Чужое место, чужие люди, пускай, не совсем и люди, нужно потерпеть и всё вызнать. А потом добраться до телефона и позвонить тёте.
Поэтому я, оглядываясь на альфу, отправилась наверх. Тот стоял и смотрел на меня, странно, безотрывно, словно хищник наблюдающий за своей жертвой.
Я вошла в спальню и присела на единственный стоящий тут стул.
Через несколько минут опять мелодично тренькнул колокольчик, и я услышала шаги по коридору. Подскочила со стула, вытянувшись в струнку. Волнение накрыло меня. Альфа резко распахнул дверь и остался стоять, глядя на кровать. А потом перевёл свой взгляд на меня.
- Почему ты ещё не раздета? И не в кровати?
Мужчина вошёл и прикрыл за собою дверь. Потом он опять уставился на меня своими невозможными голубыми глазами под тёмными ресницами и стал расстёгивать рубашку. Я не понимала, что происходит.
- Хочешь поиграть? Сейчас поиграем с тобой, - усмехнулся он, подходя всё ближе и ближе ко мне. Я понимала умом, что нельзя показывать хищнику свою слабость, но не сделать шаг назад я не смогла.
Тогда альфа выкинул руку вперёд и схватил меня за плечо. Затем последовал толчок, и я уже лежала на кровати на животе.
- Мне самому раздеть тебя или всё же разденешься? – его мягкий баритон проник в меня, заставив поёжиться от нахлынувших по телу мурашек.
Я развернулась и, наконец, поняла, что сейчас произойдёт.
Взгляд мужчины осматривал меня с таким откровенным вожделением, что кожа моя загорелась.
- О, ты ещё не разучилась краснеть… Как мило, - промурлыкал в прямом смысле альфа. – Ну, ты раздеваешься, или как? Я жду благодарности от тебя за спасение жизни уже несколько дней. Не кажется ли тебе, Аля, что это слишком долго?
Я покачала головой, что нет, не кажется.
- А вот мне – кажется! – и он наклонился к кровати, оперевшись на неё и почти захватывая меня в ловушку.
Я тогда быстро проскользнула под его рукой и вскочила. Посмотрела на джинсы мужчины, в которые он был одет, на то, что было чуть ниже живота. Он неспешно выпрямился, давая мне рассмотреть всего себя.
Помимо явного бугра спереди, я разглядела прямоугольник, оттопыривающий карман альфы. Это явно был телефон.
И мне нужно было до него добраться. Поэтому я собралась и нырнула, будто в прорубь. Потянув за низ футболки, я сняла её, оставшись голой по пояс. Лифчика на мне после купания не было. Альфа резко выдохнул. Его взгляд залип на моей груди. И тогда он с шумом втянул воздух, принюхиваясь.
Мне было стыдно, неловко, хотелось прикрыться от его жадного взгляда… Но телефон… Тётушка…
И я скинула с себя джинсы, отбросив их ногой.
Трусики на мне были, но они были из той серии, что лежала в первом пакете, развратные, из двух верёвочек, очень тонких верёвочек, с небольшим количеством кружева, чёрного цвета.
Альфа метнулся ко мне невидимым движением, подхватил под задницу, и уже через секунду, лёжа на мне, терзал мою грудь поцелуями и покусываниями, а промежность – ласками. Потом одним рывком разорвал развратные трусы на мне, скинул на пол джинсы и вошёл в меня. Я застонала.
- Сейчас, малыш, сейчас… Я сделаю тебе хорошо, - зашептал мне альфа на ухо, а я постаралась расслабиться, ведь член мужчины, распирал моё лоно так сильно, что я думала, у меня там всё порвётся. Не скажу, что мне было больно. После моего изнасилования этим подонком, такой боли я не ощущала. Поэтому я лежала и вздрагивала от каждого толчка альфы, дожидаясь, когда всё закончится.
Вскоре альфа резко дёрнулся, поднял голову, взглянув на меня, а потом его зрачки резко полыхнули жёлтым, и я почувствовала, как что-то потекло внутрь меня.
Затем альфа обмяк, упав прямо на меня.
- Тебе было хорошо, малыш? – спросил он. Я кивнула. «Замечательно просто!» - хотелось сыронизировать, но я молчала, естественно.
