Потом я посмотрела на кровать, где недавно альфа и я… нужно было поменять бельё, и я пролезла по всем тумбочкам. Но свежего постельного белья нигде и не нашла. Тогда я накрыла постель покрывалом и улеглась сверху, сняв джинсы и оставшись в одной футболке.
Переодеваться в шлюхастские вещи я не собиралась, кем бы меня тут не считали. Я вскоре уснула, отбросив все переживания на завтра.
Утром меня разбудила возня внизу. Пришлось быстро встать, принять водные процедуры и одеться.
«Тёплый» приём от местных волков не давал расслабиться, и я, подхватив кастрюльку с картошкой, поспешила прочь из дома, проверив ключи в кармане джинсов. Прошмыгнув мимо открытой двери в кухню, я осторожно прикрыла за собой входную дверь, чтобы не хлопнуть ею.
На улице было пасмурно и прохладно. Я нашла выступ на фундаменте рядом с кухонным окном и присела на него. С неба начал накрапывать дождик, но это мне не помешало с удовольствием доесть остатки картошки.
И тут окно над моей головой открылось, и до меня донеслось:
- …что там твой Костик, выздоравливает?
Это спрашивала женщина, что варила в прошлый раз кофе. Ей ответил другой женский голос, а что, я не разобрала.
- Нужно в Москву, к профессору. Да, это стоит больших денег, но, говорят, наших он удачно лечит.
Ей опять что-то ответили.
- Нам, простым волкам, всегда меньше достаётся. Видела новую машину Карины? Как альфа эту притащил, так сразу же поехал покупать подарки. Машину, бриллианты…
- Трещите, трандычихи? – вдруг прервал слова женщины мужской голос. – А работа сама не сделается!
Хлопнула входная дверь, разговор затих и больше слышно ничего не было. Только где-то работал двигатель автомобиля. Дождь начинал капать всё сильнее. Но я не сходила со своего места. Минут через пятнадцать посигналили, дверь опять хлопнула, и на улицу из коттеджа выскочило четверо: двое мужчин и одна женщина. Они даже не посмотрели в мою сторону, благо от дорожки, ведущей от входной двери к центральной улице, меня скрывали кусты сирени и невысокие ёлки.
Я поняла, что уборка закончена и можно возвращаться. Хорошо, что во мне есть кровь оборотней, она не давала мне мёрзнуть в таких ситуациях.
Немного выждав, я вернулась в дом. Дверь оказалась открытой. Но я всё равно сделала себе зарубку на память, что нужно всегда брать с собой ключи, а то мало ли что. Как бы не оказаться на улице одной в чужом месте.
Помыв кастрюлю, я вернулась к себе и с тоской посмотрела в окно: гулять по посёлку по такой погоде не хотелось. Но мне нужно было отнести письмо альфе и попросить у него телефон. Просто позвонить. Или отправить сообщение, хотя бы.
Мысли о тёте заставили меня просмотреть тряпки ещё раз: вдруг найдётся хоть какая-нибудь курточка?
Но ничего такого там и в помине не было. Лишь тот самый свитер, ношеный, в том же пакете, где я обнаружила джинсы и футболку.
Зонтиков тоже нигде не было. Накинув его на плечи и связав рукава под горлом, я отправилась на улицу. Мне предстояло ещё найти то место, где днём обитал альфа. Был же у него свой кабинет?
Я примерно запомнила дорогу в центральную часть посёлка, и сейчас двигалась туда, перебегая от дерева к дереву, от козырька к козырьку.
Кое-как добравшись до знакомого здания банка, я спряталась под большим пластиковым навесом и осмотрелась. Где может работать альфа? Здесь, в банке? Вряд ли. Сбоку горела знакомая вывеска «Продукты от Екатерины». А вон там что за одноэтажное строение с большой дверью и красной табличкой?
Я припустила бегом. Вот оно! На большой табличке была надпись крупными золотыми буквами: «Администрация населённого пункта Белое озеро». Я быстро распахнула дверь и почти вбежала, чуть не врезавшись в какого-то мужчину.
- Осторожнее на поворотах! – рявкнул он мне в след.
