Тим был младше лет на пять, хорошо сложен, умел обращаться с оружием, но его сильнейшей стороной оставалась техника. Взлом, шифрование, сборка и модификация любого устройства – от полевых коммуникаторов до компактных серверов – давались ему с лёгкостью. Программировать он начал в детстве и до сих пор писал код быстрее, чем большинство штатных разработчиков.
– Никто нас не услышит и не подслушает, – добавил Тим. – Хоть в «Тени» и наставили жучков, камеры тоже повсюду, но я вывел ложные фоны. А те, которые обойти не удалось, уже привязаны к скрипту, сработают по команде и выйдут из строя синхронно в нужный момент по команде…
– Молодец, Тим. И не называй меня так, – отозвался Алекс с сухой усмешкой, которая быстро сошла с его лица. В следующую секунду он стал серьёзен. – Теперь объясни, почему я до сих пор не в курсе?
– Ситуация стандартная и под контролем, – пожал плечами Тим. Он слегка повернулся на стуле, откатился от стола, потом снова подтянулся ближе. Уже без улыбки, спокойно и по делу добавил: – Если по-честному, не хотел раньше времени поднимать шум. Канал зря светить тоже не хотелось. Я создам пару резервных и скину тебе точки входа, чтобы было куда уходить при необходимости. Наши ребята в курсе, ведут себя разумно. И я ждал, что ты сам выйдешь на связь, но не думал, что так быстро. Ну или сообщил бы либо уже на базе, либо если бы случилось что-то действительно из ряда вон выходящее. В случае моего выбытия активируется алгоритм, и тебе доставится весь объём. Ты же знаешь, я всегда перестраховываюсь. Но пока ничего критического. Нас не первый раз так ведут. А тебе, кэп, честно говоря, стоило бы ещё отдохнуть, а не ввязываться во всё это. Командировка на полгода, красота… После последнего ранения ты выглядел… ну, скажем, не лучшим образом.
– Ладно, тебя всё равно не переспорить, – махнул рукой Алекс. Он знал: если бы было что-то действительно серьёзное, Тим бы не молчал. Значит, сейчас действительно всё держится под контролем.
Но следующее он произнёс уже без всяких прелюдий, с короткой паузой и жёсткой интонацией:
– У нас проблемы, Тим. Я ощущаю наблюдение уже почти неделю. Сегодня убедился: не схожу с ума, не фантазирую – работает интуиция. Один объект, перемещается грамотно, манёвры повторяет с задержкой, держится в разных эшелонах, без прямого захода. Это не случайный наблюдатель. Это обученный человек. Судя по манере – не просто из службы наблюдения, а кто-то, связанный с Наргонским или его структурами.
Тим немного помрачнел, но не удивился.
– Алекс, нас подписали на миссию… скажем так, спорную, и масштаб у неё… Неудивительно, коммандер, – произнёс рыжий, игнорируя просьбу Алекса не называть его так.
– Нет, это не просто контроль, – Алекс покачал головой. – Пробей негласно приказы по миссии и по мне. Используй доступ к внутренним журналам. Уверен, в общих задачах указано далеко не всё. Не исключаю, что существует внешняя координация, минуя наш канал. У меня стойкое ощущение, что Октавий играет по собственным правилам. Он явно знает больше, чем позволяет себе озвучивать. Возможно, мы просто прикрытие для другой операции.
– Всё настолько серьёзно?
– А ты подумай, – усмехнулся Алекс. – Эта история с моим внезапным "обучением", с невозможностью развернуть полноценную миссию силами «Пандоры»... Это же бред. Командор излагает всё гладко, но мне не нравится, как мягко подстелено. На Элиоре десять лет шли споры, камень ли это или нечто иное, и работали лучшие учёные умы и теоретики. От меня хотят, чтобы за сутки мы посмотрели и дали отмашку о значимости объекта. Ой ли… Не смешно! Секретность, утечка данных, сигналы с неустановленной точно сигнатурой... По сути, красивая ширма и формулировка. Всё это выглядит плохо, и выглядит как плохо замаскированный обходной манёвр. С расчётом на то, что мы выполним приказ, не задавая лишних вопросов.
