Он бросил последний взгляд внутрь гроба и одним движением вернул тяжелую массивную крышку на место.
Яркий свет погас, и невидимый груз, сдавивший грудь Агаты, исчез. Вместо него ее до костей пробрал неестественный глубинный холод, и по спине прокатился болезненный озноб.
Что-то было не так.
Девушка сделала глубокий вдох и тут же судорожно откашлялась. Агату беспокоило, что тело вдруг стало предательски непослушным, и она не обратила никакого внимания на несколько капель крови, упавших на черное море глянцевого мрамора.
Дрожащие ноги подвели некромантку, и она неловко упала на колени.
– Агата?..
– Ты был прав, – сдавленно выдавила некромантка. Лицо Себастьяна казалось расплывчатым и слишком далеким, чтобы хорошо его рассмотреть. – Мне не стоило с тобой идти.
Неожиданная находка в храме должна была вызвать множество вопросов. Кто был здесь заточен, и как давно покинул страшную тюрьму? Почему содержимое саркофага до сих пор источало мощную ауру смерти? Дело было в самих кандалах или в том, кого они держали?
Но Агате было абсолютно все равно. Волна некротики, охватившая девушку всего на несколько секунд, пока гроб оставался открыт, принесла ей больше урона, чем она посчитала поначалу.
Ощущения Агаты были настолько противоречивы, что она безумно улыбнулась.
Магия внутри бешено клокотала, и, казалось, будь рядом сотня мертвецов, Агата бы подняла их или упокоила одним усилием воли, в то время как сама не могла свободно пошевелить рукой.
«Может, что-то подобное испытывал Себастьян, когда орден нашел его в пустошах?»
Эта идея, неожиданно пришедшая в голову Агаты, отчасти грела.
Не так позорно оказаться в настолько неприглядном положении, если нечто схожее случалось и с более великими. Пусть в случае Себастьяна слабость была вызвана его отказом от поглощения сущности живых существ, и к тому моменту у него давно не было смертного тела, чтобы по-настоящему страдать от повреждений.
Но даже тогда одного присутствия будущего напарника Агаты хватало, чтобы сами собой восставали древние кости, а живое стремительно увядало, а потому аналогия показалась ей с натяжкой, но применимой.
Ее улыбка расширилась. Или ее ум помутился, или она слишком много времени провела в компании Себастьяна, но нечто неординарное уже перестало для нее быть таковым.
– Вот дерьмо, – коротко выругался Себастьян.
Девушка пропустила момент, когда он оказался рядом.
Агата снова закашлялась, ежась от озноба. Ее мысли продолжали путаться и блуждать. Она с трудом провела языком по губам и с отстраненным любопытством почувствовала металлический привкус.
Обычно аура смерти медленно разрушала живую органику, метя в слабое место того, кому не повезло ощутить на себе ее долгое влияние, а потому большинство некромантов рано или поздно обращались за помощью к лекарю. Но сейчас все случилось слишком быстро.
Себастьян рывком поднял девушку на руки, и мир немного смазался, прежде чем она вновь встала на землю.
Они вернулись на мост, свободный от влияния некротики. Напарник Агаты сдернул со своих плеч плащ, и усадил на него некромантку.
Тепло подкладки приятно прильнуло к ее ногам. Но ей по-прежнему было невероятно холодно. Агате всерьез начинало казаться, что в ее груди застыла глыба льда.
– Мертвые боги... Как такому слабому и хрупкому созданию как ты вообще угораздило получить способности к магии смерти? – С протяжным стоном воскликнул Себастьян, беря ее за плечи. – Клянусь, ты мое личное проклятье... Почему ты не могла вовремя выбрать какое-то другое ремесло? Вечно я несу ответственность за чужую глупость...
Он громко и отрывисто добавил что-то на незнакомом языке, и Агате отчего-то показалось, что это было вовсе не заклинание, а грязное ругательство.
В любом случае она почувствовала легкую вибрацию, идущую от его пальцев. Она пробежала по телу, и лицо Себастьяна стремительно потемнело. Эта была еще одна его эмоция, которую некромантка не видела до сегодняшнего дня.
