Я от удовольствия выгибаюсь всем телом. Тайлер отрывается от груди и облизывает мои губы. Его язык толкается в мой рот, находит мой и сливается в непонятном страстном танце. Руками он гладит мою грудь, плечи и живот. Теряюсь в ощущениях, сжимаю плотно колени, когда внизу становится очень влажно. Волна удовольствия проходит по моему телу. Тайлер отрывается от моих губ и аккуратно укладывает меня на кровать. Он все еще стоит между моих ног. Закрываю глаза, когда он нежными едва различимыми касаниями целует мой живот, медленно опускаясь к трусикам. Его палец выводит узоры на моих трусиках. И я не сдерживаю стоны удовольствия. Тайлер стягивает мои трусики, и я понимаю, что он собирается делать. Удобно устраивается между моих ног, и я перестаю дышать, когда его пальцы медленно раскрывают мои складочки. Дрожь сотрясает моё тело, когда он тихонько дует на мою влажную киску.
Боже! Я буквально отключаюсь, и медленные спазмы пронизывают меня. Чувствую, как его язык облизывает меня там аккуратно и со знанием дела. Обхватывает клитор губами и начинает посасывать. Что-то твердое проникает в меня, и я теряю ощущение времени. Все моё тело бьется в агонии, я стону от приближающихся волн, когда он начинает двигать пальцем внутри меня и массирует языком по складочкам. Рукой он поглаживает мой живот. Еще мгновение, и я чувствую, как моё сознание отключается, тело выгибается дугой над кроватью. Все тело горит в огне и трясет. Чувствую успокаивающие поглаживаемые рукой движения по моей груди и животу. Задыхаюсь от повторной волны наслаждения, когда Тайлер прикусывает мой сосок и двигает внутри меня пальцем, слегка надавливая на клитор. Громко стону... В этот момент чувствую крошечный укол боли, когда член Тайлера проникает в меня. Он останавливается и глубоко дышит.
– Ты в порядке? – Его голова напротив моей, и я не соображаю, что сейчас происходит. Обхватываю его лицо руками и притягиваю для поцелуя. Ногами обхватываю его талию, подталкиваю его глубже в себя. Тайлер громко стонет, и все его тело трясет.
– Детка, это невероятно. – Он тяжело дышит и медленно движется во мне. – Я не смогу сдержаться. Клянусь. Сдохну. Сейчас.
Мне недостаточно его аккуратных толчков, я хочу больше. Хочу повторения той волны.
– Дай мне больше! Помоги мне, Тайлер! – Шире раскрываю ноги и позволяю ему войти еще глубже в меня.
С громким рыком он опирается на локти и целует меня с такой страстью, что мы цепляемся зубами. Его толчки становятся быстрыми и мощными. Он поднимается, обхватывает мои бедра, немного поднимая тело, и я чувствую, как он касается какой-то совершенной точки, от чего меня накрывает бурный оргазм. Судорогой стягивает тело и трясет, Тайлер увеличивается во мне и мощно кончает в меня.
Наши тела дрожат от перенесенного оргазма. Он падает на мою грудь и крепко меня обнимает, перекатывая на себя. Я все еще восстанавливаю дыхание, когда Тайлер встает и уходит в ванную комнату. Возвращается с какой-то губкой, аккуратно раскрывает мои ноги и вытирает. Я чувствую, как краснею.
– Я буду часто это делать. Не стесняйся. – Относит губку назад и ложится рядом. – Сильно больно?
– Я не почувствовала. – Натягиваю простынь почти до глаз. – Я даже не поняла, когда это произошло.
– Это хорошо, – хмыкает он. – Я очень много читал про это. Значит, я все сделал правильно и безумно рад, что не причинил тебе вреда.
– Читал? Я думала, что это опыт. – Прячусь под простыню. Блин, вот нашла что сказать. Я не хочу слышать про его бывших. Дура.
– Сомнительный опыт. Есть хочешь? Я бы сейчас завалил мамонта. – В его желудке громко урчит. – По поводу этого. Ты первая невинная девушка, соблазненная мной. И как я и обещал – единственная.
Он надевает брюки, которые лежат на полу, и протягивает мне свою футболку.
