями город… «Это надо же, в какую даль меня занесло… И ведь успел Борамир… Значит, и я должна успеть. А уж потом думать о том, как поквитаться за свою бабушку с господином Верховным магом… Так что, дыши глубже, Ветвяна Полунич и радуйся что головокружение твое почти прошло».
- Дыши глубже… Всему свое время…
- Ну и долго ты еще будешь дрыхнуть?!
- Тусья, погоди. От таких воплей она может вообще никогда не проснуться.
- А мы ей сейчас твое вишневое варенье под нос сунем. А, еще лучше…
- Знаете, что, - открыла я, на всякий случай, глаза. – … птички мои. Особенно ты, подруга, с явно садистскими позывами в мою сторону. То водой меня норовишь полить, то вареньем обмазать… И как же я рада вас видеть. Чего застыли, идите ко мне, я уже не ядовитая! – призывно раскинула я во всю ширь свои руки.
Птички мои домашние дважды приглашать себя не заставили и вошедший к нам минутой позже господин профессор от такой «групповой постельной сцены» чуть стыдливо не ретировался обратно за дверь. Правда, потом, все же надумал и вышел, предварительно справившись о моем самочувствии, оптимистичный отчет о котором заставил его тяжко вздохнуть. Ну а что ж мы поделаем? Ходите, дорогой наш Конрад в цирк. Там такие же артисты выступают.
- Ты знаешь, Вета… Мы с Натэей решили, что больше ты одна никуда выходить не будешь.
- А я что вам говорила? Я ведь вас честно предупреждала, что опозорюсь на этом балу.
- Ну, насчет «опозорюсь», это, еще как посмотреть. Весь город только о тебе и сплетничает. Правда, там еще светлое имя графа Ракницкого упоминается, - ехидно скривилась магичка.
- Да мать же вашу… И что про него говорят?
- Что говорят?.. Дамы тебе, я думаю, в тайне завидуют. Ты знаешь, сколько до тебя попыток было его в оборот взять?.. То-то и оно. Вот и брызгают сейчас слюной. А мужчины… Их другое волнует – испортятся ли вновь из-за этого «инцидента» отношения с Джингаром.
- Так посол то здесь, вроде как, не причем?
- Тусья, да хватит тебе ей голову всякими ненужными вещами забивать. Успеет еще сама себе это сделать… Вет, шрам то остался, покажи?
Пришлось задирать свою арендованную по случаю «больничную» сорочку и демонстрировать спину. Да мне и самой, откровенно говоря, было интересно:
- Ничего нет, будто и не было, - удовлетворенно похлопала мне рукой по левой лопатке подруга. – А ты знаешь, кто нам эту новость про тебя принес? Вероника. Эта… как ты про нее тогда сказала, Натэя, «хобья погребушка»?.. – перегнулась через меня Тусья ко вдруг смутившейся сестре. - Вот она и есть, хобья погремушка. Прибежала, глаза навыкат и давай орать с порога: «Убили Вету, закололи прямо в сердце». У меня ведь потом на сутки молоко пропало…
- Прямо в сердце? – переспросила я. – Так оно же у алантов…
- А мы-то, откуда это знали? – выкатила глаза магичка.
- Так и есть, сестренка. Даже я была не в курсе про собственную… анатомическую особенность. Это уже после, когда Вероника… прооралась, Сим от нее добился подробностей, сам рванул тут же узнавать, куда тебя увезли, а нам уже в двери крикнул, что все должно обойтись, потому что… Ну, сердце наше не там расположено, куда эта дриада метилась… Но, это мы тогда еще про яд не знали, - грустно вздохнула Натэя.
- Да ведь все и в правду обошлось, - прижала я их обеих к себе. – И я снова вместе с вами, – а про себя еще и добавила, что мне бы вообще поблагодарить эту несчастную Лулияну стоило за то, что я узнала и от нее и от нашего профессора. – Кстати, а что с дриадой? Где она?
