Он почти не отходил от ребёнка. Марго, когда я поведала о своей проблеме, тут же развила бурную деятельность. Она попросила Марка, и тот привёл порталом её гувернантку, которая оставалась в имении. Эта оказалась слегка полноватая женщина средних лет, довольно прогрессивных взглядов, и, судя по самой Марго, хорошо ладящая с окружающими. На семейном совете её кандидатура была одобрена. Только крыс ревниво косился и не слезал с рук Лины, словно боялся, что малышка перестанет его замечать. Но мадам Лили и к Филимону нашла подход. Этому способствовал ежедневный ритуал завтрака, на котором крысу предлагалось присутствовать и вкушать большой кусок сыра. Вот так, незаметно, грызун проникся к гувернантке нежными чувствами, и подобрел. Причём не только душой, но и пузиком.
В ходе разбирательства с графом Офстайм, помимо преступления в отношении Лины, выплыли и другие грязные делишки. Его сослали в Мёртвые земли на пожизненное поселение и лишили магии. Теперь он проживёт остаток недолгой жизни обычным человеком, занимающимся тяжким трудом на местных каменоломнях. Жалко ли мне его? Ничуть. Ведь от Лины этот гад хотел вообще избавиться самым кардинальным способом.
Баронство тоже перешло под моё начало. С помощью Марка Раденбергского я наняла хорошего управляющего баронством, а сама, после окончания учёбы, с головой ушла в кофейный бизнес. Надо сказать, Марк мне и здесь помог. Ещё, он привёз молодого мага, которого с его безумными идеями не принимало магическое собрание.
– Думаю, вы сработаетесь, – улыбнулся брюнет, представляя мне парня.
И мы сработались. Да ещё как! Результатом нашего сотрудничества стало появление небольшого кафе, изюминкой которого была съедобная посуда. Очень удобно. Не надо заморачиваться с уборкой. Герцог Раденбергский идею одобрил и наладил производство такой посуды. Теперь наши кафешки разбежались по всему герцогству и очень пришлись кстати во время ярмарок и в парках, где любили гулять горожане.
Марк продолжил обучение в межгосударственной аспирантуре, но каждое утро завтракал у меня в кофейне. Незаметно мы сблизились, я даже контролировала ремонт в его городском особняке.
Марго, после окончания академии, вышла замуж за своего Ричарда и уехала к нему в замок, но связь мы не потеряли. Свою мечту она осуществила. Теперь рядом с замковой стеной стоит внушительное здание – лаборатория. Сколько она изобрела лекарственных средств и методик лечения! А главным своим достижением подруга считает возвращение к нормальной жизни моей сестрёнки.
Никогда не забуду тот день, когда из алого пламени портала прямо посередине торгового зала «Утренней гадости» появилась сияющая Марго с воплем: «Нашла! Я нашла!». И тут же понеслась на второй этаж. Хорошо, что в это время за столиками сидели только ведьмочки из школы ведовства, привычные ко всему, а то бы ей пришлось и врачебную практику у меня открывать. Ага, лечить от заикания и энуреза. Следом появился Марк. Они вдвоём около часа прочищали энергетические каналы Лины каким-то особым способом. Единственное, что я поняла, так это то, что под действием ментальной магии, – у Марка эта магия была совмещённой, – Марго смогла заменить повреждённые каналы на новые, которые вырастила прямо в теле девочки. Я рыдала, как водяная сычуха, глядя, как сестрёнка, уже не малышка, сама двигает ножками. Ну, а привести обленившиеся мышцы в порядок, – это мы и сами смогли. Так, что в день своего тринадцатилетия Лина встречала гостей стоя. А осенью за ней явились с межгосударственной Академии три важных имперских мага, и мне пришлось отпустить сестрёнку в столицу, где она начала обучаться на подготовительном отделении. Марк за ней там присматривал. Страшно было расставаться, но я понимала, что лорд Жильверн не может заменить сестрёнке всех преподавателей. Так что пусть учится!
Без Лины стало пусто. Розовый крыс слёзно долго умолял хозяина отпустить его с девочкой. Лорд Залезжский так же долго вредничал, но вернул Филимону его серый цвет и подарил Лине. Теперь ей не скучно, и крыс превратился в самого рьяного защитника и верного компаньона. А мои вечера скрашивал Митрич. Лина так напитала его своей магией, что старичок мог свободно проявляться. И вот мы частенько засиживались с ним по вечерам на кухне, выдумывая какой-нибудь новый рецепт и дегустируя первые образцы.
– Э-эх, замуж тебе надо! – как-то сказал Митрич, дуя на горячий чай в блюдце. – Скоро 25 годков. Пора уже. А то в девках засидишься. Другие уже во всю нянчат ребятёнков.
– Митрич, у меня мысли совсем в другую сторону работают! – возразила я, одновременно вырисовывая на сливочной шапке кофе розу.
– Влюбиться бы тебе! Хоть немного. Сразу мысли в нужном направлении и потекут!
Сказано – домовой!
– В кого? – ухмыльнулась я.