– Ну, в общем… да, – Тим потёр подбородок, напряжённо вглядываясь в интерфейс. – Думаешь…
– Думаю, Октавию прекрасно известно, что это за объект и с чем мы столкнёмся. И не всё так просто, отсюда вытекает ряд вопросов. Зачем вся эта операция? Почему именно мы? Почему в таком составе? Чего от нас на самом деле ждут?
– Что делаем? – Тим нахмурился.
– Во-первых, копай аккуратно всё, что касается этой миссии, ищи несостыковки. Узнай, кто именно меня ведёт. Во-вторых, подними весь архив по последней экспедиции Тины. Где, когда, кто поднимал материалы. Почему удалён фрагмент биографии, связанный с её травмой? Кто инициировал редактирование, кто утвердил? Нам нужно получить подтверждения, что такие действия имели место. Она не знает, что в её досье внесены правки, – и пока не должна об этом знать. Вытяни всё, что связано с её пребыванием под платформой, с травмой, с состоянием в тот момент. Сделай копии, залей их в облако и держи дополнительно физический носитель под рукой.
Алекс на мгновение замолчал, затем произнёс жёстко:
– Октавий настойчиво подталкивал меня к её вербовке и хотел, чтобы девушку доставили к нему на корабль. Я отказался, потому что вижу, что он хочет её грубо использовать, а я этого не допущу.
– Алекс… она для тебя особенная?
– Тим, если выживу – женюсь на ней, – тихо, но уверенно ответил Алекс. – Она должна быть вне зоны риска. Я не позволю использовать её втёмную. Кроме того, после того, что с ней произошло… Тим, она может просто не выдержать на эмоциональном уровне, слишком глубокие психологические травмы и острое чувство вины. Хоть вины там никакой не было. Тина… Она значит для меня больше, чем я сам.
– Принято, – кивнул Тим, и выражение на его лице стало серьёзным. – Пройдусь по реверсивной линейке, попробую вытащить зеркала. Может, что-то осталось в подпотоках. Даже фрагменты кода – уже зацепка. Постараюсь восстановить стёртые данные. Ситуация с вербовкой мне тоже не нравится, она плохо пахнет.
– Как и моё "обучение", – с мрачной усмешкой ответил Алекс. – Я залил в мозг весь курс археоанализа с помощью когнитивных имплантационных технологий, результат нулевой.
– Ты псих, – Тим кашлянул, качая головой. – Капитан, ты, вообще, в адеквате? А если бы мозг сжёг к… и спалил? Эти технологии не рассчитаны на такую плотность!
– Не ворчи, – отмахнулся Алекс. – Времени в обрез. Меня могут засечь, и я не хочу, чтобы кто-то узнал о выходе на связь по закрытому каналу. Октавий обмолвился, что ему интересна не столько сама Тина, сколько дневники её прадеда – Римарского. Именно он в своё время предложил ключ к расшифровке данных с кристаллов Элиоры.
Тим нахмурился и слегка сдвинул брови, но не перебивал.
– Подними всё, что есть по Нику Римарскому. Не просто по фамилии, а по его связям. Особое внимание – его контактам с Доджоским. Нас интересуют старые экспедиции, те, что прошли мимо официальных отчётных цепочек. Всё, что связано с операцией по Элиоре. Почему он ушёл в тень? Почему лавры достались Доджоскому? Был ли между ними конфликт, давление, угрозы? Обращай внимание на любые формулировки и упоминания вроде: «роза ветров», «древний ветер», а также любые спиралевидные символы, связанные с ветром. Да, с тех событий прошло уже пять столетий, но какие-то следы должны были остаться. И, Тим, всё это нужно сделать так, чтобы не осталось ни малейшего следа.
– Обижаешь, капитан, – поморщившись, отозвался Тим.