Девушка через силу сдержала кашель.
– Неужели все так плохо? – хрипло спросила она.
Больше у нее не получалось улыбнуться.
Ладонь Себастьяна легла немногим ниже ключиц Агаты, а второй рукой он придержал ее за спину, когда девушка начала заваливаться вбок.
– В тебе еще осталась некротика, – сказал Себастьян. – И нужно от нее избавиться, пока она не нанесла непоправимый урон. Если, конечно, ты не собираешься в ближайшее время встретиться с праотцами. И просто за компанию отправить меня туда же.
На месте, где лежали его ладони, поползло странное тянущее ощущение.
Это было чертовски неприятно, и вызвало у девушки новый и бурный приступ кашля.
– Слишком медленно... Я тебе вообще-то не треклятый лекарь, мать его, – Себастьян ближе подтянул к себе некромантку и неожиданно приподнял ее лицо за подбородок.
Агате приходилось прикладывать огромное усилие, чтобы сфокусироваться и не потерять сознание.
– Ладно, знаешь что?.. Можешь даже дать мне пощечину. Когда-нибудь потом. Впрочем, есть немалый шанс, что мы оба до этого не доживем...
Девушка мучительно вскинула брови. Она абсолютно не понимала, при чем тут пощечина и это его потом, пока ее напарник не наклонился.
И когда его губы с уверенной настойчивостью раздвинули ее, глаза Агата ошеломленно расширились.
Пальцы некромантки мелко задрожали, пока она пыталась заставить руки подняться и оттолкнуть напарника, впившегося в ее губы поцелуем. Неужели неизвестная могила повлияла на рассудок Себастьяна, и он окончательно и бесповоротно свихнулся? Он правда решил, что момент ее возможной смерти лучший для того, чтобы вытворить такое?..
Агата категорически отказывалась верить в реальность происходящего.
Себастьян крепче прижал к себе девушку и запустил пальцы в ее волосы, словно опасаясь, что она сумеет отстраниться. Сквозь яростный гнев некромантка вдруг осознала, что плотный кусок льда в груди с трепетом задрожал.
Ее горло слегка занемело. Пронзительный холод ужалил кончик языка.
Энергия смерти медленно утекала из ее тела с каждым движением губ Себастьяна. И вопреки внутреннему ярому протесту, Агата не могла не отметить, что он определенно знал, что делал.
Это касалось не только того, что он успешно избавлял девушку от остатков некротики, вбирая ее в себя.
Как мог один и тот же поцелуй казаться как грубым, так и чувственно волнительным? Внутри Агаты предательски задрожало, выдавая странные и совершенно неуместные чувства.
Это сводило ее с ума.
Когда Себастьян отодвинулся, Агата уставилась на него затуманенным взглядом.
– Ты... – пробормотала она.
Она успела подготовить несколько отборных проклятий, но у нее не было сил произнести больше ни слова.
С головы до пят ее окутало приятное тепло. Теперь, когда некротика окончательно ушла из ее тела, стало намного проще дышать.
– Так лучше. Пока тебе стоит поспать. А я позабочусь о том, чтобы найти лекаря, – как сквозь одеяло услышала она, ловя мимолетную слабую улыбку Себастьяна.
Его план не понравился Агате, но ладонь напарника уже коснулась ее лба. И она провалилась в темноту.
Когда Агата очнулась, неподалеку раздался голос Себастьяна. Но звук был слишком приглушен, чтобы хоть что-то разобрать.
Перед глазами девушки плыли светлые и темные пятна. Они нехотя принимали форму, и с промедлением сложились в очертания знакомой фигуры, склонившейся над некроманткой, – широких плеч и головы.
Последние воспоминания Агаты о случившемся после того, как Себастьян закрыл саркофаг, были расплывчаты и хаотичны, ровно как и подводившее ее зрение. Но кое-что девушка помнила даже слишком четко.