– Так целые косяки ходют! Выбирай – не хочу!
– Вот именно – не хочу!
Ну не говорить же, что давно влюблена. Да только какой герцог посмотрит на баронессу? У них своих маркиз, графинь и герцогинь хватает.
– Что, так сложно выбрать жертву? – не унимался старичок.
Жертва выбралась сама. В прекрасный вечер Марк заявился при параде, долго расписывал красоты и богатства своих угодий, я, усталая после суматошного дня, слушала, кивала, соглашалась. Нет, ну в самом деле, у нас очень красивое герцогство! В какой-то момент он замолчал, я перевела взгляд и не поняла: чего это он такой счастливый?
– Ну, вот и ладно, совет вам, да любовь! – выдал из своего угла Митрич, удовлетворённо стукнув перевёрнутой на блюдце пустой чашкой.
Это он о чём? Неужели я вот так, сама толком не расслышав, дала согласие? На что?
В общем – да. Я уже три года как герцогиня Раденбергская. Император собственноручно подписал согласие на этот брак. А к алтарю меня вёл – кто? Лорд Залезжский! Собственной персоной! Сестричка с женихом постарались!
Могла ли я подумать тогда, когда стояла перед испорченной крысом вывеской, что отгрызая часть буквы, он отгрыз мне скучное будущее и подтолкнул на собственный жизненный путь, где я сама себе стала хозяйкой?
А сейчас я иду в кабинет мужа сказать, что скоро он станет папой очаровательного сорванца. Три года не получалось, но вот вчера утром мне стало не хорошо и я попросила Марго осмотреть меня. Вдруг, какая пакость прицепилась? Почему не вчера? Так Марго строго настрого запретила, пока самолично не изготовит успокоительное для брата, а то тот от радости может ползамка разнести выбросом магии. Иду, а сзади хихикает и перекатывается золовка. Ей через месяц рожать вторую дочку.
– Милый! – тихонько поскреблась я в дверь. – Можно?
– Да, радость, моя! Мы с отцом уже закончили!
О! Так и любимый свёкр на связи! Тем лучше.
Муж поднялся с кресла мне на встречу.
– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно заглянул он мне в глаза.
– Беременность у нас случилась, пацаном, – выдала Марго и тут же подсунула под нос брату тряпицу с эфирным настоем. Вовремя. Глаза мужа стали закатываться. – Бракодел ты, братец! Не мог поизящнее сработать! Знаешь, говорят, нужно родить сначала няньку, а потом ляльку! Девочка первая должна рождаться. А ты пацана смастерил.
– Неужели! – раздалось громоподобное из переговорного кристалла и не успел Марк опуститься на пол, как из портала выскочил искрящийся счастьем свёкр. – Дождался! – и сгрёб всех в свои медвежьи объятия.
Через восемь месяцев молодой герцог Раденбергский собственноручно поднял над родовым замком белый флаг с красной полосой – символ рождения наследника.
Конец.
В ходе разбирательства с графом Офстайм, помимо преступления в отношении Лины, выплыли и другие грязные делишки. Его сослали в Мёртвые земли на пожизненное поселение и лишили магии. Теперь он проживёт остаток недолгой жизни обычным человеком, занимающимся тяжким трудом на местных каменоломнях. Жалко ли мне его? Ничуть. Ведь от Лины этот гад хотел вообще избавиться самым кардинальным способом.
Баронство тоже перешло под моё начало. С помощью Марка Раденбергского я наняла хорошего управляющего баронством, а сама, после окончания учёбы, с головой ушла в кофейный бизнес. Надо сказать, Марк мне и здесь помог. Ещё, он привёз молодого мага, которого с его безумными идеями не принимало магическое собрание.
– Думаю, вы сработаетесь, – улыбнулся брюнет, представляя мне парня.
И мы сработались. Да ещё как! Результатом нашего сотрудничества стало появление небольшого кафе, изюминкой которого была съедобная посуда. Очень удобно. Не надо заморачиваться с уборкой. Герцог Раденбергский идею одобрил и наладил производство такой посуды. Теперь наши кафешки разбежались по всему герцогству и очень пришлись кстати во время ярмарок и в парках, где любили гулять горожане.
Марк продолжил обучение в межгосударственной аспирантуре, но каждое утро завтракал у меня в кофейне. Незаметно мы сблизились, я даже контролировала ремонт в его городском особняке.
Марго, после окончания академии, вышла замуж за своего Ричарда и уехала к нему в замок, но связь мы не потеряли. Свою мечту она осуществила. Теперь рядом с замковой стеной стоит внушительное здание – лаборатория. Сколько она изобрела лекарственных средств и методик лечения! А главным своим достижением подруга считает возвращение к нормальной жизни моей сестрёнки.
