Себастьян расхохотался пуще прежнего.
– Крепок ты старик, ничего не скажешь. Расскажи, что вчера видел, слышал, и мы не будем тебя больше беспокоить.
– Ничегось не видел. Слышал только, кричал да выл кто. Но здесь лесок совсем рядом. Чаго бы там кому не выть.
– А почему ночью на кладбище не стояло защитное заклинанье? – вмешалась Агата. – Вы, я вижу, человек от магии далекий. Неужели некому поставить?
– Седьмица с тобой, девонька, – отмахнулся старик. – Как же не было? Все тамача было. Отец Измаил каждую неделю ставит. Оно и сейчас стоит, никудысь не делось.
Агата подняла брови. Когда они с Себастьяном пришли днем на кладбище, защита стояла, но прошедший ночью ее совершенно точно не было.
– Ты не ошиблась? – спросил Себастьян. – Не знаю, чему вас там учили в вашей академии, но...
– Тут бы и студент второго курса не ошибся, – с раздражением оборвала его Агата. – А когда отец Измаил приходил в последний раз обновить защитное заклинание?
– Да дня три назад, стало быть...
На том и распрощались.
Теперь Агата шла впереди, крепко прижимая к груди папку. Себастьян плелся за ней, праздно разглядывая местные склепы.
– Значит, в период нападения кто-то выходил или заходил на кладбище, ведя с собой нежить, – медленно сказала Агата. – А после – вновь зачаровал ворота и ограду. Позже нужно будет все тут хорошенько осмотреть. Пока здесь слишком многолюдно.
– Разве в Мольхар на кладбище хоронят диких животных? – усмехнулся Себастьян.
– Конечно нет, – дернула плечом некромантка. – Одна Седьмица знает, откуда взялась целая стая мертвых волков. Но думаю, их привели из леса.
– Ты, кажется, говорила, что видела некроманта у башни.
– Там был только он и мертвые волки. Но человек пройдет защиту от нежити и не заметит. Впрочем, как и нежить высшего порядка, защита мешала бы обыкновенным мертвякам и упырям, – Агата приложила пальцы ко лбу и устало выдохнула. – Зачем было снимать защиту? Ничего уже не понимаю...
– Прости, что прерываю, но в нашем плотно расписании сегодня предусмотрен обед?
Агата прыснула.
– Да. После того, как побываем на всех местах нападения нежити, – девушка махнула папкой. – Я бы рассказала подробнее, но тебе неинтересно.
– Седьмица с тобой, рассказывай. Все лучше, чем слушать гадания не пойми о чем впустую.
С приходом солнца Рэймон заметно оживился.
В жилом квартале захлопали ставни, на веревках прямо между теснящимися двух-трехэтажными домами появилось мокрое белье. В камерных двориках слышался то смех, то ругань хозяек, которые вместе ухаживали за маленьким садом и выбивали пыль из толстых ковров.
До наплыва приезжих оставалось далеко, но на центральных улицах праздно шаталась молодежь, держась обособленными компаниями смешливых непредсказуемых подростков. Кафе и рестораны умеренно заполнились чинными господами, желающими отобедать, а в городских парках под надзором старших шумно играли дети.
Агата энергично стучала каблуками по брусчатке и мимоходом делала пометки на небольшой хрустящей карте, которую приобрела немногим раньше в сувенирной лавке. Себастьян держался поодаль, сторонясь заразительного энтузиазма напарницы.
Они вышли на городскую площадь. В ее центре был большой фонтан, заметно отличающийся от тех, которые можно было бы увидеть в столице, где располагались академия Агаты и главный штаб ордена Святой Франциски.
Массивные гранитные борта очерчивали равносторонний треугольник, желтоватый обелиск стремился к небу острой золоченой вершиной, и водяная крошка клубилась у его основания между симметрично сложенными плитами.
Себастьян замер, с нечитаемым чувством рассматривая достопримечательность, и Агата хмыкнула.
