Питер уже и до этого страдал от целой кучи психологических проблем, а я подбавлю масла в огонь и додавлю этого бедолагу. Чтобы не было сил и желания огрызаться мне в ответ.
Когда где-то вдалеке раздаются раскаты грома, Маркус немного отодвигает зонт и на пару секунд поднимает взгляд в заволоченное плотными облаками небо.
— Не сердись на меня, любовь моя. А если ты и злишься, то я надеюсь, что однажды ты все-таки сможешь меня понять и простить. В свою очередь я никогда тебя не забуду и буду постоянно приезжать к тебе на могилу. Буду покупать твои любимые хризантемы, выбирая самые красивые и свежие. Это фактически символ нашей любви. Что началась с одного лишь цветочка, который я закрепил в твоих волосах. В твоих мягких белокурых локонах, за которыми ты с самых ранних лет так тщательно ухаживала. Которые я так любил гладить и перебирать. Тебе это тоже очень нравилось. Ты всегда засыпала у меня на коленях, когда я гладил тебя по головке.
Маркус тяжело, с дрожью выдыхает, проводя тыльной стороной руки по фотографии на могиле.
— Джулия, моя прекрасная Джулия… Мой самый дорогой и любимый человечек на этом свете. Я тебя очень сильно люблю. Всегда буду любить. Ты лучшее, что со мной когда-либо происходило. И я навсегда сохраню в памяти все моменты, что мы вместе пережили. Хоть они и заставляют меня рыдать, в них есть также немало тепла и радости.
Несмотря на продолжающуюся непогоду, Маркус по-прежнему не собирается никуда уходить и проводит время на кладбище в полном одиночестве. За все это время здесь не появилось ни одного человека. Даже часто пролетающие здесь птицы попрятались в своих укрытиях, чтобы не намочить свои перышки. Пока убитого горем мужчину не пугают даже оглушительные раскаты грома и дождь, из-за которого теперь повсюду появляются разного размера лужи, а всю улицу окутывает густой туман, являющийся причиной, почему практически невозможно что-то разглядеть вдалеке.
После проливного дождя, что продолжался до конца дня, в воздухе теперь ощущается высокая влажность, приносящая собой определенный дискомфорт. Он чувствуется даже глубокой ночью, когда все постельное белье кажется мокрым. А все еще находящейся в плену Хелен удается стать свидетельницей того, как в небе сверкают яркие молнии, после которых следует гром. Из-за этого девушка держится как можно дальше от окошка, в котором она даже издалека видит ослепляющие вспышки молний, забившись в самый дальний угол комнаты и дрожащими руками прижав колени к груди.
Когда погода немного налаживается, то бледная, измученная Хелен не успевает понять, как в какой-то момент закрывает глаза и проваливается в сон. Из-за ощутимого в воздухе холода девушке приходиться накрыться одеялом, хотя даже оно ей не помогает, поскольку оказывается едва ли не таким же тонким, как и простыня. Правда из-за мучающих ее болей в животе Маршалл все же не удается слишком глубоко заснуть, и она время от времени просыпается, сворачиваясь в клубок и все больше ощущая себя маленькой беззащитной девочкой, которой так не хватает рядом кого-то сильного.
Тем не менее в какой-то момент Хелен становится чуточку легче, и ее сон становится чуть более глубоким, но все еще беспокойным. Правда девушка окончательно просыпается с негромким криком, когда в небе сначала сверкает яркая молния, а потом раздается еще более громкий гром. От страха она невольно вжимает голову в плечи, с головой накрывается тонким одеялом и крепко сжимает подушку обеими руками, пытаясь что-то разглядеть в темноте, в которой ей приходиться находиться уже который день. Маршалл понятия не имеет, сколько сейчас времени, но мысленно предполагает, что на дворе воцарилась глубокая ночь, когда все спят и видят десятый сон.