Но я уже читала надписи на дверях. Кабинет альфы нашёлся очень быстро.
«К. Д. Аверченко. Глава администрации» - гласила надпись на табличке. Я робко приоткрыла дверь, но там меня встретил лишь предбанник с двумя колченогими стульями. Я вошла внутрь и подёргала вторую дверь, что точно должна была вести в кабинет. Но она оказалась закрыта. Выхода не было: я уселась на один из стульев, видимо, поставленных для посетителей кабинета, и стала ждать.
С меня натекла на пол небольшая лужа, да и выглядела я, наверное, ужасно: зеркала, чтобы посмотреть, тут не было. Но это была самая малая из моих проблем.
Кто-то открыл дверь и заглянул, но я была настолько погружена в свои мысли, что даже не увидела, кто это был: мужчина или женщина.
В коридоре кто-то периодически ходил туда-сюда. Слышались то мужские шаги, то стучали женские каблуки.
Я осмотрела комнатушку, где оказалась. Обшитая деревянными панелями комната без окон больше походила на коридор, нежели на комнату. В углу на полу было более светлое пятно прямоугольной формы, что указывало на то, что раньше тут стоял стол. Видимо, тут когда-то сидел секретарь, а сейчас было пусто.
Я зевнула и поёрзала. Стул был жёстким. Хотелось пить и в туалет. Но у меня была цель: отдать записку альфе, что я написала на скорую руку. Теперь там не было никаких длинных описаний того, что я не виновата, а был лишь одна просьба: позвонить моей тёте.
Промаявшись на стуле по ощущениям около часа, я уже собралась было уходить, но кто-то в коридоре сказал: «Альфа, подождите меня…», и я подскочила.
Дверь распахнулась, явив Кирилла Аверченко в незнакомом для меня виде: пиджаке и белой рубашке. Пиджак был серым, строгим и элегантным с белым уголком, выглядывающим из кармана. Он смотрел вперёд, и в самом начале не заметил меня.
А сзади семенил невысокий мужчина, что-то втолковывающий ему. Третьим шагнул за порог предбанника, или секретарской, знакомый мне бета.
И через пять секунд альфа вдруг втянул воздух, поднял глаза и посмотрел прямо на меня. Я сделала шаг к нему, он замер, будто уткнувшись в стену. Тот невысокий едва не уткнулся носом в спину Аверченко, продолжая говорить, не останавливаясь:
-…тут написано три единицы, три, понимаете?
- Что. Она. Тут. Делает, - произнёс альфа, резко повернувшись к Василию Дмитриевичу. – Я же просил проследить, чтобы она не шлялась по посёлку! Убрать!
И палец альфы показал на меня. Я опешила. Да, я не мечтала о встрече влюблённых, не представляла себе, что меня встретят нежными объятиями и поцелуями. Но чтобы так…
Бета сделал шаг ко мне, но я подняла на него свои глаза, и он, видимо, что-то прочитал в них. Поэтому я относительно спокойно вышла в коридор, глядя только вперёд и ничего вокруг не замечая. Я слышала позади себя шаги беты, и даже понимала, что он что-то мне говорит, но от шока и обиды выпала на несколько минут из этого мира.
А потом, уже выйдя на улицу под проливной дождь, обернулась и протянула Василию Дмитриевичу записку с просьбой о звонке.
Тот взял её, прочитал, нахмурился. Потом почесал свою бороду и ответил мне:
- Ты не обижайся на него, детка. Каринка ему весь мозг из-за тебя проела, вот он злится. А с телефоном я тебе помочь не могу: Кирилл запретил тебе его возвращать. Могу сказать только одно: родственникам твоим обещали сообщить из стаи Чернова. Думаю, твои уже всё знают.
Он протянул мне записку, я взяла её, скомкала и выкинула в придорожную грязь.
Я могла бы понадеяться, что Денис Спелов позвонит моей тёте и расскажет ей, что со мной приключилась, но такой надежды на него у меня не было. А другим членам стаи, думаю, кому-то что-то рассказывать вообще смысла нет.