– Ты хочешь сказать, что не будешь спать с девственницами? В смысле, их соблазнять, а других будешь? – бурчу я.
– Нет, я хотел сказать, что для меня существуешь только ты, как и я для тебя. – Указывает на меня пальцем. – Поняла? Пойдем, ревнивая моя. Я тебя покормлю.
Натягиваю футболку, путаясь в простыне. Трайлер смеется над моими попытками и выходит из комнаты, чтобы не смущать меня.
В кухне он по-хозяйски достает бекон и тесто. Я внимательно слежу за тем, как он заворачивает все в рулетики и отправляет на тарелке в духовку.
– Мне так жаль, что мой папа не мог видеть нас в церкви, – неожиданно говорю я.
Тайлер замирает, стоя спиной ко мне.
– Мне тоже жаль. Я думаю, он бы гордился, какой красавицей ты стала. – Он замолкает, несколько мгновений что-то обдумывает. – И я уверен, наши отцы с самого начала знали, что мы будем вместе.
Наверняка, это так, мой отец всегда говорил на Тайлера «жених». И вот как все вышло. Рассматриваю кольцо, которое переливается при свете лампы. Не могу поверить, насколько я чувствую себя счастливой, глядя на это кольцо. Пальцы Тайлера обхватывают мои, и он смотрит на кольцо.
– Я самый счастливый придурок на земле, – с широкой ухмылкой говорит он.
– Выскочка, – говорю я с улыбкой.
– Клоун. – Он целует мой палец с кольцом.
– Выпендрежник, – с ухмылкой произношу я, когда Тайлер перетягивает меня к себе и усаживает на стол.
– Поцелуй меня, куколка. – Что я, собственно, и делаю.
ТАЙЛЕР
– Нет, ты неправильно заполняешь анкету. Тебе необходимо писать достоверную информацию! – протестует Кейт. – Ты не можешь указать все эти нелепые вещи просто потому, что ты так захотел. Потом все это будет в Википедии.
Я сдал последний тест и теперь свободен от учебы. Кейт сидит между моих ног с книгой «Грозовой перевал». Готовимся к последнему рывку в ее экзаменах. Я специально пишу всякую ерунду, чтобы рассмешить ее и этим расслабить. Она очень переживает, что через восемь часов я уезжаю в тур, и она не может последовать за мной.
– Почему ты думаешь, что информация о том, что я раньше был женщиной, кого-то смутит? Ты только послушай, как я могу петь на альтах. – Начинаю визжать противным голосом. Кейт смеется и закрывает уши руками.
– Это жуткий голос. Ужасный. Я сейчас сниму тебя на камеру и выставлю в Инстаграм. – Берет телефон и отходит от меня, чтобы я мог показать себя во всей красе. Я беру высшую ноту, которую могу взять и тяну ее. Когда становится невмоготу, я показываю в камеру средний палец.
– Дай, я посмотрю. Не заливай сразу. – Выхватываю ее телефон и просматриваю видео. – Прикол.
Кейт забирает телефон и заливает на свою страничку с текстом. #Мойпареньклоунxoxo
– Откуда у тебя столько подписчиков? – Наблюдаю, как видео набирает лайки в считанные минуты. – Ты известная личность или что?
– Нет, все началось с того, что в сети появилась твоя фотография со мной на вечеринке. Люди начали подписываться и вот, – разводит руками, – ты известен.
Сажусь вновь на диван и притягиваю Кейт в исходное положение.
– Все, посмеялись, теперь мы должны заняться Кэтрин и Хитклифом. – Тычу пальцем в пустой лист. – Какие мысли?
– Я не понимаю, почему «Грозовой перевал» является основным в программе? Сейчас эта книга популярней, чем «Сверхъестественное». – Беру ноутбук и ставлю на свои колени.
– Ты не размышляй об этом, а просто пиши. – Мы мучаем эту книгу уже неделю, все то время, что живем вместе.
Кейт изворачивается от написания эссе любым способом. Как истинная девчонка, она то соблазняет меня, то капризничает, я смеюсь над ее попытками слинять. Ну, о том, чем все заканчивается, я вам не расскажу. Если бы вы увидели меня, то поняли, откуда столько засосов. Сюрприз. Кейт любитель поставить метку.
