Возможно, здесь остался какой-то особо впечатляющий экземпляр, который эти жаболюди или лягушколюди сделали своим кумиром, что плохо со всех сторон, с какой на это ни посмотри.
Невольно схватилась за крепление лазерного резака, закреплённого на бедре. Оружия было у меня, наверное, вполне достаточно для того, чтобы расправиться ни с одним таким племенем. Вот только кто меня учил им пользоваться?
Лестница всё-таки нашлась. И мне удалось спуститься по ней на цокольный этаж, без каких бы то ни было препятствий и помех. На промежуточные уровни я не рискнула соваться. В тёмных провалах коридоров что-то ухало, скреблось и скулило, но я не спецназ Земного Союза, чтобы лезть на рожон. И так казалось, что мои осторожные шаги звучат громоподобно.
И металлические перила и ступеньки были плотно изгажены. На высохшей и растрескавшейся корке кое-где виднелись свежие следы тёмной слизи. Анализатор не мог с точностью конкретизировать эту биомассу, только сигнализировал о трёхбальной опасности.
Выбравшись в узкое пространство лестничной клетки, отделённой от широкого коридора массивной металлической решёткой, я отпустила дрона на разведку, осмотрелась. Свет проникал сквозь невероятно грязные мелкоячеистые окна. Но его было вполне достаточно для того чтобы рассмотреть разбросанные по полу останки каких-то существ. Они усеивали каменные плиты коридора впереди.
Здесь же, где стояла я, было на удивление, если так можно выразиться, «чисто», если не считать всё ту же слизь. Даже сама решётка была цела. Створку дверного проёма просто сдвинули в сторону на треть, где она и застряла, ограничив проход.
То существо, которое превратило коридор в свою столовую, вероятно, не могло проникнуть на лестницу. Но и тем, кто находился наверху и был крупнее человека, протиснуться в этот лаз не мог.
Интуитивно обернулась, прикидывая место, где можно будет спрятаться, если что. За спиной находилась едва отличимая от серой стены дверь, подобная тем, какие устанавливают на космических кораблях. От одного взгляда на неё отчего-то закружилась голова. Внутренний голос буквально толкнул к ней, требуя проникнуть внутрь.
Но тут где-то снаружи послышались мерные удары тамтамов и грассирующая речёвка множества глоток. Процессия как-то слишком быстро оказалась перед входом. Это и стало решающим в выборе, куда двигаться дальше.
Дрон демонстрировал обширный холл с зевами распахнутых лифтов. Ряд металлических колонн со странными приспособлениями в виде тяжей. Перед ними был брошена керамопластиковая плита, некогда, наверное, служившая пандусом для колясок. Возле неё с двух сторон выдолбленные из камня приличного размера чаны, заполненные какой-то жижей. И смятые какой-то чудовищной силой металлические подъёмные ворота. Роль ставни на витражах были сорваны, но сами стёкла устояли, поэтому в зале царил почти идеальный порядок.
Некоторое время я наблюдала за тем, как моих друзей втаскивают внутрь. Не знаю почему, но они даже и не думали сопротивляться, когда дюжие аборигены извлекли их из клеток и стали привязывать к колоннам какими-то толстенными. Больше похожими на канаты, верёвками. Одновременно с этим их предводитель встал мордой к лифтам, да так и застыл. Два помощника дружно застучали кресалами над чанами, выбивая искры из каменных фигурок в виде черепашек, если включить аналогию с земными существами.
Чаши вспыхнули красноватыми огнями, распространяя вокруг вонючий чёрный дым. Он настолько тяжёл, что стелется по полу, концентрируясь вокруг жреца, обволакивая его плотными кольцами. Воины, закончив свою миссию, вытащили клетки наружу. За ними, пятясь задом наперёд, удалились все остальные. Остался только предводитель с жезлом. К этому времени дым окутал его наподобие странного одеяния, оставляющего свободными только голову и руки.