– Впечатляет, правда? Если верить путеводителю, это воссозданная копия фонтана, стоящего здесь еще в период империи Зуккар. Его остов и сеть подводящих воду труб случайно нашли во время ремонтных работ примерно двадцать лет назад.
– У меня есть некоторые сомнения... по поводу схожести с оригиналом... – пробормотал Себастьян.
– Смотри, вот там – городская мэрия, всего в десяти шагах от нас, – Агата нетерпеливо указала на дом напротив. – А рядом на соседней улице – полицейский участок, где мы уже успели побывать. Представляешь, что здесь началось, когда одним прекрасным утром в фонтане нашли труп, привязанный вниз головой прямо к обелиску?
– Это тот, у которого всю кровь спустили в воду? – Лениво уточнил Себастьян, кладя руки в карманы.
Девушка кивнула, с трудом сдерживая неуместную радость. Напарник в кое-то веки и правда слушал ее, а не снова пропустил все мимо ушей.
– Если верить материалам от господина Шер. в ходе расследования определили, что на жертву напали совсем в другом месте и притащили сюда полуживую. Характерные укусы, обрывки истлевшей ткани, кусочки гнили под ногтями... – загибала пальцы Агата. – Если не считать точных глубоких порезов от ножа, всю работу выполнила нежить. И никаких тебе вскрытых на кладбище могил. Мертвые словно появились из ниоткуда, сделали грязное дело, и растворились в воздухе.
Вода фонтана равнодушно играла бликами на солнце, и под ней серебрились монетки, брошенные на удачу.
Наверняка их вернули полицейские, после того как выудили из фонтана в поисках улик.
– ... А я начинаю понимать, почему подозрение так быстро пало на семью вампира. – Не без удовольствия проговорил напарник Агаты. – Гротескно и с фетишем на кровь. Неужели ты считаешь, что и этот случай может быть связан с зуккарийскими корнями Рэймона?
– Не то чтобы я на этом настаивала, но, Себастьян, человека буквально убили в фонтане архитектуры периода Зуккар! – Агата зачем-то тряхнула картой.
Без соблюдения размерности на бумаге расходились линии, изображающие улицы города, и пестрели крупные значки примечательных для посещения мест.
– Здесь куда не плюнь, попадешь в старые кирпичи или имитирующий их новодел. Мертвые волки и культ Гекты теоретически могут быть связаны, но это ... – Себастьян громко фыркнул. – Хреновая копия древнего фонтана не вдохновляет на жертвоприношения старым богам. Детишки Шер просто перепили крови и вышли поиграть. Вот к чему приводит якшание с созданиями тьмы, Агата.
Из уст Себастьяна последняя фраза звучала почти нелепо. Девушка не сдержала скептической улыбки и села на борт фонтана.
Из-за крупных брызг на дешевой карте начали расплываться цветные пятна.
– Преступник может вдохновляться культами Зуккар ровно так, как сам их понимает... Детали их ритуалов не известны широкой общественности. Они то и для профессиональных исследователей во многом до сих пор загадка. – Агата закусила кончик карандаша. – Постой. Тело несчастного нашли ровно два месяца назад. Дай посчитать... Ничего себе. Если я ничего не путаю, это было второе полнолуние в году, а значит, убийство в фонтане пришлось прямо на ночь Трех алых сестер.
Она запоздала прижала ладонь к губам, и Себастьян бросил на напарницу быстрый взгляд.
– Очень неплохо, Агата, – он лукаво улыбнулся. – Твои познания иногда приятно удивляют. Не иначе, как дурное влияние твоего несвятого святого ордена.
– Эй! Ну да, у меня есть доступ к закрытой секции библиотеки штаба. Я знаю про эту ночь. И что только она подходит для применения магии крови. Которая, кстати, в Мольхар под строжайшим запретом, – с нажимом уточнила Агата, глядя в кристально честные глаза Себастьяна. – Я веду совсем к другому. Вряд ли преступник настолько эрудирован и сведущ в тайных знаниях. И будь в городе хоть намек на остаточный след магии крови, орден прислал бы не нас. Но во многих старых верованиях второе полнолуние в году – дата особая, из-за общего усиления темных сил ее приурочивают к дню почитания злых богов. Достаточный повод, чтобы сумасшедшему фанатику выбрать именно эту ночь для убийства.