- В Грязных землях, полагаю, - выдала магичка. – Сим говорил, что когда преступление налицо, да еще и совершено против аланта, то приравнивается к государственной измене. Это старый указ, кстати, первый, принятый нашим королем еще во времена гонений. Так что, красавица наша уже там.
- Очень жаль… Мне бы ей еще пару вопросов задать… Да и ее саму мне тоже жалко.
- Кстати, о жалости, - тут же попыталась сменить тему магичка. – Вета, ты меня, конечно, извини, но я и Симу сказала, что больше эту… аристократическую дуру в своем доме видеть не хочу.
- Это Веронику, что ли? – невольно захихикала я. – Ох, подруга. Я ведь ему, когда-то, тоже самое говорила. Только, наша баронесса имеет талант просачиваться в любое место, как земляная кошка Танасика.
- Ну, сейчас это вряд ли, - решительно тряхнула она в ответ хвостом. – Братец мой вообще в последнее время ходит темнее бадукских шахт и ей, я думаю, тоже от него порядком досталось… за все ее «подвиги»… А ты домой то вообще собираешься? – опомнившись, развернулась она ко мне.
- А вы мне платье другое принесли? – встречно поинтересовалась я…
Прощание с моим бесценным лекарем и лектором в одном лице прошло быстро и как то сумбурно. В основном, из-за Натэи, к ручке которой тот трижды прикладывался по этому поводу… Да, красота, это страшная сила. Как выяснилось, даже для умудренных столетиями алантов… Ко мне же отношение было без придыханий и сугубо деловое. Точнее, научно-просветительское. Пришлось пообещать, что в ближайшее время я непременно, под его чутким руководством, займусь повышением своего исторического уровня. Хотя, думаю, мне это пойдет только на пользу.
Заминка вышла немного позже, уже в коляске, поджидающей нас у витых ворот дома Конрада Докжански. И возникла она после того, как я, правда, слегка запоздало, задала вопрос о конечной цели нашего пути:
- А заскочим сначала к нам, - схватив за руку, преданно посмотрела мне в глаза Тусья. – С Глебом поздороваешься, и… чай попьем. Я новый рецепт нашла. Правда, без вишневого варенья.
- Заскочим, - внимательно присмотрелась я к подруге. – А с чего вдруг…
- Вет, представляешь, - тут же встряла в наш разговор Натэя, - я научилась сама подвалы прокладывать. А еще к нам на днях твой эльф залетал… или залетала. Не знаю, как правильно.
- Тиниэль? Она не передумала насчет зимовки? Я ведь ее приглашала, правда еще до…
- Нет, что ты! – взмахнула рукой сестра. – Пообещала скоро вернуться. Как саквояжи свои соберет, - зашлись громким смехом обе мои сопровождающие.
- А… - только и успела я открыть свой рот.
- А еще у нас, знаешь какие новости, - заполошно перебила меня Натэя. – Мы определились с будущим Танаса.
- Ну и что решили? – наконец, успела закончить я фразу.
- Решили, что быть ему кадетом, - выдохнула девушка. – Так что, с начала октября переезжает наш мальчик в столицу… А само заведение мне понравилось. Классы там такие… светлые и казарма приличная. Я даже в курятнике их была, да и вообще… Тем более, что Сим будет его рыцарем-наставником.
- Ну да, - ехидно скривилась я исключительно на последнюю новость. – Вместе-то они в два раза быстрее научатся по деревьям лазить и лягушками метко за шиворот попадать.
- А вот и зря ты так, - надула, вдруг, свои губки, вступившаяся за братца Тусья. – Сим очень хороший рыцарь и с хорошим будущим в Прокурате. А то, что он… дурачится иногда с Танасиком, так только потому, что детей любит.
- Да не обижайся ты так. Я, если откровенно, тоже рада этому факту. Просто… Ты мне лучше скажи…
- Вет, а у нас с Олесом еще одна новость. Хорошая.