– Мои мысли… – Кейт жует губы и поворачивается ко мне, нежно обнимает меня за шею. Я пытаюсь удержать плавно падающий ноутбук. – Может, займемся чем-нибудь более интересным?
Откидываю голову назад, я не соблазнюсь. Она целует мочку моего уха и прикусывает.
– Тайлер, – говорит она соблазнительным голосом, уткнувшись мне в шею, – я обещаю, что напишу сама.
– Ты провалишь эссе, и тебе придется переставать. – Аккуратно отодвигаю ее от себя и разворачиваю к ноутбуку. – И тогда ты не сможешь приехать ко мне.
Она скрещивает руки и отодвигается, чтобы не соприкасаться со мной телом. Ну вот, о чем я и говорил. Надулась. Нежно обвиваю ее своими руками и целую в макушку.
– Давай, детка. Я без тебя там сойду с ума. Ну, включи воображение, – уговариваю ее.
Я обнимаю еще крепче, и она целует мои руки.
– Хорошо. Я думаю, что Хитклиф жестокий идиот, а Кетрин зазнайка. Она сама не знает, чего хочет. Это такие абьюзные отношения, с постоянным унижением и намерением вытрепать друг другу все нервы. Он изменяет ей, обзывает, делает больно, как такое может нравится? Это же не любовь! А потом он женится на другой, и истязает своего ребенка. Книга о неправильной любви, которую все обожают считая, что он сходил по ней с ума. А по мне она правильно сделала что вышла замуж за человека, который ее на руках носил. Хитклиф не способен на это. – бубнит она. – И как я могу изложить это в эссе? Вот представь, ты бегаешь за мной, признаешься мне в любви, а я, похоже, люблю тебя, но в то же время… – Она замолкает и удивленно поворачивается ко мне, когда я хмыкаю. – Серьезно? Ты не Хитклиф, а я не Кетрин! Я никогда не сделаю тебе больно.
Я приподнимаю брови и утвердительно киваю головой.
– Нет, Тайлер. Уфф. Нашел, с кем сравнить. – Психует и отталкивает ноут. – Я не стану писать эту ерунду.
- Я пошутил. Не нервничай. Ты все верно говоришь. Любовь она выше всего этого. Мести, боли, извращений. Не надо искать в паре ведущего и ведомого. Взаимность и уважение, и тогда все наладится.
Я встаю следом за ней и веду в комнату.
– Пойдем, посидим в парке. Немного отдохнешь и запишешь все свои мысли.
Я достаю свежую рубашку и брюки, Кейт надевает джинсы и толстовку с принтом в виде единорога. Смеюсь над моей девушкой, интересно, как она сочетает цвета.
– Что? – Она закручивает волосы на макушке и закрепляет их китайскими палочками.
– Ты не думала быть модным блогером? Сейчас это популярно. Сдалась тебе эта экономика в будущем. – Спускаемся по лестнице как раз тогда, когда с улицы заходят Уэсли и Эштон.
– Привет, молодожены! Вы все еще шумите по ночам, поэтому нам приходится с утра ходить за этим. – Эштон поднимает вверх стаканчики с кофе. – Двойной. – Шевелит бровями.
– Нас не слышно. – Кейт натягивает капюшон со странными ушками, и прячет лицо в воротник.
– Ладно. Главное, что вы наконец-то счастливы, судя по крикам Кейт. – Закатывает газа Уэсли. – Выезжаем в 19.00, не уходите далеко. Надеюсь, ты вещи собрал? Все должно соответствовать договору: пиджак, черные джинсы и футболки.
Я так и не понял этого прикола. Наш продюсер сказал, что у нас должен быть собственный стиль. И он видит нас в классике. Мы своего рода бренд, который теперь станут раскручивать. Все должны быть в костюмах, а я, как раздолбай, весь в ярком, и периодически должен снимать верх. Вообще снимать.
– Да. Кейт расшила мой пиджак какой-то блестящей фигней, и теперь я больше похож на трансвестита. – Обнимаю Кейт за шею. – Не обижайся, детка, он классный, но мне не очень уютно в… как их?