– Бережёного бог бережёт. Нам нужно понять, во что именно мы вляпались. Всё указывает на то, что этот полёт будет не просто разведывательной операцией. Скорее всего, речь идёт о куда более масштабной игре, которая уже началась. И если наши опасения подтвердятся, мы можем оказаться крайними. Или, что хуже, получить билет в один конец. Копни под командора. Подумай, чем мы можем прикрыть свои задницы, если придётся действовать по собственным правилам, чтобы выбраться из мышеловки и остаться в живых. Нам нужно иметь запасные варианты для выхода. Систематизируй всё, что найдёшь, создай дубликаты, разбросай по разным защищённым хранилищам и…
– Подумать, кому из журналистов и на верхах можно при необходимости передать информацию? – усмехнулся Тим. – Есть у меня пара надёжных каналов. Старые контакты…
– Да… И стоит присмотреться к тем, кто, помимо нас, копает под Октавия, – задумчиво произнёс Алекс. – Не исключено, что у нас будут неожиданные союзники.
– Враг моего врага потенциальный партнёр? Логично, – согласился Тим, потирая ладони. – А по нашей группе?
– Подготовь корабль к полной зачистке “подарков” от наших “доброжелателей”. Запусти скрытую подготовку всей команды. Каждый должен получить персональный комплект: сухие пайки на пять дней, обновлённую маску, запасные фильтры. Без жёсткой привязки к штатным модулям. Всё оборудование – на полную диагностику. Системы корабля – тоже без исключений, никаких сюрпризов. Гипердвигатель вылизать до последнего соединения. Никто не знает, что может произойти с прыжковым модулем в полёте. Постарайся больше не пускать чужих на борт, особенно в технические отсеки. Аптечки – индивидуальные, с обязательным набором: нейропротекторы, термопласты, антибиотики, двойной пакет обезболивающего. Это обязательно. Оружие – стандартное плюс один скрытый носитель, без регистрации. Уточни у оружейника, что можно взять с резервного склада, но действуй тихо, не поднимая шума. Разнеси это по времени, пусть все думают, что это просто плановая проверка снаряжения. И ещё. Сухпаёк, вода, медикаменты в медотсек – всё перегрузи втихую, только с надёжных каналов. Аккумуляторы, мобильные системы жизнеобеспечения, скафандры, запчасти – всё проверить до последнего винта. От этого может зависеть наша жизнь.
– Принято, – кивнул Тим. – Каналы связи?
– Только этот канал и те резервные, что ты создашь. Все личные терминалы – отключить от синхронизации, перепрошить, вручную выставить доступ только с твоего логина. Если кто-то попытается выйти за пределы отработанной схемы, блокируешь, докладываешь мне немедленно.
Тим взглянул на него чуть внимательнее и нахмурился.
– Думаешь…
– Не думаю, Тим. Просто держу руку на пульсе, – спокойно произнёс Алекс и медленно размял шею, чувствуя, как мышцы отзываются тягучей усталостью. – У нас неукомплектованность, и никто не знает, кого подбросят в последний момент, а кого уже успели прихватить за жабры. Безоговорочно я доверяю только тебе и Сашке. Если всё начнёт сыпаться, действуем по протоколу «Ограниченная отцепка». Работаем автономно, без связи с командованием. Приоритет – сохранность группы. Рисковать вами вслепую в грязной игре я не намерен.
– Принял, коммандер, – коротко ответил Тим. – Повезло нам с тобой, сколько раз из таких… выползали.
– Раз понял, значит, выполняй, – отозвался Алекс с лёгким кивком. – Всё, что добудешь, скидывай немедленно. До связи, Тим, и перестань меня так называть.
– Договорились, коммандер, – рассмеялся Тим.
– Идиот, – проворчал Алекс, покачав головой.
Он отключил канал, выдохнул и опустил руку. Голографический экран погас. Несколько секунд он оставался неподвижен, потом резко тряхнул головой, откинулся на спинку кресла и ладонями растёр лицо. Напряжение внутри не спадало, настроение оставалось паршивым, а мысли упрямо отказывались складываться в чёткую схему, цепляясь друг за друга, как обрывки несостыкованных отчётов.