Ее щеки ярко вспыхнули. Агата приподнялась на локте и со всего размаху отвесила пощечину. Не без мстительного удовлетворения она услышала изумленный вздох.
Сохраняя спокойствие, девушка несколько раз крепко зажмурилась и с усилием протерла глаза, постепенно возвращая ясность окружающим ее предметам.
Вскоре она вздрогнула.
– Отец Измаил?... Ох, Седьмица...
Агата лежала на узкой кровати в небольшой аскетично обставленной комнате. Но это было не так важно.
У ее изголовья стоял уже хорошо знакомый Агате священник. И к ужасу девушки, обескураженный отец Измаил не без обиды потирал щеку с красным отпечатком женских пальцев.
– ... Не поминайте Семерых всуе, – только и сказал он.
Себастьян позади широко ухмылялся в ладонь, старательно борясь с подкатывающим смехом.
Агата густо покраснела.
– Простите, – с крайней степени смущения пробормотала она. – Я хотела... То есть не хотела... Ох.
Некромантка села и уронила голову в ладони.
– Да... Таким образом меня еще не благодарили за лечение, – потянул отец Измаил.
Он с подозрением посмотрел на Себастьяна, который умудрился вовремя проглотить улыбку и взглянул на священника полным сожаления взглядом.
– Не стоит принимать близко к сердцу. Этот удар предназначался исключительно мне, – доверительно проговорил Себастьян, похлопав святого отца по плечу. – Кто же знал, что судьба будет так иронична, и бывший каратель самоотверженно пострадает за мои грехи.
Отче медленно побагровел до самых кончиков ушей.
Прежде чем он взорвался, Себастьян быстро заговорил.
– В любом случае, Агата, нам повезло, что у нас оказался поблизости такой человек. Отец Измаил не только знает как истреблять исчадья тьмы, но и вполне сносный лекарь. Что неудивительно, ведь для прислужников света и то, и другое – две стороны одного дара...
– Сносный?.. – Священник выразительно сложил руки на груди. – Этот странный комплимент для меня ничем не лучше оскорбления.
А способности отца Измаила определенно заслуживали высокой похвалы. Агата чувствовала себя на удивление хорошо и даже лучше. Она была готова прямо сейчас снова приниматься за работу, о чем и сообщила отче и Себастьяну.
Девушка даже хотела было встать, но вовремя обнаружила, что вместо ее собственной одежды на ней была короткая светлая сорочка из грубого хлопка.
Присутствие отче ее не смущало, но Себастьян успел себя дескредитировать, и Агата предпочла остаться под одеялом.
– Я бы не стал так беспечно относиться к своему здоровью, госпожа Вайзовски, – Отец Измаил коротко вздохнул и еще раз потер покрасневшую щеку. – Этой... небольшой демонстрацией вы подтвердили, что к вам вернулись силы. Но я советую пока воздержаться от некромантии и посещения кладбищ. Вас спасло то, что вы еще молоды. Но не злоупотребляйте этим. Боюсь, если вы, с учетом вашего состояния, снова попадете под удар настолько концентрированной некротики, уже не в моих силах будет вам помочь.
Агата нахмурилась.
Значит, ее самочувствие было обманчивым, и на полное восстановление уйдет время. К тому же озвученные ограничения могли серьезно сказаться на темпах их с Себастьяном миссии. Агата и так старалась изо всех сил, чтобы не быть обузой своему напарнику.
Нехорошо, что ситуация только усугубилась.
– Люди, – негромко проговорил Себастьян. – Вечно хрупки, как хрустальные вазы.
Отец Измаил улыбнулся одними губами.
– Обойдитесь без неуместного высокомерия у кровати больной. Тот, кто решил оспорить естественное положение вещей, всегда платит непомерно высокую цену. Вам ли это не знать?
Себастьяну, кажется, было что ответить, но к облегчению Агаты стук в дверь прервал их разговор.
Священник впустил внутрь статную пожилую монахиню в белом одеянии до пола. Она аккуратно положила на стол стопку одежды Агаты, а сверху – сложенный носовой платок.