– Ладно. Предположим, – с промедлением и крайней неохотой кивнул Себастьян. – Итого два случая тянут на подтверждение твоей гипотезы. Но что с другими нападениями? Не припомню, чтобы там было что-то хотя бы с отдаленным намеком на древний культ.
Агата не выдержала и взглянула на напарника с искренним изумлением. Он не только запомнил о чем она ранее ему говорила, но и даже показывал умеренный интерес.
– Кажется, с еще двумя нападениями все сложнее и одновременно проще, – выдохнула Агата. – Окраина города, типичная расправа нежити. Одна женщина чудом выжила, но не рассказала ничего интересного... Эти нападения и правда похожи на несчастный случай, – ну, восстало несколько обыкновенных мертвяков, не такое редкое дело. Правда, нежить не нашли, как и их пустых могил. Но эти нападения случились уже после убийства в фонтане и самого первого, наиболее резонансного случая, поэтому мы будем иметь в виду и их.
– Значит, теперь идем к месту резонансного случая?
Агата сощурилась. Она гадала, действительно ли Себастьян взялся за ум, или же торопил момент, когда ему наконец-то дадут возможность спокойно пообедать.
– Да. Нам нужна главная городская церковь Седьмицы.
Чтобы добраться до Дома Семи достаточно было выйти с площади и пересечь городской парк.
Церковь располагалась в бывшем храме зуккарийских богов, которому насчитывалось несколько сотен лет. Решение занять его казалось несвойственным религии Мольхар.
Согласно учению Семеро богов являлись воплощениями одного великого божества, единственного и всеобъемлющего. Седьмица в глазах служителей и прихожан возвышалась над прочими, языческими богами. Старые верования считались нечистыми, а что уж было говорить о их храмов и святынях. Еще с Большого завоевания святилища иноверцев в лучшем случае грабили и жгли, но чаще – разрушали до основания, чтобы взамен построить мольхарский собор или часовню.
Но стоило Агате увидеть величественное здание, и вопросы отпали сами собой. Разрушить древний храм было бы преступлением против истории, и никакой другой, новый собор в Рэймоне не смог бы его затмить.
Огромные колонны подпирали плоскую крышу, образуя пространство, предваряющее высокие двери внутрь. По блестящему серому камню вились искусные барельефы, изображающие растительность и животных, наружные стены стояли под мягким наклоном, расширяясь ближе к земле. В узких геометрически выверенных каналах текла прозрачная проточная вода, мягко мерцала изумрудная плитка.
Храм хранил верные приметы южной зуккарийской архитектуры и смотрелся бы органичнее в окружении тропической зелени, а не простых орешников, которых было полно по всему Мольхар.
– Ну что, теперь то ты доволен? – Спросила Агата. Она жадно разглядывала главную городскую церковь, мысленно благодаря Седьмицу, что орден послал их именно сюда. – Никакой имитации, один живой дух Зуккар.
Себастьян хрипло рассмеялся.
– Все, что представляет из себя Рэймон – жалкое посмешище на фоне старых теней.
Агате не понравилась формулировка напарника, но она не могла с ним не согласиться.
Древний зуккарийский город должен был быть в разы крупнее и значимее скромного Рэймона, раз для него возвели столь впечатляющий монумент.
Агата и Себастьян поднялись по ступеням, прошли сквозь двери, и попали в сад внутреннего просторного двора.
В окружении цветов журчал обложенный плитами небольшой источник, откуда брали начало уже увиденные некромантами каналы храма. Терпко и сладко пахло самыми обыкновенными лилиями, их крупные белые бутоны клонились над водой под тяжестью собственного веса.