Немного полежав на кровати, Хелен сначала медленно принимает сидячее положение и пустым взглядом окидывает всю комнату. А затем она вылезает из-под одеяла, садится на край, встает и на подкашивающихся от слабости ногах делает пару кругов. После чего девушка добирается до столика и с помощью спички зажигает пару свечек, чтобы хоть немного осветить эту темную комнатушку. Маленькие яркие, слегка покачивающиеся огоньки на некоторое время завладевают ее вниманием, так или иначе отвлекая от мыслей о боли в животе и нижней части тела. А как только в небе сверкает еще одна яркая вспышка, то она осторожно подходит к окну и несколько встревоженным взглядом наблюдает за тем, что происходит на улице, задаваясь вопросом, сколько еще будет длиться эта стихия, и в очередной раз пожелав поскорее выбраться из того места, что все больше сводит ее с ума.
Хелен не успевает понять, как погружается глубоко в свои мрачные раздумья. Не сразу слышит, что где-то раздается негромкий, местами узнаваемый голос. А когда кто-то называет ее имя во второй раз, то девушка с широко распахнутыми глазами резко оборачивается и осматривается вокруг, не видя здесь никого. Тогда шепот снова раздается где-то совсем рядом, но она снова не может понять, откуда идет этот звук. В голове быстро возникает вопрос: «Неужели я начинаю сходить с ума, раз уже начала слышать голоса?». Если поначалу Маршалл пребывает в недоумении, то после нескольких попыток голоса достучаться до нее она начинает испытывать жуткий страх и понимает, как по телу волной пробегают мурашки, заставляя съежиться и крепко обнять себя руками.
— Кто здесь? — дрожащим голосом спрашивает Хелен, нервно расхаживая по всей комнате. — Отзовитесь! Эй!
Снова и снова осматриваясь вокруг себя и резко поворачиваясь туда, где раздается чей-то голос, что ее зовет, Хелен чувствует, как у нее на глаза начинает наворачиваться слезы от страха и паники, что накрывает ее с головой. В какой-то момент она громко вскрикивает, когда медленно поворачивает голову в сторону двери, что, к ее удивлению, оказывается открытой, и видит в дверном проеме чью-то черную человеческую фигуру. Пристально рассматривая ее, девушка очень медленно начинает приближаться к ней на ватных ногах, не успевая рассмотреть лицо в те моменты, когда его освещают раздающиеся на улице вспышки молнии.
— Кто вы? — пытается добиться ответа Хелен. — Что вы здесь делайте?
Правда в тот момент, когда Хелен очень близко приближается к таинственной фигуре, она вдруг резко исчезает после еще более яркой вспышки молнии. Из-за чего девушка с негромким криком вздрагивает и от страха замирает на месте словно каменная, затаив дыхание, безуспешно попытавшись сглотнуть из-за сухости во рту и почувствовав, как сердце начинает отбивать бешеный ритм. Но будто бы оживает, когда ей кажется, что кто-то будто бы дотрагивается до ее плеча.
— О, господи… — со слезами, что наворачиваются на глаза, тихо произносит Хелен. — Что это за безумие? Мне очень страшно… Очень…
Оглушительный раскат грома снова заставляет Хелен громко вскрикнуть и плотно прикрыть рот обеими руками. И резко вздрогнуть, когда перед ее глазами снова предстает черная человеческая фигура, в которой невозможно кого-то узнать. Которая в какой-то момент исчезает и появляется уже в другом углу комнаты. Потом в другом. Потом в еще одном. А когда измученная девушка отводит взгляд в сторону, то она истошно вскрикивает, когда черная фигура оказывается к ней довольно близко. И начинает решительно надвигаться, когда брюнетка пятится назад.
— Нет-нет, пожалуйста… — отчаянно взмаливается Хелен. — Прошу, не надо… Не надо… Не приближайтесь…
Однако как бы Хелен ни умоляла, фигура оказывается все ближе к ней. В какой-то момент она как можно крепче вжимает спину в одну из стен и добирается до угла, все больше впадая в истерическое состояние по мере приближения чего-то черного. Глаза широко распахнуты, ноги практически не держат, сердцебиение эхом отдается в горло и виски, каждую мышцу сводит от мучительного напряжения, а при учащенном дыхании изо рта валит пар. И вот когда черная фигура решает сделать резкий рывок к ней навстречу, то девушка с истошным криком зажмуривает глаза и прикрывает лицо руками, чувствуя себя героиней какого-нибудь хоррор-фильма, которую вот-вот собираются убить. Пару секунд она не двигается и не дышит в ожидании того, что будет дальше, а затем медленно приоткрывает один раз и видит, что никакой фигуры больше нет.
