Тёмный мир Титанидия

28.03.2021, 18:26 Автор: Елена Шмидт

Закрыть настройки

Показано 1 из 52 страниц

1 2 3 4 ... 51 52


Пролог


       Когда- то, когда просторы Вселенной были совсем юные и девственно чистые, родились от первых всполохов её энергии таинственные боги. Тёмные, от тяжелой и мрачной части пространства, где зарождались и тут же гасли багрово-красные и чёрно-фиолетовые всполохи, и светлые, необычайно подвижные лёгкие, воздушные, искрящиеся, оставляющие после себя дорожки, светящихся частиц. Носились они по просторам, взрослели, набираясь чистой энергии, и упивались силой и мощью молодости. Прошла не одна сотня миллионов лет, прежде чем стала надоедать им такая однообразная жизнь, не изменяющая ничего вокруг, и захотелось перемен. Стало им скучно, таким совершенным творениям энергии Вселенной. И тогда один из них вложил частицу своей души и создал первую звезду. Следом загорелась ещё одна, и вскоре целые плеяды звёзд и чёрных дыр вспыхивали на просторах преобразившейся Вселенной. А потом закружились спутники вокруг сияющих и сверкающих звёзд и, как чудо, появились первые живые миры. Боги играли, создавая многообразный ландшафт, разных существ, растительность, погружая всё это в разнородную среду обитания и мгновенно изменяющиеся жизненные обстоятельства. Они наделяли разумом, казалось простейших, и отбирали его у сильных и могучих. Тёмные несли в миры тьму, мрак и разрушение, светлые - любовь, свет и созидание. Но всегда давали выбор живым существам, как всем этим воспользоваться. Задавали задачи и ждали решений.
       Но и это наскучило ветреным богам, и, создав для сотворённых миров Хранителей, они вновь унеслись вглубь Вселенной, искать себе новые развлечения. А миры попали под власть то ли разумных, то ли не очень существ. И теперь их существование было делом времени и капризной барышни удачи. А причудливая фортуна закинула нас в некоторые из созданных богами миров.
       