В саду стало понятно, что храм состоял из четырех больших частей. Молодой послушник в серой рясе меланхолично подметал дорожки, и две из них вели к резным двухстворчатым дверям по каждую руку от главного входа.
Утренняя служба закончилась, а до вечерней было далеко. Храм казался таким большим, но кроме молодого человека, несущего послушание, и нескольких прихожан, быстро исчезнувших из вида, поблизости обратиться было не к кому.
И девушка окликнула послушника.
Молодой человек поправил капюшон, из которого лезли непослушные кудри.
– Чем могу помочь?
– Нам нужен настоятель.
Из-за нависшей серой ткани Агата не видела его глаз, но рассмотрела мимолетную щербатую улыбку. Она показалась ей смутно знакомой, но девушка никак не могла сообразить, где ей мог бы раньше встретиться молодой послушник из главной церкви Седьмицы Реймона.
Не в ресторане же их отеля, в самом деле.
– Настоятель уехал на пару дней. Но пока его нет, вы можете обратиться к отцу Измаилу. – Молодой человек с готовностью показал в самый дальний конец сада.
– Отец Измаил? Кажется, это тот самый, который ставил защиту на кладбище и зачаровал вилы сторожа, – подал голос Себастьян.
– Вы зайдите в северную капеллу и сразу его увидите. Отец Измаил там сейчас один, как раз должен вот-вот закончить.
– Совсем один? – Удивилась Агата.
– В северном молитвенном зале никогда не бывает прихожан, – пожал плечами послушник. – Эта капелла отведена для молитв священослужителей и закрытых служб.
Некромантка поблагодарила его, и они с Себастьяном пошли сквозь сад в указанном направлении.
Через десяток шагов Агата почувствовала укол тревоги и обернулась. К ее удивлению послушника уже не было.
В конце ухоженного благоухающего сада и правда нашлась заветная резная дверь, которая, судя по всему, вела в северную часть храма.
Стоило напарникам приблизиться, как ее створка распахнулась.
– Отец Измаил? – Обратилась Агата к высокому священнику, который, не заметив их, повернулся лицом ко входу и почтительно осенял себя знаменем, рисуя горстью незримую семиконечную звезду.
Мужчина в белоснежной рясе вздрогнул. Но когда он обернулся к девушке, на его лице потеплела улыбка, и мелкие морщинки разбежались от глаз лучиками солнца.
– Да, так и есть. А вы меня искали?
Он заметно отличался от привычных Агате священнослужителей крепким телосложением и осанкой, и легко бы сошел за человека военного ремесла, если бы не ряса и особенный, благостный вид.
Отец Измаил с любопытством перевел взгляд на стоящего рядом Себастьяна, и улыбка мгновенно схлынула с лица священника, как сходит первый снег в жаркий осенний полдень.
– Пресвятые семь богов и семь учеников, – прошептал священник, вновь осенив себя знамением. – Чудовище!
Отец Измаил дернул за плечо опешившую Агату, толкая ко входу в молельный зал. От неожиданности она покорно шагнула внутрь.
Брякнул подвернувшийся под локоть канделябр, кожу ужалили горячие капельки воска.
– Дитя, скорее!
Каблуки некромантки предательски скользили по отполированной плитке.
– Святой отец, да что вы... Что вы себе позволяете! – Агата пыталась сопротивляться, но хватка отца Измаила поражала недюжинной силой, наличие которой сложно было предположить у священнослужителя.
Казалось, проще согнуть стальной прут, чем вырвать из его рук свою.
– Ну что за бедное дитя! – С глубоким состраданием в голосе проговорил отец Измаил. – Так молода, так ужасно наивна!
Агата с возмущением втянула воздух, мгновенно забывая, что только что собиралась сказать.
Будучи бывшим преподавателем, некромантом и членом ордена, она по-прежнему оставалась молодой и внешне хрупкой девушкой, но ее статус компенсировал этот недостаток и заставлял более тщательно подбирать слова всем тем, кто желал высказаться об Агате. Даже господин Шер и тот подошел к критике с некоторой долей деликатности.