– Пайетки. Тайлер, я несколько ночей сидела и слепла от их блеска, не смей говорить, что это дерьмовый пиджак. – Тычет в меня пальцем.
– Он супер крутой. – Она довольно улыбается, а я перевожу уставший взгляд на друзей. – Все собрано. И я готов.
Мы проходим в дверь, и я слышу, как Эштон рассказывает Уэсли, что хотела бы поехать с нами, но Уэсли отказывает ей. Что с ним за ерунда? Разве не он все это время настаивал, чтобы мы ехали все вместе? Думаю, у него есть на это веская причина. Не буду заморачиваться их проблемами.
– Итак, «Грозовой перевал», ты должна и еще одну сторону рассмотреть. – Я всю дорогу до парка рассказываю о положительных моментах книги. О том, насколько их любовь достойна быть великой, потому что они оба жалкие. Никто из них не собирается уступать. И вообще о своей симпатии к героям. Кейт берет меня за руку и щекой прижимается к моему плечу. Мы медленно обходим лавочки и не останавливаемся, даже когда ноги начинают ломить. В какой-то момент я замолкаю, и на меня нападает тоска. Она душит меня. До последнего я оттягивал этот момент – осознания того, что я еду без нее. Мы дурачились, лежали на кровати, спали и занимались любовью. Когда я был занят, она сидела за моей спиной и обнимала меня. Несколько ночей она засыпала на моей груди, пока я учил и готовился. Мы вместе готовили еду, я диктовал ей то, что она должна написать в своих сочинениях. Сейчас же я хочу, чтобы она написала не то что запомнила, а то, что она чувствует. Каждый день я читал ей «Грозовой перевал», иногда в шутку разными голосами. Она плакала в некоторых
моментах и ворчала в других. Но ни разу не прокомментировала, насколько на самом деле их история была утопичной.
И вот сейчас она крепко держит меня за руку, я чувствую какую-то щемящую тоску, в груди болит от безысходности.
– Я не хочу с тобой расставаться, – Кейт говорит дрожащим голосом. – Нам ведь хорошо вместе.
Крепче сжимаю ее руку и веду к ближайшей скамье. Мимо нас проходят счастливо улыбающиеся пары. И мы оба наблюдаем за ними. Я сажусь и притягиваю Кейт к себе на колени.
– Это ведь всего на неделю. Потом ты будешь рядом. Ты ведь постараешься ради меня и напишешь это эссе? – Убираю выбившуюся прядь с ее лица и смотрю в печальные глаза.
– А что если я не смогу? И там будут толпы девчонок, на концертах. – Кривится от своих мыслей.
– О, да ты мне не доверяешь ворчунья? Помнишь об этом? – Показываю свое кольцо. – Я даже не посмотрю ни на одну. Возможно, будут фотографии с кем то, но все прилично. Я буду постоянно думать о тебе, обещаю.
Она сплетает наши пальцы и смотрит на них. Обнимаю ее так, чтобы макушка оказалась под моим подбородком.
– Может, я разочек напьюсь. Меня стошнит на лужайку… И возможно я захочу помочиться в песочнице, – философствую я. Слышу как она начинает смеяться мне в шею.
– Не думаю, что все эти люди поймут твой бред сумасшедшего и распознают твою пьяную речь. Ты слишком быстро произносишь слова, когда выпивший. И твои песни будут в стиле кантри. – Она отодвигается и берет невидимую гитару и очень быстро цокает языком и неразборчиво произносит какие-то слова.
– Звучит безобразно. Ты уверена, что изображаешь меня? – Она соскакивает и танцует, размахивая руками, напоминая мне о танце в гирляндах. Ее волосы рассыпаются по плечам, и она активно ими трясет. Китайские палочки летят в разные стороны, да и черт с ними. Раз моя девочка хочет повеселиться, встаю и танцую вместе с ней. Подпрыгиваю в такт несуществующей музыке, она хохочет и прижимается ко мне. Затем веду ее в медленном танце. Прямо посередине дорожки, все оглядываются. Плевать, мы делаем то, что хотим.
– Я буду скучать по тебе. И каждую ночь писать непристойные сообщения. – Шевелю бровями.
– Ты будешь слишком уставшим, чтобы произнести хоть слово, – убеждает она меня.