- Ну, рассказывай, - обреченно вздохнула я, видя такое явное нежелание дослушать меня до конца.
- Через две недели в Медянске начинается ежегодная урожайная ярмарка, и мы на ней будем выставлять свою купель. Туда со всей Ладмении съезжаются. Так что, заказы, я думаю, пойдут.
- А вот это просто замечательно. Я очень за вас рада и хочу…
- А уж он то сам какой довольный…
И дальше примерно в том же духе, вплоть до самой калитки нашего конечного пункта… И как они себе только языки не смозолили… А потом меня, практически всучили некроманту, растерянно открывшему на такое дело больше обычного глаза:
- Добрый день, Вета, - привстал он из кресла, где секунду до этого мирно дремал, замаскировавшись столичной газетой. – Как твое самочувствие?
- Теперь все нормально. Можно жить дальше. Весь вопрос, как… Ты не знаешь, случайно, что на допросе рассказала дриада, которая меня ранила?
- Эта несчастная?.. К сожалению, нет. Я вообще по данному делу опираюсь исключительно на краткую информацию от Сима и… - быстро свернул он недочитанные страницы местного СМИ.
- Да-а?.. – с опаской проводила я взглядом приземлившуюся на пол газету. – Это плохо… Глеб, скажи мне, когда маг нацепляет на себя личину, что при этом остается неизменным? Рост? Фигура?
- Личину? – озадаченно почесал он за ухом. – Хороший маг может изменить все, хотя, обычно, цепляют на свой «костяк». Так проще и надежнее… А почему ты спрашиваешь? Ты что, решила «поэкспериментировать с внешностью»?
- Да нет… Похоже, это со мной играли в такие игры, - закусила я губу, решая для себя, воспользоваться ситуацией или нет. А, впрочем, меня здесь и так воспринимают как… Что уж терять-то? – Я про нашего Димиона…
Но, Глеб меня на этот раз удивил. Причем, сильно – выслушав, крайне внимательно. А закончил уж и вовсе занятной информацией лично от себя:
- Ты знаешь, Вета… То что ты говоришь сейчас, вполне укладывается в мое представление о Мастере. Но, к сожалению, вообще не доказуемо. Разве, кроме его нелегального хранения и использования двери… - прищурил он на меня свои фиалковые глаза. – И есть еще кое-что, заставляющее меня тебе верить. Только, пусть это останется между нами. Договорились? – дождался он моего нетерпеливого кивка. – Чуть больше года назад, в конце прошлого августа, на главном алантском кладбище страны, вблизи Тайриля, там, где находится усыпальница первых правителей, произошло вопиющее преступление.
- А что, разве раньше алантов не сжигали?
- Сжигали, конечно. Только не Нэйю и Мираха. У них свой мавзолей, который был распахнут для паломников около тысячи лет… Так вот, из этого, уже закрытого тогда наглухо и опечатанного сильнейшей магией мавзолея была похищена золотая пчела – символ тогдашней высшей власти. Сама по себе она большой ювелирной ценности не представляла и имела на тот момент много своих копий и по дороже. Но, главное – заключенная в ней алантская энергия, схожая по силе нескольких десятков представителей твоего народа вместе взятых.