– Крепок ты старик, ничего не скажешь. Расскажи, что вчера видел, слышал, и мы не будем тебя больше беспокоить.
– Ничегось не видел. Слышал только, кричал да выл кто. Но здесь лесок совсем рядом. Чаго бы там кому не выть.
– А почему ночью на кладбище не стояло защитное заклинанье? – вмешалась Агата. – Вы, я вижу, человек от магии далекий. Неужели некому поставить?
– Седьмица с тобой, девонька, – отмахнулся старик. – Как же не было? Все тамача было. Отец Измаил каждую неделю ставит. Оно и сейчас стоит, никудысь не делось.
Агата подняла брови. Когда они с Себастьяном пришли днем на кладбище, защита стояла, но прошедший ночью ее совершенно точно не было.
– Ты не ошиблась? – спросил Себастьян. – Не знаю, чему вас там учили в вашей академии, но...
– Тут бы и студент второго курса не ошибся, – с раздражением оборвала его Агата. – А когда отец Измаил приходил в последний раз обновить защитное заклинание?
– Да дня три назад, стало быть...
На том и распрощались.
Теперь Агата шла впереди, крепко прижимая к груди папку. Себастьян плелся за ней, праздно разглядывая местные склепы.
– Значит, в период нападения кто-то выходил или заходил на кладбище, ведя с собой нежить, – медленно сказала Агата. – А после – вновь зачаровал ворота и ограду. Позже нужно будет все тут хорошенько осмотреть. Пока здесь слишком многолюдно.
– Разве в Мольхар на кладбище хоронят диких животных? – усмехнулся Себастьян.
– Конечно нет, – дернула плечом некромантка. – Одна Седьмица знает, откуда взялась целая стая мертвых волков. Но думаю, их привели из леса.
– Ты, кажется, говорила, что видела некроманта у башни.
– Там был только он и мертвые волки. Но человек пройдет защиту от нежити и не заметит. Впрочем, как и нежить высшего порядка, защита мешала бы обыкновенным мертвякам и упырям, – Агата приложила пальцы ко лбу и устало выдохнула. – Зачем было снимать защиту? Ничего уже не понимаю...
– Прости, что прерываю, но в нашем плотно расписании сегодня предусмотрен обед?
Агата прыснула.
– Да. После того, как побываем на всех местах нападения нежити, – девушка махнула папкой. – Я бы рассказала подробнее, но тебе неинтересно.
– Седьмица с тобой, рассказывай. Все лучше, чем слушать гадания не пойми о чем впустую.
***
С приходом солнца Рэймон заметно оживился.
В жилом квартале захлопали ставни, на веревках прямо между теснящимися двух-трехэтажными домами появилось мокрое белье. В камерных двориках слышался то смех, то ругань хозяек, которые вместе ухаживали за маленьким садом и выбивали пыль из толстых ковров.
До наплыва приезжих оставалось далеко, но на центральных улицах праздно шаталась молодежь, держась обособленными компаниями смешливых непредсказуемых подростков. Кафе и рестораны умеренно заполнились чинными господами, желающими отобедать, а в городских парках под надзором старших шумно играли дети.
Агата энергично стучала каблуками по брусчатке и мимоходом делала пометки на небольшой хрустящей карте, которую приобрела немногим раньше в сувенирной лавке. Себастьян держался поодаль, сторонясь заразительного энтузиазма напарницы.
Они вышли на городскую площадь. В ее центре был большой фонтан, заметно отличающийся от тех, которые можно было бы увидеть в столице, где располагались академия Агаты и главный штаб ордена Святой Франциски.
Массивные гранитные борта очерчивали равносторонний треугольник, желтоватый обелиск стремился к небу острой золоченой вершиной, и водяная крошка клубилась у его основания между симметрично сложенными плитами.
Себастьян замер, с нечитаемым чувством рассматривая достопримечательность, и Агата хмыкнула.