Мужчина вырубился и засопел. Я попыталась вылезти из-под него, но он лежал тяжёлым грузом. Потом зашевелился.
- Тяжело? Сейчас, - и он откатился от меня. Но спать, похоже, больше не собирался. Встал, поднял свои вещи с пола и закрылся в ванной.
Я лежала и размышляла, как мне добраться до телефона. Может, альфа решит взгромоздиться на меня ещё раз? Сама же поморщилась от такого предположения: нет, второго раза я не выдержу. Это уж слишком.
Я почувствовала себя грязной, падшей женщиной, эдакой шлюхой. Уже двое мужчин за столь короткое время воспользовались моим телом. Мне тоже захотелось помыться, но ванная была занята.
И тут шум воды утих, и, через секунд тридцать открылась дверь, выпуская полуголого альфу. Он был одет лишь в одни джинсы. С волос его капала вода, и поэтому он продолжал вытираться полотенцем. Я залипла на его мускулистый торс, покрытый слегка рыжеватыми волосами и дорожку из них, ведущую под верхнюю пуговицу штанов.
- Как ты? – спросил он, глядя на меня. Мне почудилась забота в его словах, и я кивнула, мол, всё нормально. – Вот и замечательно. Завтра повторим.
Я выкатила глаза. Что повторим?
Альфа лишь усмехнулся, глядя на мои гримасы.
- Я отдал за тебя целый охотничий район, сто миллионов рублей, два предприятия по переработке дерева. Неужели ты думаешь, Алечка, что мы с тобой ограничимся одним разом?
И я поняла, что влипла куда серьёзнее, чем предполагала.
- Ты в шоке, я вижу. Я тоже был в шоке тогда, когда, бегая в обличье волка, учуял аромат, самый лучший аромат в своей жизни – невинной самки и пары. А потом узнал, что эта девушка совсем и не невинна, ни в каких смыслах… Да, Алечка, да. Ты – пара моему волку. И он хочет тебя. Только вот в чём дело, малыш…
Мужчина отшвырнул на пол полотенце и надел на себя рубашку. Я уставилась на его длинные пальцы, которые начали застёгивать пуговицы: одну за другой, одну за другой, так уверенно и чётко. Застегнув её, он присел на край кровати и схватил меня за торчащую из-под одеяла ногу.
- А дело всё в том, что я – это не мой волк. Альфа сильнее всех, сильнее всех волков в своей стае, и сильнее своего волка. Да, мне придётся дать ему то, что он хочет, Алечка. Только вот мне такая пара не нужна. Поэтому ты будешь жить здесь и принимать меня тогда, когда я захочу. Я буду иногда к тебе наведываться. Но никто и никогда не должен узнать, что ты – моя истинная пара. Метки у тебя не будет. Не пристало такому, как я, связывать свою судьбу с такой, как ты, мелочной тварью и убийцей.
Альфа поднялся и навис надо мною, сжавшейся в комок под одеялом и замершей после этих жестоких слов. И почти прорычал:
- К тому же, у меня уже есть женщина, волчица, которая меня полностью устраивает. Скоро она станет Луной нашей стаи. А ты, шлюха, знай своё место! И не вздумай ещё раз сбежать! Я сразу же сообщу Ждану Чернову, что тебя на моей территории больше нет, и ты – не под моей защитой! Всё поняла, Алечка?
Он в конце своей речи усмехнулся и сменил тон на бархатный.
Я закивала головой, словно болванчик. Что же тут было непонятного? Либо шлюха здесь, либо мёртвая там.
- Спокойной ночи, милая, - альфа провёл своей рукой по моему лицу. Я застыла. Мне хотелось одновременно и расплакаться, и умереть от отвращения. – Кстати, завтра – день уборки. Придёт моя домработница. Она тебе тут всё покажет. Не скучай!
И он ушёл, а я всё лежала и тряслась от ужаса. Как, как я могла оказаться в подобной ситуации? За что мне всё это? И разрыдалась…
Ночь давно вступила в свои права. А я, наплакавшись, не могла сомкнуть глаз. Что мне делать? Что же мне делать?
Нужно как-то сообщить тёте. Пускай она поможет мне, сообщит в полицию. Пускай заберут меня у этого…
Осталось только раздобыть телефон и позвонить.