Меня аборигены не заметили, защита «хамелеон» действовала превосходно. И можно было бы творить что угодно. Какой-нибудь боевик из сериала мог бы покрошить в капусту и этого жезлоносца и всех его помощников, да и всё боевое стадо, которое, судя по топоту на площадке, мерно удаляется или просто отходит дальше. Вблизи ясно видно, что когда-то этот широкий пандус служил посадочной площадкой. Только, хоть убейте меня, в тот момент я понятия не имела, что буду дальше делать! Это ведь не компьютерная игра, в которой и рисковать-то совсем не опасно, да и повторить можно ситуацию несколько раз, если получилось не сразу.
И вот как спасать парней?
Максимум на что оказалась способна, так это направить своего жучка-дрона, чтобы обозначить своё присутствие этим жертвам неизвестной расы. Или хотя бы узнать, живы ли они вообще. Удивительная неподвижность людей, изумляла и тревожила.
И тут снова в дело вступили барабанщики. Первым же звуком оглушили, заставив что-то ёкнуть в голове. Только это было только началом.
Грохот барабанов всё усиливался, будто ударники стремились пробить в своих инструментах дыры. Фигуры музыкантов выстроились у самого входа. И ритм дробился эхом, отражаясь от стен. Казалось, вибрировало само пространство внутри здания. Даже вновь активированный шлем, слабо помогал. Поэтому, когда резко всё стихло, будто музыкантов выключил невидимка, в голове зазвенело от тишины.
Жучок ничего стоящего тоже не показал. Пленники висели на верёвках безвольными куклами. Головы опущены. Взгляды бессмысленно тусклые. Они никак не отреагировали на то, что дрон, чуть ли не сел каждому по очереди на нос. Силовая защита костюмов как-то подозрительно быстро разрядилась.
Понятно. На помощь со стороны мужчин надеяться не приходится – решила я. Лучшее, что пришло в голову, так это быстро выдвинуться вперёд и разрезать канаты, освободив пленников. Вот только точно знаю, что даже если включу на своём спессьюте функцию экзоскилета, то совсем не факт, что смогу, а главное – успею, утащить обоих неудачников в лестничную клеть. Но попробовать стоило…
Предводитель или жрец, даже не знаю, как его правильно будет называть, поднял руки вверх, отсекая все мои сомнения, и, потрясая посохом, что-то выкрикнул на своём странном языке. А потом стал выдавать трели наподобие тех песен, что издаёт древесная лягушка, только усиленные по громкости в несколько раз. Даже пленники взбодрились и дёрнулись в путах.
Жрец заткнулся, будто прислушиваясь к чему-то. Потом возопил по новой. Ещё раз, и ещё, а потом замер на месте, опасливо глянув на всё ещё чадящие чаны, пламя в которых угасало. И тут раздался мерзкий, пробирающий до костей, скрип, будто кто-то скрёб чем-то твёрдым по стеклу или пытался процарапать металлический лист. Этот противный шелестящий звук заставил заныть зубы. Вначале тихий, он усилился. Нечто весьма уверенно и быстро приближалось, сползая по лифтовой шахте.
Жрец рухнул на колени, скрываясь в смердящем мареве целиком. Я же рванула вперёд, выхватывая на ходу плазменный резак. Ближе ко мне был привязан Шон, чуть дальше – Гарри. Они довольно активно дёргались, правда, освободиться или как-то ослабить путы у них никак не получалось.
Возможно, что глупо было бросаться к дальнему, с тем умозаключением, что на обратном ходу успею освободить и Шона. Но, уж как получилось.
- Живее, живее! – прозвучало сверху нервное шипение Гарри, когда лучик моего «оружия» впился в эти странные канаты. Удивительно, но лазер, способный раскроить металл в считанные мгновения, очень лениво плавил верёвки. Из чего же эти дикари их сделали?!