– Отец Измаил, как вы и просили. Все это мы полностью очистили от темных энергий. Только вот что мы нашли в кармане, – строгим голосом проговорила женщина, указывая на платок. – Мы не стали выбрасывать очень странный, я бы сказала – подозрительный мусор, который был сюда завернут, и... Госпожа, вы состоите в благотворительном фонде, верно? Чтобы не было никаких недоразумений, – ваша брошь уже была сломана, когда к нам попала. Мы здесь совершенно не при чем.
Себастьян с интересом приподнял бровь, а Агата наклонила голову.
Монахиня уже повернулась, чтобы уйти, но некромантка остановила ее вопросом.
– Благотворительный фонд?.. Поясните подробнее, пожалуйста. Я не совсем понимаю, о чем вы говорите.
– Не понимаете?.. Но ведь брошь в вашем платке, – одна из тех, что носят члены фонда и их самые щедрые благотворители. Я почти каждый день общаюсь с ними, поэтому была уверена... Право, мне сложно поверить, что я так глупо ошиблась. – Монахиня поджала тонкие губы.
– Разве броши с лилиями – такая уж редкость в Рэймоне? – удивилась Агата.
– О, что вы. В церкви никого не удивишь украшением с лилией, но эти прекрасные броши делает лично муж самой создательницы фонда, а он очень искусный ювелир. Но если она не ваша, то как же к вам попала? – Пожилая женщина с подозрением взглянула на Агату.
– Отец Измаил, вы вообще понимаете, о чем говорит эта уважаемая дама? – Себастьян повернулся к отче.
– Да, – растерянно подтверил священник. – Сестра скорее всего имеет в виду благотворительный фонд имени Амелии Корц. Здешний приход уже несколько лет тесно сотрудничаем с ними. Приятные и очень щедрые люди. Приют для сирот в Рэймоне был построен исключительно на их средства.
01.03
– Они... и правда построили сиротский приют?... – негромко переспросил Себастьян.
Агата невольно заметила, что эта небольшая подробность вызвала у ее напарника больше эмоций, чем возможная связь разыскиваемого ими преступника с благотворительной организацией.
Отец Измаил внимательно посмотрел на напарников, затем повернулся к монахине и неожиданно широко улыбнулся. Его лицо наполнилось мягкой лучистой теплотой, что совершенно не вязалась с тем образом ожесточенного карателя, с которым однажды выдалось столкнуться некромантам.
– Сестра Ирма, огромное спасибо за ваш труд! Ума не приложу, что бы я без вас делал... Но проявите понимание, – больная только что очнулась. Ее память может ее подводить, так что давайте дадим девушке до конца прийти в себя.
– Конечно, – спохватилась пожилая женщина и сдержанно улыбнулась в ответ отцу Измаилу. – И чего это я воспринимаю все всерьез? Выздоравливайте скорее, госпожа.
Когда довольная монахиня, явно польщенная признательностью священника, вышла, тот повернулся к Агате.
Мягкость в его взгляде сменилась цепкой сосредоточенностью.
– Та брошь, которую вы обсуждали... Она связана с вашим расследованием, не так ли?
Некромантка с промедлением кивнула.
Агата не видела причин не доверять отцу Измаилу. Пусть священник вышел на пенсию, он оставался членом ордена святой Франциски. Но девушка все равно не спешила свободно делиться с ним обо всем, что им с Себастьяном удалось обнаружить.
Бывший каратель, неравнодушный и глубоко убежденный человек, Отец Измаил мог стать как неоценимым помощником, так и потенциальной проблемой. Он уже проявил инициативу, решив перебраться в Рэймон после нападения нежити на местный храм. Это дело для него было слишком личным, чтобы он оставался сдержан, и Агата слишком хорошо помнила, чем едва не закончилась их первая встреча. Она не тешила себя надеждой, что в состоянии сдерживать его.
Ей хватало и головной боли с Себастьяном.
Кроме того, найденный саркофаг переворачивал представление о происходящем в городе. Что-то или кто-то вырвался из своих цепей и вполне возможно свободно разгуливал по Рэймону.