— Я схожу с ума… — шепчет себе под нос Хелен, крепко обнимая себя руками. — Я схожу здесь с ума… Это все плод моего воображения… Это бред… Бред…
Очередная вспышка молнии и новый раскат грома – и посреди комнаты снова возникает черная человеческая фигура, из-за которой Хелен снова надрывает голосовые связки. А стоит ей начать преследовать девушку с неимоверной скоростью, то брюнетка начинает на всех порах носиться по всей комнате, со стороны выглядя как выживший из ума человек. Чей-то приглушенный, зловещий голос снова и снова называет ее по имени и раздается в разных уголках комнаты.
— НЕТ, ХВАТИТ, ПРОШУ! — с учащенным дыханием вскрикивает Хелен. — ОСТАВЬТЕ МЕНЯ! НЕТ!
Хелен так часто оглядывается назад, что не замечает, как в состоянии истерики немного погодя больно врезается в одну из стен. Из-за чего она с оглушительными визгами вот-вот камнем упадет на пол. Но под вспышку молнии и раскат грома чьи-то крепкие руки подхватывают ее в самый последний момент и не дают ей встретиться лицом с полом. Пару секунд она боится открыть плотно закрытые глаза и посмотреть, кто же ее спас. Но когда этот самый человек называет ее имя уже гораздо ласковее, то Хелен все-таки решается перевести взгляд на своего спасителя. Поначалу она ничего не может различить в темноте, хотя и понимает, что это точно мужчина. Но когда за окном снова сверкает яркая молния, то в лице этого человека начинают проглядывать очень даже знакомые черты.
— Питер?! — с учащенным дыханием удивленно произносит Хелен, почувствовав, как сердце пропускает удар.
А пока Хелен продолжает пребывать в ступоре, Питер молча ставит ее на ноги, немного отходит и пристально рассматривает девушку. Хоть и спокойным, но далеко не теплым взглядом.
— Господи, Пит, неужели это ты? — все еще не верит своим глазам Хелен и слегка вздрагивает после очередной вспышки молнии. — Ты здесь…
И снова Питер не говорит ни слова и всего лишь бросает легкую улыбку, неотрывно смотря в испуганные, широко распахнутые глаза Хелен.
— Прошу, скажи что-нибудь. Скажи, что мои глаза меня не обманывают. Что я не сошла с ума и действительно вижу тебя перед собой.
— Не обманывают, — спокойно и уверенно подтверждает Питер. — Это и правда я.
— Питер… — Хелен тихо шмыгает носом, чувствуя, как глаза увлажняются слезами. — Питер, родной мой… Хороший…
Недолго не думая, Хелен радостно кидается Питеру на шею и прижимается к нему как можно ближе, пока тот крепко обвивает руками ее талию. Девушка начинает безутешно плакать из-за отчаяния, смешанного с облегчением от осознания того, что она видит перед собой любимого человека. По объятиям которого она ужасно соскучилась. Как же восхитительно вновь почувствовать, как крепкие мужские руки прижимают к горячему телу, а мягкие теплые ладони скользят по покрытой мурашками коже и согревают ее в эту прохладную ливневую ночь. За окном по-прежнему сверкают яркие вспышки молнии и раздаются оглушительные раскаты грома, из-за которых она дрожит и носом утыкается в мужское плечо.
— Тише-тише, солнце, тише, — мягко произносит Питер, нежно поглаживая Хелен по голове. — Все хорошо. Я рядом. Ничего не бойся.
— Я боюсь грозу… — дрожащим голосом признается Хелен. — Боюсь молний. Боюсь темноты. Мне очень-очень страшно… Я не могу…
— Успокойся, Хелен, успокойся, с тобой ничего не случится. Я тебе обещаю.
Хелен снова негромко вскрикивает и еще крепче сжимает Питера в своих объятиях, когда за окном снова слышится гром.
