Ник и Сьюзен выбрали путь преступлений и мести. Они исколесили половину Франции, набираясь опыта и совершенствуя навыки, пока решили, что уже созрели для главного дела их жизни. На тот момент они уже прекрасно знали, кто такой бывший владелец шахты, где погибли их родители.
— М-да, судя по всему разузнали они все до мельчайших подробностей, — все еще ужасаясь полученными данными, произнес Драган.
— Это да, — согласился Влад. — Представляю каково же было их удивление, когда они узнали, что именно в доме герцога Графтона работает их «добрая, старая знакомая» Вики Харли. Угрозами или шантажом, а, может, просто какими-то обещаниями они вынудили ее посодействовать получению Сьюзен должности помощницы кухарки. Что же до Ника, то тут дела обстояли сложнее. Вакансии попросту не было. Вот тут-то и появился план убрать с дороги Оливера Борна, секретаря герцога. Но в тот момент наша сладкая парочка даже не представляла всех последствий этого своего поступка.
— И Вики на все это согласилась? Как она могла? — возмутилась Гвендолин. — Почему все сразу не рассказала отцу или в полицию не заявила? Вот мразь!
— Алчность — один из смертных грехов и именно перед ним не устояла мисс Харли.
— Я все понимаю, но эти-то подробности откуда ты знаешь? — Драган от удивления чуть не остался сидеть с открытым ртом. — Я говорил с Вики, но она заверила меня, что ничего не подозревала пока не стало слишком поздно, а кому-то говорить она побоялась. Опасалась, что ей не поверят или же, наоборот, обвинят во всем, как было в приюте.
— Вы все очень хорошо поработали. За один день узнав больше, чем за прошедшую неделю. Раньше бы так, уже были бы дома давно. Мне же, собрав все сведения воедино и проанализировав их, просто осталось сложить пазл, — ответил князь. — Элементарные логика и интуиция, помноженные на жизненный опыт и достаточно неплохое знание рода человеческого. Вот и весь фокус. А ты все еще слишком наивен, любезный мой потомок, несмотря на возраст. Никак не уяснишь для себя одну простую истину — люди врут.
— Но, если Вики действительно просто запугали, что она… — попробовала все же оправдать горничную Гвен, не в силах поверить в такую низость людской души.
— Если бы она просто чего-то боялась, она вела себя совершенно по-другому. У меня нет сомнений, что изначально она была заодно с Ником и Сьюзен. Возможно, она преследовала какие-то свои корыстные цели, но это не отменяет факта сговора. Допускаю, что потом, по ее мнению, все зашло слишком далеко, и вот тогда она действительно испугалась и решила дать задний ход, но было уже поздно. Отсюда и ее похищение, и попытка убийства. Ведь Сьюзен не собиралась оставлять свидетелей. Тем более таких. Но, так уж и быть, раз вы такие нежные, оставим умозаключения, жизнь все равно докажет мою правоту, — заметил Влад, — и поговорим об убийстве мистера Борна. Если вам, конечно, интересно, — князь усмехнулся, наблюдая за эмоциями, которые беспокойными тенями метались в глазах его собеседников.
— Спрашиваешь, — сказал Драган, усаживаясь поудобней.
— Тут, правда, сработано немного топорно. Просто опоили наркотиком как раз в тот момент, когда герцог Графтон отправил мистера Борна по срочному, не терпящему отлагательства делу. Действие кетамина, как мы знаем на личном опыте, — князь пристально посмотрел на Гвендолин, которая тут же залилась бы краской, не будь она вампиром, — идет по нарастающей и усиливает то состояние или, правильнее сказать, настроение, в котором находится человек, принявший его. Еще это вещество вызывает ощущение полета, оторванности от реальности. Смею предположить это и стало причиной аварии, когда мистер Борн, не справившись с управлением, врезался в дерево. И тут снова в игру вступила Сьюзен Митчелл. Помните миссис Джонс жаловалась, что девушка постоянно куда-то исчезает? — два утвердительных кивка были князю ответом. — Все остальное было лишь делом техники. Симпатичной девушке не составило труда отыскать нужного человека, опоить его скополамином и внушить, что ему необходимо сделать.