Эта мысль успокоила меня немного. И я задремала, думаю, уже под утро. А на следующий день меня разбудили достаточно бесцеремонно.
- Хватит спать! Спит она. Мне нужно тут прибраться! Просыпайся!
И с меня сдёрнули одеяло.
От неожиданности меня подкинуло, и я, с трудом разлепив отёкшие веки, увидела женщину средних лет, высокого роста, что стояла рядом с кроватью и сопела от негодования.
- Я тут не нанималась всяких будить. Я на уборку нанималась, а не на это!
Мне захотелось ей ответить, что она могла начать убирать с другой комнаты, но я не могла. Поэтому мне проще было встать с постели, накинуть на себя свои вещи и уйти, что я и сделала.
Я вышла из спальни и услышала разговоры внизу. Несколько мужчин и ещё одна женщина что-то живо обсуждали и смеялись. Мне не хотелось спускаться, и я просто встала рядом с единственным окном в коридоре и ждала, когда уборка в моей спальне закончится.
Но, казалось, женщина не сильно спешила это сделать.
Постояв ещё немного, я решила найти ещё ванную или душ. Но все комнаты на этаже, кроме моей, были заперты на ключ. «Ну да, я же – воровка», - отстранённо подумала я, рассеянно глядя вокруг. И тут обратила внимание, что на стене, в одном месте, обои странно отходят друг от друга. Я подошла и тыкнула пальцем в эту щель. И мне показалось, что деревянная панель под обоями немного сдвинулась назад.
Решив, что потом осмотрю это место, всё же направилась к лестнице. Мне хотелось попить чая. Спустившись вниз, я застала там оборотней, что носили какие-то ящики в подвал, дверь в который, оказывается, была расположена под лестницей.
С кухни доносился умопомрачительный запах кофе. Оборотни, до моего появления, перекидывавшиеся фразами, вдруг резко замолчали, лишь шумно втянув воздух. Их лица сморщились, и они оба вышли на улицу.
А на кухне я увидела ещё одну женщину, которая резко обернулась ко мне. Она отхлёбывала из чашки горячий напиток, который издавал запах кофе.
Я увидела стоящую на плите турку, а рядом – пакет с молотым кофе.
Я вопросительно посмотрела на неё и показала на себя пальцем, мол, можно мне? Она лишь поджала губы. Я тогда ополоснула турку, насыпала пару ложек кофе в неё и залила холодной водой. Поставила на плиту. Доведя до кипения три раза, я перелила готовое кофе в чашку и вдохнула аромат. И тут услышала за спиной:
- Нюра, идём, что ли? Мы всё закончили.
- Да, только посуду приберу. А то посмотри, какая наглость! Схватила мой кофе без спроса и пьёт!
У меня из-под носа выдернули остатки молотых зёрен, заставив невольно отойти на шаг назад.
Я отхлебнула горячий кофе, едва не подавившись, но обожгла язык и нёбо. Обернулась на женщину: та уже выходила прочь из коттеджа. Мне было видно только её крепкие загорелые ноги.
Я уселась за стол. За окном загудела машина. Эта троица, скорее всего, уехала. Выждав немного, я перешерстила кухонные столы. Еды не прибавилось. И даже испарились остатки пшена.
Нужно было решать вопрос с пропитанием. Я поднялась в спальню и обнаружила, что домработница гремит где-то, по-соседству, поэтому быстро сходила в душ и туалет, а потом нашла свою сумочку. Там, кроме записной книжки, карточек и СНИЛСа, ничего не было. Деньги и мелочь исчезли. Но я точно знала, что на двух картах у меня есть около пятнадцати тысяч рублей. Да, сумма небольшая, но на неё можно купить продуктов в магазине и достаточно долго питаться.
Все деньги я тратить не собиралась, но в животе урчало, и нужно было что-то есть, раз кормить меня тут не собирались. Я всхлипнула.
Но потом собралась и пошла на выход, понимая, впрочем, что содержать меня не обязаны.
Я отправилась гулять по посёлку с целью найти магазин и купить себе еды. Спросить я не могла, но на всякий случай приготовила бумажку с вопросом про магазин.