Включив панель управления, Алекс активировал систему: машина, отозвавшись ровным гулом, плавно поднялась над технической платформой. Он вёл её уверенно, по уже проложенному маршруту, изредка бросая взгляд на радар. Техническую зону покинул быстро и направился к дому Тины. Всё шло спокойно: никаких сигналов, ни подозрительной активности, ни даже намёка на слежку. И это беспокоило сильнее всего.
Когда Алекс посадил воздухолёт на специально отведённой стоянке и вошёл в дом, напряжение не ослабло. Интуитивно направился в комнату, которую использовал как временный кабинет, и замер у порога. Закладка на столе была на месте, но угол бумаги был едва заметно сдвинут. Алекс медленно подошёл, сел в кресло, провёл пальцем по краю одной из книг. Всё выглядело почти так же, как он оставил, но почти – не значит «точно так».
– Вот же… зараза…, – тихо пробормотал Алекс и уже собирался выругаться, как на запястье завибрировал коммуникатор. Рука поднялась автоматически. На экране мигало обозначение защищённого ведомственного канала. Имя вызвавшего высветилось сразу – Октавий.
– Волк сам решил связаться с овечкой? – задумчиво произнёс Алекс, чуть приподнял брови и активировал связь, принимая вызов.
В воздухе над консолью сформировалась голографическая проекция. Командор сидел в кресле, откинувшись назад, но весь его вид выдавал напряжение. Пальцы постукивали по столешнице с отмеренной яростью, губы были сжаты, взгляд – цепкий, тяжёлый.
– Зачем же ты меня заставляешь нервничать, мальчик, – произнёс Октавий, сверля взглядом Алекса.
– Так нянька в виде присматривающего была приставлена с вашей подачи, командор? – Немного иронично произнёс Алекс, вглядываясь в черты лица Октавия и пытаясь понять его действия, мысли и мотивы. – Я вроде взрослый мальчик, в чем такая необходимость? Не доверяете?
– Недооценил тебя, сынок, – процедил Октавий, то ли с иронией, то ли пытаясь скрыть раздражение. – Что я тебе сказал? Ты должен был её доставить, а не укладывать в постель. Десять дней ты живёшь у неё, и где результат?
– Командор, я с самого начала обозначил, что не стану привлекать гражданского специалиста к операции, – жёстко произнёс Алекс, не отводя взгляда и сохраняя спокойствие.
– Моральные принципы заели? А вот т... Завести с этой гражданской любовные шашни – на это совести хватило? Не заели? – зло перебил его Октавий, резко покраснев и с силой ударив кулаком по столу.
– Это личное и к делу не относится, – холодно ответил Алекс, не повышая голоса, но резко очерчивая границу.
– Дневники! – бросил Октавий, не скрывая раздражения.
– Я сомневаюсь, что они, вообще, существуют, – спокойно произнёс Алекс, чуть прищурившись. – Это ваши люди подчистили её досье? Вам известно и о её медицинских ограничениях, и о периодических болях при перегрузках, и о её эмоциональной нестабильности с фобическими компонентами. И несмотря на это вы продолжаете настаивать на её участии в миссии? Это непрофессионально, командор. По всем параметрам она представляет потенциальную угрозу для внутренней стабильности группы и успешного завершения задания.
– Ах ты... чистоплюй недоделанный, – прошипел Октавий сквозь зубы, – быстро ты её в постель уложил и к ней в душу залез. Нашёл себе удобную отговорку?
Он шумно выдохнул, отвернулся, будто борясь с раздражением, и спустя короткую паузу уже сдержаннее добавил:
– Через неделю получишь новые инструкции. И если ещё раз исчезнешь с радаров – пеняй на себя, Алекс.
Связь оборвалась резко. Алекс беззвучно выругался, деактивировал канал и отключил коммуникатор, после чего поднялся, подошёл к сейфу, ввёл код и открыл дверцу. Из верхнего отделения он достал ножны с коротким тактическим ножом, присел, задрал штанину и аккуратно зафиксировал их на щиколотке с помощью креплений, проверив плотность посадки. Затем из нижнего отсека извлёк импульсный пистолет, вложил его в компактную кобуру и прикрепил её к внутренней стороне пояса, немного сдвинув ближе к боку. После этого он надел поверх футболки рубашку, не застёгивая её, чтобы оружие не бросалось в глаза, но оставалось в зоне прямого доступа.