— Но то, что им удалось найти нужного коронера — это фантастическое везение, — заметил Драган. — Вообще в такое с трудом верится.
— На самом деле, думаю, ничего сверхъестественного в этом нет. Зайти в паб, где любят собираться полицейские из Скотланд-Ярда, пофлиртовать, возможно подсыпать немного того же скополамина кому-то из лондонских бобби и просто выяснить, кто занимался этим делом. И вуаля, — подытожил Влад. — Но везения им и правда не занимать, как и интеллекта.
— А наркотики? Откуда они? — Драган сыпал вопросами, пытаясь и для себя все разложить по полочкам. — Хотя о чем это я? — сам же и ответил на свой вопрос потомок князя. — Для таких умельцев достать их не проблема. К тому же, несмотря на ужасные последствия, эти вещества, если знать, где искать, то добыть совсем несложно. Тот же кетамин можно украсть почти в любой больнице, даже ветеринарной, ведь его часто применяют в качестве наркоза. А уж купить у дилеров на улице можно вообще все, что душе угодно. Были бы деньги.
— Но я все-таки еще не поняла, зачем было убивать столько людей и при чем тут покупка нашего старого особняка в Суррее? — вынырнув из тягостных размышлений вдруг спросила Гвендолин.
Немного помолчав, что-то сосредоточенно обдумывая, Дракула все же снизошел до ответа, когда Гвен уже решила, что она его не получит.
— Подумай сама. Люди, которые за всю свою жизнь не имели крыши над головой, видят ваш достаток, видят, как вы не цените, по их мнению, — уточнил Влад, — то, что имеете.
— Заброшенный дом, — печально усмехнулась Гвен.
— Приюты, притоны, временные ночлежки, а тут огромный никому не нужный особняк, который, к тому же собираются продавать. Понятное дело всех их денег никогда бы не хватило и на дверную ручку от этого дома, но это не повод упускать возможность обзавестись собственным жильем. Плюс отомстить за смерть родителей, каких-никаких, но все же. Вот и решают Ник и Сьюзен полностью уничтожить репутацию герцога Графтона, проявившего полное равнодушие к смертям на его шахте, раз и навсегда. И все-таки нужно найти ту чертову сумку! — Дракула внезапно сменил тему.
Затем князь достал телефон и, быстро отыскав нужный ему номер в списке контактов, предусмотрительно созданном Больдо, нажал на кнопку вызова. Когда на том конце ответили, Влад стал раздавать указания:
— Сейчас же отправишься на заброшенное кладбище в Суррее. Да то самое. Там есть свежая могила, одна на все кладбище — раскопаешь ее. В ней должна быть небольшая спортивная сумка, принесешь ее мне. Все ясно? — видимо удовлетворившись ответом, Дракула отключил телефон и воззрился на Драгана и Гвен, которые с одинаковым ужасом, напополам смешанным с отвращением смотрели на него. — Что?!
— Ничего, — помотал головой Драган, вспоминая, как закапывал там тела Сьюзен и Гарри, и пытаясь отогнать это жуткое видение, которое, как он прекрасно знал, не покинет его сознание до конца его дней, — абсолютно. Спасибо, что хоть не меня заставил это делать.
— Пожалуйста, — Влад отвесил потомку шутовской поклон. — Это единственное место, которое вы с Больдо не обыскали.
— Все-все, делай, что хочешь, — Драган поднял руки, капитулируя.
— Но так что там все-таки с убийствами? — возвращая разговор в интересующее ее русло, спросила Гвендолин.