– Сомневаюсь и очень надеюсь на фото интимного характера. Ты ведь можешь сфотографировать себя в зеркале? – Прикусываю губу и широко открываю глаза.
– Это может увидеть кто-то из твоего окружения. А что если ты будешь спать в этот момент? – А вот об этом я не подумал.
– Да, думаю, лучше я буду отправлять тебе свое тело, а ты будешь облизывать экран и сокрушаться, что не написала долбанное эссе. – Показываю ей, что пора идти.
Боже! Я буквально отключаюсь, и медленные спазмы пронизывают меня. Чувствую, как его язык облизывает меня там аккуратно и со знанием дела. Обхватывает клитор губами и начинает посасывать. Что-то твердое проникает в меня, и я теряю ощущение времени. Все моё тело бьется в агонии, я стону от приближающихся волн, когда он начинает двигать пальцем внутри меня и массирует языком по складочкам. Рукой он поглаживает мой живот. Еще мгновение, и я чувствую, как моё сознание отключается, тело выгибается дугой над кроватью. Все тело горит в огне и трясет. Чувствую успокаивающие поглаживаемые рукой движения по моей груди и животу. Задыхаюсь от повторной волны наслаждения, когда Тайлер прикусывает мой сосок и двигает внутри меня пальцем, слегка надавливая на клитор. Громко стону... В этот момент чувствую крошечный укол боли, когда член Тайлера проникает в меня. Он останавливается и глубоко дышит.
– Ты в порядке? – Его голова напротив моей, и я не соображаю, что сейчас происходит. Обхватываю его лицо руками и притягиваю для поцелуя. Ногами обхватываю его талию, подталкиваю его глубже в себя. Тайлер громко стонет, и все его тело трясет.
– Детка, это невероятно. – Он тяжело дышит и медленно движется во мне. – Я не смогу сдержаться. Клянусь. Сдохну. Сейчас.
Мне недостаточно его аккуратных толчков, я хочу больше. Хочу повторения той волны.
– Дай мне больше! Помоги мне, Тайлер! – Шире раскрываю ноги и позволяю ему войти еще глубже в меня.
С громким рыком он опирается на локти и целует меня с такой страстью, что мы цепляемся зубами. Его толчки становятся быстрыми и мощными. Он поднимается, обхватывает мои бедра, немного поднимая тело, и я чувствую, как он касается какой-то совершенной точки, от чего меня накрывает бурный оргазм. Судорогой стягивает тело и трясет, Тайлер увеличивается во мне и мощно кончает в меня.
Наши тела дрожат от перенесенного оргазма. Он падает на мою грудь и крепко меня обнимает, перекатывая на себя. Я все еще восстанавливаю дыхание, когда Тайлер встает и уходит в ванную комнату. Возвращается с какой-то губкой, аккуратно раскрывает мои ноги и вытирает. Я чувствую, как краснею.
– Я буду часто это делать. Не стесняйся. – Относит губку назад и ложится рядом. – Сильно больно?
– Я не почувствовала. – Натягиваю простынь почти до глаз. – Я даже не поняла, когда это произошло.
– Это хорошо, – хмыкает он. – Я очень много читал про это. Значит, я все сделал правильно и безумно рад, что не причинил тебе вреда.
– Читал? Я думала, что это опыт. – Прячусь под простыню. Блин, вот нашла что сказать. Я не хочу слышать про его бывших. Дура.
– Сомнительный опыт. Есть хочешь? Я бы сейчас завалил мамонта. – В его желудке громко урчит. – По поводу этого. Ты первая невинная девушка, соблазненная мной. И как я и обещал – единственная.
Он надевает брюки, которые лежат на полу, и протягивает мне свою футболку.
– Ты хочешь сказать, что не будешь спать с девственницами? В смысле, их соблазнять, а других будешь? – бурчу я.
– Нет, я хотел сказать, что для меня существуешь только ты, как и я для тебя. – Указывает на меня пальцем. – Поняла? Пойдем, ревнивая моя. Я тебя покормлю.
Натягиваю футболку, путаясь в простыне. Трайлер смеется над моими попытками и выходит из комнаты, чтобы не смущать меня.