Глава 1


       Миланда.
       Небольшой городок Гравиол утопал в буйной зелени деревьев, цветущих кустарников, причудливых кустов роз, выращенных при помощи магов. Маленькие уютные домики под черепичными крышами были выкрашены во всевозможные цвета радуги. Кто знал этот городок, называл его Леденцом, это было фактически вторым названием уютного городка и основным промыслом его жителей. Леденцы Гравиола раскупались нарасхват приезжающими торговцами и гостями, а жители свято хранили секрет изготовления своего необыкновенно вкусного лакомства. Лишь один дом выделялся из общего многообразия, он был выложен из хмурого, серого камня, напоминая маленькую, неприступную крепость. Здесь много десятилетий проживала семья потомственных магов, в каждом потомке обязательно проявлялся дар, то сильный, то слабый. Сейчас в доме жил только младший брат Густав со своей немногочисленной семьёй – двумя дочерьми и красавицей, по местным меркам, женой. Старший брат Брайн, унаследовавший от отца почти всё имущество, был очень сильным и одарённым магом. Уехав учиться в столицу, он там и остался, а младший, не блистающий такими талантами, остался жить в отцовском доме и продолжил начатое давным-давно дело дедов - улучшал «Гравиоловский леденец», да помогал страждущим.
       Всё изменилось прошлой дождливой осенью, когда вернулся из столицы его старший брат со своей беременной женой. Брайн на тот момент был уже очень болен, и что только они не делали, чтобы помочь ему, ничего не помогало, он угасал от непонятной болезни с каждым днём. Вначале зимы, не успел и первый снежок лечь на крыши домов, его не стало. Через полгода от горя, так и не приняв смерть мужа, ушла при родах и его молодая жена. Новорожденная девочка осталась совсем одна в этом негостеприимном мире.
       Сумерки медленно спускались на притихший городок, раскрашивая весёлые домики в мрачные, серые тона. Густав с супругой только сытно поужинали, и мужчина расслабленно растянулся в кресле, мечтая, наконец, отдохнуть после сложного рабочего дня. Его супруга - высокая, статная женщина с объёмной грудью, которую она, для пущей убедительности, ещё и приподнимала корсетом, к отдыху расположена не была. В голове Актидия лелеяла план и собиралась воплотить его в жизнь.
       - Вот скажи-ка мне, Густав, а что ты планируешь делать с этой девчонкой? - приступила она к запланированной атаке на расслабленного мужа.
       - Ты про Миланду? – он вопросительно взглянул на жену, не забыв скосить глаза на аппетитно приподнимающуюся из корсета плоть. - То есть как это что? Я же обещал Брайну, а потом уже и Кассандре, упокой Всесветлый их души, чтобы они не переживали, выращу как свою родную дочь, - он вздохнул, не эти мысли бродили сейчас в его голове, - обижать её не буду и любить, конечно, постараюсь.
       - Посмотрите на него, какой заботливый, - пошла в активное наступление женщина, качая головой - любить он её будет, - передразнила она его, - а своих родных что? Забросишь?
        Густав, ещё не растерявший благожелательный настрой, решил просто отмахнуться от насевшей супруги.
       - Ну что ты, как всегда, сочиняешь? - взмолился он. - Как я могу забыть про своих родных кровинок? Актидия, дорогая, успокойся, что ты всё выдумываешь-то?
       - Ничего я не выдумываю. Ты всегда будешь нести за неё больше ответственности, и отдавать ей самое лучшее. Знаю я эту твою ненормальную ответственность перед всеми, кроме нас. А мы с девочками будем у тебя на втором месте, - вытерла она платочком сухие глаза. - А ты не думал о том, что если бы Брайн был бы жив, то у нас не было бы даже дома?
       - Актидия, ну хватит уже! – начал закипать Густав, - Брайн никогда бы не выгнал нас из отцовского дома!
       - Нас? Может быть, и нет, а наших детей? Его бы дети не выгнали?
       - А, так вот ты куда клонишь? - Густав вскочил с кресла. - Тебе, что и сейчас всего мало? Нет его! Нет! И жены его нет! Осталась эта кроха! Совсем одна! Что она тебе сделала, что ты её уже ненавидишь и меня жрёшь поедом? - он вцепился руками в свои рыжие волосы, и заревел как раненый медведь. Актидия отпрянула от него, поняв, что довела мужика. У обычно очень добродушного и спокойного мужчины сейчас между пальцами пробегали искры.
       «Побегай, побегай, - злорадно подумала она, наблюдая за мужем, - а я всё равно своего добьюсь. Не будет этого отродья в этом доме». И взмахнув многочисленными юбками, она унеслась в другую часть дома, подальше от разъярённого мужа.