Для альфы я – убийца родной дочери, а отец Дениса… Что он может рассказать? «Здравствуйте, я избил и изнасиловал вашу племянницу.» Так, что ли?
Поэтому я медленно побрела обратно в коттедж, обхватив себя руками. Только через минут пять поняла, что меня колотит. И колотит не от холода.
Возле коттеджа на меня опять напал мелкий вихрастый волчонок, он что-то выкрикивал в мой адрес, но я плохо соображала, и не обратила внимание на это. Два раза мне кинули что-то в спину. Но сейчас физическая боль не перебивала душевной.
Я поднялась на второй этаж, скинула с себя одежду и, скинув покрывало, улеглась в кровать, укрывшись с головой.
Меня колотило и колотило. Потом я вспотела так, что постель стала сырой, и отрубилась прямо в этой мокрой постели.
Открыла глаза от того, что мне жутко захотелось в туалет. Сходила туда, а потом опять улеглась, найдя сухую сторону кровати и такую же часть одеяла. И заснула опять.
Проснулась уже ночью. Не включая свет, опять посетила санузел и вернулась в постель.
Я спала, спала, спала и спала. Может, двое суток, может, трое. Есть ничего не ела, пила воду из-под крана. И опять спала. Мне ничего не хотелось. Абсолютно ничего.
Проснулась я от чувства дичайшего голода. Всё моё существо требовало еды. Я встала на ноги, и комната вокруг меня закружилась. Организм, видимо, отвык, от вертикального состояния, ведь последние несколько суток я провела во сне или полудрёме.
Посетив санузел, я равнодушно отметила, что меня никто за всё это время не побеспокоил. Был уже разгар дня, но ни домработница, ни альфа, видимо, не соизволили посетить коттедж. Может, я провалялась всю субботу и воскресение? Я попробовала в уме подсчитать то количество дней, что прошло с момента моей драки и Алёной, но ничего не выходило. Примерно получалось около двух недель, но точнее я сказать не могла.
Июль заканчивался, начинался август, а от меня не было ни ответа, ни привета. Бедная моя тётя…
Одинокая слезинка скатилась по щеке, заставив меня встряхнуться из полусонного оцепенения и отправиться на поиски еды в этом доме.
Я тщательно обшарила все шкафчики, потом прошлась по первому этажу, пытаясь разыскать хотя бы намёк на холодильник или кладовку, ведь оборотни куда-то носили какие-то коробки. Но ничего так и не обнаружила. Тогда я вспомнила про коридор второго этажа. Там, где отошли обои, была видна малюсенькая щель.
Я поднялась и тщательно осмотрела её. А потом увидела небольшую медную ручку, выполненную в форме цветка с завитушками. Она так органично смотрелась на фоне обоев, что заметить её сразу было проблематично. Но я уже примерно знала, что искать, и поэтому нашла.
Потянув за ручку, я подумала, что дверь может оказаться заперта, но мне опять повезло: со скрипом она открылась. Я заглянула внутрь и поняла, что там находится ещё один коридор, расположенный под прямым углом к тому, где была я.
Я вошла, оставив дверь раскрытой, благо, она вплотную прилегала к полу, и тот не давал ей закрыться самой.
Сделав в полумраке пять шагов, я наткнулась на ещё одну дверь. На ощупь я нашла ручку и потянула на себя. Всё оказалось открыто.
Странно. Альфа закрыл на замок все двери в доме от меня, а эту оставил?
Запахло многолетней пылью и сыростью. Но следующее помещение встретило меня светом, льющимся через пыльное стекло старинного деревянного окна. Это оказалась маленькая гостиная с накрытой чехлами мебелью, пыльная, но уютная. Зеркало над декоративным камином, мебель с резными ножками, светильники на стене с медными деталями – всё это давало представление о том, что интерьер тут не меняли много лет.
Я посмотрела на пол: настоящий паркет, потемневший от времени.
Я медленно прошлась по гостиной, иногда дотрагиваясь до находившихся тут предметов: низкого журнального столика, который был запылён так, что было непонятно, какого он цвета; письменного стола у окна, поцарапанного, с отколотыми от дерева уголками, но добротного, таких сейчас не делают; а ещё была высокая напольная ваза, на дне которой я увидела трухлявые остатки от каких-то растений.
