Глава 1
Завтра семнадцатое ноября. Обычный день буднего дня, казалось бы. Но нет. Это не просто какой-то день в череде одинаковых, похожих друг на друга. Нет. Завтра мне стукнет тридцать пять. Да-да, ни много ни мало, а ровно столько.
Когда-то давно, когда я ещё сидела на школьной скамье, размышляя о будущем, я думала, что достигнув рубежа в тридцать лет, стану невероятной старухой, что весь мир померкнет и до дряхлости и морщин будет рукой подать. А сейчас мне тридцать пять. Нет, конечно, чисто гипотетически, мне ещё пока тридцать четыре, но особо ничего от этого не меняется. Ведь уже через шестнадцать часов будет завтра и мне уж совсем не отвертеться от признания самой себе, что я стала ещё на один год старше, что почти одной ногой в могиле.
Это я шучу, конечно. Сейчас я, как нельзя более остро осознала, что в тридцать ты далеко не старуха, что у тебя вся жизнь ещё впереди. Ну, я надеюсь на это. Ведь не может же мне до скончания моих лет так не везти. И всё же, тридцать пять — это вам не двадцать. А так хотелось бы снова вернуться в те годы. Но, как говорится, прошлого не воротишь, да и машину времени ещё никто не изобрёл. Что, конечно же, крайне жаль, ведь она так помогла бы мне в моей нелёгкой жизни.
Я отошла от календаря, перестав в ступоре пялиться на обведённый красным маркером номерок с кривоватой циферкой семнадцать. Стереть бы всё это безобразие, и забыть, как страшный сон, да только никто не даст этого сделать. К тому же маркер, по всей видимости, намертво впитался в бумагу. Из груди вырвался сокрушённый вздох, отчего себя стало ещё жальче, а в носу неприятно защипало от подступающих слёз.
Отставить! — скомандовала я себе, не будучи настроена распускать нюни. Мне ведь не семнадцать, и даже не двадцать пять. Надо вести себя, как полноценная зрелая женщина. Да, не девочка. И что с того, собственно? Ну, пара лишних килограммов. Так то ж приятная упитанность, которая, по идее, должна нравиться мужчинам. Они же сами выражаются, что мол на костях возлежать неудобно, да в доски биться, только занозы цеплять. Я же мягонькая такая, очень приятная. А то, что у меня лучики от глаз разбегаются, так то, из-за моего весёлого нрава, хорошего чувства юмора и прочих приятностей из той же серии.
Да кого я успокаиваю. Никому я не нужна. Не нужна была десять лет назад, так сейчас и подавно. Глупо верить в сказки в тридцать-то пять лет. А ведь так хочется. Хочется нежности, трепетной любви, трогательных бесед и томительных ласк. Но, похоже, в свои годы мне такое может только сниться. И ведь снится не так часто, как хотелось бы, согревая меня холодными ночами, ворочающуюся на широкой, но такой бесполезной кровати. И зачем я только приобрела себе такое царское ложе, если мне возлежать на нём не с кем.
Да-да, в свои тридцать пять лет я так и не обзавелась мужем, тогда, как мои подружки и одноклассницы давно повыскакивали замуж, нарожали деток и спокойно готовятся отправить их в школу. А вот я осталась одна. И не радует вовсе, что я многого смогла добиться в жизни, что квартира у меня своя, пусть и не супер навороченная в новом доме, но две отдельных комнаты и большая кухня. И машина есть, за которую кредит давно выплачен, и она радует глаз своим блеском и мощью. И, что не мало важно, есть у меня сынок. Умненький, красивенький с обворожительными кудряшками и голубыми глазами. Ну весь в меня, красавец. И вот, этот малыш, весной заканчивает одиннадцатый класс. Вот так вот. Такая вот я молодая мамаша, великовозрастного мальца. И лишь это и радует в мои неполные тридцать пять лет.
Я снова бросила печальный взгляд на календарь, висевший на стене в кухне, и поджала губы. Всё-таки отмечать сей скорбный момент совсем не хотелось. Хотелось порвать эту книженцию с листочками на пружинке, и вздохнуть с облегчением. Но это всё же не изменит течение времени, так что зачем мусорить, да и силы тратить в пустую.