— Девочка моя… — облегченно выдыхает Питер. — Наконец-то я нашел тебя. Я так переживал… Места себе не находил. Волосы от отчаяния рвал.
— Ты и правда мне не мерещишься? — с недоверием спрашивает Хелен. — Вдруг ты не Питер? Вдруг ты кто-то другой? Что-то другое?
— Нет, Хелен, это я.
Питер отстраняется от Хелен и, взяв лицо девушки в руки, с учащенным дыханием оставляет несколько коротких поцелуев на ее губах.
— Ты со мной… Со мной… Мои поиски закончены…
— Господи… Я… — Хелен шмыгает носом и нервно сглатывает. — Я так тебя ждала… Каждую минуту молилась о том, чтобы ты нашел меня.
— Я шел туда, где слышал голос. Туда, откуда раздавался твой отчаянный крик о помощи.
— Правда?
— Путь был непростым и очень долгим. Но я сделал это.
Питер уже сам заключает Хелен в более крепкие объятия, запустив пальцы в ее спутанные волосы и пару раз нежно поцеловав в щеку.
— Я был готов на все, лишь бы найти тебя.
— Спасибо тебе… Спасибо большое… Я знала… Знала, что ты придешь. Знала, что ты не бросишь меня.
— Нас никто не сможет разлучить. Никакой Маркус и его прихвостни. Наша любовь преодолеет все.
— Я так соскучилась по тебе…
Хелен отстраняется от Питера, берет в руки его лицо, с тяжелым дыханием нежно целует в губы и смотрит мужчине в глаза, которые она может видеть только лишь при вспышках молний.
— Не было ни минуты, когда я не думала о тебе. Я мечтала оказаться рядом с тобой, в твоих крепких объятиях. Хотела прижаться к твоему горячему телу и никогда тебя не отпускать.
— Теперь я и сам никуда тебя не отпущу, — с гордо поднятой головой решительно заявляет Питер. — И буду защищать от любого, кто посмеет обидеть мою маленькую девочку.
— Питер, родненький мой… — Хелен гладит Питера по щеке и пропускает пальцы сквозь его волосы, в какой-то момент с дрожью негромко всхлипнув. — Любимый… Ты здесь…
— Здесь, моя малышка, здесь. — Питер сначала целует Хелен в лоб, а затем опирается на него своим, пока они оба с блаженной улыбкой прикрывают глаза и берутся за руки. — Я всегда буду рядом.
— Забери меня отсюда, — отчаянно взмаливается Хелен. — Пожалуйста, Пит, не оставляй меня. Я больше не хочу здесь оставаться.
— Конечно, милая, конечно.
— Мне здесь очень плохо. Тут холодно, темно, грязно… Меня всю уже искусали комары. А еще здесь все время бегают мыши и крысы. Хотя я их до смерти боюсь. Мне страшно засыпать. Я боюсь, что по мне что-то будет ползать.
— Обещаю, Хелен, больше ты здесь не останешься.
Питер пропускает пальцы сквозь волосы Хелен и холодными руками гладит ее щеки.
— Я тебя заберу. Ты уйдешь со мной и больше никогда сюда не вернешься.
— Не бросай меня, любимый, умоляю. Если я останусь здесь еще ненадолго, то точно сойду с ума. Я уже мало что соображаю.
Хелен, слегка поморщившись, кладет руку на живот, боли в котором снова дает о себе знать.
— А еще я очень голодная… У меня уже живот болит… Эти люди либо вообще ничего не приносят, либо пару ложек какой-нибудь каши не первой свежести и стакан мутной воды.
— Бедная моя девочка…
— У меня постоянно кружится голова и подкашиваются ноги. Я чувствую себя так, словно вот-вот упаду в обморок. Хотя я не могу. Не могу, понимаешь.
— Понимаю.
— Эти люди издеваются надо мной. Не только морят голодом, но еще и могут побить. — Хелен издает негромкий всхлип. — У меня уже все тело болит. И все в синяках. Иногда мне даже рукой пошевелить тяжело.
— Ничего, скоро все пройдет.
— Ради всего святого, Питер, я тебя умоляю… Вытащи меня отсюда. Я хочу домой, к бабушке… Хочу повидаться с девчонками и парнями. Хочу знать, остался ли Сэмми в живых. Помог ли ему кто-нибудь после ранения.