А рядом с камином была ещё одна дверь. Я толкнула её. Это опять был коридор, но не тёмный, а светлый, из-за открытых в него нескольких дверей.
Там оказались небольшая ванная комната, похожая на нашу с тётиной, то есть без ультра современной душевой кабины и навороченных шариковых кранов над джакузи. Обычная чугунная лохань.
Маленький туалет и главное – кухня, не такая шикарная, что была в коттедже, но зато тут была электрическая плита и маленький старый холодильник. Я пощёлкала выключателем: свет был. Значит, всё можно было включить.
И тут я услышала знакомый звук колокольчика, только он раздавался теперь не приглушённо, будто бы за стеной, а звонко, в начале коридора, откуда я пришла.
Я поторопилась вернуться обратно, догадавшись, что кто-то пришёл. Лишь бы это был не альфа! Только бы не альфа!
Потайная дверь не успела закрыться за мной, как в коридоре появился силуэт мужчины. Желание моё не исполнилось: это был альфа!
Я уставилась на него, ожидая всего самого неприятного, но он спокойно подошёл ко мне и сказал:
- Ждёшь меня? Умница. Иди в спальню.
Я же замерла под его взглядом, как кролик перед удавом, и не пошевелила ни одним пальцем.
Мужчина сделал шаг в сторону дверей в комнату, а потом оглянулся и протянул недовольно:
- Ну?
Я заставила себя пошевелиться, но сделала шаг не в его сторону, а в сторону лестницы. Альфа же уже отвернулся и открыл дверь в спальню, а я же припустила к выходу из коттеджа: добровольно спать с ним я больше не собиралась.
Он догнал меня уже возле дверей, схватил и бросил на плечо, как мешок муки. Я дёргалась и брыкалась, но альфе это было не почём.
И что самое странное, он не злился, а улыбался с каким-то азартом, ловко изворачиваясь от моих размахиваний руками и ногами, а потом, занеся обратно в спальню сказал:
- Детка, ты не понимаешь, что ли, что волку нравится догонять? Ты этим меня только сильнее распалила. Ну, держись!
Он швырнул меня на постель, я, быстро перебирая ногами, отползла на другой её край.
Альфа, так же азартно улыбаясь, начал снимать с себя одежду.
- Не успеешь раздеться, Алечка, я всё на тебе порву! – пообещал он мне, и я, трясущимися руками, стала снимать с себя вещи. Из глаз моих потекли слёзы.
- Ну, милая, не стоит плакать. Обещаю, тебе понравиться!
Мне не понравилось. После достаточно тугого проникновения в меня, альфа старался, видимо, меня возбудить, целуя моё тело и трогая его, но мне ничего не хотелось, особенно с ним. Ещё и голод давал о себе знать. Я весь процесс смотрела то в потолок, то на простыню, проглатывая слёзы и сопли. Мне было стыдно и обидно, а ещё противно от всего этого.
- Нельзя быть такой неряхой, Аля, ты тут живёшь, могла бы и поменять постельное бельё, - сказал мне альфа, застёгивая на себе рубашку после душа, пока я лежала и смотрела в потолок. Я удивлённо посмотрела на мужчину.
Поменять? На что? Где я его возьму, интересно?
И тут альфа вынул из кармана телефон. Я с вожделением посмотрела на него: как он мне был необходим!
- Алло… Нина Степановна? Да, я. Мне нужно, чтобы Вы сегодня пришли в коттедж и поменяли тут бельё в спальне… Да… И небольшую уборочку сделайте… Хозяйка сама не справляется…
Хозяйка… Как же! Скорее, пленница или заключённая.
- Аля, это тебе на первый раз предупреждение. Нехорошо заставлять других отвлекаться от своих дел и семьи, - наставительно заговорил мужчина, - ты же можешь всё делать сама. Кормить за просто так тебя никто не собирается.
Кормить? Я хмыкнула. Пока меня здесь покормили только один раз, и то это было только в амбулатории у местного фельдшера. И он не сам меня кормил, а я уже обнаглела и отобрала у него еду.