Яркий свет погас, и невидимый груз, сдавивший грудь Агаты, исчез. Вместо него ее до костей пробрал неестественный глубинный холод, и по спине прокатился болезненный озноб.
Что-то было не так.
Девушка сделала глубокий вдох и тут же судорожно откашлялась. Агату беспокоило, что тело вдруг стало предательски непослушным, и она не обратила никакого внимания на несколько капель крови, упавших на черное море глянцевого мрамора.
Дрожащие ноги подвели некромантку, и она неловко упала на колени.
– Агата?..
– Ты был прав, – сдавленно выдавила некромантка. Лицо Себастьяна казалось расплывчатым и слишком далеким, чтобы хорошо его рассмотреть. – Мне не стоило с тобой идти.
Неожиданная находка в храме должна была вызвать множество вопросов. Кто был здесь заточен, и как давно покинул страшную тюрьму? Почему содержимое саркофага до сих пор источало мощную ауру смерти? Дело было в самих кандалах или в том, кого они держали?
Но Агате было абсолютно все равно. Волна некротики, охватившая девушку всего на несколько секунд, пока гроб оставался открыт, принесла ей больше урона, чем она посчитала поначалу.
Ощущения Агаты были настолько противоречивы, что она безумно улыбнулась.
Магия внутри бешено клокотала, и, казалось, будь рядом сотня мертвецов, Агата бы подняла их или упокоила одним усилием воли, в то время как сама не могла свободно пошевелить рукой.
«Может, что-то подобное испытывал Себастьян, когда орден нашел его в пустошах?»
Эта идея, неожиданно пришедшая в голову Агаты, отчасти грела.
Не так позорно оказаться в настолько неприглядном положении, если нечто схожее случалось и с более великими. Пусть в случае Себастьяна слабость была вызвана его отказом от поглощения сущности живых существ, и к тому моменту у него давно не было смертного тела, чтобы по-настоящему страдать от повреждений.
Но даже тогда одного присутствия будущего напарника Агаты хватало, чтобы сами собой восставали древние кости, а живое стремительно увядало, а потому аналогия показалась ей с натяжкой, но применимой.
Ее улыбка расширилась. Или ее ум помутился, или она слишком много времени провела в компании Себастьяна, но нечто неординарное уже перестало для нее быть таковым.
– Вот дерьмо, – коротко выругался Себастьян.
Девушка пропустила момент, когда он оказался рядом.
Агата снова закашлялась, ежась от озноба. Ее мысли продолжали путаться и блуждать. Она с трудом провела языком по губам и с отстраненным любопытством почувствовала металлический привкус.
Обычно аура смерти медленно разрушала живую органику, метя в слабое место того, кому не повезло ощутить на себе ее долгое влияние, а потому большинство некромантов рано или поздно обращались за помощью к лекарю. Но сейчас все случилось слишком быстро.
Себастьян рывком поднял девушку на руки, и мир немного смазался, прежде чем она вновь встала на землю.
Они вернулись на мост, свободный от влияния некротики. Напарник Агаты сдернул со своих плеч плащ, и усадил на него некромантку.
Тепло подкладки приятно прильнуло к ее ногам. Но ей по-прежнему было невероятно холодно. Агате всерьез начинало казаться, что в ее груди застыла глыба льда.
– Мертвые боги... Как такому слабому и хрупкому созданию как ты вообще угораздило получить способности к магии смерти? – С протяжным стоном воскликнул Себастьян, беря ее за плечи. – Клянусь, ты мое личное проклятье... Почему ты не могла вовремя выбрать какое-то другое ремесло? Вечно я несу ответственность за чужую глупость...
Он громко и отрывисто добавил что-то на незнакомом языке, и Агате отчего-то показалось, что это было вовсе не заклинание, а грязное ругательство.
В любом случае она почувствовала легкую вибрацию, идущую от его пальцев. Она пробежала по телу, и лицо Себастьяна стремительно потемнело. Эта была еще одна его эмоция, которую некромантка не видела до сегодняшнего дня.