– Никто нас не услышит и не подслушает, – добавил Тим. – Хоть в «Тени» и наставили жучков, камеры тоже повсюду, но я вывел ложные фоны. А те, которые обойти не удалось, уже привязаны к скрипту, сработают по команде и выйдут из строя синхронно в нужный момент по команде…
– Молодец, Тим. И не называй меня так, – отозвался Алекс с сухой усмешкой, которая быстро сошла с его лица. В следующую секунду он стал серьёзен. – Теперь объясни, почему я до сих пор не в курсе?
– Ситуация стандартная и под контролем, – пожал плечами Тим. Он слегка повернулся на стуле, откатился от стола, потом снова подтянулся ближе. Уже без улыбки, спокойно и по делу добавил: – Если по-честному, не хотел раньше времени поднимать шум. Канал зря светить тоже не хотелось. Я создам пару резервных и скину тебе точки входа, чтобы было куда уходить при необходимости. Наши ребята в курсе, ведут себя разумно. И я ждал, что ты сам выйдешь на связь, но не думал, что так быстро. Ну или сообщил бы либо уже на базе, либо если бы случилось что-то действительно из ряда вон выходящее. В случае моего выбытия активируется алгоритм, и тебе доставится весь объём. Ты же знаешь, я всегда перестраховываюсь. Но пока ничего критического. Нас не первый раз так ведут. А тебе, кэп, честно говоря, стоило бы ещё отдохнуть, а не ввязываться во всё это. Командировка на полгода, красота… После последнего ранения ты выглядел… ну, скажем, не лучшим образом.
– Ладно, тебя всё равно не переспорить, – махнул рукой Алекс. Он знал: если бы было что-то действительно серьёзное, Тим бы не молчал. Значит, сейчас действительно всё держится под контролем.
Но следующее он произнёс уже без всяких прелюдий, с короткой паузой и жёсткой интонацией:
– У нас проблемы, Тим. Я ощущаю наблюдение уже почти неделю. Сегодня убедился: не схожу с ума, не фантазирую – работает интуиция. Один объект, перемещается грамотно, манёвры повторяет с задержкой, держится в разных эшелонах, без прямого захода. Это не случайный наблюдатель. Это обученный человек. Судя по манере – не просто из службы наблюдения, а кто-то, связанный с Наргонским или его структурами.
Тим немного помрачнел, но не удивился.
– Алекс, нас подписали на миссию… скажем так, спорную, и масштаб у неё… Неудивительно, коммандер, – произнёс рыжий, игнорируя просьбу Алекса не называть его так.
– Нет, это не просто контроль, – Алекс покачал головой. – Пробей негласно приказы по миссии и по мне. Используй доступ к внутренним журналам. Уверен, в общих задачах указано далеко не всё. Не исключаю, что существует внешняя координация, минуя наш канал. У меня стойкое ощущение, что Октавий играет по собственным правилам. Он явно знает больше, чем позволяет себе озвучивать. Возможно, мы просто прикрытие для другой операции.
– Всё настолько серьёзно?
– А ты подумай, – усмехнулся Алекс. – Эта история с моим внезапным "обучением", с невозможностью развернуть полноценную миссию силами «Пандоры»... Это же бред. Командор излагает всё гладко, но мне не нравится, как мягко подстелено. На Элиоре десять лет шли споры, камень ли это или нечто иное, и работали лучшие учёные умы и теоретики. От меня хотят, чтобы за сутки мы посмотрели и дали отмашку о значимости объекта. Ой ли… Не смешно! Секретность, утечка данных, сигналы с неустановленной точно сигнатурой... По сути, красивая ширма и формулировка. Всё это выглядит плохо, и выглядит как плохо замаскированный обходной манёвр. С расчётом на то, что мы выполним приказ, не задавая лишних вопросов.