Когда где-то вдалеке раздаются раскаты грома, Маркус немного отодвигает зонт и на пару секунд поднимает взгляд в заволоченное плотными облаками небо.
— Не сердись на меня, любовь моя. А если ты и злишься, то я надеюсь, что однажды ты все-таки сможешь меня понять и простить. В свою очередь я никогда тебя не забуду и буду постоянно приезжать к тебе на могилу. Буду покупать твои любимые хризантемы, выбирая самые красивые и свежие. Это фактически символ нашей любви. Что началась с одного лишь цветочка, который я закрепил в твоих волосах. В твоих мягких белокурых локонах, за которыми ты с самых ранних лет так тщательно ухаживала. Которые я так любил гладить и перебирать. Тебе это тоже очень нравилось. Ты всегда засыпала у меня на коленях, когда я гладил тебя по головке.
Маркус тяжело, с дрожью выдыхает, проводя тыльной стороной руки по фотографии на могиле.
— Джулия, моя прекрасная Джулия… Мой самый дорогой и любимый человечек на этом свете. Я тебя очень сильно люблю. Всегда буду любить. Ты лучшее, что со мной когда-либо происходило. И я навсегда сохраню в памяти все моменты, что мы вместе пережили. Хоть они и заставляют меня рыдать, в них есть также немало тепла и радости.
Несмотря на продолжающуюся непогоду, Маркус по-прежнему не собирается никуда уходить и проводит время на кладбище в полном одиночестве. За все это время здесь не появилось ни одного человека. Даже часто пролетающие здесь птицы попрятались в своих укрытиях, чтобы не намочить свои перышки. Пока убитого горем мужчину не пугают даже оглушительные раскаты грома и дождь, из-за которого теперь повсюду появляются разного размера лужи, а всю улицу окутывает густой туман, являющийся причиной, почему практически невозможно что-то разглядеть вдалеке.
***
После проливного дождя, что продолжался до конца дня, в воздухе теперь ощущается высокая влажность, приносящая собой определенный дискомфорт. Он чувствуется даже глубокой ночью, когда все постельное белье кажется мокрым. А все еще находящейся в плену Хелен удается стать свидетельницей того, как в небе сверкают яркие молнии, после которых следует гром. Из-за этого девушка держится как можно дальше от окошка, в котором она даже издалека видит ослепляющие вспышки молний, забившись в самый дальний угол комнаты и дрожащими руками прижав колени к груди.
Когда погода немного налаживается, то бледная, измученная Хелен не успевает понять, как в какой-то момент закрывает глаза и проваливается в сон. Из-за ощутимого в воздухе холода девушке приходиться накрыться одеялом, хотя даже оно ей не помогает, поскольку оказывается едва ли не таким же тонким, как и простыня. Правда из-за мучающих ее болей в животе Маршалл все же не удается слишком глубоко заснуть, и она время от времени просыпается, сворачиваясь в клубок и все больше ощущая себя маленькой беззащитной девочкой, которой так не хватает рядом кого-то сильного.
Тем не менее в какой-то момент Хелен становится чуточку легче, и ее сон становится чуть более глубоким, но все еще беспокойным. Правда девушка окончательно просыпается с негромким криком, когда в небе сначала сверкает яркая молния, а потом раздается еще более громкий гром. От страха она невольно вжимает голову в плечи, с головой накрывается тонким одеялом и крепко сжимает подушку обеими руками, пытаясь что-то разглядеть в темноте, в которой ей приходиться находиться уже который день. Маршалл понятия не имеет, сколько сейчас времени, но мысленно предполагает, что на дворе воцарилась глубокая ночь, когда все спят и видят десятый сон.