И если я предполагала помощь в его лице по освобождению Шона, то сильно ошибалась. Эмиссар рванул к жрецу, выволакивая его из плотного марева. Тот удивительно быстро пришёл в себя и что-то заверещал, старательно отбиваясь. Призыв о помощи был услышан, и в зал залетело копьё, воткнувшись в каменные плиты пола, будто в дерево, в том месте, где только что находился Гарри. Их борьба продолжилась. Мне же стало совсем не до них.
Пережечь путы моего шефа было не менее трудно. Да ещё сработал ритуал. Что-то тяжело ухнуло за спиной, зашипело. Шон грязно и убедительно выругался, выпадая из распустившихся оков и отправляя одним рывком меня себе за спину. Но я всё-таки увидела то, что призывал на наши головы туземец.
Из тёмного провала, лифтовой шахты выползало нечто многоногое и огромное. Чёрные сегменты тела маслянисто поблёскивали. Маленькая по сравнению с её телом голова отчего-то напомнила мне сомкнутые лепестки цветка. Если в первое мгновение это чудовище из кошмаров психически больного конструктора, мне напомнило о сколопендре, то дальнейшее преображение его, едва не отправило в обморок.
Шон сориентировался гораздо быстрее меня, выкрикнув в пространство: «Бежим!», потянул меня влево. Так, наверное, было логичнее – не надо было проходить мимо морды монстра, вытягивающегося именно туда, но я воспротивилась и он подчинился. Принц одинаково не знал, что ожидает нас в правом проходе или в левом. Возможно, что ему было это неважно.
Мы успеваем проскочить опасный участок, когда сколопендра-переросток будто бы взрывается, приподнявшись над полом на третью или четвёртую пару конечностей. Его верхняя лапа или ногочелюсть с ядовитыми шипами – кто разберёт, как правильно – едва не сметает Гарри, волочащего за собой верещащего жреца. В пластину этой конечности прилетает копьё особо смелого дикаря, и чудовище дёргается в его сторону, выплёвывая какую-то пенную субстанцию. Копейщик успевает покинуть опасное место. Что происходит на месте, куда попал плевок не видно, зато зеленоватая дымка, поднявшаяся над ним, распугивает всю процессию. На улице поднимается шум и испуганные крики, грохот падения чего-то тяжёлого, наверное, барабанов.
Оглядываюсь от лестничного марша, чтобы наблюдать картину, которая долго ещё приходила в кошмарах. Сегменты головы монстра распахиваются, как бутон цветка, чтобы явить многорядье острых, как пики, зубов и, будто бы расщеплённую надвое лишь отдалённо напоминающую человеческую, голову. Вполне осознанный и невыразимо алчный взгляд чёрных глаз, казалось, впивается в меня. Чудовище с безумной яростью бросается на мешающую проникнуть внутрь коридора преграду и поймать добычу в нашем лице.
Гарри впечатывает жреца в стенку и тот сползает на пол. Не в силах что-либо произнести и как-то пояснить, зачем привела напарников именно сюда, тыкаю в запылённую столетиями дверь ладонью не глядя, чтобы взвыть от боли и немедленно провалиться в неизвестность.
Полностью прихожу в себя уже на борту корабля Перри, сидящей в кресле у иллюминатора. И мучительно пытаюсь вспомнить всё, что происходило в подземном бункере-лаборатории, куда мы в итоге попали. И да, это и была настоящая база доктора Мергеля. И здесь всё было в идеальном порядке.
Автоматы чётко исполняли свою работу. В длинном коридоре в гелевых ваннах спали готовые образцы. Этот сумрачный зеленоватый полумрак как-то сразу будто выбил опору из-под ног. Лица! Лица тех, с кем совершала то памятное экскурсионное путешествие, конечно, не все… Анатолий даже в этом ряду выделялся своей крупной головой. Пусть он претерпел изменения сродни моим, был всё-же, узнаваем. Черты лица отточили, приблизив к идеальным. И волосы, отросшие за годы пребывания в искусственном анабиозе стали из русых, пепельно белыми.