- И у вашей прекрасной сестры тоже… - потрясенно покачал головой Конрад Докжански. – Ну надо же… Получается, что все женщины вашего рода для меня сплошные загадки… Только поверьте мне, Вета, не все так страшно. И, особенно для вас, - многозначительно расплылся он, явно уже придя в себя. – Есть разные способы поддержать близкого человека. Именно человека, самой ценной энергетической подпиткой, которая выражается, в первую очередь в любви и заботе. Я знаю одну такую смешанную семью. Они давно отошли от светской суеты и живут сейчас недалеко от Либряны, в деревушке Мэзонруж, окруженные многочисленным семейством. Это, кстати, чисто человеческая черта – жить большой семьей. Так вот, их главе сейчас сто шестнадцать лет и он себя прекрасно чувствует. Я в этом сам убедился, когда он приезжал навестить в столицу одного из своих пра-пра… да, кто ж теперь разберет… правнуков. Мальчик учится у нас в университете. Это я про вашу сестру… А вот, что касается лично вас и графа Ракницкого… - вновь внимательно взглянул он на меня. – Я думаю, все у вас получится… Только медальон свой у меня не забудьте. Он вам еще, некоторое время пригодится… Ну и что вы на меня так смотрите? – довольный произведенным эффектом расплылся профессор. – Дорогая Вета, я слишком давно знаю нашего Верховного мага, еще с его студенческих лет. И не могу не предположить, что он обязательно предпримет попытку воспользоваться счастливой возможностью втянуть вас в свое очередное предприятие. Ведь он уже спрашивал у вас: «Цените ли вы риск?»… Неужели не спрашивал?..
«Спрашивал. Но, вот только не он, не здесь и примерно не такими словами», - провела я у себя в голове невеселую параллель… А потом они, вдруг, сами посыпались, как дырявые листья с потревоженного порывом осеннего ветра дерева – только сгребай их в кучу и поджигай… С глаз долой из сердца вон… Потому что иначе… А иначе, получалось совсем что-то, вселяющее ужас… Я даже села на край кровати, ухватившись руками за ближайшую опору для балдахина. И даже несколько раз тряхнула в темноте головой, прогоняя настойчивые образы из своего прошлого, но они, упорно не хотели разлетаться, возвращаясь на свои прежние места:
«Скажите, Вета, вы любите риск?», - и нахальная улыбка невысокого господина, встреченного мной накануне отъезда в Качелино, раз и навсегда изменившего жизнь…
Светофор на перекрестке одной из тюменских улиц и Лексус, глубокого синего цвета, уносящий прочь вольготно развалившегося в нем мужчину… все с той же улыбкой на довольном лице…
«… в последнее время она вообще мало клиентов принимала. Правда, как раз накануне своей смерти к ней приезжал один, на большой такой, то ли черной, то ли синей машине. С личным водителем, но, очень воспитанный мужчина. Я думаю, она по его заказу на Дальние Болота ходила…», - грустные глаза Катерины Ивановны напротив меня. Через стол в ее одинокой деревенской кухне с китайскими часами-чайником на стене…
«Ну, что тебе сказать, Вета?.. Я по его следу долго шел, от самого Ржавого оврага, километров одиннадцать. Тогда как раз ранний снег выпал… И странно он себя вел, этот матерый. Кормушку мою в нескольких метрах обогнул с лосем прикормленным. Лось тот сильно охромел после августовского гона. А волк даже не тормознул рядом. Так и потрусил дальше не останавливаясь. На эти Дальние болота… Странный зверь…», - лесник, нетерпеливо дергающий ручкой на дверце своего старенького казенного уазика…
«… Да обыкновенное животное. Иногда медведь, но, чаще волк. Только, полностью подчиненное какому-то, сильно самоуверенному магу… Такое животное и называют слепенем. Ведь его глазами за жертвой «хозяин» следит, а сам он ничего в этот момент не видит…», - беззаботная улыбка моей беременной подруги, уверенно шагающей со мной под ручку на рыцарский турнир…
«А, все-таки рисковая вы девушка. Вы сами это понимаете?..», - прощальное напутствие, произнесенное уже у самой пещеры – моей алантской двери в этот мир. И невысокий мужичок в дурацком жилете с кучей карманов… И все та же довольная ухмылка на его лице, так не соответствующая образу простого сельского трудяги…
- Ну, еще бы ты не ухмылялся, сволочь. Доставил до нужного места, проконтролировал. Даже тоннель правильный указал и фонарик вручил… А бабушку то за что? Мешала она тебе, самая большая любовь всей твоей жизни…
Окно в комнате открылось не сразу, а только после нескольких безуспешных попыток сдвинуть с места заклинившую шпингалетную задвижку. Видимо, давно здесь помещений не проветривали… А вот мне сегодня ночью очень захотелось самой… проветриться. Распахнув его настежь, я взобралась на подоконник и уселась по удобнее, свесив ноги на улицу…
Прямо подо мной тихо перешептывались растущие у стены кусты. Небо заволокло облаками, сквозь которые силилась вынырнуть красовавшаяся в своем полном объеме луна, а совсем рядом, чуть ниже в долине подмигивал огнями город… «Это надо же, в какую даль меня занесло… И ведь успел Борамир… Значит, и я должна успеть. А уж потом думать о том, как поквитаться за свою бабушку с господином Верховным магом… Так что, дыши глубже, Ветвяна Полунич и радуйся что головокружение твое почти прошло».