Немного полежав на кровати, Хелен сначала медленно принимает сидячее положение и пустым взглядом окидывает всю комнату. А затем она вылезает из-под одеяла, садится на край, встает и на подкашивающихся от слабости ногах делает пару кругов. После чего девушка добирается до столика и с помощью спички зажигает пару свечек, чтобы хоть немного осветить эту темную комнатушку. Маленькие яркие, слегка покачивающиеся огоньки на некоторое время завладевают ее вниманием, так или иначе отвлекая от мыслей о боли в животе и нижней части тела. А как только в небе сверкает еще одна яркая вспышка, то она осторожно подходит к окну и несколько встревоженным взглядом наблюдает за тем, что происходит на улице, задаваясь вопросом, сколько еще будет длиться эта стихия, и в очередной раз пожелав поскорее выбраться из того места, что все больше сводит ее с ума.
Хелен не успевает понять, как погружается глубоко в свои мрачные раздумья. Не сразу слышит, что где-то раздается негромкий, местами узнаваемый голос. А когда кто-то называет ее имя во второй раз, то девушка с широко распахнутыми глазами резко оборачивается и осматривается вокруг, не видя здесь никого. Тогда шепот снова раздается где-то совсем рядом, но она снова не может понять, откуда идет этот звук. В голове быстро возникает вопрос: «Неужели я начинаю сходить с ума, раз уже начала слышать голоса?». Если поначалу Маршалл пребывает в недоумении, то после нескольких попыток голоса достучаться до нее она начинает испытывать жуткий страх и понимает, как по телу волной пробегают мурашки, заставляя съежиться и крепко обнять себя руками.
— Кто здесь? — дрожащим голосом спрашивает Хелен, нервно расхаживая по всей комнате. — Отзовитесь! Эй!
Снова и снова осматриваясь вокруг себя и резко поворачиваясь туда, где раздается чей-то голос, что ее зовет, Хелен чувствует, как у нее на глаза начинает наворачиваться слезы от страха и паники, что накрывает ее с головой. В какой-то момент она громко вскрикивает, когда медленно поворачивает голову в сторону двери, что, к ее удивлению, оказывается открытой, и видит в дверном проеме чью-то черную человеческую фигуру. Пристально рассматривая ее, девушка очень медленно начинает приближаться к ней на ватных ногах, не успевая рассмотреть лицо в те моменты, когда его освещают раздающиеся на улице вспышки молнии.
— Кто вы? — пытается добиться ответа Хелен. — Что вы здесь делайте?
Правда в тот момент, когда Хелен очень близко приближается к таинственной фигуре, она вдруг резко исчезает после еще более яркой вспышки молнии. Из-за чего девушка с негромким криком вздрагивает и от страха замирает на месте словно каменная, затаив дыхание, безуспешно попытавшись сглотнуть из-за сухости во рту и почувствовав, как сердце начинает отбивать бешеный ритм. Но будто бы оживает, когда ей кажется, что кто-то будто бы дотрагивается до ее плеча.
— О, господи… — со слезами, что наворачиваются на глаза, тихо произносит Хелен. — Что это за безумие? Мне очень страшно… Очень…
Оглушительный раскат грома снова заставляет Хелен громко вскрикнуть и плотно прикрыть рот обеими руками. И резко вздрогнуть, когда перед ее глазами снова предстает черная человеческая фигура, в которой невозможно кого-то узнать. Которая в какой-то момент исчезает и появляется уже в другом углу комнаты. Потом в другом. Потом в еще одном. А когда измученная девушка отводит взгляд в сторону, то она истошно вскрикивает, когда черная фигура оказывается к ней довольно близко. И начинает решительно надвигаться, когда брюнетка пятится назад.
— Нет-нет, пожалуйста… — отчаянно взмаливается Хелен. — Прошу, не надо… Не надо… Не приближайтесь…
Однако как бы Хелен ни умоляла, фигура оказывается все ближе к ней. В какой-то момент она как можно крепче вжимает спину в одну из стен и добирается до угла, все больше впадая в истерическое состояние по мере приближения чего-то черного. Глаза широко распахнуты, ноги практически не держат, сердцебиение эхом отдается в горло и виски, каждую мышцу сводит от мучительного напряжения, а при учащенном дыхании изо рта валит пар. И вот когда черная фигура решает сделать резкий рывок к ней навстречу, то девушка с истошным криком зажмуривает глаза и прикрывает лицо руками, чувствуя себя героиней какого-нибудь хоррор-фильма, которую вот-вот собираются убить. Пару секунд она не двигается и не дышит в ожидании того, что будет дальше, а затем медленно приоткрывает один раз и видит, что никакой фигуры больше нет.