Мужчины одновременно посмотрели на нее, и Влад продолжил:
— Тут все было более-менее понятно с самого начала. Твоего отца опаивали скополамином, прятали в тайной комнате. Сами же в это время, используя его двойника, встречались с выбранными предварительно людьми, очень при этом стараясь засветить его на камерах видеонаблюдения, и готовили договор купли-продажи особняка в Суррее. Единственный пробел, который я не могу тут заполнить, так это: кто же все-таки убивал ставших уже ненужными свидетелей. То ли сам Ник, то ли этот неизвестный двойник, который, скорее всего, тоже находился под действием наркотика. Кстати, жертвы выбирались довольно тщательно. Никто из них не блистал в своей отрасли, не был обременен семейными проблемами — такие себе посредственности, о которых мало кто будет беспокоиться.
— А вампиры тут при чем? — едва не простонала Гвен.
— Ну это-то уже совсем просто, — усмехнулся Влад. — Ты пропала в Румынии, где стала жертвой… вампира. Всего лишь еще один способ поиздеваться над твоей семьей. Жестоко — да, но так они мстили своему обидчику, уничтожая его и морально, и физически.
— Значит, смерть отца все-таки на их совести? — в голосе мисс Оллфорд зазвучали несвойственные ей стальные нотки.
— Самое интересное, что нет. В смерти твоего отца повинна лишь Рэйчел Эндрюс, решившая пойти по стопам Сьюзен и опоить сэра Рэймонда скополамином.
— Рэйчел! — буквально прорычала Гвендолин, в ее глазах засверкали молнии.
— Эй, потише! — снова метальное вмешательство Влада слегка остудило пыл мисс Оллфорд. — Дадим шанс мисс Эндрюс произнести свою заключительную речь. Там будет что послушать, поверь мне. Сейчас же мы просто передадим ее властям, а потом, чуть позже, когда шумиха немного уляжется, поговорим, — на этих словах Дракула оскалился в хищной улыбке, однозначно демонстрируя свои дальнейшие намерения.
— Будь по-твоему, — согласно кивнула Гвендолин, не без труда справляясь с нахлынувшими на нее эмоциями. Слишком долго она ждала разгадки этой ужасной тайны, унесшей далеко не одну жизнь. — У меня к ней много вопросов!
— Влад, ты действительно…
Но Драган так и не успел закончить мысль, потому что Дракула резко встал со стола, на котором все это время сидел, и прислушавшись, бросил в темноту:
— Больдо, хватит уже подпирать собой углы. Отправляйся следом за Рэйчел и будь все время на связи, — словно чертик из табакерки, верный прислужник, вынырнув откуда-то справа от сидящих в креслах Драгана и Гвендолин, кивнул и быстро направился к выходу из библиотеки. — Дождись меня возле больницы. Назад поедем вместе, нужно будет сделать небольшой крюк.
Снова послушный молчаливый кивок и след Больдо простыл.
— Ты думаешь, что она все-таки направится за душой мисс Харли? — задумчиво поинтересовался Драган.
— Уверен. Больше мстить ей некому, а Вики имеет непосредственное отношение к смерти мистера Борна, — ответил Влад. Потом, подойдя к Гвен и, немного наклонившись, оперся руками на подлокотники кресла, в котором та сидела, и тихо произнес: — Не забудь о своем обещании.
Гвендолин только отрицательно помотала головой, полностью погруженная в свои, явно не радужные мысли.
— Глаз с нее не спущу, — клятвенно пообещал Драган предку.
Мгновение спустя в библиотеке, все еще погруженной практически во тьму, остались лишь Драган и Гвендолин. Не сговариваясь, они встали и молча вышли из комнаты, направившись на второй этаж. Каждому из них было над чем подумать в отсутствие князя.
Примечания:
* Destul! Taci amandoi! - (рум.) - Хватит! Заткнитесь оба!
Epilogue: Do unto others as...