- Дыши глубже… Всему свое время…
- Ну и долго ты еще будешь дрыхнуть?!
- Тусья, погоди. От таких воплей она может вообще никогда не проснуться.
- А мы ей сейчас твое вишневое варенье под нос сунем. А, еще лучше…
- Знаете, что, - открыла я, на всякий случай, глаза. – … птички мои. Особенно ты, подруга, с явно садистскими позывами в мою сторону. То водой меня норовишь полить, то вареньем обмазать… И как же я рада вас видеть. Чего застыли, идите ко мне, я уже не ядовитая! – призывно раскинула я во всю ширь свои руки.
Птички мои домашние дважды приглашать себя не заставили и вошедший к нам минутой позже господин профессор от такой «групповой постельной сцены» чуть стыдливо не ретировался обратно за дверь. Правда, потом, все же надумал и вышел, предварительно справившись о моем самочувствии, оптимистичный отчет о котором заставил его тяжко вздохнуть. Ну а что ж мы поделаем? Ходите, дорогой наш Конрад в цирк. Там такие же артисты выступают.
- Ты знаешь, Вета… Мы с Натэей решили, что больше ты одна никуда выходить не будешь.
- А я что вам говорила? Я ведь вас честно предупреждала, что опозорюсь на этом балу.
- Ну, насчет «опозорюсь», это, еще как посмотреть. Весь город только о тебе и сплетничает. Правда, там еще светлое имя графа Ракницкого упоминается, - ехидно скривилась магичка.
- Да мать же вашу… И что про него говорят?
- Что говорят?.. Дамы тебе, я думаю, в тайне завидуют. Ты знаешь, сколько до тебя попыток было его в оборот взять?.. То-то и оно. Вот и брызгают сейчас слюной. А мужчины… Их другое волнует – испортятся ли вновь из-за этого «инцидента» отношения с Джингаром.
- Так посол то здесь, вроде как, не причем?
- Тусья, да хватит тебе ей голову всякими ненужными вещами забивать. Успеет еще сама себе это сделать… Вет, шрам то остался, покажи?
Пришлось задирать свою арендованную по случаю «больничную» сорочку и демонстрировать спину. Да мне и самой, откровенно говоря, было интересно:
- Ничего нет, будто и не было, - удовлетворенно похлопала мне рукой по левой лопатке подруга. – А ты знаешь, кто нам эту новость про тебя принес? Вероника. Эта… как ты про нее тогда сказала, Натэя, «хобья погребушка»?.. – перегнулась через меня Тусья ко вдруг смутившейся сестре. - Вот она и есть, хобья погремушка. Прибежала, глаза навыкат и давай орать с порога: «Убили Вету, закололи прямо в сердце». У меня ведь потом на сутки молоко пропало…
- Прямо в сердце? – переспросила я. – Так оно же у алантов…
- А мы-то, откуда это знали? – выкатила глаза магичка.