– Впечатляет, правда? Если верить путеводителю, это воссозданная копия фонтана, стоящего здесь еще в период империи Зуккар. Его остов и сеть подводящих воду труб случайно нашли во время ремонтных работ примерно двадцать лет назад.
– У меня есть некоторые сомнения... по поводу схожести с оригиналом... – пробормотал Себастьян.
– Смотри, вот там – городская мэрия, всего в десяти шагах от нас, – Агата нетерпеливо указала на дом напротив. – А рядом на соседней улице – полицейский участок, где мы уже успели побывать. Представляешь, что здесь началось, когда одним прекрасным утром в фонтане нашли труп, привязанный вниз головой прямо к обелиску?
– Это тот, у которого всю кровь спустили в воду? – Лениво уточнил Себастьян, кладя руки в карманы.
Девушка кивнула, с трудом сдерживая неуместную радость. Напарник в кое-то веки и правда слушал ее, а не снова пропустил все мимо ушей.
– Если верить материалам от господина Шер. в ходе расследования определили, что на жертву напали совсем в другом месте и притащили сюда полуживую. Характерные укусы, обрывки истлевшей ткани, кусочки гнили под ногтями... – загибала пальцы Агата. – Если не считать точных глубоких порезов от ножа, всю работу выполнила нежить. И никаких тебе вскрытых на кладбище могил. Мертвые словно появились из ниоткуда, сделали грязное дело, и растворились в воздухе.
Вода фонтана равнодушно играла бликами на солнце, и под ней серебрились монетки, брошенные на удачу.
Наверняка их вернули полицейские, после того как выудили из фонтана в поисках улик.
– ... А я начинаю понимать, почему подозрение так быстро пало на семью вампира. – Не без удовольствия проговорил напарник Агаты. – Гротескно и с фетишем на кровь. Неужели ты считаешь, что и этот случай может быть связан с зуккарийскими корнями Рэймона?
– Не то чтобы я на этом настаивала, но, Себастьян, человека буквально убили в фонтане архитектуры периода Зуккар! – Агата зачем-то тряхнула картой.
Без соблюдения размерности на бумаге расходились линии, изображающие улицы города, и пестрели крупные значки примечательных для посещения мест.
– Здесь куда не плюнь, попадешь в старые кирпичи или имитирующий их новодел. Мертвые волки и культ Гекты теоретически могут быть связаны, но это ... – Себастьян громко фыркнул. – Хреновая копия древнего фонтана не вдохновляет на жертвоприношения старым богам. Детишки Шер просто перепили крови и вышли поиграть. Вот к чему приводит якшание с созданиями тьмы, Агата.
Из уст Себастьяна последняя фраза звучала почти нелепо. Девушка не сдержала скептической улыбки и села на борт фонтана.
Из-за крупных брызг на дешевой карте начали расплываться цветные пятна.
– Преступник может вдохновляться культами Зуккар ровно так, как сам их понимает... Детали их ритуалов не известны широкой общественности. Они то и для профессиональных исследователей во многом до сих пор загадка. – Агата закусила кончик карандаша. – Постой. Тело несчастного нашли ровно два месяца назад. Дай посчитать... Ничего себе. Если я ничего не путаю, это было второе полнолуние в году, а значит, убийство в фонтане пришлось прямо на ночь Трех алых сестер.
Она запоздала прижала ладонь к губам, и Себастьян бросил на напарницу быстрый взгляд.
– Очень неплохо, Агата, – он лукаво улыбнулся. – Твои познания иногда приятно удивляют. Не иначе, как дурное влияние твоего несвятого святого ордена.
– Эй! Ну да, у меня есть доступ к закрытой секции библиотеки штаба. Я знаю про эту ночь. И что только она подходит для применения магии крови. Которая, кстати, в Мольхар под строжайшим запретом, – с нажимом уточнила Агата, глядя в кристально честные глаза Себастьяна. – Я веду совсем к другому. Вряд ли преступник настолько эрудирован и сведущ в тайных знаниях. И будь в городе хоть намек на остаточный след магии крови, орден прислал бы не нас. Но во многих старых верованиях второе полнолуние в году – дата особая, из-за общего усиления темных сил ее приурочивают к дню почитания злых богов. Достаточный повод, чтобы сумасшедшему фанатику выбрать именно эту ночь для убийства.