На мои мысли про еду мой живот разразился руладой, и мне затошнило. Есть захотелось невыносимо.
Переодеваться в шлюхастские вещи я не собиралась, кем бы меня тут не считали. Я вскоре уснула, отбросив все переживания на завтра.
Утром меня разбудила возня внизу. Пришлось быстро встать, принять водные процедуры и одеться.
«Тёплый» приём от местных волков не давал расслабиться, и я, подхватив кастрюльку с картошкой, поспешила прочь из дома, проверив ключи в кармане джинсов. Прошмыгнув мимо открытой двери в кухню, я осторожно прикрыла за собой входную дверь, чтобы не хлопнуть ею.
На улице было пасмурно и прохладно. Я нашла выступ на фундаменте рядом с кухонным окном и присела на него. С неба начал накрапывать дождик, но это мне не помешало с удовольствием доесть остатки картошки.
И тут окно над моей головой открылось, и до меня донеслось:
- …что там твой Костик, выздоравливает?
Это спрашивала женщина, что варила в прошлый раз кофе. Ей ответил другой женский голос, а что, я не разобрала.
- Нужно в Москву, к профессору. Да, это стоит больших денег, но, говорят, наших он удачно лечит.
Ей опять что-то ответили.
- Нам, простым волкам, всегда меньше достаётся. Видела новую машину Карины? Как альфа эту притащил, так сразу же поехал покупать подарки. Машину, бриллианты…
- Трещите, трандычихи? – вдруг прервал слова женщины мужской голос. – А работа сама не сделается!
Хлопнула входная дверь, разговор затих и больше слышно ничего не было. Только где-то работал двигатель автомобиля. Дождь начинал капать всё сильнее. Но я не сходила со своего места. Минут через пятнадцать посигналили, дверь опять хлопнула, и на улицу из коттеджа выскочило четверо: двое мужчин и одна женщина. Они даже не посмотрели в мою сторону, благо от дорожки, ведущей от входной двери к центральной улице, меня скрывали кусты сирени и невысокие ёлки.
Я поняла, что уборка закончена и можно возвращаться. Хорошо, что во мне есть кровь оборотней, она не давала мне мёрзнуть в таких ситуациях.
Немного выждав, я вернулась в дом. Дверь оказалась открытой. Но я всё равно сделала себе зарубку на память, что нужно всегда брать с собой ключи, а то мало ли что. Как бы не оказаться на улице одной в чужом месте.
Помыв кастрюлю, я вернулась к себе и с тоской посмотрела в окно: гулять по посёлку по такой погоде не хотелось. Но мне нужно было отнести письмо альфе и попросить у него телефон. Просто позвонить. Или отправить сообщение, хотя бы.
Мысли о тёте заставили меня просмотреть тряпки ещё раз: вдруг найдётся хоть какая-нибудь курточка?
Но ничего такого там и в помине не было. Лишь тот самый свитер, ношеный, в том же пакете, где я обнаружила джинсы и футболку.
Зонтиков тоже нигде не было. Накинув его на плечи и связав рукава под горлом, я отправилась на улицу. Мне предстояло ещё найти то место, где днём обитал альфа. Был же у него свой кабинет?
Я примерно запомнила дорогу в центральную часть посёлка, и сейчас двигалась туда, перебегая от дерева к дереву, от козырька к козырьку.
Кое-как добравшись до знакомого здания банка, я спряталась под большим пластиковым навесом и осмотрелась. Где может работать альфа? Здесь, в банке? Вряд ли. Сбоку горела знакомая вывеска «Продукты от Екатерины». А вон там что за одноэтажное строение с большой дверью и красной табличкой?
Я припустила бегом. Вот оно! На большой табличке была надпись крупными золотыми буквами: «Администрация населённого пункта Белое озеро». Я быстро распахнула дверь и почти вбежала, чуть не врезавшись в какого-то мужчину.
- Осторожнее на поворотах! – рявкнул он мне в след.
Но я уже читала надписи на дверях. Кабинет альфы нашёлся очень быстро.