– Ну, в общем… да, – Тим потёр подбородок, напряжённо вглядываясь в интерфейс. – Думаешь…
– Думаю, Октавию прекрасно известно, что это за объект и с чем мы столкнёмся. И не всё так просто, отсюда вытекает ряд вопросов. Зачем вся эта операция? Почему именно мы? Почему в таком составе? Чего от нас на самом деле ждут?
– Что делаем? – Тим нахмурился.
– Во-первых, копай аккуратно всё, что касается этой миссии, ищи несостыковки. Узнай, кто именно меня ведёт. Во-вторых, подними весь архив по последней экспедиции Тины. Где, когда, кто поднимал материалы. Почему удалён фрагмент биографии, связанный с её травмой? Кто инициировал редактирование, кто утвердил? Нам нужно получить подтверждения, что такие действия имели место. Она не знает, что в её досье внесены правки, – и пока не должна об этом знать. Вытяни всё, что связано с её пребыванием под платформой, с травмой, с состоянием в тот момент. Сделай копии, залей их в облако и держи дополнительно физический носитель под рукой.
Алекс на мгновение замолчал, затем произнёс жёстко:
– Октавий настойчиво подталкивал меня к её вербовке и хотел, чтобы девушку доставили к нему на корабль. Я отказался, потому что вижу, что он хочет её грубо использовать, а я этого не допущу.
– Алекс… она для тебя особенная?
– Тим, если выживу – женюсь на ней, – тихо, но уверенно ответил Алекс. – Она должна быть вне зоны риска. Я не позволю использовать её втёмную. Кроме того, после того, что с ней произошло… Тим, она может просто не выдержать на эмоциональном уровне, слишком глубокие психологические травмы и острое чувство вины. Хоть вины там никакой не было. Тина… Она значит для меня больше, чем я сам.
– Принято, – кивнул Тим, и выражение на его лице стало серьёзным. – Пройдусь по реверсивной линейке, попробую вытащить зеркала. Может, что-то осталось в подпотоках. Даже фрагменты кода – уже зацепка. Постараюсь восстановить стёртые данные. Ситуация с вербовкой мне тоже не нравится, она плохо пахнет.
– Как и моё "обучение", – с мрачной усмешкой ответил Алекс. – Я залил в мозг весь курс археоанализа с помощью когнитивных имплантационных технологий, результат нулевой.
– Ты псих, – Тим кашлянул, качая головой. – Капитан, ты, вообще, в адеквате? А если бы мозг сжёг к… и спалил? Эти технологии не рассчитаны на такую плотность!
– Не ворчи, – отмахнулся Алекс. – Времени в обрез. Меня могут засечь, и я не хочу, чтобы кто-то узнал о выходе на связь по закрытому каналу. Октавий обмолвился, что ему интересна не столько сама Тина, сколько дневники её прадеда – Римарского. Именно он в своё время предложил ключ к расшифровке данных с кристаллов Элиоры.
Тим нахмурился и слегка сдвинул брови, но не перебивал.
– Подними всё, что есть по Нику Римарскому. Не просто по фамилии, а по его связям. Особое внимание – его контактам с Доджоским. Нас интересуют старые экспедиции, те, что прошли мимо официальных отчётных цепочек. Всё, что связано с операцией по Элиоре. Почему он ушёл в тень? Почему лавры достались Доджоскому? Был ли между ними конфликт, давление, угрозы? Обращай внимание на любые формулировки и упоминания вроде: «роза ветров», «древний ветер», а также любые спиралевидные символы, связанные с ветром. Да, с тех событий прошло уже пять столетий, но какие-то следы должны были остаться. И, Тим, всё это нужно сделать так, чтобы не осталось ни малейшего следа.
– Обижаешь, капитан, – поморщившись, отозвался Тим.