Мы двигались молча по этому, я бы сказала могильнику, хотя это было и не так. Если хорошенько приглядеться, то грудные клетки мерно и едва заметно вздымались. Но в целом, иначе, как похоронной нашу процессию назвать трудно. Нас сопровождали загорающиеся перед нами светильники, гаснущие по мере движения вперёд. Только жрец, которого продолжал тащить за собой Перри, тоненько повизгивал и цеплялся за своего пленителя.
- Исходного материала, - внезапно пробормотал Гарри, - надо полагать, не осталось…
- Что? – не понял его Принц, за которого я ухватилась, боясь накатов непонятной дурноты.
- Неизменённых тел, - пояснил эмиссар, - разве что в холодильниках отыщутся. Надо здесь всё подробно осмотреть и зафиксировать. О! – Он был весь в своих мыслях. И приглашающе разъехавшиеся в стороны створки двери, в небольшой операционный зал, воспринял с вялой радостью.
Здесь рядами стояли медицинские капсулы различного назначения, блистали белизной поверхности хирургических аппаратов. Здесь же находился и пульт управления не только всем комплексом, но и некоторыми пунктами на поверхности всей планеты. Похоже, что доктор Мергель, признанный на территории всего Содружества преступником номер один, сосредоточил в своих руках весь контроль за планетой.
– Великолепно! – воскликнул он. – Столько дел! – И встряхнул, замершего гуманоида. - Да ещё как-то с нашим дорогим заложником поболтать по душам надо. Ведь, правда, коллега?
И он резким жестом, как фокусник в цирке, нажал на что-то на голове у «жреца». Костюм, наподобие уже виденного мной однажды на Шоне, раскрылся, показывая нам вейба.
- Так, так… - покачал головой Гарри, - Те Ин Ло! Собственной персоной!..
Отрадно, что они оказались старыми знакомцами. Только мне был больше интересен пульт управления с сеткой экранов над ним. Руки привычно легли на панель, оживляя спящий ИИ. Перри дёрнулся было ко мне, но опоздал.
В свободном пространстве появилась голограмма сухощавого мужчины в медицинском балахоне и прозрачной маске, как рыцарское забрало, скрывавшей лицо. Стекло поднялось. И мы встретились со снисходительной улыбкой человека, совершенно не походившего на изувера, каким он слыл. Его серые глаза излучали отеческую заботу.
- Рад вас приветствовать, дети мои, - сказал он. – Если уж вы добрались до меня через столько лет, то стоит рассказать всё…
Эта планета, и в особенности любовно отстроенная лаборатория, были «Колыбелью», которую уже много десятилетий искали и не могли найти спецслужбы всех стран расселения. Именно здесь он пытался сотворить свою «мечту» - идеального гуманоида или человека космоса, как утверждал сам. Здесь он экспериментировал. А там наверху был своеобразный камуфляж. Туда отправлялись «ошибки» творчества, там же содержались существа, собранные из всех секторов разведанной Вселенной. Над ними тоже экспериментировали, но больше использовали, как биоматериал. Там же находились боксы, работой которых гений зарабатывал на то, чтобы вволю творить.
Так уж получилось, что меня, как и ещё два десятка наиболее удачных плодов его творчества, отправились на небольшом грузовом корабле в новые колонии, открытые для заселения. О том, что случилось с грузом, доктор так и не узнал. Но зачем-то перед тем, он чисто по наитию или с далеко идущим прицелом, закрепил нас, как дополнительные ключи к научно исследовательскому комплексу. Зачем? Почему? Знал только он сам. ИИ ответить на вопрос не смог, его функции были ограничены.
- Вера, не желаете ли продиагностировать себя? – обратился ко мне он.
-Да, - ответила я. Это и было основной целью моего появления здесь. И никакие противодействия или предупреждения, с которыми атаковали меня почти одновременно Шон и Гарри, не могли остановить мой порыв. Их немедленно отгородила от меня силовая стена. И пару мгновений можно было наблюдать, как мужчины бессмысленно долбятся в неё.