Все встреченные мной прохожие, завидя меня издалека, старательно пряча глаза, переходили на другую сторону улицу либо разворачивались и шли обратно. Я не понимала такой странной реакции на себя. Хотя, если альфа считал меня убийцей и воровкой, то он мог сообщить об этом всем членам своей стаи. Стало неприятно, так неприятно, что опять навернулись слёзы. И тут я увидела, что недалеко от меня, возле калитки, стоит высокая красивая молодая женщина, лет на пять постарше, с длинными светлыми волосами и огромными карими глазами. Она рассматривала меня прямо в упор и никуда не уходила.
Я рискнула подойти к ней. Сделала несколько шагов и протянула записку.
Волчица недоверчиво взяла её и прочитала вслух.
«Извините пожалуйста, Вы не подскажите, где находится продуктовый магазин?»
Усмехнувшись, красавица мне ответила:
- Подскажу, только вот, не думаю, что тебе захотят там что-нибудь продать. Хозяйка там – подружка Карины.
Я с удивлением уставилась на незнакомку. Та опять усмехнулась.
- Не знаешь, кто это? Думаю, скоро узнаешь. Ладно, мне тоже надо хлебушка купить. Сейчас сходим вместе. Дождись меня, я быстро!
И женщина скрылась за калиткой.
Через пару минут она вернулась уже с хозяйственной сумкой и на каблуках, став вообще на голову выше меня. Завиляв бёдрами в обтягивающих штанишках чуть выше колен, она поспешила в ту сторону, с которой как раз пришла я. Я поторопилась за ней следом. Она свернула налево, перешагнула низкий штакетник, и мы оказались на параллельной улице. Там тоже домики прятались за деревьями, но вскоре мы вышли на относительно свободную местность, которая одновременно напоминала и сквер с детскими аттракционами, и центральную площадь. Несколько двухэтажных из стекла и пластика домов напоминали либо государственные учреждения, либо офисы крупных городов.
А следом за ними стоял магазин, на котором ярко светилась, даже днём, вывеска «Продукты от Екатерины».
Мы вошли. Моя новая знакомая поздоровалась со стоящей за кассой женщиной, средних лет, но ещё молодящейся, с хитрым взглядом серых глаз из-под стильных очков, и сделал заказ. Я тоже подошла ближе, но тут же услышала:
- Это ты её сюда притащила? – громко и противно взвизгнула кассирша. – Убирайся немедленно! Я ещё блядей не обслуживала!
Я замерла в стопоре, не понимая, что происходит. А новая знакомая помогать мне не собиралась больше. Она как стояла спиной ко мне, так и осталась стоять. Тогда я залезла в сумочку и достала карточку, показав на неё пальцем, мол, есть у меня деньги, есть!
Но волчица за кассой опять завизжала:
- Пошла отсюда на хрен, шалашовка! Уходи и не появляйся здесь больше! Никто тебя тут не обслужит! А ты, Танюша, не таскай сюда больше никого! Нашла, с кем дружить…
От такой отповеди слёзы хлынули из моих глаз, и я выскочила на улицу, заметив, что в магазине стояли уже мы не одни. Те несколько оборотней, что слышали крики продавщицы, смотрели на меня. Меня было ужасно стыдно, так стыдно, что хотелось провалиться под землю.
Я вышла и побрела куда-то, стараясь не смотреть по сторонам, глядя только себе под ноги. Я никогда так себя не чувствовала, будто вываленной в грязи. Может, я и в правду шлюха, недостойная уважения? Переспала с двумя мужчинами с разницей в несколько дней. Но потом вспомнила свою тётю. Когда соседки шептались об одной из девушек из нашего дома с не самым лёгким поведением, она всегда говорил и им, и мне:
- Не осуждайте никого. Никто не знает, почему у неё так получилось в жизни. Пока не влезешь в шкуру другого человека, не поймёшь его мотивов.
И я всегда старалась следовать этому правилу. Но, видимо, большинство этому следовать не желало.
- Эй, полукровка, эй, да погоди же ты! Э-эй!
Я остановилась и обернулась на крик. За мной торопилась эта красивая женщина.
- Ты не обижайся, что я промолчала! А то она бы и мне ничего не продала. Меня саму в стаю приняли лишь в прошлом месяце, так что я сама тут ещё на птичьих правах!