       Густав, не желая сейчас видеть и слышать свою супругу, схватил трубку, которую он так и не закурил, и быстрым шагом покинул дом. Выскочив, как ошпаренный, за дверь, он даже не заметил на крыльце стройную, одетую во всё чёрное, фигуру незнакомой ему женщины.
       Незнакомка, оказавшаяся случайной свидетельницей разыгравшейся сцены, приподняла вуаль и постучала тонкой тростью в массивную дверь. Вскоре дверь открыла Актидия и, увидев женщину, быстренько нацепила на лицо маску с названием скорбь.
       - Ой, здравствуйте, - поприветствовала она посетительницу скорбным голосом, - вы, наверное, опять хотели бы видеть Кассандру? Но у нас такое горе, - запричитала она, - Кассандра, бедняжка, померла давеча, - но видя, что на неё никак не реагируют и не отвечают, она замолчала, ожидая, что ей скажут. Странно, но эта женщина сейчас пугала её до колик в животе.
       - Я пройду, - сказала та, и отодвинула тростью Актидию с прохода. Зайдя в дом, она развернулась к ней.
       - Я хочу забрать ребёнка, - резко произнесла незнакомка и увидела, как вспыхнули счастьем глаза хозяйки. - Принеси мне её одетую. И побыстрее, я жду. У тебя есть пять минут.
       Через три минуты ей уже протягивали маленький свёрток и узелок с вещами. Открыв уголок, незнакомка убедилась, что получила то, что хотела. Не взяв протягиваемый ей узелок, она пристально посмотрела на Актидию своими нереально зелёными глазами, и Актидии захотелось сжаться в комочек.
       - Дура ты! - наконец произнесла она. - Могла бы быть счастливой, подари ты ей хоть кроху своей любви. А так отдала счастье своими руками, - и слегка пожав плечами, словно недоумевая, как можно быть такой бестолковой, она вышла за дверь.
       Легко сбежала с крыльца и быстрым шагом пошла от дома незадачливого мага Густава, а на крыльце осталась стоять Актидия, у которой тряслись руки, и сквозь туман, появившейся в голове, набатом звучал голос этой жуткой женщины: «Отдала счастье, отдала счастье, отдала счастье…».
       На севере Королевства Арагон расположился городок Тариньол. С северной стороны его опоясывал массивный горный хребет, начинающийся продолжительным ущельем. За хребтом тянулась дурная слава гиблых, малопроходимых вершин с вечными снегами. С южной стороны протянулся огромный лиственный лес, прозванный Тариньольским с незапамятных времён нашими предками.
       Уже очень давно существовала легенда, что когда-то первая ведьма здешних мест, одна выдержала битву с полчищами нечисти, прорывавшимися через границу бездны. Ведьму звали Тариньола. Она долго жила в этих местах, охраняя ущелье, лес и здешних жителей от порождений мрака. Обитатели небольших деревенек назвали её именем лес и горный хребет, а потом это название перетекло и к поселению контрабандистов, перетаскивающих контрабанду через горный кряж по тайным тропам из соседнего Королевства Модунов - могучих степных орков. Когда поселение разрослось и маленькому городку, что славился своими законами и не подчинялся королевским указам. Торговля шла бойко, городок становился всё больше, контрабанда пользовалась спросом, а все старания властей прикрыть эту лавочку успехом не увенчались. Городок был далеко от столицы, и здесь была своя власть. Вскоре рядом с городком поселился крестьянский люд, деньги от бойкой торговли контрабандой развивали и другие ремёсла.
       Недалеко от городка, посреди Тариньольского леса, стоял большой капитальный, каменный дом, с высоким фундаментом, накрытый черепичной крышей. Сколько лет этому дому, никто из местных сторожил этих мест, не помнил, но выглядел он так, словно отстроили его не далее, как вчера.
       В этом доме с незапамятных времён проживала семья ведьм. Уже никто и не помнил из-за чего, но повелось раз в год, в праздник Прославления земли и её даров проводить ритуал связывания Хранительницы и Тариньольской троицы, как называли в простонародье лес, горный хребет и город с его жителями. Тогда Хранительница целый год не забывала заботиться об этой местности.
       Не было засухи, эпидемий и мора, горы не сотрясались от подземных толчков, и самое, наверное, главное, не выходили массово порождения бездны на поверхность, так как в ущелье была очень тонкая ткань границы между мирами. Ритуал этот из года в год проводили ведьмы, которые, делясь своей силой, могли задобрить потустороннюю жительницу. Жители платили за это почтением и благодарностью. Лично ведьмы от Хранительницы получали право пользования источниками силы.