Девушка через силу сдержала кашель.
– Неужели все так плохо? – хрипло спросила она.
Больше у нее не получалось улыбнуться.
Ладонь Себастьяна легла немногим ниже ключиц Агаты, а второй рукой он придержал ее за спину, когда девушка начала заваливаться вбок.
– В тебе еще осталась некротика, – сказал Себастьян. – И нужно от нее избавиться, пока она не нанесла непоправимый урон. Если, конечно, ты не собираешься в ближайшее время встретиться с праотцами. И просто за компанию отправить меня туда же.
На месте, где лежали его ладони, поползло странное тянущее ощущение.
Это было чертовски неприятно, и вызвало у девушки новый и бурный приступ кашля.
– Слишком медленно... Я тебе вообще-то не треклятый лекарь, мать его, – Себастьян ближе подтянул к себе некромантку и неожиданно приподнял ее лицо за подбородок.
Агате приходилось прикладывать огромное усилие, чтобы сфокусироваться и не потерять сознание.
– Ладно, знаешь что?.. Можешь даже дать мне пощечину. Когда-нибудь потом. Впрочем, есть немалый шанс, что мы оба до этого не доживем...
Девушка мучительно вскинула брови. Она абсолютно не понимала, при чем тут пощечина и это его потом, пока ее напарник не наклонился.
И когда его губы с уверенной настойчивостью раздвинули ее, глаза Агата ошеломленно расширились.
Пальцы некромантки мелко задрожали, пока она пыталась заставить руки подняться и оттолкнуть напарника, впившегося в ее губы поцелуем. Неужели неизвестная могила повлияла на рассудок Себастьяна, и он окончательно и бесповоротно свихнулся? Он правда решил, что момент ее возможной смерти лучший для того, чтобы вытворить такое?..
Агата категорически отказывалась верить в реальность происходящего.
Себастьян крепче прижал к себе девушку и запустил пальцы в ее волосы, словно опасаясь, что она сумеет отстраниться. Сквозь яростный гнев некромантка вдруг осознала, что плотный кусок льда в груди с трепетом задрожал.
Ее горло слегка занемело. Пронзительный холод ужалил кончик языка.
Энергия смерти медленно утекала из ее тела с каждым движением губ Себастьяна. И вопреки внутреннему ярому протесту, Агата не могла не отметить, что он определенно знал, что делал.
Это касалось не только того, что он успешно избавлял девушку от остатков некротики, вбирая ее в себя.
Как мог один и тот же поцелуй казаться как грубым, так и чувственно волнительным? Внутри Агаты предательски задрожало, выдавая странные и совершенно неуместные чувства.
Это сводило ее с ума.
Когда Себастьян отодвинулся, Агата уставилась на него затуманенным взглядом.
– Ты... – пробормотала она.
Она успела подготовить несколько отборных проклятий, но у нее не было сил произнести больше ни слова.
С головы до пят ее окутало приятное тепло. Теперь, когда некротика окончательно ушла из ее тела, стало намного проще дышать.
– Так лучше. Пока тебе стоит поспать. А я позабочусь о том, чтобы найти лекаря, – как сквозь одеяло услышала она, ловя мимолетную слабую улыбку Себастьяна.
Его план не понравился Агате, но ладонь напарника уже коснулась ее лба. И она провалилась в темноту.
Глава 7. Благотворительность в Рэймоне
Когда Агата очнулась, неподалеку раздался голос Себастьяна. Но звук был слишком приглушен, чтобы хоть что-то разобрать.
Перед глазами девушки плыли светлые и темные пятна. Они нехотя принимали форму, и с промедлением сложились в очертания знакомой фигуры, склонившейся над некроманткой, – широких плеч и головы.
Последние воспоминания Агаты о случившемся после того, как Себастьян закрыл саркофаг, были расплывчаты и хаотичны, ровно как и подводившее ее зрение. Но кое-что девушка помнила даже слишком четко.
Ее щеки ярко вспыхнули. Агата приподнялась на локте и со всего размаху отвесила пощечину. Не без мстительного удовлетворения она услышала изумленный вздох.