Поэтому я, оглядываясь на альфу, отправилась наверх. Тот стоял и смотрел на меня, странно, безотрывно, словно хищник наблюдающий за своей жертвой.
Я вошла в спальню и присела на единственный стоящий тут стул.
Через несколько минут опять мелодично тренькнул колокольчик, и я услышала шаги по коридору. Подскочила со стула, вытянувшись в струнку. Волнение накрыло меня. Альфа резко распахнул дверь и остался стоять, глядя на кровать. А потом перевёл свой взгляд на меня.
- Почему ты ещё не раздета? И не в кровати?
Мужчина вошёл и прикрыл за собою дверь. Потом он опять уставился на меня своими невозможными голубыми глазами под тёмными ресницами и стал расстёгивать рубашку. Я не понимала, что происходит.
- Хочешь поиграть? Сейчас поиграем с тобой, - усмехнулся он, подходя всё ближе и ближе ко мне. Я понимала умом, что нельзя показывать хищнику свою слабость, но не сделать шаг назад я не смогла.
Тогда альфа выкинул руку вперёд и схватил меня за плечо. Затем последовал толчок, и я уже лежала на кровати на животе.
- Мне самому раздеть тебя или всё же разденешься? – его мягкий баритон проник в меня, заставив поёжиться от нахлынувших по телу мурашек.
Я развернулась и, наконец, поняла, что сейчас произойдёт.
Взгляд мужчины осматривал меня с таким откровенным вожделением, что кожа моя загорелась.
- О, ты ещё не разучилась краснеть… Как мило, - промурлыкал в прямом смысле альфа. – Ну, ты раздеваешься, или как? Я жду благодарности от тебя за спасение жизни уже несколько дней. Не кажется ли тебе, Аля, что это слишком долго?
Я покачала головой, что нет, не кажется.
- А вот мне – кажется! – и он наклонился к кровати, оперевшись на неё и почти захватывая меня в ловушку.
Я тогда быстро проскользнула под его рукой и вскочила. Посмотрела на джинсы мужчины, в которые он был одет, на то, что было чуть ниже живота. Он неспешно выпрямился, давая мне рассмотреть всего себя.
Помимо явного бугра спереди, я разглядела прямоугольник, оттопыривающий карман альфы. Это явно был телефон.
И мне нужно было до него добраться. Поэтому я собралась и нырнула, будто в прорубь. Потянув за низ футболки, я сняла её, оставшись голой по пояс. Лифчика на мне после купания не было. Альфа резко выдохнул. Его взгляд залип на моей груди. И тогда он с шумом втянул воздух, принюхиваясь.
Мне было стыдно, неловко, хотелось прикрыться от его жадного взгляда… Но телефон… Тётушка…
И я скинула с себя джинсы, отбросив их ногой.
Трусики на мне были, но они были из той серии, что лежала в первом пакете, развратные, из двух верёвочек, очень тонких верёвочек, с небольшим количеством кружева, чёрного цвета.
Альфа метнулся ко мне невидимым движением, подхватил под задницу, и уже через секунду, лёжа на мне, терзал мою грудь поцелуями и покусываниями, а промежность – ласками. Потом одним рывком разорвал развратные трусы на мне, скинул на пол джинсы и вошёл в меня. Я застонала.
- Сейчас, малыш, сейчас… Я сделаю тебе хорошо, - зашептал мне альфа на ухо, а я постаралась расслабиться, ведь член мужчины, распирал моё лоно так сильно, что я думала, у меня там всё порвётся. Не скажу, что мне было больно. После моего изнасилования этим подонком, такой боли я не ощущала. Поэтому я лежала и вздрагивала от каждого толчка альфы, дожидаясь, когда всё закончится.
Вскоре альфа резко дёрнулся, поднял голову, взглянув на меня, а потом его зрачки резко полыхнули жёлтым, и я почувствовала, как что-то потекло внутрь меня.
Затем альфа обмяк, упав прямо на меня.
- Тебе было хорошо, малыш? – спросил он. Я кивнула. «Замечательно просто!» - хотелось сыронизировать, но я молчала, естественно.