«К. Д. Аверченко. Глава администрации» - гласила надпись на табличке. Я робко приоткрыла дверь, но там меня встретил лишь предбанник с двумя колченогими стульями. Я вошла внутрь и подёргала вторую дверь, что точно должна была вести в кабинет. Но она оказалась закрыта. Выхода не было: я уселась на один из стульев, видимо, поставленных для посетителей кабинета, и стала ждать.
С меня натекла на пол небольшая лужа, да и выглядела я, наверное, ужасно: зеркала, чтобы посмотреть, тут не было. Но это была самая малая из моих проблем.
Кто-то открыл дверь и заглянул, но я была настолько погружена в свои мысли, что даже не увидела, кто это был: мужчина или женщина.
В коридоре кто-то периодически ходил туда-сюда. Слышались то мужские шаги, то стучали женские каблуки.
Я осмотрела комнатушку, где оказалась. Обшитая деревянными панелями комната без окон больше походила на коридор, нежели на комнату. В углу на полу было более светлое пятно прямоугольной формы, что указывало на то, что раньше тут стоял стол. Видимо, тут когда-то сидел секретарь, а сейчас было пусто.
Я зевнула и поёрзала. Стул был жёстким. Хотелось пить и в туалет. Но у меня была цель: отдать записку альфе, что я написала на скорую руку. Теперь там не было никаких длинных описаний того, что я не виновата, а был лишь одна просьба: позвонить моей тёте.
Промаявшись на стуле по ощущениям около часа, я уже собралась было уходить, но кто-то в коридоре сказал: «Альфа, подождите меня…», и я подскочила.
Дверь распахнулась, явив Кирилла Аверченко в незнакомом для меня виде: пиджаке и белой рубашке. Пиджак был серым, строгим и элегантным с белым уголком, выглядывающим из кармана. Он смотрел вперёд, и в самом начале не заметил меня.
А сзади семенил невысокий мужчина, что-то втолковывающий ему. Третьим шагнул за порог предбанника, или секретарской, знакомый мне бета.
И через пять секунд альфа вдруг втянул воздух, поднял глаза и посмотрел прямо на меня. Я сделала шаг к нему, он замер, будто уткнувшись в стену. Тот невысокий едва не уткнулся носом в спину Аверченко, продолжая говорить, не останавливаясь:
-…тут написано три единицы, три, понимаете?
- Что. Она. Тут. Делает, - произнёс альфа, резко повернувшись к Василию Дмитриевичу. – Я же просил проследить, чтобы она не шлялась по посёлку! Убрать!
И палец альфы показал на меня. Я опешила. Да, я не мечтала о встрече влюблённых, не представляла себе, что меня встретят нежными объятиями и поцелуями. Но чтобы так…
Бета сделал шаг ко мне, но я подняла на него свои глаза, и он, видимо, что-то прочитал в них. Поэтому я относительно спокойно вышла в коридор, глядя только вперёд и ничего вокруг не замечая. Я слышала позади себя шаги беты, и даже понимала, что он что-то мне говорит, но от шока и обиды выпала на несколько минут из этого мира.
А потом, уже выйдя на улицу под проливной дождь, обернулась и протянула Василию Дмитриевичу записку с просьбой о звонке.
Тот взял её, прочитал, нахмурился. Потом почесал свою бороду и ответил мне:
- Ты не обижайся на него, детка. Каринка ему весь мозг из-за тебя проела, вот он злится. А с телефоном я тебе помочь не могу: Кирилл запретил тебе его возвращать. Могу сказать только одно: родственникам твоим обещали сообщить из стаи Чернова. Думаю, твои уже всё знают.
Он протянул мне записку, я взяла её, скомкала и выкинула в придорожную грязь.
Я могла бы понадеяться, что Денис Спелов позвонит моей тёте и расскажет ей, что со мной приключилась, но такой надежды на него у меня не было. А другим членам стаи, думаю, кому-то что-то рассказывать вообще смысла нет.
Для альфы я – убийца родной дочери, а отец Дениса… Что он может рассказать? «Здравствуйте, я избил и изнасиловал вашу племянницу.» Так, что ли?