- Пройдите в капсулу номер тридцать пять…
А дальше было и страшно, и больно, и … много чего ещё, сопровождаемого
Невольно схватилась за крепление лазерного резака, закреплённого на бедре. Оружия было у меня, наверное, вполне достаточно для того, чтобы расправиться ни с одним таким племенем. Вот только кто меня учил им пользоваться?
Лестница всё-таки нашлась. И мне удалось спуститься по ней на цокольный этаж, без каких бы то ни было препятствий и помех. На промежуточные уровни я не рискнула соваться. В тёмных провалах коридоров что-то ухало, скреблось и скулило, но я не спецназ Земного Союза, чтобы лезть на рожон. И так казалось, что мои осторожные шаги звучат громоподобно.
И металлические перила и ступеньки были плотно изгажены. На высохшей и растрескавшейся корке кое-где виднелись свежие следы тёмной слизи. Анализатор не мог с точностью конкретизировать эту биомассу, только сигнализировал о трёхбальной опасности.
Выбравшись в узкое пространство лестничной клетки, отделённой от широкого коридора массивной металлической решёткой, я отпустила дрона на разведку, осмотрелась. Свет проникал сквозь невероятно грязные мелкоячеистые окна. Но его было вполне достаточно для того чтобы рассмотреть разбросанные по полу останки каких-то существ. Они усеивали каменные плиты коридора впереди.
Здесь же, где стояла я, было на удивление, если так можно выразиться, «чисто», если не считать всё ту же слизь. Даже сама решётка была цела. Створку дверного проёма просто сдвинули в сторону на треть, где она и застряла, ограничив проход.
То существо, которое превратило коридор в свою столовую, вероятно, не могло проникнуть на лестницу. Но и тем, кто находился наверху и был крупнее человека, протиснуться в этот лаз не мог.
Интуитивно обернулась, прикидывая место, где можно будет спрятаться, если что. За спиной находилась едва отличимая от серой стены дверь, подобная тем, какие устанавливают на космических кораблях. От одного взгляда на неё отчего-то закружилась голова. Внутренний голос буквально толкнул к ней, требуя проникнуть внутрь.
Но тут где-то снаружи послышались мерные удары тамтамов и грассирующая речёвка множества глоток. Процессия как-то слишком быстро оказалась перед входом. Это и стало решающим в выборе, куда двигаться дальше.
Дрон демонстрировал обширный холл с зевами распахнутых лифтов. Ряд металлических колонн со странными приспособлениями в виде тяжей. Перед ними был брошена керамопластиковая плита, некогда, наверное, служившая пандусом для колясок. Возле неё с двух сторон выдолбленные из камня приличного размера чаны, заполненные какой-то жижей. И смятые какой-то чудовищной силой металлические подъёмные ворота. Роль ставни на витражах были сорваны, но сами стёкла устояли, поэтому в зале царил почти идеальный порядок.
Некоторое время я наблюдала за тем, как моих друзей втаскивают внутрь. Не знаю почему, но они даже и не думали сопротивляться, когда дюжие аборигены извлекли их из клеток и стали привязывать к колоннам какими-то толстенными. Больше похожими на канаты, верёвками. Одновременно с этим их предводитель встал мордой к лифтам, да так и застыл. Два помощника дружно застучали кресалами над чанами, выбивая искры из каменных фигурок в виде черепашек, если включить аналогию с земными существами.
Чаши вспыхнули красноватыми огнями, распространяя вокруг вонючий чёрный дым. Он настолько тяжёл, что стелется по полу, концентрируясь вокруг жреца, обволакивая его плотными кольцами. Воины, закончив свою миссию, вытащили клетки наружу. За ними, пятясь задом наперёд, удалились все остальные. Остался только предводитель с жезлом. К этому времени дым окутал его наподобие странного одеяния, оставляющего свободными только голову и руки.