Три дня спустя…
Камера предварительного заключения в следственном изоляторе была явной насмешкой над помещенным в нее человеком, ограничивая свободу последнего не только морально, но и физически. Едва ли достигающая двадцати квадратных футов, она скорее напоминала каменный мешок, отличаясь от него лишь тем, что вход в камеру находился сбоку, а не сверху. Хотя, справедливости ради, стоит отметить и наличие окна. Правда располагалось оно очень высоко и глубоко в толстой стене, так что проку от него было ноль: ни света, ни, естественно, чистого воздуха. Да еще и зарешечено так, что кроме стальных прутьев вообще ничего увидеть было невозможно, даже крохотного кусочка неба. Освещалось это убогое и унылое во всех смыслах помещение цвета лягушки в обмороке* исключительно зарешеченными электрическими лампами, которые щедро заливали небольшую камеру противным жонкилевым* светом, спрятаться от которого до отбоя не было ни малейшей возможности. Еще к услугам заключенного были хлипкая металлическая койка, намертво привинченная к каменному полу и видавший лучшие дни унитаз не то горохового,* не то цвета голубиной шейки.* Всеми этими благами, заботливо предоставленными ей Соединенным Королевством, и имела сейчас счастье наслаждаться Рэйчел Эндрюс.
Подавляя дрожь от холода, господствующего в ее временном пристанище, и дурного предчувствия, что жадно поглощало ее тело и разум, Рэйчел ничего невидящим и не выражающим взглядом смотрела прямо перед собой, пытаясь хоть как-то понять то, что с ней произошло в клинике. Осознать было непросто, но от этого факт ее полного фиаско не переставал быть таковым. Жизнь и злодейка-фортуна в очередной раз посмеялись над ней, сбросив на самое дно, лишив всего, что было ей дорого. Сначала отца, который погиб на чертовой шахте глупой геройской и совершенно никому не нужной смертью. Затем матери, которая, не выдержав нищеты и груза всех свалившихся на нее, матери-одиночки, проблем свела счеты с жизнью, бросив свою единственную дочь на старую ворчливую тетку, все уши прожужжавшую Рэйчел местью. А потом, когда Рэйчел встала на ноги и думала, что, наконец-то, все ее беды и злоключения остались позади — и любимого человека.
— И где же твоя справедливость? — воззрившись вверх, вопрошала Рэйчел невидимого собеседника. — Где твоя гребаная справедливость я спрашиваю?! — голос сорвался на крик отчаяния раненного зверя, который знал, что конец скор и неминуем. — Я всего лишь отплатила людям тем, что получила от них! — злые слезы струились по бледным щекам Рэйчел.
Внезапно странное свечение, словно лунный луч, сфокусированный линзой, появилось посреди одиночной камеры мисс Эндрюс. И она услышала:
— Беспредельная пустота, всепоглощающая боль, которые можно заглушить, казалось, лишь сея вокруг себя смерть, проливая реки крови, круша все на своем пути, — бархатный мрачный голос доносился до сидящей на койке Рэйчел одновременно изнутри и снаружи, он обрушивался не нее сверху и поднимался от пола, он проникал в каждую ее клеточку, причиняя пониманием ситуации, в которой оказалась Рэйчел, невыносимую боль, вырывая из бренного тела растерзанную в клочья душу…
Свечение было подобно амальгаме тусклого зеркала или свету, слабо отраженному на расстоянии. Девушка за своими мыслями даже не заметила, что искусственный раздражающий, исходящий со стены справа свет, давно погас и темнота приняла ее в свои нежные объятия. Крошечные частички неосязаемой пыли, словно серебряная стружка, зависли в воздухе перед ней, кружась и пританцовывая, то и дело натыкаясь друг на друга подобно пылинкам в комнате, озаренной солнцем. Тем временем луч соткал очертания двух лиц: мужского и женского. Через миг силуэты потеряли свои абрисы, и огоньки ошпарили черные фигуры ночных визитеров, будто ртуть, вылитая на горячую плиту. Иллюзия света и тьмы рассеялась и иступленный крик разорвал тревожную тишину, будто вспышка молнии взрезала грозовое облако.
— Опять вы и… — шокировано выдохнула Рэйчел, не без усилий подавляя первобытный страх при виде незваных гостей. — Мисс Оллфорд?! — она не знала, чего в ее голосе в эту минуту было больше: ужаса или же обреченности.