Поэтому я медленно побрела обратно в коттедж, обхватив себя руками. Только через минут пять поняла, что меня колотит. И колотит не от холода.
Возле коттеджа на меня опять напал мелкий вихрастый волчонок, он что-то выкрикивал в мой адрес, но я плохо соображала, и не обратила внимание на это. Два раза мне кинули что-то в спину. Но сейчас физическая боль не перебивала душевной.
Я поднялась на второй этаж, скинула с себя одежду и, скинув покрывало, улеглась в кровать, укрывшись с головой.
Меня колотило и колотило. Потом я вспотела так, что постель стала сырой, и отрубилась прямо в этой мокрой постели.
Открыла глаза от того, что мне жутко захотелось в туалет. Сходила туда, а потом опять улеглась, найдя сухую сторону кровати и такую же часть одеяла. И заснула опять.
Проснулась уже ночью. Не включая свет, опять посетила санузел и вернулась в постель.
Я спала, спала, спала и спала. Может, двое суток, может, трое. Есть ничего не ела, пила воду из-под крана. И опять спала. Мне ничего не хотелось. Абсолютно ничего.
Глава 14.
Проснулась я от чувства дичайшего голода. Всё моё существо требовало еды. Я встала на ноги, и комната вокруг меня закружилась. Организм, видимо, отвык, от вертикального состояния, ведь последние несколько суток я провела во сне или полудрёме.
Посетив санузел, я равнодушно отметила, что меня никто за всё это время не побеспокоил. Был уже разгар дня, но ни домработница, ни альфа, видимо, не соизволили посетить коттедж. Может, я провалялась всю субботу и воскресение? Я попробовала в уме подсчитать то количество дней, что прошло с момента моей драки и Алёной, но ничего не выходило. Примерно получалось около двух недель, но точнее я сказать не могла.
Июль заканчивался, начинался август, а от меня не было ни ответа, ни привета. Бедная моя тётя…
Одинокая слезинка скатилась по щеке, заставив меня встряхнуться из полусонного оцепенения и отправиться на поиски еды в этом доме.
Я тщательно обшарила все шкафчики, потом прошлась по первому этажу, пытаясь разыскать хотя бы намёк на холодильник или кладовку, ведь оборотни куда-то носили какие-то коробки. Но ничего так и не обнаружила. Тогда я вспомнила про коридор второго этажа. Там, где отошли обои, была видна малюсенькая щель.
Я поднялась и тщательно осмотрела её. А потом увидела небольшую медную ручку, выполненную в форме цветка с завитушками. Она так органично смотрелась на фоне обоев, что заметить её сразу было проблематично. Но я уже примерно знала, что искать, и поэтому нашла.
Потянув за ручку, я подумала, что дверь может оказаться заперта, но мне опять повезло: со скрипом она открылась. Я заглянула внутрь и поняла, что там находится ещё один коридор, расположенный под прямым углом к тому, где была я.
Я вошла, оставив дверь раскрытой, благо, она вплотную прилегала к полу, и тот не давал ей закрыться самой.
Сделав в полумраке пять шагов, я наткнулась на ещё одну дверь. На ощупь я нашла ручку и потянула на себя. Всё оказалось открыто.
Странно. Альфа закрыл на замок все двери в доме от меня, а эту оставил?
Запахло многолетней пылью и сыростью. Но следующее помещение встретило меня светом, льющимся через пыльное стекло старинного деревянного окна. Это оказалась маленькая гостиная с накрытой чехлами мебелью, пыльная, но уютная. Зеркало над декоративным камином, мебель с резными ножками, светильники на стене с медными деталями – всё это давало представление о том, что интерьер тут не меняли много лет.
Я посмотрела на пол: настоящий паркет, потемневший от времени.
Я медленно прошлась по гостиной, иногда дотрагиваясь до находившихся тут предметов: низкого журнального столика, который был запылён так, что было непонятно, какого он цвета; письменного стола у окна, поцарапанного, с отколотыми от дерева уголками, но добротного, таких сейчас не делают; а ещё была высокая напольная ваза, на дне которой я увидела трухлявые остатки от каких-то растений.