Меня аборигены не заметили, защита «хамелеон» действовала превосходно. И можно было бы творить что угодно. Какой-нибудь боевик из сериала мог бы покрошить в капусту и этого жезлоносца и всех его помощников, да и всё боевое стадо, которое, судя по топоту на площадке, мерно удаляется или просто отходит дальше. Вблизи ясно видно, что когда-то этот широкий пандус служил посадочной площадкой. Только, хоть убейте меня, в тот момент я понятия не имела, что буду дальше делать! Это ведь не компьютерная игра, в которой и рисковать-то совсем не опасно, да и повторить можно ситуацию несколько раз, если получилось не сразу.
И вот как спасать парней?
Максимум на что оказалась способна, так это направить своего жучка-дрона, чтобы обозначить своё присутствие этим жертвам неизвестной расы. Или хотя бы узнать, живы ли они вообще. Удивительная неподвижность людей, изумляла и тревожила.
И тут снова в дело вступили барабанщики. Первым же звуком оглушили, заставив что-то ёкнуть в голове. Только это было только началом.
Грохот барабанов всё усиливался, будто ударники стремились пробить в своих инструментах дыры. Фигуры музыкантов выстроились у самого входа. И ритм дробился эхом, отражаясь от стен. Казалось, вибрировало само пространство внутри здания. Даже вновь активированный шлем, слабо помогал. Поэтому, когда резко всё стихло, будто музыкантов выключил невидимка, в голове зазвенело от тишины.
Жучок ничего стоящего тоже не показал. Пленники висели на верёвках безвольными куклами. Головы опущены. Взгляды бессмысленно тусклые. Они никак не отреагировали на то, что дрон, чуть ли не сел каждому по очереди на нос. Силовая защита костюмов как-то подозрительно быстро разрядилась.
Понятно. На помощь со стороны мужчин надеяться не приходится – решила я. Лучшее, что пришло в голову, так это быстро выдвинуться вперёд и разрезать канаты, освободив пленников. Вот только точно знаю, что даже если включу на своём спессьюте функцию экзоскилета, то совсем не факт, что смогу, а главное – успею, утащить обоих неудачников в лестничную клеть. Но попробовать стоило…
Предводитель или жрец, даже не знаю, как его правильно будет называть, поднял руки вверх, отсекая все мои сомнения, и, потрясая посохом, что-то выкрикнул на своём странном языке. А потом стал выдавать трели наподобие тех песен, что издаёт древесная лягушка, только усиленные по громкости в несколько раз. Даже пленники взбодрились и дёрнулись в путах.
Жрец заткнулся, будто прислушиваясь к чему-то. Потом возопил по новой. Ещё раз, и ещё, а потом замер на месте, опасливо глянув на всё ещё чадящие чаны, пламя в которых угасало. И тут раздался мерзкий, пробирающий до костей, скрип, будто кто-то скрёб чем-то твёрдым по стеклу или пытался процарапать металлический лист. Этот противный шелестящий звук заставил заныть зубы. Вначале тихий, он усилился. Нечто весьма уверенно и быстро приближалось, сползая по лифтовой шахте.
Жрец рухнул на колени, скрываясь в смердящем мареве целиком. Я же рванула вперёд, выхватывая на ходу плазменный резак. Ближе ко мне был привязан Шон, чуть дальше – Гарри. Они довольно активно дёргались, правда, освободиться или как-то ослабить путы у них никак не получалось.
Возможно, что глупо было бросаться к дальнему, с тем умозаключением, что на обратном ходу успею освободить и Шона. Но, уж как получилось.
- Живее, живее! – прозвучало сверху нервное шипение Гарри, когда лучик моего «оружия» впился в эти странные канаты. Удивительно, но лазер, способный раскроить металл в считанные мгновения, очень лениво плавил верёвки. Из чего же эти дикари их сделали?!
И если я предполагала помощь в его лице по освобождению Шона, то сильно ошибалась. Эмиссар рванул к жрецу, выволакивая его из плотного марева. Тот удивительно быстро пришёл в себя и что-то заверещал, старательно отбиваясь. Призыв о помощи был услышан, и в зал залетело копьё, воткнувшись в каменные плиты пола, будто в дерево, в том месте, где только что находился Гарри. Их борьба продолжилась. Мне же стало совсем не до них.