Рэйчел прекрасно поняла, кем были стоящие перед ней… люди.
— М-да, судя по всему разузнали они все до мельчайших подробностей, — все еще ужасаясь полученными данными, произнес Драган.
— Это да, — согласился Влад. — Представляю каково же было их удивление, когда они узнали, что именно в доме герцога Графтона работает их «добрая, старая знакомая» Вики Харли. Угрозами или шантажом, а, может, просто какими-то обещаниями они вынудили ее посодействовать получению Сьюзен должности помощницы кухарки. Что же до Ника, то тут дела обстояли сложнее. Вакансии попросту не было. Вот тут-то и появился план убрать с дороги Оливера Борна, секретаря герцога. Но в тот момент наша сладкая парочка даже не представляла всех последствий этого своего поступка.
— И Вики на все это согласилась? Как она могла? — возмутилась Гвендолин. — Почему все сразу не рассказала отцу или в полицию не заявила? Вот мразь!
— Алчность — один из смертных грехов и именно перед ним не устояла мисс Харли.
— Я все понимаю, но эти-то подробности откуда ты знаешь? — Драган от удивления чуть не остался сидеть с открытым ртом. — Я говорил с Вики, но она заверила меня, что ничего не подозревала пока не стало слишком поздно, а кому-то говорить она побоялась. Опасалась, что ей не поверят или же, наоборот, обвинят во всем, как было в приюте.
— Вы все очень хорошо поработали. За один день узнав больше, чем за прошедшую неделю. Раньше бы так, уже были бы дома давно. Мне же, собрав все сведения воедино и проанализировав их, просто осталось сложить пазл, — ответил князь. — Элементарные логика и интуиция, помноженные на жизненный опыт и достаточно неплохое знание рода человеческого. Вот и весь фокус. А ты все еще слишком наивен, любезный мой потомок, несмотря на возраст. Никак не уяснишь для себя одну простую истину — люди врут.
— Но, если Вики действительно просто запугали, что она… — попробовала все же оправдать горничную Гвен, не в силах поверить в такую низость людской души.
— Если бы она просто чего-то боялась, она вела себя совершенно по-другому. У меня нет сомнений, что изначально она была заодно с Ником и Сьюзен. Возможно, она преследовала какие-то свои корыстные цели, но это не отменяет факта сговора. Допускаю, что потом, по ее мнению, все зашло слишком далеко, и вот тогда она действительно испугалась и решила дать задний ход, но было уже поздно. Отсюда и ее похищение, и попытка убийства. Ведь Сьюзен не собиралась оставлять свидетелей. Тем более таких. Но, так уж и быть, раз вы такие нежные, оставим умозаключения, жизнь все равно докажет мою правоту, — заметил Влад, — и поговорим об убийстве мистера Борна. Если вам, конечно, интересно, — князь усмехнулся, наблюдая за эмоциями, которые беспокойными тенями метались в глазах его собеседников.
— Спрашиваешь, — сказал Драган, усаживаясь поудобней.
— Тут, правда, сработано немного топорно. Просто опоили наркотиком как раз в тот момент, когда герцог Графтон отправил мистера Борна по срочному, не терпящему отлагательства делу. Действие кетамина, как мы знаем на личном опыте, — князь пристально посмотрел на Гвендолин, которая тут же залилась бы краской, не будь она вампиром, — идет по нарастающей и усиливает то состояние или, правильнее сказать, настроение, в котором находится человек, принявший его. Еще это вещество вызывает ощущение полета, оторванности от реальности. Смею предположить это и стало причиной аварии, когда мистер Борн, не справившись с управлением, врезался в дерево. И тут снова в игру вступила Сьюзен Митчелл. Помните миссис Джонс жаловалась, что девушка постоянно куда-то исчезает? — два утвердительных кивка были князю ответом. — Все остальное было лишь делом техники. Симпатичной девушке не составило труда отыскать нужного человека, опоить его скополамином и внушить, что ему необходимо сделать.