— Я схожу с ума… — шепчет себе под нос Хелен, крепко обнимая себя руками. — Я схожу здесь с ума… Это все плод моего воображения… Это бред… Бред…
Очередная вспышка молнии и новый раскат грома – и посреди комнаты снова возникает черная человеческая фигура, из-за которой Хелен снова надрывает голосовые связки. А стоит ей начать преследовать девушку с неимоверной скоростью, то брюнетка начинает на всех порах носиться по всей комнате, со стороны выглядя как выживший из ума человек. Чей-то приглушенный, зловещий голос снова и снова называет ее по имени и раздается в разных уголках комнаты.
— НЕТ, ХВАТИТ, ПРОШУ! — с учащенным дыханием вскрикивает Хелен. — ОСТАВЬТЕ МЕНЯ! НЕТ!
Хелен так часто оглядывается назад, что не замечает, как в состоянии истерики немного погодя больно врезается в одну из стен. Из-за чего она с оглушительными визгами вот-вот камнем упадет на пол. Но под вспышку молнии и раскат грома чьи-то крепкие руки подхватывают ее в самый последний момент и не дают ей встретиться лицом с полом. Пару секунд она боится открыть плотно закрытые глаза и посмотреть, кто же ее спас. Но когда этот самый человек называет ее имя уже гораздо ласковее, то Хелен все-таки решается перевести взгляд на своего спасителя. Поначалу она ничего не может различить в темноте, хотя и понимает, что это точно мужчина. Но когда за окном снова сверкает яркая молния, то в лице этого человека начинают проглядывать очень даже знакомые черты.
— Питер?! — с учащенным дыханием удивленно произносит Хелен, почувствовав, как сердце пропускает удар.
А пока Хелен продолжает пребывать в ступоре, Питер молча ставит ее на ноги, немного отходит и пристально рассматривает девушку. Хоть и спокойным, но далеко не теплым взглядом.
— Господи, Пит, неужели это ты? — все еще не верит своим глазам Хелен и слегка вздрагивает после очередной вспышки молнии. — Ты здесь…
И снова Питер не говорит ни слова и всего лишь бросает легкую улыбку, неотрывно смотря в испуганные, широко распахнутые глаза Хелен.
— Прошу, скажи что-нибудь. Скажи, что мои глаза меня не обманывают. Что я не сошла с ума и действительно вижу тебя перед собой.
— Не обманывают, — спокойно и уверенно подтверждает Питер. — Это и правда я.
— Питер… — Хелен тихо шмыгает носом, чувствуя, как глаза увлажняются слезами. — Питер, родной мой… Хороший…
Недолго не думая, Хелен радостно кидается Питеру на шею и прижимается к нему как можно ближе, пока тот крепко обвивает руками ее талию. Девушка начинает безутешно плакать из-за отчаяния, смешанного с облегчением от осознания того, что она видит перед собой любимого человека. По объятиям которого она ужасно соскучилась. Как же восхитительно вновь почувствовать, как крепкие мужские руки прижимают к горячему телу, а мягкие теплые ладони скользят по покрытой мурашками коже и согревают ее в эту прохладную ливневую ночь. За окном по-прежнему сверкают яркие вспышки молнии и раздаются оглушительные раскаты грома, из-за которых она дрожит и носом утыкается в мужское плечо.
— Тише-тише, солнце, тише, — мягко произносит Питер, нежно поглаживая Хелен по голове. — Все хорошо. Я рядом. Ничего не бойся.
— Я боюсь грозу… — дрожащим голосом признается Хелен. — Боюсь молний. Боюсь темноты. Мне очень-очень страшно… Я не могу…
— Успокойся, Хелен, успокойся, с тобой ничего не случится. Я тебе обещаю.
Хелен снова негромко вскрикивает и еще крепче сжимает Питера в своих объятиях, когда за окном снова слышится гром.
— Девочка моя… — облегченно выдыхает Питер. — Наконец-то я нашел тебя. Я так переживал… Места себе не находил. Волосы от отчаяния рвал.