Пережечь путы моего шефа было не менее трудно. Да ещё сработал ритуал. Что-то тяжело ухнуло за спиной, зашипело. Шон грязно и убедительно выругался, выпадая из распустившихся оков и отправляя одним рывком меня себе за спину. Но я всё-таки увидела то, что призывал на наши головы туземец.
Из тёмного провала, лифтовой шахты выползало нечто многоногое и огромное. Чёрные сегменты тела маслянисто поблёскивали. Маленькая по сравнению с её телом голова отчего-то напомнила мне сомкнутые лепестки цветка. Если в первое мгновение это чудовище из кошмаров психически больного конструктора, мне напомнило о сколопендре, то дальнейшее преображение его, едва не отправило в обморок.
Шон сориентировался гораздо быстрее меня, выкрикнув в пространство: «Бежим!», потянул меня влево. Так, наверное, было логичнее – не надо было проходить мимо морды монстра, вытягивающегося именно туда, но я воспротивилась и он подчинился. Принц одинаково не знал, что ожидает нас в правом проходе или в левом. Возможно, что ему было это неважно.
Мы успеваем проскочить опасный участок, когда сколопендра-переросток будто бы взрывается, приподнявшись над полом на третью или четвёртую пару конечностей. Его верхняя лапа или ногочелюсть с ядовитыми шипами – кто разберёт, как правильно – едва не сметает Гарри, волочащего за собой верещащего жреца. В пластину этой конечности прилетает копьё особо смелого дикаря, и чудовище дёргается в его сторону, выплёвывая какую-то пенную субстанцию. Копейщик успевает покинуть опасное место. Что происходит на месте, куда попал плевок не видно, зато зеленоватая дымка, поднявшаяся над ним, распугивает всю процессию. На улице поднимается шум и испуганные крики, грохот падения чего-то тяжёлого, наверное, барабанов.
Оглядываюсь от лестничного марша, чтобы наблюдать картину, которая долго ещё приходила в кошмарах. Сегменты головы монстра распахиваются, как бутон цветка, чтобы явить многорядье острых, как пики, зубов и, будто бы расщеплённую надвое лишь отдалённо напоминающую человеческую, голову. Вполне осознанный и невыразимо алчный взгляд чёрных глаз, казалось, впивается в меня. Чудовище с безумной яростью бросается на мешающую проникнуть внутрь коридора преграду и поймать добычу в нашем лице.
Гарри впечатывает жреца в стенку и тот сползает на пол. Не в силах что-либо произнести и как-то пояснить, зачем привела напарников именно сюда, тыкаю в запылённую столетиями дверь ладонью не глядя, чтобы взвыть от боли и немедленно провалиться в неизвестность.
Глава 7
Полностью прихожу в себя уже на борту корабля Перри, сидящей в кресле у иллюминатора. И мучительно пытаюсь вспомнить всё, что происходило в подземном бункере-лаборатории, куда мы в итоге попали. И да, это и была настоящая база доктора Мергеля. И здесь всё было в идеальном порядке.
Автоматы чётко исполняли свою работу. В длинном коридоре в гелевых ваннах спали готовые образцы. Этот сумрачный зеленоватый полумрак как-то сразу будто выбил опору из-под ног. Лица! Лица тех, с кем совершала то памятное экскурсионное путешествие, конечно, не все… Анатолий даже в этом ряду выделялся своей крупной головой. Пусть он претерпел изменения сродни моим, был всё-же, узнаваем. Черты лица отточили, приблизив к идеальным. И волосы, отросшие за годы пребывания в искусственном анабиозе стали из русых, пепельно белыми.