Мужчина вырубился и засопел. Я попыталась вылезти из-под него, но он лежал тяжёлым грузом. Потом зашевелился.
- Тяжело? Сейчас, - и он откатился от меня. Но спать, похоже, больше не собирался. Встал, поднял свои вещи с пола и закрылся в ванной.
Я лежала и размышляла, как мне добраться до телефона. Может, альфа решит взгромоздиться на меня ещё раз? Сама же поморщилась от такого предположения: нет, второго раза я не выдержу. Это уж слишком.
Я почувствовала себя грязной, падшей женщиной, эдакой шлюхой. Уже двое мужчин за столь короткое время воспользовались моим телом. Мне тоже захотелось помыться, но ванная была занята.
И тут шум воды утих, и, через секунд тридцать открылась дверь, выпуская полуголого альфу. Он был одет лишь в одни джинсы. С волос его капала вода, и поэтому он продолжал вытираться полотенцем. Я залипла на его мускулистый торс, покрытый слегка рыжеватыми волосами и дорожку из них, ведущую под верхнюю пуговицу штанов.
- Как ты? – спросил он, глядя на меня. Мне почудилась забота в его словах, и я кивнула, мол, всё нормально. – Вот и замечательно. Завтра повторим.
Я выкатила глаза. Что повторим?
Альфа лишь усмехнулся, глядя на мои гримасы.
- Я отдал за тебя целый охотничий район, сто миллионов рублей, два предприятия по переработке дерева. Неужели ты думаешь, Алечка, что мы с тобой ограничимся одним разом?
И я поняла, что влипла куда серьёзнее, чем предполагала.
- Ты в шоке, я вижу. Я тоже был в шоке тогда, когда, бегая в обличье волка, учуял аромат, самый лучший аромат в своей жизни – невинной самки и пары. А потом узнал, что эта девушка совсем и не невинна, ни в каких смыслах… Да, Алечка, да. Ты – пара моему волку. И он хочет тебя. Только вот в чём дело, малыш…
Мужчина отшвырнул на пол полотенце и надел на себя рубашку. Я уставилась на его длинные пальцы, которые начали застёгивать пуговицы: одну за другой, одну за другой, так уверенно и чётко. Застегнув её, он присел на край кровати и схватил меня за торчащую из-под одеяла ногу.
- А дело всё в том, что я – это не мой волк. Альфа сильнее всех, сильнее всех волков в своей стае, и сильнее своего волка. Да, мне придётся дать ему то, что он хочет, Алечка. Только вот мне такая пара не нужна. Поэтому ты будешь жить здесь и принимать меня тогда, когда я захочу. Я буду иногда к тебе наведываться. Но никто и никогда не должен узнать, что ты – моя истинная пара. Метки у тебя не будет. Не пристало такому, как я, связывать свою судьбу с такой, как ты, мелочной тварью и убийцей.
Альфа поднялся и навис надо мною, сжавшейся в комок под одеялом и замершей после этих жестоких слов. И почти прорычал:
- К тому же, у меня уже есть женщина, волчица, которая меня полностью устраивает. Скоро она станет Луной нашей стаи. А ты, шлюха, знай своё место! И не вздумай ещё раз сбежать! Я сразу же сообщу Ждану Чернову, что тебя на моей территории больше нет, и ты – не под моей защитой! Всё поняла, Алечка?
Он в конце своей речи усмехнулся и сменил тон на бархатный.
Я закивала головой, словно болванчик. Что же тут было непонятного? Либо шлюха здесь, либо мёртвая там.
- Спокойной ночи, милая, - альфа провёл своей рукой по моему лицу. Я застыла. Мне хотелось одновременно и расплакаться, и умереть от отвращения. – Кстати, завтра – день уборки. Придёт моя домработница. Она тебе тут всё покажет. Не скучай!
И он ушёл, а я всё лежала и тряслась от ужаса. Как, как я могла оказаться в подобной ситуации? За что мне всё это? И разрыдалась…
Глава 12. Знакомства.
Ночь давно вступила в свои права. А я, наплакавшись, не могла сомкнуть глаз. Что мне делать? Что же мне делать?
Нужно как-то сообщить тёте. Пускай она поможет мне, сообщит в полицию. Пускай заберут меня у этого…
Осталось только раздобыть телефон и позвонить.