— Мам, — позвал меня голос моего роднульки, заставляя вернуться в реальность и перестать мечтать о несбыточном.
— Я в кухне, — отозвалась я, поворачиваясь, наконец к плите и продолжая своё не лёгкое дело — подготовку к собственному дню рождения, будь он не ладен.
— Ма, — в кухню в валился высоченный, худющий парень, улыбаясь широкой улыбкой. — У Влада родаки укатили на желтый песочек, а его оставили одного. Можно он у нас перекантуется?
— Что-что? — удивлённо спросила я, окидывая взглядом сына и замечая за его спиной не менее высокого паренька, его одноклассника, с которым они дружили еще с первого класса. Тот правда был более поджарый, нежели моё чадо, но всё равно уступал ему в красоте. — А что же они его не взяли?
— Тёть Насть, а мне, вроде как, надо пары исправлять, — выглянув из-за плеча сына, подал голос Влад. — Чтобы за четверть всё было в ажуре.
— В ажуре, — пробормотала я себе под нос, возвращаясь к плите. — Что с вами поделать. Живите уж вместе.
Два оболтуса возопили, аки сигнальные сирены, и умчались в комнату моего чадушки. Я огорчённо вздохнула, чувствуя себя ещё старше. Что же это делается? Такими темпами завтра мне придётся праздновать не своё тридцатипятилетие, а пятидесятилетний юбилей. Эх, старость не в радость. Как бы я не бравадилась, как бы не считала себя ещё в приличной форме, но природу не обманешь, как ни крути.
***
Скрываться от собственного сына было не правильным, но весьма необходимым действом. Конечно, не могла же я сказать ему, что мне совершенно не с кем отметить мой день рождения. Не то, чтобы я хотела это делать, но родной кровиночке об этом знать было совершенно не обязательно. И именно по этой причине ближе к трем часам дня пришлось начать бурную деятельность, по подготовке к празднованию «важной» даты.
— Ужин в сковороде в холодильнике, — вещала я, бегая по квартире в халате и бигудях. Один мой глаз был прилично накрашен, тогда, как другой терпеливо дожидался своей очереди.
— Я понял, мам, — закатил глаза долговязый подросток.
Пришлось бросить в его сторону строгий взгляд, на который, впрочем, он ответил очередным возведением глаз к потолку. Куда деваться, я любила покомандовать, к тому же была обеспокоена всегда, когда приходилось оставлять сына в квартире одного. Скажете, бред, ведь ему не пять лет, и даже не десять, а меньше, чем через год, и того восемнадцать стукнет.
— Друзей не приводи, — сурово погрозила сыну пальцем. — Оргий мне тут не устраивай.
— Ма, да какие оргии? — качнуло головой моё чадо. — Влад только придёт и всё. Тем более, что ты сама разрешила ему у нас пожить.
— Да-да, — несколько рассеяно отозвалась я. Почему-то рядом с другом сыночка всегда ощущала себя неуютно. Возможно из-за того, что тот был внешне более внушительным, да и старше чадушки на год. Кто знает, но факт оставался фактом.
К пяти часам я была при полном параде, облачившись в своё самое лучшее платье, красиво накрасившись и мило уложив волосы. Результатом я была довольна, жаль только эту красоту вывести было не куда и не к кому. Даже обидно стало. Но своих чувств сыну показывать я не стала, иначе он обязательно бы заволновался, ведь он у меня до крайности нежный и чувствительный мальчик.
— Так, всё, я пошла, — поглубже вздохнув, выдала я. — Сейчас приедет такси, а ты давай покушай давай.
— Иди уже, — отмахнулся Иван. — Не волнуйся ты. Я же большой мальчик.
— Этого-то я и боюсь, — сокрушённо вздохнула я, тем не менее укутываясь в пальто с меховым воротником. Погода радовала белоснежными пушинками, парящими по небу, и ложащимися на заледеневшую землю. Люблю зиму. Быстрее бы она уже наступила.