- Так и есть, сестренка. Даже я была не в курсе про собственную… анатомическую особенность. Это уже после, когда Вероника… прооралась, Сим от нее добился подробностей, сам рванул тут же узнавать, куда тебя увезли, а нам уже в двери крикнул, что все должно обойтись, потому что… Ну, сердце наше не там расположено, куда эта дриада метилась… Но, это мы тогда еще про яд не знали, - грустно вздохнула Натэя.
- Да ведь все и в правду обошлось, - прижала я их обеих к себе. – И я снова вместе с вами, – а про себя еще и добавила, что мне бы вообще поблагодарить эту несчастную Лулияну стоило за то, что я узнала и от нее и от нашего профессора. – Кстати, а что с дриадой? Где она?
- В Грязных землях, полагаю, - выдала магичка. – Сим говорил, что когда преступление налицо, да еще и совершено против аланта, то приравнивается к государственной измене. Это старый указ, кстати, первый, принятый нашим королем еще во времена гонений. Так что, красавица наша уже там.
- Очень жаль… Мне бы ей еще пару вопросов задать… Да и ее саму мне тоже жалко.
- Кстати, о жалости, - тут же попыталась сменить тему магичка. – Вета, ты меня, конечно, извини, но я и Симу сказала, что больше эту… аристократическую дуру в своем доме видеть не хочу.
- Это Веронику, что ли? – невольно захихикала я. – Ох, подруга. Я ведь ему, когда-то, тоже самое говорила. Только, наша баронесса имеет талант просачиваться в любое место, как земляная кошка Танасика.
- Ну, сейчас это вряд ли, - решительно тряхнула она в ответ хвостом. – Братец мой вообще в последнее время ходит темнее бадукских шахт и ей, я думаю, тоже от него порядком досталось… за все ее «подвиги»… А ты домой то вообще собираешься? – опомнившись, развернулась она ко мне.
- А вы мне платье другое принесли? – встречно поинтересовалась я…
Прощание с моим бесценным лекарем и лектором в одном лице прошло быстро и как то сумбурно. В основном, из-за Натэи, к ручке которой тот трижды прикладывался по этому поводу… Да, красота, это страшная сила. Как выяснилось, даже для умудренных столетиями алантов… Ко мне же отношение было без придыханий и сугубо деловое. Точнее, научно-просветительское. Пришлось пообещать, что в ближайшее время я непременно, под его чутким руководством, займусь повышением своего исторического уровня. Хотя, думаю, мне это пойдет только на пользу.
Заминка вышла немного позже, уже в коляске, поджидающей нас у витых ворот дома Конрада Докжански. И возникла она после того, как я, правда, слегка запоздало, задала вопрос о конечной цели нашего пути:
- А заскочим сначала к нам, - схватив за руку, преданно посмотрела мне в глаза Тусья. – С Глебом поздороваешься, и… чай попьем. Я новый рецепт нашла. Правда, без вишневого варенья.
- Заскочим, - внимательно присмотрелась я к подруге. – А с чего вдруг…
- Вет, представляешь, - тут же встряла в наш разговор Натэя, - я научилась сама подвалы прокладывать. А еще к нам на днях твой эльф залетал… или залетала. Не знаю, как правильно.
- Тиниэль? Она не передумала насчет зимовки? Я ведь ее приглашала, правда еще до…
- Нет, что ты! – взмахнула рукой сестра. – Пообещала скоро вернуться. Как саквояжи свои соберет, - зашлись громким смехом обе мои сопровождающие.
- А… - только и успела я открыть свой рот.
- А еще у нас, знаешь какие новости, - заполошно перебила меня Натэя. – Мы определились с будущим Танаса.
- Ну и что решили? – наконец, успела закончить я фразу.
- Решили, что быть ему кадетом, - выдохнула девушка. – Так что, с начала октября переезжает наш мальчик в столицу… А само заведение мне понравилось. Классы там такие… светлые и казарма приличная. Я даже в курятнике их была, да и вообще… Тем более, что Сим будет его рыцарем-наставником.