— Ты и правда мне не мерещишься? — с недоверием спрашивает Хелен. — Вдруг ты не Питер? Вдруг ты кто-то другой? Что-то другое?
— Нет, Хелен, это я.
Питер отстраняется от Хелен и, взяв лицо девушки в руки, с учащенным дыханием оставляет несколько коротких поцелуев на ее губах.
— Ты со мной… Со мной… Мои поиски закончены…
— Господи… Я… — Хелен шмыгает носом и нервно сглатывает. — Я так тебя ждала… Каждую минуту молилась о том, чтобы ты нашел меня.
— Я шел туда, где слышал голос. Туда, откуда раздавался твой отчаянный крик о помощи.
— Правда?
— Путь был непростым и очень долгим. Но я сделал это.
Питер уже сам заключает Хелен в более крепкие объятия, запустив пальцы в ее спутанные волосы и пару раз нежно поцеловав в щеку.
— Я был готов на все, лишь бы найти тебя.
— Спасибо тебе… Спасибо большое… Я знала… Знала, что ты придешь. Знала, что ты не бросишь меня.
— Нас никто не сможет разлучить. Никакой Маркус и его прихвостни. Наша любовь преодолеет все.
— Я так соскучилась по тебе…
Хелен отстраняется от Питера, берет в руки его лицо, с тяжелым дыханием нежно целует в губы и смотрит мужчине в глаза, которые она может видеть только лишь при вспышках молний.
— Не было ни минуты, когда я не думала о тебе. Я мечтала оказаться рядом с тобой, в твоих крепких объятиях. Хотела прижаться к твоему горячему телу и никогда тебя не отпускать.
— Теперь я и сам никуда тебя не отпущу, — с гордо поднятой головой решительно заявляет Питер. — И буду защищать от любого, кто посмеет обидеть мою маленькую девочку.
— Питер, родненький мой… — Хелен гладит Питера по щеке и пропускает пальцы сквозь его волосы, в какой-то момент с дрожью негромко всхлипнув. — Любимый… Ты здесь…
— Здесь, моя малышка, здесь. — Питер сначала целует Хелен в лоб, а затем опирается на него своим, пока они оба с блаженной улыбкой прикрывают глаза и берутся за руки. — Я всегда буду рядом.
— Забери меня отсюда, — отчаянно взмаливается Хелен. — Пожалуйста, Пит, не оставляй меня. Я больше не хочу здесь оставаться.
— Конечно, милая, конечно.
— Мне здесь очень плохо. Тут холодно, темно, грязно… Меня всю уже искусали комары. А еще здесь все время бегают мыши и крысы. Хотя я их до смерти боюсь. Мне страшно засыпать. Я боюсь, что по мне что-то будет ползать.
— Обещаю, Хелен, больше ты здесь не останешься.
Питер пропускает пальцы сквозь волосы Хелен и холодными руками гладит ее щеки.
— Я тебя заберу. Ты уйдешь со мной и больше никогда сюда не вернешься.
— Не бросай меня, любимый, умоляю. Если я останусь здесь еще ненадолго, то точно сойду с ума. Я уже мало что соображаю.
Хелен, слегка поморщившись, кладет руку на живот, боли в котором снова дает о себе знать.
— А еще я очень голодная… У меня уже живот болит… Эти люди либо вообще ничего не приносят, либо пару ложек какой-нибудь каши не первой свежести и стакан мутной воды.
— Бедная моя девочка…
— У меня постоянно кружится голова и подкашиваются ноги. Я чувствую себя так, словно вот-вот упаду в обморок. Хотя я не могу. Не могу, понимаешь.
— Понимаю.
— Эти люди издеваются надо мной. Не только морят голодом, но еще и могут побить. — Хелен издает негромкий всхлип. — У меня уже все тело болит. И все в синяках. Иногда мне даже рукой пошевелить тяжело.
— Ничего, скоро все пройдет.
— Ради всего святого, Питер, я тебя умоляю… Вытащи меня отсюда. Я хочу домой, к бабушке… Хочу повидаться с девчонками и парнями. Хочу знать, остался ли Сэмми в живых. Помог ли ему кто-нибудь после ранения.