– Ладно. Предположим, – с промедлением и крайней неохотой кивнул Себастьян. – Итого два случая тянут на подтверждение твоей гипотезы. Но что с другими нападениями? Не припомню, чтобы там было что-то хотя бы с отдаленным намеком на древний культ.
Агата не выдержала и взглянула на напарника с искренним изумлением. Он не только запомнил о чем она ранее ему говорила, но и даже показывал умеренный интерес.
– Кажется, с еще двумя нападениями все сложнее и одновременно проще, – выдохнула Агата. – Окраина города, типичная расправа нежити. Одна женщина чудом выжила, но не рассказала ничего интересного... Эти нападения и правда похожи на несчастный случай, – ну, восстало несколько обыкновенных мертвяков, не такое редкое дело. Правда, нежить не нашли, как и их пустых могил. Но эти нападения случились уже после убийства в фонтане и самого первого, наиболее резонансного случая, поэтому мы будем иметь в виду и их.
– Значит, теперь идем к месту резонансного случая?
Агата сощурилась. Она гадала, действительно ли Себастьян взялся за ум, или же торопил момент, когда ему наконец-то дадут возможность спокойно пообедать.
– Да. Нам нужна главная городская церковь Седьмицы.
Чтобы добраться до Дома Семи достаточно было выйти с площади и пересечь городской парк.
Церковь располагалась в бывшем храме зуккарийских богов, которому насчитывалось несколько сотен лет. Решение занять его казалось несвойственным религии Мольхар.
Согласно учению Семеро богов являлись воплощениями одного великого божества, единственного и всеобъемлющего. Седьмица в глазах служителей и прихожан возвышалась над прочими, языческими богами. Старые верования считались нечистыми, а что уж было говорить о их храмов и святынях. Еще с Большого завоевания святилища иноверцев в лучшем случае грабили и жгли, но чаще – разрушали до основания, чтобы взамен построить мольхарский собор или часовню.
Но стоило Агате увидеть величественное здание, и вопросы отпали сами собой. Разрушить древний храм было бы преступлением против истории, и никакой другой, новый собор в Рэймоне не смог бы его затмить.
Огромные колонны подпирали плоскую крышу, образуя пространство, предваряющее высокие двери внутрь. По блестящему серому камню вились искусные барельефы, изображающие растительность и животных, наружные стены стояли под мягким наклоном, расширяясь ближе к земле. В узких геометрически выверенных каналах текла прозрачная проточная вода, мягко мерцала изумрудная плитка.
Храм хранил верные приметы южной зуккарийской архитектуры и смотрелся бы органичнее в окружении тропической зелени, а не простых орешников, которых было полно по всему Мольхар.
– Ну что, теперь то ты доволен? – Спросила Агата. Она жадно разглядывала главную городскую церковь, мысленно благодаря Седьмицу, что орден послал их именно сюда. – Никакой имитации, один живой дух Зуккар.
Себастьян хрипло рассмеялся.
– Все, что представляет из себя Рэймон – жалкое посмешище на фоне старых теней.
Агате не понравилась формулировка напарника, но она не могла с ним не согласиться.
Древний зуккарийский город должен был быть в разы крупнее и значимее скромного Рэймона, раз для него возвели столь впечатляющий монумент.
Агата и Себастьян поднялись по ступеням, прошли сквозь двери, и попали в сад внутреннего просторного двора.
В окружении цветов журчал обложенный плитами небольшой источник, откуда брали начало уже увиденные некромантами каналы храма. Терпко и сладко пахло самыми обыкновенными лилиями, их крупные белые бутоны клонились над водой под тяжестью собственного веса.
В саду стало понятно, что храм состоял из четырех больших частей. Молодой послушник в серой рясе меланхолично подметал дорожки, и две из них вели к резным двухстворчатым дверям по каждую руку от главного входа.