       Сейчас в доме проживала ведьма Магда и её двенадцать дочерей. Ведьма Магда была очень сильная и своенравная женщина. Если кто думал, что куча детей сделали её заботливой матерью, то он сильно ошибался на этот счёт. Она рожала своих девочек от очень сильных и красивых магов, надеясь, что дар и мощь передастся ребёнку. И почти всегда её надежды сбывались. Ведьмочки были очень одарённые и воспитывались в лучших школах ближайших королевств.
       Вырастая, они разлетались по разным королевствам и городам и только один раз в год съезжались в отчий дом, чтобы помочь матери провести ежегодный ритуал. Постоянно в доме проживала лишь старшая дочь Беатрис и старая Феодотья, всю свою жизнь бывшая нянькой для новорожденных и подрастающих девочек, и уже практически ставшая членом огромной семьи. Сейчас, когда все выросли и разлетелись, огромный дом опустел, Феодотья осталась помощницей при ведьме. Они готовили настойки, собирали травы, Беатрис заговаривала болезни, помогала роженицам, наказывала пьющее и распускающее руки мужское население, в общем, старалась помочь всем, кто обращался с житейскими проблемами.
       В тот день они с Феодотьей возвращались из леса, где заготавливали травы для настоек и отваров от простуды и другой хвори, подаренной жителям капризной матушкой природой, когда Беатрис заметила открывающийся портал.
       - Мама? – удивилась она. - Порталом?
       Обычно Магда приезжала дилижансом, она недолюбливала порталы, от которых у неё начинала кружиться голова, что страшно нервировало ведьму. Беатрис ускорила шаг и вскоре разглядела в руках у Магды маленький свёрток.
       - Это ещё что? – и Беатрис побежала вперёд, предложив Феодотье одной потихоньку идти до дома. - Ребёнок? У мамы? - недоумевала ведьма. - Она же не хотела больше рожать?
       Наконец, она добежала и с искренним удивлением уставилась на довольную мать.
       - Ну что смотришь, дорогая. Давай здороваться, Беатрис, - усмехнулась Магда, глядя на ошеломлённую дочь.
       - Ой, прости, я не ожидала, что ты приедешь. Здравствуй, мама, - опомнилась та, - проходи скорее в дом. Давай я тебе помогу.
       - Ты что ты вокруг меня разквохталась, как курица, - рассмеялась старшая ведьма, - На вот тебе занятие, - и сунула ей в руки свёрток, - неси, давай.
       - Ой, мама, это ещё одна наша сестрёнка? - спросила Беатрис, откидывая уголок свёртка и смотря на маленькое круглое личико спящей девочки. Неожиданно та проснулась и уставилась круглыми, как пуговки, глазами на Беатрис.
       - Она проснулась, - засмеялась женщина, - как тебя зовут кроха?
       - Милли, - ответила Магда, - её зовут Милли.
       Пожалуй, с этого момента сердце Беатрис было похищено круглыми, серыми глазками - пуговками. Она что-то тихонько прошептала ребёнку, девочка загукала в ответ, и счастливая Беатрис, с нежностью прижимая свёрток к груди, поспешила в дом
       - Ну вот, - усмехнулась Магда, - контакт налажен. Пожалуй, к вечеру ещё успею попасть на приём к оркам, – и, поздоровавшись, с подошедшей, наконец, к крыльцу Феодотьей, поднялась в дом.
       Так Милли обрела любящую семью. Детство девочки было счастливым и беззаботным, самая маленькая в семье, как все считали, сестра, была всеобщей любимицей. Лишь Беатрис, безумно любя «свою пуговку», как она любила называть её, постоянно разглядывала кроху, и никак не могла найти никакого сходства с матерью.
       И ещё, пеленая девочку, она несколько раз находила в пелёнках крохотные, рыжие пёрышки. Откуда они могли взяться у ребёнка, она понять никак не могла? На самом деле, ей очень хотелось, чтобы Милли была им чужой, и тогда бы она смогла удочерить девочку, но спросить у матери такое она не могла, боясь показаться бестактной, а мать ни разу не подтвердила, но и не опровергла тот факт, что Милли её сестра. Поэтому Беатрис звала маленькую Милли своей дочуркой, когда в доме никого не было, а так как все съезжались только раз в год, она иногда проговаривалась и при остальных, но никто на это не обращал особого внимания. Ну, зовёт и ладно. Магде тоже особо дела не было.
       Чаще остальных в отчий дом проведать сестёр наведывалась только младшая Бианка. Она то и была для маленькой Милли настоящей сестрой. Приезжая из столицы, золотокудрая красавица Бианка привозила ей кучу гостинцев и платьев, тискала её и наряжала в привезённые из столицы наряды, рассказывала по секрету тайные истории, с заговорческим видом под страхом казни сообщала, что Беатрис с Феодотьей готовят на ужин. В общем, приезд Бианки был для крошки Милли всегда большим праздником.
       День проходил за днём, лето сменяла капризная осень, тёплые зимы уступали место весёлой весне с её капелями, первой травкой и буйным цветением.

Показано 1 из 52 страниц

1 2 3 4 ... 51 52