Сохраняя спокойствие, девушка несколько раз крепко зажмурилась и с усилием протерла глаза, постепенно возвращая ясность окружающим ее предметам.
Вскоре она вздрогнула.
– Отец Измаил?... Ох, Седьмица...
Агата лежала на узкой кровати в небольшой аскетично обставленной комнате. Но это было не так важно.
У ее изголовья стоял уже хорошо знакомый Агате священник. И к ужасу девушки, обескураженный отец Измаил не без обиды потирал щеку с красным отпечатком женских пальцев.
– ... Не поминайте Семерых всуе, – только и сказал он.
Себастьян позади широко ухмылялся в ладонь, старательно борясь с подкатывающим смехом.
Агата густо покраснела.
– Простите, – с крайней степени смущения пробормотала она. – Я хотела... То есть не хотела... Ох.
Некромантка села и уронила голову в ладони.
– Да... Таким образом меня еще не благодарили за лечение, – потянул отец Измаил.
Он с подозрением посмотрел на Себастьяна, который умудрился вовремя проглотить улыбку и взглянул на священника полным сожаления взглядом.
– Не стоит принимать близко к сердцу. Этот удар предназначался исключительно мне, – доверительно проговорил Себастьян, похлопав святого отца по плечу. – Кто же знал, что судьба будет так иронична, и бывший каратель самоотверженно пострадает за мои грехи.
Отче медленно побагровел до самых кончиков ушей.
Прежде чем он взорвался, Себастьян быстро заговорил.
– В любом случае, Агата, нам повезло, что у нас оказался поблизости такой человек. Отец Измаил не только знает как истреблять исчадья тьмы, но и вполне сносный лекарь. Что неудивительно, ведь для прислужников света и то, и другое – две стороны одного дара...
– Сносный?.. – Священник выразительно сложил руки на груди. – Этот странный комплимент для меня ничем не лучше оскорбления.
А способности отца Измаила определенно заслуживали высокой похвалы. Агата чувствовала себя на удивление хорошо и даже лучше. Она была готова прямо сейчас снова приниматься за работу, о чем и сообщила отче и Себастьяну.
Девушка даже хотела было встать, но вовремя обнаружила, что вместо ее собственной одежды на ней была короткая светлая сорочка из грубого хлопка.
Присутствие отче ее не смущало, но Себастьян успел себя дескредитировать, и Агата предпочла остаться под одеялом.
– Я бы не стал так беспечно относиться к своему здоровью, госпожа Вайзовски, – Отец Измаил коротко вздохнул и еще раз потер покрасневшую щеку. – Этой... небольшой демонстрацией вы подтвердили, что к вам вернулись силы. Но я советую пока воздержаться от некромантии и посещения кладбищ. Вас спасло то, что вы еще молоды. Но не злоупотребляйте этим. Боюсь, если вы, с учетом вашего состояния, снова попадете под удар настолько концентрированной некротики, уже не в моих силах будет вам помочь.
Агата нахмурилась.
Значит, ее самочувствие было обманчивым, и на полное восстановление уйдет время. К тому же озвученные ограничения могли серьезно сказаться на темпах их с Себастьяном миссии. Агата и так старалась изо всех сил, чтобы не быть обузой своему напарнику.
Нехорошо, что ситуация только усугубилась.
– Люди, – негромко проговорил Себастьян. – Вечно хрупки, как хрустальные вазы.
Отец Измаил улыбнулся одними губами.
– Обойдитесь без неуместного высокомерия у кровати больной. Тот, кто решил оспорить естественное положение вещей, всегда платит непомерно высокую цену. Вам ли это не знать?
Себастьяну, кажется, было что ответить, но к облегчению Агаты стук в дверь прервал их разговор.
Священник впустил внутрь статную пожилую монахиню в белом одеянии до пола. Она аккуратно положила на стол стопку одежды Агаты, а сверху – сложенный носовой платок.