- Ну да, - ехидно скривилась я исключительно на последнюю новость. – Вместе-то они в два раза быстрее научатся по деревьям лазить и лягушками метко за шиворот попадать.
- А вот и зря ты так, - надула, вдруг, свои губки, вступившаяся за братца Тусья. – Сим очень хороший рыцарь и с хорошим будущим в Прокурате. А то, что он… дурачится иногда с Танасиком, так только потому, что детей любит.
- Да не обижайся ты так. Я, если откровенно, тоже рада этому факту. Просто… Ты мне лучше скажи…
- Вет, а у нас с Олесом еще одна новость. Хорошая.
- Ну, рассказывай, - обреченно вздохнула я, видя такое явное нежелание дослушать меня до конца.
- Через две недели в Медянске начинается ежегодная урожайная ярмарка, и мы на ней будем выставлять свою купель. Туда со всей Ладмении съезжаются. Так что, заказы, я думаю, пойдут.
- А вот это просто замечательно. Я очень за вас рада и хочу…
- А уж он то сам какой довольный…
И дальше примерно в том же духе, вплоть до самой калитки нашего конечного пункта… И как они себе только языки не смозолили… А потом меня, практически всучили некроманту, растерянно открывшему на такое дело больше обычного глаза:
- Добрый день, Вета, - привстал он из кресла, где секунду до этого мирно дремал, замаскировавшись столичной газетой. – Как твое самочувствие?
- Теперь все нормально. Можно жить дальше. Весь вопрос, как… Ты не знаешь, случайно, что на допросе рассказала дриада, которая меня ранила?
- Эта несчастная?.. К сожалению, нет. Я вообще по данному делу опираюсь исключительно на краткую информацию от Сима и… - быстро свернул он недочитанные страницы местного СМИ.
- Да-а?.. – с опаской проводила я взглядом приземлившуюся на пол газету. – Это плохо… Глеб, скажи мне, когда маг нацепляет на себя личину, что при этом остается неизменным? Рост? Фигура?
- Личину? – озадаченно почесал он за ухом. – Хороший маг может изменить все, хотя, обычно, цепляют на свой «костяк». Так проще и надежнее… А почему ты спрашиваешь? Ты что, решила «поэкспериментировать с внешностью»?
- Да нет… Похоже, это со мной играли в такие игры, - закусила я губу, решая для себя, воспользоваться ситуацией или нет. А, впрочем, меня здесь и так воспринимают как… Что уж терять-то? – Я про нашего Димиона…
Но, Глеб меня на этот раз удивил. Причем, сильно – выслушав, крайне внимательно. А закончил уж и вовсе занятной информацией лично от себя:
- Ты знаешь, Вета… То что ты говоришь сейчас, вполне укладывается в мое представление о Мастере. Но, к сожалению, вообще не доказуемо. Разве, кроме его нелегального хранения и использования двери… - прищурил он на меня свои фиалковые глаза. – И есть еще кое-что, заставляющее меня тебе верить. Только, пусть это останется между нами. Договорились? – дождался он моего нетерпеливого кивка. – Чуть больше года назад, в конце прошлого августа, на главном алантском кладбище страны, вблизи Тайриля, там, где находится усыпальница первых правителей, произошло вопиющее преступление.
- А что, разве раньше алантов не сжигали?
- Сжигали, конечно. Только не Нэйю и Мираха. У них свой мавзолей, который был распахнут для паломников около тысячи лет… Так вот, из этого, уже закрытого тогда наглухо и опечатанного сильнейшей магией мавзолея была похищена золотая пчела – символ тогдашней высшей власти. Сама по себе она большой ювелирной ценности не представляла и имела на тот момент много своих копий и по дороже. Но, главное – заключенная в ней алантская энергия, схожая по силе нескольких десятков представителей твоего народа вместе взятых.