В кухне он по-хозяйски достает бекон и тесто. Я внимательно слежу за тем, как он заворачивает все в рулетики и отправляет на тарелке в духовку.
– Мне так жаль, что мой папа не мог видеть нас в церкви, – неожиданно говорю я.
Тайлер замирает, стоя спиной ко мне.
– Мне тоже жаль. Я думаю, он бы гордился, какой красавицей ты стала. – Он замолкает, несколько мгновений что-то обдумывает. – И я уверен, наши отцы с самого начала знали, что мы будем вместе.
Наверняка, это так, мой отец всегда говорил на Тайлера «жених». И вот как все вышло. Рассматриваю кольцо, которое переливается при свете лампы. Не могу поверить, насколько я чувствую себя счастливой, глядя на это кольцо. Пальцы Тайлера обхватывают мои, и он смотрит на кольцо.
– Я самый счастливый придурок на земле, – с широкой ухмылкой говорит он.
– Выскочка, – говорю я с улыбкой.
– Клоун. – Он целует мой палец с кольцом.
– Выпендрежник, – с ухмылкой произношу я, когда Тайлер перетягивает меня к себе и усаживает на стол.
– Поцелуй меня, куколка. – Что я, собственно, и делаю.
ГЛАВА 15
ТАЙЛЕР
– Нет, ты неправильно заполняешь анкету. Тебе необходимо писать достоверную информацию! – протестует Кейт. – Ты не можешь указать все эти нелепые вещи просто потому, что ты так захотел. Потом все это будет в Википедии.
Я сдал последний тест и теперь свободен от учебы. Кейт сидит между моих ног с книгой «Грозовой перевал». Готовимся к последнему рывку в ее экзаменах. Я специально пишу всякую ерунду, чтобы рассмешить ее и этим расслабить. Она очень переживает, что через восемь часов я уезжаю в тур, и она не может последовать за мной.
– Почему ты думаешь, что информация о том, что я раньше был женщиной, кого-то смутит? Ты только послушай, как я могу петь на альтах. – Начинаю визжать противным голосом. Кейт смеется и закрывает уши руками.
– Это жуткий голос. Ужасный. Я сейчас сниму тебя на камеру и выставлю в Инстаграм. – Берет телефон и отходит от меня, чтобы я мог показать себя во всей красе. Я беру высшую ноту, которую могу взять и тяну ее. Когда становится невмоготу, я показываю в камеру средний палец.
– Дай, я посмотрю. Не заливай сразу. – Выхватываю ее телефон и просматриваю видео. – Прикол.
Кейт забирает телефон и заливает на свою страничку с текстом. #Мойпареньклоунxoxo
– Откуда у тебя столько подписчиков? – Наблюдаю, как видео набирает лайки в считанные минуты. – Ты известная личность или что?
– Нет, все началось с того, что в сети появилась твоя фотография со мной на вечеринке. Люди начали подписываться и вот, – разводит руками, – ты известен.
Сажусь вновь на диван и притягиваю Кейт в исходное положение.
– Все, посмеялись, теперь мы должны заняться Кэтрин и Хитклифом. – Тычу пальцем в пустой лист. – Какие мысли?
– Я не понимаю, почему «Грозовой перевал» является основным в программе? Сейчас эта книга популярней, чем «Сверхъестественное». – Беру ноутбук и ставлю на свои колени.
– Ты не размышляй об этом, а просто пиши. – Мы мучаем эту книгу уже неделю, все то время, что живем вместе.
Кейт изворачивается от написания эссе любым способом. Как истинная девчонка, она то соблазняет меня, то капризничает, я смеюсь над ее попытками слинять. Ну, о том, чем все заканчивается, я вам не расскажу. Если бы вы увидели меня, то поняли, откуда столько засосов. Сюрприз. Кейт любитель поставить метку.
– Мои мысли… – Кейт жует губы и поворачивается ко мне, нежно обнимает меня за шею. Я пытаюсь удержать плавно падающий ноутбук. – Может, займемся чем-нибудь более интересным?
Откидываю голову назад, я не соблазнюсь. Она целует мочку моего уха и прикусывает.
– Тайлер, – говорит она соблазнительным голосом, уткнувшись мне в шею, – я обещаю, что напишу сама.