Расцеловав Ванятку в обе щеки, от чего тот морщился и пытался увернуться, я поспешила к выходу из подъезда. Внизу на самом деле меня ждала машина такси, в которую я быстренько и уселась. Вообще-то я не хотела сильно тратиться, но понимала, что не должна привлекать лишнего внимания сына, а если бы в ресторан я поехала на автобусе, это вызвало бы живой интерес к правдивости моих слов.
Сначала, я в самом деле собиралась отправиться в какое-нибудь кафе и попытаться развлечься, может быть даже снять себе какого-нибудь мужчинку. Но потом, мне показалось это до крайности омерзительным и позорным, что я решила просто снять комнату в Хостеле, дабы выпить наедине с собой. Ведь пить без посторонних глаз, это не одно и то же, как на глазах у всего честного народа. Это всё равно, что перед всеми признать себя одинокой несотоявшейся личностью. Это было неприятно, поэтому лучше быть это этого подальше.
Таксист всю дорогу странно на меня посматривал, тогда, как я пребывала в ещё более нервозном состоянии — такое внимание было и приятно, и нервировало до жути. И всё же, он не проронил не слова, взял деньги и укатил дальше. А его я собственно хотела? Чтобы он начал со мной флиртовать? Ерунда. Я уже давно не вызываю ни у кого подобного интереса. Глупо надеяться на то, что от новой укладки, ко мне вдруг повалит толпа поклонников.
Крохотная комнатка на третьем этаже приземистого здания встретила меня влажностью. Хоть и было довольно тепло, даже почти жарко, но запах не предвещал ничего хорошего. Я поморщилась и сокрушённо покачала головой. Ох, уж эта мне конспирация, которая не так уж и была бы нужна, если бы я только смогла обо всём рассказать сыну. Теперь уж приходилось идти на поводу у своих бредовых мыслей.
Из объёмной сумки достала бутылку мартини, порезанный ломтиками сыр, плитку любимого молочного шоколада с изюмом и бананы. Предстояло отлично провести вечер в одиночестве, а под утро явиться навеселе, дабы сынулька ничего не заподозрил. Как же не хотелось врать единственному родному человеку, но и волновать его своими проблемами не хотелось так же. Он же не виноват, в конце концов, что у меня нет нормальных друзей. Есть одна подруга, но она сейчас в командировке, а прочие приятельницы с головой ушли в свои семьи.
— С днём рождения, меня! — отсалютовала своему отражению в узком длинном зеркале стаканом с прозрачной тягучей жидкостью.
Вот и наступил момент тридцатипятилетия. Не за горами старость, а я так и не нашла того единственного, с которым могла бы её встретить. Чуть-чуть взгрустнулось, от чего пришлось поскорее опустошить стакан с мартини и налить новый.
Глава 2
Бутылка мартини довольно быстро подошла к концу. Да так, что я даже расслабиться не успела. Вот она была, и вот её уже нет. А может и не было её вовсе? Может я не глядя прихватила пустую бутыль из своих закромов? Был дома у меня один закуток, где стояли мои любимые напитки, которые в самые тоскливые вечера скрашивали моё одиночество. Это бывало не так уж часто, я же не алкоголичка какая-нибудь. За прошедший год прибегала к своим нз лишь трижды. В одинокую новогоднюю ночь, в день рождения любимого сыночка и в тот день, когда судьба свела меня с одним мерзким человеком. Этот тип в своё время обманул меня, унизил, можно даже сказать попрал мою честь. И этот гадский субъект отец моего сына. Это огорчало меня больше всего на протяжении всех этих лет. И именно поэтому мой неприкосновенный запас в этот день подвергался тщательной ревизии.