— Но то, что им удалось найти нужного коронера — это фантастическое везение, — заметил Драган. — Вообще в такое с трудом верится.
— На самом деле, думаю, ничего сверхъестественного в этом нет. Зайти в паб, где любят собираться полицейские из Скотланд-Ярда, пофлиртовать, возможно подсыпать немного того же скополамина кому-то из лондонских бобби и просто выяснить, кто занимался этим делом. И вуаля, — подытожил Влад. — Но везения им и правда не занимать, как и интеллекта.
— А наркотики? Откуда они? — Драган сыпал вопросами, пытаясь и для себя все разложить по полочкам. — Хотя о чем это я? — сам же и ответил на свой вопрос потомок князя. — Для таких умельцев достать их не проблема. К тому же, несмотря на ужасные последствия, эти вещества, если знать, где искать, то добыть совсем несложно. Тот же кетамин можно украсть почти в любой больнице, даже ветеринарной, ведь его часто применяют в качестве наркоза. А уж купить у дилеров на улице можно вообще все, что душе угодно. Были бы деньги.
— Но я все-таки еще не поняла, зачем было убивать столько людей и при чем тут покупка нашего старого особняка в Суррее? — вынырнув из тягостных размышлений вдруг спросила Гвендолин.
Немного помолчав, что-то сосредоточенно обдумывая, Дракула все же снизошел до ответа, когда Гвен уже решила, что она его не получит.
— Подумай сама. Люди, которые за всю свою жизнь не имели крыши над головой, видят ваш достаток, видят, как вы не цените, по их мнению, — уточнил Влад, — то, что имеете.
— Заброшенный дом, — печально усмехнулась Гвен.
— Приюты, притоны, временные ночлежки, а тут огромный никому не нужный особняк, который, к тому же собираются продавать. Понятное дело всех их денег никогда бы не хватило и на дверную ручку от этого дома, но это не повод упускать возможность обзавестись собственным жильем. Плюс отомстить за смерть родителей, каких-никаких, но все же. Вот и решают Ник и Сьюзен полностью уничтожить репутацию герцога Графтона, проявившего полное равнодушие к смертям на его шахте, раз и навсегда. И все-таки нужно найти ту чертову сумку! — Дракула внезапно сменил тему.
Затем князь достал телефон и, быстро отыскав нужный ему номер в списке контактов, предусмотрительно созданном Больдо, нажал на кнопку вызова. Когда на том конце ответили, Влад стал раздавать указания:
— Сейчас же отправишься на заброшенное кладбище в Суррее. Да то самое. Там есть свежая могила, одна на все кладбище — раскопаешь ее. В ней должна быть небольшая спортивная сумка, принесешь ее мне. Все ясно? — видимо удовлетворившись ответом, Дракула отключил телефон и воззрился на Драгана и Гвен, которые с одинаковым ужасом, напополам смешанным с отвращением смотрели на него. — Что?!
— Ничего, — помотал головой Драган, вспоминая, как закапывал там тела Сьюзен и Гарри, и пытаясь отогнать это жуткое видение, которое, как он прекрасно знал, не покинет его сознание до конца его дней, — абсолютно. Спасибо, что хоть не меня заставил это делать.
— Пожалуйста, — Влад отвесил потомку шутовской поклон. — Это единственное место, которое вы с Больдо не обыскали.
— Все-все, делай, что хочешь, — Драган поднял руки, капитулируя.
— Но так что там все-таки с убийствами? — возвращая разговор в интересующее ее русло, спросила Гвендолин.
Мужчины одновременно посмотрели на нее, и Влад продолжил:
— Тут все было более-менее понятно с самого начала. Твоего отца опаивали скополамином, прятали в тайной комнате. Сами же в это время, используя его двойника, встречались с выбранными предварительно людьми, очень при этом стараясь засветить его на камерах видеонаблюдения, и готовили договор купли-продажи особняка в Суррее. Единственный пробел, который я не могу тут заполнить, так это: кто же все-таки убивал ставших уже ненужными свидетелей. То ли сам Ник, то ли этот неизвестный двойник, который, скорее всего, тоже находился под действием наркотика. Кстати, жертвы выбирались довольно тщательно. Никто из них не блистал в своей отрасли, не был обременен семейными проблемами — такие себе посредственности, о которых мало кто будет беспокоиться.