А рядом с камином была ещё одна дверь. Я толкнула её. Это опять был коридор, но не тёмный, а светлый, из-за открытых в него нескольких дверей.
Там оказались небольшая ванная комната, похожая на нашу с тётиной, то есть без ультра современной душевой кабины и навороченных шариковых кранов над джакузи. Обычная чугунная лохань.
Маленький туалет и главное – кухня, не такая шикарная, что была в коттедже, но зато тут была электрическая плита и маленький старый холодильник. Я пощёлкала выключателем: свет был. Значит, всё можно было включить.
И тут я услышала знакомый звук колокольчика, только он раздавался теперь не приглушённо, будто бы за стеной, а звонко, в начале коридора, откуда я пришла.
Я поторопилась вернуться обратно, догадавшись, что кто-то пришёл. Лишь бы это был не альфа! Только бы не альфа!
Потайная дверь не успела закрыться за мной, как в коридоре появился силуэт мужчины. Желание моё не исполнилось: это был альфа!
Я уставилась на него, ожидая всего самого неприятного, но он спокойно подошёл ко мне и сказал:
- Ждёшь меня? Умница. Иди в спальню.
Я же замерла под его взглядом, как кролик перед удавом, и не пошевелила ни одним пальцем.
Мужчина сделал шаг в сторону дверей в комнату, а потом оглянулся и протянул недовольно:
- Ну?
Я заставила себя пошевелиться, но сделала шаг не в его сторону, а в сторону лестницы. Альфа же уже отвернулся и открыл дверь в спальню, а я же припустила к выходу из коттеджа: добровольно спать с ним я больше не собиралась.
Он догнал меня уже возле дверей, схватил и бросил на плечо, как мешок муки. Я дёргалась и брыкалась, но альфе это было не почём.
И что самое странное, он не злился, а улыбался с каким-то азартом, ловко изворачиваясь от моих размахиваний руками и ногами, а потом, занеся обратно в спальню сказал:
- Детка, ты не понимаешь, что ли, что волку нравится догонять? Ты этим меня только сильнее распалила. Ну, держись!
Он швырнул меня на постель, я, быстро перебирая ногами, отползла на другой её край.
Альфа, так же азартно улыбаясь, начал снимать с себя одежду.
- Не успеешь раздеться, Алечка, я всё на тебе порву! – пообещал он мне, и я, трясущимися руками, стала снимать с себя вещи. Из глаз моих потекли слёзы.
- Ну, милая, не стоит плакать. Обещаю, тебе понравиться!
Мне не понравилось. После достаточно тугого проникновения в меня, альфа старался, видимо, меня возбудить, целуя моё тело и трогая его, но мне ничего не хотелось, особенно с ним. Ещё и голод давал о себе знать. Я весь процесс смотрела то в потолок, то на простыню, проглатывая слёзы и сопли. Мне было стыдно и обидно, а ещё противно от всего этого.
- Нельзя быть такой неряхой, Аля, ты тут живёшь, могла бы и поменять постельное бельё, - сказал мне альфа, застёгивая на себе рубашку после душа, пока я лежала и смотрела в потолок. Я удивлённо посмотрела на мужчину.
Поменять? На что? Где я его возьму, интересно?
И тут альфа вынул из кармана телефон. Я с вожделением посмотрела на него: как он мне был необходим!
- Алло… Нина Степановна? Да, я. Мне нужно, чтобы Вы сегодня пришли в коттедж и поменяли тут бельё в спальне… Да… И небольшую уборочку сделайте… Хозяйка сама не справляется…
Хозяйка… Как же! Скорее, пленница или заключённая.
- Аля, это тебе на первый раз предупреждение. Нехорошо заставлять других отвлекаться от своих дел и семьи, - наставительно заговорил мужчина, - ты же можешь всё делать сама. Кормить за просто так тебя никто не собирается.
Кормить? Я хмыкнула. Пока меня здесь покормили только один раз, и то это было только в амбулатории у местного фельдшера. И он не сам меня кормил, а я уже обнаглела и отобрала у него еду.
На мои мысли про еду мой живот разразился руладой, и мне затошнило. Есть захотелось невыносимо.