Эта мысль успокоила меня немного. И я задремала, думаю, уже под утро. А на следующий день меня разбудили достаточно бесцеремонно.
- Хватит спать! Спит она. Мне нужно тут прибраться! Просыпайся!
И с меня сдёрнули одеяло.
От неожиданности меня подкинуло, и я, с трудом разлепив отёкшие веки, увидела женщину средних лет, высокого роста, что стояла рядом с кроватью и сопела от негодования.
- Я тут не нанималась всяких будить. Я на уборку нанималась, а не на это!
Мне захотелось ей ответить, что она могла начать убирать с другой комнаты, но я не могла. Поэтому мне проще было встать с постели, накинуть на себя свои вещи и уйти, что я и сделала.
Я вышла из спальни и услышала разговоры внизу. Несколько мужчин и ещё одна женщина что-то живо обсуждали и смеялись. Мне не хотелось спускаться, и я просто встала рядом с единственным окном в коридоре и ждала, когда уборка в моей спальне закончится.
Но, казалось, женщина не сильно спешила это сделать.
Постояв ещё немного, я решила найти ещё ванную или душ. Но все комнаты на этаже, кроме моей, были заперты на ключ. «Ну да, я же – воровка», - отстранённо подумала я, рассеянно глядя вокруг. И тут обратила внимание, что на стене, в одном месте, обои странно отходят друг от друга. Я подошла и тыкнула пальцем в эту щель. И мне показалось, что деревянная панель под обоями немного сдвинулась назад.
Решив, что потом осмотрю это место, всё же направилась к лестнице. Мне хотелось попить чая. Спустившись вниз, я застала там оборотней, что носили какие-то ящики в подвал, дверь в который, оказывается, была расположена под лестницей.
С кухни доносился умопомрачительный запах кофе. Оборотни, до моего появления, перекидывавшиеся фразами, вдруг резко замолчали, лишь шумно втянув воздух. Их лица сморщились, и они оба вышли на улицу.
А на кухне я увидела ещё одну женщину, которая резко обернулась ко мне. Она отхлёбывала из чашки горячий напиток, который издавал запах кофе.
Я увидела стоящую на плите турку, а рядом – пакет с молотым кофе.
Я вопросительно посмотрела на неё и показала на себя пальцем, мол, можно мне? Она лишь поджала губы. Я тогда ополоснула турку, насыпала пару ложек кофе в неё и залила холодной водой. Поставила на плиту. Доведя до кипения три раза, я перелила готовое кофе в чашку и вдохнула аромат. И тут услышала за спиной:
- Нюра, идём, что ли? Мы всё закончили.
- Да, только посуду приберу. А то посмотри, какая наглость! Схватила мой кофе без спроса и пьёт!
У меня из-под носа выдернули остатки молотых зёрен, заставив невольно отойти на шаг назад.
Я отхлебнула горячий кофе, едва не подавившись, но обожгла язык и нёбо. Обернулась на женщину: та уже выходила прочь из коттеджа. Мне было видно только её крепкие загорелые ноги.
Я уселась за стол. За окном загудела машина. Эта троица, скорее всего, уехала. Выждав немного, я перешерстила кухонные столы. Еды не прибавилось. И даже испарились остатки пшена.
Нужно было решать вопрос с пропитанием. Я поднялась в спальню и обнаружила, что домработница гремит где-то, по-соседству, поэтому быстро сходила в душ и туалет, а потом нашла свою сумочку. Там, кроме записной книжки, карточек и СНИЛСа, ничего не было. Деньги и мелочь исчезли. Но я точно знала, что на двух картах у меня есть около пятнадцати тысяч рублей. Да, сумма небольшая, но на неё можно купить продуктов в магазине и достаточно долго питаться.
Все деньги я тратить не собиралась, но в животе урчало, и нужно было что-то есть, раз кормить меня тут не собирались. Я всхлипнула.
Но потом собралась и пошла на выход, понимая, впрочем, что содержать меня не обязаны.
Я отправилась гулять по посёлку с целью найти магазин и купить себе еды. Спросить я не могла, но на всякий случай приготовила бумажку с вопросом про магазин.