– Отец Измаил, как вы и просили. Все это мы полностью очистили от темных энергий. Только вот что мы нашли в кармане, – строгим голосом проговорила женщина, указывая на платок. – Мы не стали выбрасывать очень странный, я бы сказала – подозрительный мусор, который был сюда завернут, и... Госпожа, вы состоите в благотворительном фонде, верно? Чтобы не было никаких недоразумений, – ваша брошь уже была сломана, когда к нам попала. Мы здесь совершенно не при чем.
Себастьян с интересом приподнял бровь, а Агата наклонила голову.
Монахиня уже повернулась, чтобы уйти, но некромантка остановила ее вопросом.
– Благотворительный фонд?.. Поясните подробнее, пожалуйста. Я не совсем понимаю, о чем вы говорите.
– Не понимаете?.. Но ведь брошь в вашем платке, – одна из тех, что носят члены фонда и их самые щедрые благотворители. Я почти каждый день общаюсь с ними, поэтому была уверена... Право, мне сложно поверить, что я так глупо ошиблась. – Монахиня поджала тонкие губы.
– Разве броши с лилиями – такая уж редкость в Рэймоне? – удивилась Агата.
– О, что вы. В церкви никого не удивишь украшением с лилией, но эти прекрасные броши делает лично муж самой создательницы фонда, а он очень искусный ювелир. Но если она не ваша, то как же к вам попала? – Пожилая женщина с подозрением взглянула на Агату.
– Отец Измаил, вы вообще понимаете, о чем говорит эта уважаемая дама? – Себастьян повернулся к отче.
– Да, – растерянно подтверил священник. – Сестра скорее всего имеет в виду благотворительный фонд имени Амелии Корц. Здешний приход уже несколько лет тесно сотрудничаем с ними. Приятные и очень щедрые люди. Приют для сирот в Рэймоне был построен исключительно на их средства.
01.03
– Они... и правда построили сиротский приют?... – негромко переспросил Себастьян.
Агата невольно заметила, что эта небольшая подробность вызвала у ее напарника больше эмоций, чем возможная связь разыскиваемого ими преступника с благотворительной организацией.
Отец Измаил внимательно посмотрел на напарников, затем повернулся к монахине и неожиданно широко улыбнулся. Его лицо наполнилось мягкой лучистой теплотой, что совершенно не вязалась с тем образом ожесточенного карателя, с которым однажды выдалось столкнуться некромантам.
– Сестра Ирма, огромное спасибо за ваш труд! Ума не приложу, что бы я без вас делал... Но проявите понимание, – больная только что очнулась. Ее память может ее подводить, так что давайте дадим девушке до конца прийти в себя.
– Конечно, – спохватилась пожилая женщина и сдержанно улыбнулась в ответ отцу Измаилу. – И чего это я воспринимаю все всерьез? Выздоравливайте скорее, госпожа.
Когда довольная монахиня, явно польщенная признательностью священника, вышла, тот повернулся к Агате.
Мягкость в его взгляде сменилась цепкой сосредоточенностью.
– Та брошь, которую вы обсуждали... Она связана с вашим расследованием, не так ли?
Некромантка с промедлением кивнула.
Агата не видела причин не доверять отцу Измаилу. Пусть священник вышел на пенсию, он оставался членом ордена святой Франциски. Но девушка все равно не спешила свободно делиться с ним обо всем, что им с Себастьяном удалось обнаружить.
Бывший каратель, неравнодушный и глубоко убежденный человек, Отец Измаил мог стать как неоценимым помощником, так и потенциальной проблемой. Он уже проявил инициативу, решив перебраться в Рэймон после нападения нежити на местный храм. Это дело для него было слишком личным, чтобы он оставался сдержан, и Агата слишком хорошо помнила, чем едва не закончилась их первая встреча. Она не тешила себя надеждой, что в состоянии сдерживать его.
Ей хватало и головной боли с Себастьяном.
Кроме того, найденный саркофаг переворачивал представление о происходящем в городе. Что-то или кто-то вырвался из своих цепей и вполне возможно свободно разгуливал по Рэймону.