– Ты провалишь эссе, и тебе придется переставать. – Аккуратно отодвигаю ее от себя и разворачиваю к ноутбуку. – И тогда ты не сможешь приехать ко мне.
Она скрещивает руки и отодвигается, чтобы не соприкасаться со мной телом. Ну вот, о чем я и говорил. Надулась. Нежно обвиваю ее своими руками и целую в макушку.
– Давай, детка. Я без тебя там сойду с ума. Ну, включи воображение, – уговариваю ее.
Я обнимаю еще крепче, и она целует мои руки.
– Хорошо. Я думаю, что Хитклиф жестокий идиот, а Кетрин зазнайка. Она сама не знает, чего хочет. Это такие абьюзные отношения, с постоянным унижением и намерением вытрепать друг другу все нервы. Он изменяет ей, обзывает, делает больно, как такое может нравится? Это же не любовь! А потом он женится на другой, и истязает своего ребенка. Книга о неправильной любви, которую все обожают считая, что он сходил по ней с ума. А по мне она правильно сделала что вышла замуж за человека, который ее на руках носил. Хитклиф не способен на это. – бубнит она. – И как я могу изложить это в эссе? Вот представь, ты бегаешь за мной, признаешься мне в любви, а я, похоже, люблю тебя, но в то же время… – Она замолкает и удивленно поворачивается ко мне, когда я хмыкаю. – Серьезно? Ты не Хитклиф, а я не Кетрин! Я никогда не сделаю тебе больно.
Я приподнимаю брови и утвердительно киваю головой.
– Нет, Тайлер. Уфф. Нашел, с кем сравнить. – Психует и отталкивает ноут. – Я не стану писать эту ерунду.
- Я пошутил. Не нервничай. Ты все верно говоришь. Любовь она выше всего этого. Мести, боли, извращений. Не надо искать в паре ведущего и ведомого. Взаимность и уважение, и тогда все наладится.
Я встаю следом за ней и веду в комнату.
– Пойдем, посидим в парке. Немного отдохнешь и запишешь все свои мысли.
Я достаю свежую рубашку и брюки, Кейт надевает джинсы и толстовку с принтом в виде единорога. Смеюсь над моей девушкой, интересно, как она сочетает цвета.
– Что? – Она закручивает волосы на макушке и закрепляет их китайскими палочками.
– Ты не думала быть модным блогером? Сейчас это популярно. Сдалась тебе эта экономика в будущем. – Спускаемся по лестнице как раз тогда, когда с улицы заходят Уэсли и Эштон.
– Привет, молодожены! Вы все еще шумите по ночам, поэтому нам приходится с утра ходить за этим. – Эштон поднимает вверх стаканчики с кофе. – Двойной. – Шевелит бровями.
– Нас не слышно. – Кейт натягивает капюшон со странными ушками, и прячет лицо в воротник.
– Ладно. Главное, что вы наконец-то счастливы, судя по крикам Кейт. – Закатывает газа Уэсли. – Выезжаем в 19.00, не уходите далеко. Надеюсь, ты вещи собрал? Все должно соответствовать договору: пиджак, черные джинсы и футболки.
Я так и не понял этого прикола. Наш продюсер сказал, что у нас должен быть собственный стиль. И он видит нас в классике. Мы своего рода бренд, который теперь станут раскручивать. Все должны быть в костюмах, а я, как раздолбай, весь в ярком, и периодически должен снимать верх. Вообще снимать.
– Да. Кейт расшила мой пиджак какой-то блестящей фигней, и теперь я больше похож на трансвестита. – Обнимаю Кейт за шею. – Не обижайся, детка, он классный, но мне не очень уютно в… как их?
– Пайетки. Тайлер, я несколько ночей сидела и слепла от их блеска, не смей говорить, что это дерьмовый пиджак. – Тычет в меня пальцем.
– Он супер крутой. – Она довольно улыбается, а я перевожу уставший взгляд на друзей. – Все собрано. И я готов.
Мы проходим в дверь, и я слышу, как Эштон рассказывает Уэсли, что хотела бы поехать с нами, но Уэсли отказывает ей. Что с ним за ерунда? Разве не он все это время настаивал, чтобы мы ехали все вместе? Думаю, у него есть на это веская причина. Не буду заморачиваться их проблемами.