– Бережёного бог бережёт. Нам нужно понять, во что именно мы вляпались. Всё указывает на то, что этот полёт будет не просто разведывательной операцией. Скорее всего, речь идёт о куда более масштабной игре, которая уже началась. И если наши опасения подтвердятся, мы можем оказаться крайними. Или, что хуже, получить билет в один конец. Копни под командора. Подумай, чем мы можем прикрыть свои задницы, если придётся действовать по собственным правилам, чтобы выбраться из мышеловки и остаться в живых. Нам нужно иметь запасные варианты для выхода. Систематизируй всё, что найдёшь, создай дубликаты, разбросай по разным защищённым хранилищам и…
– Подумать, кому из журналистов и на верхах можно при необходимости передать информацию? – усмехнулся Тим. – Есть у меня пара надёжных каналов. Старые контакты…
– Да… И стоит присмотреться к тем, кто, помимо нас, копает под Октавия, – задумчиво произнёс Алекс. – Не исключено, что у нас будут неожиданные союзники.
– Враг моего врага потенциальный партнёр? Логично, – согласился Тим, потирая ладони. – А по нашей группе?
– Подготовь корабль к полной зачистке “подарков” от наших “доброжелателей”. Запусти скрытую подготовку всей команды. Каждый должен получить персональный комплект: сухие пайки на пять дней, обновлённую маску, запасные фильтры. Без жёсткой привязки к штатным модулям. Всё оборудование – на полную диагностику. Системы корабля – тоже без исключений, никаких сюрпризов. Гипердвигатель вылизать до последнего соединения. Никто не знает, что может произойти с прыжковым модулем в полёте. Постарайся больше не пускать чужих на борт, особенно в технические отсеки. Аптечки – индивидуальные, с обязательным набором: нейропротекторы, термопласты, антибиотики, двойной пакет обезболивающего. Это обязательно. Оружие – стандартное плюс один скрытый носитель, без регистрации. Уточни у оружейника, что можно взять с резервного склада, но действуй тихо, не поднимая шума. Разнеси это по времени, пусть все думают, что это просто плановая проверка снаряжения. И ещё. Сухпаёк, вода, медикаменты в медотсек – всё перегрузи втихую, только с надёжных каналов. Аккумуляторы, мобильные системы жизнеобеспечения, скафандры, запчасти – всё проверить до последнего винта. От этого может зависеть наша жизнь.
– Принято, – кивнул Тим. – Каналы связи?
– Только этот канал и те резервные, что ты создашь. Все личные терминалы – отключить от синхронизации, перепрошить, вручную выставить доступ только с твоего логина. Если кто-то попытается выйти за пределы отработанной схемы, блокируешь, докладываешь мне немедленно.
Тим взглянул на него чуть внимательнее и нахмурился.
– Думаешь…
– Не думаю, Тим. Просто держу руку на пульсе, – спокойно произнёс Алекс и медленно размял шею, чувствуя, как мышцы отзываются тягучей усталостью. – У нас неукомплектованность, и никто не знает, кого подбросят в последний момент, а кого уже успели прихватить за жабры. Безоговорочно я доверяю только тебе и Сашке. Если всё начнёт сыпаться, действуем по протоколу «Ограниченная отцепка». Работаем автономно, без связи с командованием. Приоритет – сохранность группы. Рисковать вами вслепую в грязной игре я не намерен.
– Принял, коммандер, – коротко ответил Тим. – Повезло нам с тобой, сколько раз из таких… выползали.
– Раз понял, значит, выполняй, – отозвался Алекс с лёгким кивком. – Всё, что добудешь, скидывай немедленно. До связи, Тим, и перестань меня так называть.
– Договорились, коммандер, – рассмеялся Тим.
– Идиот, – проворчал Алекс, покачав головой.
Он отключил канал, выдохнул и опустил руку. Голографический экран погас. Несколько секунд он оставался неподвижен, потом резко тряхнул головой, откинулся на спинку кресла и ладонями растёр лицо. Напряжение внутри не спадало, настроение оставалось паршивым, а мысли упрямо отказывались складываться в чёткую схему, цепляясь друг за друга, как обрывки несостыкованных отчётов.
Включив панель управления, Алекс активировал систему: машина, отозвавшись ровным гулом, плавно поднялась над технической платформой. Он вёл её уверенно, по уже проложенному маршруту, изредка бросая взгляд на радар. Техническую зону покинул быстро и направился к дому Тины. Всё шло спокойно: никаких сигналов, ни подозрительной активности, ни даже намёка на слежку. И это беспокоило сильнее всего.