Утренняя служба закончилась, а до вечерней было далеко. Храм казался таким большим, но кроме молодого человека, несущего послушание, и нескольких прихожан, быстро исчезнувших из вида, поблизости обратиться было не к кому.
И девушка окликнула послушника.
Молодой человек поправил капюшон, из которого лезли непослушные кудри.
– Чем могу помочь?
– Нам нужен настоятель.
Из-за нависшей серой ткани Агата не видела его глаз, но рассмотрела мимолетную щербатую улыбку. Она показалась ей смутно знакомой, но девушка никак не могла сообразить, где ей мог бы раньше встретиться молодой послушник из главной церкви Седьмицы Реймона.
Не в ресторане же их отеля, в самом деле.
– Настоятель уехал на пару дней. Но пока его нет, вы можете обратиться к отцу Измаилу. – Молодой человек с готовностью показал в самый дальний конец сада.
– Отец Измаил? Кажется, это тот самый, который ставил защиту на кладбище и зачаровал вилы сторожа, – подал голос Себастьян.
– Вы зайдите в северную капеллу и сразу его увидите. Отец Измаил там сейчас один, как раз должен вот-вот закончить.
– Совсем один? – Удивилась Агата.
– В северном молитвенном зале никогда не бывает прихожан, – пожал плечами послушник. – Эта капелла отведена для молитв священослужителей и закрытых служб.
Некромантка поблагодарила его, и они с Себастьяном пошли сквозь сад в указанном направлении.
Через десяток шагов Агата почувствовала укол тревоги и обернулась. К ее удивлению послушника уже не было.
Глава 3. Святой отец главного храма Рэймона
В конце ухоженного благоухающего сада и правда нашлась заветная резная дверь, которая, судя по всему, вела в северную часть храма.
Стоило напарникам приблизиться, как ее створка распахнулась.
– Отец Измаил? – Обратилась Агата к высокому священнику, который, не заметив их, повернулся лицом ко входу и почтительно осенял себя знаменем, рисуя горстью незримую семиконечную звезду.
Мужчина в белоснежной рясе вздрогнул. Но когда он обернулся к девушке, на его лице потеплела улыбка, и мелкие морщинки разбежались от глаз лучиками солнца.
– Да, так и есть. А вы меня искали?
Он заметно отличался от привычных Агате священнослужителей крепким телосложением и осанкой, и легко бы сошел за человека военного ремесла, если бы не ряса и особенный, благостный вид.
Отец Измаил с любопытством перевел взгляд на стоящего рядом Себастьяна, и улыбка мгновенно схлынула с лица священника, как сходит первый снег в жаркий осенний полдень.
– Пресвятые семь богов и семь учеников, – прошептал священник, вновь осенив себя знамением. – Чудовище!
Отец Измаил дернул за плечо опешившую Агату, толкая ко входу в молельный зал. От неожиданности она покорно шагнула внутрь.
Брякнул подвернувшийся под локоть канделябр, кожу ужалили горячие капельки воска.
– Дитя, скорее!
Каблуки некромантки предательски скользили по отполированной плитке.
– Святой отец, да что вы... Что вы себе позволяете! – Агата пыталась сопротивляться, но хватка отца Измаила поражала недюжинной силой, наличие которой сложно было предположить у священнослужителя.
Казалось, проще согнуть стальной прут, чем вырвать из его рук свою.
– Ну что за бедное дитя! – С глубоким состраданием в голосе проговорил отец Измаил. – Так молода, так ужасно наивна!
Агата с возмущением втянула воздух, мгновенно забывая, что только что собиралась сказать.
Будучи бывшим преподавателем, некромантом и членом ордена, она по-прежнему оставалась молодой и внешне хрупкой девушкой, но ее статус компенсировал этот недостаток и заставлял более тщательно подбирать слова всем тем, кто желал высказаться об Агате. Даже господин Шер и тот подошел к критике с некоторой долей деликатности.