– Итак, «Грозовой перевал», ты должна и еще одну сторону рассмотреть. – Я всю дорогу до парка рассказываю о положительных моментах книги. О том, насколько их любовь достойна быть великой, потому что они оба жалкие. Никто из них не собирается уступать. И вообще о своей симпатии к героям. Кейт берет меня за руку и щекой прижимается к моему плечу. Мы медленно обходим лавочки и не останавливаемся, даже когда ноги начинают ломить. В какой-то момент я замолкаю, и на меня нападает тоска. Она душит меня. До последнего я оттягивал этот момент – осознания того, что я еду без нее. Мы дурачились, лежали на кровати, спали и занимались любовью. Когда я был занят, она сидела за моей спиной и обнимала меня. Несколько ночей она засыпала на моей груди, пока я учил и готовился. Мы вместе готовили еду, я диктовал ей то, что она должна написать в своих сочинениях. Сейчас же я хочу, чтобы она написала не то что запомнила, а то, что она чувствует. Каждый день я читал ей «Грозовой перевал», иногда в шутку разными голосами. Она плакала в некоторых
моментах и ворчала в других. Но ни разу не прокомментировала, насколько на самом деле их история была утопичной.
И вот сейчас она крепко держит меня за руку, я чувствую какую-то щемящую тоску, в груди болит от безысходности.
– Я не хочу с тобой расставаться, – Кейт говорит дрожащим голосом. – Нам ведь хорошо вместе.
Крепче сжимаю ее руку и веду к ближайшей скамье. Мимо нас проходят счастливо улыбающиеся пары. И мы оба наблюдаем за ними. Я сажусь и притягиваю Кейт к себе на колени.
– Это ведь всего на неделю. Потом ты будешь рядом. Ты ведь постараешься ради меня и напишешь это эссе? – Убираю выбившуюся прядь с ее лица и смотрю в печальные глаза.
– А что если я не смогу? И там будут толпы девчонок, на концертах. – Кривится от своих мыслей.
– О, да ты мне не доверяешь ворчунья? Помнишь об этом? – Показываю свое кольцо. – Я даже не посмотрю ни на одну. Возможно, будут фотографии с кем то, но все прилично. Я буду постоянно думать о тебе, обещаю.
Она сплетает наши пальцы и смотрит на них. Обнимаю ее так, чтобы макушка оказалась под моим подбородком.
– Может, я разочек напьюсь. Меня стошнит на лужайку… И возможно я захочу помочиться в песочнице, – философствую я. Слышу как она начинает смеяться мне в шею.
– Не думаю, что все эти люди поймут твой бред сумасшедшего и распознают твою пьяную речь. Ты слишком быстро произносишь слова, когда выпивший. И твои песни будут в стиле кантри. – Она отодвигается и берет невидимую гитару и очень быстро цокает языком и неразборчиво произносит какие-то слова.
– Звучит безобразно. Ты уверена, что изображаешь меня? – Она соскакивает и танцует, размахивая руками, напоминая мне о танце в гирляндах. Ее волосы рассыпаются по плечам, и она активно ими трясет. Китайские палочки летят в разные стороны, да и черт с ними. Раз моя девочка хочет повеселиться, встаю и танцую вместе с ней. Подпрыгиваю в такт несуществующей музыке, она хохочет и прижимается ко мне. Затем веду ее в медленном танце. Прямо посередине дорожки, все оглядываются. Плевать, мы делаем то, что хотим.
– Я буду скучать по тебе. И каждую ночь писать непристойные сообщения. – Шевелю бровями.
– Ты будешь слишком уставшим, чтобы произнести хоть слово, – убеждает она меня.
– Сомневаюсь и очень надеюсь на фото интимного характера. Ты ведь можешь сфотографировать себя в зеркале? – Прикусываю губу и широко открываю глаза.
– Это может увидеть кто-то из твоего окружения. А что если ты будешь спать в этот момент? – А вот об этом я не подумал.
– Да, думаю, лучше я буду отправлять тебе свое тело, а ты будешь облизывать экран и сокрушаться, что не написала долбанное эссе. – Показываю ей, что пора идти.