Когда Алекс посадил воздухолёт на специально отведённой стоянке и вошёл в дом, напряжение не ослабло. Интуитивно направился в комнату, которую использовал как временный кабинет, и замер у порога. Закладка на столе была на месте, но угол бумаги был едва заметно сдвинут. Алекс медленно подошёл, сел в кресло, провёл пальцем по краю одной из книг. Всё выглядело почти так же, как он оставил, но почти – не значит «точно так».
– Вот же… зараза…, – тихо пробормотал Алекс и уже собирался выругаться, как на запястье завибрировал коммуникатор. Рука поднялась автоматически. На экране мигало обозначение защищённого ведомственного канала. Имя вызвавшего высветилось сразу – Октавий.
– Волк сам решил связаться с овечкой? – задумчиво произнёс Алекс, чуть приподнял брови и активировал связь, принимая вызов.
В воздухе над консолью сформировалась голографическая проекция. Командор сидел в кресле, откинувшись назад, но весь его вид выдавал напряжение. Пальцы постукивали по столешнице с отмеренной яростью, губы были сжаты, взгляд – цепкий, тяжёлый.
– Зачем же ты меня заставляешь нервничать, мальчик, – произнёс Октавий, сверля взглядом Алекса.
– Так нянька в виде присматривающего была приставлена с вашей подачи, командор? – Немного иронично произнёс Алекс, вглядываясь в черты лица Октавия и пытаясь понять его действия, мысли и мотивы. – Я вроде взрослый мальчик, в чем такая необходимость? Не доверяете?
– Недооценил тебя, сынок, – процедил Октавий, то ли с иронией, то ли пытаясь скрыть раздражение. – Что я тебе сказал? Ты должен был её доставить, а не укладывать в постель. Десять дней ты живёшь у неё, и где результат?
– Командор, я с самого начала обозначил, что не стану привлекать гражданского специалиста к операции, – жёстко произнёс Алекс, не отводя взгляда и сохраняя спокойствие.
– Моральные принципы заели? А вот т... Завести с этой гражданской любовные шашни – на это совести хватило? Не заели? – зло перебил его Октавий, резко покраснев и с силой ударив кулаком по столу.
– Это личное и к делу не относится, – холодно ответил Алекс, не повышая голоса, но резко очерчивая границу.
– Дневники! – бросил Октавий, не скрывая раздражения.
– Я сомневаюсь, что они, вообще, существуют, – спокойно произнёс Алекс, чуть прищурившись. – Это ваши люди подчистили её досье? Вам известно и о её медицинских ограничениях, и о периодических болях при перегрузках, и о её эмоциональной нестабильности с фобическими компонентами. И несмотря на это вы продолжаете настаивать на её участии в миссии? Это непрофессионально, командор. По всем параметрам она представляет потенциальную угрозу для внутренней стабильности группы и успешного завершения задания.
– Ах ты... чистоплюй недоделанный, – прошипел Октавий сквозь зубы, – быстро ты её в постель уложил и к ней в душу залез. Нашёл себе удобную отговорку?
Он шумно выдохнул, отвернулся, будто борясь с раздражением, и спустя короткую паузу уже сдержаннее добавил:
– Через неделю получишь новые инструкции. И если ещё раз исчезнешь с радаров – пеняй на себя, Алекс.
Связь оборвалась резко. Алекс беззвучно выругался, деактивировал канал и отключил коммуникатор, после чего поднялся, подошёл к сейфу, ввёл код и открыл дверцу. Из верхнего отделения он достал ножны с коротким тактическим ножом, присел, задрал штанину и аккуратно зафиксировал их на щиколотке с помощью креплений, проверив плотность посадки. Затем из нижнего отсека извлёк импульсный пистолет, вложил его в компактную кобуру и прикрепил её к внутренней стороне пояса, немного сдвинув ближе к боку. После этого он надел поверх футболки рубашку, не застёгивая её, чтобы оружие не бросалось в глаза, но оставалось в зоне прямого доступа.