Никогда не забуду тот день, когда из алого пламени портала прямо посередине торгового зала «Утренней гадости» появилась сияющая Марго с воплем: «Нашла! Я нашла!». И тут же понеслась на второй этаж. Хорошо, что в это время за столиками сидели только ведьмочки из школы ведовства, привычные ко всему, а то бы ей пришлось и врачебную практику у меня открывать. Ага, лечить от заикания и энуреза. Следом появился Марк. Они вдвоём около часа прочищали энергетические каналы Лины каким-то особым способом. Единственное, что я поняла, так это то, что под действием ментальной магии, – у Марка эта магия была совмещённой, – Марго смогла заменить повреждённые каналы на новые, которые вырастила прямо в теле девочки. Я рыдала, как водяная сычуха, глядя, как сестрёнка, уже не малышка, сама двигает ножками. Ну, а привести обленившиеся мышцы в порядок, – это мы и сами смогли. Так, что в день своего тринадцатилетия Лина встречала гостей стоя. А осенью за ней явились с межгосударственной Академии три важных имперских мага, и мне пришлось отпустить сестрёнку в столицу, где она начала обучаться на подготовительном отделении. Марк за ней там присматривал. Страшно было расставаться, но я понимала, что лорд Жильверн не может заменить сестрёнке всех преподавателей. Так что пусть учится!
Без Лины стало пусто. Розовый крыс слёзно долго умолял хозяина отпустить его с девочкой. Лорд Залезжский так же долго вредничал, но вернул Филимону его серый цвет и подарил Лине. Теперь ей не скучно, и крыс превратился в самого рьяного защитника и верного компаньона. А мои вечера скрашивал Митрич. Лина так напитала его своей магией, что старичок мог свободно проявляться. И вот мы частенько засиживались с ним по вечерам на кухне, выдумывая какой-нибудь новый рецепт и дегустируя первые образцы.
– Э-эх, замуж тебе надо! – как-то сказал Митрич, дуя на горячий чай в блюдце. – Скоро 25 годков. Пора уже. А то в девках засидишься. Другие уже во всю нянчат ребятёнков.
– Митрич, у меня мысли совсем в другую сторону работают! – возразила я, одновременно вырисовывая на сливочной шапке кофе розу.
– Влюбиться бы тебе! Хоть немного. Сразу мысли в нужном направлении и потекут!
Сказано – домовой!
– В кого? – ухмыльнулась я.
– Так целые косяки ходют! Выбирай – не хочу!
– Вот именно – не хочу!
Ну не говорить же, что давно влюблена. Да только какой герцог посмотрит на баронессу? У них своих маркиз, графинь и герцогинь хватает.
– Что, так сложно выбрать жертву? – не унимался старичок.
Жертва выбралась сама. В прекрасный вечер Марк заявился при параде, долго расписывал красоты и богатства своих угодий, я, усталая после суматошного дня, слушала, кивала, соглашалась. Нет, ну в самом деле, у нас очень красивое герцогство! В какой-то момент он замолчал, я перевела взгляд и не поняла: чего это он такой счастливый?
– Ну, вот и ладно, совет вам, да любовь! – выдал из своего угла Митрич, удовлетворённо стукнув перевёрнутой на блюдце пустой чашкой.
Это он о чём? Неужели я вот так, сама толком не расслышав, дала согласие? На что?
В общем – да. Я уже три года как герцогиня Раденбергская. Император собственноручно подписал согласие на этот брак. А к алтарю меня вёл – кто? Лорд Залезжский! Собственной персоной! Сестричка с женихом постарались!
Могла ли я подумать тогда, когда стояла перед испорченной крысом вывеской, что отгрызая часть буквы, он отгрыз мне скучное будущее и подтолкнул на собственный жизненный путь, где я сама себе стала хозяйкой?
А сейчас я иду в кабинет мужа сказать, что скоро он станет папой очаровательного сорванца. Три года не получалось, но вот вчера утром мне стало не хорошо и я попросила Марго осмотреть меня. Вдруг, какая пакость прицепилась? Почему не вчера? Так Марго строго настрого запретила, пока самолично не изготовит успокоительное для брата, а то тот от радости может ползамка разнести выбросом магии. Иду, а сзади хихикает и перекатывается золовка. Ей через месяц рожать вторую дочку.
– Милый! – тихонько поскреблась я в дверь. – Можно?
– Да, радость, моя! Мы с отцом уже закончили!
О! Так и любимый свёкр на связи! Тем лучше.
Муж поднялся с кресла мне на встречу.
– Что-нибудь случилось? – обеспокоенно заглянул он мне в глаза.
– Беременность у нас случилась, пацаном, – выдала Марго и тут же подсунула под нос брату тряпицу с эфирным настоем. Вовремя. Глаза мужа стали закатываться. – Бракодел ты, братец! Не мог поизящнее сработать! Знаешь, говорят, нужно родить сначала няньку, а потом ляльку! Девочка первая должна рождаться. А ты пацана смастерил.
– Неужели! – раздалось громоподобное из переговорного кристалла и не успел Марк опуститься на пол, как из портала выскочил искрящийся счастьем свёкр. – Дождался! – и сгрёб всех в свои медвежьи объятия.
Через восемь месяцев молодой герцог Раденбергский собственноручно поднял над родовым замком белый флаг с красной полосой – символ рождения наследника.
Конец.