Мы двигались молча по этому, я бы сказала могильнику, хотя это было и не так. Если хорошенько приглядеться, то грудные клетки мерно и едва заметно вздымались. Но в целом, иначе, как похоронной нашу процессию назвать трудно. Нас сопровождали загорающиеся перед нами светильники, гаснущие по мере движения вперёд. Только жрец, которого продолжал тащить за собой Перри, тоненько повизгивал и цеплялся за своего пленителя.
- Исходного материала, - внезапно пробормотал Гарри, - надо полагать, не осталось…
- Что? – не понял его Принц, за которого я ухватилась, боясь накатов непонятной дурноты.
- Неизменённых тел, - пояснил эмиссар, - разве что в холодильниках отыщутся. Надо здесь всё подробно осмотреть и зафиксировать. О! – Он был весь в своих мыслях. И приглашающе разъехавшиеся в стороны створки двери, в небольшой операционный зал, воспринял с вялой радостью.
Здесь рядами стояли медицинские капсулы различного назначения, блистали белизной поверхности хирургических аппаратов. Здесь же находился и пульт управления не только всем комплексом, но и некоторыми пунктами на поверхности всей планеты. Похоже, что доктор Мергель, признанный на территории всего Содружества преступником номер один, сосредоточил в своих руках весь контроль за планетой.
– Великолепно! – воскликнул он. – Столько дел! – И встряхнул, замершего гуманоида. - Да ещё как-то с нашим дорогим заложником поболтать по душам надо. Ведь, правда, коллега?
И он резким жестом, как фокусник в цирке, нажал на что-то на голове у «жреца». Костюм, наподобие уже виденного мной однажды на Шоне, раскрылся, показывая нам вейба.
- Так, так… - покачал головой Гарри, - Те Ин Ло! Собственной персоной!..
Отрадно, что они оказались старыми знакомцами. Только мне был больше интересен пульт управления с сеткой экранов над ним. Руки привычно легли на панель, оживляя спящий ИИ. Перри дёрнулся было ко мне, но опоздал.
В свободном пространстве появилась голограмма сухощавого мужчины в медицинском балахоне и прозрачной маске, как рыцарское забрало, скрывавшей лицо. Стекло поднялось. И мы встретились со снисходительной улыбкой человека, совершенно не походившего на изувера, каким он слыл. Его серые глаза излучали отеческую заботу.
- Рад вас приветствовать, дети мои, - сказал он. – Если уж вы добрались до меня через столько лет, то стоит рассказать всё…
Эта планета, и в особенности любовно отстроенная лаборатория, были «Колыбелью», которую уже много десятилетий искали и не могли найти спецслужбы всех стран расселения. Именно здесь он пытался сотворить свою «мечту» - идеального гуманоида или человека космоса, как утверждал сам. Здесь он экспериментировал. А там наверху был своеобразный камуфляж. Туда отправлялись «ошибки» творчества, там же содержались существа, собранные из всех секторов разведанной Вселенной. Над ними тоже экспериментировали, но больше использовали, как биоматериал. Там же находились боксы, работой которых гений зарабатывал на то, чтобы вволю творить.
Так уж получилось, что меня, как и ещё два десятка наиболее удачных плодов его творчества, отправились на небольшом грузовом корабле в новые колонии, открытые для заселения. О том, что случилось с грузом, доктор так и не узнал. Но зачем-то перед тем, он чисто по наитию или с далеко идущим прицелом, закрепил нас, как дополнительные ключи к научно исследовательскому комплексу. Зачем? Почему? Знал только он сам. ИИ ответить на вопрос не смог, его функции были ограничены.
- Вера, не желаете ли продиагностировать себя? – обратился ко мне он.
-Да, - ответила я. Это и было основной целью моего появления здесь. И никакие противодействия или предупреждения, с которыми атаковали меня почти одновременно Шон и Гарри, не могли остановить мой порыв. Их немедленно отгородила от меня силовая стена. И пару мгновений можно было наблюдать, как мужчины бессмысленно долбятся в неё.
- Пройдите в капсулу номер тридцать пять…
А дальше было и страшно, и больно, и … много чего ещё, сопровождаемого