Все встреченные мной прохожие, завидя меня издалека, старательно пряча глаза, переходили на другую сторону улицу либо разворачивались и шли обратно. Я не понимала такой странной реакции на себя. Хотя, если альфа считал меня убийцей и воровкой, то он мог сообщить об этом всем членам своей стаи. Стало неприятно, так неприятно, что опять навернулись слёзы. И тут я увидела, что недалеко от меня, возле калитки, стоит высокая красивая молодая женщина, лет на пять постарше, с длинными светлыми волосами и огромными карими глазами. Она рассматривала меня прямо в упор и никуда не уходила.
Я рискнула подойти к ней. Сделала несколько шагов и протянула записку.
Волчица недоверчиво взяла её и прочитала вслух.
«Извините пожалуйста, Вы не подскажите, где находится продуктовый магазин?»
Усмехнувшись, красавица мне ответила:
- Подскажу, только вот, не думаю, что тебе захотят там что-нибудь продать. Хозяйка там – подружка Карины.
Я с удивлением уставилась на незнакомку. Та опять усмехнулась.
- Не знаешь, кто это? Думаю, скоро узнаешь. Ладно, мне тоже надо хлебушка купить. Сейчас сходим вместе. Дождись меня, я быстро!
И женщина скрылась за калиткой.
Через пару минут она вернулась уже с хозяйственной сумкой и на каблуках, став вообще на голову выше меня. Завиляв бёдрами в обтягивающих штанишках чуть выше колен, она поспешила в ту сторону, с которой как раз пришла я. Я поторопилась за ней следом. Она свернула налево, перешагнула низкий штакетник, и мы оказались на параллельной улице. Там тоже домики прятались за деревьями, но вскоре мы вышли на относительно свободную местность, которая одновременно напоминала и сквер с детскими аттракционами, и центральную площадь. Несколько двухэтажных из стекла и пластика домов напоминали либо государственные учреждения, либо офисы крупных городов.
А следом за ними стоял магазин, на котором ярко светилась, даже днём, вывеска «Продукты от Екатерины».
Мы вошли. Моя новая знакомая поздоровалась со стоящей за кассой женщиной, средних лет, но ещё молодящейся, с хитрым взглядом серых глаз из-под стильных очков, и сделал заказ. Я тоже подошла ближе, но тут же услышала:
- Это ты её сюда притащила? – громко и противно взвизгнула кассирша. – Убирайся немедленно! Я ещё блядей не обслуживала!
Я замерла в стопоре, не понимая, что происходит. А новая знакомая помогать мне не собиралась больше. Она как стояла спиной ко мне, так и осталась стоять. Тогда я залезла в сумочку и достала карточку, показав на неё пальцем, мол, есть у меня деньги, есть!
Но волчица за кассой опять завизжала:
- Пошла отсюда на хрен, шалашовка! Уходи и не появляйся здесь больше! Никто тебя тут не обслужит! А ты, Танюша, не таскай сюда больше никого! Нашла, с кем дружить…
От такой отповеди слёзы хлынули из моих глаз, и я выскочила на улицу, заметив, что в магазине стояли уже мы не одни. Те несколько оборотней, что слышали крики продавщицы, смотрели на меня. Меня было ужасно стыдно, так стыдно, что хотелось провалиться под землю.
Я вышла и побрела куда-то, стараясь не смотреть по сторонам, глядя только себе под ноги. Я никогда так себя не чувствовала, будто вываленной в грязи. Может, я и в правду шлюха, недостойная уважения? Переспала с двумя мужчинами с разницей в несколько дней. Но потом вспомнила свою тётю. Когда соседки шептались об одной из девушек из нашего дома с не самым лёгким поведением, она всегда говорил и им, и мне:
- Не осуждайте никого. Никто не знает, почему у неё так получилось в жизни. Пока не влезешь в шкуру другого человека, не поймёшь его мотивов.
И я всегда старалась следовать этому правилу. Но, видимо, большинство этому следовать не желало.
- Эй, полукровка, эй, да погоди же ты! Э-эй!
Я остановилась и обернулась на крик. За мной торопилась эта красивая женщина.
- Ты не обижайся, что я промолчала! А то она бы и мне ничего не продала. Меня саму в стаю приняли лишь в прошлом месяце, так что я сама тут ещё на птичьих правах!