Все так же лёжа на кровати, я потянулась к сумке, дабы проверить целостность второй бутылки, что лежала запасом. Сим напитком был уже не мартини, а джин. Не особо его люблю из-за привкуса кориандра, но за неимением, как говорится. Жидкости в бутылке было больше половины, а это значит, меня ждёт не очень трезвое будущее. Хотя каким оно может ещё быть в тридцать пять лет, когда ты одинока, словно перст, а под боком у тебя здоровый птенец. Кстати, о птенце. Совсем скоро он покинет меня. Сыночек мой вознамерился поступить в университет столицы нашей родины. Мне, как матери, крайне не хотелось, чтобы он куда-либо уезжал, тем более так далеко. Но, как взрослый состоявшийся человек понимаю, какие это даёт ему перспективы на будущее. Поэтому, я никогда не встану на пути своего роднулечки.
Джин обжёг горло, заставив закашляться. Конечно, он же определённо крепче мартини. К тому же закуска давно кончилась. Поморщившись, взглянула на дисплей телефона. Время будто бы остановилось, перестав, как прежде нестись вскач. До полуночи, а именно в это время я планировала отправиться домой, было ещё целых два часа. Я откинулась на подушки, закусывая губу от обиды. Хотелось плакать от неприглядности своего положения, ведь я никому не была нужна. Совершенно. Пытаясь побороть приступ истерики, я крепко зажмурилась.
Из сна меня вырвала заливистая мелодия моего мобильника. Я не глядя ткнула пальцем и поднесла аппарат к уху. Почему-то, было не понятно, где я нахожусь, и какого дьявола меня беспокоят посреди ночи.
— Ма! — закричал мой сыночек, оглушая. — Где ты? Все нормально?
В его голосе слышалось такое сильное волнение, почти граничащее с паникой, что я вмиг проснулась, подскочив на постели. Я все ещё была в номере гостиницы, а часы показывали три часа ночи.
— Эм… Да, Ванятка, все в порядке, — стараясь, чтобы голос не звучал засыпано, сказала я.
— Может тебя забрать? — вопросило чадо, в то время, как я пыталась нормально встать на ноги. Даже после сна, голова продолжала кружиться, раскачивпя тело. Хорошо же я набиралась.
— Не надо. Я такси как раз собиралась вызвать, а тут ты.
— В общем, хватит тебе там пить. Приезжай домой, — последние слова сынуля сказал очень строго. Так, чтобы я не смогла его ослушаться. Собственно я и не собиралась, ведь, по сути, давно должна была быть дома, кабы не уснула.
— Да-да, — отозвалась я. — Скоро буду.
Скинув вызов, я чуть не прослезилась. Так приятно, чёрт возьми, когда о тебе кто-то заботится, кто-то волнуется все ли с тобой хорошо. Сразу жить хочется. Да не просто жить, а радоваться жизни. Какое счастье, что судьба подарила мне моего сына. Лишь за это я могла бы сказать тому ублюдку спасибо. Он дал жизнь самому дорогому для меня человеку.
Ещё немного пошарахавшись по номеру, снятому для отвода глаз, я решила всё-таки допить джин, чтобы до конца доиграть свою роль. А то почти протрезвела, да так, что сынуля засомневается была ли я на вечеринке, посвящённой моему дню рождения.
Сделав несколько глотков, и морщась от омерзения, — пить никогда не любила, да и алкоголь терпеть не могла всегда, — нашла свои туфли на высоком каблуке под кроватью. Про себя похихикала, ведь это так походило на сборы после жаркой неожиданной ночи, каковых у меня не было ой, как давно. В голове снова зашумело, но вместе с тем вернулось отчаяние — я так давно не была на вечеринках по-настоящему. Уже четвёртый год я разыгрываю этот спектакль одного актёра. Мерзко всё это, но другого выхода я пока так и не нашла. На работе я начальник, там у меня друзей и подруг нет. Да, коллектив поздравил меня с помпой, подарив шикарнейший букет, конверт, который я ещё не открывала и море льстивых поздравлений. С ними я не могла раскрыться и пойти отмечать. А подруги с пупсами заняты сверх меры — даже просто позвонить смогла лишь одна. Так что, такое поведение весьма оправдано.
Ухватив сумку, три вялых букетика, купленных самой же для себя, я выползла из номера.