— А вампиры тут при чем? — едва не простонала Гвен.
— Ну это-то уже совсем просто, — усмехнулся Влад. — Ты пропала в Румынии, где стала жертвой… вампира. Всего лишь еще один способ поиздеваться над твоей семьей. Жестоко — да, но так они мстили своему обидчику, уничтожая его и морально, и физически.
— Значит, смерть отца все-таки на их совести? — в голосе мисс Оллфорд зазвучали несвойственные ей стальные нотки.
— Самое интересное, что нет. В смерти твоего отца повинна лишь Рэйчел Эндрюс, решившая пойти по стопам Сьюзен и опоить сэра Рэймонда скополамином.
— Рэйчел! — буквально прорычала Гвендолин, в ее глазах засверкали молнии.
— Эй, потише! — снова метальное вмешательство Влада слегка остудило пыл мисс Оллфорд. — Дадим шанс мисс Эндрюс произнести свою заключительную речь. Там будет что послушать, поверь мне. Сейчас же мы просто передадим ее властям, а потом, чуть позже, когда шумиха немного уляжется, поговорим, — на этих словах Дракула оскалился в хищной улыбке, однозначно демонстрируя свои дальнейшие намерения.
— Будь по-твоему, — согласно кивнула Гвендолин, не без труда справляясь с нахлынувшими на нее эмоциями. Слишком долго она ждала разгадки этой ужасной тайны, унесшей далеко не одну жизнь. — У меня к ней много вопросов!
— Влад, ты действительно…
Но Драган так и не успел закончить мысль, потому что Дракула резко встал со стола, на котором все это время сидел, и прислушавшись, бросил в темноту:
— Больдо, хватит уже подпирать собой углы. Отправляйся следом за Рэйчел и будь все время на связи, — словно чертик из табакерки, верный прислужник, вынырнув откуда-то справа от сидящих в креслах Драгана и Гвендолин, кивнул и быстро направился к выходу из библиотеки. — Дождись меня возле больницы. Назад поедем вместе, нужно будет сделать небольшой крюк.
Снова послушный молчаливый кивок и след Больдо простыл.
— Ты думаешь, что она все-таки направится за душой мисс Харли? — задумчиво поинтересовался Драган.
— Уверен. Больше мстить ей некому, а Вики имеет непосредственное отношение к смерти мистера Борна, — ответил Влад. Потом, подойдя к Гвен и, немного наклонившись, оперся руками на подлокотники кресла, в котором та сидела, и тихо произнес: — Не забудь о своем обещании.
Гвендолин только отрицательно помотала головой, полностью погруженная в свои, явно не радужные мысли.
— Глаз с нее не спущу, — клятвенно пообещал Драган предку.
Мгновение спустя в библиотеке, все еще погруженной практически во тьму, остались лишь Драган и Гвендолин. Не сговариваясь, они встали и молча вышли из комнаты, направившись на второй этаж. Каждому из них было над чем подумать в отсутствие князя.
Примечания:
* Destul! Taci amandoi! - (рум.) - Хватит! Заткнитесь оба!
Epilogue: Do unto others as...
Три дня спустя…
Камера предварительного заключения в следственном изоляторе была явной насмешкой над помещенным в нее человеком, ограничивая свободу последнего не только морально, но и физически. Едва ли достигающая двадцати квадратных футов, она скорее напоминала каменный мешок, отличаясь от него лишь тем, что вход в камеру находился сбоку, а не сверху. Хотя, справедливости ради, стоит отметить и наличие окна. Правда располагалось оно очень высоко и глубоко в толстой стене, так что проку от него было ноль: ни света, ни, естественно, чистого воздуха. Да еще и зарешечено так, что кроме стальных прутьев вообще ничего увидеть было невозможно, даже крохотного кусочка неба. Освещалось это убогое и унылое во всех смыслах помещение цвета лягушки в обмороке* исключительно зарешеченными электрическими лампами, которые щедро заливали небольшую камеру противным жонкилевым* светом, спрятаться от которого до отбоя не было ни малейшей возможности. Еще к услугам заключенного были хлипкая металлическая койка, намертво привинченная к каменному полу и видавший лучшие дни унитаз не то горохового,* не то цвета голубиной шейки.* Всеми этими благами, заботливо предоставленными ей Соединенным Королевством, и имела сейчас счастье наслаждаться Рэйчел Эндрюс.
Подавляя дрожь от холода, господствующего в ее временном пристанище, и дурного предчувствия, что жадно поглощало ее тело и разум, Рэйчел ничего невидящим и не выражающим взглядом смотрела прямо перед собой, пытаясь хоть как-то понять то, что с ней произошло в клинике. Осознать было непросто, но от этого факт ее полного фиаско не переставал быть таковым. Жизнь и злодейка-фортуна в очередной раз посмеялись над ней, сбросив на самое дно, лишив всего, что было ей дорого. Сначала отца, который погиб на чертовой шахте глупой геройской и совершенно никому не нужной смертью. Затем матери, которая, не выдержав нищеты и груза всех свалившихся на нее, матери-одиночки, проблем свела счеты с жизнью, бросив свою единственную дочь на старую ворчливую тетку, все уши прожужжавшую Рэйчел местью. А потом, когда Рэйчел встала на ноги и думала, что, наконец-то, все ее беды и злоключения остались позади — и любимого человека.
— И где же твоя справедливость? — воззрившись вверх, вопрошала Рэйчел невидимого собеседника. — Где твоя гребаная справедливость я спрашиваю?! — голос сорвался на крик отчаяния раненного зверя, который знал, что конец скор и неминуем. — Я всего лишь отплатила людям тем, что получила от них! — злые слезы струились по бледным щекам Рэйчел.
Внезапно странное свечение, словно лунный луч, сфокусированный линзой, появилось посреди одиночной камеры мисс Эндрюс. И она услышала:
— Беспредельная пустота, всепоглощающая боль, которые можно заглушить, казалось, лишь сея вокруг себя смерть, проливая реки крови, круша все на своем пути, — бархатный мрачный голос доносился до сидящей на койке Рэйчел одновременно изнутри и снаружи, он обрушивался не нее сверху и поднимался от пола, он проникал в каждую ее клеточку, причиняя пониманием ситуации, в которой оказалась Рэйчел, невыносимую боль, вырывая из бренного тела растерзанную в клочья душу…
Свечение было подобно амальгаме тусклого зеркала или свету, слабо отраженному на расстоянии. Девушка за своими мыслями даже не заметила, что искусственный раздражающий, исходящий со стены справа свет, давно погас и темнота приняла ее в свои нежные объятия. Крошечные частички неосязаемой пыли, словно серебряная стружка, зависли в воздухе перед ней, кружась и пританцовывая, то и дело натыкаясь друг на друга подобно пылинкам в комнате, озаренной солнцем. Тем временем луч соткал очертания двух лиц: мужского и женского. Через миг силуэты потеряли свои абрисы, и огоньки ошпарили черные фигуры ночных визитеров, будто ртуть, вылитая на горячую плиту. Иллюзия света и тьмы рассеялась и иступленный крик разорвал тревожную тишину, будто вспышка молнии взрезала грозовое облако.
— Опять вы и… — шокировано выдохнула Рэйчел, не без усилий подавляя первобытный страх при виде незваных гостей. — Мисс Оллфорд?! — она не знала, чего в ее голосе в эту минуту было больше: ужаса или же обреченности.
Рэйчел прекрасно поняла, кем были стоящие перед ней… люди.
